Новый Мир ( № 6 2013)

С доверием к холодам

Кублановский Юрий Михайлович родился в 1947 году в Рыбинске. Окончил искусствоведческое отделение истфака МГУ. Поэт, критик, эссеист. Живет в Переделкине. o:p/

o:p /o:p

o:p /o:p

o:p /o:p

o:p /o:p

o:p /o:p

* * o:p/

* o:p/

o:p /o:p

Что узнала душа зэка, o:p/

чьё тело с биркой o:p/

осталось в промороженной яме, o:p/

не догадываюсь никак. o:p/

Быть может, ей уже и не надо o:p/

было спрашивать ни о чём. o:p/

o:p /o:p

Но мы-то тут проживаем в недоумении, o:p/

которое есмь соблазн: o:p/

ибо простой вопросец — o:p/

зачем же так? — o:p/

мешает чистосердечному покаянию, o:p/

вводит в прелесть, o:p/

что всё тщета, o:p/

и мешает духовной мобилизации. o:p/

o:p /o:p

Живём в сомнении, в расслабухе: o:p/

одно дело — праведные байки o:p/

про «жизнь после смерти» o:p/

заокеанских баптистов, o:p/

побывавших в коме o:p/

на проглаженных простынях, o:p/

o:p /o:p

другое — смерть Мандельштама, o:p/

несметных узников лагерей. o:p/

o:p /o:p

Своими сомнениями o:p/

совестно мне делиться, o:p/

выставляя на всеобщее обозрение o:p/

йоту веры своей, o:p/

o:p /o:p

но во мне они, что кислоты, o:p/

разъедающие остаток дней. o:p/

o:p /o:p

o:p /o:p

o:p /o:p

o:p /o:p

* * o:p/

* o:p/

o:p /o:p

Слабая лента с Моникой Белуччи — o:p/

шеи взъём, у плеча бретелька — o:p/

старикам, подсевшим на сериалы, o:p/

может показаться шедевром. o:p/

Человека, которому под полтинник o:p/

и которому нравится мир всё меньше, o:p/

взгляд трезорки встречного сиротливый o:p/

может отрезвить и прибавить силы, o:p/

даже устыдиться своей щетины. o:p/

Стал уже привычнее матерщины o:p/

бронхиальный кашель для перепонок. o:p/

У шалмана подвыпившие мужчины o:p/

ждут из туалета своих бабёнок. o:p/

o:p /o:p

Неожиданно прихватил морозец o:p/

барбарис, рябину и черноплодку, o:p/

хорошо их ягоды класть за щёку, o:p/

под язык — и мне это винограда o:p/

ну, не слаще… o:p/

А просто душа им рада. o:p/

o:p /o:p

И красавица итальянка в теле, o:p/

что почти не кажется человеком, o:p/

и бездомный пёс, что всегда при деле, o:p/

и плоды из русских садов под снегом o:p/

пусть пока не знают, кто им хозяин. o:p/

Помнишь карамазовский пестик в ступе? o:p/

o:p /o:p

Хоть московских гетто, то бишь окраин, o:p/

огоньки всё ближе к моей халупе. o:p/

o:p /o:p

o:p /o:p

* * o:p/

* o:p/

o:p /o:p

Оставлял подруг, поступился славой o:p/

и баблом — за ради живого слова. o:p/

Целый день один, не звонит мобильник, o:p/

не по разу читаны с полок книги. o:p/

Но зато не предал свои привычки, o:p/

ни когда другие прогнули выи, o:p/

ни когда столичные истерички o:p/

без ума от шоковой терапии o:p/

на меня клепали, что чуть не красный. o:p/

Выходил в опорках на босу ногу o:p/

на крыльцо — и день в ноябре был ясный. o:p/

Грешен в том, что слишком нетерпеливо o:p/

ожидал поддержки от сил небесных, o:p/

но и мысленно от врагов Христовых o:p/

не искал я бонусов интересных. o:p/

o:p /o:p

Этим летом выпало Подмосковью o:p/

пережить нашествие древоточца. o:p/

Лес теперь от дому до окоёма o:p/

обездвиженных порыжевших елей. o:p/

Мы не сразу поняли, разглядели, o:p/

что за нашим старым окном творится. o:p/

Ведь уже лет двадцать как эти ели o:p/

помогали вовремя сердцу биться… o:p/

Пережившие многое здесь деревья o:p/

не глупей животного, человека. o:p/

Эх, да что, да они умнее, o:p/

во сто раз разумнее человека! o:p/

Но и их поела исподволь гнида. o:p/

Не к добру опрокинутая солонка. o:p/

o:p /o:p

Убыль русских тоже видна как вида, o:p/

словно нас затягивает воронка. o:p/

o:p /o:p

o:p /o:p

* * o:p/

* o:p/

o:p /o:p

Раскидистые холки старого барбариса o:p/

с красными висюльками ягод. o:p/

o:p /o:p

И чуток снежка в монастырских стенах o:p/

с кирпичом, буреющим сквозь побелку. o:p/

o:p /o:p

Здесь была колония малолеток — o:p/

зэчек, которым не стукнуло восемнадцать, o:p/

o:p /o:p

шивших варежки под сводами цеха, o:p/

прежде корпуса братских келий. o:p/

o:p /o:p

А теперь тут Толгская Божья Матерь, o:p/

перед ней паломники на коленях. o:p/

o:p /o:p

На поклёв сюда прилетают птицы o:p/

и сидят потом у крутых ступеней. o:p/

o:p /o:p

Много-много знают теперь черницы o:p/

тихоструйных ангельских песнопений. o:p/

o:p /o:p

Хорошо, но я вспоминаю зэчек o:p/

у пугливых свеч и иконной охры. o:p/

o:p /o:p

Где-то тут ведь грелись они у печек o:p/

и боялись ночью глумливой вохры. o:p/

o:p /o:p

От цинги спасаться б, как овцам, им бы o:p/

барбарисом, и над головами нимбы… o:p/

o:p /o:p

Вот стоишь уставшим от говоренья o:p/

стариком на пригородной платформе, o:p/

o:p /o:p

про себя страшась то огня, то тленья, o:p/

то загробной жизни в неясной форме. o:p/

o:p /o:p

o:p /o:p

Возле Волги o:p/

o:p /o:p

Отель, преемник старого дебаркадера, o:p/

вморожен в прибрежный лёд. o:p/

В темноте там слышатся скрипы, шелест: o:p/

видно, не до дна проморожено русло o:p/

и ищет выход себе шуга. o:p/

o:p /o:p

Ничего за окном не видно под утро, o:p/

разве что размытый шар фонаря o:p/

ещё не погас — но кому он светит o:p/

Бог весть. o:p/

o:p /o:p

Каждый раз возвращаясь к себе на родину o:p/

отстоять над холмиком матери панихиду, o:p/

боковым зрением замечаю o:p/

имена знакомые на надгробьях. o:p/

И смиряюсь с убылью прежней веры o:p/

в воскрешение Лазаря русских смыслов, o:p/

заставлявшей сутками биться сердце. o:p/

o:p /o:p

Там погостных рощ в серебре руно, o:p/

а за ним от будущих вьюг темно. o:p/

Тишина такая, как не бывает. Но o:p/

оскользнувшись вдруг на мостках скрипучих, o:p/

мнится, слышу давний ответ уключин, o:p/

когда в майке, свой потерявшей цвет, o:p/

форсировал Волгу в 15 лет. o:p/

o:p /o:p

o:p/

* * o:p/

* o:p/

o:p /o:p

И. П. o:p/

o:p /o:p

Долго-долго искали мы переправу: o:p/

деревянный мост? настил на понтонах? o:p/

иль хрипастый лодочник слабосильный? o:p/

Сумерки сгустились мгновенно, o:p/

темнота же так и не наступила. o:p/

Берег глинистый с вытоптанной травою o:p/

и негромкие разговоры o:p/

всё о том же, только без интереса: o:p/

«Двадцать лет воровской малины»… o:p/

«Убивали раньше, теперь воруют, o:p/

выходя за мыслимые границы»… o:p/

Но уже понятно, что близко к сердцу o:p/

эту муть мы больше не принимаем. o:p/

Чур меня, франтоватый пройда, o:p/

обезьяна в маске, батёк на мерсе. o:p/

Ничего нам больше от вас не надо, o:p/

ни стыда, ни совести, ни признанья o:p/

вашей слабости перед нашей силой. o:p/

o:p /o:p

o:p /o:p

Между тем накрапывало. И зыби o:p/

плеск разнонаправленный за кормою o:p/

становился въедливей, тише, тише. o:p/

Хватит с нас и прежней земной тревоги. o:p/

o:p /o:p

Вспомнил кадры любительской киноленты: o:p/

до чего ж поджарый ты был волчонок o:p/

в восемнадцать лет, а твоя подруга — o:p/

для Петрова-Водкина, не для нашей o:p/

застывавшей жизни шестидесятых. o:p/

Как дождит старинная кинолента! o:p/

В шёлковой рубашке не зябко милой? o:p/

o:p /o:p

В страшный сон вкрапленье того момента o:p/

наделяет сердце нездешней силой. o:p/

o:p /o:p

o:p /o:p

Ноябрьская элегия o:p/

o:p /o:p

Стала я подругой мужа o:p/

и теперь из-за реки o:p/

вижу родину всё ту же, o:p/

те же в рощах огоньки. o:p/

o:p/

Е. С. o:p/

o:p /o:p

Подчистую сдули листву ветра, o:p/

забурев, на землю она упала. o:p/

o:p /o:p

Тишина такая — как до Петра o:p/

перед самым благовестом бывала. o:p/

o:p /o:p

Барбарис от холода потемнел, o:p/

клонит гриву, схваченную морозцем. o:p/

o:p /o:p

Я стоял за лирику как умел, o:p/

став её поверженным знаменосцем. o:p/

o:p /o:p

За рекою роща обнажена o:p/

и зажёгся вдруг огонёк ночлега. o:p/

o:p /o:p

От греха подальше накинь, жена, o:p/

шерстяной платок накануне снега. o:p/

o:p /o:p

Скоро волны белые будут спать o:p/

и фосфоресцировать у порога, o:p/

o:p /o:p

а несметность космоса искушать o:p/

неопределенностью — и мешать o:p/

прямодушной вере в живого Бога. o:p/

o:p /o:p

30.XI.2012 o:p/

o:p /o:p

o:p /o:p

Перед снегом o:p/

o:p /o:p

Н. Струве o:p/

В патине инея шиповник красный o:p/

и друг его — барбарис гривастый. o:p/

А день то пасмурный, то снова ясный, o:p/

нам разом близкий и безучастный. o:p/

o:p /o:p

Бывает жемчуг холодный, холодный до серизны, o:p/

бывает палевого оттенка — o:p/

и то и то сегодня над нами: o:p/

o:p /o:p

бесшумная маневренность облаков, o:p/

приобретающих консистенцию дымки o:p/

и перистого тумана, o:p/

тусклое жерло солнца, на которое не больно смотреть... o:p/

o:p /o:p

Это ли небеса , o:p/

где обетовано насытиться правдой? o:p/

o:p /o:p

18.XII.2012 o:p/

o:p /o:p

o:p /o:p

Рисунок o:p/

o:p/

А. и М. Якутам o:p/

o:p /o:p

Утренний ровный свет o:p/

стеклянного потолка. o:p/

На ватмане твой портрет o:p/

рисует моя рука o:p/

твёрдым карандашом. o:p/

И это в разы трудней o:p/

натурщицы нагишом o:p/

и яблок, сравнимых с ней. o:p/

Тем паче нормандских скал, o:p/

призрачных их громад, o:p/

где старый прибой устал o:p/

и стал отступать назад… o:p/

o:p /o:p

Нынче на склоне лет o:p/

всё-то моё добро — o:p/

грифеля беглый след, o:p/

тёмное серебро. o:p/

Но всё светлей и светлей o:p/

ровный лист под рукой — o:p/

без паспарту, полей o:p/

он будет один такой. o:p/

Не вспышки сангины, не o:p/

масло с густым мазком o:p/

у нищих духом в цене, o:p/

а то, как ты мнёшь во сне o:p/

наволочку виском. o:p/

o:p /o:p

2012 o:p/