Нянечка для соседей

ГЛАВА 61

БЕТ

Я не видела Нонну с тех пор, как мне исполнилось четыре года, но все еще помню ее лицо. Как я вообще могла забыть? Несколько лет назад она была, по сути, моей матерью. Будучи в приюте, я каждый день рождения загадывала, чтобы она приехала и меня забрала домой.

— Привет, Нонна, — с горечью говорю я. Ее лицо искажается, как будто она проглотила лимонную дольку.

— Бетани. — Она смотрит на свою дочь и вздыхает. — Полагаю она пришла попросить деньги. Что на этот раз? Обучение? Долг за квартиру?

Я шиплю.

— Мне не нужны ваши гребаные деньги!

— Конечно.

Из сада раздается еще один визг и мужской смех.

Сара хватает Нонну за руку.

— Он не должен ее видеть, — шипит она.

Нонна кивает и делает шаг вперед.

— Тебе нужно уйти, — строго говорит она. — Хэтти и Генри гуляют в саду. Я не позволю тебе расстраивать моих внуков.

Я уставилась на нее.

— Расстраивать твоих внуков? — повторяю я недоверчиво. — Ты что, шутишь? Я ведь тоже твоя внучка! Твоя первая, мать ее, внучка!

Ее лицо краснеет от ярости.

— Тебе пора уходить.

— И это все? Ты не хочешь спросить, как я? Что я делаю со своей жизнью? Встречаюсь ли с кем-нибудь, замужем или есть ли у меня есть дети? Тебе наплевать?

— Не разговаривай со мной в таком тоне.

Я качаю головой, на глаза наворачиваются слезы. В саду раздается скрип пружин батута, и из-за живой изгороди высовываются два маленьких личика. Я вижу две копны ярко-рыжих волос.

Хэтти и Генри. У меня есть родные брат и сестра. Боже, как бы я хотела познакомиться с этими детьми поближе. Но, видимо, меня считают настолько позорной, что я даже не могу показаться им на глаза.

— Я не понимаю, почему, — шепчу я. — Почему они достаточно хороши для вас, а я нет?

Нонна делает глубокий вдох через нос.

— Может быть, — ледяным тоном говорит она, — тебе стоит подумать, почему у нас не получилось тебя оставить. Уверяю тебя, мы чертовски старались любить тебя. — Ее глаза неприятно блестят. — Ты была невыносимым ребенком.

Я отступаю на шаг назад. Меня словно ударили в грудь.

— А теперь ты пришла сюда, — продолжает она, — ругаешься, кричишь, разрушаешь нашу семью своим эгоизмом. Очевидно, ты совсем не выросла.

— Прекрати, — шепчу я. — Пожалуйста, хватит…

Входная дверь снова открывается.

— Что здесь происходит? — спрашивает мужской голос. Сара и Нонна застывают на месте, когда из дома выходит привлекательный светловолосый парень. Его глаза расширяются, когда он видит мои залитые слезами щеки.

— Ты в порядке? — Он смотрит на Сару, которая все еще тихо плачет. — Детка! — Он испуганно обхватывает ее за плечи. — В чем дело? Почему ты плачешь? — Он смотрит между всеми нами. — Что происходит?

Нонна фыркает.

— Ничего не происходит, — резко говорит она. — Бетани как раз уходит.

— Бетани… — Он смотрит на меня, прищурившись. — Черт, детка, она выглядит так же, как ты, когда мы только познакомились. Ух, ты. Ребята, вы родственники, что ли?

Мой рот открывается.

— Она не рассказывала тебе обо мне?

Он выглядит озадаченным.

— Что именно, любимая? — Сара всхлипывает все громче, и он гладит ее по волосам. — Эй, все в порядке.

Морщинистая рука обхватывает мою, словно тисками.

— Ты уходишь, — шипит Нонна, таща меня обратно через дорогу. — Сейчас же.

— Но…

— Я не знаю, на что ты рассчитывала, когда приехала сюда, — рычит она. Ей, наверное, уже за семьдесят, но хватка у нее железобетонная, поскольку она тащит меня за собой.

— Мне ничего от вас не нужно! — протестую я. — Мне просто было нужно… — Мои ботинки скользят по гальке, и я спотыкаюсь. Она поднимает меня на ноги и толкает к моей дешевой, подержанной машине. Я врезаюсь в дверь, ладони щиплет от силы удара. Меня всю трясет. Я не могу поверить, что это происходит. Со стороны подъездной дорожки доносятся громкие голоса.

— Почему она не рассказала ему обо мне? — спрашиваю я. — Он же ее муж. Неужели я настолько постыдна, что она даже мужу не может признаться, что я существую?!

Нонна хмыкает.

— Карл мягкотелый. Если бы он знал, что у его детей есть сводная сестра, он бы попытался связаться с тобой.

— И тогда все было бы плохо?! Было бы так ужасно, если бы у меня был хоть один человек, который действительно желает меня видеть рядом?! Неужели так ужасно, что я узнаю своих чертовых родных брата и сестру?

— Они не твои брат и сестра!

— Они мне роднее, чем тебе!

Ее челюсть сжимается.

— Послушай. — Она садится на корточки и смотрит мне прямо в глаза. — Моя дочь совершила ошибку, родив тебя. Ей было пятнадцать. Неужели ты думаешь, что она до конца жизни должна быть наказана за глупую подростковую ошибку?

— Я не наказание, — задыхаюсь я. — Я человек.

Она качает головой.

— Посмотри на это место! Она наконец-то движется вперед по жизни. Она учится. У нее хорошая работа. Она нашла обеспеченного мужа, который боготворит землю, по которой она ходит. У нее двое прекрасных, умных, воспитанных детей. У нее не было бы ничего из этого, если бы она не отказалась от тебя. И она заслуживает хорошей жизни, Бетани. Она заслуживает всего этого. — Ее ноздри раздуваются. — Я не позволю тебе испортить ей жизнь. Если я еще раз увижу тебя здесь, я вызову полицию.

Я отдергиваю руку. Мое лицо пылает жаром. Я не могу остановить слезы, катящиеся по моим щекам.

— Не беспокойся об этом, — огрызаюсь я, открывая дверь машины. — Ты меня больше не увидишь.

Я забираюсь на сиденье и захлопываю дверь, заводя двигатель. Сквозь шум оживающей машины я слышу, как кто-то окликает меня по имени. Я поднимаю глаза и вижу Карла, бегущего ко мне, на его лице написано потрясение. Сара останавливает его, не давая двинуться с места, пока я выезжаю на дорогу. Ярость пронзает меня. Я опускаю стекло и впервые за много лет стягиваю с запястья браслет. Он блестит ярким золотом между пальцами.

Я ношу этот браслет всю жизнь. На первый день в школе. При трудоустройстве на новую работу. На первых свиданиях. Когда меня бросали, отвергали или обижали, я надевала этот браслет. Каждый раз, когда мне нужна была мама, я смотрела на него, и он давал мне силы, в которых я нуждалась.

И он абсолютно ничего не значит. Это просто украшение, которое она, наверное, купила в больничном сувенирном магазине.

Ты — мое солнышко.

Что за хрень.

Я выбрасываю его из окна, и он падает к ногам Сары. Она начинает плакать сильнее, всхлипывая в свои руки. Карл что-то кричит мне вслед, но я жму на газ и уношусь прочь, пока дом моей матери не скрывается из виду.

Долгое время я еду в тишине, не останавливаясь, чтобы включить радио или GPS. Дождь начинает брызгать на лобовое стекло, и холод заполняет машину. Я почти не замечаю этого. Голос Нонны крутится в голове, снова и снова, по кругу.

Ты расстраиваешь моих внуков. Они не твои брат и сестра. Ты была невыносимым ребенком. Уверяю тебя, мы чертовски старались любить тебя.

Мои руки дрожат на руле. Я ничего не понимаю. Я не понимаю, почему я никогда не была достаточно значимой для того, чтобы люди обо мне заботились. Я не понимаю, почему меня так трудно любить.

Словно в ответ, в кармане зажужжал телефон. Мой желудок подпрыгивает.

Я останавливаюсь на обочине и оцепенело беру телефон, молясь, чтобы это был один из мальчиков. Сердце замирает, когда я вижу имя Сайруса. Слава Богу! Я провожу пальцем по экрану, чтобы открыть сообщение:

С: Похоже, мы останемся еще на несколько дней. По крайней мере, до среды. Джеку нужно поцеловать еще несколько задниц. Созвонимся позже хх

Такое ощущение, будто я проглотила глыбу льда. Я звонила им, плача в голосовом сообщении, и они ответили мне, что продлевают свою поездку.

Я зажмуриваю глаза, делаю несколько глубоких вдохов, затем набираю ответ.

Б: Хорошо, отлично! Горжусь вами х

Трясущимися руками я отправляю сообщение, а затем кладу телефон обратно в карман и снова выезжаю на дорогу. Дождь усиливается по мере того, как я возвращаюсь в Лондон. По дороге я останавливаюсь только однажды, чтобы забрать лекарства по новому рецепту и две бутылки вина.

Вернувшись в свою квартиру, я чувствую себя изможденной. Все тело болит. Я тяжело опираюсь на дверь и бросаю ключи на стойку. Они скользят по поверхности и останавливаются рядом с тремя пустыми упаковками от тестов на беременность, которые я бросила туда вчера вечером.

Я смотрю на них. Всего двадцать четыре часа назад я металась по квартире, испуганная, нервная и взволнованная. А теперь у меня ничего нет. Ничего.

Я ставлю сумку с покупками и открываю первую бутылку вина.