Очерки по истории отечественной физической культуры и олимпийского движения

Физические упражнения и игры у восточных славян

В начале новой эры на территории Восточной Европы сложились многочисленные племена славян. Как и другие народы, они были вовлечены в миграционные процессы, начавшиеся в конце IV века, – так называемое великое переселение народов. На протяжении VI—VIII вв. славяне – крупнейшая в Европе группа родственных по происхождению и языку народов – заселили обширные пространства в Восточной, Центральной и Юго-Восточной Европе, образовав западную (венеды) и восточную (анты) ветви славян.

Великий русский просветитель, историк и писатель Николай Михайлович Карамзин связывает происхождение наименования СЛАВЯН, людей мужественных и воинственных, со СЛАВОЙ, которую стяжали храбрые славянские воины, защищая свою землю, народ, семьи.

От Карпатских гор и Западной Двины до верховьев Оки и Волги, от Ильменя и Ладоги до Черного моря и Дуная располагались восточнославянские племена ко времени образования Киевского государства. Волыняне, дреговичи, ильменские славяне, поляне, древляне, вятичи, кривичи верховьев Днепра, Западной Двины, Волги и других рек и местностей к VI веку составили этническое единство. Это была восточная, русская ветвь славянских племен. Их этническая близость способствовала впоследствии образованию единого государства, сплотившего славянские племена в единый массив. Это позволило Н. М. Карамзину именовать в своем главном труде упомянутые племена Русью, а то и Россиею.[19]

К этому времени у восточных славян происходил процесс разложения родоплеменного строя. В результате смешения племен складывались новые общности, которые носили территориально-политический характер. Основной хозяйственной деятельностью было пашенное земледелие, заметную роль играло скотоводство, охота, рыболовство, бортничество. Тяжелые условия существования, постоянное преодоление опасностей, связанных с внезапными нападениями кочевых племен скифов, сарматов, печенегов, половцев и других, требовало от славян хорошей военной выучки, развития физических и морально-волевых качеств: владения оружием, обладания силой, ловкостью, выносливостью, необходимыми в рукопашной схватке, стойкостью, мужеством, а также навыками в быстром беге, различного рода прыжках, метаниях, переноске тяжестей, лазании по деревьям, плавании, умении преодолевать водные преграды.

По сведениям очевидцев, византийских писателей Прокопия и Маврикия (VI в. н. э.), анты отличались свободолюбием, гостеприимством, были высокорослыми, сильными и храбрыми воинами. Так, Маврикий отмечал, что «анты не склонны ни к рабству, ни к повиновению, храбры, особенно в своей земле, выносливы, легко переносят холод и жару, недостаток в одежде и в пище… Они особенно умеют переправляться через реки, потому что они больше и лучше, чем остальные люди, умеют держаться на воде…».[20]

Военное дело и физическая подготовка во времена до изобретения пороха, как известно, были связаны теснейшим образом, представляя собой, по сути, единое целое. На вооружении славян были лук и стрелы, дротики, а также тяжелые, прочные щиты. Исследователи отмечают хорошее владение ими оружием. Так, А. Ф. Медведев пишет о том, что древнерусские стрелки-лучники имели хорошую выучку, занимаясь обучением стрельбе с детских лет одновременно с обучением верховой езде. «В результате постоянной тренировки в стрельбе из лука с коня восточные конные стрелки добивались удивительной меткости. Они поражали цель на полном скаку…».[21]

Особенностям физического развития, образа жизни, месту в нем народных игр, плясок, нравственным правилам и обычаям далеких предков русских, украинцев, белорусов посвящена специальная III глава I тома вышеупомянутого труда Н. М. Карамзина, которая называется «О ФИЗИЧЕСКОМ И НРАВСТВЕННОМ ХАРАКТЕРЕ СЛАВЯН ДРЕВНИХ». Вначале автор останавливается на роли климатических условий, в которых жили тогдашние славяне. По его мнению, умеренный климат, нежаркий, даже холодный, способствовал долголетию, укрепляя здоровье и телесные силы человека. Если обитатель южного пояса, томимый зноем, отдыхал больше, нежели трудился, и тем самым слабел в неге и в праздности, то житель Севера любил движение, согревающее его кровь. Неудивительно, что восточные славяне отличались бодростью, силой и неутомимостью, «сносили голод и всякую нужду; питались самою грубою сырою пищею; удивляли греков своею быстротою; с чрезвычайной легкостью всходили на крутизны, спускались в расселины; смело бросались в опасные болота и глубокие реки». По мнению Карамзина, славяне считали, что «главная красота мужа есть крепость в теле, сила в руках, легкость в движении…».[22]

Останавливаясь на храбрости предков, ученый приводит пример: хан аварский, зная о чрезвычайной отважности славян, ставил их впереди своего многочисленного войска, ибо славяне обладали особенным искусством биться в ущельях, скрываться в траве, изумлять неприятеля мгновенным нападением и брать в плен.

Вместе с тем они отличались добродушием, обходились с пленными дружелюбно и ограничивали срок их пребывания в рабстве. Отмечая общее гостеприимство славян, Н. М. Карамзин рассказывает об обычае, согласно которому славянин, выходя из дома, оставлял открытою дверь и пищу, предназначенную для странника.

Обращает внимание наш великий историк и на искусство, в частности, на музыку и пляски. Вот что он говорит об этом: «Первая нужда людей есть пища и кров, вторая – удовольствие, и самые дикие народы ищут его в согласии звуков, веселящих душу посредством слуха». И автор отмечает, что большое место в жизни славян занимает музыка и что они берут обыкновенно с собой в путь не оружие, а кифары или гусли, ими придуманные. Удовольствие, производимое музыкой, продолжает Н. М. Карамзин, заставляет людей сопровождать ее различными телодвижениями. Так рождается пляска, которая «состоит в том, чтобы в сильном напряжении мышц взмахивать руками, вертеться на одном месте, приседать, топать ногами, и соответствует характеру людей крепких, деятельных, неутомимых»[23]. Недаром танцы сродни физическим упражнениям. Первыми представителями в этом виде искусства в России были скоморохи – народные музыканты, танцоры, акробаты, без которых не обходился ни один праздник на Руси. А вот еще одно свидетельство, может быть самое яркое, широкого распространения в Древней Руси многообразных национальных средств физического воспитания: «Народные игры и потехи, – отмечает историк, – доныне единообразны в землях славянских: борьба, кулачный бой, беганье взапуски – остались также памятниками их древних забав, представляющих нам образ войны и силы».

Многие игры славян носили магический, культовый характер, связанный с языческими представлениями. Например, прыжки через костер были очищением. Масленица, берущая начало в весенних празднествах древних славян, своей обрядовой символикой связана с древнеславянскими традициями проводов зимы (сжигание чучела или куклы зимы – Масленицы) и встречи весны, а также и культом предков.

До наших времен сохранились следы древних игр в виде восклицаний «чур, не я!», когда первобытные люди искали защиту у пращура – родоначальника. Такие народные игры, как «просо», «лен», «гуси-лебеди» и многие другие, своими корнями уходят в первобытное общество.

Игры, физические упражнения предков носили, как правило, состязательный характер. Взять, к примеру, тризны, проводившиеся при погребении воинов. Н. М. Карамзин сообщает: «Славяне Российские – кривичи, северяне, вятичи, радимичи – творили над умершими тризну: показывали силу свою в разных играх воинских, сожигали труп на большом костре и, заключив пепел в урну, ставили ее на столпе в окрестности дорог»[24]. Этот обряд, как отмечает историк, показывает воинственный дух народа, который праздновал смерть, чтобы не страшиться ее в битвах.

Слово «тризна» в древнеславянском языке означало состязание, применялся термин «тризницы и борцы». На состязательный характер тризны указывает чешский исследователь Любор Нидерле. «Из всех свидетельств, – пишет он, – видно, что при погребении, а в некоторых местах и при поминках, которые впоследствии повторялись периодически, исполнялась какая-то игра, состоящая из символических движений, причем главным моментом ее была военная сцена – собственно тризна-состязание, сопровождаемое бряцанием оружия, криками и военными песнями»[25]. Позднее тризны стали проводить и без реальных похорон, именно как состязания, где погребальный костер с покойником заменялся сжиганием чучела. Сжигание чучел проходило в любые времена года, но среди этих празднеств особое место занимал праздник Ивана Купалы, проводившийся в самый длинный летний день. Зажигание костра или чучела, круговые танцы вокруг пламени сопровождались самыми разнообразными формами борьбы, конных ристаний и другими состязательными упражнениями. Победа была очень почетной. А о проигравшем говорит пословица: «На Ивана Купала кого побьют, тому пропало! Лучших невест проигравшему не видать, да и свадьбе его долго не бывать».

Крупные состязания древних именовались игрищами и проводились в честь языческих богов – Перуна, Сварога, Волоса. Для понимания их места и роли в жизни древних славян обратимся к важнейшему литературному памятнику, в котором уже нашла отражение церковная (христианская) идеология, – к «Повести временных лет» (XI век), точнее, к ее страницам, посвященным народной физической культуре. Из этого бесценного источника российской истории, автором которого был летописец-писатель, монах Киево-Печерского монастыря Нестор, мы узнаем о широком распространении в докиевской и Киевской Руси народных игр и физических упражнений, их огромной популярности. Летописец свидетельствует о том, что проводились игры между селами: «СХОДИЛИСЬ НА ИГРИЩА, НА ПЛЯСАНИЕ И ВСЕ БЕСОВСКИЕ ПЕСНИ и умыкали себе жен по взаимному согласию, имели же по две или три жены». Игрища славян, как и древнегреческие Олимпийские игры, посвящались языческим богам, носили религиозный характер. Кто знает, возможно по своим масштабам и социальной значимости эти состязания, зрелища, собиравшие толпы народа, не уступали античным Олимпийским играм?! Но с уверенностью можно сказать, что социальная значимость их была весьма весомой. В летописи отмечается одна из социальных ролей древних славянских зрелищ, состоявшая в «умыкании» жен. Надо полагать, что этого права удостаивались в первую очередь победители состязаний. Касаясь этого вопроса, В. О. Ключевский считает, что это служило взаимному сближению родов, одним из средств которого являлся брак. Говоря об игрищах между селами, В. Ключевский пишет: «Эти села – родственные поселки, разросшиеся из отдельных дворов, какими расселялись восточные славяне. На играх между селами похищали невест из чужих сел, т. е, родов, которые не уступали их добровольно при недостатке невест вследствие господствовавшего тогда многоженства».[26] Таким образом, игрища служили сплочению славянских родов. Очевидно, они выполняли и другие социальные функции: способствуя развитию физических и морально-волевых качеств, они играли важную роль в подготовке молодого поколения к трудовой и военной деятельности.

Разрозненные источники дают возможность составить представление о видах физических упражнений, демонстрировавшихся на этих состязаниях. Это бег наперегонки, прыжки через костер, метание различных предметов, вбегание на гору, прыжки с обрыва в воду, стрельба из лука, конные ристания, кулачный бой, палочные бои, лазание по оголенному стволу дерева, а также игры, пляски, акробатические упражнения скоморохов. Имелось и место проведения состязаний – «чистое поле». Игрища заложили основы народных традиций физического воспитания.

Сведения об играх-зрелищах у славян позволяют глубже осмыслить особенности физической культуры русского народа в последующие эпохи, а также понять истоки, корни, откуда берет начало любовь современного человека к спортивным зрелищам, самым популярным в мире.

Физическое воспитание в Киевской Руси

Одно из первых славянских государств – Киевская Русь, колыбель русского, украинского и белорусского народов – сложилось в IX веке. Его основой было племя полян. Живя на границе со степью (полем), постоянно защищаясь от набегов кочевников, поляне раньше других восточнославянских племен создали у себя систему централизованного управления и постоянную, фактически профессиональную армию в виде большой боярской и малой княжеской дружин.

В течение IX—X веков киевские князья сумели подчинить большинство славянских и других племен на огромной территории, простирающейся с севера на юг от Белого до Черного моря и с запада на восток от Буга до Волги.

Особую роль сыграло объединение с Киевом Новгорода Великого, что имело важное политическое и стратегическое значение и явилось убедительным свидетельством того, что русское государство сложилось. Среднее Приднепровье, в котором расположен Киев, со времен античных греческих колоний Причерноморья было вовлечено в орбиту древних цивилизаций.

Древнерусское феодальное государство со столицей в Киеве существовало с IX до середины XII века и было одним из крупнейших и культурнейших государств Европы. Вершины своего могущества и расцвета древнерусское государство достигло в период правления князя Владимира (978–1015 гг.) и его сына Ярослава Мудрого (1019—1054 гг.). «ГЛАВНЫМ УКРАШЕНИЕМ РОССИИ и даже ВТОРЫМ КОНСТАНТИНОПОЛЕМ» называет Киев один из иностранных очевидцев. «Благословенный климат и другие естественные выгоды Малороссии, – пишет Н. М. Крамзин, – судоходный Днепр, удобность иметь сообщение, торговлю или войну с разными богатыми странами… пленили Олега и сей князь сказал: «Да будет Киев материю городов Российских!»»[27]. И это стало реальной действительностью. XI век в истории Древней Руси явился переломным моментом, временем установления феодальных отношений, когда ПОЛУПАТРИАРХАЛЬНАЯ И ПОЛУФЕОДАЛЬНАЯ РУСЬ СТАНОВИТСЯ РУСЬЮ ФЕОДАЛЬНОЙ[28]. В IX—XII веках в Киевской Руси сформировалась древнерусская народность, а в XIII—XIV сложились русская, украинская и белорусская народности.

Киевское государство обладало богатой по тем временам материальной и духовной культурой. В трактате одного из писателей X века, посвященном состоянию различных художественных ремесел, в почетном списке передовых стран Европы и Востока Русь поставлена на второе место после Византии, впереди Англии, Италии, Франции и Германии. Успешно развивались кузнечное, гончарное, ювелирное и косторезное ремесла, которые выделяются в самостоятельные отрасли производства; появляются эмаль, стекло.

Ключевое значение в развитии древнерусского государства имела внешняя торговля, в первую очередь с греческими колониями Причерноморья и Византией, а также с северными соседями (Норвегия, Швеция). Она была одним из важнейших компонентов политики киевских князей. «Общий интерес, создавший великое княжество Киевское, – внешняя торговля, – отмечает В. О. Ключевский, – направляя его дальнейшее развитие, руководила как внутренней, так и внешней деятельностью первых киевских князей.[29]

Историческое значение для развития культуры России имели два великих новшества: введение христианства как государственной религии (988 г.) в языческой стране и появление письменности – славянского и русского алфавита.

Оба эти события, по сути, совершили переворот во всей культуре, в том числе физической, Киевской Руси. Ибо появились новые ориентиры, критерии, стимулы нравственности и духовности. До массового крещения киевлян и жителей других городов и селений в России уже имелись отдельные христиане, в числе которых была даже княгиня Ольга. Немало русских купцов жило в Византии, в Константинополе. Надо полагать, что среди них также были люди, принявшие христианство. К концу X века в России созрели условия для принятия христианства. Прежде всего это развитие феодальных отношений, потребность в укреплении государственности, княжеской власти. Вместе с тем необходимость религиозной реформы определялась и внешнеполитическими факторами молодого государства. Как справедливо отмечает профессор В. Мавродин, Русь, выйдя на просторы мировой истории, не могла оставаться языческой державой[30]. Давние торговые и культурные связи Руси с Константинополем, хотя и сложные, противоречивые, также способствовали крещению Руси византийскими священнослужителями. По мнению Н. М. Карамзина, вводя православие, стремясь к искоренению языческих заблуждений, князь Владимир старался ПРОСВЕТИТЬ РОССИЯН. Ученый далее отмечает, что «времена Владимировы были началом истинного народного просвещения в России».[31]

Значение христианизации Древней Руси состоит прежде всего в том, что благодаря этому Русское государство перешло в качественно новое состояние в сфере ДУХОВНОСТИ, НРАВСТВЕННОСТИ, ЭСТЕТИКИ, КУЛЬТУРЫ. Произошел переход от родоплеменного общества с его языческими представлениями к ЦИВИЛИЗАЦИИ, к более высокому уровню феодализирующегося общества. Это отразилось на всех сферах общественной жизни, в том числе и на физической культуре. Об этих процессах ярко и образно сказал «первый наш историк и последний летописец» (определение А. С. Пушкина) Н. М. Карамзин: «Итак, предки наши были обязаны христианству не только лучшим понятием о творце мира, лучшими правилами жизни, лучшею, без сомнения, нравственностью, но и пользою самого благодетельного, самого чудесного изобретения людей: мудрой живописи мыслей, изобретения, которое, подобно утренней заре, в веках мрачных предвестило уже науки и просвещение».[32]

Богослужебные потребности церкви усилили процесс распространения грамотности. Это совпадало с интересами государственной власти, которая с конца X века усиливает внимание к вопросам просвещения. Как сообщается в летописи, князь Владимир «повеле попам по градам и по селам люди ко крещению приводити и дети учити грамоте». В Киеве открывается первая школа для детей феодальной знати, Ярославом Мудрым создается первая библиотека при Софийском соборе в Киеве. Времена Ярослава характеризуются распространением «книжности». Сам князь «книгами прилежа, собра писце многы и прекладше от Грек на Словеньское письмо, и списаша книги многы». В 1030 г. Ярослав создал школу, в которой учились 300 детей «старост и поповых»[33]. Сын Ярослава Всеволод знал пять языков. Дочь князя Анна, вышедшая замуж за французского короля, была единственной грамотной женщиной при королевском дворе.

В одном из женских монастырей Киева в конце XI века было создано женское училище, где преподавалось чтение, письмо, пение и швейное дело. Позднее подобное училище было учреждено в Суздале.

Получает развитие и литература, как церковная, так и светская. Одним из таких памятников является «Поучение сыновьям» Владимира Мономаха. Другим бесценным литературным памятником той эпохи является знаменитое «Слово о полку Игореве». Постепенно создается литературный язык (книжный) в отличие от обиходного, народного.

С конца X века в Древней Руси быстрыми темпами развиваются зодчество и живопись. В Киеве, в других городах, а затем и в крупных селениях строятся прекрасные соборы, церкви, которые становятся не только местами богослужения, но и своего рода культурными центрами, где работали переписчики церковной литературы, художники-иконописцы, создавались библиотеки. Многошатровые купола храмов – одна из вершин мирового зодчества – русское явление в архитектуре.

Выдающимся памятником архитектуры Киевской Руси, сохранившимся до наших дней, является всемирно известный Софийский собор – так называемая София Киевская, основанный князем Ярославом Мудрым в 1037 году. По своему художественному облику, совершенству архитектурных форм и композиций, по грандиозным по тому времени размерам собор не уступает ни одному из самых выдающихся памятников зодчества, возведенных в тот период. Нельзя не согласиться с мнением академика Б. Д. Грекова о том, что если, собираясь осмотреть Киевскую Софию, вы решили отнестись снисходительно к умению наших далеких предков выражать великое и прекрасное, то вас ждет полная неожиданность. Грандиозные размеры, строгие пропорции, акустика, роскошная мозаика и фрески покоряют своим совершенством. При одном из посещений Софии, когда я поднимался по лестнице на хоры, мое внимание привлекли фрески на светские темы и среди них сцены охоты, борьбы, плясок скоморохов, упражнения акробатов. Совместно с научным сотрудником музея-заповедника «Софийский заповедник в Киеве» Н. Н. Никитенко мы подготовили и опубликовали в 1988 году, к 1000-летию крещения Руси, в журнале «Теория и практика физической культуры» статью, посвященную значению этих фресок.[34]

О чем говорят эти фрески? Прежде всего о широком распространении на Руси различных видов физических упражнений. Иначе подобные фрески не могли бы появиться в главном храме страны.

Во-вторых, благодаря им мы можем судить о том, что церковь не была противницей народных игр и физических упражнений. Правда, некоторые представители церкви выступали против народных форм физического воспитания как пережитка язычества. Но критика была направлена главным образом против грубых, опасных не только для здоровья, но и для жизни людей занятий. Так, согласно Лаврентьевской летописи, в 1274 году на Духовном соборе (съезде) митрополит Кирилл говорил: «Узнал, что еще держатся бесовского обычая треклятых эллин: в божественные праздники со свистом, кличем и воплем скаредные пьяницы бьются на дрекольях».[35]

Церковь, следуя православному вероучению, стремилась облагородить, гуманизировать народную физическую культуру. Кроме того, многие монастыри стояли на страже российских городов, а их воспитанники нередко выступали в поединках с вражескими воинами, стремясь принести таким образом победу русскому воинству.

Для этого надо было обладать достаточно высокой физической подготовкой. В более позднее время церковь принимала меры по улучшению постановки физического воспитания в духовных семинариях и других духовно-учебных заведениях.[36]

По нашему убеждению, при обращении к вопросам, связанным с отношением православной церкви к народной физической культуре и физическому воспитанию в целом, акцент надо делать не на запретительной функции, а на сведениях, содержащихся в церковных установлениях, которые могут быть полезны как источник более полного освещения вопросов развития физической культуры в нашей стране.

Так я поступил в свое время, опубликовав работу «Акты Русской православной церкви как источник изучения древней и средневековой отечественной физической культуры». Вместе с тем специалистам было бы неправильно не замечать церковных документов по вопросам физического воспитания в работах по истории физической культуры, особенно в учебной литературе, ибо это в какой-то мере обедняет историю отечественной физкультуры и спорта (примером такого подхода является учебник «История физической культуры и спорта». – М.: ФиС, 2000. Авторы В. В. Столбов, Л. А. Финогенова и Н. Ю. Мельникова).

В Киевской Руси постепенно расширялись и углублялись экономические и культурные связи между городами, усиливался обмен духовными ценностями, в том числе опытом физического воспитания и средствами физической культуры. Из города в город ходили странствующие актеры-скоморохи, плясуны, батлеечники (кукольники), акробаты, жонглеры, гусляры и другие музыканты. В. Мавродин справедливо считает, что народные игры и обряды, сопровождавшиеся пением, игрой и пляской, явились началом театральных представлений на Руси.[37]

Повсеместно была распространена борьба, привлекавшая детей и взрослых из всех слоев населения. Об этом свидетельствуют многие русские летописи и былины. Так, в «Повести временных лет» рассказывается о том, какие сильные и ловкие борцы имелись на Руси во времена частых нападений на Киевскую землю печенегов. Великий князь Владимир встретился с последними на берегах Трубежа. Вот что повествует об этом летописец: «Войско печенегов стояло за рекою: князь их вызвал Владимира на берег и предложил ему решить дело поединком между двумя с обеих сторон избранными богатырями. "Ежели русский убьет печенега, – сказал он, – то обязывается три года не воевать с вами, а ежели наш победит, то мы вольны три года опустошать твою землю". Владимир согласился и велел бирючам, или герольдам, в стане своем кликнуть охотников для поединка. Не сыскалось ни одного, и князь российский был в горести. Тогда приходит к нему старец и говорит: "Я вышел в поле с четырьмя сынами, а меньшой остался дома. С самого детства никто не мог одолеть его. Однажды, в сердцах на меня, он разорвал надвое толстую воловью кожу. Государь! Вели ему бороться с печенегом". Владимир немедленно послал за юношею, который для опыта в силе своей требовал быка дикого; и когда зверь, раздраженный прикосновением горячего железа, бежал мимо юноши, сей богатырь одной рукою вырвал у него из боку кусок мяса. На другой день явился печенег, великан страшный, и, видя своего малорослого противника, засмеялся. Выбрали место, единоборцы схватились. Россиянин крепкими мышцами своими давнул печенега и, мертвого, ударил об землю. Тогда дружина княжеская, воскликнув победу, бросилась на устрашенное войско печенегов, которое едва могло спастися бегством».[38]

Высоким физическим развитием, недюжинной силой и смелостью отличались многие русские князья. Так, князь Мстислав, брат Ярослава Мудрого, княживший в отдаленной Тмутаракани, плотный телом, отважный в битве, прославился своей богатырской удалью. В то время (первая четверть XI века) на Тмутаракань часто нападали соседи – касоги. Их предводитель, князь по имени Редедя, предложил Мстиславу единоборство с тем, чтобы тот из них, кто в борьбе станет победителем, получил имущество, жену, детей и землю побежденного. Редедя был исполинского роста и обладал необыкновенной силой. Мстислав по началу поединка уступал противнику, изнемогая, однако собравшись с силами, в конце концов одержал победу, повалив Редедю на землю.[39]

Среди зимних забав, особенно в северных городах Руси, были популярны катание на санках, лыжах, кулачные бои, игры типа «взятие снежной крепости». Летом играли в кости (бабки), в подвижные игры с чурками, шарами и другими предметами.

С детских лет мальчики учились стрельбе из лука, верховой езде, плаванию, гребле. Юноши состязались в метании в цель дротиков. Устраивали скачки на лошадях. Важным средством закалки служили бани, имевшиеся на каждом подворье.

В Киевской Руси в большинстве областей сохранились архаичные праздники – «игрища», посвящаемые местным языческим богам, на которых мы подробно останавливались выше. После крещения Руси элементы древних языческих «игрищ» сохранились в виде канонизированных позднее христианской церковью разного рода празднеств зимы, встречи весны, «зажинках», «дожинках», купальских и др. Вместе с тем создание феодализированного государства приводит к тому, что игрища славян все более «удаляются», теряют непосредственную связь с трудом и языческим культом.

Киевское государство возглавлял великий князь. Отдельные регионы страны (удельная земля и княжества) отдавались им под управление сыновьям – княжичам и доверенным лицам – мужьям-посадникам. К числу приближенных князя относились воины его «большой боярской» дружины и командиры мелких отрядов – «старшие воии». Занимавшиеся военным делом должны были хорошо владеть всеми видами оружия и обладать прикладными навыками. К ним относились верховая езда, гребля, плавание и др. Поэтому в дружинах «старшими воями» проводилось обучение молодых воинов – «гридней», а при дворах великого князя, удельных князей и посадников время от времени устраивались конные «ристания» – состязания в скачке, вольтижировке, рубке на скаку, стрельбе из лука по мишени, метании в цель копий, фехтованию, борьбе.

Возникает новая тактика боя: шли в бой уже не беспорядочными толпами, как древние славяне, а строем, в сомкнутых рядах, вокруг своих знамен, при звуках воинских труб. Конница и сторожевые отряды обеспечивали безопасность войска. Эта тактика требовала специального обучения воинов. «Готовясь к битвам, – сообщает Н. М. Карамзин, – они выходили на открытое поле заниматься воинскими играми: учились быстрому, дружному нападению и согласным движениям, дающим победу; носили для защиты своей тяжелые латы, обручи, высокие шлемы. Мечи с обеих сторон острые, копья и стрелы были их оружием».[40]

С русским воинством, защитой Отечества связано появление богатырского эпоса, былин, рассказывающих о богатырях, стоящих на страже родной земли, готовых прийти на помощь слабым и немощным. Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алеша Попович и другие богатыри – любимые герои самых широких слоев населения. Идеи защиты родного края и единства восточных славян, населявших земли Киевского государства, особенно сильно проявившиеся после крещения Руси, были той питательной почвой, на которой возник русский исторический эпос.

Одним из самых любимых народом былинных героев был «сын крестьянский» Илья Муромец. В нем воплотились все лучшие черты русских богатырей. Илья выступает в народном эпосе как идеальный воин, патриот, защитник трудового народа, «вдов и сирот», надежный страж границ земли Русской, горячий сторонник ее единства и могущества.

Нас в данном случае особенно интересуют так называемые «потехи» богатырей, описанные в былинах, так как они дают представление о характере и средствах военно-физической подготовки воина Древней Руси. Так, из былины «Илья Муромец и Добрыня Никитич» мы узнаем:

В этом отрывке представлена только часть «упражнений» богатырей. В былине говорится и о фехтовании на саблях, копьях, обмене ударами палицей, охоте и многом другом.

Древнеславянские города возникали и расцветали на берегах рек, которые издавна служили путями-дорогами для русских людей: реки объединяли, как отмечает летопись, «словенеск язык на Руси». Обилие рек и озер, в том числе и пригодных для судоходства, способствовало созданию такой крупной, особенно по тем временам, водной артерии, как известный «путь из варяг в греки». Водные пути сообщения намного превосходили в ту пору в количественном отношении сухопутные, ибо прокладывание последних в те времена было делом очень сложным. Такая ситуация требовала внимания к подготовке гребцов, умеющих плавать. Русские воины были хорошими гребцами, умело управлялись с парусом. Река, а затем и море были освоены славянами в весьма отдаленные от нас времена. Анты не могли не воспользоваться морскими плаваниями как средством передвижения и нападения. Поэтому Черное море становилось постепенно Русским морем. Кроме Черного русские совершали походы по Каспийскому и Балтийскому морям. Новгородцы плавали не только в Скандинавию, но и в страны Западной Европы. Мореплавание совершалось, как правило, вдоль берегов, чтобы сохранить ориентиры продвижения. Много мужества и физических сил требовали такие переходы.

Особую страницу в истории Древней Руси занимают морские походы в Византию, в Царьград, как называли славяне Константинополь. Торговые, посольские и военные плавания в столицу Византии становятся довольно распространенными с начала VII века (достоверно установлено, что в 626 году славяне участвовали в осаде Константинополя).[41]

Исторические документы сохранили сведения о военном походе россиян в июне 860 года на Константинополь в составе 200, а по другим данным, 360 кораблей, в каждом из которых было по 40 человек. Осада столицы Византии продолжалась неделю, и русские, хотя не вошли в город, ограничившись нападением на его окрестности, возвратились домой как победители. Греческий патриарх Фотий, свидетель этого события, отмечал: «… Помните ли тот час, невыносимо-горестный, когда приплыли к нам варварские корабли… когда они проходили перед городом, неся и выставляя пловцов, поднявших мечи и как бы угрожая городу смертью от меча…».[42]

Важное значение для Руси имел морской поход на Византию, предпринятый в 907 году. В поход отправилась двухтысячная громада военных судов, в каждом из которых было по сорок воинов. Кроме того, Олег вел с собою сухопутное конное войско, шедшее близ морского берега. В результате этого похода греки вынуждены были подписать мир, достоверный текст которого сохранился. Договор имел важное политическое и экономическое значение для молодого русского государства. Он провозгласил начало новых, дружественных отношений между двумя государствами. Договор представляет большой интерес как одно из первых исторических свидетельств провозглашения мира русскими князьями. Трудно удержаться, чтобы не привести здесь хотя бы начальные строки договора – известного «договора Олега с греками» 911 года. Вот они: «I. Первым словом да УМИРИМСЯ с вами, Греки! Да любим друг друга от всей души и не дадим никому из сущих под рукою наших Светлых Князей обижать вас; но потщимся, сколь можем, всегда и непреложимо соблюдать сию дружбу! Так же и Вы, Греки, да храните всегда любовь НЕПОДВИЖНУЮ к нашим Светлым Князьям Русским и всем сущим под рукою Светлого Олега…»[43]. Не правда ли, довольно современно, ярко и выразительно звучат слова о мире, высказанные далекими предками россиян более тысячи лет назад?

Нельзя не согласиться с мнением, высказанным профессором В. В. Мавродиным, когда он отмечал, что упомянутый договор представляет собою «не простое соглашение цивилизованного государства с шайкой грабителей, а юридическое оформление длительных связей цивилизованного, еще могущественного, но уже дряхлеющего государства с юной, сильной, воинственной, стремящейся к непрерывному расширению державой, мечом прокладывающей себе путь в ряду сильнейших и влиятельных государств мира».[44]

Несколько слов о физической подготовке знати – князей, бояр и других представителей господствовавшего класса. Средства физического воспитания ими заимствовались из народной физической культуры, но обставлялись они более пышно. Примером может служить княжеская охота, которая была и забавой, и отчасти господским промыслом, а также средством военно-физической подготовки. В княжеском хозяйстве имелись службы егерей и сокольничих, охотничьи заказники, псарни и т. п.

Представление о физической подготовке киевских князей дает князь Владимир Мономах, создавший одно из первых литературно-педагогических произведений на Руси «Поучение князя Владимира Мономаха своим детям». Умный государственный деятель Владимир Мономах дает своим детям советы как жить, призывает их любить Родину, защищать ее от врагов, быть деятельными, трудолюбивыми, развивать в себе храбрость, силу и выносливость. Сам он участвовал только в 83 крупных походах (помимо мелких), совершал длительные переходы верхом, на охоте отражал нападения диких зверей, был закаленным воином. Это произведение позволяет предположить наличие в Древней Руси определенной системы военно-физической подготовки знати.

Изложенное дает возможность сделать вывод о том, что еще в сложных условиях родоплеменных отношений в Древней Руси закладывались основы народной системы физического воспитания, включавшей в себя разнообразные, преимущественно военно-прикладные, физические упражнения, игры, средства закаливания. При этом, как свидетельствует летопись, довольно широкое распространение имели состязания, проводимые в качестве многолюдных зрелищ, игравших заметную роль в общественной жизни в то время.

Возникновение Киевского раннефеодального государства, христианизация Руси, благодаря которой устанавливаются более тесные связи с античной Византией и носительницей славянской культуры Болгарией, приводят к подъему культуры русского народа. Это способствовало и дальнейшему совершенствованию физического воспитания, его гуманизации. Таким образом, в Древней Руси был заложен фундамент, явившийся хорошей стартовой площадкой для дальнейших успехов физической культуры и спорта в Российском государстве.

Россия на рубеже 50–60-х годов XIX века переживала кризис, охвативший социально-экономическую, политическую, военную сферы. Изъяны феодально-крепостнической системы обнажила Крымская война (1853—1856 гг.). Поражение в Крымской войне усилило реформистские настроения, привело к росту оппозиционного движения.

В этой обстановке правительство страны приняло решение о проведении важной реформы: 19 февраля 1861 г. император Александр II подписал «Манифест» об отмене крепостного права и «Положение о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости». По всей Российской империи было освобождено 22,5 млн помещичьих крестьян.

И хотя реформа имела ряд недостатков, она явилась шагом вперед в общественной жизни России. Создавались благоприятные предпосылки для развития капиталистических отношений в промышленности, сельском хозяйстве и общественной жизни. Значительно увеличилось число рабочих, выросло городское население, изменился социальный облик и внешний вид городов.

Отмена крепостного права вызвала целый ряд реформ: введение земств, реорганизацию судейской системы, школьную реформу, военные преобразования. Эти реформы явились шагом на пути превращения России из феодальной в буржуазную монархию.

Вторая половина XIX – начало XX века ознаменовались подъемом отечественной науки и культуры, что отразилось и на педагогической мысли.

XIX век, принесший колоссальные успехи в развитии русской культуры – художественной литературы, музыкального творчества, живописи, архитектуры и ряда других сфер, – стал «Золотым веком» культуры России, а продолжение культурных достижений страны в начале XX столетия получило наименование «Серебряного века».

Все это оказало значительное влияние и на состояние физической культуры: возникли условия для зарождения и развития современного спорта, появления спортивных обществ и клубов, становления научно-методических основ физического воспитания.

Развитие научно-теоретических основ физического воспитания

Просветительская деятельность российской интеллигенции во второй половине XIX – начале XX века во многом способствовала формированию отечественной науки о физическом воспитании. Целая плеяда блестящих умов внесла свой вклад в это благородное дело.

Особое место среди них занимают выдающиеся просветители-демократы, предшественники русской социал-демократии Н. Г. Чернышевский (1828—1889) и Н. А. Добролюбов (1836—1861), ставшие подлинными властителями дум своих современников. Не случайно журнал «Современник», который много лет возглавлял Чернышевский, был одним из самых читаемых периодических изданий того времени.

Чернышевский и Добролюбов оказали огромное влияние на развитие передовой общественной мысли, на демократическое движение, приблизив своей неутомимой деятельностью реформы 60-х годов XIX века. Философия, история, политическая экономия, социология, антропология, эстетика, литературоведение и другие сферы общественной жизни и науки получили глубокое, оригинальное освещение в их трудах.

Для Чернышевского и Добролюбова очень близки были и вопросы народного просвещения, проблемы отечественной педагогики, в том числе вопросы физического воспитания. Взгляды Чернышевского и Добролюбова на эти проблемы тесно связаны с их социально-политическими и философскими воззрениями. В основе взглядов Чернышевского и Добролюбова на проблемы воспитания лежало материалистическое учение о единстве и целостности человеческого организма, о единстве физического и духовного начал, о влиянии внешней среды на развитие человека. Из этого учения вытекает идея необходимости всестороннего – духовного и физического – воспитания личности.

Главной целью воспитания, считал Чернышевский, должно быть приготовление ребенка «в конечном счете к тому, чтобы в жизни он был человеком развитым, благородным и честным. Это – выше всего. Заботьтесь прежде всего о том, чтобы ваш воспитанник стал человеком в полном смысле». Добролюбов, отстаивая мысль о единстве духовного и телесного развития человека, подчеркивал необходимость «воспитывать тело для служения правильной духовной деятельности».

Чернышевский и Добролюбов были единодушны в понимании того, что становление, формирование личности невозможно без всестороннего физического развития. Гармонично развитый человек, по Чернышевскому, это человек, имеющий высокие моральные качества, умственное развитие и цветущее здоровье, обеспечивающее сохранение этих качеств. В понятие «здоровье» Чернышевский включал здоровье физическое и нравственное, он верил, что в будущем все люди будут «прекрасны телом и чисты душой». В своем знаменитом романе «Что делать?» он так описывал людей будущего: «… Как они цветут здоровьем и силою, как стройны, грациозны они, как энергичны и выразительны их черты! Все они счастливые красавцы и красавицы, ведущие вольную жизнь труда и наслаждения, – счастливцы и счастливицы».

Взгляды Чернышевского на физическое воспитание тесно переплетаются с его эстетическими воззрениями. «Прекрасное есть жизнь, – пишет он. – Прекрасное и красивое в человеке немыслимо без представления о гармоническом развитии организма и здоровья человека».

Аналогичные мысли высказывал Н. А. Добролюбов. Особенно ярко и убедительно они изложены в его большой статье «Органическое развитие человека в связи с его умственной и нравственной деятельностью», опубликованной в журнале «Современник», № 5 за 1858 год. Телесное и духовное в человеке, по мнению Николая Александровича, лишь две стороны единого целого. Он отмечает, что нельзя говорить без языка, слушать без ушей, нельзя чувствовать и мыслить без мозга. Разделять природу человека на душу и тело как антагонистические или независимые друг от друга начала – это то же, говорит Добролюбов, что искать, какая часть скрипки издает звук: струны, колышки, вырезки ее или сама доска. Исходя из этого, он приходит к заключению, что в процессе воспитания недопустимо оставлять без внимания физическое развитие, так как оно создает предпосылки для того или иного уровня духовных проявлений человека.

«Эту именно необходимость, – говорит Н. А. Добролюбов, – воспитывать тело для служения правильной духовной деятельности, эту истину, сделавшуюся даже избитой от частого повторения, истину, что mens sana – здоровый дух – должен быть in corpore sana, т. е, должен соединяться со здоровым телом, это и намерены мы подтвердить, ссылаясь на несомненные факты естествознания».[51]

Но Добролюбов, естественно, не ограничивается одним лишь провозглашением этого положения. В полемике с возможными противниками он выступает против имевшей тогда хождение теории, по которой тот или иной физический недуг рассматривался как усилитель духовной деятельности человека. Показывая мистический характер подобной точки зрения, Добролюбов утверждает, что, например, Бетховен и другие представители творческого труда, страдавшие каким-либо физическим недостатком, оставили бы миру произведения еще краше и замечательнее, будь они совершенно здоровы.

Показав таким образом пользу и необходимость всестороннего гармонического развития человека, он подчеркивает оздоровительное значение упражнений. Здоровье человека, по Добролюбову, должно быть признано главной целью воспитания. Однако Добролюбов далек от того, чтобы считать здоровье самоцелью. «… Мы совсем не хотим сказать, что телесная деятельность важнее духовной, – говорит он, – совсем не хотим выставлять довольство физическое целью нашей жизни». Здоровье Добролюбов рассматривает не как самоцель, а как фактор, способствующий полноценной духовной деятельности. Животные очень здоровы, недаром говорят: «здоров как бык», иронизирует Добролюбов. Но не такое здоровье нужно человеку, ему нужно здоровье человеческое, здоровье, при котором развитие тела способствует развитию духовных качеств, творческих способностей.

Резко осмеивает Добролюбов Простаковых и Скотининых с их безобразно односторонней заботой о здоровье своих недорослей. Если придерживаться взглядов этих господ, сводящих воспитание к откармливанию, можно прийти к выводу, замечает Н. А. Добролюбов, что все «толстые идиоты совершенно здоровы». В само понятие «здоровье» он вкладывает широкий смысл, считая, что «под здоровьем нельзя разуметь одно только наружное благословение тела, а нужно понимать вообще все естественное гармоническое развитие всего организма и правильное совершенствование всех его отправлений».[52]

Со всей страстностью своей натуры восстает Добролюбов против системы современного ему воспитания, основанного на схоластике, нудных, отвлеченных внушениях; воспитания, пренебрегающего возрастными особенностями детского организма. Он указывает, что ранняя умственная перегрузка детей, отсутствие наглядности и конкретности в преподавании усугубляется безразличным отношением воспитателей и родителей к физическому развитию своих питомцев.

«Мы вбиваем детям огромную массу разнообразных отвлеченных понятий, совершенно им чуждых, – пишет Николай Александрович, – а между тем не хотим позаботиться о правильном воспитании тех органов, которые необходимы для того, чтобы умственная и нравственная деятельность могла совершаться правильно» (там же).

Добролюбов резко иронизирует по поводу вопиющего противоречия между желанием родителей и воспитателей подготовить детей к высокому назначению в будущем и теми конкретными методами и условиями, в которых протекает воспитание. Ребенку внушают мысли о том, что ему предстоит стать архитектором, ученым, героем сражении, а вместе с тем отказываются от элементарных требований закаливания: детей кутают, запрещают выходить на улицу в чуть сырую погоду, кормят по специальной диете. Под действием внушения родителей, продолжает Добролюбов, у ребенка появляется желание подражать поступкам героев и «хоть сейчас идти на войну и совершать чудеса храбрости. Но сейчас, к сожалению, нельзя выйти и на двор: вчера шел дождик, а поэтому еще сыро… И видит мальчик, что быть Муцием Сцеволой (Муций Сцевола – римский воин, который, попав в плен, под пыткой не выдал военной тайны. – Г. Д.) несколько затруднительно, и едва ли не напрасны все высокие внушения, которые ему делают, стараясь действовать только на дух и совершенно презирая тело».

Прогрессивные идеи Чернышевского и Добролюбова способствовали усилению внимания в русском обществе к естественным и педагогическим наукам, что вместе с развитием физической культуры и спорта дало импульс возникновению и развитию научных основ физического воспитания. Труды выдающихся русских ученых: хирурга, анатома и педагога Н. И. Пирогова (1810—1881), педагога К. Д. Ушинского (1824—1870), писателя, педагога, мыслителя Л. Н. Толстого (1828—1910), физиологов И. М. Сеченова (1829—1905) и И. П. Павлова (1849—1936) и ряда других ученых и деятелей физической культуры заложили педагогические и естественнонаучные основы физического воспитания в нашей стране.

Значительную роль в формировании научных основ физического воспитания сыграли врачи Е. А. ПОКРОВСКИЙ (1834—1895) и Е. М. ДЕМЕНТЬЕВ (1850—1918). Они глубоко верили в возможность науки преобразовать жизнь общества на разумных началах, считая, что высокий уровень развития естественных наук, пропаганда научных, в частности гигиенических, знаний может разрешить проблему всеобщего физического воспитания, а вместе с тем и улучшить жизнь народа, особенно детей.

Егор Арсеньевич Покровский – известный московский детский врач, видный деятель в области физического воспитания. Он участвовал в создании в 1891 г. Московского гигиенического общества, к главным целям которого относилась и пропаганда идей физического воспитания и спорта, улучшение физического воспитания молодежи. Как истинно русский интеллигент Покровский самоотверженно трудился на этом благородном поприще. В некрологе в связи с его кончиной были такие строки: «Он был другом детей, другом матерей, другом семьи, другом общества».

Е. А. Покровский оставил большое творческое наследие. И ныне не потерял познавательной и научной ценности его обстоятельный труд «Физическое воспитание у разных народов, преимущественно России. Материалы медико-антропометрического исследования» (1884), в котором он поставил целью «восполнить пробелы по отношению к первоначальному физическому воспитанию в России». Труд Покровского был первым в отечественной литературе, в котором приведен богатейший историко-этнографический материал о физическом воспитании, методах закаливания у народов России.

Спустя три года в свет вышел другой фундаментальный труд Покровского – «Детские игры, преимущественно русские (в связи с историей, педагогикой и гигиеной)», за короткое время выдержавший два издания (1887, 1895). В этой монографии, содержащей описание огромного числа игр, был приведен разносторонний историко-этнографический материал об играх и физическом воспитании русского народа. Покровский впервые в отечественной науке осуществил комплексный подход к изучению и характеристике игр, дав им педагогическую, физиологическую, этнографическую и историческую характеристику. В этом и других трудах Покровский подвергает глубокому анализу оздоровительное и воспитательное значение игр для детей. Особенно большое значение он придает «партийным» (командным) играм, отмечая, что состязательность и коллективность действий в них составляет наивысший момент для подготовки детей к «общечеловеческой деятельности». Вместе с тем он видит в играх отражение эстетических идеалов народа. «В песнях и хороводах, – отмечает Покровский, – большей частью вспоминаются времена давно прошедшие или настоящие; в играх же нередко передается содержание драматической жизни народа, и, таким образом, последняя как бы исторически и в народной опере отражается в этих хороводах, песнях и играх»[53]. Такой высокой оценки игры как части культуры, истории народа трудно найти в нашей литературе! Школу, считал Покровский, необходимо превратить из орудия разрушения здоровья детей в средство его укрепления, хорошего физического развития. Для этого важно правильно организовывать физическое воспитание, главным содержанием которого должны быть подвижные игры, под которыми он понимал разнообразные естественные виды физических упражнений. В играх он видел «наиболее естественное и могущественнейшее средство для правильного развития организма».

В 1890 г. Покровский основал журнал «Вестник воспитания» и на протяжении пяти лет (до своей кончины) был его главным редактором. На первый план были выдвинуты вопросы физического воспитания, пропаганда которых для журнала стала основным делом. «Вестник воспитания» способствовал сближению медицины и педагогики. Красной нитью на страницах журнала проходила идея Покровского: воспитание детей – дело в равной мере врача и педагога. Как будто сегодня произнесено Покровским: «Педагогу и медику следует для блага детского организма действовать сообща и дружно между собой, без притязания непременно поучать один другого, но с искренним желанием друг у друга поучиться».[54]

На страницах журнала были опубликованы многие работы Покровского: «Здоровая душа в здоровом теле» (1891), «Физическое воспитание с общественной точки зрения» (1892), «В защиту детских игр» (1892), «Детские игры и гимнастика в отношении воспитания и здоровья молодежи» (1893), «Физическое воспитание девочек» (1893) и др.

Как организатор и пропагандист физического воспитания Е. А. Покровский многое сделал в Москве для создания вечерних школ для матерей и воспитателей, площадок для игр и физических упражнений, музеев-выставок детской мебели, игрушек и игр.

Евстафий Михайлович Дементьев – известный санитарный врач – был учеником и последователем Покровского.

В 1882—1884 гг. он участвовал в первом массовом обследовании санитарного состояния фабрик и заводов Московской губернии. В опубликованных результатах обследования были показаны антисанитарные условия труда и быта, пагубно отражавшиеся на здоровье рабочих.

Эти материалы наряду с данными о физическом развитии учащихся школ и средних учебных заведений были использованы Е. М. Дементьевым в его докторской диссертации «Развитие мышечной силы человека в связи с его общим физическим развитием», опубликованной в качестве монографии в 1889 г. В ней он приходит к выводу о том, что 12–14-часовой рабочий день на фабриках и заводах, антисанитарные условия труда и жилищ рабочих, широкое применение труда детей и подростков на предприятиях приводят к замедлению темпов физического и умственного развития детей трудящихся, к преждевременному старению, физической и нравственной гибели рабочих.

Большое общественно-политическое значение имела книга Е. М. Дементьева «Фабрика, что она дает населению и что она у него берет» (1897).

В своей книге Е. М. Дементьев опровергал утверждение народников об отсутствии в России класса фабричных рабочих и показал, что крупная машинная индустрия в России, как и на капиталистическом Западе, неизбежно отрывает крестьянина от земли.

Дементьев, как и Покровский, был сторонником оздоровительного, гигиенического направления в физическом воспитании. Оба они – сторонники игрового метода. В работе «Гимнастика или игры?» (1892) Е. М. Дементьев показал, что гимнастика оказывает локальное воздействие на организм, развивая главным образом внешние формы. Применение игр как средства физического воспитания дает более разносторонний эффект: способствует развитию легких, повышает деятельность всех функций организма, благотворно воздействует на нервную систему, на органы чувств, на волю ребенка, на развитие активности и инициативы. Дементьев всячески пропагандировал спортивные игры – футбол, хоккей, теннис. Его книга «Английские игры на открытом воздухе. Руководство для воспитателей и юношества» (1897) была на протяжении многих лет одним из лучших пособий для преподавателей физического воспитания и желающих заниматься спортивными играми.

Жизнь и деятельность П. Ф. Лесгафта, его система физического образования

Яркий след в истории отечественной науки и культуры, в общественной жизни дореволюционной России оставил Петр Францевич Лесгафт (1837—1909).

Круг его научных интересов был поистине энциклопедическим: анатомия и физиология, биология и антропология, гигиена и лечебная гимнастика, педагогика и психология, физическое воспитание, история педагогики и история физического воспитания. В этих отраслях научных знаний Лесгафт создал многочисленные труды, до сих пор не потерявшие значения и научной ценности. В Лесгафте счастливо сочетались глубокий аналитический ум ученого, теоретика и талант организатора, общественного деятеля. Имя его было хорошо известно далеко за пределами России.

Тяга к знаниям проявилась у Петра Францевича уже в юные годы. Закончив с серебряной медалью гимназию, он поступает в Петербургскую медико-хирургическую академию. По окончании академии в 1861 г. был оставлен на кафедре практической анатомии. С этого времени и начинается его научная деятельность. В 1865 г. он успешно защищает свою первую диссертацию на степень доктора медицины, спустя три года – вторую, на степень доктора хирургии. Молодого ученого приглашают в Казанский университет. Однако в Казани Лесгафт не проработал и трех лет. Уже тогда, в начале педагогической деятельности, проявились характерные черты его натуры. Верный своим демократическим взглядам, нетерпимый к порядкам, которые установила в университете реакционная профессура, Лесгафт открыто выступил на страницах газеты «С. – Петербургские ведомости» со статьей «Что творится в Казанском университете?» За это его увольняют из университета по «высочайшему повелению» без права преподавания в высших учебных заведениях России.

Лесгафт вернулся в Петербург к своему учителю, профессору Груберу, который поручил ему в частном порядке вести женский кружок по анатомии. В 1874 г. в нем уже было около 100 слушательниц.

В 1872 г. Петр Францевич начал работать во врачебно-гимнастическом кабинете доктора Берглинда в качестве консультанта по лечебной гимнастике. В те годы он и задался целью связать свои глубокие знания по анатомии с физическим воспитанием. В 1874 г. публикуется его первая работа по этой проблематике – «Основы естественной гимнастики».

Деятельность Лесгафта привлекает внимание военного ведомства. В эти годы военный министр Д. А. Милютин проводит реформу военного образования, стремится улучшить физическую подготовку в армии. В конце 1874 г. Главное управление военных учебных заведений (ГУВУЗ) приглашает Лесгафта для подготовки «Руководства гимнастики». Приступая к разработке «Руководства», ученый счел необходимым основательно изучить зарубежный опыт в этой области. Он получил возможность в течение 1875 и 1876 гг. побывать в 26 городах 13-ти европейских стран для изучения подготовки учителей гимнастики. Итогом стал обстоятельный труд ученого, вышедший в свет в 1880 г., – «Приготовление учителей гимнастики в государствах Западной Европы».

В 1877 г. при 2-й Петербургской военной гимназии Лесгафт организовал двухгодичные учебно-гимнастические курсы, которыми руководил в течение 5 лет (до их закрытия).

С 1886 по 1897 гг. Лесгафт читал лекции по анатомии на естественном факультете Петербургского университета. Помимо анатомии, он знакомил своих слушателей с законами биологии, медицины, педагогики, этики. Все эти годы его лекции пользовались огромным успехом. Одновременно вел большую научно-исследовательскую и общественную деятельность.

Особенно знаменательными и плодотворными в творческой деятельности ученого были 90-е годы. В 1893 г. по инициативе и под руководством Лесгафта создается С. – Петербургская Биологическая лаборатория, история возникновения которой весьма примечательна. В 1893 г. ученик Лесгафта И. М. Сибиряков, видя, в каких условиях жил и трудился Петр Францевич, передал в его распоряжение 200 тыс. рублей и особняк стоимостью в 150 тыс. рублей. Спустя годы Лесгафт говорил, что из той баснословной суммы для своей квартиры он не прибавил ни одного лишнего стула. На эти средства и была создана С. – Петербургская Биологическая лаборатория – любимое его детище.

В сентябре 1896 г. в помещении Биологической лаборатории после многолетних настойчивых усилий ученого были открыты «Курсы для приготовления руководительниц и воспитательниц физических упражнений и игр», положившие начало знаменитым «Курсам Лесгафта». С 1898 г. они именовались «Курсы руководительниц и воспитательниц физического образования», с 1905 г. – «Педагогическое отделение Вольной Высшей Школы». Это было первое в России высшее учебное заведение по физическому воспитанию. «Курсы Лесгафта» были женскими. Горячий поборник женского образования, Лесгафт сделал много для приобщения женщин к образованию. «Степень совершенствования общества, – считал ученый, – всегда вернее определяется степенью сознательного участия в заботах о детях и их благе, а это достигается только образованием и связанным с ним развитием женщины».

Лесгафт отдал много сил, творческой энергии организации деятельности вышеупомянутых курсов. Им были разработаны учебные планы, включавшие широкий комплекс дисциплин: математику, механику, физику, химию, анатомию, физиологию, гигиену, ботанику, биологию, зоологию, эмбриологию, психологию, педагогику, историю педагогики и физического образования, теорию движений, общую моторику и др.

П. Ф. Лесгафт первым поставил вопросы физического воспитания на научную основу, заложил фундамент теоретической анатомии, биомеханики, разработал научные основы семейного воспитания, стал основателем оригинальной научно обоснованной системы физического образования для детей школьного возраста, которая базировалась на анатомо-физиологических, гигиенических, психологических, возрастных особенностях занимающихся.

Основополагающие принципы своей системы Лесгафт изложил в фундаментальном труде «Руководство по физическому образованию детей школьного возраста» (ч. 1, 1888; ч. II, 1901). Здесь он последовательно, глубоко, аргументировано проводит мысль о единстве всех сторон воспитания, о неразрывности воспитания и образования. Лесгафт утверждал, что определяющую роль в формировании личности ребенка играет окружающая его социальная среда – семья и школа. При этом решающим фактором выступает обучение и воспитание. Он рассматривал обучение как фактор гармонического развития ребенка. Главная задача воспитания, по Лесгафту, «поставить ребенка в условия, при которых он мог бы свободно и гармонически развиваться, как физически, так и умственно». При этом Лесгафт особо подчеркивал, что «умственный рост и развитие требуют соответствующего развития физического». Он научно доказал теснейшую связь физического и умственного воспитания. Вместе с тем он показал неразрывную связь физического воспитания с нравственным. Считая, что задача школы – «выяснение значения личности человека и ограничение произвола в его действиях»[55], Лесгафт отмечал, что в решении этой задачи нравственного воспитания особенно велика роль физического воспитания. Взаимосвязь и взаимовлияние физического, умственного и нравственного воспитания – основная идея теории физического образования П. Ф. Лесгафта, характеризующая его оригинальный подход к физическому воспитанию как равноправной с другими сторонами образования и воспитания составной части формирования человека.

Целью образования, считал Лесгафт, является формирование гармонически развитых людей, обладающих «идеально-нормальной» личностью. Задачу физического образования Лесгафт видел в том, чтобы обучить ребенка умению «с наименьшим трудом в возможно меньший промежуток времени сознательно производить наибольшую физическую работу или действовать изящно и энергично». Лесгафт подчеркивал, что школа не может существовать без физического образования. «Физические упражнения должны быть в школе непременно ежедневными», «по возможности, между отдельными уроками и при одинаковом с ними значении».

Лесгафт предлагал использовать сравнительно небольшой набор естественных движений: ходьбу, бег, прыжки, метания, борьбу, упражнения в сопротивлении, простые гимнастические упражнения, игры, экскурсии. Эти средства физического воспитания применяются в различных условиях и в разнообразной форме, в постепенно усложняющихся условиях в зависимости от педагогических задач. Система физического образования, считал Лесгафт, должна быть строго выдержана в смысле постепенности и последовательности применения упражнений.

Все рекомендуемые упражнения в зависимости от педагогических задач Лесгафт свел в четыре группы: I группа (для младшего школьного возраста, от 7–8 до 12 лет) – простые упражнения; II группа (для детей среднего школьного возраста, 12—15 лет) – упражнения с увеличивающимися напряжениями; III группа (для среднего возраста, 15—18 лет) – упражнения, способствующие изучению пространственных соотношений, упражнения в распределении работы по времени; IV группа упражнений (для всех возрастов) применялась параллельно с первыми тремя в сложных условиях (игры, туристические походы, экскурсии и др.).

Одно из требований Лесгафта – добиваться сознательности в выполнении упражнений, заставлять человека думать над движением. Лесгафт требовал, чтобы учитель, знакомя учащихся с упражнением, предварительно объяснял, для какой цели и как его выполнить. Он считал чрезвычайно важным, чтобы занятия проходили на основе краткого и точного объяснения преподавателя. Показ упражнения преподавателем играл вспомогательную роль. В этих требованиях П. Ф. Лесгафта находит отражение его идея о связи физического воспитания с умственным, о роли физических упражнений для умственной деятельности.

Лесгафт предъявлял высокие требования к педагогу, считая, что «руководитель физическим образованием должен быть хорошо образованным человеком».

Творческое наследие Лесгафта и сейчас остается весьма актуальным как для теории, так и для практики физического воспитания.

Память о выдающемся ученом-энциклопедисте, одном из основоположников российской науки о физическом воспитании увековечена присвоением его имени Государственной академии физической культуры и Санкт-Петербурге. В 50-х годах XX в. благодаря усилиям профессора ГДОИФК им. П. Ф. Лесгафта Г. Г. Шахвердова были изданы труды П. Ф. Лесгафта в 5-ти томах[56]. Позднее были опубликованы «Избранные сочинения»[57]. Оба издания снабжены обстоятельными вступительными статьями и комментариями составителей и других ученых.

К сожалению, ряд прогрессивных идей П. Ф. Лесгафта до сих пор еще в должной мере не претворен в жизнь в нашей стране, несмотря на огромные успехи в развитии физической культуры и спорта. Об этом говорит наличие существенных недостатков в воспитательной работе с молодежью: многие педагоги не соблюдают положение ученого о решающей роли нравственного воспитания в процессе занятий физическими упражнениями. До сих пор у нас не осуществлена идея П. Ф. Лесгафта о равноправном положении физической культуры среди других дисциплин, преподаваемых в школе.

Возникновение и развитие спортивного движения

Одной из примечательных особенностей отечественной культуры второй половины XIX века является зарождение спортивного движения, обусловленного особенностями социально-экономического, политического, военного и культурного развития страны. Определенную роль в этом сыграла просветительская деятельность педагогов, врачей, многих энтузиастов спорта, развитие науки о физическом воспитании. Распространению идей спорта способствовали и первые спортивные журналы: «Охотник» (1887), «Циклист» (1895), «Спорт» (1900), а к 1915 г. в России выходили в свет 34 периодических издания по спорту.

Значительную роль в зарождении отечественного спортивного движения сыграли российские столицы Петербург и Москва. Здесь начали проводиться первые чемпионаты России по отдельным видам спорта, формировались организационные основы спортивного движения, разрабатывались теоретические и методические проблемы спорта.

Другой предпосылкой возникновения в России спортивно-гимнастического движения явилось наличие глубоких исторических традиций в развитии состязательных форм физического воспитания, получивших начало еще в Древней Руси.

Вопреки распространенному мнению о невнимании царского правительства к развитию физической культуры и спорта необходимо отметить, что в 1911 г. был создан Российский олимпийский комитет, ав 1913 г. – по инициативе Николая II Канцелярия Главнонаблюдающего за физическим развитием народонаселения Российской империи, которую возглавил видный государственный и спортивный деятель генерал-майор В. Н. Воейков. Впервые был создан государственный орган с большими полномочиями, главной задачей которого явилось руководство развитием физического воспитания и спорта. При непосредственном участии императора 8 февраля 1914 г. при упомянутой Канцелярии Главнонаблюдающего за физическим развитием народонаселения Российской империи был учрежден Временный совет по делам физического развития населения – общественная организация, включавшая в себя представителей министерств, ведомств, крупнейших спортивных обществ, видных педагогов и общественных деятелей.

Следует также отметить, что в состав созданного в 1858 г. Санкт-Петербургского Императорского яхт-клуба входили 12 представителей царской фамилии. Члены царской семьи были покровителями многих спортивных обществ и лиг по видам спорта.

Вопросами постановки физического воспитания в военно-учебных заведениях, а также среди гражданского населения занималось военное ведомство – Главное управление военно-учебных заведений (ГУВУЗ), где в 70–80-е гг. XIX века вопросы военно-физической подготовки и физического воспитания учащихся разрабатывали выдающиеся представители науки о физическом воспитании и военно-физической подготовке войск профессор П. Ф. Лесгафт и генерал А. Д. Бутовский.

Несомненной заслугой государственных органов является содействие развитию олимпийского движения в России (об этом более подробно будет рассказано в последующих материалах настоящего издания).

На рубеже XIX—XX веков в России появляются разновидности спорта, характерные для капиталистических стран. Превалировал сначала аристократический, а затем буржуазный спорт, в основном любительский. Но некоторые виды спорта – конный (скачки), велосипедный, борьба – развивались по традициям профессионального спорта со всеми его атрибутами (высокое мастерство, зрелищность, ажиотаж, коммерциализация и т. п.). Имел некоторое распространение и фабрично-заводской (предпринимательский) спорт. Зарождался также рабочий спорт.

Первые самодеятельные спортивные клубы объединяли представителей аристократии, дворянства, крупной буржуазии. Они были местом развлечений и деловых встреч верхушки русского общества. Обычно спортивные клубы замкнутого типа создавались по парусному, гребному и конному спорту, фигурному катанию на коньках, теннису. Старейшим буржуазно-аристократическим спортивным клубом в России был петербургский «Речной яхт-клуб», открытый в 1860 г. Его члены – промышленники и аристократы – были заинтересованы в развитии парусного и гребного дела не только как одной из форм развлечения, но и для содействия строительству парусного торгового флота. Петербургский речной яхт-клуб с первых дней своей деятельности начал проводить парусные и гребные гонки на различные призы и кубки. В 1867 г. подобный «Речной яхт-клуб» возник в Москве на Москве-реке. Несколько позднее парусные клубы появились и в других городах России, расположенных на Волге, Днепре, Черноморском побережье, в городах Прибалтики. К концу XIX века в России насчитывалось около 40 парусных и гребных клубов, объединявших около 4 тысяч членов.

Первый теннисный кружок «Нева» возник в Петербурге в 1860 г., позднее, в 1868 г., был создан Санкт-Петербургский теннис– и крикет-клуб.

В 1864 г. в Петербурге был открыт первый в России клуб конькобежного спорта, в котором главным образом занимались фигурным катанием. Популярностью у конькобежцев пользовался каток, оборудованный на прудах парка при особняке графа Юсупова. Клуб, как и каток, был закрытого типа.

В 80–90-е годы спортивное движение заметно активизируется. Зарождаются новые виды спорта: тяжелая атлетика, легкая атлетика, футбол, бокс, лыжный спорт. Демократизируются составы спортивных кружков, они пополняются выходцами из средних и мелких слоев буржуазии, представителями разночинной молодежи.

Многие виды спорта развивались в России благодаря энтузиастам. Характерно, что у истоков отечественного спорта стояли многие высокоинтеллектуальные, широкообразованные спортивные деятели.

Так, основателем отечественного тяжелоатлетического спорта стал доктор В. Ф. Краевский, которого называли «отцом русской тяжелой атлетики». Летом 1885 г. он организовал у себя на квартире в Петербурге «Кружок любителей атлетики».

Владислав Францевич Краевский родился в г. Варшаве в 1841 году. По образованию врач, учился в Варшавском и Берлинском университетах. Еще будучи студентом, Краевский заинтересовался выступлениями профессиональных силачей – атлетов, гимнастов. С целью изучения постановки атлетического спорта посетил ряд стран Западной Европы, собирал фотографии, литературу, различные материалы о выдающихся силачах, коллекционировал тяжелоатлетические снаряды (гири, штанги и пр.).

Краевский сумел сплотить вокруг кружка практически всех сильнейших атлетов-любителей России. Благодаря его усилиям аналогичные кружки возникали и в других городах страны.

Так, в 1897 г. в Киеве открылся атлетический кружок, который несколько позже преобразовался в Киевское атлетическое общество. Руководил им со дня его основания Е. Ф. Гарнич-Гарницкий. Если доктор В. Ф. Краевский является, по общему признанию, «отцом русской тяжелой атлетики», то Гарнич-Гарницкого в свое время называли «отцом киевской атлетики». Сам Е. Ф. Гарнич-Гарницкий в разное время занимался тяжелой атлетикой, борьбой, греблей, гимнастикой, стрельбой, велоспортом. Он был активным пропагандистом и популяризатором спорта на Украине, воспитал много хороших спортсменов.[58]

Высокие спортивные результаты учеников доктора Краевского во многом объяснимы научным подходом к занятиям спортом, что для того времени было новым не только в России, но и за рубежом. Согласно воспоминаниям И. В. Лебедева, ученика Краевского, каждого новичка, приходившего в кружок, В. Ф. Краевский исследовал, измерял, а в дальнейшем, благодаря постоянным наблюдениям за ростом спортивных результатов, вносил коррективы в учебно-тренировочный процесс.[59]

Интересен социальный состав занимающихся в кружке доктора Краевского. Среди учеников были и граф Г. И. Рибопьер, и профессор И. Лихачев, и простой рабочий С. Елисеев, и выходец из народа борец-профессионал И. Поддубный. По свидетельству того же И. В. Лебедева, «гвардейский офицер и мастеровой, профессор и гимназист здесь были в равном положении товарищей по спорту». Создание такой демократической обстановки, сложившейся благодаря В. Ф. Краевскому, во многом способствовало успеху спортивных занятий его воспитанников.

Из числа членов кружка вышли талантливые атлеты, впервые представлявшие Россию на международных соревнованиях. Георг Гаккеншмидт на I чемпионате мира по тяжелой атлетике в 1898 г. в Вене завоевал 3-е место (примечательно, что в эти же дни в Вене Гаккеншмидт победил на чемпионате Европы по борьбе). Выдающимся атлетом стал другой воспитанник кружка – штангист Сергей Елисеев, дважды побеждавший на чемпионатах России. В 1899 г. в Милане на международном конкурсе силачей по поднятию тяжестей в соперничестве с сильнейшими атлетами того времени (намного превосходившими его по весу) С. Елисеев завоевал золотую медаль. На II чемпионате мира в Париже в 1903 г. он занял 2-е место среди атлетов-профессионалов.

Рекордсменами становились и такие известные атлеты, как Я. Краузе, П. Херудзинский.

Вслед за Петербургом кружки тяжелой атлетики возникают в Москве, Киеве, Одессе, Уфе, Риге, Ревеле (Таллин), Нарве и других городах. Уже в 1897 г. был проведен I чемпионат России по тяжелой атлетике, в котором свою победу одержал петербуржец Г. Мейер.

Среди борцов-любителей наибольшие достижения имели участники Олимпийских игр: на Играх IV Олимпиады (Лондон, 1908 г.) серебряными призерами в своих весовых категориях стали Н. Орлов и А. Петров, а на Играх V Олимпиады (Стокгольм, 1912 г.) подобной награды был удостоен М. Клейн.[60]

Огромной популярностью в народе пользовались борцы-профессионалы, выступавшие на цирковых аренах. Среди них своими достижениями выделялись три Ивана: Поддубный, Заикин и Шемякин. Иван Максимович Поддубный (1870—1949) стал олицетворением богатырской силы русского народа. Атлет-самородок, он прошел хорошую школу в кружке доктора Краевского. Это помогло ему стать пятикратным чемпионом мира и сохранить спортивное долголетие. Он продолжал заниматься борьбой и после революции, став заслуженным мастером спорта и заслуженным артистом республики. Оставил выступления в цирке как борец в возрасте 70 лет. Знаменательна его встреча (конечно, не на борцовском помосте) с A. M. Горьким. «Вот какими мы стали», – сказал Горький. – Поддубный в ответ на это заметил, что их сравнивать нельзя. – «Ничего вы не понимаете, дорогой мой, – рассердился писатель. – Вы олицетворяете силы нашего народа! Вы – русский богатырь. Вот кто вы! И это надо чувствовать и гордиться этим надо…».[61]

Пионером легкой атлетики стал П. П. Москвин – студент Петербургского университета. По его инициативе летом 1888 г. в дачном местечке Тярлево близ Петербурга был организован первый легкоатлетический кружок из гимназистов и студентов. Первые официальные соревнования по легкой атлетике в России состоялись в 1897 г. в Петербурге. Программа соревнований включала: бег на дистанцию 300 футов, 188,5 саженей; на полверсты с препятствиями; прыжок в длину с разбега; прыжки с шестом; толкание ядра и другие виды. Интерес к легкой атлетике в 90-е годы XIX – начале XX в. заметно возрастает. Легкая атлетика начинает культивироваться в Москве, Киеве, Харькове, Курске, Риге.

Большое место легкая атлетика заняла в программе российских олимпиад 1913 и 1914 гг. На второй олимпиаде В. Архипов в беге на 100 метров показал результат международного класса – 10,8 секунды.

В 1893 г. был создан «Санкт-Петербургский кружок любителей спорта», сыгравший значительную роль в зарождении и развитии отечественного спорта. С его деятельностью связаны первые шаги отечественного футбола. В 1897 г. была создана первая русская футбольная команда. Ее организатором и капитаном был студент Петербургского университета Г. Дюперрон (1877—1934), оставивший своей последующей практической и научной деятельностью весьма заметный след в истории отечественного спорта. Дюперрон первым перевел английские правила игры в футбол на русский язык, стал первым квалифицированным судьей в России, многое сделал для развития российского спорта, будучи членом МОК (1913—1917).

В 1901 г. создается Петербургская футбольная лига, положившая начало розыгрышу футбольных первенств между клубами – членами лиги. В эти же годы футбольные клубы создаются в Москве, Одессе, Николаеве, Риге, Киеве, Харькове, Тифлисе, Твери, Севастополе, Фергане. Довольно сильным коллективом была команда футболистов из подмосковного Орехово-Зуево, созданная известными фабрикантами и меценатами Морозовыми.

Одними из первых на международную арену вышли российские конькобежцы и представители фигурного катания на коньках. В стране существовало несколько спортивных организаций с высоким уровнем развития конькобежного спорта, что позволяло отдельным их членам достигнуть лидирующего положения в мире.

К числу таких объединений относится Санкт-Петербургское общество любителей бега на коньках. Его членами были такие выдающиеся спортсмены, как А. П. Лебедев, А. Н. Паншин, Н. А. Панин-Коломенкин и другие.

Алексей Павлович Лебедев, вошедший в историю русского спорта как «дедушка русских фигуристов», одним из первых начал выступать на международных соревнованиях. Так, в 1883 г. на крупных состязаниях в Гельсингфорсе он завоевал первый приз, опередив ведущих спортсменов мира. До 1890 г. А. П. Лебедев успешно выступал на турнирах самого высокого уровня. Он был не только спортсменом, но и крупным организатором спортивно-гимнастического движения в стране, общественным деятелем.

Александр Никитич Паншин – выдающийся конькобежец и фигурист, представитель того же спортивного общества. Он был служащим Николаевской железной дороги. В 1885 г. впервые посетил занятия на катке Юсуповского сада в Санкт-Петербурге. Год спустя он победил на состязаниях Санкт-Петербургского общества любителей бега на коньках на звание лучшего конькобежца. В 1887 г. Общество командировало его в Вену на открытый чемпионат Австрии, где он завоевал 1-е место, установив новый мировой рекорд. После этого на протяжении трех лет подряд он становился победителем этих соревнований. Той же зимой Паншиным были одержаны победы в состязаниях в Москве, Петербурге и Гельсингфорсе. В зимнем сезоне 1888/89 г. А. Н. Паншин был направлен в Голландию, где стал победителем в состязаниях на звание сильнейшего скорохода мира в беге на одну милю, устроенных Амстердамским клубом любителей бега на коньках. Он опередил лучших конькобежцев Норвегии, Австрии, Голландии и США. В том же году Паншин стал первым чемпионом России, победив в беге на 8 верст. В следующем году он повторил свой успех.

В 1890 г. этот выдающийся конькобежец вдруг оставил занятия бегом на коньках, увлекшись фигурным катанием, в котором также добился значительных результатов как на родине, так и за рубежом. Кстати, он усовершенствовал коньки для фигуристов.

Продолжателем традиций, заложенных представителями Санкт-Петербургского общества любителей бега на коньках А. П. Лебедевым и А. Н. Паншиным, стал Николай Коломен-кин, выступавший под псевдонимом «Панин». Еще в 18-летнем возрасте, будучи студентом Санкт-Петербургского университета, он становится членом Общества любителей бега на коньках. В 1901 году он – лучший фигурист страны, победитель самого Паншина, а титул чемпиона России сохранил за собой до 1907 г.

Основным достижением Панина-Коломенкина, принесшим ему мировую славу и признательность потомков, явилась его победа на Играх IV Олимпиады в Лондоне в 1908 г. в одиночном катании. В своих мемуарах Николай Александрович писал: «Когда я выступал, то с гордостью чувствовал себя представителем своей Родины…»

Панин-Коломенкин великолепно играл в теннис, футбол, был прекрасным гребцом, яхтсменом, являлся членом Царскосельского кружка велосипедистов, Санкт-Петербургского общества любителей спорта. Он был, кроме того, выдающимся стрелком. В 1906 г. стал чемпионом России в пистолетной стрельбе, а в 1907 г. – в револьверной и оставался обладателем этих званий до 1917 г. Уже в возрасте 56 лет стал в 1928 г. победителем Всесоюзной спартакиады по стрельбе из пистолета.

Закончив выступления на спортивных аренах, этот выдающийся атлет активно занимался работой по подготовке, воспитанию спортсменов и добился больших результатов в области теории и практики спортивной педагогики. Он автор первого в СССР учебника по фигурному катанию. Н. А. Панин-Коломенкин прожил долгую (1872—1956) жизнь, и автору посчастливилось общаться с ним в период нахождения на учебе в аспирантуре Ленинградского НИИ физкультуры, где научным сотрудником работал тогда Николай Александрович.

Выдающимся конькобежцем был Н. И. Седов, которого считают основоположником русской техники бега на коньках. Отличительной особенностью техники Н. И. Седова был четкий, ритмичный, размашистый шаг. В 1904 г. 18-летний спортсмен стал победителем чемпионатов Москвы и России. Как сильнейший и разносторонний конькобежец он был направлен Русским гимнастическим обществом на всемирный турнир в Гельсингфорс, где показал лучшее время на дистанциях 5000 и 10000 метров и набрал лучшую сумму очков по четырем дисциплинам. До 1910 г. Н. И. Седов продолжал успешно выступать в состязаниях самого высокого ранга.

На смену Н. И. Седову пришел другой выдающийся конькобежец – Н. В. Струнников, с 1908 по 1910 г. являвшийся чемпионом России. В 1910 и 1911 гг. он становился двукратным чемпионом мира и Европы. На первенстве мира в 1911 г. Николай Струнников одержал победы на всех дистанциях, не проиграв ни одного из 12 забегов, показав тем самым феноменальный результат. В том же году им был установлен мировой рекорд в беге на 5000 метров (8 мин 37,2 сек), продержавшийся 17 лет. Таким образом, в тот период в мире не было конькобежца, равного Струнникову. В память о его победе на всемирном чемпионате Русское гимнастическое общество учредило переходящий приз, который разыгрывался с 1911 по 1917 г.

Другим не менее известным конькобежцем был Василий Ипполитов. В 1913 г. он впервые выиграл первенство Европы, на чемпионатах мира дважды побеждал на дистанции 10 000 м и один раз в беге на 5000 м. В 1914 г. стал только серебряным призером чемпионатов мира и Европы. Его брат Платон становился чемпионом России в 1912, 1914 и 1916 гг.

Как показывают приведенные факты, уровень развития конькобежного спорта в клубах и обществах был столь высок, что позволял отечественным спортсменам сохранять лидерство в международных состязаниях. В этом виде спорта сложилась своя школа, представители которой входили в число лучших конькобежцев мира. Это стало возможным благодаря существованию многих спортивных объединений, культивировавших данный вид спорта. В них постоянно велась работа по совершенствованию подготовки спортсменов, была разработана четкая система состязаний самого разного уровня, позволявшая проявить себя спортсменам разного возраста и мастерства. Спортивные организации считали своим долгом направлять лучших своих атлетов на международные состязания, где они приносили славу своей стране и обществам.

Другим видом спорта, в котором отечественные спортсмены достигли мировой славы, является велосипедный спорт, популярность которого была очень велика. По сведениям журнала «Велосипедист и речной яхт-клуб» (1892, № 1), в стране к 1891 г. существовали только официально утвержденных правительством 17 велосипедных обществ, имеющих свой устав и множество любительских кружков. Число велосипедистов достигало 6 тысяч.

Неудивительно, что при таком уровне развития велосипедного спорта в клубах и обществах появились атлеты, достойно представлявшие Россию на международных состязаниях. Так, М. И. Дьяков, член Царскосельского клуба велосипедистов, начав заниматься велосипедом в 1891 г. будучи в юношеском возрасте, уже на следующий год выиграл свою первую гонку в Царскосельском парке. В 1893 г. Михаил Дьяков выиграл звание лучшего ездока России на дистанции 7,5 верст – самой престижной в то время, установив всероссийский рекорд. В следующем сезоне он побил рекорд России в гонке на 100 верст и вновь стал чемпионом страны на дистанции 7,5 верст, побив свой же рекорд.

В 1896 г. старейший Царскосельский клуб велосипедистов командировал М. И. Дьякова в Лондон на открытый чемпионат Англии, где им была одержана сенсационная победа. Следует подчеркнуть, что это был крупнейший международный турнир того времени. Дьяков установил на нем два мировых рекорда на дистанциях 2 и 5 миль и был удостоен звания «короля велосипедистов». На всемирном чемпионате в Копенгагене на дистанции 100 км Дьяков стал вторым («Циклист». – 1898. – № 2), а в 1897 г. снова завоевал звание чемпиона России на дистанции в 1 милю. Всего за спортивную карьеру Михаилом Дьяковым было установлено более 10 мировых рекордов; из более чем 300 официальных стартов он не был первым лишь три раза.

Другой выдающийся российский велосипедист А. С. Бутылкин представлял Московский клуб велосипедистов. Бутылкин начал выступать на соревнованиях в 1894 г., придя вторым на состязаниях на московском циклодроме. В том же году он вышел победителем гонки Тверь – Москва. На следующий год Бутылкин выиграл первенство России в езде на 7,5 верст. После этого он дважды становился чемпионом страны – в 1896 и 1897 гг. Всего за свою карьеру Бутылкин одержал победы более чем в 60 соревнованиях, в том числе и в международных («Спорт». – 1902. – № 13).

Пожалуй, одним из самых разносторонних спортсменов России был Сергей Уточкин (1876—1916 гг.) – велосипедист, пловец, яхтсмен, автомобилист. Рекордсмен России, победитель многих всероссийских и международных состязаний, журналист по специальности и авиаконструктор летательных аппаратов, но в первую очередь он был весьма популярным в России велосипедистом. Впервые выйдя на старт 26 июня 1894 г. во время открытия одесского велотрека, он стал победителем. В конце сезона 1894 г. им вновь была одержана победа на первенстве Одесского общества, первенстве Юга России на дистанции 100 верст и установлены рекорды России на дистанции 3 и 7,5 верст. В следующем году Уточкин впервые выиграл первенство России на дистанции 7,5 верст. Он стал известен как автор замечательного тактического приема – стремительного финиша – и завоевал звание рекордсмена мира в гонках на четверть английской мили.

Завершив занятия велосипедным спортом, С. Уточкин – один из самых ярких российских спортсменов – увлекся воздухоплаванием и быстро выдвинулся в число лучших авиаторов страны. Благодаря его усилиям и материальной поддержке в Одессе была создана школа авиации – одна из первых в стране, продолжившая свою работу и после 1917 г.

За свою недолгую жизнь (Уточкин скончался от воспаления легких в возрасте 40 лет) он успел оставить яркий след в судьбах многих людей. Вот что рассказывает об этом русский борец Иван Заикин: «Я принимал участие в Киевском международном чемпионате. Здесь случилось впервые увидеть полет Уточкина. Он захватил меня своей спортивностью и отвагой. Я тут же решил сменить карьеру борца на положение авиатора»[62]. Как отмечает автор книги об Уточкине Ю. Кириллова, Николай Поликарпов, Павел Сухой, Александр Микулин, Сергей Ильюшин и множество других, чьи имена теперь навсегда вписаны в историю отечественной авиации. Они навсегда связали свои мечты с небом, увидев однажды полотняную птицу, которой управлял Сергей Уточкин.

В середине 90-х гг. зарождается лыжный спорт. В 1895 г. в Москве был создан первый клуб лыжного спорта – МКЛ (Московский клуб лыжников). Через два года клуб лыжного спорта «Полярная Звезда» возник в Петербурге. Постепенно лыжный спорт начинает распространяться и в других городах.

В Москве и Петербурге стали проводиться официальные соревнования по этому виду спорта. Первое первенство России по лыжному спорту на дистанции 30 верст проходило в 1910 г. Победу одержал легендарный лыжник Павел Афанасьевич Бычков, проживший долгую жизнь. Уже в послевоенные годы мне довелось побывать у него дома в его небольшой московской квартире. Он показал врученную ему грамоту, на которой были приведены фамилии всех 13 участников гонки. Павел Афанасьевич рассказал, что занявший второе место лыжник Ф. Энгельке подал протест против присуждения первого места Бычкову, объявил его профессионалом, так как по профессии Павел Афанасьевич был дворником, т. е, представителем физического труда[63]. К счастью, истина восторжествовала, и протест не был удовлетворен.

В начале XX века в нашей стране было немало квалифицированных лыжников-гонщиков. Чемпионами России в 1912 и 1913 гг. последовательно были А. Немухин и Н. Васильев. А зимой 1911/12 г. московские лыжники А. Немухин, Н. Захаров и М. Гостев совершили первый в России дальний пробег от Москвы до Петербурга, занявший 12 суток. Горнолыжный спорт и прыжки с трамплина начали развиваться позднее, нежели лыжные гонки. Первый трамплин был построен под Петербургом в 1906 г.

Начало развитию гимнастики положило создание в 1863 г. в Петербурге гимнастического общества «Пальма». Несколько позднее возникают «Московское гимнастическое общество» и «Петербургское гимнастическое общество». Основу занятий в этих объединениях составляла немецкая гимнастика. В 1883 г. начало свою деятельность официально утвержденное «Русское гимнастическое общество», в числе основателей которого были А. П. Чехов и известный бытописатель старой Москвы В. А. Гиляровский. С 1885 г. в России начали проводиться официальные соревнования по гимнастике. В конце XIX века создаются первые сокольские организации, активная деятельность которых развернулась после 1907 г. Сокольская гимнастика зародилась в Чехии в начале 60-х г. XIX века. Общество «Сокол» имело свои театры, библиотеки, проводило разнообразную культурную работу, но особенно оно получило известность благодаря культивированию гимнастики. Основателем сокольства был прогрессивный профессор Пражского Карлова университета Мирослав Тырш. Общество «Сокол», особенно в начальном периоде своего существования, играло положительную роль в жизни Чехии, так как выступало за самостоятельное развитие культуры чешского народа, находившегося под властью Австро-Венгерской монархии.

«Соколы» в Чехии имели свою спортивную форму, культивировали снарядовые, а также вольные упражнения с различными предметами (палки, шарфы, флажки, булавы, щиты и т. п.). Была разработана своя гимнастическая терминология и методика проведения занятий. Большое внимание в сокольской гимнастике уделялось массовым гимнастическим упражнениям, которые выполнялись на специально построенных стадионах при огромном стечении участников и зрителей. Большое внимание уделялось музыкальному сопровождению. Мне довелось видеть в Праге, в помещении Карлова университета (на факультете физического воспитания), несколько больших шкафов, наполненных нотами для гимнастических выступлений.

Вскоре сокольство проникло в Россию, а также в другие славянские государства. Здесь переводилась учебно-методическая литература, из Праги приглашались преподаватели и тренеры сокольской гимнастики, которая распространялась не только в русских городах, но и на Кавказе, в частности в Грузии, где было создано общество «Шевардения» («Сокол»). Все это сыграло большую роль в распространении спортивной гимнастики в нашей стране. Имела место борьба между сторонниками сокольской и шведской гимнастики, в которой победу одержало сокольство. Шведская гимнастика сохранилась лишь в отдельных обществах («Маяк», «Богатырь»). Сокольское отделение «Богатыря» выделилось из последнего и стало именоваться «Сокол II». Император Николай II распорядился ввести преподавание сокольской гимнастики в войсках. К 1914 г. в нашей стране были зарегистрированы 42 сокольских организации, в которых занимались 400 мужчин, 600 женщин и одна тысяча подростков.

В 1908 г. возникло «Общество славянской взаимности» с литературным, музыкальным и гимнастическим отделениями. В 1910 г. официально был зарегистрирован «Союз русского сокольства». Первый съезд этого Союза прошел в 1911 г. В нем приняли участие представители 19 обществ. А в 1913 г. на II съезде сокольство было представлено уже 39 организациями. Однако масштабы сокольства по современным меркам были невелики: в Москве занимались гимнастикой 1697 «соколов», имевших в своем распоряжении пять гимнастических залов. Тем не менее значение сокольства для развития в России спортивной гимнастики было достаточно велико. Это сказывалось на относительно быстром росте спортивного мастерства наших гимнастов в годы Советской власти, принесшие им славу мастеров мирового класса.

В гребном спорте выдающихся результатов достиг М. Кузик, побеждавший на чемпионатах России в 1910, 1911 и 1913 гг. В 1908 и 1910 гг. он первенствовал на открытых чемпионатах Голландии – популярнейших соревнованиях в Европе. В 1913 г. Кузик одерживает победу на открытом первенстве Оксфордского университета. В этом виде спорта также успешно выступал А. Переселенцев, занимавший первые места на крупных международных соревнованиях в Англии и Франции.

Высокие результаты показывают русские спортсмены и в других видах спорта. Например, в фехтовании русский солдат П. А. Заковорот одерживает крупные победы как на российской, так и на международной арене (Петр Антонович Заковорот в годы Советской власти на протяжении многих лет преподавал фехтование в учебных заведениях, и в частности, в Институте физической культуры им П. Ф. Лесгафта. Будучи студентом этого вуза, я изучал азы фехтовальной науки под его непосредственным руководством, а было тогда Петру Антоновичу, на мой взгляд, не менее 70 лет).

Одним из выдающихся боксеров был А. Г. Харлампиев. В 1915 г. журнал «К спорту» назвал его лучшим боксером года, вручил ему кубок и диплом первого чемпиона России по боксу[64]. Вскоре после революции А. Г. Харлампиев становится заведующим кафедрой бокса Центрального института физкультуры, доцентом, много занимается преподавательской и тренерской работой. Среди его учеников – один из выдающихся боксеров и организаторов бокса, внесших весомый вклад в создание советской школы бокса, К. В. Градополов.

Заключая раздел о развитии спорта в пореформенной России, следует сказать, что наметившиеся успехи выдающихся отечественных спортсменов как внутри страны, так и на международной спортивной арене не только поднимали престиж страны, но и являли собой пример подражания для молодого поколения, способствуя привлечению к занятиям спортом представителей различных слоев населения, популяризации занятий физическими упражнениями. Постепенно шел процесс демократизации спортивного движения, чему способствовали многие причины, особенно февральская буржуазно-демократическая революция 1917 г.

Были созданы оптимальные организационные формы спорта и руководящие органы в виде спортивных обществ и клубов, союзов, лиг разных масштабов, Российский, региональные и городские олимпийские комитеты, а также высший всероссийский орган – Канцелярия Главнонаблюдающего за физическим развитием народонаселения Российской империи.

Возникла довольно широкая сеть спортивной печати. Успешно по условиям того времени развивалась наука о физическом воспитании. Появились необходимые кадры преподавателей, тренеров и организаторов физкультурно-спортивного движения, меценатов, бескорыстно выделявших собственные средства на нужды отечественного спорта.

Возникновение и развитие крупнейших спортивных объединений и клубов (Санкт-Петербургский атлетический клуб, Санкт-Петербургский «Геркулес-клуб», Киевское атлетическое и гимнастическое общество, Санкт-Петербургское атлетическое общество, Санкт-Петербургский кружок любителей спорта, Санкт-Петербургское общество любителей бега на коньках и др.) связано с именами выдающихся деятелей российского спорта, таких, как Е. Ф. Гарнич-Гарницкий, Г. А. Дюперрон, В. Ф. Краевский, А. П. Лебедев, И. В. Лебедев, Г. И. Рибопьер, Н. С. Риттер и другие. В начале XX века отмечался существенный рост числа спортивных обществ и клубов в России: так, в 1900 г. их насчитывалось 50 (данные без учета многочисленных безуставных спортивных организаций и команд), в 1904 г. – 100, в 1913 г. – 406, а в 1914 г. их стало 1266.

Довольно стройная система управления спортивно-гимнастическим движением, сформировавшаяся в нашей стране к 1914 г., представлена на рисунке.

Что касается численности спортсменов, занимавшихся в названных обществах и клубах, то, по официальным данным на 1 января 1915 г., российские спортивные организации объединяли 50 тысяч спортсменов из 332 населенных пунктов. Однако эти сведения, много лет фигурировавшие в данных, приводившихся официальными органами в советский период, оказались заниженными. Как показал А. Л. Чистяков, сведения о численности спортсменов были получены лишь от 63 губерний из 102, и, кроме того, не был учтен довольно многочисленный состав безуставных объединений[65]. Таким образом, реальное число спортивных объединений и количество их членов значительно превышало вышеприведенные официальные данные.

Физическое воспитание учащейся молодежи

Среди реформ, предпринятых после отмены крепостного права, были и такие, что затрагивали начальную, среднюю и высшую школы. Новые уставы начальных школ, гимназий, реальных училищ, университетов способствовали распространению грамотности в народных массах, совершенствованию методов обучения и облегчали доступ к среднему и высшему образованию детям разных сословий.

В то же время реформа школы не привела к заметным изменениям в постановке физического воспитания учащейся молодежи, хотя различного рода попытки в этом направлении предпринимались в разных городах России.

На этом фоне особенно благородной, подвижнической была деятельность передовых педагогов и врачей-энтузиастов движения за физическое развитие молодежи. Благодаря их усилиям в 90-е годы XIX века начали создаваться общества содействия физическому развитию учащейся молодежи (ОСФРУМ). Такие общества возникли в Одессе (1891), Москве, Петербурге, Киеве (1893). К началу XX века ОСФРУМ были созданы в десятках городов разных регионов России, в том числе в Сибири, Средней Азии, Закавказье, Прибалтике. Среди инициаторов их создания были, например, профессор П. Ф. Лесгафт и доктор Е. А. Покровский.

Коренным образом была перестроена система военного образования. Были открыты юнкерские и военные училища, а кадетские корпуса преобразованы в военные гимназии. В 1863 г. создано Главное управление военно-учебных заведений (ГУВУЗ). При нем был организован хорошо оборудованный Педагогический музей. С 1864 г. ГУВУЗ начал издавать ежемесячный журнал «Педагогический сборник», на страницах которого публиковались материалы по вопросам физической подготовки в армии и в военно-учебных заведениях.

В разработке теоретических и методических основ физической подготовки в армии, организации подготовки учителей гимнастики для войсковых частей и военно-учебных заведений плодотворное участие приняли А. Д. Бутовский, П. Ф. Лесгафт, Б. Я. Стоюнин, Ф. Ф. Эрисман, В. В. Гориневский и другие известные ученые, врачи, педагоги.

В обстановке войны и революций в начале XX века правительство России предпринимает попытку введения элементов военизации в начальной и средней школе.

Военный министр Сухомлинов в начале 1908 г. обратился к Николаю II с предложением ввести элементы военного обучения в начальной школе. На заявление министра царь ответил резолюцией: «Завести в деревнях обучение детей в школах военному строю и гимнастике запасными и отставными унтер-офицерами за малую плату». Министерством просвещения был принят ряд постановлений по этому вопросу. Однако этими мерами дело и ограничилось. Предпринималась попытка создания в школах «потешных» отрядов по типу тех, что создавались в свое время Петром I. 22 мая 1910 г. был организован смотр роты «потешных» в Царском селе под Петербургом. Вместе с тем у населения, особенно в среде интеллигенции, подобная военизация в школах встречала неприязненное отношение. Интересно высказывание по этому поводу великого Ф. И. Шаляпина в письме к A. M. Горькому от 15(28) ноября 1911 г.: «Недавно меня заставил призадуматься один мальчик-гимназист – ему 10—11 лет, сын нашего артиста Шаронова. Когда его спросили, много ли поет дома его отец, он ответил, что не знает и знать не хочет, так как занятия своего отца считает позорными, – музыка и пение, говорит этот мальчик, в то время, когда человечество занято великими изобретениями аэропланов для великого военного движения, музыка и пение – это позор… Вот какие нынче мальчики пошли…

Ох, уж эти мне «потешные», убереги, господи, моих малышей от разбойничьих забав».[66]

По-иному распорядилась судьба в Российской империи со скаутами. Слово «скаут» английского происхождения и означает в переводе «разведчик». Идея и инициатива создания скаутизма принадлежит английскому полковнику Роберту Баден-Пауэллу, который изложил свои взгляды на этот вопрос в книге «О скаутах мальчикам». Английским двором она была подарена Николаю II, который, проявив интерес к ее содержанию, распорядился о переводе книги на русский язык.

Скаутизм представляет собой систему всестороннего физического и нравственного воспитания детей и подростков, основанную на любви детей к играм, природе, следопытству, походам, занятиям различными физическими упражнениями. Проводимые часто в виде игры, на природе, с широким использованием увлекательных военизированных игр, занятия вызывали большой интерес у детей. В этом помогали тщательно разработанные и применяемые ритуалы и заповеди. Среди них девиз «Будь готов!», впоследствии, как и многое другое из средств воспитания скаутов, использованный в пионерской организации в советское время, а также различные заповеди:

– разведчик верен Богу, предан Родине, родителям и начальникам;

– честен и правдив; помогает ближним;

– друг всем и каждому разведчику;

– исполняет приказания родителей и начальников; вежлив и услужлив;

– бережлив и уважает чужую собственность;

– чист в мыслях, словах, делах, телом и душой; трудолюбив и настойчив;

– весел и никогда не падает духом; скромен.[67]

Как видим, заповеди основаны на общечеловеческих идеалах добра, любви к Родине, взаимоуважения, религиозных убеждениях.

Наряду с отрядами мальчиков создавались и отряды девочек-герлскаутов. Методические положения для них разработала сестра Р. Баден-Пауэлла Агнесс. Днем рождения скаутизма в России считается 30 апреля 1910 г., когда штабс-капитан О. Пантюхов зажег первый костер скаутов в Павловском парке под Петербургом. Первый отряд герлскаутов в России возник в Киеве в 1914 г. Юные «разведчики», занимаясь в скаутских отрядах, не только развивались физически и нравственно, но и участвовали в практических благотворительных делах, оказывая помощь старикам и больным. Во время Первой мировой войны ребята усилили эту деятельность, помогая раненым, писали письма на фронт. Всего же в России к 1917 г. в скаутских организациях было зарегистрировано около миллиона человек.

После Октябрьской революции скаутизм в нашей стране был запрещен как не соответствующий советской идеологии. Однако это не помешало организаторам пионерской организации позаимствовать ряд методических положений и ритуалов скаутских отрядов вплоть до девиза «Будь готов!» Скаутское движение в России возродилось в 1990 г.

Подводя итог предпринятой нами попытки рассмотреть развитие физической культуры и спорта в России и в Российской империи, хотелось бы обратить внимание читателя на один архивный документ – официальное письмо от 10 декабря 1912 г. Председателя Совета Министров В. Коковцева В. Н. Воейкову, в котором до сведения генерала доводилось, что «Его Императорское Величество, 7 сего месяца, в Царском Селе, высочайше повелел возложить на ваше превосходительство разработку предложений в организации целесооб-разнейших мер к физическому развитию народонаселения… (Государственный военно-исторический архив, ф. 61, оп. I, дело 5, л. 2).

В приложении к официальному письму постановка физического воспитания молодого поколения в России оценивалась как «совершенно недостаточная», отмечалось, в частности, отсутствие планомерности в организации физического развития населения. В документе, по сути, давалась глубокая оценка, лишенная прикрас и показывающая озабоченность правительства состоянием физической культуры и спорта в России. Приложение требует к себе внимания потому, что деятельность царского правительства в этом вопросе в нашей литературе рассматривалась весьма односторонне, а также потому, что анализируемый документ до сих пор не привлекал должного внимания исследователей. В нем подвергается критике преподавание гимнастики, военного строя и других физических упражнений в низших и средних учебных заведениях, а также в высшей школе.

Частные спортивные общества, говорилось далее в приложении к письму, ныне заметно увеличивающиеся в количественном отношении, представляют собой, однако, лишь отдельные кружки или небольшие организации, не связанные между собой в одно стройное целое. В заключительной части подчеркивалось государственное значение грядущих преобразований в области физического воспитания и выдвигалась задача достижения важнейших для государства результатов – «подготовки физически здорового, выносливого и бодрого поколения», для чего «ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР Высочайше соизволил предуказать безотлагательно приступить к выработке предложения о мерах целесообразнейшего физического развития всего населения, имея при этом в виду, что по свойству и значению своему дело это должно составить предмет попечения специального органа, обеспеченного достаточными полномочиями и располагающего необходимыми средствами как для общего направления и руководства означенным делом во всех ведомствах, так и для объединения всех частных организаций, преследующих те же цели». По существу, это было изложением основных направлений программы деятельности вновь создаваемого органа руководства физическим воспитанием в лице Канцелярии Главнонаблюдающего за физическим развитием народонаселения России, которая была создана 7 июля 1913 г. во главе с генерал-майором из свиты императора Владимиром Николаевичем Воейковым.

Анализ приведенного документа показывает, что руководство страны было достаточно осведомлено о недостатках в постановке физического воспитания в различных звеньях национальной системы образования. Правительство четко представляло себе необходимость создания государственного органа руководства развитием физической культуры. По существу, впервые на уровне правительства провозглашалась цель создаваемой системы физического воспитания: «ПОДГОТОВКИ ФИЗИЧЕСКИ ЗДОРОВОГО, ВЫНОСЛИВОГО И БОДРОГО ПОКОЛЕНИЯ». Следует отметить и то, что внимание правительства было обращено на содействие физическому развитию не отдельных, избранных сословий, а всего населения. Это свидетельствует о том, что накануне Первой мировой войны Россия вплотную подошла к созданию единой государственной системы физического воспитания. Печать поддержала начинание правительства. Так, журнал «Русский спорт» за 1913 г. (№ 25) отметил, что оно «открыло новую эру в развитии русского спорта – официального содействия правительства делу оздоровления и физического возрождения русского народа».

Начавшаяся мировая война, а затем и революции 1917 г. лишили правительство Николая II возможности осуществить намеченные им планы.

Фрески Софийского собора в Киеве как один из источников изучения физической культуры Древней Руси

История прошлого, как и историческое осмысление современности, имеет громадное познавательное, воспитательное, теоретическое и практическое значение. Труды, раскрывающие содержание самобытной физической культуры народов России как составной части общей культуры, играют важную роль в опровержении инсинуаций фальсификаторов истории, утверждающих, будто народам нашей страны извечно была присуща отсталость, будто роль России в мировом культурном процессе была незначительной, второстепенной.

Изучение истории физической культуры прошлых эпох важно еще и потому, что в народных формах физического воспитания находят отражение этический и эстетический идеалы народа – творца истории, всей культуры человеческого общества.

Вместе с тем ряд источников (летописи, литературные произведения, фресковая и иная живопись) еще не освоен в полной мере историками физической культуры. Это относится, в частности, к фрескам одного из древнейших русских храмов – Софийского собора в Киеве (Софии Киевской).

Главный собор Киевской Руси, колыбели русского, украинского и белорусского народов, был возведен в начале XI века вскоре после крещения Руси. Древнерусское феодальное государство со столицей в Киеве существовало с IX до середины XII века и было одним из крупнейших и культурнейших государств Европы. Культура Киевской Руси – важный этап в истории русской и мировой культуры. Вершины своего могущества и расцвета древнерусское государство достигло в период княжения Владимира (978–1015) и его сына Ярослава Мудрого (1019—1054). В Киеве этого времени имелись школы, строились церкви, создавались библиотеки, получила развитие церковная живопись. Столица древнерусского государства была одним из мировых культурных центров.

Подъему культуры Древней Руси способствовало введение христианства как государственной религии в 988 г., т. е. 1000 лет назад новое развитие получили литература, живопись, архитектура, музыка.[68]

В культурной жизни Киевского государства особую роль играл Софийский собор, будучи не только главным христианским храмом, но и общегосударственным центром новой феодальной культуры, а также местом проведения торжественных собраний, приема послов и т. п. Неудивительно, что он своими формами и убранством отражал господствовавшие идеи того времени – возвеличение славы древнерусского государства, мощи феодального строя, его идеологии, силы княжеской власти. Все это нашло отражение в архитектуре храма, его мозаиках и фресках. Наряду с шедеврами мирового мозаичного искусства в украшении храма большое место занимает фресковая живопись, в том числе светская. Ее значительная часть посвящена отображению отдельных моментов, которые можно рассматривать как элементы физической культуры.

Светские фрески лестничных башен Софии издавна привлекают внимание историков и искусствоведов. Однако представленное в настоящей статье исследование их с позиций оценки физического воспитания того периода предпринимается впервые. В специальной литературе имеется лишь общее упоминание о том, что на фресках Киевской Софии «ярко изображены моменты воинских и охотничьих состязаний».[69]

О чем же рассказывают фрески? Их изучение искусствоведы начали еще в середине прошлого века после освобождения живописи от более поздних масляных записей. Последние исследования приводят к убеждению, что роспись представляет собой триумфальный великокняжеский цикл, повествующий о важном событии в истории древнерусского государства – заключении матримониального союза при Владимире Святославовиче в 988 г., который стал прологом христианизации Руси. В стенописи башен получили отражение те исторические эпизоды, которые наиболее полно отвечали поставленной заказчиком росписи задаче – прославлению Руси и великокняжеской династии: чествование русских послов на константинопольском ипподроме (южная башня), а также коронация в столице Византии невесты Владимира Святославовича Анны (северная башня). И хотя действие, изображенное на фресках, происходит в Константинополе, все же можно связывать их с древнерусской жизнью, которая шла в русле единого общественно-исторического процесса. Эти сцены имели общезначимый характер, были знакомы и понятны современникам и находили у них, по-видимому, живой отклик – именно так можно объяснить их появление в палладиуме Древней Руси – Софийском соборе.

Центральное место в южной башне принадлежит 14-метровой композиции «Ипподром», состоящей из нескольких сцен, расположенных последовательно снизу вверх на стене башни[70]. Нужно сказать, что верховая езда, различного рода состязания, развлечения на лошадях – конские ристания – были весьма распространены в Древней Руси. Из летописи известно, что, например, князь Изяслав Мстиславович на Ярославском «дворе» в Киеве устроил пир с конскими ристаниями (запись 1150 г.[71]), хотя о сооружениях, подобных византийскому ипподрому, сведений нет.

Другие фрески также, по-видимому, связаны с упомянутым историческим событием, но в большей мере отражают сцены древнерусской действительности. Так, на фресковой композиции «Скоморохи» (южная башня) изображены играющие на различных инструментах люди. В эту группу входят и два акробата, помещенные справа: атлетического сложения мужчина держит на плече шест, по которому взбирается мальчик, пытающийся достать установленную на шесте тарелочку. Искусство скоморохов (народных акробатов и музыкантов), распространенное на Руси, пользовалось большой любовью народа.

Достоверная информация об этом содержится, в частности, в документах Стоглавого собора (1551 г.); эти постановления сформулированы в ста главах, ряд которых содержит важные сведения о быте народных масс, народных играх и обрядах («скоморохи», «гусельники» и т. п.).

В литературе по истории физической культуры аналогичные материалы приводились как примеры борьбы церкви с народными играми. Однако эти важные источники позволяют судить о характере, особенностях, распространении средств физической культуры среди народных масс. Глубокое, разностороннее изучение подобных исторических документов, по нашему мнению, обогатило бы представления об отечественной физической культуре прошлых эпох.

В нижней части лестницы (северная башня) размещен эпизод «Борьба ряженых», перекликающийся с русским обычаем. «Ряженые», как отмечалось выше, – составная часть многих народных праздников на Руси. Рядом расположена сцена «Борцы». Эпизод с борцами, тела которых переплелись в схватке, ассоциируется с широким распространением борьбы у русского народа, у других народов нашей и зарубежных стран. В былинах об Илье Муромце, Добрыне Никитиче и других, как образно выразился академик Б. Д. Греков, «устных учебниках родной истории» борьба выступает как одна из наиболее распространенных богатырских потех.

Ряд фресок посвящен различным эпизодам охоты. Так, фреска в южной башне изображает нападение хищного зверя на всадника, который в резком повороте поражает копьем нападающего на него разъяренного хищника, видимо барса. В северной башне изображена охота на медведя: отважный всадник, резко повернувшись и изогнув туловище, бьет копьем рычащего зверя, схватив его левой рукой за нижнюю челюсть.

Интересный сюжет, изображающий охоту с гепардами (пардусами) на диких лошадей – тарпанов, расположен на своде южной башни. Охотники высоко ценили этого ловчего зверя, убежать от которого было практически невозможно. Понятно, что от его дрессировщиков требовались смелость, сноровка и прекрасная физическая подготовка. Под сценой охоты на гепардов уцелели фрагменты композиции, изображающей охоту на вепря (дикого кабана). В верхней части лестницы этой башни написана сцена охоты всадников на тарпана. Три всадника с арканом на огромной скорости преследуют несущуюся в отчаянном галопе дикую лошадь.

Сцены охоты, надо полагать, не случайно занимают значительное место в фресковых композициях главного храма Древней Руси. Охота выступала в качестве одного из важнейших средств физического совершенствования: воспитания смелости, мужества и других морально-волевых качеств, боевой подготовки как крестьян, простых воинов, так и представителей господствующего класса, князей. О месте охоты в военно-физической подготовке русской знати рассказывает исторический литературный памятник Древней Руси «Поучение Владимира Мономаха своим детям» (начало XII в.). Верховую езду (ристания) и охоту автор приравнивает к государственным делам. Делясь своим жизненным опытом с сыновьями, Владимир Мономах рассказывает: «Два тура метали меня на рогах и с конем, один олень меня бодал, а два лося – один ногами топтал, а другой рогами бодал. Вепрь у меня на бедре меч сорвал. Медведь мне около колена подклад откусил. Лютый зверь вскочил мне на бедра и коня вместе со мной повалил».[72]

Итак, фресковая роспись башен Киевской Софии, отразившая государственные потребности, общественные интересы и запросы Киевской Руси, свидетельствует о важной роли физической культуры в жизнедеятельности наших предков, об уровне ее развития. Фрески подтверждают и дополняют другие исторические данные о широком распространении, большой популярности различных игр и физических упражнений в Древней Руси. Об этом красноречиво говорит и сам факт художественного воплощения на стенах главного собора страны сцен, в известной степени связанных с физическим воспитанием. Анализ фресок углубляет, обогащает наши представления о масштабности средств физического воспитания на ранних исторических ступенях развития нашей Родины, по крайней мере на многие десятилетия передвигает хронологические рамки широкого распространения народных игр в Древней Руси.

Светская фресковая живопись Киевской Софии – наглядное свидетельство тесных культурных связей древнерусского государства с другими странами, в частности с Византией, взаимодействия и взаимовлияния культур разных народов как в области изобразительного искусства, так и в области физической культуры.

Вместе с тем содержание настоящей статьи со всей очевидностью убеждает в существующей потребности большего внимания со стороны историков физической культуры к памятникам и документам прошлых эпох как существенному источнику, отражающему генезис современной физической культуры и спорта, подтверждает важность дальнейших научных поисков в этом направлении, ибо история всегда актуальна, так как без прошлого нет ни настоящего, ни будущего.

Наконец, Софийские фрески говорят нам о необходимости более бережного отношения к памятникам, отражающим народные формы физической культуры, прежде всего к играм, которые мы, увы, постепенно теряем, о более решительных шагах по внедрению национальных видов спорта в практику физического воспитания детей и взрослых.

Печатается по журналу «Теория и практика физической культуры». 1988. – № 6. – С. 44—46. В соавторстве с заведующим сектором методической работы Государственного исторического заповедника «Софийский музей» Н. Н. Никитенко

Акты Русской православной церкви о народной физической культуре. Новый взгляд

Одной из важнейших предпосылок возникновения олимпийского движения является определенный уровень развития спорта. Между тем известно, что современный, академический спорт возник на основе народной физической культуры, спортивных традиций того или иного государства, народа.

Наименее изученным разделом отечественной истории физической культуры и спорта является их первоначальное развитие в период родоплеменных отношений у восточных славян, в Киевском государстве, в средневековой феодальной Руси. Актуальность исследования связана, кроме того, с тем, что история прошлого, как и историческое осмысление современности, имеет громадное познавательное, воспитательное, теоретическое и практическое значение.

В народных формах физического воспитания находят отражение этический и эстетический идеалы народа, творца истории, всей культуры человечества. В этой связи заслуживает внимания вывод, сделанный столетие назад исследователем народных игр и физических упражнений, видным деятелем физического воспитания России доктором Е. А. Покровским.

«… В песнях и хороводах этих, – отмечал он, – большей частью вспоминаются времена давно прошедшие или настоящие; в играх же нередко передается содержание драматической жизни народа, и, таким образом, последняя как бы исторически и в народной опере отражается в этих хороводах, песнях, играх».[73]

В данном сообщении речь пойдет главным образом об известных историкам физической культуры церковных установлениях, касающихся физического воспитания. Дело в том, что в нашей специальной литературе эти акты рассматривались односторонне – с точки зрения неодобрения, запрета церковью народных форм физического воспитания и развлечений. И в целом роль церкви в развитии физической культуры оценивалась однозначно отрицательно, что, как мы попытаемся показать ниже, не совсем правильно.

Обратимся прежде всего к важнейшему литературному памятнику, в котором нашла отражение церковная идеология, – летописи «Повесть временных лет» (XI век), в частности, к ее страницам, посвященным народной физической культуре. Из этого бесценного источника российской истории мы узнаем о широком распространении в докиевской и Киевской Руси народных игр и физических упражнений, их огромной популярности. Автор, выразитель церковной идеологии, видит в последних пережиток язычества в быту христиан: «Таких людей дьявол обольщает и другими способами, отвлекая нас от Бога всевозможными соблазнами: трубами и скоморохами, гуслями и русальями. ВЕДЬ МЫ ВИДИМ МЕСТА ДЛЯ ИГРИЩ УТОПТАННЫМИ, И ЗДЕСЬ ТОЛПИТСЯ МНОГОЕ МНОЖЕСТВО ЛЮДЕЙ, ТАК ЧТО ПРОИСХОДИТ ДАВКА, когда начинается внушенное дьяволом зрелище» (выделено мною. – Г. Д.). Ни в одном другом источнике той поры мы не находим столь существенной характеристики народного творчества в сфере физической культуры.

В другом месте упомянутой летописи уточняется, что проводились «игрища между селами: сходились на игрища, на плясание и на все бесовские песни и тут умыкали себе жен по взаимному согласию, имели же по две и три жены». Здесь отмечается одна из социальных ролей древних зрелищ, состоявшая в «умыкании» жен. Надо полагать, что этого права удостаивались в первую очередь победители состязаний. Очевидно, игрища выполняли и другие социальные функции: способствуя развитию физических и морально-волевых качеств, они играли важную роль в сплочении славянских племен, в подготовке молодого поколения к трудовой и военной деятельности. Игрища славян, как и древнегреческие Олимпийские игры, посвящались языческим богам, носили религиозный характер.

Разрозненные источники дают возможность составить представление о многих видах физических упражнений, демонстрировавшихся на состязаниях. Это бег наперегонки, прыжки через костер, метание различных предметов, стрельба из лука, конные ристания, кулачный бой, фехтование на палках, лазание по оголенному стволу дерева, борьба, а также игры, пляски, акробатические упражнения скоморохов. Имелось и место проведения состязаний – «чистое поле». Сведения об игрищах-зрелищах у славян позволяют глубже осмыслить особенности физической культуры русского народа в последующие эпохи, а также понять истоки, откуда берет начало любовь современного человека к спортивным зрелищам. Важным источником, подтверждающим и дополняющим другие исторические данные о широком распространении, большой популярности различных игр и физических упражнений в Древней Руси, являются светские фрески Софийского собора в Киеве, возведенного в начале XI века. На них изображены сцены охоты, борьбы, игр скоморохов, упражнения акробатов[74]. Если иметь в виду, что Софийский собор был не только главным христианским храмом на Руси, но и общегосударственным центром новой феодальной культуры, то значение упомянутого факта возрастает, свидетельствуя о положительном отношении государства и церкви к физическому воспитанию. Распространение на Руси фехтования на палках подтверждается, в частности, выступлением митрополита Кирилла на Духовном соборе в 1274 г.: «Узнал, что еще держатся бесовского обычая треклятых ЭЛЛИН: в божественные праздники со свистом, кличем и воплем бьются на дрекольях» (выделено мною. – Г. Д.). Из этих слов видно и то, что в средневековой Руси знали о древнегреческих состязаниях, возможно, и об Олимпийских играх. К этому факту можно подойти и с другой стороны: церковный деятель выступал против грубых, опасных для здоровья народных увеселений.

А сколько ценной информации о средствах физического воспитания заложено в церковном указе, в котором говорилось: «Аще кто в праздники, или в недели, или в святые вечера на игрища ходит, или на конские ристания, или личину оденет на себя, 7 лет да запретится, поклонов 100 на день и 200 молитв» (выделено мною. – Г. Д.).

Уникальную информацию о внедрении элементов физического воспитания в быт народных масс содержит свод церковных норм «Стоглав», принятый в 1551 г. Так, в главе 45-й сообщается, что свадебный обряд обычно не обходился без езды на лошадях, быстрого бега, скакания. А во время поминок их участники, завидя скоморохов с их играми и плясками, переставали плакать и начинали «скакати и плясати и в долони (ладони. – Г. Д.) бити». В главе 92-й «О игрищах эллинского бесования» отмечается, что во время ряда православных праздников «творят эллинское бесование, различные игры и плясание», которые длятся «весь день и нощь», сопровождаясь шутками, смехом, потехами, забавами, надеванием масок-личин, потешных одежд и украшений.[75]

Проведенный анализ позволяет сделать вывод о том, что церковные документы, ранее упоминавшиеся в специальной литературе лишь в качестве иллюстрации запретительной функции церкви, доносят до нас неоценимые, уникальные сведения о народной физической культуре отдаленных эпох, ЕЕ СОДЕРЖАТЕЛЬНОЙ СТОРОНЕ, ХАРАКТЕРНЫХ ОСОБЕННОСТЯХ. В первую очередь это относится к древним игрищам славян, запечатленным в первой русской летописи и замечательных фресках Софийского собора в Киеве.

Церковные установления не только подтверждают наличие крупных состязаний как народной традиции в Древней Руси, но и помогают найти разгадку необычайной популярности некоторых современных спортивных зрелищ. Как нам удалось установить, Русская православная церковь выступала не против игр, а против тех из них, которые могли привести к увечьям, стремясь к гуманизации, облагораживанию народных форм физического воспитания. Сказанное склоняет нас к мысли о неправомерности ограничения отрицательным отношением к церковным установлениям по вопросам физического воспитания. В этой связи обращают на себя внимание два обстоятельства. Первое. Христианизация Руси в 988 г. дала громадный толчок подъему культуры: повышению грамотности людей, развитию литературы, живописи, архитектуры, музыки. А повышение уровня культуры расширяло и потребности населения, в том числе и в области физической культуры, спорта. Второе. В условиях постоянного отражения военных нападений на русское государство одним из стражей страны были монастыри, в которых занимались не только богослужением, но и физическим трудом, военным делом, тесно связанным с физической подготовкой. Например, не раз приходилось с оружием в руках защищать подступы к Москве монахам Троице-Сергиевой лавры, а в 1380 г. одним из героев Куликовской битвы стал воспитанник этого монастыря Пересвет. Документы Русской Православной Церкви, касающиеся физического воспитания, требуют более пристального внимания историков.

Печатается по кн.: «Олимпийское движение и социальные процессы». – Омск, 1995.

Россия и Олимпийские игры (к 100-летию олимпийского движения)

Приближается столетие международного олимпийского движения и Олимпийских игр современности[76]. Основоположник Олимпийских игр Пьер де Кубертен впервые публично выступил с идеей их возобновления 2 ноября 1892 г., когда делал доклад в Парижском университете (Сорбонна) на тему «Возрождение олимпиады». С этого времени началась интенсивная подготовка к Олимпийскому конгрессу, который состоялся в июне 1894 г. также в Сорбонне и принял решение о проведении первых Олимпийских игр современности. Неслучайно Кубертен организовал Конгресс в знаменитом Парижском университете: тем самым он дал понять, что речь идет о гораздо большем, чем простое спортивное совещание. А уже через два года, в 1896 г., состоялись первые Олимпийские игры нового времени. История современного олимпийского движения начала свой отсчет…

За годы своего существования Олимпийские игры превратились в крупнейший международный форум планеты, играющий важную роль не только в спортивной, но и в культурной и общественно-политической жизни мирового сообщества. Олимпийское движение объединяет в настоящее время больше стран, чем ООН.

Празднование этого юбилея имеет большое общенациональное и международное значение, способствует пропаганде идей олимпизма, развитию спорта в нашей стране, усилению его роли как в физическом, так и нравственном совершенствовании молодого поколения.

Цель сообщения – показать историческое значение Олимпийских игр и олимпийского движения для развития физического воспитания и спорта и решения глобальной задачи человечества – упрочнения дружбы между людьми и мира между народами разных стран; изложить наиболее важные вехи исторического пути современного олимпийского движения; показать вклад России и советского спорта в его становление и развитие. Одна из задач состоит в привлечении внимания общественности, нашего педагогического коллектива к олимпийской проблематике в целях усиления пропаганды идей олимпизма, олимпийского воспитания молодежи.

Источниками послужили труды Пьера де Кубертена, Ж. Дьюри, Ф. Мезэ, Л. Куна, работы русских ученых П. Ф. Лесгафта, А. Д. Бутовского, советских авторов Н. Н. Бугрова, С. И. Гуськова, P. M. Киселева, В. А. Новоскольцева, Н. И. Пономарева, B. C. Родиченко, А. О. Романова, В. В. Столбова, В. И. Столярова, А. Б. Суника, Ю. А. Талалаева и многих других, а также материалы всемирных, всесоюзных, всероссийских конгрессов и конференций по социальным проблемам физической культуры и спорта.

Важным источником являются два фундаментальных труда, посвященных проведенным в нашей стране в 1974 и 1980 гг. международным конгрессам «Спорт в современном обществе», в которых мне довелось участвовать. При подготовке доклада использованы также мои работы и труды учеников. Так, несомненный научный интерес представляют результаты, полученные моим учеником старшего поколения, ныне профессором, доктором педагогических наук Юрием Павловичем Симаковым, который на протяжении многих лет исследует развитие спорта, в том числе олимпийского, в странах Латинской Америки. Этой проблеме посвящены его кандидатская и докторская диссертации. Его перу принадлежит немало оригинальных работ, изданных Институтом Латинской Америки Академии наук СССР. В этом институте он представляет нашу спортивно-историческую науку.

Другой ученик, кандидат педагогических наук, доцент, подготовивший докторскую диссертацию (она прошла апробацию в ГЦОЛИФКе, где он заведовал кафедрой истории и социологии физической культуры), Олег Александрович Милыптейн известен и как историк физической культуры, и как один из создателей социологии спорта. Его труды посвящены самым разнообразным философским, социологическим и историческим проблемам олимпизма, в частности, исследованию социального облика наших олимпийцев. Результаты проведенного им исследования отражены в многочисленных статьях, а также в монографии и докторской диссертации. Он участник многих внутрисоюзных и международных конференций и конгрессов, проведенных в разных странах, представлял нашу страну во всемирной организации физического воспитания. В настоящее время занимается исследованием проблем олимпийского движения в качестве члена научной бригады МОК, работающей в разных странах мира.

Петр Алексеевич Виноградов, доктор педагогических наук, профессор, бывший директор ВНИИФК, а в настоящее время один из представителей руководства Госкомспорта России, наш выпускник, сделавший первые научные шаги в кружке истории физической культуры, исследует и направляет изучение проблем массовой физической культуры – «спорта для всех», к чему постоянно проявлял и проявляет интерес Международный олимпийский комитет.

Оригинальное историко-теоретическое исследование национального аспекта международного спортивного и олимпийского движения с использованием большого числа отечественных и зарубежных источников, обучаясь в аспирантуре МОГИФК, провел также наш выпускник, ныне доцент нашей кафедры, кандидат педагогических наук Александр Владимирович Починкин. Полученные им результаты опубликованы в монографии «В паутине национализма» (ФиС, 1988). Он автор ряда оригинальных учебных пособий по управлению физической культурой и ее истории.

Шесть лет назад в нашем институте успешно защитил диссертацию аспирант Борис Рафикович Балаян, ныне доцент и декан факультета физического воспитания в Самарканде. Его исследование посвящено проблеме демократизации олимпийского движения, анализу вклада советских спортивных организаций в этот процесс. В научный оборот им введен ряд новых материалов, почерпнутых, в частности, из трудов Кубертена, с которыми автор знакомился в оригинале. Впервые в кандидатской диссертации по олимпийской проблематике исследовались не только практические шаги спортивных организаций по совершенствованию деятельности МОК, но и содержался научный анализ таких теоретических проблем, как сущность демократизации олимпийского движения, педагогический аспект олимпизма, олимпийские игры и интернационализация спорта, эволюция любительского спорта.

Аспирант МОГИФК Александр Вячеславович Харьков, зарекомендовавший себя пытливым исследователем, недавно завершил подготовку диссертации, тема которой мне, пожалуй, особенно дорога: «Вклад России в создание и становление современного олимпийского движения». Он впервые рассматривает эту проблему всесторонне, комплексно, возвращает науке имя А. Д. Бутовского не только как деятеля олимпийского движения, но и как теоретика физического воспитания и общественного деятеля, используя для этой цели труды ученого, разнообразные литературные и архивные источники, включая некоторые материалы, хранящиеся в Олимпийском музее МОК в Лозанне (диссертация А. В. Харьковым успешно защищена в 1997 г.).

Если говорить о методологии исследования, то прежде всего нужно отметить, что потребовался пересмотр, переоценка фактов, событий, явлений, относящихся к Олимпийским играм и олимпийскому движению, отказ от догматизма, политизации, идеологизации спорта, от старых стереотипов, возникших на почве ошибочного подхода к решению соотношения общечеловеческих и классовых ценностей. Кстати, это также одно из направлений научной работы кафедры в последние годы.

Основным источником, первоосновой возникновения современного олимпийского движения являются, как известно, Олимпийские игры Древней Греции. Будучи уникальным общественным явлением, они выполняли немало социальных функций и тем привлекали пристальное внимание историков, педагогов, деятелей физического воспитания многих поколений в разных странах. Как показывают исследования, глубокие идеи, легшие в основу специальных систем физического воспитания, были известны в более ранних цивилизациях – странах Древнего Востока, особенно в Древней Индии и древнем Китае (йога, ушу и др.). Однако фундамент физического воспитания в государствах Европы заложили идеи и практика, возникшие в Древней Греции. По нашему мнению, их можно свести к следующему: всестороннее, гармоническое развитие человека (юный афинянин посещал три школы – палестра, грамматиста, кифариста); разностороннее физическое воспитание (в основе античной гимнастики лежало пятиборье – пентатлон); создание специальных атлетических (гимнастических) учреждений и соответствующих сооружений – палестра, гим-насий, стадион и, наконец, Олимпийские игры с их строгой периодичностью, огромной социальной значимостью, включая глобальную идею сплочения, дружбы людей, упрочение мира. Эти идеи нашли большее или меньшее отражение в скульптуре, архитектуре и литературе Древней Греции, искусство которой явилось одной из вершин эстетического освоения действительности человечеством. Вместе с культурой Древнего Рима оно стало колыбелью всей европейской культуры.

Более чем 1000-летняя история древнегреческих Олимпийских игр не осталась без внимания последующих поколений. В разных странах, в том числе и в России, ученые, педагоги, общественные деятели высказывались в пользу проведения состязаний, подобных древнегреческим Играм. А в самой Греции, начиная с конца 50-х годов XIX столетия, неоднократно предпринимались попытки проведения Олимпийских игр. Однако они, не вызвав спортивного интереса, не увенчались успехом.

Для возрождения Олимпийских игр нужны были соответствующие условия. И они появились в конце ХГХ века. Это прежде всего развитие капиталистических отношений, пришедших на смену феодальной раздробленности и замкнутости, успехи промышленности, культуры и искусства с их международными конкурсами и выставками; улучшение средств коммуникации, способствующих международным контактам, – железных дорог, почты, телефона и др.; это, наконец, и развитие спорта, возрастание его популярности, а также появление международных спортивных объединений.

Толчком к усилению интереса к Олимпийским играм послужили раскопки в Древней Олимпии, проведенные в середине XIX в. немецким археологом Эрнстом Курциусом. Среди тех, кто особенно увлекся идеей древнегреческих состязаний, был молодой блестящий французский литератор, историк, педагог и общественный деятель барон Пьер де Кубертен (1863—1937). Но путь Кубертена к возрождению Олимпийских игр пролегал через поиски наиболее эффективных средств воспитания французской молодежи. Такое средство он увидел в физическом воспитании. Получив от французского правительства поручение изучить постановку физического воспитания в Европе и Америке, он обратил внимание на опыт английского педагога Томаса Арнольда, который с помощью спорта добился успехов в воспитании учащихся колледжа в городе Регби. Именно стремление найти положительное решение педагогических, воспитательных задач и привело П. Кубертена к мысли о развитии спорта, проведении Олимпийских игр. Это предопределило его подход к олимпийскому спорту как средству всестороннего развития личности, нравственного совершенствования, интеллектуального и культурного развития.

Основоположник современных Олимпийских игр, обратившись к спорту как средству воспитания, внес вклад в создание его педагогических основ, изложенных в труде «Спортивная педагогика» (1934). Высказанные в этом труде мысли перекликаются, на наш взгляд, с идеями выдающегося русского ученого П. Ф. Лесгафта (1837—1909), который, создавая свою систему физического образования, научно обосновал взаимосвязь физического воспитания с умственным, нравственным и эстетическим воспитанием. Но сделал это на примере физического воспитания, а не большого спорта.

Не менее важное значение Кубертен придавал интернациональному характеру Олимпийских игр и олимпийского движения. Он прекрасно понимал, в отличие от организаторов внутригреческих Игр второй половины XIX века, что возродить Олимпийские игры в Новое время возможно, лишь придав им интернациональный характер. На заре возникновения олимпийского движения Кубертен высказал мысль о двух главных тенденциях мирового спорта: интернационализме и демократизме. «Современный атлетизм, – писал он в Бюллетене МОК в январе 1895 г., – имеет две тенденции, на которые я обращаю ваше внимание. Он становится демократическим и интернациональным. Это течение, родившееся из великой тяги к миру и братству, к дружбе, которые возникают из глубин человеческого сердца». Он высказал уверенность в том, что «здоровая демократия, мудрый и мирный интернационализм проникнут на новый стадион, что позволит атлетизму совершить дело морального совершенствования социального мира одновременно с развитием мышц». Но вернемся к I конгрессу, проходившему в 1894 г. В нем приняли участие представители 12 стран, в том числе России. 21 государство прислало письменные согласия. Основным вопросом в программе конгресса значилось «любительство и профессионализм». Лишь последний, 7-й пункт программы был сформулирован таким образом: «Олимпийские игры. Возможность их возобновления. Преимущества с точки зрения спорта, морали, интернационализма». Обратите внимание: уже в программе конгресса речь шла о связи спорта с нравственностью и укреплением международных связей. Конгресс одобрил предложение Кубертена, приняв решение о проведении Олимпийских игр, избрал Международный олимпийский комитет, в который вошли представители Греции, Франции, России, США, Швеции, Венгрии, Чехии, Италии, Бельгии, Аргентины, Новой Зеландии. МОК утвердил первую Олимпийскую хартию – документ, определяющий основные принципы олимпийского движения, деятельность МОК, положения, регулирующие отношения МОК с национальными олимпийскими комитетами и международными спортивными федерациями, правила организации и проведения Олимпийских игр. Как показала последующая история спорта, Олимпийской хартии суждено было стать важнейшим документом международного спортивного движения, своего рода барометром, определяющим направление его развития. Особенно это относится к «Основополагающим принципам» и правилу 26 о допуске спортсменов к участию в Играх, трактовка которого имела отношение к решению самой жгучей проблемы мирового спорта – любительству и профессионализму.

В ныне действующей Хартии сохранены гуманистические принципы олимпийского движения: гармоническое развитие человека, нравственное воспитание в процессе занятий спортом, соединение спорта с культурой и образованием, служение спорта идеалам дружбы, демократизма, состоящим в признании несовместимости с принадлежностью к олимпийскому движению любой формы дискриминации по отношению к стране или лицу по расовым, религиозным, политическим или иным мотивам.

Большое внимание Кубертен уделял символике Олимпийских игр и церемониалу, считая, что они имеют большое воспитательное значение для спортсменов, и это нашло отражение в Олимпийской хартии.

Среди произведений Пьера де Кубертена выделяется знаменитая «Ода спорту», в которой в художественной форме весьма емко и глубоко показано многообразие значения спорта для всестороннего физического и духовного совершенствования человека. «О, спорт! Ты – мир!» – в этих широко из-вест-ных словах прекрасно выражена идея использования спорта в интересах укрепления мира и дружбы между молодежью, народами разных стран и континентов.

Научное наследие Кубертена огромно. Но в нашей стране изданы лишь отдельные его труды. Долгое время у нас на Кубертена смотрели как на буржуазного ученого-идеалиста, с вытекающими из этого последствиями. Мало пока издается и капитальных работ, монографий, диссертационных исследований, посвященных выдающемуся педагогу-гуманисту, известна близкая к художественному повествованию «Пылающая эстафета» (1979) В. А. Новоскольцева.

Наряду с Францией большую роль в создании современного олимпийского движения сыграла современная Греция. Ее усилиями были подготовлены и проведены Игры I Олимпиады современности в Афинах в 1896 г. Были построены Мраморный стадион, вмещавший до 65 тыс. зрителей, и другие сооружения, проведена большая подготовительная работа. Из 285 участников первой Олимпиады 200 спортсменов были греками. Первым президентом МОК стал греческий поэт Деметриус Викелас.

А теперь остановимся на вкладе в создание современного олимпийского движения России. Он нашел выражение в активном участии генерала А. Д. Бутовского в создании МОК и последующей его работе в качестве члена этой международной организации, в деятельности других членов МОК для России, в возникновении и развитии российского олимпийского движения, создании Российского олимпийского комитета, а также в участии спортсменов России в Олимпийских играх и проведении российских олимпиад.

В первую очередь следует сказать о том, что в России к концу XIX века имелись достаточные предпосылки для восприятия идей олимпизма, для развития в стране олимпийского движения. Одна из них – возникновение и развитие олимпийской идеи уже в Древней Руси. Известно, что на Руси еще до создания Киевского государства широкое распространение имели различного рода народные игры, кулачные и палочные бои, конные ристания, борьба, пляски и игры скоморохов. Изучение этого вопроса убеждает в том, что у восточнославянских племен эти народные игры и упражнения демонстрировались на племенных празднествах-зрелищах, игравших важную социальную роль и пользовавшихся большой любовью народа. Об этом свидетельствует упоминавшаяся нами древнейшая русская летопись «Повесть временных лет» (XI в.).

Автор ее, летописец Нестор, подвергая критике языческий характер восточнославянских игрищ, называет их, что для нас представляет особый интерес, «играми эллинского бе-сования». Это неудивительно. Исторической наукой установлено, что россияне уже во 2-й половине IX века поддерживают связи с Византией, ее столицей Константинополем. Эти связи усилились с созданием Киевского государства. Союз между двумя государствами был закреплен бракосочетанием князя Владимира с византийской царевной Анной.

Свидетельством широкого распространения в Древней Руси средств физического воспитания выступают светские фрески Софийского собора в Киеве, в которых отображены сцены охоты, борьбы, плясок скоморохов, акробатических упражнений. Все это дает основание утверждать, что в Древней, а также в средневековой Руси знали о греческих языческих состязаниях, к числу которых относились Олимпийские игры. Олимпийская идея со временем проникает в нашу научную литературу. Сподвижник Петра I B. H. Татищев (1686—1775) рассказывает об Олимпийских играх в одном из своих трудов, великий М. В. Ломоносов (1711—1765), как показывают архивные данные, планировал написание статьи о, как тогда говорили, «олимпических» играх.

Во время правления Екатерины II, в 1776 г., в Петербурге проводились оригинальные празднества, в программу которых, помимо аттракционов, были включены состязания всадников, борцов, кулачных бойцов, а победители награждались медалью с характерной надписью «С Алфеевых на Невские брега».

С научным анализом физической культуры Древней Греции, включая Олимпийские игры, выступил П. Ф. Лесгафт в «Руководстве по физическому образованию детей школьного возраста» (1888 г.).

Другой предпосылкой возникновения в России олимпийского движения явилось формирование в стране во 2-й половине XIX в., после отмены крепостного права, спортивно-гимнастического движения. Повсеместно возникали клубы по различным видам спорта (гимнастика, легкая атлетика, велоспорт, борьба, тяжелая атлетика, фехтование, лыжный и конькобежный спорт и др.), создавались спортивные общества, лиги, проводились всероссийские чемпионаты; русские спортсмены участвовали в международных соревнованиях и нередко одерживали на них победы (конькобежный спорт, фигурное катание на коньках, борьба, тяжелая атлетика, велосипедный спорт, шахматы). По инициативе П. Ф. Лесгафта и других передовых ученых создавались общества физического развития учащейся молодежи.

Значительные успехи были достигнуты русской научной мыслью второй половины XIX века. В этой сфере Россия выдвинулась в число наиболее передовых стран мира. Н. Г. Чернышевский (1828—1889), Н. А. Добролюбов (1836—1861), К. Д. Ушинский (1824—1870), Н. И. Пирогов (1810—1881), И. М. Сеченов (1829—1905) своими трудами закладывали основы философских, педагогических и естественнонаучных знаний в сфере физической культуры. П. Ф. Лесгафт создал одну из первых в мире научно обоснованных систем физического воспитания, многие положения которой сохранили свою актуальность до наших дней. Крупный вклад в теорию и практику физического воспитания внесли А. Д. Бутовский (1838—1917), В. В. Гориневский (1857—1937), Е. М. Дементьев (1850—1918), Е. А. Покровский (1838—1895) и другие. Все это способствовало тому, что идея Пьера де Кубертена о возрождении Олимпийских игр нашла в России благоприятную почву.

Мы можем гордиться тем, что РОССИЯ СТОЯЛА У ИСТОКОВ СОВРЕМЕННОГО ОЛИМПИЙСКОГО ДВИЖЕНИЯ, что ее представитель генерал Алексей Дмитриевич Бутовский не только стал членом МОК первого состава, но и активно участвовал в подготовке I Олимпийского конгресса, провозгласившего учреждение МОК, возрождение, а точнее создание, возникновение современных Олимпийских игр. За эту работу, включая участие в подготовке I Олимпиады современности, он получил высшую награду Греции – Золотой Командорский крест. Из других членов МОК столь высокую награду получил лишь П. де Кубертен.

А. Д. Бутовский был кадровым военным: в 40 лет стал полковником, в 53 года – генерал-майором, затем генерал-лейтенантом и генералом от инфантерии. Был награжден многими орденами. Но, находясь на службе в армии, с 80-х гг. XIX века занимался, главным образом, теоретическими изысканиями и организационной деятельностью по военно-физической подготовке войск, особенно во время работы в Главном управлении военно-учебных заведений. Здесь он разрабатывает вопросы постановки физического воспитания в военных, а также гражданских учебных заведениях, исследует проблемы теории и истории физического воспитания. Можно сказать, что А. Д. Бутовский был генералом не только от инфантерии, но и от педагогики. О широте его научных интересов можно судить по перечню опубликованных им трудов:

«Наставление для производства гимнастических упражнений в гражданских заведениях» (1890 г.), «Наставления для производства гимнастических упражнений с подвижными снарядами» (1891 г.), к которым он относит мяч, деревянный шар, палки; «Афины весной 1896 года» (1896 г.), «Полевая гимнастика в государствах Западной Европы» (1897 г.), «Записки по истории и методике телесных упражнений» (1913 г.), «Шведская педагогическая гимнастика» и другие.

А. Д. Бутовскому суждено было стать первым российским деятелем олимпийского движения. Началом этому послужила его встреча с Пьером де Кубертеном в 1892 г. в Париже во время командировки в Западную Европу для изучения постановки физического воспитания. П. де Кубертен изложил свои планы возрождения Олимпийских игр. В лице Бутовского он нашел единомышленника, активного сторонника своих идей. Вот что писал об этом в «Олимпийских воспоминаниях» основоположник олимпийского движения: «Я имел собственное мнение о выборе членов МОК. Предложенный список был принят без возражений. Это были Викелас для Греции, Калло и я для Франции, генерал Бутовский для России…»[77]

Немногие в России, да и не только в России, могли предвидеть в те годы перспективы начатого дела по возрождению Олимпийских игр, как это сделал А. Д. Бутовский, который в письме к Кубертену от 11 июля 1894 г. вскоре после Парижского конгресса отмечал: «Я с благодарностью принимаю эту почетную ответственность во имя учреждения нашего общего дела, которое имеет большое будущее». Кстати, в Парижском конгрессе в 1894 г., помимо А. Д. Бутовского, участвовал как представитель России и председатель Санкт-Петербургского гимнастического общества А. П. Лебедев. Будучи членом МОК в течение шести лет (1894—1900), А. Д. Бутовский принимал активное участие в сессиях главного органа олимпийского движения. При этом он не только оказывал содействие развитию международного олимпийского движения, деятельности МОК, но и стремился все полезное, что наблюдал, использовать в интересах русского спорта и военно-физической подготовки войск.

Это явствует из его послания начальнику ГУВУЗа Н. А. Махотину от 22 ноября 1895 г. в связи с избранием членом МОК. Он писал, в частности, что предстоящая I Олимпиада заслуживает внимания как с точки зрения развития спорта в разных странах, так и «со стороны развития гимнастики, фехтования и стрельбы, этих важных отделов военно-подготовительных упражнений».[78]

Алексей Дмитриевич явился первым пропагандистом олимпийского движения в России. Он подробно ознакомил русского читателя с ходом Игр I Олимпиады, рассказал об идеях, значении олимпийского движения в своем труде «Афины весной 1896 года», написанном и опубликованном в том же году. Это была первая книга об Олимпийских играх современности в России. А тремя годами ранее в статье «Телесные упражнения во Франции» он большое внимание уделил деятельности Пьера де Кубертена по возрождению Олимпийских игр.

Удалось обнаружить материалы, свидетельствующие об усилиях А. Д. Бутовского, направленных на подготовку спортсменов России к участию в Играх II Олимпиады, состоявшейся в Париже в 1900 г. На этом пути приходилось преодолевать немало трудностей. В письме к П. де Кубертену от 19 февраля 1895 г. А. Д. Бутовский с горечью писал: «Я получил три бюллетеня, направленных мне, и использовал их для пропаганды Олимпийских игр. Тем не менее должен признать, что в России к проблеме физического воспитания относятся с большой долей безразличия…. Тем не менее я не отказался от надежды образовать комитет в поддержку Олимпийских игр». Такой комитет был создан на второй встрече (первая состоялась в 1897 г.) руководителей Санкт-Петербургского спорта в 1898 г.

После выхода из МОК А. Д. Бутовского в 1900 г. Россию в этой организации стали представлять два человека (князь Сергей Белосельский-Белозерский и граф Георгий Рибопьер). Очевидно, определенную роль в этом сыграл авторитет А. Д. Бутовского в МОК. Одновременно это было признанием относительно высокого уровня развития спорта в великой державе, какою была Россия. В дальнейшем членами МОК для России были князь Семен Трубецкой, известный теоретик физического воспитания, общественный деятель Георгий Дюперрон и князь Лев Урусов, состоявший членом МОК до 1933 г., находясь в эмиграции. Каждый из них в той или иной мере внес вклад в развитие международного и российского олимпийского движения.

Одним из организаторов и пропагандистов олимпийских идей в России был киевский спортсмен, борец и стрелок Николай Сергеевич Риттер, который оказался единственным представителем спортсменов России на I Олимпийских играх. Он записался для участия в соревнованиях по борьбе и стрельбе, но затем по ряду причин отказался от участия в них. Однако атмосфера Афинской олимпиады, произведя на него сильное впечатление, изменила его дальнейшую жизнь. Он становится активным энтузиастом и пропагандистом физического воспитания и спорта, публикует ряд работ об олимпийском движении в прессе, выступает с публичными лекциями на эту тему. Об уровне его подготовленности в вопросах физического воспитания свидетельствует, например, тот факт, что в апреле 1897 г. он прочитал одну из лекций совместно с П. Ф. Лесгафтом. Этот факт говорит также о том, что Лесгафт положительно относился к современным Олимпийским играм (это следует отметить, потому что распространено мнение, что Лесгафт был против спорта).

Российские спортсмены приняли участие, как известно, в Играх IV и V Олимпиад в 1908 и 1912 гг. Если на IV Олимпиаде небольшая российская делегация в составе пяти спортсменов выступила довольно успешно (одна золотая медаль – Н. А. Панин-Коломенкин, фигурное катание на коньках, и две серебряные медали борцов: Николая Орлова (легкий вес) и Андрея Петрова (тяжелый вес), то по ряду причин (в частности потому, что намеченный план поэтапной подготовки и отбора сильнейших спортсменов не удалось полностью осуществить), делегация России из 178 человек на Играх V Олимпиады выступила слабо, поделив 15—16 места с Австро-Венгрией. Спортсмены России завоевали лишь две серебряные медали (классическая борьба и стрельба из пистолета) и две бронзовые (парусный спорт и стрельба). Схватка М. Клейна на борцовском ковре продолжалась более 10 часов. Она принесла ему серебряную медаль.

Уже после первой Олимпиады в России предпринимались попытки создания комитета в поддержку Игр. Он возник на собрании представителей спортивных обществ России, проведенном в Санкт-Петербурге в 1898 г. по инициативе А. Д. Бутовского и А. П. Лебедева. Однако Российский олимпийский комитет был создан лишь в 1911 г. В его состав вошли многие спортивные деятели и спортсмены, сыгравшие заметную роль в дальнейшем развитии спорта в России. Комитетом были организованы Российские олимпиады 1913 и 1914 гг., проведенные в Киеве и Риге в рамках подготовки к участию в несостоявшихся Играх 1916 г. На олимпиадах были показаны отдельные довольно высокие результаты. Так, в Риге Николай Архипов пробежал 100 метров за 10,8 сек.

Очевидно, представляют известный интерес сведения об отношении царской семьи к зарождающемуся в России олимпийскому движению. В этой связи можно упомянуть, что в числе зрителей на первой Олимпиаде современности был молодой великий князь Георгий Михайлович с невестой; великий князь Дмитрий Павлович участвовал в Играх V Олимпиады (конный спорт), главнокомандующий войсками гвардии и Санкт-Петербургского военного округа великий князь Николай Николаевич принимал участие в отправке офицеров-спортсменов на Олимпийские игры 1912 г., а сам Николай II, как свидетельствуют архивные материалы, дал согласие на тренировки и участие в этих Играх офицеров армии, а в июне 1911 г. он передал в распоряжение Оргкомитета Олимпиады золотой кубок в качестве приза от его имени.

Таковы краткие сведения о деятельности спортивных организаций дореволюционной России по созданию и развитию современного олимпийского движения. Они свидетельствуют о том, что наша Родина, находясь в основном русле мирового спорта, стояла у истоков современного олимпийского движения и внесла существенный вклад в его становление и развитие.

Со времени Октябрьской революции и до 1951 г. Советский Союз не участвовал в олимпийском движении. Вплоть до середины 40-х годов МОК не присылал нам приглашений, имея дело с представителем русской эмиграции, да и наши правительственные и спортивные круги не проявляли инициативы для установления деловых контактов с МОК. Во всяком случае, в архивах нам не удалось найти документов, свидетельствующих об обратном. В общем-то, это не случайно: в то время Олимпийские игры в нашей стране рассматривались как классово чуждое явление, олимпийские идеалы считались буржуазными.

Гипертрофированный классовый подход в сфере физической культуры после Октябрьской революции привел к отказу советских физкультурных организаций от всего ценного, что было создано в теории и практике дореволюционной физической культуры. Например, при создании советского физкультурного движения не использовался опыт работы старых демократических спортивных клубов, было отвергнуто скаутское движение, некоторые виды спорта запрещались, встречи с «буржуазными» спортсменами имели эпизодический характер. В этом ряду следует рассматривать и неучастие советских спортсменов в Олимпийских играх, несмотря на то, что царская Россия была признана в свое время Международным олимпийским комитетом. Однако спортивной работе в стране уделялось немалое внимание, и начиная с 1934 г. советский спорт начал уверенно продвигаться по пути к европейскому и мировому уровню, хотя рекорды наших спортсменов официально не утверждались, т. к. спортивные организации СССР не были членами международных спортивных федераций.

После победы над фашизмом в Великой Отечественной войне (в победу внесла свою лепту и закалка нашей молодежи средствами физического воспитания) неизмеримо возрос престиж Советского государства на международной арене, а вместе с ним и советского спорта. Наши спортивные организации приглашаются в европейские и всемирные спортивные объединения, а в 1951 г. было получено приглашение от МОК к участию в предстоящих Олимпийских играх в виде рекомендации о создании национальной олимпийской организации. Был создан Национальный олимпийский комитет, который сразу же получил признание МОК, ив 1952 г. состоялся успешный олимпийский дебют наших спортсменов: они стали участниками Игр XV Олимпиады в столице Финляндии г. Хельсинки.

Начался новый этап в истории как олимпийского движения, так и советского спорта. Я не преувеличиваю: участие в олимпийском движении спортсменов СССР, великой державы, занимавшей 1/6 часть планеты, сделало Игры действительно всемирными. Усилившееся соперничество в спорте способствовало ускорению роста спортивных результатов во всем мире, в том числе в нашей стране. Советские спортсмены получили большой стимул для повышения своего мастерства, восхождения на спортивный Олимп. В лице советских олимпийцев, олимпийских чемпионов советская молодежь получила прекрасный пример для подражания. С превращением Игр во всемирные они в большей мере стали служить и делу сближения народов, упрочению мира, что особенно важно было в условиях «холодной войны».

А она – увы! – накладывала свой отпечаток на развитие спорта в стране, на участие в международных соревнованиях. Перед нашими спортсменами ставилась задача победы во что бы то ни стало. Один из видных организаторов советского спорта Н. Н. Романов, на протяжении почти двух десятилетий возглавлявший Комитет по делам физической культуры и спорта при Совете Министров СССР, в своей книге «Трудные дороги к Олимпу» сообщает, что, «приняв решение участвовать в соревнованиях за рубежом, мы обязаны были обеспечить победу» и что для получения разрешения на поездку на международные соревнования он «должен был направлять на имя И. В. Сталина специальную записку, в которой давалась гарантия победы».[79]

Проигрыш нашей команды футболистов на Играх XV Олимпиады в Хельсинки команде Югославии был расценен как нанесение ущерба престижу страны. Команда ЦДКА, составившая основу олимпийской сборной, была расформирована, был отстранен от работы и лишен звания «Заслуженный мастер спорта» старший тренер Б. Аркадьев и даже игроки К. Бесков и Крижевский были наказаны лишением почетных званий. Однако победную поступь спорта остановить было невозможно. Дебют советских спортсменов на Играх XV Олимпиады в столице Финляндии, где они завоевали в общей сложности 22 золотые медали и набрали равное с командой США количество очков (494) в неофициальном зачете, оказался в целом успешным. Вот что писал об этом историограф Олимпийских игр Ференц Мезэ: «Олимпийская хроника может отметить и еще одно знаменательное событие: в 1952 году впервые приняли участие в Олимпийских играх спортсмены Советского Союза. Высокий уровень мастерства позволил им закончить соревнования с именем нации, добившейся наибольших успехов, и никто не продемонстрировал это высокое мастерство с таким блеском, как советский гимнаст Чукарин. В личном соревновании он завоевал три победы и внес также большой вклад в командную победу советских гимнастов. Чукарин смог добиться такого успеха, к которому не суждено было даже приблизиться никакому другому гимнасту».

Первое же олимпийское золото принесла советскому спорту на тех Играх Нина Ромашкова (Пономарева), одержавшая победу в метании диска. Среди участников этой Олимпиады были штангист А. Н. Воробьев (бронзовая медаль), на протяжении ряда лет возглавлявший МОГИФК, и В. И. Бражник (прыжки с шестом), доцент этого института. После Игр XV Олимпиады только один раз – на Играх XIX Олимпиады в Мехико в 1968 г. – советские спортсмены уступили первое место в неофициальном командном зачете. Начиная с 1956 г. советские спортсмены выступают в зимних Олимпийских играх. И здесь они, несмотря на отдельные неудачи, показали себя одними из сильнейших в мире, своими успехами доставляя большую радость и вызывая чувство гордости у миллионов наших любителей спорта.

Крупным достижением спортивных организаций и всего нашего государства явилось проведение в Москве Игр XXII Олимпиады в 1980 г. Они прошли на высоком организационном и спортивном уровне, способствовали привлечению широких слоев населения к физической культуре. Кстати, наш коллектив был награжден дипломом и грамотой Оргкомитета Олимпиады–80 за участие в ее проведении.

Но вместе с тем нельзя пройти мимо того факта, что наши политики, руководители государства дали повод для бойкота Олимпиады: накануне Игр были введены наши войска в Афганистан, нарушив тем самым основную идею олимпизма. Бойкот не сорвал Олимпиаду, однако привел к тому, что многих спортсменов и туристов из разных стран мы недосчитались на Играх. Это позволяет сделать вывод о том, что Олимпиада не сплотила олимпийское движение, как прежде заявляли в официальных кругах, а усилила кризис в нем, начавшийся во время Игр предшествующей Монреальской олимпиады, продолжившийся в Лос-Анджелесе, куда не поехали спортсмены социалистических стран, и завершившийся, наконец, к всеобщей радости в олимпийском Сеуле.

Благодаря новому политическому мышлению в анализе явлений олимпийского движения мы теперь стали ближе к истине, этой цели любой науки, ибо в настоящее время нет необходимости в научных исследованиях делать акцент на нашем превосходстве над Западом.

Однако это вовсе не означает отхода от критического, объективного анализа, соответствующей оценки негативных явлений, таких, например, как применение допинга, насилие, хулиганство, грубость в спорте, рецидивы расистских проявлений в международном спортивном движении.

Но в критике спортивной действительности Запада и трудов наших зарубежных коллег, освободившись от идеологических наслоений, догм и штампов прежней методологии, мы стали с большим вниманием относиться к мнению ученых разных стран. Тем самым мы не только приближаемся к созданию объективной картины исследуемых проблем, но и в большей мере учитываем прогрессивный опыт зарубежного спорта. Расширяются и возможности творческого сотрудничества ученых разных стран.

Отрадный факт – и в нем проявилась сила нашего спорта, дружба и сплоченность спортсменов разных национальностей – советские спортсмены прекрасно выступили на Играх XXV Олимпиады в Барселоне, будучи Объединенной командой стран СНГ. Это еще раз подтверждает мудрость и жизнеспособность главной олимпийской идеи, состоящей в том, что, несмотря на соперничество, спорт не разъединяет, а объединяет людей. С уходом в прошлое конфронтации между нашей страной и США, «холодной войны», политизации физической культуры и спорта наше олимпийское движение освободилось от тяжкого бремени погони за олимпийскими медалями как самоцели, от обязательной победы на Олимпийских играх как доказательства превосходства социалистического строя над капиталистическим. Это вовсе не означает, что не нужно стремиться к победам. Спорт есть спорт, он неразрывно связан с соперничеством. Но атмосфера спортивной борьбы становится иной. Устранение излишнего психологического напряжения у спортсменов, тренеров, руководителей лишь повышает шансы на достижение победы в спортивном единоборстве.

В недалеком прошлом, руководствуясь классовым подходом, мы нередко неправильно трактовали деятельность МОК в отдельных вопросах. Например, считали, что руководители МОК стремятся к допуску на Олимпийские игры профессионалов с тем, чтобы лишить спортивного превосходства спортсменов социалистических стран. Но это оказалось не совсем так. Когда с распадом СССР возникла угроза срыва выступления нашей команды в прежнем составе на Олимпиаде в Барселоне, одним из первых поднял тревогу президент МОК Х. А. Самаранч. Он приложил много усилий к тому, чтобы наши спортсмены выступили объединенной командой. Оказывается, причиной послужило то, что МОК заинтересован в наличии острого соперничества на олимпийских аренах. Прилетев в Москву на бал наших олимпийцев в январе 1993 г. для вручения Золотого олимпийского ордена президенту России Б. Н. Ельцину (этот факт сам по себе заслуживает внимания), он признался, что, если спортсменам бывшего СССР не удалось бы сплотиться в объединенную команду, Олимпиада провалилась бы.

По-новому в изменившейся обстановке следует подходить к анализу проблемы любительства и профессионализма, а также коммерциализации в сфере спорта и Олимпийских игр. Раньше мы однозначно выступали против допуска профессионалов к Олимпийским играм, подвергали резкой критике коммерциализацию. Теперь мы видим, что без этих процессов не может успешно развиваться и спорт в нашей стране. Необходимы серьезные исследования этих проблем с учетом изменившейся обстановки в мире и в нашем обществе.

Спорт высоких достижений в нашей стране оказался в числе немногочисленных областей человеческой деятельности, которые вышли на уровень мировых стандартов, и его удалось сохранить даже в наше сложное время. В этом заслуга прежде всего Олимпийского комитета России, возглавляемого вице-президентом МОК, известным деятелем советского и российского спорта В. Г. Смирновым. Известный вклад в это благородное дело внес и коллектив нашего института, обладающий высококвалифицированным научно-педагогическим потенциалом. Год от года улучшается качество подготавливаемых специалистов для физкультурного движения, проводятся научные исследования, в том числе в виде докторских и кандидатских диссертаций, имеющих как теоретическое, так и практическое значение для спорта. Из стен нашего института вышли многие олимпийцы, среди которых всемирно известные спортсмены, составляющие гордость страны – Владислав Третьяк, Владимир Петров, Борис Михайлов, Анатолий Фирсов, Эдуард Стрельцов, Вячеслав Веденин, Николай Зимятов и многие, многие другие. Оказывается, как это ни странно на первый взгляд, учеба в институте шла им на пользу и в деле повышения спортивного мастерства (об этом говорил А. Тарасов, знаменитый тренер, высший авторитет в хоккее).

Однако на фоне этих мажорных моментов необходимо все же отметить, что социально-экономическая нестабильность, кризисные явления, охватившие страну, оказывают свое негативное влияние на состояние работы по физической культуре и спорту. В том, что в настоящее время происходит в физкультурном движении, в частности, в высших руководящих эшелонах его, пока довольно трудно разобраться (сообщение сделано на заседании Совета МОГИФК в марте 1993 г. – Г. Д.). Поэтому, на мой взгляд, требуется теоретическое осмысление происходящих в нашей физической культуре и спорте процессов, включая новые подходы к подготовке специалистов в физкультурных вузах, которые будут работать в условиях рыночной экономики. В решении этих проблем, в разработке научно обоснованных рекомендаций как по вопросам массовой физической культуры, так и спорта высоких достижений, включая олимпийский спорт, многое может сделать наш коллектив, в частности, кафедра управления, истории и социологии физической культуры. На разных кафедрах, как теоретических, так и спортивно-педагогических, у нас имеется немало оригинальных идей, глубоких научных замыслов. Их следует систематизировать и смелее внедрять в практику, мы должны делать все возможное, что зависит от нас, чтобы сохранить достигнутый уровень, богатые традиции нашего спорта.

В наше неспокойное время, когда военные конфликты на территории бывшего СССР и во многих регионах планеты уносят жизни тысяч людей, приносят неимоверные страдания десяткам тысяч других, возрастает значение гуманистических олимпийских идеалов мира и дружбы, интегрирующей, объединяющей функции олимпизма.

В обстановке ухудшения нравственного климата в стране, усиления негативных моментов в поведении людей, роста преступности, к чему, к великому сожалению, по свидетельству прессы, причастны и отдельные бывшие спортсмены, – в этой обстановке перед нами, перед всеми работниками педагогического фронта стоит задача умелого использования нравственного, воспитательного потенциала олимпизма, его связи с культурой и искусством. Важное положение олимпизма – о связи спорта с культурой – у нас пока лишь провозглашается, но делается очень мало, в том числе и в нашем учебном заведении.

Приближающийся олимпийский юбилей предоставляет нам счастливую возможность усиления пропаганды олимпийских идей, привлечения внимания молодежи, всего народа к Олимпийским играм, а через них и к благородным олимпийским идеалам.

Пусть олимпийский огонь, зажигаемый раз в два года в легендарной Олимпии и проделывающий путь к олимпийским столицам, воспламенит в сердцах всех людей доброту, взаимоуважение, мир, дружбу и красоту.

Печатается по кн.: Научно-информационные основы физкультурного образования. Вып. 1. МГАФК. – Малаховка, 1995.

Создание и деятельность Российского олимпийского комитета[80]

Идея создания Олимпийского комитета в России по времени своего возникновения является, пожалуй, ровесницей современного олимпийского движения. Встретившись с Пьером де Кубертеном в Париже еще в 1892 г., А. Д. Бутовский, обсуждая с ним вопросы создания международного олимпийского движения, останавливался также на состоянии спорта в России, возможностях пропаганды олимпийских идей. Став членом МОК (1894—1900 гг.), несмотря на обилие служебных поручений, Алексей Дмитриевич много времени уделял деятельности по созданию олимпийского движения в стране. Его усилия часто наталкивались на непонимание и другие трудности. В письме к П. де Кубертену от 19 февраля 1895 г., рассказывая об этом, он все же высказывает надежду на образование комитета в поддержку Олимпийских игр (архив МОК в Лозанне).

В этом направлении А. Д. Бутовским была проведена большая работа. Так, в октябре 1897 г. по инициативе Бутовского и А. П. Лебедева собрались представители 10 спортивных обществ России для обсуждения вопроса об участии в Играх 1900 г. 20 ноября 1898 г. состоялось новое совещание спортивных руководителей, на котором был создан Главный комитет по подготовке к участию в Играх II Олимпиады. Председателем его был избран А. Д. Бутовский, членами А. П. Лебедев, Г. Рибопьер, Н. Сытенко и др. По сути, этот организационный комитет был прообразом будущего Олимпийского комитета.

Очередные попытки создания Олимпийского комитета России были предприняты уже после дебюта русских спортсменов на олимпийской арене, состоявшегося, как известно, в 1908 г. Возникает вопрос: как могло случиться, что в условиях, когда Россия с самого начала существования олимпийского движения принимала активное участие в его развитии, ее представитель – А. Д. Бутовский был одним из учредителей Международного олимпийского комитета, членом МОК для России, затем в рядах МОК состояло три члена для России (князь С. Белосельский-Белозерский, граф Г. Рибопьер, князь С. Трубецкой), а команда России участвовала в Олимпийских играх, имела олимпийского чемпиона, в то же время в стране еще не было Олимпийского комитета? На наш взгляд, это можно объяснить недостаточной зрелостью олимпийского движения в России, которое в то время, по сути, находилось в стадии становления, а многие спортивные деятели еще не осознавали в должной мере потребность в создании такого органа, да и международное олимпийское движение также делало свои первые шаги. Аналогичная ситуация имела место тогда во многих государствах мира. В 1911 г. Россия оказалась 13-й страной, признанной МОК и имеющей свой олимпийский комитет. И это очень хороший показатель!

Вместе с тем два фактора сыграли положительную роль: во-первых, активизация деятельности спортивных организаций в связи с успехом группы русских спортсменов на Играх в Лондоне, во-вторых, появление в правительственных кругах понимания важности спорта для укрепления международного престижа российской державы.

Приближение сроков стокгольмской Олимпиады усилило внимание руководителей спортивных организаций к вопросу участия русских спортсменов в олимпийском движении и сыграло немаловажную роль в ускорении создания Российского олимпийского комитета.

В декабре 1910 г. по инициативе «Петербургского речного яхтсменского клуба» было проведено собрание представителей всероссийских союзов, спортивных клубов, кружков и других организаций. В нем принимал участие и член МОК для России Г. Рибопьер. Собрание единодушно поддержало идею участия спортсменов России в Олимпийских играх и избрало Организационный комитет по подготовке сборной команды России к участию в Играх V Олимпиады. Члены комитета отмечали необходимость заручиться поддержкой правительства.

Спустя всего месяц, в январе 1911 г., для разработки проекта Устава будущего Российского олимпийского комитета избирается специальная комиссия. Проект Устава был подготовлен в считанные дни и разослан для обсуждения в спортивные организации. Обсуждение Устава на местах прошло довольно быстро, и уже к середине февраля были получены замечания по проекту.

25 февраля 1911 г. Организационный комитет созывает собрание представителей 34 спортивных обществ и организаций из разных городов России для учреждения Олимпийского комитета[81]. Собрание, ставшее Учредительным съездом, утвердило Устав Российского олимпийского комитета и избрало руководство и членов этой организации. ЦЕЛЬЮ РОК ПРОВОЗГЛАШАЛОСЬ ОБЪЕДИНЕНИЕ ВСЕХ РОССИЙСКИХ СПОРТИВНЫХ И ГИМНАСТИЧЕСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ ДЛЯ ПОДГОТОВКИ К УЧАСТИЮ СПОРТСМЕНОВ СТРАНЫ В ОЛИМПИЙСКИХ ИГРАХ. Были определены следующие функции комитета:

– установление сношений со спортивными российскими и международными организациями;

– проведение состязаний и собраний с целью выявления достойных представителей России, а также с целью всеобщего ознакомления с Олимпийскими играми и деятельностью РОКа;

– поиск финансовых средств путем устройства благотворительных вечеров, состязаний и т. п.;

– ведение отчетности по делам комитета (ЦГВИА, ф. 1120, оп. 2, ед. хр. 139, лл.74—80).

Численный состав комитета был установлен в 13 человек, в том числе: почетный председатель, председатель РОК, два товарища председателя (вице-председатели), шесть старшин и три кандидата на эту должность, приступающие к исполнению обязанностей старшин в случае их выбытия из состава комитета по какой-либо причине. Члены комитета избирались на 4 года, при этом по истечении первых двух лет половина членов выбывала по жребию, а затем каждые два года обновление состава РОК должно было происходить по очереди. При этом в Уставе делалась оговорка, что выбывшие члены комитета оставляют за собой право быть избранными вновь.

Местом пребывания РОК был определен Санкт-Петербург, а в Уставе указывалось, что председатель, один вице-председатель, секретарь и казначей могут быть избраны только из числа лиц, проживающих в столице. Члены комитета избирались представителями российских спортивных и гимнастических организаций на очередных съездах, проходящих раз в два года. За съездом было закреплено право решать вопросы об изменении Устава РОК, а также принимать постановления о прекращении деятельности комитета.[82]

Почетным председателем РОК был избран генерал-адъютант барон Ф. Е. Мейендорф, который в то время был почетным председателем одного из крупнейших спортивных обществ Санкт-Петербурга – общества телесного воспитания «Богатырь».

Действительным председателем Олимпийского комитета был избран В. И. Срезневский. Вячеслав Измаилович Срезневский (1849—1937) родился в Петербурге. Окончил историко-филологический факультет университета. В 1878 г. защитил диссертацию. Приват-доцент. На протяжении большей части жизни активно занимался спортом и увлекался новым тогда делом – фотографией. Один из создателей Общества любителей бега на коньках и его бессменный председатель вплоть до 1923 года. Основатель и редактор журнала «Фотограф», автор первого в России справочника по фотографии. Способствовал развитию в России хоккея с мячом и других видов спорта. С 1914 г. он – помощник Главнонаблюдающего за физическим развитием народонаселения Российской империи. После октябрьского переворота 1917 г. принимал участие в работе Всевобуча. В молодости разносторонний спортсмен, наибольших успехов добившийся в фигурном катании. В дальнейшем активно занимался организационной работой в сфере спорта. Интересно отметить, что отец В. И. Срезневского – Измаил Иванович – заведовал кафедрой славянских языков в Харьковском университете в те же годы, когда там работал исследователь античных Олимпийских игр П. В. Тиханович. Между ними установились дружеские отношения, о чем свидетельствует переписка между учеными в более поздние годы (РГАЛИ, фонд 436, оп. 1–2, личный архив Срезневских).

Товарищами председателя (вице-председателями) были избраны Г. И. Рибопьер и А. П. Лебедев – заметные фигуры в отечественном спорте. Г. И. Рибопьер к тому же являлся членом МОК для России и принимал самое активное участие как в становлении и развитии русского спорта, так и в выходе его на олимпийскую арену. Достаточно вспомнить, что первая поездка русских спортсменов на Олимпиаду в Лондон была непосредственно связана с именем и деятельностью Рибопьера и возглавляемым им Атлетическим обществом. Будучи богатым человеком, Рибопьер охотно вкладывал свои средства в развитие русского спорта.

Имя А. П. Лебедева уже не раз встречалось на наших страницах. Он был инициатором многих собраний, предшествовавших созданию РОК. Кандидатура Лебедева вместе с Белосельским-Белозерским и Рибопьером была предложена Россией МОК после выхода из его состава в 1900 г. А. Д. Бутовского. К моменту избрания в члены РОК А. П. Лебедев состоял почетным членом двух самых крупных и авторитетных российских спортивных организаций – Общества любителей бега на коньках и Санкт-Петербургского кружка любителей спорта.

Казначеем РОК был избран П. И. Лидваль – член комитета Кружка любителей спорта, в котором он заведовал отделением легкой атлетики. П. И. Лидваль был разносторонним спортсменом, обладателем российского рекорда в беге на ПО метров с барьерами (1903 г.); позже принимал активное участие в создании хоккейной команды Санкт-Петербурга, выступал за нее вместе с двумя братьями.

Секретарем РОК был избран Георгий Александрович Дюперрон. Деятельность этого человека тесно связана с историей русского спорта. В молодые годы он активно занимался спортом, добился неплохих результатов в конькобежном и велосипедном спорте. Играл в футбол, хоккей, принимал участие в развитии этих видов спорта в России в качестве судьи. Г. А. Дюперрон был организатором и руководителем целого ряда спортивных обществ Санкт-Петербурга и России. Состоял членом Всероссийского союза футболистов, легкой атлетики, различных петербургских лиг. С 1913 по 1917 г. – член МОК для России, а с 1914 г. – член Временного совета по делам физического развития народонаселения Российской империи.

В старшины комитета были избраны А. Д. Макферсон, А. Ф. Целибеев, Н. Н. Штиглиц, Г. Г. Небе, а также П. И. Лидваль и Г. А. Дюперрон, о которых речь шла выше.

А. Д. Макферсон – представитель деловых кругов, богатый человек, которого так же, как и Г. Рибопьера, можно отнести к числу меценатов русского спорта. Он был представителем Всероссийского союза лаун-тенниса, основателем Крестовского лаун-теннис-клуба в Санкт-Петербурге. В 1912—1914 гг. на свои средства издавал журнал «Лаун-теннис».

А. Ф. Целибеев был весьма разносторонним спортсменом – футболистом, велосипедистом, гребцом. Казначей общества ОСФРУМ, принимал активное участие в работе Всероссийского общества «Русский скаут».

Н. Н. фон Штиглиц – известный в Петербурге спортсмен, обладатель рекорда России в беге на 400 метров, секретарь столичного Клуба любителей спорта и ОСФРУМ, редактор одного из ведущих спортивных журналов России «Сила и здоровье». Г. Г. Небе – председатель Санкт-Петербургского гимнастического общества.

Кандидатами в старшины были избраны В. Н. Песков, А. П. Ивашенцев и Д. Д. Маршалов. В. Н. Песков внес большой вклад в развитие отечественного спорта. Он основатель первой в России школы плавания в Шувалове, которая была известна не только в России, но и за рубежом. Принимал деятельное участие в Шуваловском яхт-клубе, состоял вице-председателем отделения Российского общества спасания на водах, директором гимнастического института общества телесного воспитания «Богатырь».

А. П. Ивашенцев – автор многочисленных работ, посвященных охоте; страстный охотник, прекрасный стрелок – почетный член Петербургско-Новгородского отдела Императорского общества охотников, член судейской коллегии соревнований по фигурному катанию, проводимых Обществом любителей бега на коньках в Петербурге.

Д. Д. Маршалов активно занимался велосипедным спортом, был удостоен звания «Лучший ездок окрестностей Петербурга».

Даже короткая характеристика членов первого состава РОК показывает, что в большинстве своем это были люди, горячо преданные русскому спорту и немало сделавшие для его становления и развития в стране.

Утверждение Устава РОК правительством растянулось почти на год. Общепризнанной датой принятия такого решения считается 17 мая 1912 г. Однако в «Особом журнале Совета Министров» за апрель 1912 г. нами обнаружен материал «По вопросу об утверждении Устава РОК», который объясняет причину задержки утверждения Устава. Она состояла в так называемом «финском вопросе». Дело в том, что к тому времени МОК признал образованный в 1903 г. Национальный олимпийский комитет Финляндии. Имелся и член МОК для Финляндии (барон Виллебрандт, член МОК с 1908 г.). Такое положение было двусмысленным, так как с 1809 г. Финляндия входила в состав России, именуясь «Великим княжеством». До 1809 г. Финляндия на протяжении шести веков относилась к Швеции, а к России была присоединена в результате русско-шведской войны 1808—1809 гг. Представители правительственных и военных кругов, спортивной общественности России резко выступали против решения МОК (май 1911 г.), постановившего допустить Финляндию к участию в стокгольмской Олимпиаде отдельной командой. Утверждая Устав РОК, правительство, по сути дела, должно было признать Финляндию в качестве самостоятельного государства, имевшего право представлять себя в международных организациях. Поиски решения этого вопроса и заняли столь много времени. Надо отдать должное руководству страны, которое пошло навстречу ожиданиям спортивной общественности, найдя разумный выход. Выдвинув ряд справедливых, на наш взгляд, требований к организаторам Игр V Олимпиады в Стокгольме, правительство России утвердило Устав РОК и официально признало эту организацию. Выдвинутая П. де Кубертеном на Будапештской сессии МОК (май 1911 г.) идея о возможности вовлечения в олимпийское движение колониальных народов и о служении его делу мира на практике вылилась, в частности, в поддержку Финляндии и Богемии в их стремлении к спортивной автономии. Очевидно, не до конца осознавая значение принятых по этому вопросу решений и исходя из благих пожеланий, президент МОК на деле вторгся в большую политику. Решение допустить Богемию отдельной командой к участию в V Олимпиаде вызвало протест со стороны Австро-Венгрии. Посол этой страны в Швеции заявил организаторам Олимпийских игр, что подобного выступления чехов Австро-Венгрия не допустит, и в случае, если его протест не будет услышан, спортсмены Австро-Венгрии будут бойкотировать Олимпиаду. В ответ организаторы Игр заверили, что чешских флагов не будет, а чехам будет разрешено нести лишь особый щит.

С момента возникновения РОК начинает действовать весьма энергично. В июне 1911 г. он выступает с письмом-воззванием ко всем спортивным организациям и спортсменам России. В этом обращении выражалась надежда на успешное выступление на Олимпиаде в Швеции и высказывалась просьба оказать посильное содействие РОК для подготовки и успешного выступления команды России на Играх: помочь в сборе сведений о спортсменах, достойных представлять Россию на Олимпиаде; оказать финансовую помощь для осуществления этой поездки.

Для решения общих вопросов, связанных с подготовкой к Олимпийским играм, делегация РОК (Ф. Е. Мейендорф, В. И. Срезневский, А. Д. Макферсон) была принята членом царской фамилии великим князем Николаем Николаевичем, которому правительство страны по указанию императора поручило содействовать работе Олимпийского комитета. На этом совещании было решено выделить за счет государственной казны военное судно «для уменьшения расходов и удобства расквартирования, а также для облегчения руководства и для объединения как командированных офицеров, так и гражданских лиц, принимающих участие в Играх, для всех отправляющихся в Стокгольм»[83]. Официальным представителем России на играх V Олимпиады в Стокгольме было решено назначить генерал-майора В. Н. Воейкова.

Российским олимпийским комитетом в феврале 1912 г. было проведено собрание представителей русских спортивных организаций, участники которого в выступлениях неоднократно подчеркивали, что ввиду предстоящих Олимпийских игр во всех спортивных организациях деятельно готовятся к этому событию, а официальные круги обещают оказать русским спортсменам «всевозможное содействие».[84]

Надо отдать должное энтузиастам русского спорта – членам Российского олимпийского комитета, которые, несмотря на многочисленные трудности, приложили массу усилий, чтобы обеспечить выступление русских спортсменов. Начиная с февраля 1912 г. РОК регулярно собирается на свои заседания, обсуждая вопросы, связанные со стокгольмской Олимпиадой. Для примера укажем только те вопросы, которые рассмотрел РОК на заседаниях в феврале 1912 г.: о форме для русских олимпийцев[85]; о ходатайстве перед правительством о выделении судна для поездки в Стокгольм; о предолимпийских состязаниях фехтовальщиков; о предолимпийских состязаниях яхтсменов; о согласии великого князя Николая Николаевича взять РОК под свое покровительство и, что представляет особый интерес, об организации будущих Олимпийских игр в столице России – Санкт-Петербурге[86]. Страна еще только, по сути дела, готовилась к полноценному дебюту на олимпийской арене, а руководители отечественного спорта, понимая всю важность идей олимпизма, уже строили далеко идущие планы развития олимпийского движения.

После неудачного выступления России на Олимпиаде РОК становится объектом критики. На него в целом и на отдельных руководителей отечественного спорта обрушивается целый шквал часто несправедливых обвинений. Вместе с тем, понимая необходимость серьезных изменений к лучшему в своей работе, РОК разрабатывает новый Устав организации и 22 июля 1913 г. в Санкт-Петербурге созывает съезд представителей русских спортивных организаций с целью обсуждения целого ряда вопросов участия страны в олимпийском движении.

На съезд прибыли 49 посланцев спортивных обществ и организаций России, что обеспечило широкое представительство спортивной общественности. Председатель РОК В. И. Срезневский сделал доклад о деятельности организации, представил собравшимся Г. А. Дюперрона в качестве члена МОК для России. С большой речью на съезде выступил недавно назначенный (7 июля) Главнонаблюдающий за физическим развитием народонаселения Российской империи, руководитель спортивной делегации на стокгольмской Олимпиаде В. Н. Воейков. В его выступлении была подчеркнута необходимость совместной работы, более тесного сплочения усилий частных спортивных организаций, обществ и союзов как между собой, так и с государственными структурами с целью повышения результатов спортсменов России на олимпийской арене. Журнал «Спорт и здоровье» подчеркивал, что никогда ранее государственное официальное лицо в России не обращалось со столь искренней, трогательной речью к деятелям отечественного спорта.[87]

На съезде с учетом дополнений и замечаний был утвержден новый Устав РОК. Суть изменений сводилась к тому, что в состав комитета были включены представители от всех всероссийских союзов по отдельным видам спорта. Кроме этого, произошло значительное обновление состава комитета. Товарищами председателя были избраны Г. Шутов и Г. Фульде. Из прежнего состава РОК в нем остались: В. И. Срезневский, Г. А. Дюперрон, П. И. Лидваль, Н. Н. Штиглиц[88]. Интересная деталь: В. И. Срезневский в сложной обстановке, мужественно приняв на себя основной удар критики за неудачу русского спорта на Играх Олимпиады 1912 г., сумел сохранить свою должность. На наш взгляд, это говорит о том, что объективно большой вины перед Отечеством не было ни у РОК, ни у его председателя.

После завершения работы съезда деятельность РОК заметно активизировалась. В его состав влились свежие силы, представляющие как различные виды спорта, так и территории России. Расширился круг обсуждаемых проблем. В результате совместного творчества членов РОК наметился план подготовки спортсменов России к будущим Олимпийским играм. В качестве одного из средств подобной подготовки РОК принял предложение В. И. Воейкова о проведении собственных Российских Олимпиад, которые состоялись в 1913 и 1914 гг. Однако, к сожалению, начавшаяся вскоре Первая мировая война расстроила интересные планы РОК и приостановила его деятельность, как оказалось в дальнейшем, навсегда. Созданный в 1951 г. в СССР Национальный олимпийский комитет не посчитал себя преемником Олимпийского комитета Российской империи, хотя успех первых русских олимпийцев в 1908 г. на Играх Олимпиады в Лондоне забыт не был.

1997 г.

Российские Олимпийские игры

Неудачное выступление русских спортсменов на Играх Олимпиады всколыхнуло общественное мнение. Затронув струны патриотизма, поражение резко повысило внимание к развитию спорта, особенно его олимпийских видов, как в его правительственных, так и в общественных кругах, как в центре страны, так и на периферии. В стране ширится олимпийское движение. Отдельные спортивные организации в различных уголках страны начинают устраивать соревнования с явно олимпийским уклоном. Так, по сообщению журнала «Спорт, здоровье и развлечения», уже в 1912 г. «Местное Харбинское общество спортсменов» организовывает крупные соревнования, прошедшие по полной программе V Олимпиады и названные устроителями соревнований Олимпийскими играми.

В сентябре следующего года местными спортивными организациями было разыграно первенство Дальнего Востока по десятиборью по программе Олимпийских игр. Аналогичные явления имели место и в центре России. Например, 9 августа 1913 г. состоялось организационное собрание Московского олимпийского комитета, утвердившее Устав этой организации и избравшее правление (в состав Московского олимпийского комитета, в частности, вошли: председатель – Г. Ф. Фульде; товарищи председателя – Ф. В. Генниг, М. Ф. Бауэр; секретарь – Ф. Ф. Энгельке и др.).

На август 1913 г. в Киеве намечалось проведение очередной Всероссийской выставки. В истории международного олимпийского движения не раз бывали случаи, когда Олимпийские игры проводились в том же месте и в те же сроки, что и крупные выставки. Достаточно вспомнить Игры 1900 г. (Париж) и Игры III Олимпиады (г. Сент-Луис, США). И хотя МОК шел на этот шаг каждый раз не очень охотно, тем не менее прецеденты организации Олимпийских игр совместно с выставками имели место, что, кстати, отрицательно сказывалось на проведении Игр.

Используя существующий к тому времени подобный опыт, киевские энтузиасты и любители спорта предложили провести «интернациональные любительские Олимпийские игры Всероссийской выставки». Эта идея родилась 12 декабря 1912 г. на собрании «Секции физического развития, спорта и охоты», проходившем под председательством доктора А. К. Анохина, известного в России специалиста в области спорта.

Для организации соревнований такого масштаба требовалось изыскать крупные финансовые средства. Идею проведения Российских Олимпийских игр поддержал комитет Всероссийской выставки, Российский олимпийский комитет, В. Н. Воейков. Основную часть расходов взял на себя граф А. И. Тышкевич – председатель комитета Всероссийской выставки. Позже доктор Анохин вспоминал: «Осуществление этого грандиозного дела стало возможным благодаря финансированию игр графом А. И. Тышкевичем… и организаторским способностям генерал-майора В. Н. Воейкова. Эти два лица навсегда должны остаться в истории русского спорта».[89]

Киевский олимпийский комитет был сформирован на базе «Секции физического развития, спорта и охоты». На очередном его заседании 9 марта 1913 г. принимается решение назвать будущие соревнования «Первой Российской Олимпиадой». Почетным председателем комитета избран В. Н. Воейков, а в члены комитета были единогласно включены В. И. Срезневский – председатель РОК; Г. А. Дюперрон – старшина, секретарь РОК, В. И. Сарнавский. Таким образом, оргкомитет российских Олимпийских игр укрепился организационно и расширил поле своей деятельности. Его председателем на заседании, состоявшемся 27 мая, был избран доктор А. К. Анохин. (Приведем полный состав Киевского олимпийского комитета: почетные попечители – генерал-адъютант Тренов Ф. Ф., генерал-адъютант Иванов И. И.; почетный председатель – генерал-майор Воейков В. Н.; почетный товарищ председателя – Дьяков И. Н.; почетные члены – генерал-майор Богацкий А. И., Деревицкий А. Н., Дюперрон Г. А. полковник Мордвинов Д. П., граф Рибопьер, генерал-майор Розеншильд фон Паулин, генерал от инфантерии Рузский Н. В., капитан Сарнавский В. И., Срезневский В. И., шталмейстер Суковкин Н. И., Цытович Н. М.; председатель – доктор Анохин А. К; товарищи председателя – доктор Гарнич-Гарницкий Е. Ф., полковник Харжевский; секретарь – поручик Кравчук Г. Г.; члены комитета – Булюбаш П. П., Белогорский В. М., Вешке А. П., Гощатко Б. А., Гудим-Левкович П. М., Клечинский К. Р., Каваржик А. Ф., Комарович Ц. М., доктор Крамаренко В. К., граф Тышкевич А. И.).[90]

Приближение сроков начала Игр создавало все новые проблемы для их организаторов. Многие сложности были вызваны отношением местных властей, занявших нейтральную позицию. На обращение Киевского олимпийского комитета к властям с просьбой оказать необходимую помощь в подготовке соревнований градоначальником И. Н. Дьяковым было заявлено: «Олимпиада – дело частное и нас не касается».[91]

Позиция властей города изменилась, когда I Российская Олимпиада получила Высочайшее покровительство великого князя Дмитрия Павловича – участника соревнований по конному спорту в Стокгольме. С целью укрепления позиций комитета упоминавшийся выше И. Н. Дьяков был включен в состав в качестве почетного товарища председателя.

В короткие сроки (чуть более полугода) была закончена подготовка к Играм, которые открылись 20 августа 1913 г. В ряде спортивных организаций были проведены отборочные соревнования для выявления сильнейших.

На участие в соревнованиях подали заявки 604 человека, в том числе: по легкой атлетике – 174; по гимнастике – 58; по футболу – 62; по конному спорту – 38; тяжелой атлетике и борьбе – 45; стрельбе – 38; плаванию – 37; велоспорту – 35.[92]

Игры проводились в течение пяти дней по полной программе стокгольмской Олимпиады. На протяжении всего срока проведения Игр трибуны, ложи и специально отведенные места для стоячих зрителей были переполнены. Интерес к соревнованиям оказался небывалым. На открытии Олимпиады присутствовало немало знатных гостей: великий князь Дмитрий Павлович, В. Н. Воейков, губернатор Киева Н. И. Соковкин, градоначальник И. Н. Дьяков и многие другие[93]. Главные призы на соревнованиях вручал победителям великий князь Дмитрий Павлович, покровитель Олимпиады.

Спортивные итоги Игр были впечатляющими: установлено 14 всероссийских рекордов, причем некоторые из них ненамного уступали мировым. Например, рекорд в рывке двумя руками, установленный представителем Санкт-Петербургского общества «Санитас» Херудзинским (200 фунтов), был всего на два фунта ниже мирового рекорда, принадлежащего английскому спортсмену Пуллуме.

В спринтерском беге отличился В. Архипов, показав на дистанции 100 метров результат 11,4 сек, а на дистанции 200 метров – 23,6 сек. На более длинных дистанциях неплохие результаты продемонстрировал А. Фукс: на 400 м – 53,1 сек, на 1500 м – 4 мин. 27,5 сек. В прыжковом секторе доминировали два спортсмена – И. Гайтварт и С. Романов. Первый выиграл соревнования по прыжкам в длину с разбега (6 м 18 см) и с места в высоту (1 м 45 см), установив в этом виде программы всероссийский рекорд; второй победил в соревнованиях по прыжкам в высоту с разбега (1 м 75 см) и в соревнованиях в тройном прыжке с разбега со всероссийским рекордом (12 м 90 см). Уровень спортивных достижений того времени и программа состязаний позволяли участникам соревнований выступать в нескольких видах.

В большинстве состязаний победителями стали киевские спортсмены. Так, из 26 разыгрываемых комплектов наград в легкой атлетике они смогли завоевать 9 первых, 9 вторых, 11 третьих мест, установив при этом три всероссийских рекорда. В Олимпиаде участвовали спортсмены, представлявшие 15 спортивных обществ из 9 городов России.

Олимпиада привлекла к себе большое внимание со стороны общественности. Журнал «Сила и здоровье» (1913, № 39) посвятил I Российским Олимпийским играм большую обзорную статью, закончив ее словами: «… мы не могли три года назад предполагать, что наше сонное отечество будет так прогрессировать в области спорта и что могучие маховики машины спорта так быстро будут вращаться. И если наша литература и искусство завоевали прочное положение во всех странах мира, то не подлежит сомнению, что теперь очередь за русским спортом».

Олимпиада прошла с несомненным успехом. Это отмечали, пожалуй, все спортивные издания России, достаточно широко осветившие это крупное событие в истории отечественного спорта на своих страницах. Безусловно, эти соревнования, собравшие спортсменов из разных городов России, способствовали обмену опытом, показали большие потенциальные возможности русского спорта, открыли широкой спортивной общественности ряд новых спортсменов, способствовали росту спортивных достижений, а также послужили целям пропаганды спорта, олимпийских идей в стране.

Успех I Российских Олимпийских игр предопределил проведение этих соревнований в дальнейшем. II Российская Олимпиада состоялась в Риге летом следующего года (6–17 июля). По всем показателям эта Олимпиада превзошла предыдущую: в соревнованиях приняло участие около 1000 спортсменов, представлявших 24 города и 60 спортивных обществ России.

Программа состязаний дополнилась соревнованиями по гребле, конному и парусному спорту, теннису, перетягиванию каната. В легкой атлетике и в фехтовании впервые приняли участие женщины. Почти все спортивные достижения киевской Олимпиады были улучшены. Участники соревнований по легкой атлетике установили пять рекордов России, четыре рекорда установлено в соревнованиях по подтягиванию тяжестей, в соревнованиях по стрельбе – мировой рекорд (стрельба из винтовки).

Многие атлеты, отличившиеся в Киеве, значительно улучшили свои результаты в Риге. Например, В. Архипов в беге на 100 метров показал результат 10,8 сек (11,4 сек – в Киеве), что вплотную приближалось к лучшим результатам в мире.

На Олимпиаде в Риге значительно расширилось представительство армейских спортсменов. Это объясняется тем, что по инициативе В. Н. Воейкова военное ведомство издало распоряжение, согласно которому офицеры, принимавшие участие в состязаниях, находились в служебной командировке, а не в отпуске. (Если ранее, находясь в отпуске, военнослужащие участвовали в соревнованиях за свой счет, то теперь все расходы на служебные командировки – по сути дела, участие в соревнованиях – брало на себя военное ведомство). Такое решение заметно повысило интерес к разного рода соревнованиям среди спортсменов-военнослужащих. Армейские спортсмены приняли участие в соревнованиях по фехтованию, стрельбе, конному спорту, гимнастике, пятиборью.

Не остались в стороне от проведения II Олимпийских игр России император Николай II и правительство страны. Главными призами на Играх были пожалованные ими кубки. В качестве призов разыгрывались также кубки, учрежденные великим князем Дмитрием Павловичем, генерал-майором В. Н. Воейковым, графом Фредериксом.[94]

Успешное проведение в целом II Российских Олимпийских игр (рост спортивных достижений, расширение географии отечественного спорта и программы соревнований, повышение интереса к спортивной жизни страны как со стороны правительства, так и общественности и т. д.) позволяет сделать вывод о том, что после 1912 г. русский спорт явно находился на подъеме. Тенденция прогресса прослеживалась во всех аспектах (методическом, научном, организационном) спортивного движения страны. II Российские Олимпийские игры, к сожалению, закончившиеся под канонаду орудий Первой мировой войны, явились апогеем достижений спорта России, вписавшего немало славных страниц в историю международного спортивного и олимпийского движения.

Генерал В. Н. Воейков – видный деятель физической культуры и российского олимпийского движения периода его становления

В специальной литературе о генерале В. Н. Воейкове, который возглавлял Канцелярию Главнонаблюдающего за физическим развитием народонаселения Российской империи, содержится очень мало сведений. Их характеризует отрывочность, как правило, отрицательная оценка деятельности В. Н. Воейкова, а изложение ряда позитивных фактов развития спортивного движения подается без указания связи с ним.

Впервые более или менее полную картину деятельности генерала в области военно-физической подготовки войск и развития физического воспитания, спорта и олимпийского движения, используя наряду с литературными источниками архивные материалы, представил в диссертационном исследовании А. В. Харьков[95]. Мы решили продолжить исследование этого вопроса, к чему побудил нас выход в свет мемуаров В. Н. Воейкова «С царем и без царя. Воспоминания последнего дворцового коменданта государя императора Николая II», которые опубликованы в серии «Редкая книга». – Воениздат, 1995.

На страницах мемуаров, охватывающих период глобальных социальных потрясений первой половины XX века, возникает образ незаурядного русского интеллигента, патриота Родины, видного военного и спортивного деятеля, одного из образованнейших генералов русской армии, потомственного военного (один из его предков был участником Полтавской битвы в 1709 г.).

Именно В. Н. Воейкову было поручено возглавить Канцелярию Главнонаблюдающего за физическим развитием народонаселения России. Еще в 1906 г. в созданной при штабе командующего войсками гвардии и Санкт-Петербургского военного округа великого князя Николая Николаевича комиссии для изучения условий казарменной жизни и физического воспитания нижних чинов гвардии он возглавил отдел физического развития. Будучи знакомым с состоянием физической подготовки во многих частях гвардии (с 1907 г. В. Н. Воейков – командир лейб-гвардии полка), он предложил разработать новую систему обучения войск гимнастике, ввести в войсках спортивные состязания и учредить школы для подготовки руководителей гимнастики и спорта[96]. На страницах мемуаров Владимир Николаевич довольно подробно рассказывает о проведении спортивного праздника для «нижних чинов», о создании в лейб-гвардии гусарском полку экспериментальной группы по подготовке наставления по гимнастике для войск. В этой работе ему помогали офицеры гвардии и преподаватель сокольской гимнастики чех В. Вихра. 4 ноября 1910 г. «Наставление для обучения войск гимнастике» было утверждено императором и введено в российской армии. Существенно отличаясь от «Правил обучения гимнастике в войсках», введенных в 1859 г., оно включало действия с ружьем и палкой, элементы сокольской гимнастики на снарядах и вольные упражнения, а также пирамиды и упражнения военно-прикладного характера. Один из разделов «Наставления…» посвящен изложению элементарных знаний в области анатомии и физиологии человека.[97]

Другим важным начинанием В. Н. Воейкова явилось создание в 1909 г. по его инициативе при поддержке Николая II Главной офицерской гимнастическо-фехтовальной школы, ставшей центром подготовки кадров преподавателей физической подготовки и научно-методической работы в области армейского спорта. Это было учебное заведение с 10-месячным сроком обучения, с широким кругом спортивных и научных дисциплин: подвижные и спортивные игры, сокольская и полевая гимнастика, фехтование, а также анатомия, физиология, гигиена, методика и история физического воспитания. Одновременно школа являлась спортивным центром российской армии. Здесь, в частности, готовились спортсмены, составившие ядро участников Игр V Олимпиады в Стокгольме, многие из которых в дальнейшем стали известными спортсменами. Но Владимир Николаевич смотрел дальше: он высказывает мысль о создании в России Центрального Высшего института для подготовки научно образованных преподавателей физического воспитания.

В. Н. Воейков был одним из видных деятелей российского олимпийского движения. Об этом свидетельствуют должности, которые он занимал в российском спортивном движении. В период подготовки спортсменов России к Играм V Олимпиады были созданы испытательные комиссии по отбору спортсменов из числа офицеров по видам спорта. Испытательную комиссию по гимнастике, легкой атлетике, пяти– и десятиборью возглавил В. Н. Воейков, а в 1912 г. «по высочайшему повелению» он был назначен руководителем российской олимпийской команды – официальным представителем России на Играх в Стокгольме.

Неудачное выступление команды России на этих Играх ускорило создание государственного органа руководства физическим воспитанием в стране. «Выслушав по моем возвращении из Стокгольма доклад о результатах моей командировки на Олимпийские игры, – вспоминает Владимир Николаевич, – Его Величество выразил мне свое желание создать орган для объединения всех вопросов, связанных со спортом, и повелел представить ему письменное о сем предположение».[98]

Не дожидаясь создания такого органа, Николай II, согласно архивным данным, поручает В. Н. Воейкову «разработку положений об организации целесообразнейших мер к физическому развитию народонаселения России». А 7 июня 1913 г. по высочайшему повелению императора была создана Канцелярия Главнонаблюдающего за физическим развитием народонаселения Российской империи во главе с генералом В. Н. Воейковым. Канцелярия явилась высшим государственным руководящим органом по развитию физического воспитания и спорта в стране. Она вела работу в тесном контакте с Российским олимпийским комитетом. Об этом свидетельствует, в частности, то, что на первом заседании особого совещания представителей ведомств и спортивных обществ, созданном при Канцелярии Главнонаблюдающего вскоре после ее образования, был заслушан подробный доклад о создании системы физического воспитания, развития спорта и олимпийского движения, с которым выступил председатель Российского олимпийского комитета В. И. Срезневский. О серьезности подхода государственных и общественных организаций к вопросам развития спорта и олимпийского движения свидетельствует то, что подобные совещания проводились в Мариинском дворце, в зале заседаний Совета Министров, сообщает в своих мемуарах В. Н. Воейков. «Участников бывало более ста человек, – отмечает он, – все они были объединены верою в целесообразность и пользу спорта, но, конечно, на первых порах не имели в этом деле достаточного опыта».[99]

22 июня 1913 г. в Санкт-Петербурге, в переполненном зале Главной офицерской гимнастическо-фехтовальной школы проводился съезд представителей русских спортивных организаций, который утвердил новый Устав РОК. С большой речью выступил В. Н. Воейков, обративший внимание на необходимость совместной работы, более тесного сплочения спортивных обществ, союзов и государственных структур с целью повышения достижений России на олимпийской арене. Журнал «Спорт и здоровье» (№ 33 за 1913 г. – С. 755) отмечал, что никогда ранее государственное лицо не обращалось с такой искренней, проникновенной речью к деятелям отечественного спорта. В. Н. Воейков высказал ряд новых идей, в том числе предложение о проведении Российских Олимпийских игр. Киевский олимпийский комитет, отмечая заслуги В. Н. Воейкова в олимпийском движении, избрал его почетным председателем первой Российской Олимпиады.

В. Н. Воейков содействовал успешному проведению второй Российской Олимпиады, состоявшейся в Риге перед самым началом Первой мировой войны. По его инициативе Военное ведомство приняло распоряжение, согласно которому офицеры, принимающие участие в соревнованиях, находятся в служебной командировке, а не в отпуске. Это расширило представительство военных спортсменов на олимпиаде. Среди разыгрывавшихся призов был и приз, учрежденный генералом Воейковым.

После назначения в конце 1913 г. В. Н. Воейкова комендантом Зимнего дворца Николай II выразил надежду, что он сумеет совместить должность дворцового коменданта с работой Главнонаблюдающего за физическим развитием народонаселения России. «Спорт был близок моему сердцу, и я был рад слышать одобрение моей работе, – вспоминает Владимир Николаевич, – тем более, что делу этому, находившемуся в начальном фазисе развития, чинились затруднения людьми, не известно по каким причинам тормозившими и многие благие начинания в России»[100]. Далее он отмечает, что в то время русское общество считало спорт только развлечением, «а некоторые даже смотрели на лиц, им руководивших, как на людей, желавших устроить себе видное служебное положение и угодить государю».[101]

Выводы

1. Проведенное исследование убеждает в справедливости предвидения деятеля русского спорта А. К. Анохина о том, что имя генерал-майора В. Н. Воейкова лишь за одно внимание его к развитию олимпийского движения, за выдвижение идеи проведения Российских Олимпиад навсегда останется в истории российского спорта.

2. Полученные результаты, кроме того, еще раз убеждают в необоснованности господствовавшего недавно в научной среде мнения о невнимании, безразличии правительственных кругов России до 1917 г. к вопросам физического воспитания населения.

3. В. Н. Воейков относится к тем деятелям российского спорта, благодаря которым закладывался фундамент современного спорта и олимпийского движения в нашей стране.

4. Многое из того, что было намечено В. Н. Воейковым, было осуществлено после революции. Создан ГЦИФК, идеи «мобилизации спорта» в 1914 г. стали основой Всевобуча, проводились зональные олимпиады (Сибирская, Среднеазиатская, Уральская) по типу Российских Олимпиад и т. д.

5. Жизненный путь В. Н. Воейкова, вынужденного эмигрировать (а его отъезд, как видно из мемуаров, – целая одиссея страданий, унижений и лишений), еще один яркий пример потерь России в сфере культуры, в данном случае – физической.

Печатается по книге: Международный форум «Молодежь – наука – олимпизм». – М., 1998. – С. 90—92.

Новое об А. Д. Бутовском как деятеле международного и российского олимпийского движения

Основным источником для настоящего очерка послужил труд А. Д. Бутовского «Афины весной 1896 года», написанный и опубликованный в год проведения первых Олимпийских игр современности. Автор этого труда стал очевидцем первых Игр не случайно. К этому времени он уже был членом Международного олимпийского комитета.

Познакомившись в 1892 г. в Париже с Пьером де Кубер-теном, он стал его единомышленником и включился в активную деятельность по созданию международного и российского олимпийского движения. Эта деятельность получила высокую оценку: за участие в подготовке первых Олимпийских игр современности ему, как и Кубертену, была вручена высшая награда Греции – Золотой Командорский крест.

Об анализируемой нами относительно небольшой (33 стр.) работе А. Д. Бутовского упоминается в трудах ряда современных авторов (Короновский В. Н., 1948; Выдрин В. М., 1964; Суник А. Б., 1984; Харьков А. В., 1990, 1997; Агеевец В. У., 1994; Деметер Г. С, 1995). Однако эти отрывочные сведения не являются результатом специального исследования. Мы решили в какой-то мере восполнить этот пробел, имея в виду прежде всего то, что проведение первых Олимпийских игр современности стало завершающей стадией, кульминацией первого, подготовительного, этапа современного олимпийского движения.

Прежде всего следует отметить, что Алексей Дмитриевич подчеркивает воспитательное, нравственное значение Олимпийских игр. «Ничто так не сближает людей, как известные физические упражнения, – отмечает он. – В этом отношении международные игры – воспитательное учреждение» (с. 22).

Другой вывод, который делает автор в начале своего труда: Игры состоялись и положили начало новому общественному явлению. Они стали событием, так как многие не верили в возможность их проведения. В России люди нередко снисходительно улыбались, когда речь заходила об Играх. Бутовский же увидел в них новое весьма значимое явление в культурной жизни народов. «Впечатление было захватывающим, – вспоминает Алексей Дмитриевич. – Люди с несколько восторженным складом мыслей, отдаваясь впечатлению этой грандиозной картины, говорили, что сегодня, здесь они переживали знаменательный момент, долженствующий обусловить собой новое направление в культурной жизни народов» (с. 9). Из анализируемого труда мы узнаем, что многие люди в разных странах, в том числе и в Греции, сомневались в том, что Игры станут международными. Маленькая Греция к радости греков, отмечает автор, «выполнила международную роль» благодаря участию в них представителей 14 стран. Особенно ясно это было продемонстрировано на церемонии закрытия Игр, во время которой «зрители и атлеты стали близкими людьми без различия национальностей» (с. 26). Это во многом определило миротворческую функцию первых Олимпийских игр. А. Д. Бутовский рассказывает о проповеди в афинской католической церкви священника отца Дидона, отметившего стремление участников и зрителей Игр к международному единению, первому шагу к братству народов.

В рассматриваемой книге содержатся также новые данные о российских очевидцах афинских Олимпийских игр. Вопреки распространенному мнению о том, что среди них были лишь Бутовский, Николай Риттер и великий князь Георгий Михайлович с невестой – греческой принцессой, автор книги сообщает, что на Игры приехало из Одессы и других южных городов много российских греков, причем один из них, Мав-рокордато, даже участвовал в судействе соревнований по велосипедному спорту.

Как патриот родины А. Д. Бутовский был огорчен по поводу того, что Н. С. Риттер, записавшись для участия в состязаниях, не вышел на старт. Уж лучше бы он не записывался, так как, отказавшись от выступления, обратил внимание на неучастие российских спортсменов в Играх, отмечает автор.

Алексей Дмитриевич живо описывает ход соревнований, например марафонского пробега, проходившего по древней трассе. Оказывается, Спиридон Луис, отправляясь на стадион, заявил родным, что он отдаст все силы для победы: или победит, или погибнет. Воссоздается атмосфера хода этого состязания: верховой сообщал о ходе борьбы на дистанции, а затем – безмерное ликование греков по поводу победы соотечественника.

Содержится немало метких замечаний о состязаниях по отдельным видам спорта. Так, автор обращает внимание на различные направления в развитии спорта в разных странах, что обнаружилось на Олимпийских играх. Он говорит, например, о том, что гимнастика для немецких спортсменов – дело народной гордости (с. 16). Отмечается, что Олимпийские игры, показав существовавшие в разных странах направления в спорте, имели важное значение для согласования и объединения различных направлений в физическом образовании.

Мысли Бутовского о социально-психологическом облике первых олимпийцев положили начало этому направлению в социологии спорта. Четвертая глава начинается с описания того, что представляют собой «главные деятели торжества – спортсмены». Это здоровая и мужественная молодежь, увлеченная спортом, бескорыстно посвятившая себя любимому делу (тогда строго соблюдалось чистое любительство в спорте), молодежь образованная (среди участников было немало студентов), с которой связано будущее стран ее происхождения. Уже тогда было положено начало «честной игре» в спорте. По мнению Бутовского, спортсмены – это «народ бодрый, закаленный, с тем оттенком уверенности в своих силах, который дает возможность спокойно и жизнерадостно смотреть на мелочные и прозаические явления повседневной жизни. Они всецело поглощены интересами предстоящего состязания, а потому это народ деловитый, не расточающий запаса своих сил на какие-нибудь шумные и беспорядочные развлечения и удовольствия. Многие ради тренировок ведут строго размеренный образ жизни. Это люди спокойные и в общественных своих отношениях очень уживчивые» (с. 15). Далее он отмечает наличие у спортсменов национальных черт и особенностей, вытекающих из занятий тем или иным видом спорта.

Не прошло мимо автора и то, что мы сейчас называем «честной игрой». Он рассказывает о случае во время велосипедных гонок, когда один велосипедист остановился для оказания помощи другому, в велосипеде которого обнаружилась неисправность.

Восхищение Бутовского вызвали и зрители состязаний. Описывается их эмоциональная реакция на удачное или неудачное выступление спортсменов, огромный интерес греков к состязаниям, их гордость в связи с возрождением Олимпийских игр, детища Древней Эллады, уважительное отношение к иностранным гостям. Бутовский увидел у зрителей «редкую способность держать себя в границах и веселиться миролюбиво» как на стадионе, так и на улицах, полных празднично настроенного народа.

Бутовский отмечает роль короля, наследного принца и всей королевской семьи в успешном проведении Игр, в придании им торжественности, приводит высказывание наследного принца о значении возрождения олимпийской традиции, о международном характере олимпийского праздника. А. Д. Бутовский подчеркивает большую роль в деле осуществления идеи проведения первых Игр современности Пьера де Кубертена и первого президента МОК Д. Викеласа. Им пришлось преодолеть много препятствий, которые чинили противники возрождения Игр. В Афины прибыли лишь семь из 14 членов Международного олимпийского комитета. Бутовский отмечает, что они не были активными участниками проведения Игр. Оргкомитет ревностно относился к членам МОК, которые оказались в тени. «Барона Кубертена, присутствовавшего в Афинах, – пишет Бутовский, – как будто забыли, так что на это обратила внимание даже местная пресса» (с. 28).

Однако члены МОК ежедневно собирались на свои заседания, обсуждая увиденное на Играх, а на последнем из них приняли протокол, определяющий дальнейшие шаги МОК по развитию олимпийского движения. Тем не менее Бутовский приходит к выводу о том, что «организация международного центрального правления Олимпийских игр принимает постепенно более законченную форму» (с. 29).

В заключение отметим, что книга первого члена МОК для России генерала А. Д. Бутовского относится к числу важных источников первоначальной истории развития и становления современного олимпийского движения. Сделанные автором наблюдения, выводы и обобщения остаются весьма актуальными, ибо в них отражены истоки многих явлений и проблем олимпийского движения наших дней. А. Д. Бутовский предстает в книге как патриот родины, заботящийся о российском спорте, о приобщении спортсменов России к международному олимпийскому движению. Этот труд и присутствие самого Бутовского на первых Олимпийских играх современности сыграли неоценимую роль в возникновении, становлении и развитии олимпийского движения в нашей стране.

Два рекорда П. А. Бычкова

В специальной литературе содержатся лишь весьма краткие упоминания о первом чемпионе нашей страны по лыжным гонкам Павле Афанасьевиче Бычкове. Мы очень мало знаем об этом выдающемся спортсмене дореволюционной России и человеке интересной судьбы, внесшим крупный вклад в развитие отечественного лыжного спорта.

Узнав о том, что он здравствует и живет в Москве, я с большим интересом направился к нему домой.

И вот я на Проспекте Мира, в одном из многоэтажных домов, одну из просторных квартир которого занимает семья Павла Афанасьевича. Я знал, что ему больше 80 лет, и готовился к встрече с глубоким старцем. Однако меня встретил вовсе не старик (хотя П. А. Бычкову шел тогда 87-й год), а довольно подтянутый пожилой мужчина выше среднего роста, сохранивший большой интерес к жизни, спорту. Между нами завязалась оживленная беседа.

– Павел Афанасьевич, расскажите, пожалуйста, о том, с чего началось ваше увлечение лыжным спортом.

– Крестьянская семья, в которой я рос в Пензенской губернии, была бедной и большой; чтобы прокормиться, мне пришлось работать с малых дет. Я был отдан в подпаски, затем до 18 лет работал пастухом. Потом по вербовке поехал в Москву и трудился на тяжелых земляных работах на строительстве Московской окружной железной дороги, а в 1905 г. стал возчиком завода фруктовых вод. Узнав о том, что я вместе с другими рабочими участвовал в сооружении баррикад в период начавшейся первой русской революции, хозяин нас уволил. Продолжительное время я был безработным, после чего удалось устроиться дворником к домовладельцу латышу Скуйе. У хозяина были сыновья, которые катались на лыжах и даже участвовали в соревнованиях. Тренировались они в Сокольниках, куда я нередко приходил гулять с малышами из семьи хозяина. Наблюдал, как ходят на лыжах, и сам очень увлекся этим видом спорта. Средств на приобретение лыж у меня не было и пришлось их смастерить самому.

– А когда впервые вы участвовали в соревнованиях?

– Хоть я и катался на самодельных лыжах, но вскоре на лыжне стал опережать сыновей своего хозяина. Они помогли мне стать участником соревнований на первенство Москвы, которые были проведены 15 февраля 1909 г. Обществом любителей лыжного спорта. Масштабы гонок тогда были небольшими, участников было лишь 18 человек. Дистанция 25 верст проходила вдоль Ярославского шоссе от села Пушкино до Сокольников. Я занял в этих соревнованиях третье место, хотя шел на лыжах, взятых напрокат, в холодных кожаных сапогах с каблуками. После этих гонок меня пригласили в Общество любителей лыжного спорта, за которое я выступал в дальнейшем.

– Павел Афанасьевич, расскажите о вашей победе на первом чемпионате России.

– 7 февраля 1910 г. произошло знаменательное событие в истории отечественного спорта – были проведены первые состязания на лучшего лыжебежца России. В них участвовали 14 сильнейших лыжников страны. Дистанция была 30 верст и проходила в районе Ходынского поля. Старт был дан от Московского клуба лыжников, где сейчас находится стадион Юных пионеров, далее трасса шла до села Всехсвятское, затем по Петроградскому шоссе до села Никольское, далее по реке Сходня и через Москву-реку до села Троицкое и обратно. В напряженной борьбе мне удалось одержать победу со временем 2 часа 26 минут 47 секунд и завоевать золотую медаль.

– Павел Афанасьевич, я слышал, что ваш результат был опротестован. Расскажите, как это было.

– Да, моя радость, вызванная победой, была вскоре омрачена. Аристократические круги не могли смириться с тем, что золотая медаль досталась выходцу из народа. Занявший 2-е место член Московского яхт-клуба Энгельке возбудил против меня дело в Российской лиге лыжебежцев, обвинив в профессионализме как представителя физического труда. Нужно сказать, что Лига поддержала Энгельке. Меня причислили к профессионалам и решили к состязаниям больше не допускать. Но за меня вступилось Общество любителей лыжного спорта, за которое я выступал, и Российская лига лыжебежцев была вынуждена отменить свое постановление. Да, лыжный спорт, как и другие виды спорта в прежней России, был доступен, как правило, буржуазии, состоятельным кругам. Человеку из простого народа трудно было проложить себе дорогу в спорте. Только счастливый случай и незаурядные способности могли помочь в этом.

– А как вы выступали в последующие годы?

– Через год на втором первенстве России на дистанции 30 верст я вновь одержал победу. Время, показанное мною, оказалось хуже – 2 часа 59 минут 16 секунд, так как соревнования проходили во время сильной оттепели. В 1912 и 1913 гг. я выигрывал звание чемпиона Москвы.

– Павел Афанасьевич, приходилось ли вам участвовать в международных соревнованиях?

– В феврале 1913 г. состоялось первое выступление русских лыжников за границей. Гонки должны были проходить на Северных играх в столице Швеции Стокгольме. От России на них были направлены я и А. Н. Немухин, чемпион России 1912 г. С большим трудом добрались мы до Стокгольма. Но оказалось, что Игры будут проходить в норвежском городе Остерсунде. Через два дня мы выехали в Норвегию. С нами не было ни представителя, ни тренера, ни переводчика. Не то, что сейчас, когда за границу выезжают советские спортсмены. К месту соревнований мы приехали вечером, а утром уже нужно было выходить на старт. Так что с дистанцией познакомиться предварительно не довелось.

Дистанций было четыре: на 20, 30, 60 и 90 км. Мы записались на 20 и 30 км. В первый день проводились гонки на 30 км, в них участвовали 75 лыжников. Со временем 2 часа 21 мин. я занял место во второй десятке. Мой товарищ, к сожалению, сошел с дистанции. На другой день мы стартовали на 20 км. Но какие результаты мы показали, не знаем, так как никто нам о них не сказал. Мы не понимали по-норвежски, а русского языка там никто не знал, да и вообще к нам относились безо всякого внимания. Чувствовали мы себя там какими-то сиротами.

Но нужно сказать, что посылали нас не призы брать, а посмотреть, как в северных странах ходят на лыжах. Техника ходьбы у нас была по тому времени неплохая: «русский ход», теперь называемый двухшажным попеременным, и одновременный бесшажный ход не уступали скандинавам, а вот насчет креплений и мазей русский лыжный спорт сильно отставал. Вернувшись, я сам стал варить лыжные мази и снабжал ими команду своего общества.

– Павел Афанасьевич, как вы тренировались, какой тактикой пользовались, каким был инвентарь?

– Креплений тогда у нас не было, ходили в пьексах, поэтому лыжи нередко соскакивали с ноги во время гонок. Лыжи были длинными, но, главное, значительно тяжелее современных. Палки были большие, удлиненные, но я свои укорачивал. Тренировался три раза в неделю, проходил по 25—80 км без особых методических приемов. Тактика была простой: начинал дистанцию спокойно, затем увеличивал скорость, стараясь обойти соперников.

– Как сложилась ваша судьба после Октябрьской революции?

– Во время революции я, бывший участник Первой мировой войны, служил в охране на станции Москва-пассажирская Казанской железной дороги. В 1918 г. на той же станции стал составителем поездов, где и проработал до 1936 г. Затем перешел на работу в Военторг, где занимался отправкой военных грузов по военным базам. В этой должности застала меня и Великая Отечественная война. Как видите, Октябрьская революция коренным образом повлияла на мою жизнь: ведь до революции я был простым дворником.

– Как вы оцениваете достижения советского спорта, наших лыжников?

– Наше государство создало для молодежи такие условия для занятий спортом, о которых мы прежде и мечтать не могли. Отсюда и замечательные успехи наших спортсменов, в том числе лыжников. Я восхищен их достижениями. Особенно большое впечатление на меня производят техника и тактика Вячеслава Веденина.

… В квартире заслуженного мастера спорта СССР, персонального пенсионера П. А. Бычкова рядом со старыми, непривычными для нашего глаза крупными дипломами, свидетельством его былых побед на лыжах, большое число почетных грамот, врученных ему Комитетом по физической культуре и спорту при Совете Министров СССР, Моссоветом, ЦСКА, «Динамо», многими средними школами столицы за многолетнюю плодотворную работу по развитию лыжного спорта в нашей стране и активное участие в пропаганде физической культуры и спорта. Павел Афанасьевич нередко выступал перед молодежью, школьниками, рассказывая о лыжном спорте в Российской империи и достижениях советских лыжников.

Он побил еще один рекорд: в возрасте, который называют преклонным, по-прежнему увлекался ходьбой на лыжах. «Продолжаю ходить на лыжах с внуками и правнуками в Сокольническом парке, – говорит он, – а летом не расстаюсь с велосипедом».

Я поблагодарил Павла Афанасьевича за его спортивный подвиг, а также за интересный рассказ о своем жизненном пути труженика и спортсмена.

10 апреля 1973 г.