Глава 8



Лампочка на лестничной площадке перегорела. Тина никак не могла попасть ключом в замочную скважину и нервничала. Сиур молча стоял сзади.

– У вас есть фонарик?

– Нет.

– А зажигалка? Ничего не видно.

– Это хорошо. У вас любопытные соседи?

– Не знаю, наверное. Но сейчас еще все спят. Дайте хотя бы мобильник!

– Быстрее. – Сиур достал телефон и посветил. У Тины дрожали руки. Он взял у нее ключи. – Я сам открою.

Щелк! Дверь открылась, и они вошли в квартиру.

– Не зажигайте свет...

Полная риска жизнь научила его, что предосторожности лишними не бывают. Сиур крепко обнял Тину, они стояли в темноте, прислушиваясь. Впервые она не чувствовала себя в безопасности в собственной квартире.

– Оставайтесь здесь...

Сиур отпустил ее и бесшумно скользнул в комнату. Он проверил все, включая ванную и туалет.

– Можете входить.

– Почему вы... Вы что, думали, в квартире кто-то есть? Вы маньяк!

– Кажется, это вы боялись идти одна. А поскольку вы что-то скрываете... может быть, у вас есть для этого основания. Вот и ваш старичок, видно, был не прост. Не знаю, что у вас за дела, меня это не касается...

– Какие такие дела? На что вы намекаете?

Он молча прошел в кухню и поставил чайник. Заглянул в холодильник, достал водку и кусок сыра.

– Вам надо выпить. А мне не мешало бы помыться...

– Подождите, я дам вам чистое полотенце.

– Я тронут. Похоже, вы сменили гнев на милость?

– Это необходимость. Приходится терпеть вас.

– Получается, я напросился к вам в гости? Разве не вы грозились навеки остаться в моей машине?

Сиур взял полотенце и отправился в ванную.

Едва не заснув под душем, он наскоро вытерся, добрел до дивана и свалился, не успев спросить у хозяйки разрешения. Через минуту он уже тихо похрапывал.

Тина разобрала кресло-кровать, предназначенное для гостей, и улеглась, натянув на себя плед. Прилично это или неприлично – спать в одной комнате с малознакомым мужчиной, – она не задумывалась. Рюмка водки подействовала на нее благотворно. Веки ее смежились, и она задремала...

* * *

В комнате с деревянным потолком горел огонь. Сухие дрова весело трещали, по стенам плясали жаркие отблески пламени. У очага стояли массивные стулья с резными спинками. Пол выложен каменными плитами. Много места в комнате занимает развешенное повсюду оружие: боевые топоры с покрытыми вязью лезвиями, арбалеты, мечи, охотничьи ножи...

Странным это скопление оружия казалось потому, что комната принадлежала женщине. Об этом говорило изящное бюро темного дерева, красивые занавеси и тот особый, присущий женскому обиталищу уют, который нельзя объяснить, а можно только почувствовать.

Гость с трудом осознал, что он рассматривает незнакомую комнату. Тело будто свинцом налилось, и вряд ли он смог бы пошевелить хоть пальцем...

Шум непогоды почти не проникал сюда. Или буря утихла? Сколько времени он здесь? Воспаленный ум с трудом блуждал по своим собственным запутанным лабиринтам. Молодой человек вспомнил путь под дождем, порывы ветра, мокрые бока лошади... Лошадь! Где она?

Легкие шаги привлекли его внимание. Очень близко появились чуть раскосые темные глаза – они смотрели пристально и изучающе. Лицо женщины расплывалось, не складывалось в четкие формы. Ее пышные волосы рассыпались по плечам...

Она тихо отошла, и послышался звук, как будто что-то наливают. Женщина смешала немного горячего вина и рома, добавила душистых трав из ларчика и поставила все это на решетку над огнем. По комнате распространился густой пряный аромат. Ноздри мужчины, лежащего на постели, чуть вздрогнули, уловив запах. К высокому, влажному от жара лбу прилипли пряди волос...Какое у него красивое лицо!

Ночью ей пришлось позвать слуг, чтобы они втащили в дом обессиленного путника, сняли с него промокший плащ. Его тяжелое, холодное и безжизненное тело распростерлось на каменном полу. Он был бледен, закрытые веки с темными ресницами вздрагивали... Волна жалости затопила ее. У нее перехватило дыхание, как тогда, когда она маленькой девочкой смотрела с самой высокой башни на скалы и море далеко у их подножия...

Она опустилась на колени и прикоснулась ладонью к щеке незнакомца. У него горячка... его нужно немедленно уложить, растереть целебными снадобьями...

Женщина следила за языками пламени. Человек любит смотреть на огонь. Бездны времен длится его путь – это дороги войны, путешествий и поисков...

Внезапный стон прервал ее размышления. Она торопливо налила в кубок горячее питье, поднесла к губам больного, бережно приподняла голову, помогая сделать несколько глотков...

* * *

Она только смотрит и молчит. Молчит и смотрит. Что-то дикое таится в ее раскосых глазах, высоких скулах, – темное, как ночь без звезд...

Он с трудом отвел глаза от ее лица. Откуда здесь эта женщина? Кто она? Он будто бы вернулся из нескончаемых странствий и увидел вдали родной берег. Корабль, вдоволь наплававшись по дальним мирам, вошел в родную гавань... Что это? Забытье... бред...

Волосы женщины пахнут сухими травами...

Горячее питье разлилось по его жилам, затуманивая сознание. Он сморгнул набежавшие слезы... Хотелось позвать ее, но он не знал имени...

Приходя время от времени в себя, он, борясь с дремотой, все смотрел на арбалет на стене... прямо напротив его глаз. Ложе покрыто густой старинной вязью. Арбалет в отблесках пламени казался последним видением уходящего мира...

Когда гость уснул, женщина взяла небольшую книгу в кожаном переплете, открыла золотой замочек и нашла нужную страницу: «...Все возникает, продолжается и прекращает существовать – но есть нечто, содержащее в себе все. Мы всегда в этом измерении и храним знания обо всем. Путь постижения истины очень длинен, но в конце концов все возвращается к исходному пункту. Лишь тогда понимаешь, что был здесь всегда. Ожидай странника в день бури, воина в день битвы, возлюбленного в день страсти...»

* * *

– Ожидай странника в день бури... – повторяла она, поднимаясь по узким ступеням в полумраке башни. Дом строился как крепость, надежная защита для своих хозяев, удобный для отражения атак и длительной обороны. Наконец, показался люк в потолке. Рычаг натужно заскрипел, освобождая отверстие для выхода.

Женщина вышла наверх, с удовольствием вдыхая свежий морской воздух, – ветер растрепал ее волосы. Буря утихла, оставив повсюду следы своего триумфа – выброшенные на скалы водоросли, раковины, обломки досок.

– Ожидай странника в день бури... Неужели время пришло?

Она глубоко вздохнула, унимая волнение.

Над морем низко плыли тучи, но уже не черные, а светлые, в их разрывах показывалось скупое северное солнце. По углам башни грелись в его лучах чайки...

* * *

Сиур открыл глаза – незнакомые стены, незнакомые вещи... Наваждение за наваждением! Как в волшебном лабиринте, одна незнакомая комната сменяет другую: разные эпохи, разные стили, – калейдоскоп реальностей или, скорее, нереальностей. Какой сюжет ждет его в этой комнате? Предыдущий он так и не досмотрел...

Так, наверное, чувствует себя пассажир, который, выйдя из поезда, вдруг обнаруживает, что станция вовсе не та: не тот перрон, не тот вокзал и даже деревья не те. В ужасе он оглядывается, взирая на хвост удаляющегося состава, – и понимает, что других поездов не будет.

Он привстал и увидел спящую хозяйку квартиры. Волосы, вчера собранные в тугой пучок, растрепались, щеки порозовели... Мягкие черты, нежность, даже наивность. Ее рука свесилась вниз, и он поймал себя на том, что хочет поцеловать эту руку...

Детали ночного посещения антиквара предстали в свете утра обыденными. Он прикинул, какие необходимо навести справки и что предпринять. Его взгляд лениво скользил по комнате – необычный портрет, фотография женщины заставила вновь напрячься. Глаза с портрета поймали его как мишень и заворожили. Неразрешимая загадка вот-вот, казалось, прояснится, – все элементы встанут на свои места, и... последнее прозрение не наступило.

Сиур перевел взгляд на стену. Там висел огромный и самый что ни на есть настоящий лук.

Ничему уже не стоило удивляться. Да и чем его можно было удивить? Его, видевшего то, чего и видеть-то людям нельзя.

Он присмотрелся внимательнее: обычная стена, оклеенная обычными обоями – но лук на ней, тяжелый, круто изогнутый, блестящий, выглядел вполне реально. Сиур откинулся на подушку и прикрыл глаза – стоило немного отдохнуть...

На верхушке башни женщина с развевающимися волосами целилась из лука вдаль. Ее тонкая и сильная фигура отчетливо выделялась на фоне красного предзакатного неба. Ветер рвал ее платье...

Видение померкло. Он открыл глаза и вздрогнул – на той же стене все так же висел лук. Пришлось встать, подойти и потрогать. Настоящий!

Сиур вытер испарину со лба. Он сходит с ума, это ясно. Ввязался в совершенно идиотскую авантюру, которая может создать проблемы... Все это время он ходил, думал и действовал как во сне, по наитию, по непостижимой для него самого как бы отстраненности от жизни...

С улицы доносились звуки трамваев, городского шума. Рассвело. Сиур приоткрыл окно: обычные московские дома, спешащие по своим делам прохожие – знакомая картина. Все как всегда. Будни. Работа. Его ждут сегодня на фирме. Правда, он предупредил, что опоздает. Пожалуй, пора собираться...

Он уже готов был выходить, потом резко повернулся, неслышно прошел в комнату, долго смотрел на спящую женщину... нагнулся и, затаив дыхание, прикоснулся губами к ее щеке.

Все внезапно приобрело смысл. Новый, неведомый и привлекательный...

Загрузка...