Острословы-2

ОСОБАЯ ПРИМЕТА

— Вы, главное, не волнуйтесь! Успокойтесь! Все будет в полном порядке. Найдем мы вашего благоверного. Никто еще у нас не пропадал. И этот никуда не денется…

Участковый встал из-за стола, прошелся по своему небольшому кабинету, как бы набираясь терпения, и продолжил:

— Несколько слов о нем Несколько характерных примет.

— Куэлов. Петр Фомич. 1961 года рождения. Блондин. Высокий. Сутуловатый.

— Усы? Борода?

— Нет, что вы! Ничего этого нет. Нс любил он все такое.

— Но поймите, сутуловатых блондинов, без усов и бороды тьма-тьмущая. Надо что-то характерное, присущее только ему одному.

— Ему одному? Не знаю, он был такой, как все, и гордился этим. Всегда говорил: я такой, как все!

— И все-таки чем-то он отличался? Ну, например, одеждой, походкой, манерой разговаривать?

— Одевался скромно. Пальто — дубленка. Серая. Шапка-ушанка. Брюки… Брюки как брюки… вельветовые…

— Да, так мы далеко не пойдем. Надо что-то ха-рак-тер-пое! Характерное только для него одного. А то как же мы искать будем? Как отличим вашего от не вашего? Мне надо на что-то сотрудников нацелить…

— Походка у него… Впрочем, походка обычная, правда, немного тянет левую ногу.

— Ну. это уже что-то! Подумайте, подумайте еще. Может, что вспомните? Были у нас такие случаи.

— Вот такого у вас еще не было!

— Вы говорите: такого не было. А судя по описанию, он ничем не выделялся… Как же быть?

— Он хороший!

— Ну, это еще не примета. Я тоже хороший. А глаза у него какие?

— Глаза? Глаза карие, или нет… Впрочем, действительно карие А какие еще бывают?

Участковый вновь встал из-за стола. Вновь прошелся по своему небольшому кабинету. Разговор его явно не устраивал. Тупик.

— Где любит бывать? Чем увлекается?

— Нигде не бывает. Дом — работа — дом. А увлекается книгами. Книголюб. Собирает, как это он выражается, фолианты… посещает букинистов. Обходительный. Вежливый. Всегда. Всех за псе благодарит. Не обходится без «спасибо».

Участковый подскочил как ужаленный.

— Что же вы раньше молчали? «Спасибо»! Это ведь то. что нам надо! «Спасибо»! Это самая что ни на есть характерная примета. Особая! С такой приметой он далеко не уйдет. Будьте спокойны! Считайте, что он уже дома…

СЕМЕЙНЫЙ СОВЕТ

«Вся власть советам!» на семейный совет, к сожалению, не распространяется. Несмотря на новое мышление. Несмотря на плюрализм. Несмотря на перестройку. Не распространяется, и все тут! А зря…

На деле ведь как бывает: состоялся совет, принято решение, а на поверку — все наоборот.

Бодрым голосом жена заявляет:

— Так что будем менять кресла! Ты бы какие хотел? Мягкие с розовой обивкой или простые кожаные на трех ножках?

— Я бы предпочел, — говорю я. — кожаные на трех ножках.

Прихожу с работы — новая мебель (кресла!). И как вы думаете — какие? Правильно. С розовой обивкой.

Появились новые телевизоры.

Бодрым голосом жена заявляет:

— У всех уже новые телевизоры, а мы все еще смотрим в устаревший ящик. И что показывают? Стыд и срам. Пора обновить…

— Программу?

— Телевизор. Не прикидывайся.

— «Темп» или «Рубин»?

— По-моему, «Темп». А ты бы что предпочел?

— «Рубин».

Звонок в дверь. Вносят новый телевизор. Какой? Что за вопрос? Конечно, «Темп».

В столице появился новый спектакль «Закат» по Бабелю. Причем ставят его сразу в двух театрах. Надо посмотреть, не все же у телевизора сидеть.

Бодрым голосом жена заявляет:

— Так решили: идем на «Закат». Вот только куда — в Театр имени Маяковского или в Театр имени Вахтангова? Я лично предпочитаю Вахтангова. А ты?

— Ты же знаешь, что я поклонник Гончарова, тем более с Джигарханяном и Виторганом. Маяковский..

— Маяковский так Маяковский!

Билеты она, конечно, принесла в Театр имени Вахтангова. Но ни я и не вы, как видно, и не ожидали ничего другого. Это еще счастье, что спектакль ставили всего два театра!

Все мои попытки изменить ход событий в свою пользу не имели успеха.

Бодрым голосом жена заявляет:

— Я все вопросы честно выношу на Совет. Все предложения имеют альтернативу. Чем ты не доволен? Полная демократизация. Просто ты отстал. В тебе еще много от застоя. Пора менять мышление.

Что я мог возразить? Альтернативы у меня не было. А если бы и была?

ЧАСЫ

Стоит мне однажды не выйти на работу или опоздать, как обязательно что-нибудь приключится.

Так было и на этот раз.

Опоздать я действительно опоздал. Самую малость, но опоздал.

Открываю дверь и чувствую: что-то тут не так. Все вроде бы на своих местах, а вместе с тем что-то не так.

Косятся все на Богатырева. Глаз с него не сводят. А он восседает за своим столом важно и величественно.

Человек в общем то он тихий, спокойный, неприметный.

И на тебе, восседает!

Присматриваюсь. На руке у него что-то поблескивает, и это «что-то», как я обратил внимание при ближайшем рассмотрении, — часы.

И часы, надо сказать, уникальные. Я таких раньше не примечал.

Впрочем, на часы они были мало похожи, скорее агрегат какой-то в черном футляре.

Не привлекая к себе внимания (опоздал все же!), спрашиваю этого Богатырева:

— Что за штучка такая?

— Заграничная!

— Противоударные?

— Ну, этим теперь не удивишь.

— Водонепроницаемые?

— То и у нас имеется. Показывают день и число!

— А год не показывают?

— Почему же, и год покалывают. Да еще с музыкой!

— Небось что-нибудь из оперетты?

— Можно и классику.

Прислушиваюсь. Действительно, что-то классическое. Что, не скажу, но что-то такое.

— Ну, а чем еще удивишь?

— Калькулятор есть. Четыре действия арифметики.

— А пылесоса там случайно нет?

— Чего нет, того нет.

— Может, душ есть?

— Пока нету, по со временем будет.

Ну, думаю, Богатырев в люди выходит. Еще бы, такой агрегат!

— Чем еще порадуешь?

— Да вот, время показывает на всех континентах.

— Так уж и на всех?

— А как же! Мы тут сидим, а в Австралии уже с работы возвращаются…

— Живут же люди!

Посмотрел, кстати, по сторонам. Притихли что-то сотрудники. То ли к беседе нашей прислушиваются, то ли о своем чем-то размышляют. Тишина. Покой.

Видно, как часы эти, примечательные, подмигивают.

Решил все же последний вопрос Богатыреву задать:

— А как насчет будильника? Будильник у них есть?

— Конечно! Как без будильника!

— Ну, вот что, дорогой товарищ Богатырев, заводи-ка ты свой будильник. Да погромче. Чтобы все слышали. Обедать пора!

ДИАЛОГ О ЛЮБВИ

— Наконец я нашла то, что искала! Я полюбила его с первого взгляда!

— Чем же он тебя так пленил?

— Ты себе не можешь представить, что это за чудо!

— Высокий, брюнет?

— Нет, среднего роста, блондин.

— С голубыми глазами?

— Карими…

— Спортивного вида?

— Я бы не сказала, но видный.

— Возраст?

— Самый раз!

— Но всего этого мало для любви.

— Для любви, может, и мало. Но когда с ним появляешься на людях, что-то невообразимое — глаз с него не сводят.

— Что делает?

— Деньги. Всегда с подарками…

— А как человек?

— Человек как человек.

— Чем увлекается?

— «Спортлото».

— Расписались?

— Вот уж как две недели.

— В общем, я смотрю — у тебя порядок!

— Какой там порядок…

— Что не так?

— Развелись…

— Когда?

— Вчера.

— Ка-ак?!

— Да просто я нашла то, что искала! Я…

КАК ВАРИТЬ БОРЩ УКРАИНСКИЙ

Приезжая обычно в новый незнакомый город, то ли в командировку, то ли по личным делам, первым делом направляюсь в «Справочное бюро». Несколько вопросов. Столько же ответов. И вроде уже имеешь представление о новом месте пребывания.

В городе N меня ждал сюрприз…

«Справочное бюро» оказалось тут же, на привокзальной площади. И у окошка никого не было.

— Скажите, пожалуйста?..

— Да, да. Хорошо промой под краном мясо и положи в кастрюлю. Посмотри, чтобы кастрюля была чистая. Обождите, молодой человек. Свари мясной бульон и процеди.

— Я вас очень прошу!

— Невозможно работать. Бери свеклу, морковь, петрушку, лук. Нарежь все это соломкой. Алло, соломкой, а не солонкой.

— Прервитесь на минутку. У меня всего один вопрос!

— Вот именно. Всю эту смесь надо потушить. Минут 20–30. Не забудь прикрыть кастрюлю крышкой. Перемешивай, чтобы не подгорело. Сейчас я вами займусь, и подливай немного бульона или воды, кипяченой, Кипяченой.

— Мне буквально одно слово!

— Одно слово! А тут все подгорит! Так вот, нарежь коренья, лук, слегка поджарь с маслом, смешай с поджаренной мукой.

— О, господи, когда же это кончится?

— Скоро кончится. Осталось только нарезать картофель крупными кубиками, крупно нарезанную капуст}. тушеную свеклу, соль и варить 10–15 минут. Соль, соль не забудь. По вкусу. По твоему вкусу.

— Послушайте! У меня нет времени!

— И все это довести до кипения.

— Уже!

— Что уже?

— Довели!

— Что довели?

— До кипения. Меня. Во мне уже все кипит!

— Боже, какие нервные стали люди! И отчего бы это? Что вам всем все не так? Что вы хотите? Что, что, что?!

Но я уже ничего не хотел. Я ушел. В неизвестное.

Правда, украинский борщ теперь готовлю — пальчики оближешь.

ДОИГРАЛИСЬ

Да, были времена! Есть о чем вспомнить. Придешь, бывало, на работу после очередного футбольного тура и только разговоров что о забитых мячах.

Какой гол провели спартаковцы! Чудо-гол. Это первый, а второй — с разворота в верхний угол, вратарь был бессилен… Стадион ликовал, причем полный стадион.

Торпедовцы, конечно, о своем: вышел один на один, обвел вратаря и тихо, точно уложил мяч в левый нижний угол. А во втором тайме на один пропущенный ответили тремя, да какими — один лучше другого. И Эдика Стрельцова вспомнят, Валентина Иванова вспомнят, под стать им, мастерам старшего поколения, удары.

Уж не говорю про «Динамо». Болельщиков их у нас в отделе много. И все на матче были и все-все видели, и каждый по-своему рассказывает, как забивали (как пропускали, почему-то молчат), с какой ноги, с какого угла, на какой минуте. Полное представление об игре! Как будто сам присутствовал на трибуне.

Армейцы тоже в долгу не оставались. Было что рассказать. Один удар в падении головой. Красавец! Второй, правда, с углового, но тоже отличный удар, в стиле Боброва.

Так, перебивая друг друга, вели разговор наши болельщики. Заслушаешься. И кто футболом не интересовался, и те, отложив дела в сторону, окончив телефонные разговоры и попрятав нерешенные кроссворды, слушали затаив дыхание. О какой работе могла идти речь, когда такие страсти вокруг!

Посмотришь на часы — полдня как не бывало, а там и вторая половина на убыль пошла. И все это кончилось…

Думаете, гайки позакручивали? Дисциплину подтянули?

И опять ошибаетесь. Рассказывать-то не о чем. Голы-то в редкость стали, как говорится, раз-два и обчелся: ноль-ноль, один-ноль…

И всего-то разговоров на пару минут, день-то впереди большо-о-ой… Конца не видно!

Да, подводят нас футболисты, ой, как подводят…

То ли дело раньше было!

БЕРЁТ…

По району пронесся слух. Пронесся со страшной скоростью, сметая все на своем пути. Проникая во все щели и малозащищенные места.

Берёт! Новый председатель райисполкома — берёт!

Слух упорно полз, вползая в кварталы, дома, квартиры жителей района.

Дополз он и до Сичкиных. И тут началось! Впрочем, началось все гораздо раньше. Но такой повод представился впервые.

— Сходил бы к председателю. Может, еще комнату набросит, чем мы хуже других?

— Оснований-то нет.

— А мы ему основания подбросим. Тем более если берёт.

— Это еще проверить надо.

— А вот ты и проверь!

Не первый раз велись уже такие разговоры в семье Сичкиных. Не первый раз уже супруга давила на него железной женской логикой. Но всякий раз обходилось. Но тут Сичкин не устоял.

В конце концов чем черт не шутит! Раз берёт, почему бы не дать? Если есть что. В общем, готовь, хозяйка, сумку.

…У кабинета председателя совершенно неожиданно оказалось мало посетителей. И довольно быстро Сичкин оказался в кабинете.

Председатель как председатель: молодой, энергичный, с усмешкой на волевом лице. А берет или не берет, на лбу не написано. Но не будут же люди зря болтать.

Подал Сичкин заявление, а пакет как бы невзначай на стол положил. И ждет. Не сказать чтобы спокойно, нервы напряжены, и сердце дает о себе знать.

Ознакомившись с заявлением, председатель почему-то покачал головой, может, у него привычка такая, кто его знает.

А вслух сказал:

— М-да! Оснований, конечно, маловато. Но положение не безнадежное. Что-нибудь попробуем сделать, попробуем.

— Вот спасибо. Уж посодействуйте!

— Спасибо говорить рано. Подумаем.

— Пожалуйста, подумайте, а вот вам пакетик жена передала, чтобы легче думалось.

Развернул председатель пакет. Улыбнулся нехорошей улыбкой. Нажал кнопку.

Сичкин побелел, как бумага, на которой было написано это проклятое заявление, похолодел и сразу как-то осунулся.

Вошла секретарь.

— Верочка, вот товарищ деньги принес, так вы их пересчитайте, оприходуйте и передайте в фонд строительства детсада. А вы, товарищ…

Но говорил он уже в пустоту. Товарища и след простыл, его как ветром сдуло.

Побежал сообщать, что новый все-таки берёт…

АПЕЛЬСИН

Не понимаю людей, которые высунув язык бегают в поисках апельсинов. Не понимаю!

Что в них хорошего? В апельсинах. Одни неприятности! И только. А дело вот в чем.

Зашел как-то в наш отдел товарищ И прямо ко мне. Так и так, надо решить один вопрос. И не просто решить, но и ответ получить. И срочно.

Товарищ оказался толковый, да и я проявил находчивость. Вопрос решился — ответ получили.

— Не знаю, чем вас отблагодарить!

— Ничего такого не надо. Это моя работа, это в конце концов мой долг!

Но тут он полез в портфель, что-то там поискал и достает апельсин. Крупный. Аппетитный такой. 14 как-то застенчиво кладет мне на стол.

— Вот, пожалуйста, не обессудьте. Вроде как сувенир!

— Сувенир так сувенир! Спасибо. До свидания. Заходите, если что…

Смотрю я на этот сувенир и не знаю, что мне с ним делать. А тут входит сотрудник наш. Дыновский. Посмотрел на апельсин и оживился.

— Что это у тебя? Откуда такое?

— Оставил один чудак. Вот не знаю, что с ним делать.

— Ну, ты не переживай. Тоже мне проблема! Найдем применение. Вот сейчас Синюхов сбегает на угол, одна нога тут, другая там..

Смотрю, а Синюхов уже возвращается с бутылкой. Разрезали апельсин. И поминай как звали. А в бутылке еще на раз осталось. Призадумались…

— Что грустите, орлы? — подошел к нам Пыжов из соседнего отдела. — В чем проблема?

— В закуске. Видишь — в пузырьке еще булькает.

— Это дело поправимое. У меня где-то яблоки были.

И действительно приносит.

Допить — допили. Но яблоки остались.

Тогда наш друг Синюхов вновь «одна нога тут, другая там».

Выпили — закусили. Закусили — выпили. Яблок как не бывало, а в бутылке все еще булькает.

Смотрю, мой Дыновский заскучал. На сон его потянуло.

Синюхов, тот домой отпросился. Дела, мол, срочные, неотложные.

Пыжов стал секретаршу обхаживать. Сам не работает и ей не даст.

А я вот сижу и думаю: что же это за фрукт такой — апельсин? Откуда он такой взялся? Глаза бы мои на него не смотрели!