ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Александра смотрела на свое отражение в зеркале и не узнавала себя в этой испуганной, измотанной и беспомощной женщине.

События стремительно вышли из-под контроля. Она совершила немыслимое: привезла в свое укрытие человека, которого следовало сторониться, ибо он был ее врагом.

Однако в любом случае выбора у нее не было. Если бы наследный принц остался в ее номере, братья Александры могли бы убить его.

— Нужно было оставить его в доме одного из преданных мне людей, — сказал Генри. — Позвонили бы оттуда во дворец и сообщили, где находится наследный принц.

Она вздохнула:

— Тогда этого человека точно бы арестовали.

Александра беспокоилась не только о благополучии человека, который мог пострадать за помощь Дейну. Она прекрасно знала, что доверять сейчас нельзя никому ибо война двух королевских домов закончилась совсем недавно и вражда еще не утихла.

Поднявшись из-за туалетного столика, она посмотрела на Дейна, лежащего на кровати в ее спальне. Он по-прежнему находился под действием сильнейшего снотворного. Генри связал наследному принцу щиколотки, а также запястья, которые завел ему за голову.

Александре совсем не нравилось такое зрелище. Пока Генри связывал Дейна, она постоянно была рядом и просила его быть осторожнее. Тем не менее она не противилась его действиям, ибо знала, что иначе поступить нельзя.

Подойдя ближе, Александра наклонилась над Дейном, чтобы послушать его дыхание. Проверив его пульс, она удовлетворенно кивнула.

Пока она рассматривала Дейна, выражение ее лица смягчилось. Он по-прежнему казался ей самым красивым мужчиной на свете. Александра с горечью улыбнулась. Ну почему Дейн так привлекателен? За что ей такое наказание?

На нее нахлынули воспоминания о том, как она обнаружила Дейна едва живым. Это был последний месяц войны между королевскими домами. Александра случайно увидела в канаве у шоссе искореженную в аварии машину Дейна. Она вытащила его из автомобиля и привезла в конюшню, которая принадлежала ее семье. Тогда это полузаброшенное строение оказалось единственным надежным укрытием. Она, как могла, обработала его раны и остановила кровотечение.

Александра не осмелилась кому-либо сказать о том, что нашла Дейна. Националисты проигрывали войну и в отчаянии могли пойти на любой шаг. Они могли не задумываясь убить Дейна. Александра даже не могла вызвать докторов, ибо те из них, к кому она могла обратиться, были на стороне националистов. Как могла она быть уверена, что доктора не поставят свои политические предпочтения выше клятвы Гиппократа и не убьют наследного принца королевского дома Монтеневада?

В конце концов, Дейн тогда очнулся, и произошло то, что теперь казалось ей чудесным сном. Они провели вместе несколько незабываемых часов, в результате чего Александра забеременела и родила сына.

Вспоминая прошлое, Александра продолжала вглядываться в лицо Дейна. Он по-прежнему был без сознания. Его рубашка оказалась наполовину расстегнута. Женщина коснулась ладонью его груди.

От одного прикосновения к Дейну ее сердце учащенно забилось. Вздохнув, она отпрянула назад, и в эту же самую секунду Дейн открыл глаза и уставился на нее. Александра отдернула руку и густо покраснела.

— Можешь наслаждаться, — мрачно произнес он. — Когда закончишь, потрудись объяснить, что здесь происходит.

— Я проверяла... — она умолкла, ее щеки пылали. Нахмурившись, Александра вздернула подбородок. — Что происходит? Мы связали тебя.

Она нервно облизнула губы.

Если ты не будешь вырываться, все будет в порядке, — отвернувшись, она быстро вытерла слезы.

— Ты свихнулась? — злобно спросил Дейн и свирепо уставился на нее. — Это называется похищение. Вас могут отправить в тюрьму.

— Нет, — произнесла она, понимая, что он прав. — Слушай, мы должны были это сделать. Мы не могли оставить тебя в отеле. Я... мы боялись за тебя.

— Поэтому и обездвижили меня из травматического пистолета? — язвительно заметил он.

— Дейн, послушай...

Однако наследный принц не намеревался ее слушать. Он принялся выпутываться из веревок, которыми его связали. Ругаясь, Дейн извивался на кровати.

— Дейн, прекрати! Ты только навредишь себе! — крикнула она, чувствуя себя беспомощной. — Твои действия ни к чему не приведут.

Он остановился, прерывисто дыша. На его лбу выступили капельки пота. Дейн только лишь сильнее затянул петли на своих ногах и руках, но сдаваться не намеревался.

— Дейн, мы сделали то, что должны были. Если ты успокоишься, я обо всем расскажу. Скоро мы позвоним во дворец, чтобы твои люди приехали за тобой.

Дейн дернул веревку, которая связывала его запястья.

— Слушай, Алекс, развяжи меня, и тогда я всех прощу. Ты поняла меня?

— Нет. Прости. Тебе придется побыть в таком состоянии еще какое-то время.

Он огляделся. Неужели это ее спальня? Все происходящее казалось ему просто невероятным.

— Что ты затеяла, Алекс? — холодным тоном спросил он.

Она стояла рядом с кроватью, упершись руками в бока.

— Лучше ты мне объясни, какого дьявола влез ко мне в номер сегодня утром? — быстро спросила она.

Он нахмурился:

— Ты знаешь, зачем я пришел. Я хотел поговорить.

Она вздохнула и с беспокойством посмотрела на него:

— Больше никаких разговоров, Дейн. Мы можем общаться с тобой только через посредников. Ты не понимаешь, что мы навсегда останемся врагами?

— Чушь! — он снова огляделся. — К слову, как тебе удалось привезти меня сюда?

— Мне помогли, — она опустилась в кресло, стоящее рядом с кроватью. — К счастью, нам удалось миновать твою охрану.

Он посмотрел на нее в упор:

— Какую охрану? Я пришел в отель один.

Александра удивленно уставилась на него, не веря услышанному. Такое поведение наследного принца в стране, недавно окончившей войну, казалось, мягко говоря, неосмотрительным.

— Почему ты постоянно рискуешь жизнью? Кем ты себя возомнил?

Он посмотрел ей в глаза, потом тихо и горько рассмеялся.

— Александра, я хотел поговорить с тобой. С тобой, а не с твоими охранниками или братьями. Это был бы разговор между мужчиной и женщиной. — Он умолк, потом прибавил: — Поговорили бы, как бывшие любовники.

Ахнув, она отвернулась.

Взглянув на нее, Дейн покачал головой:

— Где мы находимся?

Она посмотрела на него снова и задалась вопросом, не сошла ли она с ума, привезя Дейна в этот дом. Александра притворилась, будто едет в Амстердам на поезде, а на самом деле тайком приехала в дом старого друга ее отца, который располагался на окраине деревни Триада.

— Я не могу тебе этого сказать.

— Ну да! А где ребенок?

Александра одарила Дейна долгим взглядом, потом поднялась на ноги и направилась к двери.

— Куда ты идешь?

Повернувшись, она хмуро посмотрела на него:

— Я хочу проверить, могу ли прямо сейчас сообщить во дворец, чтобы тебя забрали отсюда, Ты ведь именно этого хочешь.

— Нет. Чего я хочу, так это прямо сейчас увидеть ребенка.

— Дейн, ты сейчас вряд ли можешь отдавать приказы. Мы не в Карнетии и ты здесь никто, так что смирись с этим.

Не произнеся больше ни слова, она повернулась и вышла, закрыв за собой дверь.

Дейн в очередной раз оглядел комнату и выругался. Однажды он уже попался в ловушку. На этот раз Дейн не мог себе простить такой беспечности.

И все почему? Да потому, что он позволил Александре дурачить его. Всякий раз, оказываясь рядом с этой женщиной, следует помнить о ее лживости и неверности.

Он простонал, злясь на нее и на себя. Как же он позволил так с собой поступить? Куда подевались его выдержка, спокойствие и умение просчитывать ситуацию? Ведь именно эти качества позволили ему выжить в прошедшей войне, когда на трон Карнетии претендовал брат Александры.

Что ж, придется искать выход.

Дейн услышал как открылась дверь.

— Я вернулась, — в комнату вошла Александра, выражение ее лица было полно решимости. — Я думаю, пора тебе узнать, что происходит.

— Я не против, — почувствовав, как она касается его влажной салфеткой, желая стереть кровь с кожи, он нетерпеливо отстранился от нее. — Рассказывай.

— Генри уехал, чтобы переговорить с нужными — она пожала плечами, потом бросила салфетку на ночной столик. — Он обсуждает детали твоего освобождения, это не займет много времени.

Александра произнесла все это так жизнерадостно, что он улыбнулся.

— Хорошо. А кто такой Генри?

Она казалась удивленной:

— Ты его не помнишь? Он мой охранник и помощник.

Дейн кивнул, и уголки его губ поползли вниз:

— Так это он выстрелил в меня из травматического пистолета?

Она огорченно посмотрела на него:

— Да... Он только хотел защитить меня.

Дейн поднял бровь:

— То есть после такого объяснения я должен почувствовать себя лучше?

Она с сожалением взглянула на него:

— Нет, но ты должен понимать, почему он так поступил. Ты ведь пробрался ко мне в номер.

— Алекс, кто-нибудь сообщал тебе и твоему преданному помощнику, что война окончена? В цивилизованных странах в мирное время ведут себя иначе. То, что совершили вы, называется нарушением закона.

— Я знаю. Если честно, я жду не дождусь, когда ты уедешь отсюда, — она покачала головой. — Хотя я не понимаю, как нам удастся переправить тебя во дворец, не привлекая внимания.

— Уже поползли слухи? Кто-нибудь знает о моем исчезновении?

— Я не намерена это обсуждать.

Он состроил гримасу:

— Почему?

— Ты пленник, поэтому не должен знать о том, что происходит за пределами этой комнаты.

— Почему? — осведомился он. Она помедлила, потом произнесла:

— Сейчас ты неопасен, ибо многого не знаешь. Как только к тебе попадет хоть малая толика информации, ты можешь натворить такого, о чем я даже думать боюсь.

Он пожал плечами и покачал головой:

— Ну, например?

— Хватит задавать вопросы! — крикнула она и нахмурилась. — Я кажусь себе героиней какого-то детектива.

— А я намерен вывести тебя на чистую воду, — он растянул губы в подобии улыбки. — Ты помнишь, что было между нами в Токио?

Вздрогнув, она решительно покачала головой:

— Не помню.

— А вот я все помню: и твои поцелуи, и твой запах, и твое тело...

— Хватит! — прикрикнула она на него.

— Представляешь, что было бы, если ты тогда забеременела? — он наблюдал за ней. — Что бы ты стала делать?

Александра отвела прядь волос от лица дрожащей рукой:

— Я не забеременела бы, потому что мы предохранялись. К чему все эти разговоры?

— Я хочу, чтобы ты не морочила мне голову. В Токио мы почти влюбились друг в друга. Мы могли бы пожениться, если бы не началась война. В последний месяц перед окончанием войны ты нашла меня недалеко от своей конюшни, а потом произошло то, что ты упорно скрываешь. Через девять месяцев родился ребенок. Из этого нетрудно заключить, что тогда мы с тобой занимались любовью.

Она хмыкнула, но не произнесла ни слова.

— Скажи мне правду, Александра, — он смотрел на нее в упор. — Ты ведь родила моего ребенка пять месяцев назад.


Загрузка...