Паладин нового строя. Неофит. Том I и том II

Глава 13. Первая дисциплинарная комиссия.

Глава 13. Дисциплинарная комиссия.

Спустя неделю после инцидента я спокойно и непринужденно иду по району старшей школы. По идее я не могу спокойно здесь ходить, но у меня для этого, к сожалению, есть серьезная и законная причина. А еще по идее я должен был уже седмицу как грустить из-за полученных санкций. Но этого не произошло по удивительной для меня причине, на решение по драке двух семиклассников решили собрать дисциплинарную комиссию управления ИАЛ. Не просто сделать выговор, внушение, провести душещипательную беседу с серьезными дядьками, не отпустить с миром, так как я вообще не виноват в случившемся, нет, решили провести заседание дисциплинарной комиссии. Причем не просто комиссии уровня средней школы, которая образуется из учеников от седьмых до девятых классов, а самого серьезного, все лицейского уровня. Меня кстати хотели позвать в комиссию средней школы, и я был согласен, ведь это было бы достаточно интересным и не очень обременительным общественно полезным действием, но я не подошел по возрасту, туда как правило брали с пятнадцати лет. Я уже пару раз ломал устоявшиеся традиции и хотел сделать это еще раз, но меня мягко остановили, а я и не настаивал, притворился скромным.

В чем проблема комиссии от управления? А в том, что ее просто так не собирают и она может рассматривать даже преступления вплоть до средней тяжести, чего комиссия из школьников делать не имеет права. А это значит, что мне кто-то на полном серьезе хочет пришить что-то, для чего нужен орган подобного уровня. Столкнувшись с этой ситуацией я буквально впал в прострацию. Всю прошлую жизнь я учил всякие ненужные здесь факты, по типу принципа разделения властей, подведомственность дел таких категорий исключительно суду и так далее, но здесь это либо не работает, либо работает в ограниченном варианте. Утешает лишь то, что решение комиссии управления ИАЛ можно обжаловать в суде. Но вот незадача, я четырнадцатилетний и подобным должен заниматься мой представитель, которым и является управление и как найти себе другого представителя и при этом объяснить, зачем он мне вообще нужен я пока не имею ни малейшего понятия. Надеюсь на то, что таким мне заниматься не понадобится из-за благоразумия вышеназванного органа.

В общем, сейчас за маской спокойствия и непринужденности я прячу ужасно нервного четырнадцатилетнего парня, который из-за стресса может сделать что-нибудь действительно грандиозное и невероятно глупое. Например в какой-то момент я на полном серьезе рассуждал в возможности ликвидации членов комиссии. И осознание невозможности осуществления таких мыслей и моментальной замены пострадавшего заседателя на здорового меня не особо останавливало. Главное сейчас это спокойствие, ведь моей вины в случившимся нет, да и человеку, которого хотят обвинить в чем-то серьезном не будут позволять гулять без ограничений. Поэтому спокойствие, только спокойствие.

Читая про себя своеобразную мантру я зашел в злосчастное здание управления ИАЛ и пошел по неизвестным извилистым коридорам. По итогу я оказался в пустом просторном кабинете, похожем на зал для приема граждан в каких нибудь государственных органах. Может этот кабинет и выполняет подобные функции, но узнать я об этом не могу, не у кого. Сейчас я здесь один, что неправильно, ведь я пришел за минуту до начала заседания. Видимо хотят меня промариновать, чтобы окончательно проникся важностью и серьезностью момента.

Спокойствие, что не делается все к лучшему, зато есть время рассмотреть «зал суда». На небольшом подиуме стоял массивный стол с несколькими комфортабельными офисными креслами. По бокам от него в сторону двери были поставлены еще два стола, на одном из которых стоял компьютер. А посередине всего этого великолепия стояла одинокая табуретка на колесиках. Табуретка! На колесиках! Вы можете представить себе более неудобный предмет мебели? По крайней мере сразу в голову ничего не приходит и я догадываюсь кому предназначено это место.

Мои сомнения развеяли зашедшие в кабинет тройка клерков в сопровождении Сан Саныча и еще одного молодого паренька, наверное старшеклассника. Мой МБУ говорит о том, что они опоздали на двенадцать с половиной минут, либо это собрание не очень серьезное либо им на меня плевать. Через минут двадцать станет понятно по какой причине комиссия соизволила задержаться.

– Добрый день

– Добрый день молодой человек – даже не повернув голову бросил впереди идущий белый воротничок – прошу занять свои места – продолжил он, поместив свое седалище по центру за главным столом. А его взгляд, который пару раз переводился с меня на табуретку и обратно, показывал где это самое «свое место». Пока я устраивался на своем великолепном ложе, паренек сел за компьютер и включил его, видимо будет вести протокол. Сан саныч же в свою очередь сел за противоположный стол и, в отличии от меня, за нормальное кресло со спинкой.

– Так, давайте начнем заседание дисциплинарной комиссии при управлении ИАЛ – тяжелый вздох и выразительный взгляд показывает отношение этого мистера к данному мероприятию и мне это не нравится. Не должен так вести себя собранный, беспристрастный и компетентный судья, так себя ведет скорее замученные очередным мелким поручением клерки, и тон его последующей речи, к сожалению, играет в пользу второй версии – комиссия в составе председателя дисциплинарной комиссии Наумова С. К, и двух членов дисциплинарной комиссии Токарева В. А. и Кузнецова Ф. Т. рассматривает заявление фехтмейстера Александра Александровича о нарушении учеником лицея, Красновым Сергеем правил внутреннего распорядка, а именно срыв учебного процесса и нанесение вреда здоровью другому ученику Скворцову Артёму – на этом моменте белый воротничок, которого оказывается зовут Наумов С. К и который является председателем дисциплинарной комиссии, зачем-то прервал свой невероятно интересный монолог. Объяснять обвиняемому что происходит видимо не собираются, как и объявлять о порядке рассмотрения заявления, как и объяснять всем здесь присутствующим об их правовом положении. Что-то это мероприятие вызывает у меня все больше и больше опасений. И еще непонятно как мне обращаться к остальным. По фамилии? Переведя взгляд на паренька я понял, что пауза была предназначена нашему секретарю, потому что после его кивка некий Наумов продолжил вводную часть заседания.

– Заявление рассматривается в присутствии осужденного Краснова Сергея и заявителя Александра Александровича, комиссия просит заявителя прокомментировать свое обращение – Сан Саныч при этих словах приосанился, пару раз глубоко вздохнул и с решительным взглядом начал вещать. Как будто повел эскадрон кавалерии в самоубийственную атаку на нацистов с собой во главе, а не начал обсуждать злостное поведение малолетки.

– Уважаемая комиссия, содержание моего заявления заключается в следующем – после такого “грандиозного” вступления нашему фехтмейстеру понадобились пару глотков воды, и только после этого он начал рассказывать нам о своей писульке – пятнадцатого декабря в ходе проведения тренировки по фехтованию один из моих учеников, Краснов Сергей нарушил правила проведения тренировок и используя физическую силу умышленно нанес другому ученику вред здоровью средней тяжести – и ради двух предложений тебе нужна была подготовка как перед дебатами с президентом?!

– У осужденного есть вопросы по сути высказанного Александром Александровичем? – чего? Всмысле у осужденного есть вопросы? Во-первых, я максимум подозреваемый, это и в начале речи Наумова резануло слух, но я скинул это на формализованную устоявшуюся начальную речь, которую повторяют не задумываясь. Но с тем, что председатель повторяет это существительное в моем отношении я категорически не согласен! Во-вторых, кто из нас двоих комиссия?! Почему это я должен задавать вопросы находить бред в словах заявителя?! Спокойствие! Спокойствие. Все хорошо. Как любила повторять моя мама в прошлом мире, все, что ни делается, все к лучшему. Хотя так говорила вся страна после девяностых, нескольких мировых кризисов, 2014 года, бесконечных санкций и пандемии.

– Уважаемая комиссия, вопросов очень много, могу я их все задать? И кому мне их задавать? – будем уточнять, ведь регламент заседания мне никто не предоставил и предоставлять видимо не собирается.

– Да, можете, заседание в общем порядке не ограничено по времени, и если вопросы касаются сути сказанного, то их количество не ограничено. Вопросы вы сейчас задаете заявителю – так, стало чуть понятней как будет проходить это мероприятие, ну что-ж, начнем.

– Для начала хочется узнать подробности тяжести вреда здоровью, который, по вашим словам, нанесен моими действиями.

– Что значит «по вашим словам»? Сопляк, не притворяйся что ты здесь не прич…

– Заявитель, пожалуйста, соблюдайте регламент заседания и воздержитесь от употребления неподобающей лексики. А также отвечайте на заданные вам вопросы – Сан Санычу регламент все таки дали. А еще он его врядли читал, если позволяет себе так говорить. И наш фехтмейстер та еще обиженка. Опускаться до оскорблений малолетки за его длинный язык спустя неделю после инцидента. Невероятное достижение для сорокалетнего дядьки.

– Я считаю, что вопрос некорректный.

– Претензия отклоняется, комиссия считает вопрос уместным – громкие слова «комиссия считает» обозначают точку зрения одного Наумова, ведь остальные два клерка пока не проронили ни слова. Либо они здесь для галочки, либо пока со всем согласны, и поэтому молчат в тряпочку.

– Хорошо, какие подробности хочет узнать осужденный? – злостный смешок на слове «осужденный» подтвердил мои выводы о морально волевых качествах некоторых представителей среднего возраста.

– Какой конкретно вред здоровью был нанесен? Почему его причисляют к средней тяжести?

– Какая тебе нахрен разница?! Сказали, что средний уровень, значит так и есть!

– Александр Александрович, держите себя в руках и ведите соответственно своему положению преподавателя.

– Да зачем ему это? Он все равно нихрена не понимает в этом, как и в фехтовании! – эка тебя понесло. Может он пьяный? Интересно, этот вопрос комиссия посчитает уместным?

– Мы здесь собрались на для оценки способностей и знаний Краснова в какой-либо сфере и оценка необходимости разъяснения чего-либо находится вне вашей компетенции. Еще одно подобное высказывание и я буду рассматривать это как неуважение к управлению ИАЛ и на следующее заседание дисциплинарной комиссии вы попадете в качестве обвиняемого. Отвечайте на озвученный вопрос – до крика Наумов не опустился, но его тон отбил и у Саныча, и у меня всякое желание задавать неоднозначные вопросы.

– Хорошо – это Сан Саныч промямлил председателю – повтори свой вопрос – а это надменное распоряжение было обращено ко мне. Как же быстро он перестраивается, лизоблюд из тебя явно лучше фехтмейстера.

– Какой конкретно вред здоровью Скворцова был нанесен?

– Множественные повреждения тела и головы – очень интересно как один слабый удар в живот и четыре неумелых удара по лицу смогли такое сотворить.

– В каких конкретно последствиях для здоровья ученика выразились эти множественные повреждения?

– Гематомы на животе, спине, под левым глазом, вывих челюсти и повреждение носа – про гематому на спине не верю, потому что я туда не бил, а от падения с метра через спортивную одежду такой трофей не получить. Но сейчас меня интересует не это.

– Какое повреждение носа?

– Серьезное, с нарушением носового дыхания в результате травмы, ты вообще знаешь,что это такое? – я не врач, и знаю только четыре вида подобных последствий в соответствии таблицей процентов утраты общей трудоспособности, которая в этом мире тоже присутствует и которую я проштудировал в процессе подготовки к комиссии. Но мы здесь не для того, чтобы я блистал знаниями, так что спросим другое.

– Какое конкретно нарушение носового дыхания?

– Я считаю, что достаточно ответил на озвученный вопрос.

– Что конкретно вам сказал врач по поводу травмы носа Скворцова?

– Комиссия снимает вопрос как не относящийся к делу.

– А это нормально, что Сан Саныч постоянно кривляется и по итогу нормально не ответил?

– Прошу осужденного воздержаться от подобной формы обращения во время заседания, еще одно нарушение порядка и рассмотрение заявления будет проводиться без вас – то есть этот урод меня чуть ли не матом кроет, а меня удалят за «Сан Саныча»?! При этом меня с этим порядком не ознакомили и еще интересней, что оказывается заседание дисциплинарной комиссии по поводу моих действий в принципе может рассматриваться без меня. О сколько нам открытий чудных готовит просвещения дух.

– Хорошо, тогда я считаю, что на вопрос по поводу повреждения носа не было дано надлежащего ответа.

– Комиссия согласна с заявителем. Если вы считаете не так, то либо конкретизируйте вопрос либо заявите о своем несогласии. Данный факт будет зафиксирован в протоколе и по нему вы сможете подать ходатайство в вышестоящую инстанцию – знать бы еще кто у вас выше, а кто ниже.

– Хорошо, нарушение дыхание полное или частичное?

Саныч посмотрел на Наумова и только после его кивка решил прореагировать на мой вопрос – частичное

– Одностороннее или двухстороннее?

– Одностороннее.

– Ладно, вывих нижней челюсти затрудняет процесс жевания?

– Да.

– В какой мере?

– Конкретизируйте вопрос – складывается впечатление, что «доблестный» состав комиссии не очень беспристрастен к одному отдельно взятому попаданцу.

– Затруднение процесса жевания незначительное, умеренное, значительное или резкое?

– Незначительное.

– Вышеназванные гематомы приводят к стойкой утрате трудоспособности?

– Нет.

– То есть при максимальной оценке нанесенного вреда, стойкая утрата трудоспособности не превышает десяти процентов и максимум является легким вредом здоровью?

– Не максимум, а минимум. Все в документах есть! – а раньше ты сказать об этом не мог?!

– Прошу комиссию предоставить мне возможность ознакомиться с результатами медицинского обследования.

– Просьба удовлетворена – то есть у вас все это время была эта информация но вы молчали?! А если бы на моем месте был обычный семиклассник, который всего этого не знал? Влепили бы срок за средний вред здоровью по причине того, что «осужденный» не был против?!

А еще судя по бумагам Скворцов так сильно пострадал, что попал к врачу позднее меня. Хороший у нас тренер, ничего не скажешь. За время моего неторопливого из-за хромоты ухода, беседы с Мишей, беседы с сбшниками, прогулки до управления, разворота и прогулки до врача, Саныч еле как успел отправить Артема в медкабинет, который находится в том же здании, что и тренировочный зал для фехтования. Почему его за такой грандиозный провал еще не выгнали?

– У осужденного есть еще вопросы по этому поводу?

– Да, заявляю ходатайство о проведении повторного медицинского обследования в связи с тем, что вред здоровью мог наступить в связи с медленной реакции Александра Александровича, в не моими действиями.

– Я все сделал как надо.

– Судя по этим бумагам между окончанием инцидента и оказанием медицинской помощи Артему прошло более часа. Считаю обоснованным предположение, что травмы были бы менее серьезными при своевременном оказании помощи.

– Ходатайство принимается. Есть еще вопросы или возражения по сути сказанного?

– Возражаю против моей вины в случившимся.

– Конкретизируйте.

– Мои действия были в порядке самозащиты, я сам получил травмы и по словам врача чудом не сломал левую руку. Моя реакция была соразмерна ситуации.

– Вы получили незначительные травмы в ходе проведения тренировки по фехтованию, они допускаются при соблюдении правил проведения тренировок.

– Александр Александрович их нарушил, поставив меня с Артемом, у нас несоразмерные способности в фехтовании и наш спарринг практически моментально превратился в избиение меня.

– В соответствии с имеющимися у нас данными вы со Скворцовым сопоставимы по телосложению, физическим данным и опыту занятий. Поэтому возражение не принимается – один встреченный мне его светлость говорил что-то про дух договора, а не его букву и то, что в с среде одаренный принято вести себя именно так. Но теперь я думаю, что он мне наврал и все в этой среде, в том числе и у клерков управления, как у всех. Формально они правы, но лишь формально. К сожалению, друзей у меня здесь нет и комиссия явно подсуживает Санычу. И пустая формальность никого не волнует.

– Тогда их нарушил Артем, так как продолжил наносить удары после моего падения и потери шпаги.

– В эпизоде, о котором вы говорите, вы находитесь на одном колене и в соответствии с фехтовальной практикой имеете возможность продолжать спарринг. Учитывая вышесказанное, возражение не принимаются – удобно наверное продолжать спарринг после выбрасывания оружия а еще комиссия забыла, что отвечать на вопросы должен заявитель, а не она.

– Вопросов нет

– Хорошо. В связи с проведением повторного медицинского обследования пострадавшего назначается новое заседание, на котором будет озвучено окончательное решение – больше мне ловить нечего, все, что мог я уже сказал. На мою невиновность всем плевать и остается лишь ждать итогового решения.