Паутина Света. Книга 3

5

— …надо же, какая трогательная картина!

— Трогательная, пф! Именно, знаешь ли. Посмотри, где он её… трогает.

— Отсюда не видно…

— А так?

— Грр… почему-то мне хочется кое-кого огреть по голове… боккеном!

— Может, сначала разбудить? Водичкой… холодной… знаешь ли!

Дрёма быстро отступала, а голоса звучали всё отчётливее. Всё, я проснулся! Открыл глаза… ну а чего я, собственно, ожидал? Вернее, кого? Сидзука и Ринко.

— Доброе утро!

— Утро, знаешь ли… Час дня!

— Упс! Ксо! Чего раньше не разбудили?

— Сами проспали, — нехотя призналась мизучи. — И ждали вас… два часа, знаешь ли…

— Нет, боккеном не гуманно, — наконец решила задумчиво рассматривающая потолок Кузаки. — Ещё сломается. А вот Ранмару в постель подложить, чтобы спалось лучше…

— Ринко, ты садистка! Кот-то в чём виноват?!

— Да ни в чём, в общем-то. Просто заявился сегодня утром: шерсть всклоченная… и выражение на морде ровно такое же, как у тебя сейчас! — Ринко наконец посмотрела на меня и немедленно налилась румянцем. — И отпусти наконец это… эту… эти штуки!

А я что-то держу? Ой, и действительно… держу!

— Этот объект называется «грудь», — проинформировала хиноенма тоном школьной учительницы, при этом не меняя расслабленной позы. — И хотя вам простительно пока не знать, расширяйте свой вокабулярный запас заранее: как профессионал говорю — это важно!

— Расширение словаря — не повод демонстрировать сами объекты!

Хиноенма приподнялась на локтях, покосилась на соответствующие «объекты», покачала ими из стороны в сторону (зрелище определённо гипнотическое! На меня, по крайней мере, подействовало!), пожала плечами (всё в порядке же, в чём претензии?) и накинула на плечи свою ночнушку-пеньюар…

— …стало ещё хуже, знаешь ли, — констатировала мизучи, забралась на кровать и руками помогла мне перевести взгляд на нечто более нейтральное. Лицо Сидзуки вполне подошло. — Мы завтр… обед там сготовили. Вставай уже, а то всё остынет.

При этом девочка, придерживая меня за плечи, осмотрела с обеих сторон шею, плечи, потом заглянула за спину… пробормотала что-то вроде «надеюсь, снизу у неё клыки не поднялись портить».

— Что?

— Просто вы долго не просыпались. Вот мы и решили проверить на всякий случай — мало ли кровососка не сумела вовремя остановиться?

— Брр! Она меня и не кусала!

— Ну… мало ли что могло случиться, знаешь ли… Крови она твоей давно не пила…

— Кровь? — Агеха изогнула бровь… и тут же передёрнулась, буквально позеленев лицом. — Фуу! Гадость! Не надо про кровь, аж тошнит!

— Оп-па… — мы переглянулись с Богиней Рек и перевели встревоженный взгляд на мою младшую супругу. Ринко, которой в отличии от меня не досталось змеи, что помогает отводить взгляд в нужный момент, наконец «отвисла»: вид перекривившейся Агехи не нёс больше ни грамма эротики. Просто молодая женщина в полупрозрачной ночной рубашке. — И давно это с тобой?

— Где-то месяца четыре как, — пожала плечами хиноенма. — Стало сначала немного воротить, потом сильнее. Но плохо не становилось, так что я не беспокоилась… А что?

— В том-то и дело, что ничего, в том-то и дело. Знали бы мы хотя бы чего-нибудь… А вообще есть хочешь?

— Есть? Еду? А как же!

— Ммм! Вкусно!

— Я рада, что тебе понравилось… — слегка заторможено отозвалась Богиня рек. — Знаешь ли.

— Что за паста? — Я тоже с любопытством наблюдал, как Агеха ложками, явно смакуя, отправляет в рот… приправу.

— Соевая. Китайская, острая, с помидорами… Знаешь ли.

— Ставлю на помидоры. У тебя ещё остались?

— … помидоры, морковь, красный перец, клюквенный джем… знаешь ли.

— Думаю, потребность в бета-каротиноидах, — честно сопоставив все перечисленные продукты, я нашёл совпадение только по природному цвету, задаваемую красными пластидами растительных клеток.

— Может, ей витаминов каких в аптеке купить? — осторожно предложила Ринко, под впечатлением выбора и энтузиазма младшей супруги.

— И это тоже. А ещё хорошие весы.

— Весы?

— Да. Будем взвешивать каждый день утром «на голодный желудок». Один из способов вести наблюдение за прогрессом плода. Ещё было бы кому УЗИ раз в неделю делать… Ксо! Как же не хватает специалистов!

— Не волнуйся, аната, со мной всё будет хорошо! — Агеха выскребла ложкой банку из-под джема и, кажется, наконец наелась. — И с ним тоже. Я справлюсь!

— Я в тебя верю, — серьёзно покивал я. — Но мне было бы заметно спокойнее, если бы я хоть немного понимал происходящие события. Уж больно они… отличаются от классической последовательности у обычного человека.

— Главное, ты рядом, дорогой, а уж мы тебя не подведём.

Я улыбнулся в ответ на эти слова… а потом, повинуясь безотчётному порыву, присел на корточки рядом со стулом хиноенмы, прижимаясь щекой к её пока ещё совершенно плоскому животу. К моему удивлению, с другой стороны тот же манёвр повторила Сидзука.

— Мы рядом, знаешь ли! Можешь быть спокойна!

— А… — Ринко подошла и, заметно поколебавшись, присела рядом со мной. — А мне можно?

Вместо ответа я чуть отстранился, позволяя девочке повторить тот же манёвр, что сам проделал ранее. Ринко прижалась щекой туда, где только что был я, и, внезапно срывающимся голосом, сама выдала:

— Я… я тоже рядом!

Здание больницы было не узнать: все стёкла вставлены, стены снаружи полностью окрашены — как будто прошло не несколько дней, а как минимум две недели. Внутри полным ходом шли отделочные работы, причём на этаже, где располагалась палата Химари, они были уже целиком закончены. Полы вымыты, даже жалюзи висели. Только необычная пустота — ни цветов, ни мебели для посетителей, отсутствие табличек на дверях — намекала на то, что это всё-таки не обычная городская больница. Причём, эта мысль для меня неожиданно оказалась колющей — я даже остановился, пытаясь разобраться в себе. Разобрался. Столько денег ухнуто… инвестиционных денег, и они тут «лежат», не принося никакого дохода! Когда до меня дошла последняя мысль, я не сдержался и засмеялся: вот и к тебе профдеформация пожаловала, глава клана, блин! Однако, смех — смехом, а мысль-то верная…

— Привет всем! — в палату Химари я и мизучи теперь входили как нужно — в белых халатах, волосы убраны под шапочки, сменная обувь на ногах…

— Господин! — Химари оторвалась от лэптопа и попыталась встать. Ага, щас!

— Молодец, Кая, — поблагодарил зашики-вараши я. — Сначала осмотр, а потом прогулки… если будет можно.

Кошка скорчила обиженную гримаску, но качать права не стала, молодец — не в том она положении. Бакэнэко тоже переодели — и, похоже, тщательно отмыли: белая больничная рубашка пахла полевыми цветами, и посторонних запахов не было. Хороший симптом… сказал бы я, будь передо мной человек. Ладно, поехали…

Задрав рубашку, мы с мизучи чуть ли не по миллиметру обнюхали, осмотрели и ощупали живот кошки вокруг мест повреждения: как и обещала змея, даже шрамов не осталось. Что удивительно, учитывая, сколько свернувшейся крови она вымыла из брюшной полости нэкохимэ после получения затребованного количества физраствора. Меня больше интересовал «паром света» и работа накопителей — пришлось даже по-быстрому готовить очки с разным спектром восприятия и менять цвет визуализации — хорошо, это у меня получилось. Думаю, я интересно смотрелся, когда рассматривал энергосистему демона-синтета вооружившись двумя парами стёкол очков, надетых друг за другом. Даже пожалел, что рядом нет Хироэ — такая сценка из разряда «безумный учёный» пропадает!

Подобрав пару оптических инструментов так, чтобы визуализация шла в два чётко видимых цвета (получился зелёный и проверенный синий), я наконец-то приобщился к очередной гениальной конструкции «мейд бай дедушка Ген» — системе двойной энергоциркуляции. Да, так было гораздо понятнее… что-то. Густота потоков впечатляла, причём шли они в несколько слоёв, нахлёстываясь друг на друга и отчаянно интерферируя в местах соприкосновения. Собственно, эта неустойчивая интерференция и была причиной своеобразной пульсации ауры Химари — представляю, что там было тогда, когда я её только вытащил, раз тут такое сейчас. Причём были зоны — в основном в голове, где преобладала мана одного цвета. Корковые и подкорковые зоны отчётливо разделялись. Подкорка зелёная — зона демонической энергии. Корковые зоны — синие, наполняются из чревных накопителей… расположение которых НИЖЕ уровня источника маны демона тут же навело меня на мысль, что смешение магистральных потоков было «запилено» согласно изначальной задумке. Если я правильно понял текст, именно деление кора/подкорка обеспечивало «идентичное человеческому» сознание на платформе инстинктов реакции и движения кошки-бакэнэко. Но топологическое решение дедушки…. мягко скажем, слегка похерило «чистоту реализации». Вот и разгадка, откуда у Химари во вполне себе человеческих реакциях проскакивало нечто кошачье. Та же водобоязнь, например.

Вообще, реакции работы интеллекта демона в зависимости от того, какой тип маны наполняет проходящие через мозг структуры… не имей я подтверждения, что на основе этого строился экспериментальный образец — он же «багровый клинок Ноихары», он же — мой «живой талисман» и телохранитель, я бы посчитал это лютейшей ересью… но работает же!!! А если учесть, что…

— Мой господин совсем никак не реагирует на свою кошечку-ня! — донеслось до меня упрекающе-обиженное восклицание бакэнэко, и я «выпал» назад в реальность из своих размышлений. Эээ, кхм! Я отпустил голову девушки, которую до этого удерживал двумя руками, задавая нужный ракурс осмотра. Из-за не столь большой величины структур в голове Химари мне опять пришлось рассматривать их буквально упёршись носом в её голову. Ммм, наверное, и с кровати, на которую я забрался коленями, стоит слезть? При том, что при осмотре мы с Сидзукой задрали больничную робу пациентки до самой груди, а под ней были только простые белые трусики… как-то двусмысленно получилось. Вон и Кая смотрит недовольно…

Домовая, похоже, рассмотрев у меня в глазах не до конца потухший «научный интерес» (а двое очков дают взору учёного «+50 к безумности»!), с писком спряталась за не ожидавшей такого манёвра Богиней Рек. Пришлось «разоружать взгляд» и в очередной раз с нажимом объяснять:

— Кая! Я — не мой дедушка. И я тебе обещал! Ты это помнишь?

— Д-да, Юто-с-сама!

— А что касается тебя, Химари…

— Да, мой господин!

— …то, пока ты не поправишься, никаких «кошечек-ня». Мой пациент-ня должен делать только то, что я ему сказал. Вот поправишься, и мы с тобой (взгляд на мизучи), и не только с тобой, вернёмся к вопросу о «реакции-ня». Но не раньше! Доступно-ня?

— Я всё поняла, Юто-сама-ня! — большие глаза «конэко-стайл» и кивание. Блин, ну и как я это могу давить авторитетом «главы-сама»?

— Химари, послушай меня внимательно и серьёзно пожалуйста… и ты, Кая, тоже. Сидзука в курсе. Мой родители мертвы… как-бы-автокатастрофа. На их базе-сокрытом я обнаружил без малого семь десятков останков от клановых аякаси — по большей части их просто сожгли с большого расстояния высокотемпературной плазмой. Дедушка — разыграл свою смерть и… я даже не знаю, что с ним в итоге стало, но, скорее всего, он тоже мёртв. Клан Амакава фактически выбит — остался только я. Ты уже в курсе, чего мне стоило восстановить «живой щит» из аякаси — нашу главную клановую силу. Я дал обещание всем им, и я намереваюсь его сдержать: место для нормальной жизни в обмен на защиту. Ты — то немногое, что осталось от «старого» клана — его силы и знаний. Помоги мне, пожалуйста — одно то, что ты цела и со мной, многократно повышает мои шансы на победу. Помоги мне вылечить тебя и поставить на ноги, помоги мне защитить восстанавливаемый клан! Я рассчитываю на тебя, Химари.

— Мой господин, располагайте мной, — и куда только пропала «кошечка-ня»? Передо мной полулежала, откинувшись на подушки… да, я бы сказал, мечница. Боец. Тот туз в рукаве, которым мой добрый дедушка намеревался побить весь сонм неизвестных врагов молодого необученного наследника.

— Спасибо! — я взял в свою руку руку девушки и аккуратно поцеловал в тыльную часть запястья. Химари вздрогнула, глядя на меня расширившимся глазами. — Иного от тебя я и не ожидал (Ксо! И ко мне приклеилась эта шаблонная фраза!). Я знаю, что написано в этих чёртовых журналах… но, если ты думаешь, что меня это остановит — ты ошибаешься. Может, это и звучит как пустое бахвальство ребёнка, но, верь мне, ради того, чтобы спасти тебя я мир переверну. Благо, рычаг, мне, кажется, как раз и вручили.

Видимо, в тот момент я уже достаточно себя накрутил, чтобы выглядеть соответственно заявлению. Может, на этом и строился расчёт «хитрого плана» «дедушки Генноске» — чтобы единственный друг детства однажды загнулся на руках у наследника, причём так, чтобы тот чётко осознал свою ничтожность в клановых знаниях? Не важно. Кошка, у которой к концу моего спича глаза подозрительно заблестели (а я и не заметил), просто обхватила меня руками, прижимая к себе… и заплакала. Сквозь всхлипы я расслышал только «прости», «пришлось повзрослеть» и «без меня». И несколько раз «больше не оставлю тебя». Мизучи покачала головой и вернулась с целым тазом тёплой воды. Коллективное умывание помогло — Кая тоже подозрительно тёрла глаза, да и у меня в горле щипало… Но, выходя из клиники под яркое летнее солнце я понял, что меня опять — наконец-то отпускает. Тревоги? Враги? Проблемы? Я — справлюсь. Амакава всегда справляются — если они не остались одни.