Пеппе и Ботвинник

Ботвинник по привычке проснулся с первым лучом солнца. Побарахтавшись в мягкой постели, он с трудом добрался до прикроватной тумбочки, где лежал небрежно скомканный лист бумаги с расписанием дня Пеппе. Расправив листочек, Ботвинник хрюкнул. На листке было нарисовано солнце, их домик и корявым почерком его друга написано: «днём карб». Ботвинник задумался. Очевидно, что это какое-то зашифрованное послание, но раньше Пеппе ничем не показывал любви к головоломкам, и даже когда требовалось решить простую задачу — например посчитать сколько жёлудей надо оставить на ужин, он старался спихнуть её на Ботвинника. Очевидно пока было только то, что так рано Пеппе никогда не вставал поэтому Ботвинник со вздохом сполз обратно в удушающе мягкие подушки кроватки своего друга и попытался поспать ещё немного. Сон никак не возвращался, на улице было уже светло, а за окном расчирикались воробьи.

- Какой карб? Может быть - «карп»? Разве Пеппе ходит на рыбалку? Он гуляет к ручью в овраге, но обычно просто нежится там на солнышке и мочит копытца в воде, любуясь на брызги и камушки. И ручей слишком мелкий, чтобы там водились большие рыбы. - тихонько размышлял вслух Ботвинник, - как бы то ни было, придётся днём идти к ручью, наверняка там я узнаю ответ, или получу ещё подсказку. Конечно-же Ботвинник слышал, как Пеппе гремит посудой на кухне и цокает копытцами по дому, но — как они и договорились, изо всех сил, пытался вести себя как Пеппе. Ему стоило огромных усилий долежать до полудня, когда Пеппе обычно просыпался и бодро бежал на кухню, поэтому он обрадовался, увидев там стакан молока и жёлуди: «как это мило со стороны Пеппе!», подумал Ботвинник, и тут же, ему пришла в голову другая мысль - «а ведь Пеппе, наверное, ощущает тоже самое, когда видит по утрам стакан молока и жёлуди, которые оставил ему я!». После завтрака, он ещё раз посмотрел на записку, но понятнее она ему не стала, и, в поисках ответа, он побрёл к ручью в овражке. По дороге, он повстречал поросёнка Фродо, который не сразу признал в нём Ботвинника, без кепочки и матроски, но согласился прогуляться до ручья. Поросята семенили своими копытцами по утоптанной и утопающей в изумрудной траве тропинке, вокруг весело щебетали птицы, с цветка на цветок перелетали упитанные шмели, солнышко тепло касалось поросят своими лучами, пробиваясь через щетину на спинках. Ботвинник подумал, что мог бы идти так очень долго, особенно, под беззаботную болтовню Фродо, который рассказывал, как они ходили к ручью с Пеппе прошлый раз.

- А вы там никаких рыб не видели? - неожиданно спросил Ботвинник, подумав, что Фродо может помочь ему разгадать загадку записки друга.

- Ннет, - запнулся Фродо не ожидавший такого вопроса, -в нашем ручье нет рыб, только головастики бывают. Однажды Пеппе видел ящерицу, и мы слышали, как квакают лягушки.

- Видишь, ли Фродо, - начал объяснять Ботвинник, - я пытаюсь понять, что делает Пеппе, чем он занимается, чтобы лучше понять его. И он мне написал, что я должен делать.

Поросёнок протянул Фродо записку. Тот глубокомысленно хрюкнул, посмотрел на листок бумаги, повертел им и вернул обратно Ботвиннику.

- Ты не понимаешь, что он имеет ввиду? - спросил его Ботвинник.

- Я не умею читать, - признался Фродо.

- Он написал, - Ботвинник развернул листок, и подражая Пеппе, прочитал: «Днём карб».

- А! - неожиданно воскликнул Фродо, так, что Ботвинник вздрогнул, но обрадовался, что сейчас всё станет на свои места. - Он часто такое говорил, но когда я спрашивал его, что это значит, он только улыбался.

- И в каких ситуациях, он такое говорил? - немного расстроился Ботвинник, - на ручье?

- На ручье, когда мы сидели и плескались там. Когда мы бегали наперегонки по тропинкам. Даже когда просто ели вкусную ботву. - ответил Фродо и посеменил дальше, нюхая цветы по обочинам тропинки.

Ботвинник задумался. Что имел в виду Пеппе не прояснялось, и от этого, Ботвиннику стало не по себе: что за загадку, задал ему друг, которую он не может разгадать? Он посмотрел на записку, перевёл её на несколько языков, попробовал прочитать задом наперёд, только гласные и только согласные, посмотрел на солнце, через листок, надеясь найти какие-то скрытые знаки. Ничего не было. Он вздохнул, и вприпрыжку побежал догонять Фродо — если он повторит всё, что делал Пеппе, возможно он поймёт его.

Весь оставшийся день, Ботвинник делал всё то, что по заверениям Фродо, делал и Пеппе: похрюкивая, они поплескались в ручье холодной и прозрачной водой, а потом сидели на нагретом солнцем камушке и любовались мельтешением головастиков. Потом наперегонки бегали по тропинкам, пытались поймать бабочку, и удирали от потревоженного ими шмеля. Следили за котом, обитавшим по соседству. Кормили курочек и петушка. Ели вкусную ботву. И только под вечер, Ботвинник вспомнил, что он ни на поросячий хвостик не приблизился к разгадке послания Пеппе.

- Огогосики, - расстроенно вздохнул он, прощаясь с Фродо, - придётся спросить у Пеппе, что это значит. И возможно, я делал, что-то не так, как он мне написал.

Войдя домой, Ботвинник понуро поплёлся в свою комнату, где в кресле качалке у лампы, сидел Пеппе. На поросёнке были надеты очки, его ножки были укрыты пледом и в руках он держал толстую книжку стихов Горация. Он пристально взглянул на входящего понурившегося Ботвинника поверх очков сползших на пятачок.

- Как прошёл твой день, мой друг Ботвинник? - подражая голосу Ботвинника, спросил Пеппе.

- Отлично, мой друг Пеппе! Но я не смог разгадать твою загадку.

- Загадку? Какую загадку? - Пеппе вскочил с кресла, уронив на ковер очки, плед и книжку.

Ботвинник молча протянул ему его же записку. Пеппе с удивлением хрюкнул:

- Это же ты мне сказал. Это из этой книжки, он кивнул на томик Горация, лежащий у ещё качающегося кресла.

Ботвинник посмотрел на него с недоумением, он никак не мог вспомнить, о чём говорит его друг.

- Ну как же! Помнишь, я жаловался тебе, на дождливый день, а ты посоветовал мне занять себя чем-то, чтобы мне не было скучно и радоваться новому дню, как празднику. И потом ещё добавил, чтобы я ловил его. Днём карба, ты сказал.

Наконец-то поняв, о чём говорит Пеппе, Ботвинник весело рассмеялся, да так, что не удержался и упал на бочок, продолжая дрыгать копытцами. Пеппе вначале удивлённо смотрел на друга, но потом тоже начал смеяться, как будто заразившись.

- Carpe Diem, вот что я сказал, Пеппе!

- А я как сказал? - возмущённо спросил поросёнок, - это же означает жить полной жизнью и радоваться?

- Совершенно верно. И я, получается, так и делал весь день. А как прошёл твой день?

- Неплохо...- уклончиво ответил Пеппе, - но тебе наверное стоит получше узнать, не уволили ли тебя с работы по сбору трюфелей, и нам надо прибраться на кухне — когда я….. то есть ты, готовил обед, ты знатно там насвинячил.

Ботвинник улыбнулся и оба поросёнка отправились наводить порядок на кухне.

Больница

Однажды, друзья-поросята отправились в больницу, проведать бабушку Пеппе. Пеппе регулярно её проведывал, а Ботвинник увязался с ним за компанию — раньше он никогда не ходил туда, и так совпало, что ему как раз было нечего делать.

Придя в больницу, они оказались в приёмном покое, и пока они ждали когда бабушка Пеппе выйдет с обеда, друзья таращились вокруг.

Пеппе легонько ткнул друга пятачком в бочок и прошептал:

- Смотри, Ботвинник, там поросёнок-робот!

Ботвинник с недоумением посмотрел в сторону, куда указывал Пеппе, но ничего подобного не увидел. В той стороне был только поросёнок с металлическим протезом вместо копытца, который увлечённо раскладывал пасьянс.

- Пеппе, это не поросёнок-робот, это поросёнок без копытца, которое заменили протезом.

- Откуда ты знаешь, что он не робот? Посмотри, как он двигается! - продолжил шептать Пеппе.

Поросёнок действительно двигался очень странно, его движения были очень четкими и механическими и он печально смотрел в одну точку.

- Зачем бы тут быть поросенку-роботу? Наверное у него есть причины так себя вести, мало радости ходить с протезом - Ботвинник немного рассердился, - и прекрати высмеивать больных поросят.

Щёчки Пеппе покраснели.

- Я вовсе никого не высмеивал! Он и вправду показался мне похожим на робота!

Ботвинник только сердито замолчал и отвернулся.

- Ботвинник, Ботвинник! Смотри, как смешно он ходит!

Ботвинник с гневом обернулся, чтобы отчитать Пеппе, но чуть не прикусил язык: в приёмный покой, хромая, зашёл поросёнок с двумя костылями, укутанный в простыню так, что из неё торчал только пятачок. Он дёргаясь прошёл мимо стойки медсестры, и направился дальше в коридор.

- Пеппе, сразу видно, что у поросёнка проблемы, и он не может ходить без костылей. Это тоже не повод над ним смеяться. Лучше бы ты спросил у него, может быть ему нужна помощь?

Пеппе как будто ждал этого, резво подскочил и посеменил к хромающему поросёнку, пересекающему приёмный покой как раз неподалёку от них. Поросёнок, заметив это, попытался ускорить шаг, но с костылями это у него выходило очень плохо — Пеппе с лёгкостью догнал его и осторожно попытался подсунуть пятачок так, чтобы помочь идти больному.

- Всё хорошо, уважаемый, - неожиданно высоким голосом обратился к нему тот, - я сам прекрасно справлюсь!

- Позвольте вам помочь! - Пеппе не сдавался и суетился вокруг упрямо хромающего в сторону столовой пациента, подбегая то с одной, то с другой стороны и пытаясь подлезть под костыль. Ботвинник завороженно наблюдал за происходящим — непохоже было, что поросёнок с костылями, был рад помощи Пеппе. Внезапно, Пеппе наступил на простыню, в которую был закутан больной когда тот как раз делал шаг и он не смог удержать равновесия и с грохотом упал. Ботвинник вскочил на копытца, как и медсестра за стойкой и оба бросились к месту происшествия. Упавший барахтался в простыне под своими же костылями, а Пеппе в ужасе от того, что наделал, бегал вокруг тихонько вереща и повизигивая. Подбежав, поросята начали аккуратно поднимать пострадавшего, который почему-то ни произнес ни слова, а только тихонько пыхтел и продолжал упрямо двигаться дальше. Пеппе собрался с духом, смело подбежал к нему, и почти перегородив дорогу взмолился:

- Простите меня, пожалуйста, я просто хотел помочь! Как мне сказал Ботвинник! Он мой друг, и он очень умный!

- Да уберись ты с дороги, несносный поросёнок! - неожиданно зло прошипел хромающий.

Пеппе так и замер с раскрытым ртом, от такой грубости. Шмыгнул пятачком и тихонько отошёл в сторону. Ботвинник, заметив, что медсестра прекрасно справляется и без него, с поддержкой больного, подошёл к своему другу.

- Ты...ты..слышал? Он назвал меня несносным поросёнком. А я ведь, просто хотел ему помочь! - чуть не плача прошептал Пеппе.

- Пеппе, ты и в самом деле, был немного навязчив и неловок. Некоторым поросятам не нравятся, когда их считают слабыми и пытаются помочь. И не все могут вежливо это объяснить.

- Но он же мог просто мне сказать…

- Он и сказал, но ты его не услышал, потому что только и думал о том, как ему помочь.

Неожиданно, со стороны столовой раздался визг и хрюканье нескольких поросят, а затем — нарастающий топот копытец. Уставившиеся в эту сторону друзья, увидели несущегося прямо на них недавно хромающего поросёнка в простыне. Казалось, теперь ему не нужны никакие костыли — так быстро и ловко он бежал.

-Огогосики! - восхищённо прошептал Пеппе, - в этой больнице просто творят чудеса!

Пытаясь пропустить двигающегося прыжками поросёнка, они неловко расступились, и Пеппе опять, наступил на его простыню, из-за чего поросёнок покатился кубарем, громко похрюкивая. Гул со стороны столовой медленно нарастал. Друзья двинулись помочь встать упавшему, но неожиданно замерли: из под одеяла, показался пятачок с очками на нём, а потом и разноцветный галстук.

- Маэстро Поросёнков! - хором воскликнули они, - что с вами? Вы заболели?

- А потом вылечились? - удивлённо спросил Пеппе, - и почему вы нас не узнали?

- Быстро помогите мне встать! - барахтался Поросёнков, ещё больше запутываясь в простыне.

- А где ваши костыли? Как же вы будете без них? - с неподдельным интересом спросил Ботвинник.

- Задержите этого жулика! - раздалось со стороны входа в приёмном покое из столовой.

- Бабушка! - радостно воскликнул Пеппе, но тут же сконфузился, - это не жулик, это же Маэстро Поросёнков! Мы его знаем.

- Это жулик, который притворялся больным, только чтобы обедать в нашей прекрасной столовой и чтобы его катали в кресле-каталке! - громко провозгласил поросёнок в дверях, как две капли похожий на Пеппе, только укутанный в платочек.

- И чтобы жульничать при раскладывании пасьянсов! - неожиданно добавил из противоположного угла поросёнок с протезом. Он уже не выглядел таким поглощённым в себя и печальным.

- Ты и в самом деле плохо раскладываешь пасьянсы, - огрызнулся Маэстро кряхтя и выпутываясь из простыни, когда к нему подошли поросята-врачи, подхватили его под бочка и подталкивая повели к выходу, чтобы выкинуть из больницы.

Пеппе с Ботвинником проводили его взглядом и переглянулись:

- А над невсамделишными больными можно смеяться? - неожиданно спросил Пеппе.

Ботвинник только вздохнул, но тут же весело хрюкнул, не в силах сдержаться, да так заразительно, что через мгновение уже смеялись и Пеппе, и его бабушка, и поросёнок с протезом и все остальные поросята вокруг.

Маленький Пеппинц

- Бабушка, расскажи сказку! - от нетерпения, Пеппе затопал своими маленькими копытцами. Его бабушка, кряхтя отложила клубок со спицами и лукаво посмотрела на своего внучка.

- А ты не испугаешься, опять?

Щечки Пеппе порозовели, он вспомнил, как его напугала сказка про трёх поросят, но сейчас он готов и не к такому.

- Нет! - твёрдо хрюкнул он. Бабушка вздохнула, и начала свой рассказ.

- Жил да был один маленький поросёнок…

- Как я? Тогда он не маленький вовсе! А ого-го какой большой! - перебил её Пеппе и надул и без того пухлый животик.

- Хорошо, жил да был один маленький поросёнок с пухлым животиком, и однажды повстречал он….

Пеппе напрягся. Меньше всего, ему хотелось, чтобы поросёнок повстречал волка, как в истории про трёх поросят, но ещё он мог повстречать кота. В этом тоже было мало хорошего. Хорошо было бы, повстречать что-то вкусное. Пеппе облизнулся.

-...змею.

Пеппе ахнул.

- А что это такое? - через мгновение спросил он бабушку.

- Это такое опасное животное, похожее на ящерицу.

- Ящерицы не опасные, - уверенно заявил Пеппе. Уж кого-кого, а ящериц, он навидался, пока мочил копытца в ручейке.

- Только похожее….это не ящерица. У змей нет лап, но есть ядовитые зубы, и яда от укуса вполне хватит, чтобы отравить кого угодно.

Пеппе согласно кивнул, теперь всё стало на свои места, и он вполне принял, что змеи могут быть опасными.

- Добрый вечер, - сказал на всякий случай поросёнок.

Пеппе довольно хрюкнул — он тоже старался быть вежливым.

- Добрый вечер, - ответила змея.

- Ну нет! - опять прервал внук свою бабушку, - ящерицы не разговаривают.

Бабушка вздохнула — она прекрасно помнила, как прошлый раз, ей пришлось долго убеждать Пеппе, что поросята могут строить разные дома.

- Это не ящерица, это змея. И это волшебная змея, она умеет разговаривать с поросятами.

Пеппе важно кивнул, с таким он был согласен.

- Поросёнок сел на камень, и поднял глаза к небу… - продолжила бабушка.

Пеппе тут же попытался провернуть этот трюк, но ничего не вышло, и он с грохотом упал.

- Бабушка Пеппе! Я не могу поднять глаза к небу! - жалобно захныкал он, потирая ушибленный бочок.

- Конечно, конечно...я хотела сказать — он лёг на камень и повернул голову так, чтобы увидеть небо, - торопливо поправилась рассказчица. Это у Пеппе вполне получилось.

- Хотел бы я знать, зачем звёзды светятся...наверное затем, чтобы рано или поздно, каждый мог отыскать свою, - сказал поросёнок.

- Бабушка, о чём это он? - Пеппе лежа на бочку усилено крутил головой, в поисках каких-то неведомых звёзд.

Бабушка вздохнула:

- Звёзды, это такие блестящие точки в небе, но их видно только ночью. Днём не видно. Поэтому ты их и не видишь. - Пеппе такое объяснение тоже вполне устроило и он успокоился.

- А где же другие поросята, - спросил Поросёнок змею, - тут так одиноко…

Пеппе торопливо вставил:

- А мне не одиноко! У меня есть Ботвинник! И иногда мы играем с Фродо, и с Маэстро Поросёнковым!

- Молодец, Пеппе! - похвалила его бабушка и продолжила.

- Среди поросят тоже одиноко, - ответила змея.

- И вовсе нет! - сердито прохрюкал Пеппе, - мы вполне весело играем, ничего эта волшебная ящерица не понимает!

Бабушка только вздохнула и взглянула на него из косынки, Пеппе виновато потупился и приготовился слушать дальше.

Маленький поросёнок внимательно посмотрел на змею:

- Странное ты существо, не толще пальца…

- Но могущества у меня больше, чем в пальце короля, - возразила змея.

Пеппе снова прервал бабушку:

- Разве у короля есть пальцы? Я видел один раз короля, он скакал по полянке, и у него были небольшие серые уши и не было видно никаких пальцев. И он не выглядел особенно могущим. Когда я за ним погнался, он быстро ускакал!

- Это был кролик, Пеппе, - терпеливо возразила бабушка, - король это...сложно объяснить. Это кто-то очень могущественный и с пальцами.

- Но разве ты уж такая могущественная? У тебя даже лап нет (Пеппе торжествующе застучал копытцами! Так он себе и представлял змею — как ящерицу без лап и поэтому очень обрадовался). Ты и путешествовать не можешь.

- Я могу унести тебя, дальше чем любой корабль, - сказала змея…

- Я знаю, что такое корабль! Ботвинник показывал мне картинки, с кораблями! - Пеппе снова прервал бабушку, но когда та строго взглянула на него, комично закрыл пятачок копытцами, в знак того, что он не будет перебивать.

- Всех, кого я коснусь, возвращаются к земле из которой они вышли — продолжила змея.

- Но я не вышел из земли! Я из домика вышел! Почему этот поросёнок живёт в земле? - не удержался Пеппе, и возбужденно забегал вокруг бабушки. Неожиданно он остановился - его озарило - Это потому, что там трюфели?

- Да, Пеппе, - кивнула бабушка, - именно поэтому.

- Но он же и сам может вернуться домой? - поросёнок вопросительно заглянул в глаза бабушке.

Та в ответ только вздохнула:

- Нет, Пеппе, в этой сказке, он не может вернуться домой, и только змея поможет ему.

- Потому, что она волшебная? У неё же нет лап, как она уносит поросят, дальше, чем любой корабль?

- Ой всё! - не выдержала бабушка и снова взялась за вязание, - иди ка ты лучше поищи жёлуди в саду!

- Спасибо, бабушка! - довольно хрюкнул Пеппе, - я очень тебя люблю!

И уже забыв и про змею, и про маленького поросёнка из сказки, он весело побежал в сад искать вкусные жёлуди.

Пеппе пишет книгу

- Что это ты там делаешь, Пеппе? - заинтересовано спросил Ботвинник своего друга, скрючившегося за столиком и старательно скрывающего что-то перед собой. Пеппе испуганно обернулся и попытался прикрыть листок бумаги.

- Ничего я не делаю, - ответил поросёнок со ставшими за мгновение пунцовыми щёчками. Разбросанные тут и там листки бумаги говорили совсем об обратном, и увидев взгляд Ботвинника, Пеппе расстроенно вздохнул:

- Я хочу написать книгу.

- В самом деле? - заинтересовался Ботвинник, - и о чём же?

- Я думал, что ты будешь смеяться, - удивился Пеппе, - но если тебе и в самом деле интересно…

- Конечно интересно. И когда это я над тобой смеялся?

- Ты прав, никогда. Но я же думал, что ты будешь смеяться! Так вот, проблема в том, что я не знаю...Я думал написать историю, о том, как поросёнок, который живёт в небе, хочет улететь обратно и ему хочет помочь змея… - услышав это, Ботвинник удивлённо сморщил пятачок, но не успел ничего сказать, потому-что Пеппе продолжил.

- Но, потом вспомнил, что такую историю мне уже читала бабушка Пеппе. И я подумал написать историю, про трёх поросят, которые строили разные домики, а волк их разрушал…

- А потом вспомнил, что бабушка Пеппе, читала тебе и такую историю?

- Откуда ты знаешь? - удивился поросёнок, - но да. Потом я подумал, что нужно написать о том, как три поросёнка стоили домики на разных планетах, волк хотел их разрушить, а змея помогала им добраться до разных домиков.

Ботвинник удивлённо приоткрыл рот, но тут же его закрыл.

- Но мне почему-то кажется, что это не очень интересная история, и я пока не придумал, о чём написать.

- А ты не думал написать, о чём-то, что происходило с тобой?

- Но, со мной ничего не происходит! У меня очень скучная жизнь! - грустно возразил Пеппе.

- Я уверен, что это вовсе не так, и ты сможешь рассказать о самых замечательных событиях из твоей жизни, о том, что происходило с тобой, с твоими друзьями.

- И с тобой тоже?

- И со мной, - немного смутившись хрюкнул Ботвинник, - только не пиши, пожалуйста, про то, как я потерялся упав с тележки.

Но Пеппе, его уже не слышал. Он сорвался с места и выбежал на улицу с пачкой бумаги и карандашом. Всю неделю, его можно было заметить то тут, то там, разговаривающим с другими поросятами, сидящим и что-то карябающим на листках бумаги, отчаянно жестикулирующим, как будто разыгрывающим какие-то представления. Он так поздно приходил домой, и так рано уходил, что Ботвинник его почти и не видел. И вот, настал тот день, когда Ботвинник, проснувшись, увидел под дверью небольшое приглашение, где кривым но старательным почерком Пеппе было выведено:

«Приглашаю вас, уважаемый друг Ботвинник, на чтение моей книги. Сегодня, в нашем дворе. Приносите с собой вашу лучшую еду (но не ешьте её сами). Писатель Пеппе»

Видимо приглашение получил не один Ботвинник — вечером весь двор был заполнен поросятами. Они зажимали под мышками всевозможные вкусные блюда и теснились кучками. Самой большой кучкой была группа поросят толпившаяся вокруг Маэстро Поросенкова.

- Да, несомненно, книга посвящена мне. Мой ученик, Пеппе, долгое время, записывал за мной мои высказывания, собирал мои крупицы мудрости. Поэтому, книга так и называется — жёлуди мудрости. Но, конечно, возможно Пеппе решил назвать её по другому. Я бы назвал её так. Жёлуди мудрости Профессора Маэстро Поросёнкова.

Толпившиеся вокруг поросята удивлённо похрюкивали.

- А зачем тогда Пеппе пытался записать что-то у кота, у магазинчика? - невинно спросил его Фродо.

- Гм, ну с этим пройдохой-котом мы знакомы. Скажем так, даже оппонировали несколько раз, по важным вопросам...- важно отвечал Поросёнков, а поросята удивлялись ещё больше.

На маленькой сцене, появился Пеппе, в своей кожаной курточке, кепке с блестящей надписью «Пеппе» и с кипой исписанных бумаг.

- Дорогие друзья! - обратился он к поросятам, - сегодня, я прочитаю вам свою небольшую книгу, и я хочу поблагодарить вас всех, но больше всего — поросёнка, без которого этой книги никогда бы не было написано.

На этих словах, взгляды поросят обратились к Маэстро Поросенкову, который вальяжно приподнялся и начал раскланиваться по сторонам.

- Я хочу поблагодарить, своего друга — Джузеппе Ботвинника! - не заметив выкрутасов Маэстро, продолжал Пеппе. Поросенков покраснел и плюхнулся на поджатый хвостик. Ботвинник удивлённо улыбнулся и кивнул Пеппе. Поймав кивок друга, тот взгромоздился на высокий табурет, пошуршал листами бумаги и начал читать:

- Жили-поживали, два поросёнка…

В этом месте, Пеппе озорно захихикал и хитро поглядел на остальных поросят:

- «Пожевали». Вы поняли, да? Это как жевать.

Все поросята, включая всё ещё красного от смущения Маэстро, весело рассмеялись.