Полеты сквозь сон

Глава 8

Выехать в погоню сразу, мы так и не смогли. Отсутствовали те, кто знал место нахождения схем, куда поехали Норис с Барозу. А единственный выживший гвардеец, находился под действием лечебных заклинаний и в лучшем случая он мог прийти в нормальное состояние к утру. Поэтому нам ничего не оставалось делать, как все подготовить и ждать, кто будет первым готов проводить к месту нахождения схем. Очнувшийся гвардеец, или вернувшиеся разведчики, которые снова находились в вылазке.

Указывать путь досталось гвардейцу, так как к моменту, когда он пришел в себя, разведчики еще не вернулись. Мы выдвинулись небольшой колонной. Двигались с максимальной скоростью, которую я мог держать. На место прибыли через четыре часа. Трупы погибших как наших, так и противников все еще лежали нетронутыми. Мы это предполагали, поэтому с нами была группа для захоронения погибших, которую мы и оставили заниматься этим. А сами тронулись по следам отступников, по которым нас повели наши следопыты. К вечеру, когда мы остановились, я был еле живой. Если бы я не накладывал на себя исцеляющие заклятия, то, наверное, к этому моменту уже не мог бы и ходить. А так хоть мог передвигаться. Сопровождающие меня гвардейцы поглядывали на меня некоторые с недоумением, а некоторые с осуждением. Следующие два дня были не лучше. Как сообщили следопыты, мы не только не приблизились к похитителям, а даже за эти дни расстояние между нами увеличилось и, причем сильно. И это было из-за меня. Вечером, поужинав и ложась спать, случайно услышал разговор гвардейцев, что если бы они не возились со мной, то уже бы догнали похитителей. Многие на меня уже поглядывали не просто с осуждением, а даже со злостью, но отводили глаза, когда я на них смотрел. Но за все время, никто вслух по поводу моей неуклюжей езды на коне не высказался. Мне каждый вечер ставили небольшую палатку, где я и спал. В этот вечер я так же лег спать в палатке, сняв на ночь свою чешуйчатую одежду, меч на всякий случай положил под руку, а кинжал вставил в сапог, так как на ночь не разувался. Сделал это, на тот случай если вдруг подымится неожиданная тревога.

Несколько дней бешеной скачки, злые взгляды на меня привели к тому, что мне стали сниться кошмары. Мне снилось, что я падаю с коня, разбиваю голову. Снилось, что конь меня сбрасывает в прорву. Что на меня набрасываются сопровождающие меня гвардейцы, обвиняя в умышленном торможении погони. Потом появился покойный Барозу, который потребовал, чтобы я немедленно нашел Нориса, что нельзя его оставлять у отступников. Я стал ломать голову как можно найти человека, которого похитили. Ничего в голову не приходило. Потом начал вспоминать все, что мне было известно о Норисе. Какие амулеты он носил, какие артефакты у него были. Как они влияли на него, как от этого менялась его аура. И вспоминая это, вспомнил его ауру, и я ее увидел как наяву, а потом она от меня стала отдаляться, улетать. Я погнался за ней и, преследуя ее, оказался в помещении похожем на зал придорожного трактира. Резко остановившись, я стал осматриваться. В центре зала на полу лежало тело Нориса, которое почти полностью перекрывало начертанную на полу схему. Что за схема из-за этого было непонятно, было ясно, только что это пиктограмма. Зз которой были видны только три острых угла. К этим углам, головами, на полу лежали истекающие кровью люди, образуя выходящие из углов лучи, а между ними стояли трое, узлы сил которых были серого цвета. Но самое ужасное, активировав свое магическое зрение, я увидел, что от умирающих истекает энергия смерти и она потоками стягивается и впитывается в район груди лежащего Нориса, от чего его узел сил постепенно приобретает сероватый оттенок. Как только я это заметил, то попытался наложить на отступников заклятия, но они развеялись, а вложенная в них сила тоже потекла в сторону Нориса. Создать заклятие я не мог, и тогда решил перетянуть сюда свое тело, как это делал при прыжках. А в следующий момент чуть не упал, от резкого изменения положения тела из лежачего в стоячее. Но самое плохое было то, что я оказался здесь без своей чешуи и оружия. А одет был только в легкий кожаный костюм. От понимания этого я растерялся, но как вернуться назад я не знал, зато вспомнил о засунутом за сапог кинжале. Достав его, я не стал привлекать к себе внимания и ударил кинжалом ближайшего ко мне отступника по горлу, а после этого сразу же бросился к следующему. Мое неожиданное появления дало мне фору, которой я в полную меру воспользовался. Я смог уложить всех троих отступников, до того как они сообразил, что их убивают. Но моя быстрая победа не была такой уж легкой. Как только я огляделся, первое, что бросилось в глаза, то это было то, что от убитых мной отступников энергия смерти тоже потянулась к Норису. А у них она была более насыщена, чем у жертв, лежащих на полу. Отчего узел сил Нориса стал темнеть быстрее, я хотел оттянуть его со схемы, но тут меня скрутило от понимания того, что я совершил убийство. Меня просто вывернуло. Я вырвал все, что съел на ужин. Состояние было похоже на то, которое появляется при магическом истощении, по телу растеклась слабость. Я бы, наверное, упал, но ворвавшиеся на шум, в помещение, еще трое отступников своим появлением сразу привели меня в чувство. С этими тремя, мне пришлось сражаться всерьез. Если учитывать, что у них были мечи, а у меня только кинжал, то мое положение было проигрышное. Они практически сразу зажали меня в угол, не давая приблизиться к ним на расстояние удара. Мне приходилось немыслимо изгибаться, что бы самому избежать удара. Но когда стало совсем невмоготу, я прыгнул. В смысле, переместился им за спины. И всадил кинжал ближайшему, в район почки. Подхватив выпавший у него из рук меч, я кинулся в атаку на оставшихся двух. Мое исчезновение и последовавшая за этим моя атака сбили их с толку и позволили мне поразить их обоих. Новые убийства не так сильно подействовали на меня. Хоть меня и мутило, но, не зная, есть ли еще отступники или нет, я кинулся к Норису и стянул его со схемы. Когда я его сдвинул, оказалось, что энергия смерти каким-то образом изменяется нанесенной схемой и из-за этого она впитывается в поглотитель, который и находился под Норисом. А может схема меняла способность накопителя поглощать силу, я в такой спешке не смог разобраться. Получается, что энергия просто проходила чрез принца, втягиваясь в поглотитель, но при этом она меняла его узел. От количества прошедшей через него энергии, его узел сил, стал похож на те, которые я наблюдал у стоящих, когда я появился здесь, отступников. Выглянув на улицу, я никого не заметил. Тогда сначала я решил осмотреть это строение. Это на самом деле оказался придорожный трактир. Сначала я обошел наружные сооружения, в конюшне обнаружил одиннадцать лошадей, лишь трое из которых были расседланы. А в углу лежали трупы пяти человек, по все видимости обслуги трактира. Обойдя сам трактир, нашел еще три трупа на верху, в комнатах. Найденные были похожи на постояльцев, а кем были те, кого принесли в жертву, и положили вокруг схемы я определить не смог, но быстрей всего это были хозяева. Оставлять не похороненными тела я не захотел, решил их сжечь вместе с трактиром. Но воспользоваться огненным заклятием мне мешал накопитель. Поэтому я его забрал, потом выбрал одну из не расседланных лошадей, ту, что была похуже, вложил его в переметную суму, притороченную к седлу, а коня уколол кинжалом. Тот от укола всхрапнул и кинулся в бега. Выбрав трех коней получше, проверив переметные сумки на остальных. Я переложил продукты, в сумки, притороченные к седлам коней выбранных мной. В одной из сумок нашелся полный наряд Нориса и его меч, забрал и их. Себе оставил тот меч, с которым сражался. После чего отпустил остальных коней. С трудом пополам взгромоздил на коня Нориса и отъехал с ним от трактира. А потом заклятием поджег как сам трактир, так и конюшню. Смотря, как ярко запылали строения, подумалось, что огонь выжигает всю заразу. Я так и стоял, крутя в голове эту мысль, пока мне не пришла другая. Попробовать выжечь у Нориса попавшую в его узел сил заразу. Я отъехал подальше от трактира, углубился в лес, на сколько смог, из-за темноты вокруг и остановился. Спустил с коня на землю Нориса. Привязал наш транспорт, а потом сел рядом с лежащим на земле принцем и стал решать, как сделать, то, что задумал. Ничего подобного во время учебы мне не объясняли, и насколько я помнил из рассказа Берозу, вернуть отступника к нормальному поглощению энергии считалось невозможным. Так и не придумав, что делать, я решил закачивать энергии в тупую. Ведь даже если я его верну в таком состоянии, его все равно убьют. Так, что как говорится, была, не была. Я положил руку ему на грудь, прямо сверху узла сил и стал вливать в него энергию, как это делал при энергоемких заклятиях. Сначала все шло спокойно, а потом как-то резко, тело принца выгнулось дугой, как при столбняке, во всяком случае, как на рисунках, которые висели у нас в школе, и он захрипел. Но в его узле все еще была серость. Я налег на него сверху, всем своим весом, не отрывая руку с его груди и не прекращая вливать в него силу. И только минут через десять я увидел, что цвет его узла сил стал меняться, он стал светлеть. Процесс шел очень медленно. Где-то через час, в его узле исчезла серость и он стал снова ярко белым, но я все равно еще минут десять вливал в него силу, пока не почувствовал, что сам скоро упаду с ним рядом. Когда я от него откинулся, то мое состояние было такое, как будто я провел длительный спарринг. Норис в себя еще не пришел, сил его снова усаживать на коня у меня не было. Поэтому я откинулся на землю, завернулся в трофейный плащ и уснул. Проснулся я от пения птиц и ржания коней. Когда открыл глаза, оказалось, что солнце уже высоко. Норис так и лежал, рядом, тихо посапывая. Но все мои попытки привести его в чувство, ни к чему не привели. Даже стимулирующие заклятия не дали толку. Радовало одно, что его узел сил ярко светился белым, и мне показалось, что он стал даже больше, чем был ранее. Перекусив, напоив принца, я снова был вынужден усаживать его на коня. А выехав на дорогу, столкнулся с новой проблемой. Я в общих чертах знал географию прилегающих к королевству стран. Марилан по моим впечатлениям должен был находиться на юге от того где мы сейчас находились. Но дорога, на которую мы выехали, шла с востока на запад. И в какую сторону направляться я не представлял. Откуда приехали отступники к этому трактиру, остатки которого дымились невдалеке, я и понятия не имел. Посмотрев в одну сторону. Потом в другую, я повернул на право, в эту сторону дорога мне больше понравилась, чем, даже себе объяснить не смог. Но это по большому счету все равно не имело никакого значения. Решил, что доедем до первого населенного пункта, а уже там определюсь с дальнейшим нашим путем.

Двигаясь до момента, пока не стало темнеть, я так никого и не встретил, Норис все еще находился в том же состоянии. Следующий день ничем не отличался от предшествующего, а на третий день ближе к обеду, нам дорогу перегородила толпа вооруженных, чем попало мужиков. Мое удивление вызвало то, что за все время мы не встретили на этой дороге ни одного путника, и мне было непонятно, чем тут могут тогда промышлять выскочившие на дорогу. Ведь если им попадаются путники один раз в несколько дней, то они уже должны были или разбежаться или помереть с голоду. Впрочем, их вид и свидетельствовал о том, что добычи они не видели очень давно. Все были в обносках, в рванье, вооружены в большинстве дубинами из молодых деревьев. И только несколько из них имело при себе металлические предметы, которые можно было трактовать как оружие. И лишь у одного был ржавый меч и старая кожаная куртка с металлическими нашивками. Все они были неодаренными, ни у кого из них не наблюдалось узла сил. Это я заметил сразу как только они появились. Но само их появление все равно меня удивило. Я застыл, рассматривая их, а они это восприняли за испуг. Потому, что тот, который был при мече, выдвинулся чуть вперед и заявил.

— Так, пацан, слазь с коня, забирай своего попутчика и проваливай.

Но тут вмешался стоящий с ним рядом, он заикаясь прогундосил.

— Пу-усть, одежжу снима — мает, она-а и-и нам при-иго-ди — ица.

Мужик с мечом посмотрел на него, а потом, повернувшись ко мне, произнес.

— И одежду снимай, и со своего спутника тоже.

Я не стал ничего говорить, просто на ладошке сформировал заклятие огненного шара и подбросил его, после чего снова поймал. Среди стоящих перед нами на дороге раздался крик с нотками ужаса, — ма-аг, и все они, побросав свое оружие, бросились врассыпную. И только мужик с мечом удирая, не бросил свой меч. Когда они разбежались, я только головой покачал, а на язык само просилось слово — дурдом.

К вечеру в себя пришел Норис. Я ехал на коне, который шел неспешным шагом. К седлу которого был привязан конь, на которого я посадил и привязал Нориса. А уже к его коню я привязал третьего коня с переметными сумами, в которых находились продукты, чешуйчатая одежда Нориса и еще один трофейный плащ для него. Поэтому момент, когда Норис пришел в себя я пропустил, и понял, что он очнулся, когда услышал злой вопрос.

— Ты кто такой, как ты смел, меня связать, и куда везешь?

Я, повернувшись с облегчением, произнес.

— Наконец-то ты очнулся, и поспешил сказать, — сейчас я тебя отвяжу, ты сам сидеть сможешь, не упадешь?

— Яркий это ты? С удивлением посмотрев на меня, спросил Норис.

— До этого момента меня звали Яркий, значит на самом деле это я и есть.

Не знаю, что меня дернуло так ответить, но мой ответ насторожил Нориса. Он стал как-то подозрительно всматриваться в меня, потом оглядел окружающее, а затем задал вопрос.

— Мы где?

— А что ты помнишь последним? В свою очередь спросил я.

Он задумался, а потом на его лице появилось беспокойство, и он с тревогой произнес.

— Мы с отрядом сопровождения попали в засаду, был бой. Помолчав, продолжил, — и больше ничего не помню, что случилось, где все?

— Все кто был с тобой, погибли, вырвался только один раненый гвардеец, он же и доставил известие, что на вас напали. В той засаде погиб и Барозу, а тебя захватили отступники. Мы бросились в погоню, и как видишь, отбили тебя от отступников.

Я, говоря это, стал развязывать Нориса. Потому, что чтобы он не упал с коня, связал его ноги веревкой под крупом, а руки привязал с боков уздечки, и для страховки, перехватил его веревкой вокруг пояса и притянул к седлу. Я напутал вокруг него столько веревок, что освобождение конечностей принца происходило медленно. А он все это время, пока я его освобождал, пытался что-то увидеть на себе, косил взглядом на свою грудь, заметив его действия, я поинтересовался.

— Ты, что делаешь? Что ты там пытаешься рассмотреть?

Он, замявшись, сначала опустил голову, потом что-то решив, вскинул на меня взгляд и задал вопрос.

— Что у меня с узлом сил? И напрягшись, стал ждать ответа.

Я догадался, о чем он беспокоится, поэтому ответил.

— Не переживай все нормально с твоим узлом сил, узел как узел, попробуй создать заклятие и убедишься.

— Я уже попробовал, но ничего не получилось, а в груди появилось жжение. Ты уверен, что с узлом все в порядке, снова спросил он, и в его глазах проявился страх.

— Норис, твой узел сил белый, ты не испоганен отступниками, проблемы с узлом могут быть связаны с перенапряжением, но я думаю, они скоро пройдут. А пока, если у тебя появляется жжение, временно не магич.

Он успокоился, вздохнул с облегчением, а потом встрепенулся и спросил, а почему ты один, где все остальные, и как ты меня отбил у отступников?

Я вздохнул, так как надо было дать правдоподобный ответ. Помолчав, собираясь с мыслями, ответил.

— Так получилось, что я увидел тебя у отступников и последовал за тобой, при этом оторвался от сопровождающих меня гвардейцев. Отступники тебя заволокли в придорожный трактир и готовили какой-то ритуал. Хозяев, обслугу и постояльцев трактира они убили. Ну а я убил их, освобождая тебя. Ты был без сознания, поэтому я тебя и привязал к коню и в таком виде мы уже едем третий день. Но если честно, то я заблудился, поэтому мы едем наугад. Ты в себя не приходил, спросить дорогу не у кого, поэтому я решил доехать до первого селения и уже в нем выяснить дальнейший путь.

Он подозрительно меня осмотрел, а потом задал еще один вопрос.

— А где твой доспех, оружие, ты чем сражался с отступниками?

— Понимаешь, это конечно выглядит подозрительно, но так получилось, что когда я тебя увидел, то готовился спать, поэтому доспех с мечом снял, а когда бросился в погоню, то как-то забыл их захватить. Поэтому пришлось сражаться тем, чем было, а со мной был только кинжал. Я достал и продемонстрировал ему кинжал, — зато твою броню отбил и меч тоже, пытаясь увести его мысли в сторону сказал я.

— Где они, радостно воскликнул он.

Я подошел к коню с переметными сумами и достал его доспех и меч. Он обрадовался, а так как я к этому моменту его уже полностью распутал из веревок, то соскочил с коня и стал облачаться. И уже когда полностью облачился и прицепил меч, то повернувшись, счастливо сказал.

— Благодарю.

Мы остановимся или еще немного проедем, поинтересовался я.

— Давай проедем, еще с полчаса будет светло.

А когда мы уже тронулись, он с интересом посмотрел на меня и спросил.

— Сколько было отступников, и как ты их убил.

— Шестеро, четверых убил кинжалом, а двоих захваченным мечом, этим, который приторочен к седлу.

А сказав это, вспомнил убитых отступников, и мне стало опять не по себе. Наверное, я побледнел, потому, что Норис с беспокойством поинтересовался.

— У тебя это первый раз при использовании оружия?

— Да, до сих пор они перед глазами стоят. Когда противника, как при ночном нападении, убиваешь магией, то впечатления другие. А здесь мне пришлось их резать, так как магией я воспользоваться не смог, они активировали поглотитель.

— Так, перегрузил бы его, ты же это можешь.

— Времени не было, меня бы быстрей порубили, чем я перегрузил бы поглотитель.

— Не переживай так, отступники это не люди, они сами на это пошли. Так, что не жалей их. Что с трупами сделал?

— Сжег, вместе с трактиром и со всеми убитыми их жертвами. А на счет, что сами пошли, то это утверждение может быть не верным. Я убедился, что можно сделать отступником и без согласия.

Понял, что-то из сказанного мной Норис, или нет, но он замолчал, о чем-то задумавшись.

Через два часа от начала движения на следующий день, лес поредел, окружающие деревья стали ниже и моложе, а еще минут через двадцать мы выехали из него. Впереди по дороге на расстоянии полукилометра увидели селение. Оно выглядело как наши села в глубинке. Дома тянулись вдоль дороги, а всего их было около трех десятков. На земельных участках расположенных у домов копошились люди. Наше появление заметили почти сразу, и это была играющая на дороге детвора. Несколько из них побежали в селение, что-то крича, но с того расстояния на котором мы находились от селения, понять, что именно они кричали возможности не было. Мы, также не спеша, с той же скоростью, с которой выехали из лесу, приблизились к селению. Не ускорялись мы по одной причине, на коне, идущем шагом, я держался уже более менее уверено, но стоило коню ускориться, я снова начинал сползать с седла. Это выяснилось еще с утра, когда Норису не понравилась наша скорость движения, и он попробовал ее ускорить. И когда я чуть не грохнулся с коня, лишь чудом удержавшись, он больше не пробовал ускорить наше движение. Лишь поинтересовался.

— Как ты смог настигнуть отступников со мной и оторваться от гвардии, если еле на коне держишься?

А я, еще злясь на то, что чуть не упал, резко ответил.

— Как видишь смог, но если тебе это не нравиться, то в следующий раз не буду ни гнаться ни спасать.

Наверное, мой ответ был слишком резким. Так как он отвернулся и не смотрел в мою сторону очень долго. А когда снова заговорил, то к этому вопросу больше не возвращался.

На момент когда мы подъехали к селению, на въезде уже собралась небольшая толпа. А когда встречающие нас селяне, увидели чешуйчатую броню Нориса, до этого момента скрытую плащом, то сразу склонились в поклоне. Я с заводным конем, держался чуть сзади от Нориса, предоставив ему право вести переговоры. Он осмотрел стоящих перед нами и произнес.

— Приветствую жителей этого селения, мое имя Норис, я хочу поинтересоваться, в чьих землях мы с моим спутником находимся, а то мы случайно заблудились.

Вперед выступил один высокий, плотного сложения мужчина и поклонившись ответил.

— Вы господин сейчас находитесь на землях барона Зельского, наш селение принадлежит ему.

— А, что это за королевство? Задал вопрос Норис.

— Вирслан, господин. Удивленно ответил мужик. А стоящие рядом с ним стали переглядываться.

— А подскажите дорогу в королевство Марилан, и сколько до него будет?

— Дальше по этой дороге будет развилка, если вы повернете налево, то через восемь дней конных переходов и будет королевство Марилан. Еще более удивленным голосом ответил мужик.

После этого один из стоящих в задних рядах вскинул руку в сторону Нориса, и его руки сорвалось заклятие. Но буквально перед этим Норис положил руку на грудь, где на его чешуйчатом доспехе находилась пластина. До этого я ее считал элементом украшения. Так как она выглядела как вытянутый вертикально полуовал, с боков которого крепились похожие на крылья части. И на этой пластинке было сюрреалистическое, непонятное изображение. Которое с большим трудом, но можно было принять за птицу с распростертыми крыльями, но вместо туловища у нее был меч. И как только он к ней прикоснулся, вокруг него вспыхнул щит. Заклятие, пущенное в него разбилось о возникший щит. Я в тот же момент когда с руки незнакомца сорвалось заклятие, сам создал и швырнул в него заклятие ледяного ножа. И если, вокруг Нориса запущенное заклятие просто разлилось радужным пятном, то мое отбросило атаковавшего его, метра на три, оставив в его груди дыру с кулак величиной. Стоящие рядом селяне бросились врассыпную. А на дороге перед нами осталось стоять двое, которые также подымали руки в атакующей жесте. Но на этот раз я им не дал времени на спуск заклятий. Запущенные мной еще два ледяных ножа, их также отбросили и оставили в их телах заметные глазу повреждения.

— А мне говорили, что ты не повторяешься при атаках, что каждое новое заклятие у тебя отличается от ранее пущенного. Спокойным голосом произнес Норис, рассматривая валяющиеся на дороге трупы. — Хотя о скорости создания тобой заклятий не соврали. Повернувшись ко мне, дополнил он. — Кто это были? Как думаешь, отступники? Задал он вопрос.

— Да отступники, когда селяне расступились и их стало видно, то по их узлам сил, я сразу понял, что это отступники, поэтому сразу же и атаковал. Ответил я.

— Как думаешь, еще здесь есть такие?

— Среди находящихся здесь не видел, но может быть в селении есть и еще.

Разговор мы вели там же, на дороге, где нас остановили. В это время из-за ближайших кустов выглянул мужик, который нам рассказывал о дороге и произнес.

— Господин, их было всего трое, больше в селении таких нет.

— Иди сюда, не бойся, сказал ему Норис.

А когда мужик подошел, сказал.

— Рассказывай откуда они здесь, как давно, что делали?

Тот, почесав затылок, оглядел нас еще раз, посмотрел на лежащие трупы и заговорил.

— Говорят, что где-то с полгода назад королевство захватили, кто мы не знаем. Просто ходят такие слухи. А этих привез барон. Поселил в одном из домов, обязал нас, их кормить. И дал указание их слушаться. Они встречали всех выезжающих из лесу. Кого-то пропускали, кого-то задерживали и потом увозили. Один раз одного выехавшего убили. Сказали, что это был разбойник. Но на благородных напали первый раз. И того они убили не магией, а просто зарубили. Мы даже не знали, что они маги. Говоря все это, он косился с испугом на меня.

— А что еще рассказывают, или, что ты слышал? Поинтересовался Норис.

— У нас здесь редко бывают путники, и мы редко куда-то выезжаем. За продуктами приезжает баронский управляющий и сам забирает, так, что мы немного знаем. Последовал ответ.

— Судя по тебе, ты бывший военный, а не потомственный селянин, так, что не прикидывайся простаком, говори, что знаешь. Повелительным тоном произнес Норис.

Тот вздохнул, опустил голову, собираясь с духом, а потом произнес.

— Ходят слухи, что королевство захватили отступники, но не все, так как большинство благородных их не приняли, хотя после смерти короля и сел на престол его брат, но знать присягу ему не дала. Большинство ушли в королевство Марилан, и там должна состояться решающая битва. Все войска потянулись туда, потому и на дорогах пусто, что всех кого можно забрали.

— Понятно, задумчиво произнес Норис, а потом, посмотрев на меня, сказал, — нам надо ускорить свое движение.

На, что я только скривился, представив себе наше ускорение на дергающихся в скачке конях. Ухмыльнувшись выражению моего лица, он обратился к мужику.

— Трупы мы сейчас спалим, а вы нам приготовьте продуктов в дорогу, так чтобы хватило на восемь дней.

Трупы спалил я, наложив на них заклятие. А селяне, приготовили нам продуктов, лепешек, зерна и копченостей, за которые расплатился Норис. Оказалось, что в его ремне, на который крепился меч, есть потайной кармашек, в котором находились монеты, но только золотые. Поэтому когда он за продукты протянул мужику, который оказался старостой этого селения золотой то тот впал в ступор, уставившись на монету, лежащую в его руке. А потом, подняв взгляд, потрясенно произнес.

— У нас не найдется сдачи, твое сиятельство.

На, что Норис только махнул рукой, и мы двинулись дальше.

К границе Марилана, мы подъехали на девятый день. Как Норис не сердился, как он на меня не шипел, но как только мы ускорялись я тут же, был готов вылететь с седла. Он даже предложил меня привязать, как привязывал его я. На что я конечно не согласился, аргументируя это тем, что если на нас нападут, то связанный я не смогу дать достойного ответа, и тем более со связанными руками не смогу создавать заклятия первого и второго уровня которых в моем арсенале большинство. Поэтому мы и затратили на дорогу даже больше чем говорил староста того селения.

То, что мы прибыли к месту противостояния войск мы поняли по шуму. Съехав с дороги и аккуратно приблизившись к шуму, мы обнаружили, что мы появились в тылу отступников. Это мне пояснил Норис.

— Видишь на той стороне белый стяг, с голубым кругом в котором вписан золотой меч и от которого расходятся золотые лучи, это стяг Марилана. Значит, рядом находится король. Вон тот, и он мне показал рукой, — это стяг графа Пустовоя. Он хороший рубака, хоть вы тогда с Лесаной над ним и поиздевались. А то стяг графа Кираса, а те стяги баронов. Здесь собраны почти все войска королевства. А вон те стяги это союзники. А с этой стороны все стяги одинаковы, видишь на черном фоне белый обруч, это их стяг. Сам фон символизирует первоначальную тьму, а белый обруч, это закрытое возвращающейся тьмой светило, от которого остался только ободок. Мы, с тобой, судя по всему прибыли к моменту решающей битвы. Посмотри, все войска выстроены в боевые порядки друг против друга, скоро начнется сражение. Нам с тобой надо как-то перебраться на ту сторону.

Я стал рассматривать выстроившиеся войска, для этого задействовал свое магическое зрение, чтобы определить магические потоки. При осмотре мне было видно, как выстроились войска отступников, но не было видно построения войск Марилана и его союзников. При этом я обратил внимание, что на крыльях войск отступников сосредоточено много магов, а в центре были только простые воины, и среди них были задействованы пять поглотителей, который тянули энергию со стороны войск Марилана. И судя по величине потока, напротив центра войск отступников, на стороне Марилана, было выставлено большинство магов. В этот момент прозвучал сигнал и войска пришли в движение.

— Как же нам быть, если мы постараемся прорваться отсюда, нас просто уничтожат, а скакать в обход будет долго, обеспокоенно произнес Норис. — Яркий, что будем делать?

— А я в этот момент увидел, что в центре позади наступающих войск отступников появились жгуты, такие же как были тогда, когда вызывался демон и они стали удлиняться и охватывать большую зону. Один даже направился ко мне, но я сразу же, загородился от него и он отступился. Это продолжалось минут семь, восемь, а потом по жгутам прошла конвульсия и они стали втягиваться обратно.

Я спрыгнул с коня, сел на землю, и обратился к Норису.

— Подержи моего коня и не отвлекай меня, пожалуйста, чтобы не случилось.

Еще успел увидеть его удивление, а потом закрыл глаза и отрешился от всего вокруг, покинув свое тело. В бестелесном состоянии я ринулся в сторону стягивающихся жгутов. Местом, из которого исходили жгуты, и на этот раз была палатка. Я не останавливаясь сходу, проник в нее и оторопел. Палатка была огромной и почти весь ее центр занимала огромная пентограмма, более сложная, чем прошлый раз. И в этот раз жрецов было не пятеро, а тринадцать. Троя стояли во внутреннем круге, образуя равносторонний треугольник, и по двое на конце каждого луча звезды. Жертв тоже было тринадцать. Три тела лежало в центре пентограммы, также образуя треугольник и по два на каждом конце звезды, головой к центру. Стоящие уже тянули звуки вызова, в центре начало зарождаться отсвечивающее красным облако, но оно было более насыщенным чем в прошлый раз, и еще до того как оно стало что-то формировать, в нем прорезались два глаза, которые стали обводить взглядом палатку. На этот раз глаза сразу же остановились на мне. Он этого взгляда у меня появилось чувство зуда, я не стал больше ждать, а создал кольцо перемычку и бросил его на пентограмму. Мне показалось, что при этом в отсвечивающих глазах появилась обреченность, но я на них уже не смотрел, я наблюдал за созданной мной перемычкой, и как только она соединилась с пентограммой, вернулся в тело.

Я открыл газа и посмотрел на битву. Еще успел встать на ноги и взяться за уздечку коня, которого держал Норис, который к этому моменту тоже спешился. Он еще успел начать мне задавать вопрос.

— Что ты делал, что это все. .

Но договорить не успел, потому, что земля вздрогнула, в центре войск отступников, возник огромный белый, переливающийся пузырь, который с чудовищным звуком лопнул. И от лопнувшего пузыря пошла взрывная волна, которая и нас сбила с ног. А центр войск отступников вообще перестал существовать. А когда мы смогли снова посмотреть на поле боя, то я увидел, как взрываются поглотители, которые были среди войск отступников. Часть войск Марилана, особенно та, которая находилась напротив центра войск отступников, тоже была повалена взрывом, но они практически не пострадали, а поднявшись, ринулись в атаку, давя войска отступников по всей линии соприкосновения.

Мы тоже поднявшись, стали отряхиваться, а когда снова сели на коней, Норис посмотрев на меня спросил.

— Как ты это сделал? Та воронка, что осталось в лесу на месте палатки отступников, тоже результат твоего вмешательства? Как ты это делаешь?

— Я бы не хотел об этом говорить, ответил я. — И еще у меня к тебе будет просьба, не говори не кому об этом.

— Я не могу об этом не рассказать отцу. Произнес Норис.

— Но тогда если решишь ему рассказывать, то делай это наедине, чтоб никто кроме него об этом не знал.

— А я еще удивлялся действиям отца, в отношении тебя. Он передал для тебя броню с чешуей, которую никто кроме членов нашей семьи до этого не носил.

— Я это уже прочувствовал на себе. Когда на вас напали, и прибыл гонец, то он, еле стоя на ногах первым доложился мне, а когда я поинтересовался у твоего командира гвардейцев, почему докладывают сначала мне, а не ему, командиру, то он ответил, что по правилам сначала доклад делается лицам королевской семьи. Но я не отношусь к вашей семье, что это значит?

— Спросишь у отца сам. Я только слышал, как он говорил, что Лесане с тобой безопасно, и что не прочь усыновить тебя, без права наследования. Центр уже практически очищен от войск отступников, так, что поскакали к ставке отца. Она должна быть там, где стяг.

Впереди ехал Норис, он снял плащ и сейчас блистал чешуйчатой броней. Центр на самом деле уже был занят войсками Марилана, поэтому все встречные, сразу узнавали Нориса и уступали нам дорогу. Мы приблизились к ставке короля, где была установлена палатка, у которой и крепился стяг Марилана. Ставка была окружена королевскими гвардейцами, которые нас также пропустили не задерживая. Собравшиеся на площадке перед палаткой, вели между собой громкую беседу, которая прерывалась радостными вскриками и смехом. Но среди находящихся здесь, короля заметно не было. Наше появление заметили, когда мы уже подъехали совсем близко. Увидевшие нас сразу замолкали, и через пару минут наступила полная тишина. Среди этой тишины, раздался тихий вопрос.

— Ведь это принц Норис, а говорили, что его захватили отступники, или он и был среди них?

— Да, сир, это принц Норис, но его узел сил светел, он не испоганен отступниками, последовал ответ на вопрос другим голосом.

Я посмотрел на говорящих, это были мужчины в годах, оба маги, но у одного узел сил был просто огромным по сравнению со вторым. Тот, которого назвали, сир, задал новый вопрос.

— А кто это с ним?

— Не знаю, наверное, оруженосец. Только не понятно, почему без брони, и он не имеет узла сил, так, что, наверное, не со знатного рода.

Я этих людей до сегодняшнего дня никогда не видел. Но обведя взглядом стоящих вокруг, увидел несколько знакомых лиц. Здесь стояли граф Постовой, барон Леснов, те двое из личной королевской гвардии, стражи, которые разговаривали на языке драгов в лесу, когда на нас с Лесаной напали. И рядом с ними стоял гвардеец, который командовал гвардией, которая сопровождала принца. Тот, с которым мы организовывали погоню за отступниками, похитившими принца. И на его лице сейчас было сильное удивление. Тишину нарушил шорох откидывающегося полога палатки, из которой вышел король. Он, выйдя, сразу заметил нас, сидящих на конях, перед толпой собравшийся у палатки. Улыбнувшись, он повернулся к гвардейцу, с которым мы гнались за отступниками и произнес.

— А ты не верил, что Яркий спасет принца. После сказанного повернулся к Норису и сказал, — Я рад, что с тобой все хорошо. Сегодняшний день принес две радостные новости. Первая, это то, что отступники допустили ошибку в своем заклятии призыва и в результате этого произошел взрыв, от которого погибла большая половина их армии. А здесь были сосредоточены их самые сильные жрецы. Так, что скоро можно будет очистить захваченные ими страны. А вторая новость, эта та, что с тобой все хорошо. Вы устали?

Норис, когда король говорил о допущенной отступниками ошибки, покосился в мою сторону, но ничего не произнес, а на вопрос ответил.

— Да, мы десять дней в седле, а ты знаешь, как к этому относится Яркий. Я бы сам мог добраться намного раньше, но разве его можно ускорить. Но зато мы очень удачно прибыли, к самому началу схватки.

— Заходите оба в палатку. Я сейчас подойду. Кстати, Яркий ты там найдешь, то, что оставил, когда бросился за принцем. Одевай. Произнес король и улыбнулся.

Когда мы направились в палатку, у многих слышавших то, что сказал король, на лицах было прямо дикое удивление. А меня вообще провожали взглядом, как будто увидели живое привидение.

Палатка в середине была похожа на кабинет. В центре стоял круглый большой стол, а вдоль стен были расставлены топчаны, на одном из которых лежала «моя» чешуйчатая броня и оставленный мной меч. Я сразу же натянул ее на себя и подцепил меч. В палатке мы пробыли сами недолго, откинулся полог и нее вошел король в сопровождении командира королевской стражи. При этом я услышал окончания их разговора, который велся на языке драгов.

— Так, когда? Послышалось от командира стражи.

— Закончим с отступниками, вернемся в Марилан и тогда назначим точную дату, ответил король.

— Старейшины просят побыстрее.

— Чего это они такие нетерпеливые стали? Спросил король.

— Они думают, что он из светоносцев, им натерпится его увидеть.

А после этого он увидел, что мы смотрим на него и замолчал. А я стал его рассматривать, но ничего необычного не заметил.

— Рассказывай, как все случилось, приказал король Норису.

— По большому счету нечего рассказывать. Я в сопровождении Барозу и десяти гвардейцев поехал посмотреть найденные разведчиками схемы, так как скакать было далеко Яркого не взяли. По всей видимости это была заранее приготовленная западня. Кто-то точно знал, что я поеду смотреть, как только узнаю о этих схемах. Там нас ждали, около десятка магов отступников и столько же воинов. Помимо этого они использовали поглотитель. Так, что мы магией пользоваться не могли, а им он не мешал. Я пробовал применять магию, как мне показывал Яркий, но у меня так ничего и не получилось. Как меня захватили, я не помню, была схватка, а очнулся уже, когда меня вез Яркий. Только мы оказались глубоко в тылу отступников. Поэтому узнав дорогу, и двигались сюда так долго. Приехали как раз когда все выстроились перед боем, и наблюдали начало схватки.

Потом Норис скосил взгляд на меня, закончил.

— А потом произошел взрыв. Мы немного подождали и поехали сюда к стягу.

Король увидел его взгляд, брошенный на меня. Помолчав, обдумывая рассказанное Норисом, и задал вопрос мне.

— Сколько их было, отступников, когда ты их настиг?

— Шестеро.

— Что сделал?

— Убил. Ответил я, и снова от воспоминания меня затошнило, хотя когда проезжал по полю сражения, где были раскиданы кучи тел, некоторые даже разорванные взрывом, никаких синдромов тошноты не было.

— Магией?

— Нет, кинжалом. Ответил я.

— Поэтому от воспоминаний ты бледнеешь?

— Да.

— Что ж. у многих такое, при первых победах. Но при поражении противников магией тебе плохо не становится?

— Нет, ответил я.

— Это хорошо. С тобой Норис мы еще поговорим, а сейчас пошли наружу, нас уже заждались. Сюда, в палатку всех не вместишь, а обсудить надо многое.

Когда мы вышли, и стоящие у палатки увидели надетую на меня чешуйчатую броню, у них даже рты открылись, от удивления.

Началось обсуждение дальнейших действий по устранению отступников, я в беседе не участвовал, поэтому повернувшись к полю сражения, наблюдал за действиями на нем. Часть воинов была занята на сборе оружия, часть грузила трупы на телеги, которые потом куда-то увозились. Бои кончились, но движение на поле все еще было оживленным. И в центре этого «броуновского» движения сияла огромная воронка. Мне стало интересно, что так взрывается. Ведь той энергии, что дают жертвы не могло хватить на такой грандиозный взрыв. Значит здесь причина в чем-то другом. Возникло предположение, что это может быть следствием соединения энергий этого мира и того из которого призывали сущность. Как бы узнать, при взрыве они вернулись к себе, как рассказывал Барозу, или взрыв и им не оставил шансов сохраниться? От размышлений, меня отвлек тихий вопрос.

— Что, рассматриваешь дело своих рук.

Я резко развернулся, со злостью посмотрев на сказавшего это, стоящего рядом Нориса.

— Все, все молчу. Не злись, они все равно ничего не слышат. Им сейчас не до этого. Там сейчас решается, кто будет править на освобожденных территориях, ведь прямые наследники, имеющие права на правление стали отступниками. Так, что будет выбираться род, который имеет больше всех прав на правление, но при этом он еще должен удовлетворить остальных, соседей. Так, что там не до тебя, не переживай.

— А кто тот король, который обсуждал нас, когда мы подъехали. Поинтересовался я.

— Это новый король Вирслана. Он единственный кому не надо беспокоиться. Так, как он, во-первых, прямой наследник, во-вторых, он сразу же примкнул к коалиции против отступников, как только его дядя узурпировал власть в королевстве. Его право на правление никто не оспаривает.

— Он мне не понравился. Сообщил я.

— Тебе все не нравятся, кто обсуждает вслух кого-то из нашей семьи или тебя. А тут он заговорил обо мне, не пытаясь это скрыть, и стал обсуждать тебя со своим придворным магом, так, что ничего нет удивительного в том, что он тебе не понравился. Только прошу тебя, не выказывай ему свое неудовольствие, так как ты это можешь. Ведь он все-таки король. При этом он хитро улыбался.

Я тоже улыбнулся в ответ и ответил.

— Я постараюсь, но не обещаю что сдержусь, если это повторится еще раз.

— Надеюсь, что этого не повторится, а то мне становится его жалко. Кстати его придворный маг, а его имя Дворкан, считается одним из сильнейших. Будь с ним осторожен.

— Я это учту, ответил я.

Мы еще два дня, простояли у этого поля, а потом вместе с войсками направились назад, в Марилан.