34. Встречи

Утро для заспанной девушки началось в полдень. Блаженный сон как-то сам вдруг отхлынул и растворился, солнечная реальность донесла до слуха тихое шуршание и шипение. Блондинка приоткрыла глаза, Саши рядом не было, судя по звукам, идущим с кухни, он явно что-то готовил.

— Доброе утро, соня, — одарил он подругу ласковой улыбкой, когда та, укутавшись в одеяло, появилась в дверном проёме. — Скорее умывайся, позавтракаем и поедем в аэропорт. Я забронировал нам два билета на завтрашнее утро, но их нужно обязательно выкупить сегодня.

— Уже на утро? — удивилась она, понимая, что от этой мысли невольно начинают дрожать колени.

— Да, я же говорил, ажиотаж сейчас страшный. А так мы успеем встретить новый год дома, да и родители тебя очень ждут. Ты так и не поговорила с ними ни разу с тех пор, как мы здесь. Они волнуются.

— Я уже объясняла, — Ева недовольно скривила губы и уселась на стул, — не смогу я по телефону. Приедем, тогда и поговорю.

— Ладно, ладно, я обещал не настаивать и не буду, — парень перевернул шипящие на сковородке гренки. — Но, в любом случае, другого шанса улететь до нового года может и не выпасть.

— А я бы ещё здесь побыла, — вздохнула девушка, опуская глаза. — Можно же и после нового года улететь.

Саша удивленно нахмурился, но отрешенное лицо собеседницы говорило само за себя — ей было страшно возвращаться домой.

— Не волнуйся, — мужчина присел перед ней, положив руки на её плотно сжатые колени, — всё будет хорошо, нас там все ждут и скучают. Ты ведь так давно не видела родных. А Карина? Знаешь, как она меня трясла, чтобы я тебя вернул, даже угрожала! — он шутливо усмехнулся. — Представляешь, как она будет рада снова видеть свою лучшую подругу?

Ева задумчиво улыбнулась, опустила свою ладошку на тёплые пальцы друга.

— Как она будет рада узнать, что мы с тобой вместе, — прошептала девушка. — Она так ждала этого дня.

— Да? — он неподдельно удивился.

— Она считала, что мы идеально подходим друг другу, — зелёные глаза совсем оживились, на губах появилась лёгкая радостная улыбка. — Да, я и вправду очень скучаю по дому.

— Вот видишь. Вдобавок, после нового года билетов нет ещё дней на двадцать, а у тебя истекает срок действия паспорта. Так что после дня рождения тебя могут только депортировать, — он снова усмехнулся и, резко вспомнив о гренках, вскочил с места, кидаясь к плите.


— Отдадим их птичкам? — невинно спросила блондинка, выглядывая из-за широких мужских плеч и осматривая почерневшие кусочки хлеба. — У нас есть пирожные.

— Ты будешь есть кашу, — без доли раздражения бросил горе-кулинар, — а потом уже поговорим о сладостях.

— Лааадно, — она по-детски надула щёки и поплелась наконец переодеваться и умываться.


В аэропорту было людно и шумно. После долгого пребывания в тихой квартире наедине со своим покровителем, Еве показалось, что наступает конец света и люди со всего округа приехали сюда, чтобы улететь на какой-то таинственный безопасный остров, где места хватит всем, но выжить будет чертовски сложно — столько вокруг сновало народу с огромными чемоданами, сумками и походными рюкзаками. Сколько вещей! Зачем?! Девушка в задумчивости осматривала свою одежду, стоя в стороне от основного потока людей, пока Саша выяснял, где находятся кассы для выкупа забронированных билетов, по сути, кроме того, что на ней было одето и единственной тетради, у неё и вещей-то не было. Хоть сейчас в самолёт, тем более что и книга всегда с собой.

— Они закрыты! — послышался возмущенный голос друга из-за спины. Он подошёл ближе. — В такие дни, когда народ валит, закрыта большая часть касс. Придётся стоять в длиннющей очереди, чтобы выкупить билеты. Ты со мной?

Блондинка помотала головой.

— Так не хочу в эту толпу. Можно я здесь побуду?

Спутник оставил её в более или менее малолюдном местечке, на удивление оно оказалось недалеко от ряда магазинчиков с сувенирами и удобно упакованными для перелёта продуктами, а сам отправился к кассам, шутливо пообещав, что вернётся к вечеру и на прощание быстро поцеловав её в щёку — проявлять особую нежность прилюдно он не любил.

Время шло медленно, а делать было решительно нечего. Ева перевешивала с руки на руку свой тонкий пуховик и разглядывала снующих невдалеке людей, пока от этого зрелища и непрекращающегося шума не начала гудеть голова. Она потёрла лоб прохладной рукой, в надежде, что этим уменьшит боль, но лучше не становилось, наоборот, стало совсем нехорошо, когда девушка, убрав от лица ладонь, подняла глаза и увидела перед собой Кирана. И разум подал, было, сигнал, что нужно отвернуться, затеряться, скрыться в толпе, но было уже поздно — голубые глаза удивлённо смотрели на неё и стремительно приближались.

— Привет, — с растерянной улыбкой произнёс парень, подойдя ближе.

Ева нервно сглотнула, но быстро собралась, решив, что нужно вести себя спокойно и достойно. Тут — в столь людном месте ей ничего не угрожает, а скоро вернётся Саша и всё станет совсем хорошо.

— Привет, — ответила она чуть дрожащим голосом и молча уставилась на собеседника, не зная что ещё можно сказать.

— Ты отлично выглядишь, — продолжил Киран, видимо, тоже стараясь сделать вид, что всё, что происходило в последние полгода, ему только приснилось. — Уже поправилась?

— Да, — более уверенно произнесла девушка. — А ты один? — вдруг спросила она, наверное, из страха, что сейчас откуда-нибудь с криком «Сюрприз!» выскочит Трой и тогда всё её видимое спокойствие закончится скоропостижной смертью от разрыва сердца.

— Нет, — юноша мотнул головой куда-то в сторону выходов, — мы с братом, собираемся маму везти на лечение. Задержались немного с отлётом. Пока он занимается погрузками и прочим, я решил прогуляться и в магазинчик заглянуть. Но, кажется, туда сегодня не прорваться.

— Да, народу много, — проронила Ева, подозрительно озираясь по сторонам, видимо, всё ещё ожидая неприятного сюрприза.

— А давай куда-нибудь присядем, — вдруг предложил голубоглазый. — А то здесь стоять как-то неуютно.

— Я не уверена, что хочу этого, — честно призналась девушка.

— Да брось, — он дружелюбно улыбнулся. — Мы в аэропорту, приставать я к тебе не буду. Да и когда мы ещё сможем так мирно поболтать?

— Сдаётся мне, что никогда, — серьёзно ответила она.

— Я просто хочу поговорить и всё, — тоже посерьёзнел Киран.

— У вас это семейное, — еле слышно буркнула Ева, чувствуя как настроение медленно, но уверенно катится вниз. Всё же, он хочет сказать что-то? Что ж, пусть скажет. — Ладно, пойдём. А куда? Народу тьма, сесть некуда.

— На втором этаже есть малообитаемые ресторанчики, сойдёт? — обрадовался собеседник.

— Нет. Я здесь жду одного человека и не могу далеко отходить.

— Оттуда видно это место, — он указал рукой на высокие эскалаторы, ведущие на второй этаж, вдоль оградительных перил которого горели вывески кафе и ресторанов, а под ними располагались столики с видом на кишащую толпу.

— Нет, слишком далеко.

— Ну, позвонишь ему. Где он?

— В кассе, покупает билеты.

— И давно он там?

— Не знаю, — девушка пожала плечами, — минут сорок.

Юноша наиграно рассмеялся.

— Да у тебя вечность впереди! Ты видела, какие там очереди? Сегодня по всему аэропорт проблемы с электроникой и, соответственно, с кассами. Часа три точно не жди.

Она неуверенно помялась, затем испытующе взглянула в голубые глаза.

— Хорошо, только, если что, я с твоего мобильного позвоню. Можно?

— Не вопрос, — Киран довольно усмехнулся. — Идём.


Ева выбрала столик на самом краю «смотровой площадки», откуда лучше всего было видно то место, где она должна была ждать Сашу. Оттуда также хорошо просматривались кассы, и очередь в них уходила куда-то очень далеко, поэтому поверить в минимальное трёхчасовое ожидание было не сложно.

— Давай закажем что-нибудь перекусить, — предложил юноша, усаживаясь напротив неё. — Я голодный.

— Спасибо, — она отрицательно помотала головой, не сводя взгляда с толпы, в попытке найти там знакомое лицо, — я ничего не хочу.

— Ну, хотя бы от чая ты не откажешься? — он воспользовался отрешенностью девушки, снова мотнувшей головой, сделал вид, что счёл это за положительный ответ, тихо сказал что-то подошедшему официанту.

— Так ты собираешься домой? — спросил Киран спокойно, как будто болтал с хорошей старой знакомой, когда заказ был сделан, и они остались вдвоём.

— Да, завтра улетаем, — она отвела взгляд от очередей, не найдя в них Сашу, бесстрастно посмотрела на собеседника.

— А с кем?

— С другом, — ответила Ева, чуть помедлив.

— Это с тем, что меня по голове огрел? — так же спокойно задал вопрос юноша.

Девушка гневно прищурилась, понимая, что разговор не был запланирован, как непринуждённая беседа.

— Ты позвал меня, чтобы в чём-то обвинить? — тихо произнесла она, не скрывая своего негодования.

— Нет-нет! — тут же встрепенулся голубоглазый. Лицо его, из безмятежно-наглого, снова сделалась инфантильно-участливым, каким было почти всегда. — Прости, я чуть перебрал с равнодушием. Но на самом деле, я очень волнуюсь.

Блондинка одарила его подозрительным взглядом, но перебивать не стала.

— С того дня, — Киран смущенно опустил глаза, — я много думал. И понял, что это я виноват… Я не давал тебе покоя, даже когда узнал, что ты… Ну, что вы с Троем хотите быть вместе, — он нервно перебирал пальцами край своего свитера. — Я должен был понять раньше и оставить вас вдвоём. Но ты сбежала и бросила не только меня, но и его…

Девушка чувствовала, как в груди разгорается пламя невысказанной злости, она уже хотела ответить что-то, но юноша жестом попросил её дать ему договорить.

— Когда я в тот день вернулся домой… Я никогда не видел брата таким, он как с цепи сорвался, чуть не убил меня, хотя за всю жизнь я и не вспомню, чтобы он хоть голос на кого-то повышал. Он всегда был добрым, хоть и немного замкнутым. Видимо, Трой очень страдал, от того что ты ушла. Поэтому я хотел спросить, раз уж судьбе была угодна эта наша встреча. Может у тебя получится простить меня и вернуться, если я пообещаю, что больше не буду тебя добиваться…

Он посмотрел на собеседницу и испуганно замолчал — лицо её медленно багровело от подступающего гнева, в глазах плясали яростные огоньки.

— Ты хоть понимаешь, что говоришь? — прошипела она, из последних сил держа себя в руках. — «Он всегда был добрым»?! Мы хотя бы об одном человеке ведём речь? Мы с Сашей улетаем завтра и, я надеюсь, что больше никогда не увижу ни тебя, ни твоего сумасшедшего брата!

— Что?! — настала очередь Кирана заводиться. Он вдруг осмелел, приподнялся на стуле, наклоняясь к ней, заговорил громко и с обвинением в голосе. — С кем?! С этим уродом?! Да ты в своём уме?! Ты сбежала от Троя к этому зверю?!

— Зверю?! — Ева уже почти кричала. — Да кто здесь зверь?! Если бы не Саша, я бы давно покончила с собой после того кошмара, что пережила в вашем доме!

— Ты называешь это кошмаром? То, что он тебя использовал, а мы приютили и обогрели и после этого ты убегаешь обратно к нему, это, по-твоему, не кошмар? Это нормально?! Захотелось ещё пострадать?! Пожалуйста! Только теперь Трой не сможет прийти к тебе на помощь! Потому что решил не искать тебя, чтобы ты сама выбирала свою судьбу! А ты значит вот что выбрала! Думаешь, что всё будет как в сказке, чудовище вдруг обернётся принцем?! В жизни такого не бывает!

В голове Евы отрывками метались гневные фразы возмущенного собеседника, и злая память с большим опозданием подкинула ей разговор с Троем, в тот день, когда она покинула дом и в слепом отчаянии отправилась в ад с двумя странными братьями. Конечно, наивный Киран так ничего и не знает! Накопившаяся бушующая ярость толкала высказать всё ему в лицо прямо сейчас — пусть узнает, каков на самом деле его брат! Пусть посмотрит на всё её глазами! Но вдруг в сердце вспыхнул неожиданный огонёк — огонёк невыносимого сожаления. Девушка зажмурилась, прикрыла глаза ладонью, будто этот слабый свет ослепил их, но он горел внутри, и ничто не могло защитить от блеска душевной искорки.

— Я не хочу ничего объяснять, — тихо произнесла она, открывая глаза, но не глядя на собеседника. Ради тех добрых воспоминаний о месяцах проведённых здесь, которые всё же остались у неё, Ева решила оставить разговоры о чести и доброте для своих мучителей, не раскрывая истинной причины побега. Что изменится, если она выплеснет все переживания на Кирана сейчас? Они с братом поссорятся? Только больше ненависти вызовет это между ними и по отношению к ней. А раз уж двуликий демон действительно решил не преследовать беглянку, то и не стоит провоцировать его месть. «Пусть у него всё будет хорошо» — шепнул внутренний голос, и девушка прикусила губу, стараясь не задумываться о том, какие чувства могли сохраниться у неё к этому человеку. — Просто знай, — спокойно продолжила она, — что Саша самый добрый и заботливый человек, которого я встречала в своей жизни. Трой ошибся. Он мой лучший друг и никогда не делал мне больно.

— Что? — юноша подозрительно взглянул на Еву. — Нет, ты уж объясни. Что значит «самый добрый и заботливый»? Ты же сама ревела у нас на кухне после его «доброго» поступка.

— Саша меня не трогал, — повторила она. — Тогда… это был другой человек.

— И кто же? — он недоверчиво прищурился.

— Спроси у брата, он знает, — блондинка опустила глаза. «Он мастер на выдумки, отвертится как-нибудь»- мелькнула успокаивающая совесть мысль. — Ты хотел спросить ещё о чём-то? Или я могу идти?

— Я? — глубокий задумчивый вздох немного охладил пыл. — Раз уж ты всё равно решила уйти, скажи, ты бы смогла быть с моим братом, если бы не было меня?

— Киран, — она посмотрела в голубые глаза без страха и смущения, — я с самого начала не хотела быть ни с тобой, ни с Троем. Всё, что происходило в последние пять месяцев, имело свои причины, но о них я тебе рассказать не могу.

— Так значит, то, что ты написала в том сценарии, — он вдруг подозрительно нахмурился, — правдой было всё? Не только последние страницы?

— Не помню, — соврала Ева. — Возможно, я тогда была не в себе. В любом случае, — она вдруг стала говорить мягче, понимая, что от этого разговора зависит дальнейшее поведение инфантильного подростка, — я хочу оставить у вас о себе только добрую память. Поэтому, давай забудем всё, что было, и каждый начнёт новую жизнь. Я не так хороша, чтобы рушить чьи-то судьбы. И ты это обязательно поймёшь после разговора с братом.

— Ты думаешь, мне будет так просто взять и перестать любить тебя? — прошептал Киран, опуская глаза.

— Я верю, что ты будешь счастлив, — ласково ответила девушка, поднимаясь из-за стола. — От меня у вас были одни неприятности, — она легонько провела пальцами по его волосам. Юноша поднял на неё растерянный взгляд. — Спасибо за всё. Будьте счастливы… вы оба, — тихо добавила Ева и быстрым шагом направилась к эскалаторам.

Киран с грустью смотрел ей вслед, в душе неприятно перекатывались смятение и печаль. Как много ещё хотелось сказать.

— Будь счастлива, — проронил он, когда девушка вовсе скрылась из глаз.


Стоять и ждать Сашу дальше, зная, что за ней теперь вполне могут следить, было бы невыносимо, и Ева сама отправилась к кассам, чтобы найти его там. Она надеялась, что рядом с заботливым другом все чувства улягутся и тревога уйдёт, но… Девушка заметила тёмную макушку чуть возвышающуюся над толпой, радостно кинулась к ней сквозь поток людей и, пробившись наконец к нескончаемой очереди, увидела знакомую добродушную улыбку, адресованную какой-то симпатичной барышне с торчащим из выреза майки бюстом, в мини-юбке и на шпильках, которая стояла непозволительно близко к непринуждённо болтающему о чём-то мужчине. Подогретая не утихшим ещё негодованием, в сердце взметнулась жгучая ревность. Ева застыла в нескольких метрах от не замечающей её парочки, сжав кулаки. О, если бы взглядом можно было убивать! Расфуфыренная кудрявая блондинка рассыпалась бы пеплом и была развеяна по всему зданию аэропорта! Какая-то неожиданная вредность заглушала голос разума, говорившего, что стоит просто подойти, и Саша с доброй улыбкой обнимет её, представит неожиданной новой знакомой, и та пойдёт своей дорогой, увидев тёплые чувства в его тёмных глазах, принадлежащие только одной девушке — его зеленоглазой подруге сердца. Но альтер эго ядовито нашёптывало: «Постой. Подожди. Что он будет делать, когда уверен, что ты не видишь его?». И она стояла, тяжело дыша и кусая губы от разрывающих её желаний, когда незнакомка усмехнулась и, переступив с одной ноги на другую, как бы случайно не устояла на своих высоченных каблуках. Что должен был сделать нормальный мужчина на месте Саши, когда хрупкая девушка с испуганным вздохом падает на него? Конечно, он не имеет права отойти и дать ей растянуться на полу, просто обязан поймать и помочь подняться. И Саша, будучи нормальным мужчиной, поступил так, как было должно. А довольной девице только это и было нужно — она сделала невинные, благодарные глазки, прижимаясь к широкой мужской груди, не дала ему отстраниться, изобразив, что всё ещё не твёрдо стоит на ногах.

— Простите, — донесся до слуха Евы её медовый голосок, — у меня что-то голова закружилась. Спасибо.

И, блестящие розовой помадой губы, вдруг прильнули к щеке растерянного мужчины. Растерянного? Да, он растерялся. Кто бы не растерялся на его месте? Но Еву это уже не волновало. Всё происходящее показалось ей кадрами из какого-то плохого низкопробного кино, и внутренний голос разъяренно вопил, что если она сейчас подойдёт и вмешается, то сценарий станет уж слишком унизительно предсказуемым! Хотя, если ничего не делать, то он всё равно останется таковым. В любом случае, она повиновалась нахлынувшей обиде и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, тяжёлыми шагами пошла прочь, чтобы сесть где-нибудь в тихом тёмном уголке и беспомощно разрыдаться. Быть может от этого станет легче? Взгляд машинально поднялся ко второму этажу, пробежал вдоль перил и, не обнаружив там силуэта старого знакомого, которого, естественно, встретить снова не хотелось, устремился к эскалаторам.


Слёзы негодования и обиды катились сами собой. Тихий голос разума, твердящий, что всё это большая и смешная ошибка, что нужно вернуться и Саша будет уже один — он ведь любит и не станет разменивать свои искренние чувства на случайные поцелуи. Наверняка, он рассердился на такой нахальный поступок, и незнакомка была отправлена восвояси ни с чем — этот голос был слишком тих. Крик разгневанного сердца заглушал его бесцеремонно, не желая давать даже шанса для оправдания секундного бездействия, которое допустил Саша, дав коварной блондинке себя поцеловать.

Сколько времени нужно, чтобы успокоить мятежные чувства в такой ситуации? Десять минут? Полчаса? Час? Ева ревела уже минут сорок и никак не могла совладать с собой. Внезапно нахлынули все самые ненужные воспоминания и эмоции зашкаливали в далёком минусе. Хотелось всё бросить, вернуться в съёмную квартиру одной, уткнуться в подушку и плакать до вечера, пока подсознание не устанет играть в свои жестокие игры и просто отключится от бессилия. Но вылезать из безлюдного уголка шумного аэропорта тоже не хотелось. Представление того, как нужно будет, утирая слёзы и пряча лицо, пробираться через толпу, ловить такси, ехать в душной машине по пробкам, полностью отбивало желание двигаться. Да и как она поедет? Деньги у Саши, телефона нет, даже адреса она не знает — как-то не доводилось поинтересоваться. Из таких вот мелочей сложилась душащая безвыходность.

Девушка понимала, что если бы сейчас друг просто подошёл к ней и, как обычно, нежно обнял, то все недобрые чувства отхлынули, и никакой ревности и обиды не осталось бы. Но он не знает. Он уверен, что Ева ждёт его в оговоренном месте, беззаботно рассматривая толпу, и даже не подозревает о случайном поцелуе с незнакомкой. А в действительности она сидит, рыдая в тёмном углу, проклиная жестокую судьбу, пославшую на её голову этот неудачный день.

Вдруг, приятный женский голос из громкоговорителей нарушил и без того неровное течение мыслей, блондинка подняла голову, прислушалась — объявляли её имя. Динамики с лёгким шипением возвещали, что спутник ожидает её у центрального стола информации под эскалаторами. От неожиданного сообщения на душе стало чуть легче, даже появилось какое-то трепетное волнение, что Саша ищет её, ждёт, переживает, а она — глупая, вздорная девчонка сидит здесь и разводит сопли, культивируя бессмысленную ревность. Девушка подскочила на ноги и кинулась по узкой галерее каких-то не открытых ещё (видимо после ремонта) бутиков (именно потому, что магазины были закрыты, она нашла здесь укромный безлюдный уголок). Она бежала по скользкому кафелю, размазывая слёзы по щекам, мечтая, чтобы они высохли до того, как друг увидит её. Внезапно пришло понимание собственного глупого поведения. Как она объяснит ему своё исчезновение? Тут же в сердце всколыхнулось ещё и чувство вины. Как оправдать свой разговор с Кираном?! Саша и без того слишком остро реагирует на воспоминания о ненавистных братьях, а тут она расскажет, как мило они поговорили? Или не мило. Какая разница?! Она могла не идти с голубоглазым воздыхателем в ресторан! Да о чём она вообще думала, когда поднималась с ним сюда? Вдруг он позвонил бы брату, тут ведь народу не так много, вдруг пленители утащили бы её с собой в свой самолёт?! Как бы друг нашёл и спас спутницу тогда? Да Трой мог увезти её в любую точку света и спрятать там! Трой! Трой?! Ева остановилась в трёх сантиметрах от мужчины, едва не влетев с размаху в его грудь, прямо перед эскалатором.

«Да вы что, издеваетесь?!» — пронеслась в голове паническая мысль: «Это хуже самого плохого кино! Так не бывает!» — она шарахнулась от неожиданно появившегося знакомого, затравлено глядя в слегка удивлённые, но всё же слишком спокойные тёмные глаза.

— Ты что здесь делаешь?! — почти закричала она, чувствуя, как по щекам снова бегут слёзы. Плакать не хотелось, но видимо нервы взяли своё, это было уже слишком для одного дня.

— Я? — Трой непонимающе приподнял бровь. — Иду за Кираном, он позвонил и сказал, что хочет поговорить. А вот тебя я не ожидал увидеть. И услышать, — он коротко глянул на колонки громкоговорителя, минуту назад объявлявшие её имя на весь аэропорт. — Я так понимаю, Ромео ждёт тебя у стола информации, лучше поспешить.

Ева подозрительно взглянула на него, ища подвох, но не успела ни о чём подумать, как в разговор вмешался ещё один голос.

— Нет, задержись! — донеслось из-за спины. — Я бы хотел поговорить в твоём присутствии.

«Киран, ну конечно, кто же ещё?! Вот неугомонный! Почему нельзя расстаться на добрых нотах?!»

— Меня ждут! — беглянка развернулась лицом к голубоглазому воздыхателю, во взгляде её пылала лютая злоба. — Выясняйте свои отношения сами! — всю растерянность и испуг смыло волной поднимающейся ненависти. Едва тлеющий огонёк добрых воспоминаний готов был угаснуть в любой момент.

— Брат, давай отпустим девушку, она спешит, — спокойно произнёс Трой и снова был одарен подозрительным взглядом. Впрочем, его собственный взгляд не меньше удивил Еву — он был таким же, как в то утро, когда они с Сашей приехали за тетрадью в дом доктора Яна — равнодушный и холодный, надменны до противной дрожи.

— А ты! — блондинка уже не держала себя в руках. — Ты не делай вид, что не знаешь меня! Не нужно притворяться, что тебе всё равно! — она подошла совсем близко, потеряв всякий страх. — Давай, расскажи брату, почему я убежала! Ты ведь за этим его позвал?! — бросила она через плечо Кирану. — Расскажи, каким ты был со мной наедине! А то он утверждает, что ты просто ангел воплоти, я уже и не знаю, ему верить или самой себе!

— Вот такой я тебя ещё не видел, — тихо произнесли тонкие губы, растягиваясь в довольной ухмылке.

Весь мир будто умер: пропали стены и пол, исчезли удивлённо глядящие на разыгравшуюся сцену прохожие, померк солнечный свет, бьющий через стеклянную крышу — всё потемнело и растворилось за этой до боли знакомой демонической улыбкой. Ева замерла в оцепенении, ощущая, как горячая рука уже притягивает её ближе к ненавистному телу, видя, как приближаются горящие дьявольским огнём глаза. Чужое дыхание обдало шею, зашелестел невыносимо близко тихий голос, скрывающий в себе неистовый гнев:

— Ещё хоть слово, сучка, и я забуду о своём решении отпустить тебя. Поверь, твой Ромео меня не остановит, если захочу снова владеть тобой, — кончик горячего языка противно защекотал ухо. — Так что, уходи с миром и не буди во мне зверя.

Девушка не могла дышать от страха, внезапно парализовавшего тело. Окружающее безмолвие нарушил хрип динамиков, и женский голос снова объявил, что друг ждёт потерянную спутницу у информационного пункта. Сильные пальцы напоследок больно сжали тонкое запястье беглянки и Трой, с ядовитой улыбкой коснувшись бледной кисти губами, произнёс достаточно громко, чтобы услышал Киран:

— Давай, расстанемся друзьями, забудем о прошлом, — и добавил снова шёпотом. — Я уже понял, что ты больше любишь боль. И нежный Ромео не сможет дать тебе желаемого. Так что, если передумаешь, я всегда буду ждать тебя в нашем сладостном аду.

Девушка ощутила, как остывает кожа в том месте, где руки только что касалась горячая ладонь, как лёгкий ветерок от пронесшегося мимо плеча едва заметно шевельнул её распущенные волосы, как в спину ей был брошен прощальный, полный неистового пламени и скрытой душевной муки взгляд. В сердце разливался жгучий холод, страх постепенно отступал, покоряясь уже забытой непреодолимой дрожи во всём теле, но Ева её не желала, ей было снова тошно от этого ненавистного возбуждения. Единственным желанием, рождаемым неожиданным подобием порочной страсти, было кинуться в нежные объятья Саши и честно рассказать обо всём произошедшем. Чтобы он прикоснулся к ней ласково, пригрел на груди, перебрал пальцами пряди её волос, дотронулся губами до раскрасневшихся щёк, чтобы снова смахнул с трепещущей души прах воскресших воспоминаний, запретил слезам безудержно литься из глаз, вернул в сердце покой и радость! И она бросилась вперёд без оглядки, оставляя позади своё прошлое в глаз двух мужчин, каждого со своей печалью, глядящих ей вслед. Она бежала вниз по металлическим ступеням, почти не различая дороги от текущих ручьями слёз, пробивалась через толпу равнодушных прохожих, преградивших своими сумками и рюкзаками ей дорогу к спасительному свету. Не пытаясь скрыться от любопытных глаз, не извиняясь за случайные толчки, просто спешила вперёд, ощущая, что стоит задержаться хоть на миг и прошлое, следующее за ней по пятам леденящим морозом, захватит душу, вернёт скованные чувства назад, утащит в негреющее пламя преисподней и навсегда закроет тяжёлые двери, ведущие к единственному настоящему счастью.

Саша едва устоял на ногах, когда из толпы позолоченной молнией развевающихся волос вылетела Ева и повисла на его шее, до боли крепко обхватив её ледяными руками. Он, ещё не понимая происходящего, попытался поставить вновь обретённую спутницу обратно на пол, улыбаясь с наигранной строгостью и говоря тихо, чтобы не слышали проходящие мимо люди:

— Глупенькая! Что ты делаешь? Куда ты вдруг пропала?

Но вместо виноватого взгляда ему открылись заплаканные, по-детски напуганные глаза.

— Ева?! — мужчина в волнении схватил её за плечи. — Что-то случилось? Почему ты плачешь?! — он вдруг перестал обращать внимание на окружающих, смотрел лишь в зелёные глаза, наполненные страхом и грустью.

— Я… мне, — девушка пыталась сказать что-то, но дыхания не хватало, голова начинала кружиться.

Вдруг, мир перевернулся перед глазами, и она почувствовала, как крепкие мужские руки подхватывают беспомощно дрожащее тело, несут куда-то, прижимают к часто вздымающейся груди. Уткнувшись лицом в тёплое плечо друга, она продолжала ронять бесконечные слёзы на ткань его рубашки. Было всё равно, куда Саша несёт её, зачем. Главное, что это он. При виде этого доброго ангела, ледяной ад пошатнулся и отступил, не догнал, не поймал беглянку, растворился с ядовитым злобным шипением и больше не посмеет возродиться перед обжигающе нежным и нерушимо уверенным взглядом тёмных глаз.


— Милая, девочка моя, что с тобой? — взволнованно шептал спутник, усадив всхлипывающую девушку у высокого длинного окна с видом на взлётную полосу. Объявили посадку на какой-то рейс, и народ отхлынул из этой части зала ожидания, стало даже как-то удивительно тихо. — Я так переживал, три раза объявляли на весь аэропорт. Что случилось?

— Я, — дыхание прерывалось, не давая говорить. — Я расстроилась, когда ты… когда она… и… и, — слёзы снова задушили дрожащий голос.

Мужчина догадался, что Ева стала свидетельницей его неприятного общения с девушкой в очереди, попытался оправдаться.

— Любимая, ты про то странную барышню? Я же с ней случайно познакомился, потому что на один самолёт билеты забронировали, она из нашего города оказалась. Я подумал, что это забавное совпадение, а потом она на мне повисла, целоваться полезла. Я же сказал ей, что не один, и она ушла! А ты… Ну что же ты так переживаешь? Почему сразу не подошла?

Блондинка, задыхаясь, приложила пальцы к его губам, чтобы собеседник дал ей договорить, зашептала прерывисто:

— Я не сержусь. Я тогда расстроилась и встретила… Их встретила.

— Кого?! — не сразу понял мужчина.

— Ииих, — девушка закрыла лицо руками, продолжая реветь. — Я хочу домой.

— Милая, — Саша обхватил ладонями её голову, прижал к себе, обнял за плечи, зарываясь носом в растрёпанные золотые волосы, — да почему же меня всё время нет рядом? — со злостью и горестным сожалением прошептал он. — Боже, я больше не отойду от тебя ни на шаг! Больше не оставлю тебя никогда! Прости, прости меня.

— Я люблю тебя, — раздался еле слышный голос и тонкие холодные пальчики скользнули по колючим от короткой щетины щекам. — Я так тебя люблю.

Загрузка...