Послания Шамбалы. Духовное Общение с Учителем М. и Рерихами

Состояния сознания

Сон

(1960. Февраль, 6) Сон смерти подобен. И разве нельзя только мысленно, только в духе, только ко сну отходя, отрешиться от всего земного на эти часы? Если не научиться этого делать сейчас, то не освободиться от груза земных пережитков и при переходе великих границ. И сколько их, перешедших, продолжает влачить призрачное существование в лохмотьях мысленных условий земных, оставленных ими на Земле, но не сброшенных с себя духом. Освобождение духа не придет сразу, если над ним не поработать. И вот уже были первые ласточки успешной попытки отрыва: первая – радость, наполнившая почти весь день, вторая – ночные полеты, принесшие новый опыт и новые ощущения. Ощущение очень быстрого полета в тонком теле над Землей и вертикальный, необычно высокий взлет кверху с быстротой, дотоле никогда не испытанной, – результат отрыва, а также новые ощущения напряженной пульсации и дрожания в груди и биение напряженного сердца, сопровождающего полет. Проход через окна и стены – явления, уже испытанные раньше. Будем расширять и углублять опыт отрыва сознания от плотного окружения перед отходом ко сну, памятуя о беспредельных возможностях развития способностей духа. Возможность Пошлю, но устремитесь. И в нужный момент Помогу, но дайте, к чему приложить. И не Замолкну, но будьте со Мною всегда. Успешность во всем обусловлена Близостью в духе.

Состояние сна в практике духовного ученичества

(1960. Февраль, 4) Элементы бессмертия осознаются и накапливаются при общении с непреходящим. И если в течение дня звучит очевидность и заслоняет собою вечное, то ночь полна самыми необычными возможностями, если сознание в силах оторваться от дневных впечатлений. Ночь открывает окно в беспредельность. Тело спит, и закрыты каналы, по которым поступают вибрации плотного мира. Формула предания духа Владыке, утверждаемая всем сердцем, всем разумением, всем желанием, дух устремит в Его сферу, и можно тогда почерпнуть от того, что непреходяще. Но продолжающееся звучание земной суеты обычно настолько захватывает сознание, что перепевы ее продолжают звучать и после отхода ко сну. Отрешение духа от всего, чем он жил среди дня, должно быть полным и поддержанным всем желанием. Неужели недостаточно дня для дневной суеты, чтобы даже ночью сил не иметь передать дух свой Владыке, отбросив ее? Обращение на ночь к Владыке будет не бездушной или формальной молитвой, но ярым устремлением всего существа оторваться от условий земных, с твердым, полнострунным решением отдать все свое существо воле Владыки, с тем чтобы Он мог располагать всеми его возможностями по Воле Своей. На весах отходящего ко сну сознания колеблются впечатления дня и желание от них отрешиться, и обычно первое побеждает. Для сознательной совместной работы с Учителем во время сна требуется полное, безусловно освободившееся от власти дневной суеты сознание, передача его в руки Владыки. Не раз говорилось об этом и раньше, но, видно, очень уж сердцу милы сферы земные, если даже во сне не хочет владелец его их отбросить, унося за собой лохмотья и обрывки впечатлений дневных и ими загромождая сознание. Перед сном надо утвердить положение мысли. Обращение перед сном – не скучная обязанность, с которой хочется скорее покончить, чтобы погрузиться в водоворот земных мыслей, а мост, соединяющий и ведущий в Мир Мой, перейдя который уже не поворачивают вспять и не возвращаются в только что оставленную на этом берегу сферу земную. К этому можно себя приучить тренировкою каждодневной. Если способности к такому отрыву при жизни земной не утвердить, то труден будет отрыв перед смертью, ибо сон смерти подобен. Ценных возможностей лишает себя человек, не могущий найти в себе силы для полного и всеисчерпывающего пребывания своего в Мире Тонком во сне. И состояние сознания и последнее обращение перед сном должны быть такими, чтобы был полон отрыв. Формула «отвергнись от себя» нужна также и здесь. Перед сном-то уж можно отбросить все то, что терзает в течение дня, хотя бы ради того, чтобы быть в духе свободным хотя бы в Нощи. «Довлеет дневи злоба его».

(1958. Сентябрь, 29) Сознательность действий можно перенести в Мир Тонкий во время сна. Действия можно углубить и расширить. Лучше давать себе указания, засыпая. Закон остается неизменным – сознание действует по приказу воли по линии объективно (в бодрствующем состоянии) принятых решений. Если эти решения тверды и определенны, четкость усиливается. По мере сближения Миров границы между сном и бодрствованием уже не будут такими непереходимыми. Сон используется для тонкой работы. У египтян их Ка (астральный двойник) выполнял даваемые перед сном поручения и охранял их сон. Тренированный, он может служить, как верная собака, исполняя приказания хозяина. Но если он не подчинен воле, и своеволен, и своенравен, и владеет сознанием, то управлять им невозможно. Случайные факты его подчинения желаемых результатов не дадут. Подчиненный в бодрствующем состоянии подчиняется и во сне. Результаты стоят потраченных на него усилий. Каковы бы ни были условия жизни, следует считать, что подчинение астральной оболочки воле будет всегда нужной работой, плоды которой будут сказываться в грядущих веках. Не на одно воплощение распространяется следствие этой работы, но на все Будущее. Так можно наметить себе ряд заданий, или работ, устремленных в Будущее, за пределы данного воплощения на Земле. Достигнутые результаты, будучи выкристаллизованными в теле причинности в виде коагулированных отложений тонких энергий будут уже сопутствовать человеку из жизни в жизнь, ибо характер человека, его тенденции и склонности не есть дело случайностей или наследственности, но нечто, принесенное с собою из прошлых жизней. Наследственность же в человеке сильна лишь тогда, когда гармонирует с его сущностью. В противном случае накопления побеждают наследственность и нейтрализуют ее. Гора состоит из песчинок. Так по крупицам можно собрать гору блага, сияющую кристаллами огней беспредельных возможностей духа. Сокровище Камня собирается по крупицам, и каждодневность дана не для расточения его, но для накопления. Так каждодневно можно что-то вносить и прибавлять к тому, что уже собрано раньше. Можно и расточать, но печальна судьба расточителя духа. Для примера можно сравнить два дня: один – проведенный в процессе расточения Сокровища, другой – в накоплении его. Накопление, или собирание, можно вести в любых условиях, ибо не условия важны, но бесповоротное решение духа быть собирателем. Но не расточителем. Если сравнить пребывание в Тонком Мире собирателя и расточителя, то различие состояний их будет разительно: как бы два – один опускается во тьму, другой поднимается к Свету. Собирание означает собирание кристаллов огня, накопление света, без него – тьма. Сияющим и летающим делает Сокровище своего обладателя. Потому потрудиться стоит. Мудрый не промедлит и часа, чтобы накопить и приумножить. Глупый растрачивать будет и то, что осталось. Надо всю жизнь настроить на ключе собирания кристаллов огня, отлагаемых в Чаше. Иначе не жизнь, а жалкое прозябание во тьме внешней.

(1960. Июль, 13) В потенциале дана человеку власть над всем невидимым и видимым миром. Владыкою проявленного мира дано ему быть. Отсюда власть эта распространяется на все состояния человека, а также на состояние сна. В той части его, где сон является отражением дневных звучаний, особенно яро действуют законы причин и следствий. И нечто побежденное, преодоленное и утвержденное им в бодрствующем состоянии таковым же прозвучит и в сновидениях человека. Момент отхода ко сну значителен тем, что как бы устанавливается то направление, по которому устремляется тонкое сознание спящего. Мозг действовать во сне обычно не может, но принятое им перед засыпанием направление продолжается, и потому утвердить мысль перед сном будет решением мудрым. Перепевы земные, даже если они не плохи, все же пищи душе не дадут. Сон же питанием служит для духа, плюс он почерпает в нем силы с надземного плана. Сон есть явление универсальное. Пралайя и манвантара или пульсация и ритм обнимают собой все явления жизни – до Космоса включительно. Заснувшая на зиму природа весной пробуждается вновь, и так везде и во всем – чередование состояний. Дано человеку владеть состоянием даже пралайи, утвердив перед ней направление линии духа, ибо сон в аспекте земного существования человека есть малая пралайя сознания.

(1963. Сентябрь, 5) Природа повторяет себя как в большом, так и в малом, Манвантара* и Пралайя* отражаются в цикле кругов человеческих воплощений, жизни и смерти, дня и ночи, бодрствовании и сне. Поэтому день для ночи является миром причин, а сон – миром следствий, и, как и в момент смерти, последние минуты перед засыпанием имеют особое значение для последующего состояния человека. И все дневное поведение, мысли и чувства отразятся на состоянии сна, но последние мгновения решающие. И не то, что хочет увидеть во сне желающий, увидит он, но то отразится во сне, что в течение дня и перед сном было самым ярким и напряженным в сознании, и сферы посетит он, созвучные устремлению. Состояние сна очень искреннее, так как человек во сне являет собою свою истинную сущность. Казалось бы, самые возвышенные мысли проносились днем перед сознанием, а ночью во снах отражается нечто совершенно иначе, и видит себя сновидец порою совсем недостойно. Это показывает, что что-то еще не изжито и гнездится где-то в глубинах и закоулках души. Сон – очень справедливое состояние, и впечатления его основаны на законе созвучия. Сон требует к себе очень внимательного отношения, и желание упорядочить его, а главное – стремление удержать в бодрствующем состоянии впечатления о пребывании в Мире Надземном. Обычно эти впечатления очень беспорядочны, и трудно отделить фантасмагорию осколков мышления от действительности Тонкого Мира, но прорывы в эту действительность все же бывают у всех, надо только привести эти просветы в систему. На известной ступени состояние сна вступает в период сознательности, и тогда бытие человека обогащается соприкосновением с Тонким Миром при условии той или иной степени сознания. Далее это сознание, «бодрствующее сознание», во время сна может стать непрерываемым и очень деятельным. Первое условие для достижения этой ступени – это очищение всего существа человека от всего, что подлежит скорейшему изживанию. Ибо неочищенное сознание может установить связь с низшими слоями астрала и унести на себе флюиды разложения и заразы. Опасность для неочищенного сердца весьма велика. Потому и не сохраняется память о впечатлениях сна у обычных людей. Медиумы и психисты видят и запоминают больше, но не позавидуем им, ибо, если они недостаточно чисты, тьма овладевает слабовольным и нечистым сознанием. Оттуда же одержание, это бедствие человечества. Вопросу об упорядочении снов и связанных с этим очищением оболочек можно посвятить достаточно времени. С другой стороны, это явится также и подготовкой к послесмертному состоянию, ибо, как гласит восточная мудрость, «сон смерти подобен».

(1970. Апрель, 20) Если бы удалось научиться удерживать в сознании все, что дух видит и слышит, погружаясь в Тонкий Мир во время сна, это было бы очень большим достижением. Это уже высокая ступень ученичества. Насколько это трудно, каждый знает на собственном опыте. Со временем сны приобретут стройность и последовательность. Ночь и сон не для сна, но для работы на другом плане. Плотное тело отдыхает, тонкое работает. Медленно достигается успех в этом направлении, ибо отсутствует координация проводников. Напряжение неизбежно, но чрезмерно напрягаться нельзя, так как это опасно.

Посмертное состояние сознания

Смерть как переход на иной план бытия

(1960. Ноябрь, 11) <…> Сбросив старое, изжитое тело, возвращается человек в Мир Тонкий со всем тем содержанием, которое составляет его внутренний мир. Все, что он считает своим, всю и всякую собственность продолжает удерживать он в сознании, если не освободился от нее заблаговременно. Также и привычки, и склонности его, его способности и недостатки остаются все с ним, а также и все представления о жизни в Надземном – словом, все, чем он жил на Земле. Но там условия жизни иные и земные пережитки не нужны. Если же они остаются, человек живет с ними и в них. Нужно же полное освобождение от всего земного и понимание условий Тонкого Мира. Там освобождаться поздно, ибо взятое туда неосмотрительно с собою прилипает к сознанию, как отравленная ткань одежды Геракла. Вот почему освобождение надо начинать еще здесь, на Земле, налагая на все, что вокруг, печать отречения от него. Отречение от Мира и будет заключаться в освобождении сознания от обычного представления об окружающем мире и вещах, которыми человек временно обладает. Нет ничего своего, и все дается на время, пока на Земле, и ничего туда взять невозможно. Хорош обычай отдачи вещей перед смертью. Хорошо углубить этот принцип и распространить освобождение сознания не только на вещи, но и на явления психического порядка. Всю жизнь привык человек есть и пить. А там это не нужно; или жить в доме, или одеваться и обуваться, или ходить на работу, или испытывать ощущение холода или тепла, или двигаться при помощи ног, или делать работу руками – все это там неприложимо. Двигает мысль, и можно летать, и мыслью же можно облечь тонкое тело одеждой по вкусу и желанию. И дома не нужно, не нужно питья и еды. Все ново, все необычно. Но вместо непредвзятого и открытого ознакомления с необычными, с земной точки зрения, условиями надземного мира, человек невежественный и не просвещенный знанием продолжает влачить за собою, себя окружая им, свое обычное представление о том, что вокруг. Лохмотья и обрывки мыслей земных и образов того же порядка стоят перед сознанием, погружая его в призрачный мир земных пережитков и заслонив от него правду Тонкого Мира. И даже у тех, кто не привязан к земному, миросозерцания о Надземном не существует, и приходится вступать в него в полном неведении, между тем как нужно точное знание тонких условий существования. Представьте себе, что вы уже сбросили тело, что оно, отработав свое, ненужное, лежит около, а вы вне его. Что будете делать, пойдете куда, как и к кому? Там начинать думать поздно, там того, кто не думал и направления своего не определил, увлекут в воронки свои случайные вихри астрала. Значит, начинать думать надо сейчас. Итак, куда устремитесь, к кому и чему? К кому и чему устремитесь, с тем и пребудете: к отцам – с отцами, к Владыке – с Владыкой, к близким – с близкими; обычные мысли, привычные на Земле, будут сопутствовать и там. Значит, и о мыслях позаботиться надо, ибо мысли магнитны и создают, привлекая к себе и привлекаясь, психическое окружение их породителю. Облечься в постоянную молитву, как это делают Риши, значит соединить себя с Миром Высшим. В этом отношении значение молитвы чрезвычайно глубоко, ибо устремляет сознание по прорываемому молитвой каналу в пространстве. Обычные мысли земные там просто не нужны, ибо создают соответствующее им магнитное притяжение призрачных и воображаемых земных условий. Начинать мыслить о Высшем в Надземном уже поздно, так как обычно материала для такого мышления под рукой нет, нет и привычки и умения. Начинать надо здесь. Можно в течение дня отвести место и время для мыслей о Надземном и устремления их к Высшему. В пространстве каналы для устремления мыслей надо прорыть заранее. Эти каналы прорыты для мыслей обычных, часто нечистых и низших, и если не позаботиться о каналах высшего порядка, то сознание устремится по низшим в низшие сферы. Кузнец своей кармы в Надземном сам человек, но кует он здесь, на Земле, ибо закон – что посеешь, то и пожнешь – действует там непременно и безошибочно. Можно назвать его законом созвучия и соответствия. Ибо не собирают и там с терновника виноград и с репейника – смокву. Закон поругаем никогда не бывает. Постоянный Образ Учителя Света в третьем глазу будет знаком постоянства Общения с Высшим. Это путь будет кратчайший, ведущий при жизни еще на Земле к освобождению от земных пережитков и призраков Майи земной.

Соотношение количества воплощенных и развоплощенных людей

(1963. Сентябрь, 5) <…> Ощущение наличия ампутированной руки или ноги показывает, что повреждение физического тела на тонком не отражается.

Ощущение же болей сосредоточено в астрале. После освобождения от плотной оболочки ее ощущения еще долго засоряют сознание, и нужно время, чтобы окончательно избавиться от них. Ведь чувство голода и жажды и потребности в обычной пище надолго остаются в сознании как пережитки прошлого. И если этими чувствами человек не научился владеть на Земле и подчинять их воле, то там они изживают себя постепенно. Призрачное курение и призрачные пиры – явления земных пережитков. Много земной шелухи уносит с собою развоплощенец в Мир Тонкий. Поэтому овладение ощущениями тела следует установить, пока еще в нем. С чем человек приходит туда, с тем и остается на время. Так же едят, и так же пьют, и так же время проводят свое, как на земле, если мысль-освободительница не помогает сжечь поскорее земные наслоения и наросты. Некоторые духи приходят туда уже освобожденными от земной шелухи, но кто-то щеголяет в медалях и отличиях, с которыми сросся, будучи в теле. Кто-то не может покинуть дворец, в котором он жил, кто-то – богатств, кто-то – занимаемого высокого и почетного положения. Но там нет ни дворцов, ни положений, ни отличий, хотя они и остаются в сознании, яркие и картинные, в виде призраков Майи или отголосков земных миражей.

(1960. Декабрь, 13) <…> Если то или иное чувство может изменять выражение лица, то нетрудно представить себе, как отражается игра чувств на облике человека, сбросившего физическое тело. Там человек – открытая книга, если он не научился владеть своими чувствами. Люди мало думают о том, что самообладание и все прочие качества более нужны для Тонкого Мира, нежели плотного. Искушения и прельщения возникают здесь в виде неясных, мелькающих образов, быстро проносящихся в сознании, в то время как там образы эти приобретают вид окружающей человека действительности и встают перед ним, как живые реальные формы. И стоит человеку зазвучать им согласно навстречу, как они окружают его плотной стеной, усиливаясь его магнетизмом и привлекая из пространства рой новых, родственных им по характеру образований. В эту вихревую воронку, если она достаточно сильна, чтобы создать вихрь, вовлекаются и другие сознания, близкие ей по тональности. Так создаются целые слои Тонкого Мира, насыщенные одинаковыми эмоциями и мыслеобразами. Если притоны осуществлены на Земле, то осуществлены они и там, но еще более реальные, еще более обостренные и являющиеся плодами самого необузданного воображения. Там творцы все, и творения эти окружают своих породителей плотной стеной. Нет таких ужасов на Земле, которые не нашли бы своего отражения в Тонком Мире, только в нем они еще более резки и ярки. Заразительны эти слои ужасно, ибо магнетизм их очень силен. Каждый человек, имеющий хотя бы что-то, созвучное этим слоям, подвергается страшной опасности их ядовитого притяжения. Тот, кто никогда не боролся с собой и не преодолевал своих низших импульсов на Земле, не найдет в себе силы противодействовать магнитной силе этих убийственных притяжений. На Земле, удовлетворив свои влечения, хотя бы на какое-то время освобождается от них человек, но как освободиться от них там, когда огни страстей и желаний, увлекая сознание в мир призрачных форм, созданных вожделениями, удовлетворены быть не могут. Муки Тантала не миф, но страшная действительность низших слоев астрального мира. То, что связано на Земле, связано будет и там. Связан там человек ужасом неизжитых чувств. Язвы духа, неизжитые на Земле, очень болезненно и трудно изживать в Тонком Мире. Когда серебряная узда духа наложена на все чувства ученика, тогда безболезненно и быстро можно миновать эти сатанинские слои. Устремление магнитно по своей сущности. Устремление и объект его связаны магнитною нитью, сила которой соответствует силе устремления. По характеру устремления безошибочно можно определить и сферу его притяжения, ту сферу, в которую будет неодолимо втянуто сознание, освободившееся от тела. В той или иной степени магнитна каждая мысль, но равнодействующая магнитного влечения определяется основным или господствующим устремлением, и она-то и обуславливает ту или другую сферу магнитного притяжения, в которую вовлекается дух, подчиняясь действию закона созвучия. Так знание законов Тонкого Мира позволяет довольно точно определить те слои, в которые будет притянут человек, переходящий великие границы.

(1964) (М. А. И.) В сущности говоря, вся земная жизнь есть не что иное, как подготовка к Надземному пребыванию. Когда это не понимается, то земное существование теряет свой смысл и жизнь становится лишенной цели и значения. Ведь не для того же живет на Земле человек, чтобы исчезнуть бесследно, и в мире, где не кончается ничего, но все продолжается в будущее, прекратить цепь причин и цепь следствий так, как будто бы ничего и не было. Трудно представить себе что-либо нелепее этого положения. Основная аксиома материалистической науки гласит: ничто в природе не исчезает и не рождается вновь, но переходит из одного состояния в другое. Эта аксиома принимается, пока речь идет о явлениях материального порядка. На явления духовного порядка она почему-то не распространяется. Но когда поймут, что даже мысль материальна и что вне материи во всех ее видах и степенях утонченности ничего не существует, то и эту основную аксиому приложат тогда ко всем явлениям жизни. Все дело в расширении сознания и втом, чтобы раздвинуть пределы уявления и понимания материи в беспредельность. Уже понимают, что свет материален, равно как и звук. Младенческий материализм ныне уже является символом невежества, ибо наука шагнула далеко за пределы видимого мира. Электроны, нейтроны, протоны, фотоны и так далее еще не предел, а лишь новые ступени понимания материи, выше которых существуют другие, еще более тонкие и еще менее доступные современной аппаратуре. В Беспредельности предела состояний различных видов материи достичь не так просто, как это кажется уму закостенелого материалиста.

(1960. Июнь, 17) <…> Смерть не сложнее стрижки волос. Будущее проектируется в настоящем. Смерть обуславливает новые рождения. Ткем нити грядущих явлений. Далеко закидываем проекции того, чему надлежит быть. Местные неувязки подобны обратным течениям в огромном потоке, несущемся в океан. Значения не имеют, ибо с потоком несутся вперед, хотя вблизи и кажутся идущими против. Все обращено на пользу строительству Нового Мира – и то, что против, и то, что за. Так и считайте: непреложность Великого Плана изменению не подлежит.

(1960. Август, 1) Знающий в Мире Надземном – как зрячий перед слепыми. Здесь могут обычные люди ограничивать его своими установлениями, злобой и несправедливостью, но в Мире Незримом, где все движется мыслью, он – властелин над невежеством отрицателей и тупоумов. Ко сну отходя, можно напомнить себе, что мерки земные о власти окружающего над сознанием надо оставить. Там властвует мысль и знание высших законов, и Агни, накопленный раньше, творит. Из опыта прошлого в мире астральном следует заключить, что даже те из умерших, кто сохранил сознание, совершенно беспомощны перед знанием высшим, и применяющий его может не только защититься, но и воздействовать мощно. Если же это понимание не удержать, то впечатления во сне, идущие из Тонкого Мира, не дадут духу свободы, и земные ограничения и зависимость от людей будут перенесены туда. Зачем же лишать себя надземной свободы, перенося в Надземное кривые условия жизни. Мир плотный и тело – тюремщики духа. Свобода лишь там. А в мире этом она достижима постольку, поскольку сознание может от него отрешаться. «В мире будете иметь скорбь», но победа над миром заключается в отрешении от него. Опыт этот надо перенести в Надземное, установив течение мысли перед отходом ко сну, и отметить изменения в характере получаемых впечатлений. Невозможно переносить в мир астральный цепи земные. Ведь тогда все пребывание в нем во время сна пройдет под их игом. Этот опыт также поможет и освобождению духа при переходе великих границ. <…> Если человек становится лицом к лицу со смертью, то лучше как ее встретить – с улыбкою бесстрашия или же скорчившись в ужасе темном? Конечно, с улыбкой, ибо она не страшнее, чем стрижка волос. Так же и жизни навстречу и трудностям ее, огорчениям ее и всем сложностям прочим лучше с улыбкой идти, чем в омрачении духа или с сетованиями, жалобами и недовольством. Лучше хорошее видеть в плохом и искать его яро, чем плохое в хорошем. И тогда откроется глаз на добро. И тогда жить станет легче. Много хорошего в мире для доброго глаза. Так один видит свет, а другой только тьму, но свет видеть лучше, и особенно в людях. Мысля о них хорошо, поднимаем их дух к тому свету, который в них зрим. Как часто гвоздем гробовым является мысль о нехорошести ближних, лишая их возможности восходить. И, видя плохое в другом, хорошее надо уметь утвердить в нем на месте плохого. Не зная того, творим часто мыслью мы облики близких и дальних людей. Видеть и знать – это одно, а осуждать – это нечто другое, нечто разрушительное и родящее зло. Вот почему надо мыслить во благо.

(1964) (М. А. И) Почему внутренней жизни уделяется так мало внимания, когда именно она обусловливает Надземное пребывание. Коротка жизнь земная. Тонкое существование превышает ее многократно. И та внутренняя жизнь, которая в плотном теле была незаметной и скрытой, в тонком получает свое полное и не ограниченное земными условиями выражение, и тогда все тайное и скрытое становится явным и видимым окружающим. И благо тому, кто может не устыдиться светом своим. А если этот свет – тьма?! Как же тогда?

(1964) (М. А. И) Дом духа возводится еще при жизни в теле с тем, чтобы в него перейти, когда тело закончит свое существование. Если его нет, если дом духа отсутствует, то куда же тогда устремиться и где найти пристанище после освобождения от тела. Но тот, кто позаботился об этом заранее, спокойно устремляется туда, куда привык он летать при жизни в теле. Притяжение совершается автоматически по прорытому в пространстве каналу. Где мысль, там и дом. Дом духа строится мыслью. Это не беспочвенные мечтания, но оформление своего Надземного пребывания. Вместо того чтобы ютиться по подвалам астрального мира, лучше твердыню свою возводить поближе к Твердыне и в сферах ее.

(1970) Напутственные молитвы об отходящем с Земли говорят о нужности напутствия. Действительно, можно напутствовать вновь перешедшего в Мир Тонкий, как бы намечая его первые шаги. Конечно, истинное напутствие сообразуется с характером и природою освободившегося от тела духа. Хороши и молитвы. Проснувшись от сна (после ухода в Тонкий Мир), он может реализовать посланные ему мысли, и они облегчат его путь. Часто умершие являют полную растерянность и неумение ориентироваться в новой обстановке. Напутствие может многому помочь и многое облегчить.

(1970) (М. А. И.) Люди, в большинстве своем, уходят в тот мир совершенно не подготовленными к его условиям. Помощь со стороны тех, кто знает, будет весьма нужной. Помогайте везде, где можете помочь, где может мысль пролететь.