Последний шаг от ненависти, или сколько стоит любовь?

Глава 21

Мимолетный взгляд на часы. Всего лишь половина седьмого… Хотя что Влада надеялась увидеть, когда буквально минут пять назад уже наблюдала за размеренным ходом небольшой стрелки… Что время ускорит бег? Нет. Скорее что это мучительное время одиночества и ожидания, наконец, закончится.

За всю ночь девушка так и не сомкнула глаз. То ли сон действительно не шел, то ли она преднамеренно боялась уснуть, чтобы чего-то не пропустить… этого Владислава сейчас не могла сказать наверняка. Просто так и продолжала измерять шагами комнату, в который раз складывая в чемодан, и выкладывая обратно собственные вещи. Неопределенность, непонимание и незнание того, что будет ждать её этим утром… Что будет ждать этим утром их с Антоном. И ведь все в его руках.

Такое странное чувство, будто отдаешь нечто больше, чем жизнь… Собственную судьбу, на рассмотрение наивысших сил. И ждешь. Ждешь, что же последует в ответ. Мучительный и необратимый приговор, или все-таки помилование… Но не от жалости, а потому, что так необходимо. Жалости Влада не вынесет. Ей нужно знать наверняка. И нужно понимать, что решение Антона будет осознанным и обдуманным, а не полетом мимолетного раскаяния.

Несколько раз за ночь девушка рвалась пойти к нему. Не ждать так долго, а просто пойти и все спросить напрямую, заставляя признать или… отречься от собственных чувств. Как бы больно последнее не звучало. Но сдержалась, понимая, что и так, наверное, слишком поспешила со своим вопросом. Но назад ходу не было. Да и хватит уже жить иллюзиями. Она устала. Как бы ей хорошо не было даже просто находиться рядом с Громовым. Пора ему уже понять, что дальше так продолжаться не может. Все-таки взрослый мужик, нужно чего-то решать и отвечать самому за принятые решения.

Но и осознание, что ему необходимо время, тоже было довольно явным. Потому и смогла убедить себя подождать до оговоренного времени. Господи, знал бы хоть кто-то, насколько это было сложно. Ожидание, худшее, что вообще может происходить. Особенно тогда, когда, по сути, понимаешь, что решается твоя судьба…

Еще один взгляд на часы… Тридцать пять минут седьмого… Еще пять минут. Сколько же эта пытка будет продолжаться дальше? Нужно ждать, наверное, часам к восьми? Примерно в то время Антон идет на кухню пить кофе перед работой. Но что делать до того времени?

Нет, так сидеть, точнее, слоняться из угла в угол, она больше не может! Нужно чем-то себя занять. Хотя бы приготовить тот же завтрак ему.

«Боже, только бы не последний!» - проскользнула шальная мысль, прежде чем девушка бесшумно выскользнула из комнаты.

В коридоре было пусто, а утренняя тишина, стоящая во всем доме навевала какие-то странные пугающие ощущения. Так, будто и не было никого. Спит, скорее всего. Хотя…

Не в силах побороть искушение, бесшумно ступая босыми ногами по прохладному полу, девушка осторожно потянулась к кованой дверной ручке, что вела в спальню Антона. Дыхание перехватило, а сердце, казалось, замерло, когда дверь, к счастью, без малейшего шума, поддалась осторожному напору, впуская внутрь. И когда глазам предстала картина в виде пустынной комнаты с застеленной, хотя, скорее всего, даже не разобранной на эту ночь, постелью, Владислава даже не знала, как реагировать. С одной стороны стало даже как-то легче от того, что она не наткнулась сходу на недовольный и хмурый взгляд, оттягивая своего рода, его решение. Но с другой стороны… как-то странно все это. Неужели, он даже не ночевал дома? Или, быть может, просто уже спустился вниз?

Мгновенно захлопнув за собой дверь, даже не заботясь о том, чтобы это вышло тихо, Влада поспешно побежала вниз, на ходу заглянув в гостиную. Так же пусто.

Лишь оказавшись на кухне, Ильина тут же выхватила взглядом, стоящую на обеденном столе, полупустую бутылку из-под коньяка, остатки лимонных долек на блюдце и опрокинутый на пол бокал. Пил. Опять пил. Как реагировать на подобное девушка понятия не имела. Она не хотела… совершенно не хотела доводить его до подобного состояния. Но, черт возьми… сколько же это будет продолжаться…

Подняв с пола бокал, девушка стала убирать остатки неудавшейся пьянки Громова. В какой-то миг все размышления на тему «а что же дальше?» отошли на второй план. Вот так вот хозяйничать бы у него на кухне всегда, убирая последствия его «размышлений»… Отчего-то это казалось настолько правильным, что…

Шум захлопнувшейся двери, выдернул Владу из собственных мыслей. А бодрый голос, с некой долей возмущения, прозвучавший сзади, заставил её вздрогнуть:

- Ой, а кто это тут хозяйничает у меня на кухне?

Резко обернувшись, Влада неуверенно уставилась на незнакомую женщину лет шестидесяти-шестидесяти пяти. Невысокая, не слишком полная, но вся, что называется, при себе. Волосы, почти полностью тронуты сединой, и ко всему прочему весьма добродушный взгляд. На смену первому недоумению, кто эта женщина и что ей нужно, тут же пришло понимание, что это видимо и есть та сама домработница Антона, Любовь Марковна, что вырастила его с пеленок. Вряд ли в такую рань к нему может заявиться еще хоть кто-то.

- Я тут просто… - кивнув на бутылку, что держала в руках, словно оправдываясь, замялась Владислава.

- А, ясно, все, - недовольно покачала головой женщина, и быстро прошагав к столу, выгрузила из рук два огромных пакета, которые так сразу Ильина и не заприметила. После чего, окинув Владу оценивающим взглядом, добавила, подтверждая догадки – Я любовь Марковна, помощница по хозяйству. А Антоша, я так понимаю, опять в своем репертуаре.

- Нет, это не совсем то, что вы подумали, - быстро поставив обратно на стол бутылку, пробормотала девушка. Отчего-то выставить себя не в лучшем свете еще и перед этой, милой с виду, женщиной, представлялось не самым приятным, - я Влада. И вы не подумайте, пожалуйста, ничего такого! На самом деле я не…

- Девочка моя, я прекрасно знаю, кто ты, - добродушно улыбнулась Любовь Марковна, - и можешь не оправдываться. Вот кому-кому, а тебе так точно в этом нет никакой необходимости.

- Вы, правда, так думаете?

- Я знаю, Влада, - и, не давая Ильиной возможности продолжить расспрос, поспешно поинтересовалась, - и где Антоша?

- Честно говоря, я понятия не имею, - осматриваясь по сторонам, словно ища там какой-то ответ, пробормотала девушка, снова бросая взгляд на несчастную бутылку, - вот это только…

- Понятно, - вытаскивая из пакетов всевозможные продукты, недовольно проворчала женщина, - опять пьет один. Машины во дворе тоже нет. Вы поссорились?

- Нет. Не совсем, - ошарашенная подобной осведомленностью их с Громовым отношениями, стала путаться Владислава, - просто там все так сложно…

- Ох, с ним все время сложно. Мальчик однажды запутался, и теперь просто не желает сам выпутаться и никому другому помочь это сделать ему, тоже не позволяет, - грустно выдохнула Любовь Марковна.

- А вы так… рано? – девушка хотела задать несколько иной вопрос, но наблюдая за тем, как женщина деловито раскладывает покупки, не могла не уточнить такой простой детали.

- Да я всегда, когда приезжаю, то пораньше, чтобы хоть пару раз в неделю этот балбес и с утра не уходил на работу голодным. Была бы моя воля, я бы каждый день наведывалась, но возраст уже не тот, да и у самой внуки, которые требуют внимания. Хотя, иногда вот взгляну на своего пятилетнего внука и на взрослого Антончика, так ну никакой разницы. Что один дите малое, что другой не лучше. Только и того, что игрушки несколько разняться, подрастая вместе с ними.

От простоты общения и рассказа пожилой женщины, Влада усмехнулась, понимая, что ведь так оно и есть. Она и сама не раз замечала за Антоном что-то такое ребяческое. Не смотря на внешнюю его холодность и жесткость, внутри в нем скрывался воистину маленький мальчишка, что по каким-то причинам предпочитал скрывать свою истинную натуру за годами вылепленной маской.

- Ладно, ты лучше давай, рассказывай, что между вами происходит? Опять он характер проявляет, да? – опять завернула разговор на волнующие темы Любовь Марковна.

- Вот скажите, вы ведь его с детства знаете, верно? – усаживая за стол, с намерением серьезно поговорить, Владислава, - Вот почему он такой упрямый? Почему все время пытается отгородиться? Я ведь вижу, что это не просто так. Что он совсем не такой, каким хочет казаться… Так почему?

- Влада, я вижу, что ты хочешь ему помочь, - присев рядом с девушкой, накрывая тоненькую ладошку своей, изборожденной морщинками, грустно начала домработница, - поэтому… понимаешь, все действительно не просто у него. Мальчику пришлось тяжело в свое время. А эта его нынешняя ожесточенность… Она началось от безысходности, боязни доверится снова. Сколько раз его пытались убедить, что раз обжегшись, еще не значит, что и в дальнейшем будет так же. Но разве ты ему что-то докажешь? Упертый, как баран, пока сам не убедится, не поверит ведь никому.

- Но, что произошло? – осторожно уточнила Ильина, пыталась понять хоть что-то вразумительное из рассказа женщины, - это из-за той истории с Авдеевым?

- Если бы все было так просто… - отводя взгляд, Любовь Марковна поспешно поднялась, отворачиваясь, - знаешь, лучше пускай он сам тебе все расскажет.

- А если он не хочет этого делать, как мне вести себя дальше? – с отчаянием воскликнула Владислава.

- Милая моя, да никак. Тут только время все может расставить по местам, ну и еще способность Антона про…

Договорить женщина не успела, так как вслед за стукнувшей дверью, послышалось раздраженное:

- И что тут происходит?

Влада и Любовь Марковна, словно по команде, повернулись к двери. Там, как и следовало ожидать, стоял Антон. Какой-то до безобразия помятый и растрепанный. Все в той же вчерашней одежде. Рубашка так же расстегнута на груди, рукава небрежно закатаны до локтей, легкая щетина, темные круги под глазами и хмурый взгляд… Не спал, зато пил. Вот и результат.

- Антош, ты, где был? – мгновенно опомнившись, спокойно уточнила помощница.

- И вам, здрасьте, Любовь Марковна, - фыркнул Громов, - сплетничаем?

- Разговариваем! – резко поправила женщина.

- Ага, слышу, не глухой, - проходя на кухню, недовольно пробурчал мужчина, - вот скажите, почему вы, бабы, все время суете нос не в свои дела?

- Антон! – одернула Влада, считая нужным вмешаться. Все-таки из-за неё, Громов сейчас способен оторваться и на ни в чем не повинной женщине.

- Влада? – эхом отозвался мужчина, и резко ухватил её за локоть, заставляя встать, - пойдем, поговорим!

- Тоша, ты все-таки с женщиной обращаешься! – недовольная поведением своего воспитанника, отрезала Любовь Марковна.

- Все нормально, - поспешила успокоить Владислава, послушно следуя за Антоном, - нам правда нужно поговорить.

- Любовь Марковна, я уж как-то сам разберусь, - ухмыльнулся Громов, напоследок недовольно бросив, словно опомнившись, - и никакой я не Тоша! Хватит уже! Мне не пять лет!

И не давая женщине возможности возразить, вышел из кухни, угрюмо таща за собой Владу наверх, придерживая за локоток. Он спешил, перепрыгивая через ступени, из-за чего девушка с трудом поспевала следом, как ни старалась.

- Антон, почему ты опять пил? – оказавшись на втором этаже, вне зоны досягаемости для слуха домработницы, наконец, спросила Ильина.

- Думал, черт возьми! – резко выкрикнул Громов, остановившись у двери собственной спальни, - а с бутылкой, знаешь ли, думается лучше! Особенно когда пытаешься найти ответы на такие идиотские вопросы, как у тебя!

- И что же ты надумал? – с вызовом выдала девушка, одновременно и опасаясь и ожидая его ответа. Ведь по недовольному выражению лица и злостному взгляду сейчас трудно было что-либо понять. Этот мужчина может быть одновременно и недовольным и удовлетворенным. Просто до безумия противоречивым. И кто знает, что скрывается за внешним недовольством…

- Владка, - неуверенно качнув головой, пробормотал Громов, - что же ты не уймешься никак-то? – и с силой дернув девушку за руку, прижал спиной к двери, упираясь ладонями с обеих сторон от лица Влады, не давая возможности для отступления.

- Я тебе вроде вчера все объяснила, - затаив дыхание, Владислава с выжиданием уставилась на Антона, молясь только об одном – чтобы его слова оказались не столь отталкивающими и разрушительными.

- И что ты прикажешь мне делать с твоими объяснениями? – слегка приподнимая двумя пальцами лицо Влады за подбородок, мужчина стал изучающее всматриваться в её глаза.

- Просто ответь на вопрос, Антон, - одними губами прошептала девушка, - реши, наконец, кто я для тебя?

Еще несколько мгновений Громов, не отводя взгляда, словно что-то обдумывая, продолжал стоять неподвижно. Неужели и сейчас ничего не ответит? Опять сбежит от раздумий? От принятия серьезного решения?

И словно в подтверждение, Антон прижался к её устам неожиданным поцелуем, терзая и подчиняя, жадно вбирая в себя. Одна рука собственнически стала пробираться под футболку, к груди, а второй он пытался подсадить Владу, заставляя обвить ножками его за талию.

Он хотел её. Снова и снова. И плевать на любые условности и разговоры. Это тело манило к себе, сколько бы он не прикасался к нему. Антону казалось, что он никогда не сможет до конца насытиться ею. Этой ночью он сходил с ума от мыслей и ожидания, и теперь просто обязан получить свое, иначе… это вряд ли приведет к чему-то толковому. Он не в состоянии здраво мыслить, когда Влада вот так вот рядом. Когда можно под пальцами ощутить бархатистость и нежность кожи, почувствовать, успевший стать таким родным и знакомым, её аромат, окунаться ладонями в копну шелковистых волос, чувствовать дрожь её возбужденного тела… Почему, когда она была рядом, то все остальное отходило для него на второй план…?

Снова поддаваясь на провокации Громова, Владислава готова была забыть обо всем на свете. Целуя мужчину с не меньшей отдачей, она, обнимая его за шею, перебирала между пальцами непослушные волосы, притягивая к себе. Все заготовленные заранее речи в какой-то миг стали такими неважными и ненужными… Наверное, исход этого разговора можно было бы предрешить заранее, если бы Антон, окутанный страстью, не позволил себе допустить вчерашнюю оплошность, и снова рвануть на девушке футболку. Вмиг осознание, что она опять ему подается, заставило Владу неподвижно застыть, практически сразу отстраняясь от мужчины.

- Что опять не так? – глубоко втянув воздух, хрипло пробормотал мужчина.

- Антон, ты снова не ответил на мой вопрос, - все еще продолжая пальчиками зарываться во взъерошенные волосы, девушка с выжиданием взглянула на Громова.

- Влада, - устало прикрыв глаза, взвыл мужчина, - что тебе не устраивает в том, что происходит между нами?

- Все меня не устраивает, - резко спрыгнув, спуская ноги на пол, девушка разомкнула объятий. Но мужчина все еще не решался отстраниться, - и если ты вчера так и не понял, то я могу еще раз пояснить, что имела в виду, - одобренная молчанием, она, осторожно касаясь пальчиками к его щеке, рассудительно пояснила, - Антон… я устала от того, что наши отношения все больше начинают походить на замкнутый круг. Что ты все время затыкаешь меня поцелуями, сводя все нормальные разговоры к сексу. Это все, безусловно, хорошо, но пойми, это совсем не то, чего я ожидаю от жизни…

- И что же ты ожидаешь от жизни? – глядя, словно сквозь Владиславу, сухо выдал Громов.

- Реши, прежде всего, для себя, что ты хочешь от будущего, - готовая даже подождать еще какое-то время с его ответом, вздохнула девушка.

- Кто тебя надоумил на подобное? – поморщившись, нервно выплюнул мужчина.

- Антон, никто меня не надоумил. Просто пойми ты, что так жить вечно невозможно. Особенно после того, что вчера случилось между нами в машине.

- А что такого сверхъестественного случилось вчера между нами в машине? – фыркнул Громов, поспешно отводя взгляд, но не отступая.

- И ты спрашиваешь, что случилось? – поспешно отведя руку от лица мужчины, взмолилась Владислава, - Антон, ты можешь сейчас сколько угодно это отрицать, но, кажется, вчера ты готов был опуститься до… - замолчав на полуслове, Ильина уже пожалела, что снова подвела разговор к данной теме. Но было слишком поздно. Роковые слова прозвучали…

Зажмурившись, девушка, затаила дыхание, с выжиданием ожидала какой-либо реакции Антона. И эта реакция не заставила себя долго ждать. Неожиданный удар кулаком в дверь, недалеко от её головы, заставляющий поежится от собственной безысходности, и раздраженный вскрик:

- Это тебе Белецкая наплела?

- Нина здесь не причем, - медленно открывая глаза на моментально вспыхнувшего от раздражения мужчину, с расстановкой отметила Владислава.

- Да конечно, рассказывай! Только эта идиотка могла тебе понарассказывать, какая я скотина, животное и насильник! - резко ухватив девушку за плечи, Антон, вдруг встряхнув её, пытаясь заглянуть в глаза, яростно прокричал – Я отлично понимаю, к чему ты клонишь! Только знаешь что, хватит строить из себя святую невинность! Ты хотела меня не меньше моего! Ты и сейчас меня хочешь, и я с легкостью могу доказать это! Чтобы ты уже прекратила, наконец, винить во всем происходящем исключительно меня!

С этими словами мужчина снова попытался притянуть к себе Владу ближе, для поцелуев. Но в этот раз сдаваться она не собиралась. Потому упираясь ему в грудь, и уворачиваясь, настойчиво отрезала:

- Я не виню тебя, Антон. И не собираюсь винить тебя ни в чем. Я и сама прекрасно знаю, что не меньше, чем хотела тебя вчера, так же хочу и сегодня, - тихо, но уверенно призналась девушка, от чего Громов как-то поутих, отпуская плечи Владиславы, - но, судя по всему, на этом наши общие желания заканчиваются. Пойми ты, Антон, что это не единственное, чего я хочу от тебя! А вот ты… я уже начинаю сомневаться, что тебя может интересовать еще что-то, кроме секса…

- Дура, ты Ильина, - только и смог в ответ прошипеть мужчина, отступая от Влады на пару шагов назад.

- Да, ты прав. Я дура, Антон, - грустно усмехнулась девушка, оттолкнувшись от двери, с намерением обойти Громова, - только знаешь, я больше не намерена терпеть твои странности и дальше. Ты уже давно не маленький мальчик, пора бы научится что-то решать, а не прятаться в себя от малейших проявлений проблем…

И не дожидаясь, пока мужчина сообразит, что ответить или успеет снова вспылить, Владислава поспешно обойдя его, скрылась в своей спальне.

Больно… Господи, как же больно. Но, судя по всему, другого выхода у неё нет. За эту ночь Антон так и не смог ничего понять. И вряд ли сможет, если она продолжит и дальше терпеть его выходки. Пора делать решительные шаги. Если и это он не поймет, то… Наверное, не судьба? Так банально и глупо звучит, но, тем не менее… в их с Антоном ситуации есть только два выхода – либо вместе, до конца, либо… не судьба. Кажется, на сегодняшний момент он сделал свой выбор.

Поспешно стянув с себя испорченную футболку (боже, за какие-то несколько дней этот мужчина умудрился порвать ей добрую половину вещей в порывах страсти, жаль только зря…), Влада, надевая на себя легкий летний сарафанчик, даже вздрогнула, когда услышала за спиной тихий раздраженный голос:

- И что ты делаешь? – оказывается, этот мужчина умел не только ловко разделываться с её вещами, но еще и бесшумно появляться, заставая врасплох.

- Переодеваюсь, - не оборачиваясь, с неименьшим раздражением, фыркнула Ильина, - по твоей воле, между прочим.

- Влад, ну может, хватит дуться из-за пустяков? – пытаясь спустить тоненькую бретельку, только что одетого сарафана, хрипло выдохнул в ушко девушки Антон.

- Это не пустяки, Громов! – резко отпрянув, прикрикнула строго девушка, давая мужчине возможность понять, что не собирается в очередной раз идти у него на поводу.

И быстро вытащив из-под кровати, давно уготовленный чемодан, открыв его, стала небрежно сбрасывать туда все свои вещи, что были разложены на кресле.

Несколько мгновений Антон ошарашено наблюдал за действиями Владиславы, словно соображая, блефует, или все-таки на самом деле собирает вещи. Несколько мгновений, прежде чем мужчина, по упрямо поджатым губам, по сморщенному в недовольных складочках лбу, резких, но уверенных движения, смог понять, что далеко не блефует. Слишком решительно настроена. И вряд ли она будет шутить подобными вещами. Не из тех она…

- Что ты творишь? – выхватив у девушки из рук какую-то кофточку, раздраженно выкрикнул Громов, буквально прожигая её рассерженным взглядом.

В ответ Влада лишь недовольно покосилась на мужчину, и, вырвав из его рук обратно свою вещь, продолжила свое занятие.

- Я, кажется, спросил, что ты творишь? – резко хватая Ильину за запястья и разворачивая к себе, прошипел Антон.

Снова злится. Глаза потемнели, вот–вот готовы разразиться молниями. Быстро пульсирующая жилка на шее говорит о том, что сердце ускорило свой ритм, а вздымающиеся крылья носа, только подтверждают остальное.

- Отпусти, мне больно, – с достоинством выдерживая обжигающий взгляд, спокойно выдохнула девушка.

- Что ты творишь? – словно и, не слыша её просьбы, Антон лишь сильнее сжал её руки, встряхивая, и притягивая ближе к себе.

- Похоже, я слишком загостевалась. Пора и честь знать, - впиваясь взглядом в практически черный, злостный взгляд, уверенно выдала Ильина, прекрасно понимая, что снова и снова играет с огнем. Потому как гнев еще больше исказил лицо мужчины, но он, молча еще около минуты, продолжал смотреть на неё.

После чего, отпустив, так неожиданно, что если бы не кровать, с помощью которой удалось удержать равновесие, то Влада, скорее всего, полетела бы на пол, как можно более равнодушно бросил:

- И куда же ты собралась?

- Вообще-то я еще на воскресение договорилась с Леной о переезде, - на выдохе протянула девушка, сейчас желая только одного – чтобы Антон сказал что-то вроде того, что не хочет её отпускать от себя. Но…

- И что потом? – поспешно сунув руки в карманы, мужчина быстрым шагом прошел к окну, уставившись куда-то вдаль.

- Жить там буду, - не совсем соображая, к чему клонил Антон, тихо выдала Владислава, проследив за его движениями.

- Я не об этом, - ледяным голосом, в котором так и скользил холод. И ни нотки какого-либо беспокойства. Скорее праздное любопытство, которое по идее должно присутствовать для любого нормального человека в подобной ситуации. Для любого, но никак не близкого и родного… Ни капельки участия и заботы…

- А о чем? – осторожно настаивала Влада.

- О нас…? - развернувшись, невнятно пробормотал Антон. Настолько тихо, что если бы не движение губ, то девушка ни за что не догадалась об истинном значении сказанных слов, что больше походили на вопрос, нежели утверждение.

- Что, о нас? – осторожно попыталась подтолкнуть Громова к пояснению собственных же слов, Владислава.

- Мы… - негромко прокашлявшись, Антон, снова принимая невозмутимое выражение лица, сухо, как будто, между прочим, уточнил – еще встретимся?

- Ну, вообще с работы уходить не собираюсь, - начиная вспыхивать от странной нерешительности, совершенно не приемлемой этому мужчине, пояснила девушка.

- А вне работы?

- Смотря, что ты имеешь в виду под «вне работы»? – не желая сдаваться, но чувствуя некую власть над Громовым, не унималась Владислава.

- Ты же прекрасно понимаешь, о чем я, Ильина, - фыркнул Антон, меряя нервными шагами комнату, - так чего задаешь дурацкие вопросы?

- Секс от случая к случаю, где и когда тебе приспичит? – невольно прикрыв глаза, Влада усмехнулась собственной догадке. И судя по вспыхнувших на мгновения озорных огоньках в его глазах, не ошиблась.

- Даже если так, - невозмутимо согласился мужчина, - можно подумать, тебе не нравится?

Конечно, что еще можно ожидать от Громова? Разве может он признать, что хочет чего-то большего? Если вообще хочет… Это она себе возомнила черт знает что, а ему ведь может и правда нужен от неё только секс? Быть для него удобной игрушкой, которая появляется по его велению, и исчезает тоже, когда ему хочется? Отдавать всю себя, боясь попросить даже самую малость взамен?

Господи, как же самоуверенно и по-громовски! Только он может додуматься до такого, считая подобное самым нормальным и верным положением вещей…

Еще раз взглянув на Антона, надеясь увидеть там хоть что-то, что могло бы дать понять, что хочет не только секса, что-то, говорящее, что может быть что-то большее… Пускай не сейчас, немного позже, но имеет место быть. Просто ему еще для этого нужно время, чтобы смирится… Да если бы Влада увидела там хоть малейшую тень подобного, то она бы не раздумывая, наплевав на всяческую гордость, согласилась на его условия. А так… в его глазах была только искренняя уверенность в собственной правоте, а весь вид кричал о том, будто он, предлагая подобное, делает Владиславе огромное одолжение… Самоуверенный эгоист!

- Значит, все-таки игрушка, - грустно улыбнувшись, девушка, отвернувшись от мужчины, небрежно закидав оставшиеся вещи в чемодан, попыталась застегнуть его.

- Что? – с недоумением переспросил Антон.

- Я для тебя игрушка, - пояснила Ильина, стянув чемодан обратно на пол, регулируя на ходу колесики.

- Ну и кто тебе это сказал?

- Ты.

- Я этого не говорил, - сжимая покрепче ладони в кулаки, процедил сквозь зубы Громов.

- А что это, по-твоему, сейчас было? – вздернув недоуменно бровь, хмыкнула Владислава, - я тебя попросила решить, что я значу для тебя. Ты честно признался, что тебе нужен от меня только секс. И если это называется несколько иначе, а не игрушка, то позволь поинтересоваться, как в таком случае?

- Я еще ничего не решил! – поморщившись, признался Громов.

- Но, тем не менее, ты это сказал.

- Да мало ли, что я сказал! – взревел Антон.

- Тогда еще скажи, что у тебя есть другой ответ? – настаивала Влада.

- Я еще ничего не решил! – громко сопя, в который раз повторил мужчина.

- Вот так, да? Тогда не буду мешать тебе в решении столь важных вопросов, - язвительно пробормотала девушка, направляясь к выходу.

- И ты все равно уходишь? – что происходит? Владе уже начинает мерещиться, или в его голосе и правда звучат нотки сожаления? Вот только выражение лица говорит об обратном. Опять злой и нервный.

- Да. Спасибо за гостеприимство, - глотая комок сдерживаемых слез, заставила себя выдавить Владислава.

- Спасибо за гостеприимство? – расширив от недоумения глаза, раздраженно выкрикнул Антон, - и это все, что ты хочешь мне сказать?

Влада с удивлением смотрела на мужчину, пытаясь понять, что же он хочет услышать вместо этого. И к огромному стыду, признание в любви готово было слететь с её губ, если бы Антон в одночасье, в пару шагов, не оказался рядом.

В этот миг девушка ожидала чего угодно. Головокружительного поцелуя… Того, что Антон, забросив её через плечо, отправит на кровать, желая наказать одним единственным известным ему способом... Но то, что происходило дальше, не лезло, ни в какие рамки приличия и представления Влады о Громове. Это не укладывалось ни в какие рамки ожиданий Влады…

Резко выхватив из её рук чемодан, он, что есть голос, закричал:

- Да и вали ты к чертям собачьим! – с этими словами, он быстро выскочил из комнаты, легко, словно и не чувствуя тяжести, неся за собой чемодан Влады, бросая на ходу, - если ты думаешь, что я собираясь жалеть об этом, то ни хрена не дождешься! Черта с два! Убиваться из-за тебя я тоже не намерен! Не дождешься! Слышала Ильина!

Раскаленный до предела, Громов, перепрыгивая через ступеньку, сбегал вниз, продолжая кричать на весь дом, что не собирается переживать из-за ухода Владиславы, перекручивая снова и снова эту фразу, оставляя нерушимым сам смысл, будто пытался в этом убедить кого-то, доказать реальность происходящего.

Ошарашенная в чем-то грубым и неожиданным поведением мужчины, Влада поспешно следовала за ним, чувствуя, как с каждым новым его словом, внутри все холодеет, заставляя сердце разрываться от боли. В глазах уже давно стояли слезы недопонимания и безысходности, и единственное, что девушка могла делать, так это повторять снова и снова:

- Антон! Пожалуйста, зачем ты так? – сбегая вниз, умоляла Влада, сама не понимая, о чем просит. Своим уходом она надеялась добиться от Громова какого-то существенного признания, а в итоге… настолько перегнула палку, что он собственноручно выставляет её из своего дома…

- Может, тебя еще и подвезти? – язвительно зарычал мужчина, остановившись у самого порога.

- Антон, зачем ты устраиваешь из всего этого представление, не в состоянии хоть раз в жизни повести себя, как нормальный человек?! – прикрыв лицо ладошками, взывала Владислава.

- Вот только хватит делать из меня дурака, притворяясь снова и снова святой простотой! – смерив Ильину презрительным взглядом, прокричал мужчина, - ты хотела уйти, так вали! Я тебя не держу! Просто предупреждаю, что горевать без тебя не намерен! Ты мне не нужна! Слышишь?!

- Антоша, что происходит? – выскочив на шум, взволнованно пробормотала Любовь Марковна, бросая мимолетные взгляды то на своего воспитанника, то на девушку, что уже даже не пыталась скрыть слезы отчаяния, и рыдала навзрыд, с ужасом глядя на Громова.

- Вы чего приперлись? Вас вообще сюда никто не звал! – послав испепеляющий взгляд пожилой женщине, кричал Громов.

- Антон… - не состоянии что-либо возразить на подобное, выдохнула женщина.

- Любовь Марковна, - шмыгнув носом, Влада, поспешно стирая с лица слезы повернувшись к женщине, уверенно пробормотала – очень была рада с вами познакомиться. А в остальном… - развернувшись обратно к Антону, девушка, подойдя к нему ближе, выхватив из его рук свой чемодан, пристально взглянув в черные глаза, добавила - не обращайте на него внимание. Это он на меня злится. Вы совсем не виноваты.

С этими словами, поспешно отвернулась, выскользнув на улицу.

Несколько мгновений Антон так и стоял, недоуменно глядя вслед. И лишь когда дверь, с грохотом, закрылась, мужчина с силой пнув ногой кресло, что есть голоса, взревел:

- Ну, и иди ты к черту, идиотка! Жил без тебя и еще проживу! Спокойнее будет! – неожиданно затихнув, Громов растерянно потер лицо руками, взъерошивая волосы на затылке, и еле слышно добавил, снова убеждая самого себя, - не нужна ты мне, Ильина… не нужна…

- Антош, зачем ты так с девочкой? – обеспокоенный голос няни, заставил мужчину вздрогнув, обернуться.

- Вы все еще тут? – сухо бросил Громов.

- Антош, почему ты опять отталкиваешь всех, кто так или иначе беспокоиться о тебе? Кому ты небезразличен? – игнорируя вопрос мужчины, осуждающе вынесла вердикт Любовь Марковна.

- Плевать я хотел на всех! Вы же только и делаете вид, что переживаете обо мне, а на самом деле просто считаете нужным вмешиваться в мою жизнь, пытаясь докопаться до какой-то несуществующей истины! – с раздражением выплюнул Громов, - а мне это не нужно! Я вас просил? Её просил? Не просил! Так зачем лезть туда, куда вас не просят!

- Антон, ты не прав. И я, и Влада… мы хотим помочь тебе…

- А вы спросили меня, нужна ли мне эта самая помощь?

- Нужна. Столько лет держать в себе обиду, отталкивая от себя самого близкого человека… Антош, это ненормально.

- Нормально, не нормально… - передразнил мужчина, - да что вы можете знать, что нормально, а что нет? Не вас выбросили, как собачонку, променяв на мирские блага!

- Мальчик мой, но ты ведь много не знаешь, - осторожно касаясь плеча Громова, тяжело вздохнула женщина.

- Не знаю, и знать не хочу, - резко сбросив руку няни из плеча, фыркнул Громов, и поспешно направился наверх.

- Антош, она все-таки твоя мать… - вслед выдохнула Любовь Марковна.

- Она мне не мать! – не оборачиваясь, как можно более равнодушно, выкрикнул Громов, - У меня нет матери!

- А Влада… зачем ты с ней так? – не унималась женщина.

- Дура она! К тому же навязчивая. Возомнила себя черт знает, что, - остановившись на верхней ступеньке, в большей степени обманывая сам себя, пробормотал мужчина.

- Дура, - согласилась женщина, - потому что любит такого болвана, как ты… эх… - махнув рукой, Любовь Марковна поспешно прошагала на кухню.

- Да пошли вы все к черту! – злясь от осознания правильности услышанных слов, Антон, снова сбегая от себя, быстро поднялся наверх, с грохотом, захлопнув за собой дверь…