Глава 2

Прежде, чем сесть, самолет описал круг над Куратовском. Небо было чистым, потому, через окна можно было с легкостью разглядеть высокую стену, возведенную вокруг города. Самолет приземлился в полдень. К счастью, полет прошел нормально, и нельзя было не заметить изменений в настроении людей. Даже Артур, на подсознательном уровне, испытывал эмоциональный подъем, хоть ему не хотелось этого признавать. Люди в спешке покидали салон, торопливо доставая вещи с полок, и направляясь к выходу. Зная, что в Куратовске намного прохладнее, чем в городах-курортах, Артур надел футболку из плотной ткани, и лёгкую спортивную куртку.

На выходе в холл аэропорта было столпотворение, и сформировался затор. Что-то явно задерживало пассажиров.

Военные, рядом с которыми стояли врачи, охраняли арку выхода. Пассажиров пропускали по одному, а затем, уводили в большую белую палатку, развёрнутую прямо посреди холла. Оттуда люди выходили сердитые и недовольные. «Что там с ними делают?» – подумал Артур, строя в голове догадки.

Первым в холл пошел Артур. Датчик арки металлодетектора молчал, но военные все равно остановили, и приказали повернуться к ним спиной. Хлопками они стали проверять все возможные места, в которых, теоретически, могло быть спрятано оружие.

– Колющие, режущие, запрещенные предметы есть с собой?

– Да. Целый арсенал пронес на самолёт. Ребята, меня уже досматривался при посадке. Что вам надо? – возмутился Артур.

– Не твое дело. Надо будет, три раза досмотр пройдешь. Чеши отсюда, – Артура грубо толкнули в спину, и он сердито взглянул на вояку в противогазе. Ох, как же хотелось дать ему промеж глаз, да так, чтобы зубы выплюнул. С трудом удержавшись от нападения, Артур фыркнул, и смерил бойца безразличным взглядом.

– Пройдемте со мной, – Артура позвал врач, стоявший рядом с солдатом.

Они вошли в палатку. В ноздри сразу же врезался острый медицинский запах и Артур поморщился от отвращения. Он терпеть не мог этот аромат, да и к врачам доверия никакого не испытывал. Ему всегда казалось, что их профессия не людей лечить, а продавать лекарства, которые скажут.

– Присаживайтесь, – врач указал на небольшой металлический стул.

Рядом, на столе, лежал поднос с ампулами, и пустой инъектор. От этого вида волосы на макушке встали дыбом. Это еще что за прививки от гриппа, и с какой стати их делали без разрешения? Артур недовольно взглянул на врача.

– Вы что, против воли прививаете?

– Если хотите, можете подохнуть, мы рады позволить вам это, – ответил врач. – Но у нас есть приказ, потому сделать этого нельзя. Садитесь и ждите. Без инъекции вас в город не пустят.

Пожав плечами, и нисколько не удивившись подобной манере обращения, Артур сел. Он взглянул на ампулы, разглядев на них надпись «Куратовск-антидот». Отдельно для Куратовска была разработана целая серия лекарств? И с каких пор в городе бушевала эпидемия? Ничего такого вообще не было слышно.

– А в честь чего это государство решило раскошелиться?

– В городе страшная эпидемия. С большим числом летальных исходов. Нам дан приказ – вас привить, мы прививаем, не задавая лишних вопросов. Вам рекомендуем поступить так же.

– Я должен позволить вколоть в себя неизвестно что? – Артур попытался навязать свою игру.

– Да, – буркнул врач, реагируя на Артура, как на капризного ребёнка. – Плечо оголите.

– Окей, – смирился Артур, приспустив куртку, и закатив рукав футболки.

Врач зарядил инъектор, и больно кольнул им плечо Артура. С шипением инъектор моментально опустошил ампулу, заставив Артура поморщится от раздражения.

– Специально так больно сделали?

– Вали, – отмахнулся врач.

– Сам вали, – огрызнулся Артур. – Вот щас возьму, и уеду из города, а ты потом виноват будешь.

Тот не отреагировал сразу. Видимо, разговоры на подобный манер для него были привычным делом, и он уже не шёл на конфликт. Интересно, сколько недовольств за сегодня пришлось выслушать этому медику? Пациентов, выражающих своё негодование, должно быть, было много, раз у врача уже выработалось безразличие к их нападкам.

– Я бы не расстроился, даже если бы ты сдох, – хладнокровно произнёс врач.

– Ты всегда такой мудак, или только в рабочее время?

– В рабочее время, – без обиды ответил врач. – И никуда ты не уедешь.

– Шутник, да? – Артур оскалил зубы.

– Слушай, линяй отсюда. Пока я тебе транквилизатор не вколол. Бесишь уже.

– Ладно-ладно, – Артур вскинул руки, встал, и вышел,

Глядя ему в след, врач покачал головой, и вернулся к своим делам.

Олю тоже повели на вакцинацию. Скоро она вышла из палатки, потирая зудящее место укола, и прошипела от легкой боли.

– Вот же зараза… Больно кольнул. Это он после тебя такой взведенный? – спросила Оля. – Он красный, как помидор. Вот зачем ты всех достаешь?

– Никого я не достаю, – сказал в свое оправдание Артур. – Не я его против воли прививал.

Из здания аэропорта люди выходили напряженными. Очень непривычно было видеть вместо приевшихся бомбил военные патрули и армейскую технику. На парковке, перед зданием, развернулся настоящий военный лагерь. За высоким забором с колючей проволокой стояло множество зелёных палаток, между которыми перемещались бойцы. Около входов в аэропорт стояли вооружённые «калашами» автоматчики, и пристально разглядывали всех проходивших мимо зевак, не позволяя никому подходить близко.

Артур встал перед дорогой, шедшей мимо аэропорта. Ревя моторами, по ней поехала колонна БМД, на которых сидели солдаты, экипированные по полной программе.

На них были каски и бронежилеты разгрузки, забитые запасными рожками с гранатами. Бойцы сидели, сложив руки на автоматах, и не обращали на местных жителей никакого внимания.

Они будто считали себя непобедимыми богами, которым всё дозволено, но здравомыслящие знали, что это не правда. Солдат умирал так же хорошо, как и человек в гражданской одежде, просто нужно понимание, куда бить. Артур понимал.

Они с Олей шагали домой, стараясь заходить по пути на самые оживленные улицы, чтобы лучше ознакомиться с обстановкой в Куратовске. Присутствие военных ощущалось очень сильно, и даже слепой бы понял, что в городе неспокойно. В небе, свистя мощными турбинами, и рассекая тяжелыми лопастями воздух, летали вертолеты. Насчитать можно было около десятка. Пилоты нарезали круги над городом, и, судя по всему, занимались изучением окрестностей.

Асфальт был исполосован углублениями, оставленными траками многотонных танков. Когда Артур с Олей хотели пересечь дорогу, перед пешеходным переходом их остановил патруль из трёх человек. Послышался рев мощных моторов, и свист турбин, вбиравших в себя огромные объемы воздуха. По дороге катились две танковые колонны, занявшие почти всю ширину проезжей части, и ехали они не спеша. Из выхлопных труб густо валил белый пар, вырывавшийся в такт реву движков, двигавших тяжеленые машины.

Танки поехали мимо, и Артур стал наблюдать за колонной.

Люди выстроились вдоль дороги, достали телефоны, и принялись снимать военную технику. Помимо танков в составе колонны ехали самоходные артиллерийские установки, а так же БМП и БМД. На башнях танков, за пулеметами, были пулеметчики с суровыми лицами. Люди махали им, и приветливо кричали, но солдаты оставляли их без ответа.

Боевые машины, звеня гусеницами, катились мимо одна за другой, и Оля смотрела на них с восхищением. Никто не скрывал восторга. Каждый мечтал завладеть сотней тонн металла, оснащенного тяжелым вооружением, и стать хозяином собственной жизни. С человеком в танке спорить сложнее, чем с человеком без танка.

– На Воробьиные холмы едут… – предположила Оля, взглянув по направлению движения техники. – зачем?

– Танки, может, по периметру хотят раскидать… Я бы их в городе не осталвлял. Из любого окна прилететь может. На воробьиных холмах можно самоходки поставить, и простреливать оттуда весь Куратовск.

– Зачем им его простреливать? – хмуро произнесла Оля. – Они что, нас бомбить приехали?

– Да ну, брось ты, – отмахнулся Артур. – Просто учения же. Они будут имитировать ситуацию, в которой противник захватывает город.

– Ага, – кивнула Оля. – А стену они возводят, чтоб не выпустить никого.

– Да, – согласился Артур. – Вот тут не вяжется. Видимо, они будут прорабатывать ситуацию атаки на укрепления тоже.

– Да хоть что, – пожала плечами Оля. – Лишь бы по ночам спать не мешали.

– Боец, – Артур обратился к стоявшему перед ними патрульному. – Мне тут медик пошутил, что из города не уехать. Реально, что ли?

Солдат взглянул на Артура равнодушно, и никак не отреагировал.

Как только колонна проехала мимо, патрульные расступились, давая проход гражданским.

Второй раз Артур спрашивать не решился. Он, конечно, был хамоватым парнем, но вступать в драку с группой военных точно не хотел. Да и мало ли, что им сейчас могло вбрести в башку. Так и до пули в задницу не долго, а там одной дырки более чем достаточно.

Чем ближе Артур и Оля подходили к окраине, на которой жили, тем меньше было военных. В некоторых местах могло показаться, что никого нет вовсе, но эту иллюзию быстро развеивала постоянно гудящая воздушная техника. Взглянув в небо, Оля увидела, как по нему мигом промчались три истребителя, оставляя за собой белый инерционный след.

Шум реактивных двигателей был настолько сильным, что в домах задребезжали окна, и у Артура душа ушла в пятки.

– Мне все это не нравится, – честно сказала Оля, взяв Артура под руку.

Из-за угла, находившегося метрах в десяти от пары, вышло несколько человек. Мужчина средних лет, с ним женщина примерно того же возраста, и маленькая девочка. Мужчина, увидев Олю с Артуром, улыбнулся.

– Привет! Ребята, вы местные? Отсюда?

– Ну, да, – кивнул Артур. – А в чем дело?

Артур страха не испытывал, и сейчас был почти расслаблен, не считая легкого боевого напряжения, сопровождавшегося небольшим учащением сердцебиения. Чье бы то ни было появление, в подобной манере, всегда ассоциировалось у Артура с опасностью, ибо большая часть стычек у него была с теми, кто выходил из-за угла. Приглядевшись к семье, он убедился, что они безвредны, и пульс ослаб.

– Да мы тут! Отдохнули блин! – мужчина развел руками. – Из города не выпускают, прикинь!

– Серьезно? – Артур вскинул брови от удивления. – Значит, не шутка это была.

Доктор не шутил, когда говорил, что Артур не уедет? Подобная новость шокировала, и по телу прошла мелкая дрожь. Тут же рухнули все мечты и надежды на очередной отпуск, мысли о котором у Оли почти не выходили из головы. Ещё было интересно, почему людей не выпускали, и держали в Куратовске, как животных в клетке

– Более чем, – кивнул мужчина. – Нас самих никто не предупредил. И до турагента теперь не дозвониться.

Оля достала телефон, взглянув на экран.

– Связь есть…

– Связь есть, а агента нет.

– Понятно, – сказал Артур.

– Слушайте, а вы не знаете, где тут можно недорого снять квартиру?

– Нет, – сухо отрезал Артур.

– А, ну ладно, – пожал плечами мужчина.

Артур с Олей пошли дальше. Вскоре даже на окраинах стало ощущаться беспокойство. Люди оккупировали дворы с лавочками, и обсуждали происходящие события, которые, судя по разговорам, их явно не радовали. Многим пришлось отказаться от роскошных заграничных отдыхов, потому что военные заблокировали выезд.

– Туря, неужели они из-за эпидемии так… Мне доктор говорил, что с исходом летальным бывают случаи. Туря, мне страшно, – произнесла Оля дрожащим голосом.

Она крепче сжала ладони на руке Артура, до боли, но он сделал вид, что не заметил этого.

– Туря, давай Ире звонить. Я за нее боюсь.

– Звони, – согласился Артур.

Он чувствовал себя участником съемок фильма ужасов. Как раз после таких моментов у героев и начинались неприятности, которые, как правило, кончались очень печально. Артур успокаивал себя мыслью, что он не герой кинофильма, и после учений все закончится. Хотя трудно было поверить в то, что под Куратовском проходили самые обычные военные тренировки.

Самоходные установки, танки, куча солдат, истребители, вертушки – все это ради какого-то полу-провинциального городка? Это само по себе было смешным, и мало походило на правду.

– Оль, нам надо выбираться как-то.

– Согласна, – сказала Оля. Она нашла в телефоне номер Иры, и нажала на кнопку вызова. – Только мою сестру мы тоже возьмём с собой. Алло, Ириш, привет! Ты говорить можешь? Да… Да-да, мы в городе. Недавно прилетели. Ужас! Как вы тут не умерли еще. Ты знаешь, что происходит? Да! Ириш, можно мы с Турей к тебе в гости придём? Нам есть что обсудить.

Оля неожиданно замолчала, внимательно выслушивая Иру, и нахмурилась. Артур вслушивался в бормотание, которое доносилось из динамика телефона, но разобрать ему не удалось ни слова. Ему казалось, что Ира выражает недовольство тем, что ей предстояло встретиться с Артуром.

С Ирой, как и со всеми родственниками Оли, Артур был в плохих отношениях. Испортились они отнюдь не просто так, а потому, что членом семьи Артура считали только тогда, когда он выполнял все семейные инструкции, сколь бы бредовыми они не были. Таким, как есть, его не принимали, а потому Артур сразу перестал считать их близкими, хоть Оля этого очень хотела. Им нужен был идеальный Артур для Оли, но он таким становиться не хотел. Лишь Оля безоговорочно принимала и любила его бунтарский нрав, а именно так и поступают в настоящей семье.

– А что с Денисом? – осторожно спросила Оля. – И что? Мы его гостям помешаем как-то? Нет. Ну, хорошо. Давай мы тогда через…

– Часа два, – подсказал ей Артур. – Нам надо домой заскочить, вещи оставить, передохнуть чуть-чуть.

– Через два часа придём.

Дистанция до дома оставалась приличная. В дороге у Артура пропало настроение, и он погрузился в себя, совершенно не замечая ничего вокруг. Оля, заметив это, решила не беспокоить его. Он бывал в мире своих грёз не часто, а если бывал, то лучше его было не трогать.

Ему вспомнились армейские годы.

Плац перед казармой был залит солнечным светом. Артур сидел в своем кубрике, вертел в руках тренировочный резиновый нож, и глядел в окно, щурясь от солнца. Вроде, все было хорошо, но чего-то не хватало. Как бы классно Артур не устроился в армии, домой ему хотелось непомерно, как и любому призывнику. Артур прослужил уже больше полугода, а потому вполне мог позволить себе то, что не могло молодое пополнение, но этого было недостаточно для счастья.

Не хватало дома. Часто вспоминались места из детства, которые Артур посещал на родине, и ему очень хотелось оказаться в них снова. Больше всего Артур любил ходить на пустырь за домом, в котором жил. Они часто приходили туда с Валерой, и особенно после того, как помешались на искусстве ножевого боя.

Купив пару тренировочных ножей, они приходили на пустырь почти каждый день после школы, и обучались владению ножами по роликам в интернете. Да, это было не очень эффективным обучением, но оно определило путь Артура, как бойца. Однажды он вообразил себя в ножевой схватке с десятком человек, и, конечно, вышел из нее победителем. В реальности такое было маловероятно, но вот желание стать лучшим ножевым бойцом эта фантазия вызвала.

В кубрик вошел Валера, возвратив Артура в действительность.

– Чё ты тут? Тёлочек вспоминаешь? – сказал он, с усмешкой взглянув на ностальгирующего друга.

– Не, это ты, брат, членом думаешь. А я о высоком мыслю.

– Ну, – Валера надвинул кепку на лоб, почесав затылок. – Мне зато жить проще. И я счастливее, чем ты.

– И тупее, – не устоял Артур от колкости.

– Ага, – фыркнул Валера. – Слушай, пошли я тебе покажу кое-что. Может, это тебя развеселит.

– Если это не мертвый командир роты – мне не интересно.

– Да пошли, не выдёлывайся!

– Ладно, – сдался Артур.

Оставив ножик на столе, Артур встал. Ребята вышли из кубрика, и направились к выходу, но покинуть казарму им не удалось.

– Смирно! – рявкнули за их спиной, и ребята рефлекторно вытянулись в струнку, не успев дойти до двери.

По телу прошлась холодная волна испуга, сердцебиение слегка участилось, и Артур сжал кулаки. «Сафронов, мразь, – недовольно подумал Артур». Голос отдавшего команду офицера Артур мог узнать в любом месте и при любых обстоятельствах. «Смирно!.. Смирно!..» – металось в голове Артура, вместе с другими неприятными мыслями.

– Кру-у-гом!

Ребята развернулись, выполнив воинское приветствие, но Сафронова это не впечатлило. Сам он решил не затруднять себя подобным жестом, и окинул ребят презрительным взглядом. Валера сглотнул подошедший к горлу ком. Он увидел в воображении себя, делающего сотни отжиманий в кубрике посреди ночи. Он увидел себя днем, бегущего пробежку в десятки километров, и не имеющего при этом права на отдых.

Артуру тоже было, что вспомнить. Он поглядел на капитана, привычно сосчитав звездочки на погонах, и чуть не скривился от злости. Сафронов не только создал для них программу усиленной физической подготовки. Еще он был неплохим преступником, но все об этом, конечно же, молчали. За свои «услуги тренера по физкультуре» Сафронов требовал пошлину в размере 10% от зарплаты каждого бойца, и отказаться от уплаты этой пошлины было невозможно. Ровно, как и от физической культуры, которую «преподавал» капитан.

В воспоминаниях Артура раздался хруст щебенки, которую он топтал под палящим солнцем на командирской даче. Под «физкультурой» Сафронов чаще всего подразумевал строительные работы на своих участках, а не полноценный комплекс физических упражнений. Хотя, на отсутствие второго варианта жаловаться не приходилось.

Не было воспоминаний, связанных с командиром роты, которые вызывали бы у ребят радость. Ни одного. Сафронов оставался полнейшим мудаком в любом месте, и при любых обстоятельствах.

– Шафудинов, – капитан взглянул на Артура. – Куда это ты собрался со своей подружкой?

– К…

– М-а-лча-а-ать! – проревел Сафронов, брызгая слюной, и Артур дрогнул. – Я не давал тебе разрешения говорить, тварь! Пасть раскроешь тогда, когда я дам команду!

– Так точно, – сказал Артур, подумав: «Убил бы, сука».

– Отлично, – Сафронов скрестил руки на груди. – Слушай, Шафудинов. А я тут видел у тебя в руках интересную игрушку. Резиновый ножик. Ты его себе в жопу запихиваешь?

– Н… – нахмурился Артур, захотев возразить, но тут же замолчал.

– Да я шучу, шучу, успокойся. На самом деле у меня другой вопрос – ты с ножом, говорят, неплохо обращаешься? Разрешаю тебе открыть рот.

– Я занимаюсь ножевым боем, но вот насчет хорошо, или нет, товарищ капитан, рассудить может только схватка и публика.

– Хорошая логика, – одобрил Сафронов, – правильная. Мне ребята говорили, что ты в зале дополнительный час проводишь, занимаясь с резинкой. Так вот, по части сейчас соревнования будут проходить. С хорошим денежным призом в 50 тысяч рублей, а так же честью и славой для твоего подразделения. Если хочешь, можешь принять участие. Подумай только. Тут денег, как за 5 месяцев срочной службы.

Захотелось отказаться, но было ясно, что Сафронов не делал предложение, а ставил перед фактом. Если капитану чего-то хотелось, он получал это в любом случае, а препятствия уничтожал без пощады. У капитана тут был очевидный интерес в деньгах, и сразу стало ясно, что этот коршун своего не упустит.

– Ты не бойся, – начал Сафронов. – Ты у нас будешь в лучах славы купаться, на доске почета повиснешь, и я тебе даже часть приза дам. Нормальную.

«Ага, – подумал Артур. – Так я тебе и поверил, скотина».

– Так точно, товарищ капитан, – сказал Артур. – Я согласен.

– А я и не сомневался, – улыбнулся Сафронов. – Вольно. Валите, куда шли.

Они вышли из казармы, встав перед лестницей рядом с перилами. Раскрасневшийся от злости Артур сердито сплюнул, и с ненавистью вспомнил довольно лицо Сафронова. Хотелось взять нож, воткнуть его в череп капитана, и прокрутить, так, чтобы тот обделался от боли перед смертью. В груди Артура образовался огненный ком злости, и стало жарко.

– С-сука! – оскалил зубы Артур. – Гнида! Вот взял бы его башку, и! – Артур ударил по перилам. – Козел!

– Успокойся, – сказал Валера. – Я тебе, кстати, об этом и хотел рассказать. Что соревнования будут в части проходить по ножевому бою.

– Спасибо. Сафронов уже рассказал. И я участник, хочется мне того, или нет.

– Ну и чем ты не доволен? Сможешь там помахать резиной в свое удовольствие. Жалко, конечно, что не на мечах бой будет.

– С мечом я хуже, чем с ножом.

– Лучше, чем я, – вздохнул Валера. – Ладно. Знаешь, я побуду твоим менеджером.

– Чего? – хмуро спросил Артур. – Давай без словечек непонятных.

– У каждого бойца, знаменитого, есть менеджеры, которые выясняют всякую херню, связанную с боями. Так вот, предлагаю походить по располагам, и навести справки о том, с кем вообще предстоит драться.

Наведение справок заняло немного времени, а в одном из расположений даже удалось встретить претендента. Артур, как только его увидел, подсознательно утратил половину уверенности в себе. Сознательно он понимал, что в настоящем ножевом бою плевать, сколько у тебя мышц. Большие мускулы ножом разделываются так же, как и маленькие.

Они увидели его у входа в казарму роты снайперов. Светловолосый гигант стоял рядом с довольно крупными и крепкими пацанами, но все равно умудрялся выделяться на их фоне. Артур с удивлением смотрел на верзилу двухметрового роста, который в плечах был настолько широк, что мог спрятать за собой двоих.

– О, Валерон! – сказал верзила. – Ты тут какими судьбами?

– Да мы так, гуляем, – ответил Валера. – Ты как, Колян?

– Я ништяк, – Колян ударил себя в грудь пудовым кулаком. – Прикинь, меня приглашают на чемпионат по ножевому бою.

– Да ладно? – Валера улыбнулся, изобразив изумление, а вот Артур как-то сразу сник. – Ну, ты там всех порвешь по любому.

– А это с тобой что за пацык? Че молчаливый такой? – Колян кивнул в сторону Артура.

– Да я это, м-мыслитель, – улыбнулся Артур. – Молчаливый. Да. Думать люблю.

Артур был шокирован тем, с каким соперником ему предстояло столкнуться. Это же, мать его, двухметровая детина! Подсознательно Артур уже принял поражение, потому что организм считал невозможным победу над таким соперником. От подобных мыслей в груди защемило.

– Вы, пацаны, заходите. Наши командиры посваливали. Можно чайку попить, перетереть. Не хотите? – дружески произнёс Колян, широко улыбнувшись.

От него исходила положительная энергетика. Его улыбка сразу же внушала спокойствие и доверие. Казалось, с таким товарищем можно отправляться в глубины ада, и даже там вы будете непобедимы. Одновременно вид Коляна вызывал и страх, потому что скоро с ним предстояло драться, и умиротворение, потому что была перспектива заполучить его в друзья. Артур решил, что не будет говорить о своем участии в соревнованиях, чтобы они не настроились друг на друга враждебно.

Попрощавшись с Коляном, Артур с Валерой отошли от казармы подальше, и Артур покачал головой.

– Это же жопа, – обреченно проговорил Артур. – Я вот понимаю, что с ножом не столь важно, насколько ты больной, но это жесть…

– Верно. И Колян не просто верзила. Он КМС по ножевому, потому свои размеры умеет грамотно применять.

– Еще и КМС, – сморщился Артур, впившись в голову руками.

– Но ведь и ты тоже. Так чего паришься?

Да, Артур был кандидатом в мастера спорта по ножевому бою. Но его напуганное подсознание считало хозяина сумасшедшим, и отказывалось принимать какую-то бумажку, говорящую об умении обращаться с ножом, как факт в пользу победы. Какая разница, мастер ты спорта, или кандидат в мастера, если против тебя выйдет драться человекоподобный танк?

– И что? Откажешься теперь?

«Да!» – пронеслось в голове Артура.

– Нет, конечно, – ответил Артур. – Раз уж согласился, надо дело до конца доводить.

Во время подготовки Артур чувствовал себя более чем спокойно, но вот за пять минут до выхода на ринг, который развернули на плацу, парня будто подменили. До этого Артур с лёгкостью прошёл отборочные бои, даже не парясь о том, кто против него стоит, но вот с Коляном случай был особый. Было страшно.

Ареной стало коричневое полотно пять на пять метров, раскинутое по асфальту. За его пределы выходить было нельзя, и если вдруг кто-то из бойцов делал шаг за ринг – засчитывалось поражение. Кругом, живой стеной, стояли бойцы со всей войсковой части, и ожидали начала схватки.

Размявшись, Артур шагнул на полотно, и дождался, пока выйдет Колян. Тот улыбнулся при виде соперника, и демонстративно размял шею. Ладони от волнения вспотели, заставляя возникнуть страх того, что резиновый нож выскользнет из рук. Артур мелко дрожал, находясь в боевом напряжении, и был готов в любой момент броситься на Коляна.

Артур наблюдал за его боями, сразу же сделав вывод, что в обороне отсидеться не выйдет. Длиннорукий Колян доставал соперников почти из любых оборонительных позиций, ловко ударяя им по рукам и ногам. Несмотря на свои внушительные размеры, Колян был довольно подвижен, и это лишь добавляло масла в огонь.

Они стояли друг напротив друга, обменивались взглядами, и готовились к решающему столкновению. Артур смотрел хмуро, а вот Колян явно был на подъеме. Он улыбался. В уме он уже огласил себя победителем. Рефери озвучивал правила, но они их не особо волновали, потому что в течении нескольких боев были заучены наизусть. Артур, как и Колян, рассчитывал завершить бой одним мощным ударом.

– Поехали! – крикнул рефери, и ребята тут же встали в стойки.

Они ходили друг вокруг друга, и пока никто не решался атаковать. Колян сделал пару пробных выпадов, но Артур отскочил в сторону, тут же совершив контратаку режущим. Попасть не удалось, а вот продемонстрировать противнику свою маневренность – вполне.

Это только в кино ножевой бой выглядел красивым и эффективным, особенно в момент применения вычурных приемов, которые в реальном бою были не очень-то эффективны. А если быть точным, то не эффективны вовсе, и Артур, как практик, прекрасно это понимал.

Колян, устав от бессмысленного хождения в разные стороны, стал предпринимать попытки атаковать. Он махал оружием с такой силой, что резиновое лезвие со свистом рассекало воздух над головой Артура, и тот еле успевал уклониться, имитируя глухую оборону. Область нападения Коляна, за счет длины конечностей, была несравненно шире, чем у Артура, а потому трудно было надеяться на возможность одержать победу контратакой.

Колян продолжал наступать, и Артур уже перестал пытаться бить в ответ, просто уходя от выпадов. Мышцы начинали гореть от напряжения, тело покрылось потом, и одежда стала прилипать к коже. Колян двигался из стороны в сторону, выискивая слабое место в защите врага. Бой затянулся, публика даже начала скучать, поторапливая ребят недовольными криками. Колян безрассудно бросался на Артура, осыпая его ударами один за другим, но никакой из них не достиг цели. Чем больше Колян промахивался, тем злее становился, и приближался тем самым к грани, за которой его поступки станут опрометчивыми.

Колян нанёс два режущих удара, и, под одобрительный ор толпы, замахнулся для третьего, желая, наконец, покончить со всем этим. Взгляд его был свирепым, огромные мышцы вспухли от напряжения, и струящийся по лбу пот заливался в глаза. Колян вышел из себя, почувствовав, что бой затянулся, и что он возился дольше, чем привык.

Этот гнев Артур обернул себе на пользу, как и излишнюю самоуверенность противника, определившую исход сражения с самого начала. Артур молниеносно скакнул в сторону Коляна, и тот даже расширил глаза от удивления, не ожидая такого поворота событий. В его представлении Артур был мелким, ни на что не способным выпендрёжником-любителем, который вывез предыдущие бои на чистой удаче.

Артур перехватил руку врага с ножом, и ловко полоснул Коляна по горлу, оставив на коже покрасневший от силы трения след. Испытав неприятное жжение в области глотки, Колян грубо толкнул Артура, и отпрыгнул сам.

– Какого хрена?! – психанул Колян, недовольно всплеснув руками.

Мозг его отказывался верить в реальность произошедшего. Для Коляна само слово «поражение» было парадоксальным, потому что он ещё никогда не проигрывал, после получения КМСа. Он сердито смотрел на Артура, гневно раздувая ноздри, и был готов порвать его на части, но сдержался.

– Ладно, – вздохнул Колян, и улыбнулся, моментально изменившись в лице. – Твоя взяла. Перехетрил. Молодец!

Рефери объявил победителя. Бойцы пожали друг другу руки, и Колян дружески хлопнул Артура по плечу.

– Деньги будут у командира твоей роты. К нему подойди, – сказал рефери.

Артур прошел сквозь ликующую толпу, и широко улыбнулся. Он поймал себя на мысли, что давно не испытывал чувства удовлетворения после победы, потому что не сталкивался с равным соперником. Стало ясно, что Колян надолго ему запомнится, да и как такого верзилу забудешь? Победа вышла действительно достойная, и легкой ее назвать было никак нельзя.

Стоило расслабиться, как тело тут же охватила приятная слабость, и мышцы стали словно ватные. Это было неудивительно, потому что до Коляна приходилось спарринговаться ещё с десятком человек из других рот, а это не мало. Валера, торжественно улыбнувшись, поздравил своего друга:

– Ну, ты красавчик! Нас теперь даже снайпера уважать будут!

– Не без твоей помощи. Менеджеру за поддержку полагается часть награды.

– Конечно, – без стеснения ответил Валера. – Я с тобой согласен. Пошли к Сафронову?

– Пошли.

Казарма по случаю соревнований пустовала, и стоило ребятам в неё войти, как атмосфера с праздничной сменилась на напряжённую. Артуру неприятно было понимать, что он останется с Сафроновым практически наедине, и было неизвестно, что тот мог выкинуть. Радовало, что хоть Валерка поблизости, и если что – прикроет.

Артур постучался в приоткрытую дверь кабинета командира роты.

– Товарищ капитан, разрешите?

– О! Герой! Победитель! Входи, входи! Друга своего оставь только за дверью.

Войдя, Артур закрыл за собой противно скрипнувшую дверь. Капитан сидел за большим коричневым столом. Взглянув на посетителя, Сафронов растянул губы в довольной улыбке, и сказал:

– Ты молодчина! – капитан хлопнул ладонью по столу. – Вот так! И честь нашей роты отстоял, и денег своему любимому капитану заработал!

В ответ Артур лишь скупо улыбнулся, не понимая, искренне ли говорил Сафронов. Глаза капитана алчно горели, и он, открыв ящик своего стола, достал оттуда пачку пятитысячных купюр. Увидев их, Артур обрадовался, и уже стал тратить их в воображении. Он думал, что купит новую форму, а потом сделает косметический ремонт дома, или возьмёт себе подержанный автомобиль, о котором давно мечтал.

Но его мечты быстро обратились прахом. Демонстративно пересчитав деньги, Сафронов взял одну купюру, положил на стол, и подвинул в сторону Артура. Тот с недоумением посмотрел на награду, и нахмурился, чувствуя, что его обвели вокруг пальца.

Вот кто бы сомневался, а?! С самого начала же было понятно, что Сафронов – кидало!

– Товарищ капитан, но вы же говорили – нормальную часть дадите.

– А эта тебе чем не нормальная? – Сафронов убрал оставшиеся деньги в ящик, и сложил руки на столе. – Ты что, боец, зажрался? Или прибавка к зарплате в пять тысяч рублей тебя не устраивает? Могу и это забрать. Мне, офицеру, нужнее. Жене куплю хороший подарок. Тебе разве жалко что-то для моей супруги?

В груди Артура защемило, и он взглянул на капитана блеснувшими от гнева глазами. Злости внутри сейчас было столько, что её хватило бы на то, чтобы разорвать целую толпу. Мигом подскочив к столу, Артур тяжело обрушил кулаки на командирский стол, и крикнул:

– Да ты охренел, Сафронов! Я эти деньги потом и кровью заработал, а ты меня тут обирать будешь?! Тебе что, доходов с пошлин мало?! Жадная ты сука! – сердито прорычал Артур, оскалив зубы.

Сознательно Артур понимал, что только что подписал себе смертный приговор, но ему было плевать. Он не выдержал, и дал волю животному внутри себя, отключив запуганного человечка, для которого важны социальные иерархические рамки. Его трясло одновременно от ужаса и злости, на спине проступил ледяной пот, а сердце колотилось как отбойный молоток. Он был готов броситься прочь из кабинета, он хотел отмотать время, и исправить свой поступок, но уже было поздно. Злости было не меньше, чем страха, и в настоящем времени её хватило бы на то, чтобы разорвать капитану горло.

От неожиданности капитан побледнел, глядя на Артура распахнутыми от удивления глазами, а затем покраснел так, будто кровь в нём начала закипать. Он вскочил, и схватил Артура за воротник.

– Щенок! Ты что, берега попутал?!

Пульс Сафронова усилился вдвое, а зрачки его стали ощутимо больше. Дыхание было тяжёлым, горячим, и капитан был готов убить обидчика прямо на месте. Артур его бесил в принципе, и своим поступком он окончательно вывел капитана из себя, а в бешенстве Сафронов не мог ручаться за свои действия.

Но Артур опередил его. Он схватил Сафронов за кисть, резко вывернув её, и Сафронов взвизгнул от боли, повалившись на стол.

– Ты сука! Сука! Пусти! – злобно заорал Капитан. – Я тебя кончу, мразь!

Вены на висках капитана вспухли от напряжения, он моментально вспотел, напрягся, и попытался вырваться. Сосуды на глазах полопались, и взгляд стал таким бешенным, что Артур на секунду даже испугался, но хватки не ослабил.

– Ты у меня сейчас за каждую секунду моих страданий ответишь, паскуда, – произнёс Артур, вывернув кисть капитана с такой силой, что хрустнула кость.

За спиной раздался щелчок замка, скрип двери, и крик Валеры:

– Артур, ты что?! С ума сошёл?! Пусти его!

Сафронов завизжал от боли, когда Артур сильнее надавал на кисть. Валера обхватил Артура за грудь, силой отдернув его от капитана, и рука Сафронова выскользнула из захвата. Освободившийся Сафронов чуть не повалился на пол, но успел схватиться за край стола, простонав.

– Мразь! – брызнул слюной Сафронов, взглянув на Артура глазами, в которых блестели слёзы. – Ты мне кисть сломал, падла!

– Баба ты, а не офицер, – сплюнул Артур, и попытался выкрутиться из рук Валеры. – Плачешь, как сучка!

– Идиот! Идиот! – кричал Валера прямо под ухо, до боли сдавив грудь Артура. – Прекрати! Тебе же хана будет! Совсем не соображаешь?!

– И пять тысяч свои забери, в качестве моральной компенсации, сучара! И только попробуй в военную прокуратуру заявить, я тебя сам с потрохами сдам, и всё твоё монголо татарское иго с пошлинами! Понял меня?!

– Пошёл вон, гнида! Я тебе жизнь угроблю! Перечеркну! Сука! Ты ответишь!

– Идём, уходим! – Валера потянул Артура к двери, и с трудом вытащил его из кабинета. Артур брыкал руками и ногами, пытаясь вырваться. Удержать его было не намного легче, чем взбесившегося безумца. – Валим, валим!

– Иди в жопу! – крикнул Артур, успев схватиться за ручку двери, и захлопнув её. – Мудак!

– Успокоился?! – крикнул Валера, всё ещё не отпуская разбушевавшегося друга. – Успокоился?!

– Да! Да! Не ори под ухо только!

Валера ослабил хватку, и позволил Артуру высвободиться. Тот глубоко вдохнул, и вытер со лба обильно ливший пот. Дыхание перехватывало и сводило мышцы, вспухшие от прилива крови. От резкого перепада давления на секунду потемнело в глазах, захотелось отдышаться, и Артур начал жадно хватать ртом воздух.

Валера неожиданно рассмеялся. Схватившись за голову, он ошарашенно смотрел на Артура, видя заевший в воображении момент, где Сафронов корчился от боли и визжал, как свинья.

– Мужик! Вот это ты вытворил! Ты ваще на всю башку! Ты хоть в курсе, что тебя теперь! Тебяж в дисбат нахрен! Ты псих!

Конечно, Валера негодовал по поводу случившегося, но и сказать, что он не был в восторге, тоже нельзя. Каждый солдат в роте мечтал набить морду капитану Сафронову, и лишь одному Артуру хватило духу к нему прикоснуться. Теперь, очевидно, Артур мог стать лицом сопротивления, и вдохновением для всех бойцов, но это маловероятно. Единственный свидетель зрелища – Валера, а Валере никто не поверит.

– Хренбат! – огрызнулся Артур, выпрямившись, и разгладив одежду. – Слюной всего забрызгал, бульдог сраный! Пусть только вякнет что-нибудь, я его конторку быстро спалю, и уверен, найдутся желающие меня поддержать. Так что, мы в расчете.

Это было слишком самоуверенное заявление. Да, в военную прокуратору Сафронов не пошёл, потому что сам был не паинькой, но управу на нерадивого бойца ему всё равно удалось найти. Воспользовавшись связями у психологов, Сафронов отправил Артура на медосмотр, и разумеется, у того нашлись отклонения.

Психолог сидел за рабочим столом, и глядел в монитор. В его очках отражался свет экрана.

– Расстройство адаптации, и расстройство личности, – заключил психолог, взглянув на Артура. – Слушай, понимаю, что у вас напряги с Сафроновым, потому, как человек, понимающий твоё положение, могу предложить тебе расстройство адаптации. Так тебя хотя бы работодатели браковать не будут.

– И сколько вы за это хотите?

– Чуть меньше, чем дал Сафронов. Вдвое.

Артур удивлённо взглянул на психолога. Только что Артур стал свидетелем коррупционного акта, и не мог поверить в услышанное. Этот человек спокойно сидел в кресле психолога, за деньги фальсифицируя результаты тестов, причем совершенно безнаказанно.

– А сколько вам дал Сафронов?

– Сорок тысяч.

К горлу Артура подступил ком. Даже при всём желании он не мог бы откупиться, ибо на это ему пришлось бы потратить всё состояние, скопленное к этому моменту. Разумеется, в ход пошли разнообразные мысли, и находились спасительные решения. Можно было залезть в кредиты, набрать долгов у родственников и сослуживцев, а потом расплатиться. Двадцать тысяч – не такая уж большая сумма, и попасть на неё было не страшно, но это для обычного человека. Для Артура же, любой долг, даже маленький и незначительный, был кошмаром. Он не залезал в них их принципа, потому что в его голове укоренилось крепкое понимание того, что люди, берущие в долг на потребительские нужды, несчастны и хронически бедны.

Любой человек на месте Артура увидел бы шанс в предложении психолога, но сам Артур шанса не увидел. Он видел коррумпированную мразь, наживавшуюся на чужом горе, и не хотел иметь к этому никакого отношения.

– Нет, – Артур покачал головой. – Мне это не интересно.

– Уверен? – психолог вернул взгляд к монитору, но клиента упускать не хотел. – Я укажу в твоей истории болезни расстройство личности, и расстройство адаптации тоже, прямо по заказу Сафронова. За двадцать тысяч я предлагаю тебе смягчение падения, и более лёгкую жизнь. Жесткого врага ты себе нажил.

– Спасибо за щедрость, но уж справлюсь как-нибудь сам. Пишите, что хотите.

– Ну, как хочешь, – пожал плечами психолог.

Он распечатал историю болезни, в нужных местах поставил подписи и печати, и определил Артура в санчасть.

– Зачем меня в санчугу?

– Ты же теперь не нормальный, – усмехнулся психолог. – Люди вроде тебя опасны. Тебя с бойцами держать нельзя. В санчасти ты будешь ждать отправку в военный госпиталь, а там тебя положат в психитатрическое отделение, на обследование. Одному можешь порадоваться – дома ты будешь раньше тех, кто с тобой призвался.

Артур провёл в психиатрическом отделении военного госпиталя около полугода, и произошло это прежде, чем он был комиссован из рядов вооружённых сил по «состоянию здоровья», которое, на самом деле, было совершенно нормальным.

В военном билете ему написали «расстройство адаптации, расстройство личности», а затем поставили страшную синюю печать. На самом деле эта запись в военном билете нисколько не мешала Артуру в дальнейшем. В Российских реалиях работодателю было вообще плевать, псих ты, или не псих. При трудоутройстве проверка военника была крайне редким явлением, и твоему начальнику было важно лишь то, готов ли ты работать сверх нормы за двадцать тысяч рублей, как это делает большинство людей в стране.

– Туря, – ласково произнесла Оля, обеспокоенно потянув Артура за руку. – А зачем нам домой идти? Может, сразу пойдём к Ирише? Зачем время терять?

– Можешь верить, можешь нет, но у меня очень дурное предчувствие, – сказал Артур. – И думаю, что предчувствие это, судя по происходящему в городе, вполне оправдано. Хочу взять кое-что.

Вскоре вдали показалась многоэтажка, в которой Артур с Олей прожили уже несколько лет. Пятиэтажная панелька, возведённая тут ещё в Хрущёвские времена, была такой же неприметной, как и все остальные дома в округе. Артур и Оля вполне могли позволить себе поселиться в престижном районе Куратовска, но им этого совсем не хотелось. Они считали попросту опасным светить своим состоянием, и потому приняли решение остановиться здесь, но всё же, перед ремонтом в квартире им устоять не удалось. Вышел он весьма дорогой и необычный.

Они зашли в подъезд, оглядели привычно изрисованные похабными рисунками стены, поднялись по лестнице, и Оля открыла тяжёлую железную дверь, которая выделялась из числа остальных. Дверь была крупной, толстой, и вскрыть её было не проще, чем дверь в банковское хранилище. У соседей двери были самые обычные, которые, по рекламным уверениям, были не вскрываемые, но на самом деле, их можно было легко распотрошить консервным ножом.

Для того, чтобы проникнуть в квартиру к Артуру, нужно было разломать стену, в которую встроена дверь, и никак иначе. Без специальных, сложных, и дорогостоящих инструментов ее нереально было открыть. Мелкое ворье подобные вещи себе позволить не могло, а крупное ворье в Куратовске не водилось. Слишком мал был город.

– Туря, помоги пожалуйста, – попросила Оля. Ей было трудно открывать дверь в одиночку.

Артур взялся за ручку, и потянул её на себя с таким усилием, что мышцы моментально вспухли от напряжения, налившись горячей кровью. Дверь открылась с натужным скрипом, и пара шагнула в квартиру. В глаза сразу бросилась нетипичная для русских квартир интерьерная расцветка. Оля хотела, чтобы было как у всех, второсортное евро, которое мог позволить себе каждый среднестатистический обыватель, но Артур слишком тяготел к востоку. Когда они приценивались к стоимости ремонта, у них, не смотря на состоятельность, глаза на лоб полезли.

Прихожая была выполнена в бело-коричневых тонах, прямо в манере домов средневековой Японии. Артур вдохнул полные легкие, и улыбнулся. В воздухе висел приятный запах древесины, а под ногами, при каждом шаге, хрустел соломенный ковёр татами, которым был устлан весь пол в доме.

Подойдя к одному из дверей, Артур отодвинул ее, и вошел в спальню, в которой царил идеальный порядок. Кровати там не было, и в качестве спального места пара использовала мягкое постельное бельё, лежавшее на полу.

Ощущение было таким, будто бы ты попал в жилище даймё эпохи Эдо, а жили даймё, как известно, самым наилучшим образом.

Мебели было немного. Справа от постели был расположен Олин столик, на котором стоял ночник, и любимая фотография Артура, на которой они с Олей сидят в позе лотоса на горном фоне. У стены высился небольшой светло-коричневый шкаф, идеально вписывающийся в дизайн комнаты.

У изголовья спального места стояла подставка для мечей, на которой разместились две изящно изогнутых катаны, но при этом самых обычных на вид. Без изысков. «Меч нужен для того, чтобы рубить, и ни для чего больше. Он не должен быть пестрящей красотой и бросающейся в глаза игрушкой. От меча требуется лишь хорошая сталь, и ты должен понимать, что сможешь разрубить им врага от головы до жопы» – вспомнил Артур слова своего Учителя. Один меч был самый обычный, по типу того, который носило большинство самураев, а второй – вакидзаши. Артур купил их через знакомого, который держал небольшой оружейный магазин в Японии, и купил за приличную сумму, равную доходу среднестатистического гражданина за семь-восемь лет.

Артур был специалистом по коммерческой недвижимости, причем, специалистом очень востребованным, от чего ему не было замены, и деньги, соответственно, он имел хорошие.

Вначале было тяжело. Набор клиентской базы давался с большим трудом, и доходы были настолько мизерными, что приходилось влачить нищенское существование, но как только у Артура появилось имя в агентсткой сфере, все изменилось в одночасье. Появились постоянные клиенты, и появились люди, которые с потрясающей частотой приходили по рекомендациям довольных работой Артура клиентов. Все это позволило ему разбогатеть.

Подойдя к шкафу, он открыл дверцу, и достал оттуда лёгкую балахонистую ветровку, проверив её изнанку. Под полой он увидел небольшую петельку, по размеру идеально подходящую к ножнам вакидзаши. Собственно, для скрытого ношения маленького клинка эта петля и была туда вшита.

Привычка носить с собой холодное оружие была у Артура с самого детства. Во-первых, она была продиктована опасностью района, в котором он жил, во-вторых, он просто любил ножи, а потому, всегда хотел иметь один при себе. К счастью, или к сожалению, против людей еще не приходилось применять оружие, но Артур был уверен, что если возникнет необходимость – он без труда вскроет человеку горло.

Увидев, как Артур надевает ветровку, Оля недовольно сморщилась.

– Ты опять, что ли? Вот как маленький! Сколько тебе говорить, что нельзя носить с собой клинок, которым руку можно отрубить! Посадят же! Когда у тебя пропадет эта дурная привычка?

– Эта привычка может спасти жизнь. Лишняя перестраховка не помешает, – сказал Артур, погладив шелковистую ткань ветровки.

– Ты выглядишь как гопник, – буркнула Оля, и ушла на кухню.

– Ага, – сказал Артур. – Последнее, что меня волнует, это внешний вид.

Он снял вакидзаши со стойки, и поместил ножны в петельку, затянув её потуже. Взглянув на себя в зеркало, Артур убедился, что клинок никаким образом себя не выдаёт. Происходило это благодаря балахонистости ветровки. В противном случае клинок бы выпирал, как стояк, нарушая ровные контуры тела.

Вообразив перед собой лысого мужика со злой рожей, Артур быстро метнул ладонь под полу ветровки, и с металлическим звоном извлёк вакидзаши, молниеносно полоснув воображаемого врага по глотке. Лезвие со свистом рассекло воздух.

Он убрал вакидзаши в ножны, довольно улыбнулся, поправил ветровку так, чтобы клинка не было видно, а затем отправился к Оле на кухню.

Она возилась у открытой двери холодильника, сортируя и считая продукты.

– Наигрался? – сказал она, явно недовольная поведением мужа.

– Ага, – с улыбкой ответил он. – Что у нас по еде?

– К счастью, в магазин пока не надо. Блин! – Оля укоризненно взглянула на Артура. – У всех парни, как парни, а у меня бандит какой-то. Груби всем, с ножом ходит.

– Если бы я соответствовал общепринятому женскому эталону, то ты бы вряд ли со мной была.

– И это верно, – кивнула Оля.

Артур достал телефон, и вызвал такси, которое вскоре подъехало к подъезду. Разбитая двенашка, припарковавшаяся у тротуара, явно знала лучшие времена. Она была побитой, исцарапанной во многих местах, а двигатель работал с перебоями, будто вот-вот заглохнет. За рулём сидел тучный грузин, и, увидев своих пассажиров, он расплылся в широкой улыбке. Они сели назад, и грузин спросил:

– Куда едем, дорогой?

В салоне пахло табаком, и под потолком клубились облака дыма.

Оля назвала адрес, грузин повел автомобиль по ухабистым дорогам, и ругался матом.

Артур сидел, и задумчиво глядел в окно, наблюдая за проносящимися мимо аптеками, которых в городе было немало, и редкими прохожими. От чего-то у местных предпринимателей сформировалось глубинное убеждение в том, что население Куратовска очень подвержено заболеваниям, и что тут можно разгуляться на фармацевтическом поприще. Трудно было сказать, что они не правы, но с другой стороны, сам Артур почти никогда не болел.

Неожиданно по встречной полосе промчалась полицейская машина, и с такой скоростью, что двенашка таксиста слегка качнулась от потоков воздуха. На всю улицу выла сирена. Артур вздрогнул от неожиданности, и обернулся, разглядывая удаляющийся полицейский автомобиль в заднее окно.

– Куда гонят, интересно?

– Дураков в последнее время, дорогой, много, – сказал грузин, взглянув на Артура в зеркало заднего вида. – Я вон, задолбался уже им головы разбивать. Без бита под сиденьем вообще не выезжаю.

Ощутив острое жжение в паху, будто бы там содрали небольшой слой кожи, Артур сжал губы в тонкую нить. Всё-таки, он переусердствовал, занимаясь с Олей сексом несколько часов подряд перед отъездом. Всего лишь захотел продлить удовольствие, а теперь было такое ощущение, что по хозяйству елозили наждачной бумагой. Оля-то то была вполне довольна, а вот Артур теперь страдал.

Не в силах больше выносить неприятных ощущений, Артур попросил водителя тормознуть у ближайшей аптеки.

– Конечно, дорогой! Сейчас! – сказал грузин, выкручивая руль, и направляя автомобиль к придорожной аптеке. Он ткнул на кнопку аварийного сигнала, и двенашка стала мигать жёлтыми огоньками.

Едва машина прекратила движение, как справа тут же раздался душераздирающий вопль, который глухо пробился сквозь стёкла, будто через вату.

Лысый человек, с раскрасневшимися от злости глазами и пунцовой кожей, мчался на автомобиль со всех ног. Увидев его, Артур ощутил, как пульс участился. Оля же просто побледнела от испуга, пальцами вцепившись в бедро Артура, и с ужасом наблюдала за бегущим безумцем. Он свирепо кричал, изо рта его валила пена, а вены по всему телу вспухли так сильно, будто бы он десять секунд назад жал триста килограмм от груди.

Он с разгону врезался лбом в боковое стекло со стороны Артура с такой силой, что оно тут же покрылось сетью многочисленных трещин, а машина качнулась, затем став покачиваться на мягких амортизаторах, как лодка на небольших волнах. На стекле осталось кровавое пятно, которое стало расползаться по трещинам багровыми ручейками, что пробудило в Артуре первобытный страх, сопровождавшийся готовностью убить с целью защиты себя и самки. Безумец был отброшен от двенашки силой противодействия сразу после столкновения, и с дикими воплями повалился на спину, хватаясь за голову, и изгибаясь, словно у него в мозгах работала бензопила.

– Ара! Ты что паскуда с машина делаешь! – без стеснения заорал грузин, доставая из-под пассажирского сидения металлическую бейсбольную биту. – Я тебе лицо сейчас в кровий говно превращать буду! Беги лучше!

Артур, нащупав под ветровкой шершавую рукоять клинка, оголил вакидзаши на треть, подумав: «Давай, только сунься сюда, и я всажу тебе его по самые гланды». Единственной целью Артура сейчас была защита жизни Оли, а так же своей собственной, потому до проблем других ему не было совершенно никакого дела. Он решил, что вмешается, и поможет грузину только в том случае, если тот очевидно будет не справляться.

Оля, затаив дыхание, без отвлечения смотрела на кровавое пятно, расползающееся по стеклу.

– Туря, – прошептала она, – так кровь, Туря.

– Не смотри, – велел Артур.

Оля вцепилась ему в руку, и уткнулась в плечо, крепко зажмурив глаза. И правильно сделала, потому что то, что было дальше, слабонервной девушке лучше было не видеть. Покрасневший от злости грузин, напомнивший Артуру спелый помидор, не смотря на свою грузность, с удивительной скоростью подбежал к безумцу, пнув его ногой.

– Ты что паскуда дэлаешь?! Я тебе рот надвое рвать буду! Ты что с машина сдэлал?! Чинить ты будэшь?!

Безумец не тянул с ответом. Он вскочил с удивительной прытью, ударил грузина ладонью по лицу, и тот, ощутив жгучую боль в щеке, отскочил к капоту двенашки, с грохотом на него упав. Артур увидел глаза безумца, и оторопел, почувствовав, как ухнуло сердце. Взгляд того был настолько диким, настолько бесчеловечным, что безумец напоминал голодавшего неделю льва, который теперь с вожделением смотрел на пойманную добычу.

– Щайтан! – крикнул грузин, нисколько не растерявшись после такой атаки. – Я тебе твой глаз на жопа натяну!

Грузин вскочил с капота, и в этот момент безумец скакнул в сторону пытавшейся сопротивляться жертвы, вытянув руки. Но ловкий грузин уклонился, тяжело ударив психа битой между лопаток. Хрустнул позвонок, после чего спину безумца пронзила дичайшая, острая боль. Безумец упал на капот. Он заверещал от боли, изворачиваясь на нагретом двигателем металле, и измазывая машину кровью, которая валила изо рта вперемешку с пеной.

Оля сильнее прижалась к плечу Артура, а Артур, в свою очередь, крепко сжимал рукоять клинка, морально готовясь лишать живое существо жизни. Его трусило, трусило от страха, но это был не испуг труса, а страх смельчака, наделявший хозяина силой для драки. По спине поползли мурашки. Сердце бешено перекачивало кровь, которая стучала в висках из-за высокого давления.

Артур отчётливо понимал, что если возникнет необходимость, он без колебаний убьёт эту пародию на человека, потому что жалости она не вызывала вообще никакой.

Но к счастью, делать этого не пришлось. Взвыла сирена, на тротуар въехал полицейский автомобиль, из которого молниеносно выскочили трое сотрудников полиции. Артур испытал облегчение, и невольно улыбнулся, радуясь блюстителям порядка. Это всем в унисон люди умные говорить, что менты козлы, но как только наступает жопа, то больше надеяться не на кого, если ты сам за себя постоять не можешь. Грузин тут же отскочил назад, освобождая полиции пространство для работы, и те бросились на безумца, стянув его с капота за ноги.

– Заламывай руки! Заламывай!

Артур погрузил клинок в ножны, и, открыв дверь, вышел на улицу, оставив Олю внутри. Она прижалась к спинке сиденья, зажмурив глаза и закрыв уши руками. Ее сердце неистово билось, резонируя с ужасом ожидания новых воплей, новых криков, и новой крови, которая, безусловно, должна была пролиться. «Хватит друг друга бить!» – жалобно подумала Оля, уже не разделяя людей на врагов и друзей.

В воздухе висел запах крови и подгнившего мяса. Двое полицейских навалились на безумца, но в том было столько дури, что он без труда поднялся, скинув их с себя, как надоедливых мух.

Безумец добрался до ближайшего полицейского, и яростно вцепился зубами ему в плечо. Полицейский вскрикнул от боли, оттолкнул психа, сделал ему подсечку, а потом схватился за место укуса. Безумец тяжело упал на асфальт, и очухавшиеся от предыдущей атаки полицейские снова на него навалились. В этот раз им удалось успешно положить безумца на живот, выкрутить ему руки, до хруста, и вдеть его запястья в наручники.

– С-сука! Скотина! – прошипел укушенный полицейский, с испугом наблюдая за кровавым пятном, которое расползалось по синей ткани. – Тварь!

– Сильно цапнул? – спросил один из товарищей, усевшись на психа верхом. Со лбов полицейских потоками лился пот, и они пытались отдышаться, с осторожностью смотря на арестанта. – Жесть! Ну и силища!

– Чуть кусок мяса не вырвал! Падла! – пожаловался укушенный.

– Не ссы… Ща мы тебя в больничку отвезём… Только этого… – Полицейский ударил безумца локтем в бок, в ответ на что тот неистово взвыл. – Упакуем и доставим… Фух! – вздохнул полицейский.

– Товарищи милиция, – сказал грузин, не понимающий своей дальнейшей участи. – Я могу эхать? Меня пассажир ждёт, – грузин посмотрел на Артура.

– Не, дорогой, ты поедешь с нами, – осадил его полицейский. – Придётся твоим пассажирам пешком прогуляться. У нас с тобой ещё много неразрешённых вопросов. Насчёт тебя и твоей биты потолковать надо… Ты ещё сколько собираешься алкашей терроризировать, а? Героя из себя возомнил?

– Ну товарищ милиция…

Поняв положение грузина, Артур возмущаться не стал, а тот, в свою очередь, не потребовал с него денег. Артур с испугом смотрел на арестованного безумца, но тот, вроде, успокоился, из агрессивного перейдя в пассивное состояние. Он лишь с любопытством, граничащим с каким-то нездоровым интересом, осматривал присутствующих, будто куски мяса.

– Вы только меня с этой абезьяна не везите, харащо? Он же сожрёт меня…

– Не ссы, – сказал полицейский, вытерев пот со лба, – с нами в салоне поедешь.

Потеряв интерес к развитию судьбы грузина, Артур благодарно кивнул ему, и, выпустив Олю из машины, предложил прогуляться пешком.

Оля согласилась неохотно, опасаясь других нападений, но долго её уговаривать не пришлось. Рядом с Артуром она чувствовала себя в безопасности, и теперь даже была ему благодарна за то, что он таскает с собой нож. Вот, казалось бы, такая безумная привычка, теперь была гарантом безопасности.

Они побрели по улице, иногда на пути встречая большие мусорные контейнеры, стоявшие перед металлическими оградами. Несмотря на то, что опасность давно была позади, неприятный осадок всё равно оставался. У Артура из головы не выходили дикие вопли напавшего на них человека, перед глазами по-прежнему было его искажённое злостью лицо. Но это пугало ни сколько своим видом, а сколько отсутствием знания о произошедшем.

– Как ты думаешь, что с ним случилось? – растерянно спросила Оля. – Почему он так странно себя вёл? Господи, Туря, там столько крови… – Оля закрыла рот руками, всё ещё не в силах забыть ужасающих сцен атаки. – Что с ним случилось?

– Не знаю, – пожал плечами Артур. – Может, новый вид психического заболевания. У меня такое впечатление сложилось, что это вовсе не человек был, а животное, вселившееся в человека. Он будто одержимый демонами.

– А такое возможно? Одержимость демонами?

– Ну, ты сама знаешь, Куратовск славится всякой мистической херней. Да не… Бредятина..

– Да я, после этого, во что угодно поверю…

Взглянув в небо, Артур увидел круживших там ворон, и на душе стало очень тревожно. Ворон он никогда не любил, и считал их самыми первыми спутниками смерти, ибо они всегда присутствовали там, где умирали люди. Да, это, скорее всего, мистические суеверия, а вороны тусуются рядом с умершими потому, что их можно жрать. Однако, не смотря на домыслы, можно определенно сделать вывод, что вороны чувствуют предстоящие побоища. Они всегда собирались ордами на полях сражений еще задолго до начала битвы, потому что знали – скоро будет много еды. Откуда они это знали? Рефлекс, срабатывающий при определенной модели поведения людей, или чувствительность к электромагнитным волнам? Загадка.

Артур было известно, что в Куратовске так много ворон еще никогда не водилось. Военная техника, заявление врача об инфекции, вьющееся в небе воронье… Очевидно же. Артур пришёл к выводу, что напавший на них псих стал жертвой инфекции, которую военные хотят локализовать и уничтожить. Тут и гадать было нечего, но Артур пока не решился высказывать свое предположение вслух.

– Есть у меня одна теория, – он дал лишь намёк. – Но пока она не подтвердится, озвучивать не буду.

– Как хочешь, – улыбнулась Оля. – Только не уходи никуда.

– Х…

Они шли мимо забора. На него неожиданно села ворона, и пронзительно каркнула. От внезапности Оля дрогнула, тихо взвизгнув, а Артур расширил глаза, потянувшись за клинком.

– Чертова птица! – выругался Артур, сплюнув.

В обычной обстановке такое бы никого не напугало. Но сказывалось напряжение, пережитое после нападения, а так же общая атмосфера в городе давила, ведь назвать ее дружелюбной точно было нельзя. В такой ситуации даже небольшой шорох, появившийся за спиной ничего не подозревающих людей, мог вызвать острую реакцию. Гневно посмотрев на ворону, Артур с удивлением обнаружил, что та совершенно не имела глаз.

Она рефлекторно двигала головой, как это делает любая другая птица, и пыталась осмотреться. По спине пробежались мурашки. Зрелище было очень неприятным.

– Ну и хрень… – испуганно сказала Оля. – Пойдем отсюда…

Артура не пришлось уговаривать. Они быстрым шагом стали удаляться от забора, но ворона, похоже, была очень настойчивой. Она взмахнула непривычно крупными крыльями, оторвалась от ограды, и направилась следом за Артуром и Олей.

Ворона набрала высоту, противно громко каркнула, и звук получился такой резкий, что у Артура в груди защемило, а душа Оли ушла в пятки. Птица описала широкую дугу над парой, и, сложив крылья, ушла в крутое пике, став похожей на чёрный снаряд. На подлете птица распустила крылья, выставив вперед когти. Артур молниеносно среагировал, достав клинок, оттолкнул Олю в сторону. Ворона когтями рассекла Артуру плечо, разорвав податливую ткань ветровки, и вызвав жгучую боль.

– Сука! – крикнул Артур.

Птица, размахивая крыльями, зависла над Артуром, и готовилась броситься на него, чтобы клювом пробить череп, в который уже прицелилась.

Оля завизжала, но не растерялась, как это сделало бы большинство женщин. Она выхватила из кармана телефон, и метко швырнула его птице прямо в голову, удачно попав. От тяжелого удара в висок голова птицы содрогнулась, и ее тлеющий мозг прострелило жуткой болевой вспышкой.

Артур воспользовался замешательством птицы, которая, к тому же, сбавила высоту. Он полоснул ворону блеснувшим мечом, оставившим в воздухе яркий стальной росчерк, и на асфальт брызнула кровь. Развалившаяся надвое ворона, вновь пронзительно крикнув, свалилась на землю, и дергалась в конвульсиях.

Оля зажмурилась, не желая на это смотреть, а Артур тяжело дышал, чувствуя, как по щекам скользит холодный пот. Поверженная птица перестала дергаться. Артур стряхнул с клинка черную кровь, чтобы она, засохнув, не приклеила металл к ножнам. Спрятав вакидзаши, Артур поспешил к Оле, и, взяв ее за плечо, повел прочь.

– Туря, у тебя плечо…

– Забей. По дороге воды купим, промоем. Царапина.

«Такая же буйная птица, как и те, который сбили самолет», – провел Артур аналогию.

Оля была не в силах говорить. Ее все еще трусило, и она вдруг осознала, что ей очень хочется пить. От волнения во рту пересохло, нужно было срочно компенсировать недостаток влаги в организме. По дороге они зашли в небольшой магазинчик, купив там пару маленьких бутылок воды.

До дома Иры ещё было минут десять хода, но Оля явно не собиралась брать воду про запас. Она открутила пробку, сразу же бросила ее в первый попавшийся мусорный контейнер, и жадно приложилась к горлышку, став пить большими глотками, будто бы неделю провела в пустыне. Артур смотрел на нее с удивлением, но прерывать не стал. Очень уж интересное было зрелище.

Открыв вторую бутылку, Оля промыла Артуру рану, а остатки воды выпила.

– Ты не лопнешь, деточка? – изумился Артур. – Что-то мне кажется, что ты перебрала. Уписяешься же.

– Иди ты, – вздохнула Оля. – Я бы еще попила. И вообще, хоть бы спасибо сказал. Не кинь я в ворону смартфон, она бы тебя заклевала.

– Ну, куда там, – скривил губу Артур. – Ты его подобрала, кстати?

– Да хрен с ним, – скривилась Оля. – Он весь в кишках и вороньей крови. Не хочу к этому прикасаться.

– Ща, – Артур поднял указательный палец.

Загрузка...