Глава 16

Кинкейд быстро преодолел все семь лестничных пролетов, ведущих в его апартаменты в «Хэмптон-Хаусе». Его одолевала жажда деятельности. Может, хоть работа заглушит мысли о Тори и постоянное напряжение в определенных местах его тела.

– Джаспер!

Голос его эхом прокатился по просторному холлу. Окрашенные белым стенные дубовые панели, золотой орнамент, деревья в кадках, зеркала – продуманный облик спокойной элегантности и изысканной роскоши. Спенс требовал, чтобы все его отели отвечали самым высоким стандартам, и всегда гордился этим. Но сегодня его ничто не радовало.

– Джаспер!

Сквозь открытую дверь кабинета он заметил кучу телеграмм на столе. Подождут.

Дворецкий торопливо подошел к нему:

– Мы не ждали вас раньше понедельника, сэр. Вежливый голос звучал ровно, но в глазах стоял тревожный вопрос: что случилось?

– Леди не понравилась Мексика. – Спенс швырнул ему шляпу. – Бен приехал?

– Да, сэр. Я поместил мистера Кэмпбелла в Синюю комнату.

– Он что, все еще спит? – Спенс нахмурился. Джаспер позволил себе улыбку:

– Мистер Кэмпбелл поздно вернулся вчера вечером.

– Пришлите мне кофе в кабинет.

– Слушаюсь, сэр.

В несколько быстрых шагов преодолев пространство холла, затянутое белым с золотом ковром, Спенс толкнул одну из дверей. В полумраке комнаты было видно, что на широкой кровати мирно спит некто, уткнувшись носом в подушку. Виднелась лишь светловолосая макушка. Кинкейд раздвинул голубые шторы, впуская в комнату солнечный свет.

– Какого черта… – Бен приподнялся и, сонно моргая, уставился на хозяина. – Ты! Что ты здесь делаешь?

– Я тут живу.

– Знаю, знаю. – Бен сел и провел руками по взлохмаченным волосам. – Но ты вроде как должен быть в отъезде? В связи с медовым месяцем… Слушай, ты правда женился?

– Правда.

– Вот черт, надо же! А я-то готов был поклясться… Но Кинкейд не желал обсуждать свой скоропалительный брак.

– Что ты узнал о Слеттере? – резко спросил он.

Бен нахмурился и несколько секунд пристально разглядывал замкнутое лицо друга.

– Так, – произнес он озадаченно. – Ты не хочешь объяснить, что случилось и почему ты рычишь, как медведь, которому заноза попала в лапу?

– Меня беспокоит этот парень, Слеттер, только и всего. – Спенс хотел, чтобы это было правдой. На самом деле путешествие вымотало его. Оказалось, что это очень непросто – находиться рядом с красивой женщиной, к которой весьма неравнодушен, и не иметь возможности даже ее обнять.

– У Слеттера есть казино в гавани. Называется «Золотой олень». Я провел там вчера весь вечер. Работал изо всех сил.

– Не сомневаюсь. – Спенс тяжело опустился в кресло у окна.

– Да. – Бен подсунул под спину еще одну подушку. – Должен сказать, что люди становятся очень неразговорчивыми, стоит лишь упомянуть Слеттера. Но там нашлась одна барменша – Руби… Очень милая и дружелюбная девушка.

Спенс усмехнулся. У Бена был талант завязывать дружбу с барменшами. Его помощник сладко зевнул, потянулся и спросил, нельзя ли в этом доме раздобыть чашку кофе.

– Скоро принесут, – отмахнулся Спенс. – Так что насчет Слеттера?

– По словам Руби, Слеттер показывается в казино раз или два в неделю. Где он проводит остальную часть времени – неизвестно. Никто также не знает, где он живет и чем еще занимается.

– Это все?

– Я приехал в город позавчера, чего же ты ждал?

Кинкейд Откинулся на спинку кресла, стараясь усмирить кипящее внутри раздражение. Черт, он и впрямь ведет себя как раненый медведь.

– Было еще кое-что, – помолчав, продолжил Бен. – Руби упомянула, что раз или два в месяц к Слеттеру приезжают люди из Чикаго.

– Это совпадает с моими данными, – кивнул Спенс. – Трех девушек, которые сейчас живут в миссии, привезли сюда из Чикаго. Этой стороной дела занимается Дэвидсон. Ты собрал команду?

– Пять лучших ребят. Кстати, вчера заходил инспектор Сэмюэльс. Он оставил для тебя фотографии.

– Фотографии?

– Да. Троих парней нашли мертвыми у черного входа в твой отель. Каждый убит выстрелом в голову. Один из них был ростом с гориллу и со сломанной ногой.

– Это Моу, – пробормотал пораженный Кинкейд. Похоже, Слеттер не одобрил план Оливии убить его.

– А чем, собственно, занимается этот загадочный Слеттер? – поинтересовался Бен.

– Он, в частности, похищает девушек и продает их в бордели.

Бен присвистнул:

– Малопочтенное занятие.

– Один из его партнеров по бизнесу пытался меня убить. Те трое мертвецов скорее всего были напавшие на меня бандиты.

– А почему его приятель пытался тебя убить?

– Это женщина. – Спенс поморщился. – Мы… расстались не слишком дружелюбно.

– Ага. – Бен подмигнул и ухмыльнулся. – А твоя жена знает об этом?

– Знает. – Может, лучше бы не знала, с досадой подумал он. И добавил: – Я хочу, чтобы кто-нибудь следил за моей женой.

– Думаешь, ты ей уже надоел и она решит поискать развлечений на стороне?

– Думаю, что она может стать мишенью.

– Если она так хороша, как говорят, то я лично буду за ней следить.

– Она хороша, – сухо отозвался Спенс, ощущая тупую боль в сердце. Теперь так было каждый раз, когда он думал о Тори.

– Да уж наверняка, раз ей удалось затащить тебя к алтарю! Кстати, а где она?

– Поехала домой за вещами, – Спенс усмехнулся, представив, какое лицо будет у миссис Грейнджер, когда она увидит Тори в сельском наряде. Может, открыть окно и послушать, не донесутся ли сюда ее крики?

– Одевайся, – велел он Бену. – Потом приходи в мой кабинет, и мы обсудим план действий. Я хочу прикрыть бизнес Слеттера и его компаньонов.

– Похоже на объявление войны… – Бен потер колючий подбородок.

Спенс взглянул в глаза другу и твердо ответил:

– Это и есть война.

– Поверить не могу, что ты ехала в этом по улицам Сан-Франциско! Как крестьянка! – Мать шла за Тори в ее спальню.

– Ты бы предпочла ночную рубашку? – сухо осведомилась дочь.

– Бог мой! – Лилиан схватилась за сердце.

– Мама, у меня с собой не было никаких вещей, – устало пояснила Тори.

– Потому что ты сбежала с ним! – Лилиан всплеснула руками. – Как ты могла так поступить со мной? Ты выставила меня на посмешище!

– У меня не было выбора. – Тори распахнула шкаф. – После того как мистер Кинкейд принял решение, ничто не могло заставить его передумать.

– Ты должна была настаивать на подобающей твоему положению свадьбе!

– Я пыталась. – Тори достала платье цвета слоновой кости, отделанное черными кружевами.

– Похоже, ты не слишком старалась! – фыркнула Лилиан.

Тори отнесла платье на кровать. Она знала, что мать права. Она не очень-то и хотела устроить настоящую свадьбу. Мысль о том, что придется вновь проходить через ту же череду событий – помолвка, подготовка к свадьбе, – приводила ее в ужас. Наверняка, умыкнув ее, Кинкейд надеялся ее унизить, но, сам того не подозревая, сделал только лучше.

– Ты представить себе не можешь, через что мне пришлось пройти! – Лилиан нервно мерила шагами комнату. Легкий бриз играл кружевными занавесками и оборками на пышной юбке леди Грейнджер. – Чего только не говорили люди!

Тори даже думать об этом не желала. У нее теперь хватало своих забот. Поскорее бы выбраться из этого дома, подумала она вдруг. Резко дернув шнур у кровати, чтобы вызвать служанку, она повернулась к Лилиан:

– Я сожалею, что причинила вам столько беспокойства.

– Беспокойства? Нет, дорогая, это было унижение, самое настоящее оскорбление! А твой отец, представь себе, счастлив! Подумать только, Господь не дал ему и капли ума!

Взгляд Тори остановился на золотоволосой красавице кукле, которая вот уже двадцать лет сидела на небольшом столике подле ее кровати. Отец подарил ей куклу в тот день, когда она первый раз упала с лошади. А сегодня он встретил ее на крыльце и едва не задушил в объятиях. Тори стало нехорошо при мысли о том, как он расстроится, когда ее брак закончится так позорно – разводом.

– Отец всегда желал мне счастья, – вздохнула она.

– Счастья! Да знаешь ли ты, о чем судачат в городе? Люди говорят, что вы были любовниками и поженились, чтобы прикрыть твой грех!

Щеки Тори запылали.

– Как смеют твои друзья думать, что я могла сделать нечто подобное? Они знают меня всю жизнь!

– Ты сама виновата! Своим легкомысленным и безответственным поступком ты дала пищу сплетням. – Лилиан перевела дыхание и решительно продолжила: – Я обдумала ситуацию и решила, что наилучшим выходом будет дать большой прием. Пригласить всех, чтобы общество убедилось, что нам нечего стыдиться…

– Нет.

– Нет?

– Я не собираюсь числить среди своих друзей тех, кто сомневался в моей чести.

Лилиан уставилась на дочь.

– Виктория, но слухам надо положить конец!

– Я не собираюсь потакать сплетникам! Если они умеют считать до девяти, то очень скоро обнаружат, что я не грешила до замужества.

– А как ты собираешься жить дальше? Ты же станешь отверженной!

– В некотором смысле я и так жила как отверженная – с того самого дня, как Чарлз покинул меня у алтаря. Зачем что-то менять?

– Виктория, ты должна еще раз все обдумать. Неужели тебя совсем не волнует твоя репутация?

– Мне жаль, мама, но я не собираюсь ни перед кем оправдываться.

Какой смысл унижаться, пытаясь добиться расположения всех этих светских дам с их грязными мыслями? Скоро они разведутся, и тогда ее репутация погибнет окончательно.

Спенс рассматривал три фотографии, лежавшие на его столе. Три мертвеца. Он рассеянно потер шею.

– Пожалуй, мне стоит сегодня заглянуть в полицейский участок… Хоть и сомневаюсь, что от этого будет толк.

– Это те трое, что напали на тебя? – спросил Бен.

– Не уверен. Я не видел лиц. Могу быть уверен только в одном… – Спенс ткнул пальцем в снимок Моу. – Он работал на партнера Слеттера. Думаю, именно ему я сломал ногу.

– Так ты считаешь, это Слеттер разделался с ними? – Бен откинулся на спинку кресла.

– Скорее всего он не одобрил план Оливии разделаться со мной и попытался таким образом дать понять, что думает по этому поводу. Может, он хочет помириться со мной?

– Можно считать, что ему это удалось?

– Нет. Я видел девушек, пострадавших по его вине. Его деятельности надо положить конец, – твердо ответил Спенс.

– Здорово! – Бен ухмылялся во весь рот. – Давненько я не участвовал в славной драке.

– Уже участвуешь. – Кинкейд протянул ему телеграмму. Бен прочел ее и поднял на друга вопросительный взгляд.

– Похоже на то, что нам не стоит ждать помощи от закона.

– За то, что он калечит жизнь молодых женщин, Слеттера ждет лишь незначительный штраф – поистине смехотворное наказание.

– Я чего-то не понимаю, – отозвался Бен. – Почему?

Кинкейд скатал телеграмму в шарик и метким броском отправил его в мусорную корзину. Голова его болела. Отдаленный шум улицы – стук колес и копыт по гранитной мостовой, голоса людей, едва долетавшие сквозь открытое окно, – гулко отдавался в висках. Надо поспать. Да мало ли чего еще надо. Он устало пояснил:

– Слишком многие верят, что женщина попадает в бордель по своей воле.

– И что мы собираемся делать? – спросил Бен.

– Мы прикроем их бизнес. Это может нам помочь. – Кинкейд протянул Бену какой-то документ.

Бен быстро прочитал послание. На губах его заиграла довольная улыбка.

– Как тебе это удалось?

– Губернатор – старый друг моего отца. Эта бумага убережет нас от тюрьмы. – Спенс взял у него документ и спрятал в карман пиджака.

– С чего начнем?

– Сегодня вечером собери людей…

В комнату вошла Тори, и Спенс замолчал.

– Простите. – Виктория растерялась и отступила к двери.

– Я не хотела вам мешать.

– Ничего. – Спенс внимательно посмотрел на жену. Она была одета с изысканной элегантностью. Но теперь он знал, какое восхитительное тело скрывает наряд настоящей леди. Вздохнув, он произнес: – Войдите, я хочу кое с кем вас познакомить.

Бен встал и осторожно пожал узкую ладонь жены Спенса.

– Мой друг сказал мне, что вы красивы, но теперь я вижу, что он был недостаточно красноречив. Вы прекрасны.

– Вы очень добры. – Нежный румянец залил теки Тори. Она посмотрела на мужа: – Там привезли мои вещи. Я… я не знаю, в какой комнате я буду жить.

«Хорошо бы в моей, – подумал Спенс. – Но разве она согласится?»

– Моя комната рядом. Джаспер покажет вам остальные. Выберите, какая понравится.

Она кивнула и повернулась к Бену:

– Было очень приятно познакомиться с вами, мистер Кэмпбелл.

– Взаимно. – Бен смотрел ей вслед, пока Тори не скрылась за дверью. – Вот это да! – присвистнул он. – Настоящая леди!

– Да, – коротко отозвался Спенс.

– Не волнуйся, приятель, – усмехнулся Бен. – Я с нее глаз не спущу. Все время буду рядом.

– Но не слишком близко, – нахмурился Спенс.

– Боишься, что она не устоит перед моей смазливой мордашкой? – от души потешался Бен.

А Спенс с удивлением обнаружил, что именно этого и опасается, причем всерьез. Проклятие, он всегда считал ревность никчемным, бессмысленным чувством – и вот он уже мучается ею, как самый настоящий ревнивый муж.

– Просто не хочу, чтобы она заметила слежку, – сдержанно пояснил он.

– Не волнуйся, я позабочусь о ней.

Спенс знал Бена двадцать лет и без колебаний доверял ему свою жизнь. А теперь он не готов доверить ему свою жену. Надо найти выход из этого безумия, пока он окончательно не сошел с ума.

Загрузка...