Право первой ночи. Танец огня

Серые каменные стены, бесчисленные лестницы, освещенные дрожащим пламенем факелов, длинные тени и гулкое эхо шагов — замок казался Мейден опасным и величественным. Она бывала здесь всего несколько раз, но никогда не заходила так далеко.

В коридорах почти никого не было. Лишь парочка слуг, большинство из которых она раньше не видела. Возможно, именно поэтому они вели себя сдержано: прятали любопытные взгляды, не позволяя себе ни единого смешка или шепотка.

Князь подвел Мейден к огромной резной двери с массивной бронзовой ручкой. За ней была комната со стенами, обитыми темной тканью с золотистым узором.

Больше Мей ничего не рассмотрела. Едва захлопнулась дверь, как ее снова захватили страх и стеснение. Она ничего не могла с собой поделать: так и замерла посреди комнаты, уперев глаза в пол.

— Иди сюда, — позвал Реймор.

Она не двинулась, и ему пришлось подойти к ней.

— Какая же ты упрямая, — шепнул он.

И не дав Мейден ни единого шанса заговорить его, князь поднял ее на руки и отнес к кровати.

Шелест ткани, и вот уже Реймор снял свой подарок. Она почувствовала, как его пальцы скользнули по щеке, погладили шею, коснулись груди. Он нагнулся к ее лицу, но Мейден инстинктивно отпрянула. Князь прильнул губами к ключице. Она попыталась оттолкнуть его, но безуспешно. Реймор лишь задышал чаще.

Мейден отчаянно брыкалась, но освободиться не получилось. Более того, она смутно понимала, что такое сопротивление лишь раззадоривает князя. Но заставить себя замереть и покориться Мей не могла.

Реймор поймал ее руки и, прижав к кровати, навис сверху. Шелковая петля пояса мягко обвила запястья. Князь неторопливо, будто смакуя момент, опустил голову и заглянул ей в глаза. И хотя Мейден прекрасно понимала, что дело в игре света, все равно не могла избавиться от видения дикого пламени, пляшущего внутри ее мучителя. Янтарные всполохи в глубине прищуренных глаз, горячие прикосновения уверенных рук и тяжелое дыхание на шее. Мей чувствовала себя бьющимся в паутине мотыльком, судьба которого предрешена.

Смятение, ярость, тягостное предвкушение — все смешалось в единый поток, готовый поглотить ее целиком. Князь, точно путник, истерзанный жаждой, пил ее дыхание. Ловкие пальцы умело ласкали тело Мей. Она не без ужаса осознала: странная игра приносит ей удовольствие. Связанная, безвольная в жадных объятиях, Мейден гадала, что же произойдет в следующую минуту.

Легкий укус, и она снова обрела голос: вскрикнула, но тут же закусила губу. Ткань лифа, все еще скрывавшая грудь, смягчила игривое нападение, а внезапная боль принесла… удовольствие.

Тем временем свободной рукой князь задрал подол ее платья. Он гладил колени и бедра Мей. Прикосновения Реймора сочетали в себе нежность и настойчивость. Едва ощутимые, почти деликатные, они сбивали с толку. На секунду Мейден позволила себе расслабиться. Мучитель, казалось, только этого и ждал. Белоснежная ткань с треском пошла по швам: подвенечное платье превратилось в жалкие лоскуты.

Мейден испугалась, опять вскрикнула, но тут же осеклась, сообразив, что только сильнее распаляет князя. Несмотря на это, свою одежду он сбрасывать не спешил. Даже не думал прикасаться ни к одной из многочисленных золотых застежек. Казалось, полностью облаченный палач испытывал особое удовольствие от беспомощной наготы своей жертвы.

Склонив голову набок, князь беззастенчиво рассматривал Мейден. Судя по ленивой ухмылке, сейчас он решал, что делать со своей игрушкой.

Мей стиснула зубы: какую бы мерзость негодяй ни придумал, от нее он не услышит больше ни звука. Пусть бесправная и в чужой власти, она все еще может лишить господина удовольствия наслаждаться ее стонами.

Реймор грубо, словно пересиливая себя, принялся мять ее грудь. Мейден молчала. Лишь позволила себя пару тяжелых стонов, когда движения князя стали резкими, причиняя ощутимую боль.

Господин помрачнел. Звонкий шлепок, и Мейден нарушила собственное обещание. С губ сорвался крик, полный испуга. Реймор медленно занес руку для нового удара.

— Прошу, мой господин, — пролепетала Мейден, — не надо! Мне больно.

Князь улыбнулся так, будто принял искреннюю мольбу за кокетство, но руку все-таки опустил. Он бережно погладил Мей по щеке, тонкие пальцы скользнули к губам. Кожа Реймора пахла миндалем и имела приятный терпкий привкус.

— Ты действительно желаешь, чтобы все прекратилось? — промурлыкал князь.

Томная вкрадчивость не одурачила Мейден. Его глаза смеялись: «Не обманывай себя, ты же хочешь, чтобы я продолжил». Не дожидаясь ответа, он припал губами к ее груди: то облизывал, словно сочный плод, то легонько покусывал соски.

Мей больше не контролировала ни дыхание, ни протяжные стоны. Реймор не отставал: словно охотничий пес, взявший след, шумно втягивал воздух. Покрывая грудь поцелуями, он поднимался выше: ключицы, шея, подбородок. Наконец его ненасытные губы добрались до рта Мейден. Он не ласкал ее, скорее, нежно жалил.

— Такое наслаждение наблюдать, как ты сопротивляешься, когда твое тело жаждет покориться, — шепнул Реймор, смыкая цепкие пальцы на шее Мей.

Она хотела возразить, но из груди вырвалось лишь невнятное мычание. Мейден почувствовала, что не может больше дышать. Сердце затрепыхалось так, будто вот-вот выскочит из груди.

Все вокруг поблекло. Мей зажмурилась, почувствовав, как на нее вот-вот обрушится темная волна.

— Верь мне! — прохрипел князь и ослабил хватку.

Она сделала несколько вдохов, частых и глубоких. «Верить? — лениво шевельнулась мысль на краешке сознания. — А разве у меня есть выбор…»

Мейден ощущала влагу на теле и внутри. Ее била мелкая дрожь. Она не понимала, было ли в покоях слишком холодно или невыносимо жарко. Абсолютно новые ощущения. И если разум из последних сил противился, то тело… Мей понял, что оно готово предать хозяйку в любую секунду.

Приоткрыв глаза, она едва не закричала: князь наблюдал за ней с животной ненасытностью, будто мог видеть внутреннюю борьбу. Мейдан не понимала, как князю удается сдерживать себя. Но движения Реймора оставались плавными и чуткими. Его руки вновь отправились в путешествие по ее телу: грудь, живот, бедра. Горячие пальцы потянулись к лону Мей. Она застонала, глухо и сладко:

— Развяжи меня!

Собственный голос не узнать: хриплый и густой. Мейдан глянула на князя, тот замер в ожидании.

— Мой господин, — поспешно добавила Мей.

Реймор молча слез с нее, подошел к спинке кровати и ослабил петлю. Она высвободила руки и села. Краем глаза Мейден заметила еще одну фигуру в комнате и даже успела испугаться, прежде, чем поняла, что это зеркало.

Незнакомка в отражении восхитила Мей: влажная смуглая кожа в дрожащем пламени свечей отливала золотом, тонкий стан, высокая грудь, хрупкие плечи, на которые спускался водопад темных волос, и губы, припухшие от поцелуев, они бесстыже алели, требуя новую порцию ласк.

Князь медленно отошел, остановившись у изножья кровати. Мейдан не знала, чего он ждет. По наитию опершись на руки, она осторожно подползла к нему. Реймор одобрительно улыбнулся.

Мейден встала на колени, оказавшись лицом на уровне груди господина, и потянулась к застежкам на камзоле. Дрожащие пальцы не слушались хозяйку, все происходило очень медленно. Князь сопел и нетерпеливо фыркал, но помогать не стал. Губы у Мей пересохли от волнения, она то и дело их облизывала. Наконец когда с последней пуговицей было покончено, Реймор вознаградил ее долгим поцелуем. Одной рукой он крепко держал Мейден за подбородок, второй ловко расправлялся с ремнем в штанах.

Не дав ей опомниться, князь поднял Мей с кровати и опустив на пол, повернув к себе спиной.

— Ложись, — рыкнул он.

Она безропотно повиновалась. Шелест ткани, Мейден поняла, что князь скинул с себя оставшуюся одежду. В таком положение она не могла видеть господина, но чувствовала жар, исходивший от его тела.

Реймор опустился сверху, схватил Мей за волосы и легко потянул назад так, чтобы она приподняла голову. Свободной рукой князь снова коснулся ее лона.

— Я не могу больше играть с тобой. Слишком желанна, — с этими словами он уверенно приподнял Мей и начал двигаться.

Она с трепетом прислушивалась к собственному телу: там, внизу стало невероятно горячо и тесно.

Внезапная давящая боль. Мейден дернулась вперед, но князь удержал ее. Он немного помедлил, давая ей время привыкнуть, и снова сделал несколько аккуратных неглубоких движений. Мей застонала. Вышло как-то капризно и немного по-детски.

— Сейчас будет больно, — шепнул ей в затылок князь.

Вместе с этим он навалился на Мейден всем телом и одним мощным толчком вошел глубоко до конца. Она выгнулась, стиснув зубы, сдержала рвущийся изнутри визг.

Князь, казалось, ничего не заметил, он продолжал двигаться, уверенно и ритмично, в такт собственному дыханию. Каждый новый рывок отзывался для Мей тупой болью внизу живота. Не в силах больше терпеть, она сдалась. В ее криках звучали ненависть и страдание, мольба и отчаяние. Она знала: Реймор прекрасно все понимает, но останавливаться не собирается. Наоборот, князь ускорился, безжалостно насилуя свою игрушку, каждым раз заставляя кричать ее еще громче.

Мей уткнулась лицом в подушку и зарыдала. Она презирала себя за наготу и беспомощность, за дрожь в теле и стоны, которые не могла сдержать. Из последних сил она попыталась скинуть с себя ненавистного господина.

Князь резко отстранился. Без его тяжести, Мейден почувствовала себя легкой пушинкой. Реймор перевернул ее на спину и, придерживая за плечи, снова навис сверху.

— Успокойся, — в его строгом голосе звучала нежность. — Пойми, я не могу остановиться. Просто расслабься. Доверься мне.

Князь принялся целовать ее лицо, кончиком языка слизывая слезы со щек. Эта выходка обезоружила Мей. Такая неожиданная, но приятная, так сильно отличающаяся от свирепого насилия, которое она только что пережила.

— Доверься мне, — повторил Реймор. — Не заставляй умолять.

Его дыхание щекотало шею, и это был уже не приказ.

Мей чувствовала, как князь водит своим членом, горячим и твердым, по ее животу. Она всхлипнула еще несколько раз, глубоко вдохнула и постаралась расслабиться.

Реймор снова вошел в нее. Теперь она видела его напряженное лицо, плотно сжатые губы и бисеринки пота на коже. Князь не торопился, наоборот, старался двигаться медленно и аккуратно. Мей чувствовала, что такая терпеливость стоит ее мучителю немалых усилий.

Она крепко зажмурилась, прислушиваясь к новым ощущениям. Движения члена внутри оставались все такими же непривычными, но невыносимых страданий больше не причиняли. Наоборот, эта новая боль приятной, тепло разливалась по телу мягкими волнами. Толчок, еще один. Мей осознала, что сладко постанывает в такт нарастающим движениям князя. Громче, еще громче. Время и пространство перестали существовать. Только ритмичные толчки и общие стоны, звучащие для нее сладкой музыкой.

Мейден не поняла, в какой момент оказалась сверху. Она не стала бороться с искушением и повернула голову к зеркалу, желая знать, как выглядит со стороны. В отражении ей улыбнулась растрепанная всадница. Изящная и гибкая, назвать такую несчастной не поворачивался язык. Это была победительница, гарцующая верхом на диком звере.

Реймор придерживал Мей за талию, двигаясь в едином ритме, помогал ей ускориться. Быстрее, еще быстрее. Она почувствовала, как по телу бегут мурашки, и с сожалением осознала, что это все не может длиться вечно.

Еще несколько толчков, и князь резко остановился. Его руки скользнули вниз, на ягодицы Мей, и крепко их сжали. Реймор протяжно выдохнул ее имя.

Мейден ощутила дрожь и с удивлением поняла, что это член князя пульсирует внутри. Она почувствовала, как напряжение в ее теле исчезает, уступая место невероятно блаженству, которого до этих пор не знала.

Не зная, что делать дальше, Мейден медленно слезала с Реймора. К счастью, ей не пришлось ничего решать, князь взял ее за руку и привлек к себе. Он повернулся набок. Она улеглась лицом к нему и, зажмурившись, позволила себе прильнуть лбом к его широкой груди.

— Ты прекрасна, — сонно протянул князь, опуская тяжелую руку ей на затылок.

Какое-то время он поглаживал Мей по волосам, а она, вслушиваясь в его размеренное дыхание, не заметила, как уснула.