Прекрасный мерзавец

Глава 8. Мерзавец

Настойчивый звонок.

Снова и снова. Швыряю телефон прочь. Пошли все на хрен. У меня законный выходной после заебательски долгой вечеринки.

Слышится звон стекла. Начинает выть охранная сигнализация. Меня словно ветром сдувает с кровати. Рука ныряет под подушку, пальцы хватают ствол прежде, чем мозг просыпается.

Красться, словно вор в своём доме, когда в него кто-то ворвался? Это не про меня. Я вскакиваю из кровати в одних трусах и, перепрыгивая через ступеньку, несусь вниз. В оконном проёме возникает мужская фигура. Охуеть, он ещё и лезет ко мне в дом! Не успеваю понять, кто он – глаза ещё не продрал толком. Но выпускаю пару пуль поверх его головы.

– Мэт! Грёбаный ты мудила, прекрати стрелять! – слышится голос Наглеца, пытающегося перекричать охранную сигнализацию.

– Бро, это ты? – продираю заспанные глаза.

Итан залезает на окно, спрыгивает. Разбитое стекло хрустит под подошвами его узконосых, модных ботинок.

Вот же срань! Солнце едва встало, но Итан выглядит свежим, отдохнувшим и бодрым. Английский костюм строгого покроя сидит на нём великолепно. В то время как я стою в одних трусах, заспанный. Во рту как будто сдох скунс и начал разлагаться, а голова гудит, как колокол. И ещё вопит диким ором охранная сигнализация. Не успеваю её отключить. Придётся звонить в охранку.

– Жди. Сейчас вернусь! Нужно сделать звонок и дать отбой.

Я добираюсь до телефона и набираю нужный номер.

– Кев? Это Мэтью Хилл! – говорю в полный голос, чтобы перекрыть вой сигнализации.

– Да, у тебя сработала сигнализация. Хочу отправить парней.

– Не надо… Ложная тревога!

– Уверен? – уточняет Кевин, мой старый приятель.

– Уверен. Это просто мой бро завалился ко мне на хату.

– Не очень-то вежливо, – замечает Кевин, щёлкая по клавишам.

– Это очень невежливо. Но я едва не прострелил ему башку, а до этого расколотил тачку, так что мы в расчёте… – ухмыляюсь я.

– Ничего подобного, – слышится спокойный голос Итана позади меня.

Я показываю ему fuck. Он отвечает мне тем же.

– Отсоси! – говорю одними губами.

Ни один мускул не дрогнул на спокойном лице Итана. Иногда мне кажется, что он чёртов японский робот нового поколения.

– Кончай трепаться. Мы опаздываем, – говорит он и поворачивается ко мне спиной, выходя из спальни.

– Кажется, вам не скучно? – спрашивает Кев.

– Не-а. Но он жуткая заноза в заднице и зануда. Занудная заноза – что может быть дерьмовее? Как будто в воздух насрали и заставили этим дышать…

– Вызвать тебе специалистов, чтобы восстановили окна?

– Да, буду очень тебе обязан! – благодарю приятеля.

– Я бы на твоём месте поставил другие окна. Небьющиеся.

– Не-а, я хочу знать, когда ко мне в дом вламываются придурки вроде шизанутого приятеля.

– Замётано. Будет сделано в лучшем виде. И я всё равно отправил пару парней, чтобы они проследили за домом, пока приедет бригада ремонтников.

– Ты чудо, Кев.

– Скажи это тёлке с вагиной… – смеётся Кевин и добавляет серьёзным тоном. – Передай от меня привет и поздравления Ченсу. Он уже засрал ленту моего твиттера сообщениями, что у него родилась самая красивая девочка!

– Ага, передам! – отвечаю машинально и отключаюсь. Потом делаю шаг в сторону выхода из спальни и замираю на месте.

Ченс, твою же мать! Как я мог забыть, что сегодня старший бро забирает жену из роддома?! Мысль ошпаривает меня, словно кипяток. Пальцы впиваются в волосы.

– Блять! Ченс! – кричу вслух и судорожно ищу, что натянуть на задницу.

– Ну что, вспомнил? – ехидно спрашивает Итан. Он снова стоит в дверях спальни и наблюдает за моими метаниями.

– Да! – натягиваю рваные джинсы и ищу футболку.

– Эй. Не хочешь же ты сказать, что поедешь к Ченсу и Эмилии вот так? – спрашивает Итан и смеряет меня с ног до головы взглядом в стиле «ты-помойный-отброс-недостойный-дышать-со-мной-одним-воздухом».

– Я приму душ!

– Разумеется! – повышает голос Итан. Выбрасывает руку вперёд и сверяется со своими часами Hublot. – Если поторопишься, то, возможно, мы не опоздаем. Возможно! – цедит он сквозь зубы. – Поэтому поторопись!

– Прихвати мне с кухни пива! – прошу я, направляясь в душ.

– Хрен тебе, а не пиво! Ты хочешь увидеть дочь своего друга и с первой же встречи испугать её своей пьяной мордой? – кричит мне вслед Итан. – Я лучше покопаюсь в твоей помойке и попытаюсь найти приличные шмотки!

– Удачи! – советую ему.

Ледяной душ прочищает мои мозги. Кажется, после телефонного звонка Эбби я загудел… Больше чем на сутки! Вот это загул.

Вспоминаю всё и едва не матерюсь. Кажется, я даже нюхнул кокс в одном из баров. Липкий холодок страха проносится по спине и цепляет меня за яйца. Больше никакого кокса, клянусь. Бью стену кулаками. От тупой боли становится чуть легче. Меня давно не торкало в сторону наркоты. Но вот опять сорвало. Это дерьмово.

«Всего один раз! Этого больше не повторится!» – говорю себе.

Но встречей с Эбби, той сукой-монашкой, башку словно разнесло на ошмётки и вспомнилось многое, что было тогда, пять лет назад. Я бы не хотел думать об этом. Но мысли лезут, как тараканы, изо всех щелей. Не самые приятные воспоминания. Возвращаюсь в свою спальню.

– Надевай! – Итан кивает на тёмные, почти чёрные джинсы и белую рубашку, разложенные на кровати.

– Это ты у меня нашёл? – спрашиваю, не веря своим глазам. Не думал, что у меня в гардеробе есть что-то в этом роде.

– У тебя. Чаще заглядывай в шкаф, а не в мусорный бак, – язвит Итан, бросает на меня взгляд и говорит. – Трусы тоже надень. Но найди их сам. Я не стал копаться в твоём белье, извини.

– Натянул бы перед этим свою перчатку, – огрызаюсь я.

– Ха-ха, – Итан брезгливо откидывает в сторону простынь и садится на кровать.

Я спокойно одеваюсь под взглядом друга.

– Только не говори, что ты сделал ещё одну наколку, – бросает он мне с чёртовой усмешкой Мона-Лизы.

– Рассматриваешь мой конец? – спрашиваю, натягиваю чёрные боксеры. – Всегда знал, что ты педик, и мечтаешь отсосать мне.

– Конченый ты, Мэт. На какой помойке тебя подобрал Ченс? – беззлобно отвечает Наглец.

– На той же самой, что и тебя. Только меня чуть раньше. Мы вообще-то оттягивались в покер. Для виду. Пока там не появился зануда вроде тебя и едва не испортил постанову своим неуёмным желанием выиграть!

– Бла-бла-бла… Пошевеливайся! – командует Итан и первым выходит из дома.

Вываливаюсь из дома и щурюсь от яркого солнца. Чёрт… Утро-то уже не раннее. Слышится рык мотора. Низкое, равномерное рычание. Сегодня Итан оседлал чёрный Bugatti Veyron. Я заваливаюсь на сиденье и не могу удержаться от восхищения, погладив приборную доску.

– Руки! – негромко просит Итан.

– И как мне сидеть в твоей тачке? – злюсь. – Прости, бро, но я своей жопой кресло натираю. Ничего страшного? Может, надо было надеть полиэтиленовый футляр, чтобы я не запачкал твою тачку?

– Заткнись…

Тачка несётся на сумасшедшей скорости. Наглец спокоен. Как будто сидит и рубится в приставку, а не разгоняет зверя на предельную мощность. Спокойный, как труп. Однозначно, он давно сдох и просто притворяется живым. Я бы сидел с очень упоротым видом за рулём этой тачки, чувствуя каждый толчок поршня в двигателе этой дерзкой суки. Кайфовал и наслаждался бы каждым рыком зверя.

– Запомни, я не люблю, когда ты портишь мои вещи. Не хочу, чтобы испортил и эту тачку.

– Послушай, Итан, – вздыхаю я. – Твою жёлтую малышку восстановят. Но я был не виноват в аварии.

– Конечно. Ты же ангел с нимбом на голове! – дерзит Наглец.

С виду Итан спокойный. Но Наглецом мы его прозвали не просто так. Он, блять, умеет нарываться. Причём говорит колкости с таким видом, будто хвалит тебя или отвешивает комплименты. Нагло. Дерзко. Невозмутимо. Он может вывести из себя даже святошу! Чего уж говорить про меня?

– Ты мне не веришь? Я был трезв! Могу даже показать освидетельствование.

– Можешь, – кивает Наглец. – И мы оба знаем о твоих связях с продажными копами, начиная от низа и заканчивая верхушкой. Подделать свидетельство для тебя – проще, чем высморкаться.

Злость закипает во мне фонтаном. Хочется орать. Рвать. Метать. И забыться в дурмане. Нет. Это уже лишнее.

– Я думаю, что тогда ты был под кайфом, как и вчера, – ровным голосом замечает Итан, уточняя. – Вчера ты точно нюхал в одном из баров. Знаю это наверняка, потому что мой знакомый видел, как ты общался с одним из тех, кто раскладывает «дорожки».

– Итан, я…

– Мне плевать. Главное, чтобы сейчас твоя рожа выглядела прилично. Не смей портить Ченсу праздник рассказами о том, что тебя снова понесло, сам знаешь куда. Твои слабости – твои проблемы, ясно?

– Окей, я понял. Можешь не повторять. Хочешь похвастаться, тем, что у тебя нет постыдных слабостей и тёмных пятен на биографии? – смеюсь и тянусь за сигаретами.

Итан ловко выхватывает сигаретную пачку и выбрасывает её из окна.

– Не кури в моей тачке.

– Да пошёл ты, святой педрила!

– Завались, – цедит сквозь зубы Итан.

До конца поездки мы больше не говорим друг другу ни слова. Только возле медицинского центра Итан открывает рот, чтобы сказать мне:

– Встречу я организовал. От лица нас двоих, разумеется,

– Цветы, шары, музыканты и прочая херня?

Итан смеряет меня взглядом, которым может испепелить до состояния кучки пепла.

– У нормальных людей это называется праздник. Если ты – кусок дерьма и живёшь, как грязное животное, то не стоит думать, что все остальные живут точно так же. Для Ченса это очень важный день. Для Эмилии тоже. Так что закрой свой помойный рот и будь паинькой.

Я хмурюсь. Выдал бы порцию мата в ответ, но Итан, чёрт бы его подрал, прав. Не прав он только в том, что я не понимаю, насколько это важно. Я на самом деле понимаю, что семья для Ченса и его горячая мексиканочка – это всё. Нет. Не так. ВСЁ. Самое главное.

И я хрен когда признаюсь Итану, но мне дико завидно, что некоторые могут радоваться жизни по мелочам, а не придавать ей вкус при помощи бухла, наркоты и выброса дурного адреналина.

Иногда мне кажется, что я долго не протяну. Сдохну, годика так в тридцать три, как долбаный Иисус. Если дотяну, конечно. Всё чаще думаю, что не доживу до этой даты. Скорее всего, в поисках очередного свежего глотка жизни я спрыгну вниз с такой высоты, что разобьюсь.