Просто скажи «да»

3

– Ну, однажды ты все-таки отступила от своей привычки, – не слишком деликатно возразила Маша.

Это был удар ниже пояса. Лера резко вскинула голову и одарила подругу таким взглядом, от которого кто угодно другой, безусловно, сразу же захотел бы оказаться в каком-нибудь ином месте. Лучше всего мгновенно дематериализоваться.

Но только не Машка.

– Я имею в виду Макса Годунова, – спокойно уточнила она.

Могла бы и не уточнять.

Еще один красноречивый Лерин взгляд пропал втуне, поскольку ее собеседница как раз в этот момент сосредоточенно рассматривала кофейный осадок на дне чашки.

Наконец Маша обратила свой взор на подругу.

– Пожалуй, я еще кофейку сварю. Будешь?

– В принципе я – за, но тебе, Машуня, разве кофе не вреден? – Лера не стала упускать возможности перевести разговор на другую тему. – Ты ведь все-таки кормишь.

– Кормлю. Смесями, кашками, пюре и так далее. К сожалению, молока на бедного Антошу у меня хватило всего на пару месяцев.

– Досадно. – Лере было не просто досадно, ее почти мучила совесть за проявленную бестактность.

– Еще бы. Он был совсем даже не прочь продолжить. В отличие от моего старшего сына, который, получив в полтора месяца свою первую смесь, сразу же дал понять, что больше во мне не нуждается. А я тем не менее еще три месяца мучилась, стараясь впихнуть в него хоть чуточку своего молока. – Включив кофеварку, Маша вновь повернулась к подруге. – На этот раз мне вряд ли пришлось бы мучиться, но… Зато теперь я могу позволить себе кофе в любых количествах. Да, кстати, этим летом я имела наконец счастье познакомиться с Максом Годуновым, – сообщила она без всякого перехода.

– Что? – Лере хотелось думать, что она ослышалась, правда, на самом деле она так не думала.

– Может, он не такой уж и красавец, но его улыбка… – Маша мечтательно закатила глаза. – Думаю, его улыбка способна растопить даже ледяное сердце. Твое, например, – добавила она, проигнорировав очередной Лерин взгляд. Очень красноречивый. – Теперь-то я действительно поняла, почему ты в него влюбилась.

– Я в него не влюблялась! – Господи! И кой черт ее дернул перейти на другую платформу и приехать сюда?

– Ну да, я забыла, ты бы в него влюбилась, если бы он был немного постарше, – припомнила Маша слова, когда-то произнесенные подругой. – Может, даже без памяти влюбилась, – добавила она уже от себя.

Лера почувствовала, что причина выходить из берегов у нее, кажется, появилась. Еще три года назад она говорила Машке, что раз и навсегда отказывается обсуждать эту тему с кем бы то ни было. Точнее, три года и три месяца. Но разве Машку остановишь? Хоть тогда, хоть сейчас. Лера обреченно вздохнула. Надо полагать, она все равно скажет то, что посчитает нужным.

– А ты сама-то Макса давно не видела? – Маша плюхнула на стол чашки со свежезаваренным кофе.

– Давно.

Столь лаконичный ответ Леры совершенно не устроил ее подругу.

– Неужели он никогда не забегает к отцу? – продолжала допытываться Маша. – Ведь кафедра физики, если я правильно поняла, находится прямо над кафедрой иностранных языков. Так что вы – почти соседи.

Лера пожала плечами:

– Забегает, наверное. Но я-то хожу на работу не для того, чтобы целыми днями слоняться без дела под дверью почти соседней кафедры. И вообще, что мы все обо мне да обо мне? – Скучающий тон у Леры не получился, и она, уже не скрывая своего любопытства, выпалила: – Давай-ка, Машуня, выкладывай, где, когда и как ты познакомилась с Максом.

– Это произошло случайно.

Машин ответ был менее лаконичным, но не более информативным, чем Лерин. Особенно если учесть, что ее муж Леша и отец Макса Борис Федорович Годунов работали на одной кафедре. Таким образом, данное событие могло иметь место где угодно, когда угодно и совсем не обязательно случайно.

Если Лера и не скрипнула зубами, то лишь потому, что относилась к ним чрезвычайно бережно. К тому же она понимала: Машкино желание поделиться эксклюзивной информацией ничуть не меньше, чем ее собственное желание эту информацию получить.

Подруга не обманула Лериных ожиданий и после эффектной паузы приступила к своему рассказу:

– В середине августа мы оказались на даче у Лешкиного университетского приятеля Коли Балакирева. Собственно говоря, это дача его родителей, и находится она как раз по соседству с годуновской.

– Как, однако, стал тесен мир, – с отвращением констатировала Лера.

Маша с ней не согласилась:

– Не так уж и тесен, если разобраться. Просто Колин отец работал в вашем вузе как раз в тот период, когда распределялись садовые участки. Между прочим, Лешка через него и попал на кафедру. Так вот, оказалось, что у Бориса Федоровича был день рождения, и мы всей компанией самым естественным образом переместились к Годуновым. Правда, Макс приехал значительно позже, но еще до того, как он появился, я узнала о нем массу интересного. Недавно, например, он чуть было не женился. И все из-за тебя, Лерка.

– Что именно из-за меня? – выгнув бровь, уточнила Лера. – Чуть было не женился или все-таки не женился?

– Думаю, и то и другое, поскольку, по словам Коли, бывшая невеста Макса – совершенно сногсшибательная рыжеволосая дива. – О том, кого она должна была напоминать Максу, Маша говорить не стала, однако это витало в воздухе.

На столь явную провокацию Лера решила не реагировать и демонстративно вонзила свои идеально белые и ровные зубы в яблочный пирог, кстати, действительно очень вкусный. В конце концов, почему бы не совместить неизбежное с приятным?

– И вообще Колина мама насчитала целых пять рыжих девиц…

– Не хватало еще, чтобы они были не целыми, – ехидно вставила Лера.

– …пять рыжих девиц за три года, – игнорируя мелочные придирки подруги, договорила Маша. – Причем три из них вроде как даже были действительно рыжими, то бишь натуральными. Она еще удивлялась, где Макс берет их в таких количествах.

Лера, не торопясь, дожевала кусочек пирога, проглотила его и только тогда возразила:

– Это говорит лишь о том, что ему нравятся рыжие.

– Конечно, нравятся, – согласилась Маша. – А на последней он, как я уже сказала, вообще чуть не женился, они даже заявление подали, Макс снял квартиру… хотя нет, квартиру он, кажется, снял раньше. Однако перед решающим шагом он все-таки посмотрел правде в глаза и осознал, что рыжеволосая красавица – все равно не ты.

– Уж не сам ли он поведал тебе об этом? – язвительно поинтересовалась Лера. И тут ей в голову пришла совершенно дикая мысль, что Машка действительно обсуждала с Максом их отношения. Хотя вряд ли. В любом случае такого он ей не сказал бы. Или…

– Нет, это мое личное впечатление, – спокойно сказала Маша, прервав лихорадочный бег Лериных мыслей. – Кстати, о том, что ты моя подруга, я особо не распространялась.

– Отлично, – Лера с облегчением перевела дух, – значит, мой смутный образ не маячил в тот день перед семейством Годуновых. – Она прекрасно понимала, что лукавит, но стоит ли на этом зацикливаться?

Маша не стала уличать подругу в непоследовательности.

– Что касается Макса, – рассказывала она, – он повел себя как истинный джентльмен и не стал вдаваться в подробности, сказал только, что раздумал жениться. Зато его папаша, будучи уже в несколько… м-м… расслабленном состоянии, кое-что прояснил. Так вот, хотя Борис Федорович как типичный Лев к женщинам очень даже не ровно дышит, он считает, что и у красивой женщины должно быть хоть немного ума. Полное отсутствие оного он расценивает как совершенно непоправимый недостаток, каковой он и констатировал у последней избранницы Макса. – Тут Маша, поджав губы, задумалась.

– Да, если уж природа пожалела для красивой женщины хоть чуточку ума, здесь действительно ничего не поделаешь, – усмехнулась Лера. – Красивые женщины таких мелочей обычно не замечают.

Маша рассеянно кивнула.

– Вообще-то Борис Федорович прав, – изрекла она, все еще находясь в задумчивости, – но, как показывает мой жизненный опыт, большинство мужчин вообще и Львы в частности в отсутствии ума у женщин видят скорее достоинство, чем недостаток.

– Ну, возможно, у Бориса Годунова это просто издержки профессии, – предположила Лера. – Подумай сама, Машка, как должен чувствовать себя преподаватель, обнаружив на экзамене, что напрасно потратил целый семестр, пытаясь вдолбить хоть что-нибудь в красивую, но абсолютно пустую головку. А головка-то по-прежнему пуста. Невольно станешь смотреть на безмозглых красавиц как на потенциальную угрозу мирозданию, центром которого ощущает себя практически каждый мужчина. – Выдав свою тираду, Лера бросила взгляд на часы и решительно встала из-за стола. – Ладно, Маш, спасибо за кофе, пирог у тебя в самом деле получился обалденный. Надеюсь, Татьяну Михайловну ты уже угощала таким?

– Нет еще. Я пока кормлю ее Лешкиными и Темкиными дифирамбами в адрес моих пирогов. Пусть сначала получше прочувствует.

– Смотри не перекорми, – рассмеялась Лера, – а то потом она твои пироги начнет под микроскопом рассматривать. Ладно, Машунь, мне действительно пора, иначе Агата останется сегодня без дневной прогулки. Этого она мне не простит.

Агата – рыжая с белым колли, такая же роскошная и холеная, как ее хозяйка, – любила компанию и очень обижалась, если приходилось проводить целый день в одиночестве.

По мере своих сил Лера старалась, чтобы такое случалось как можно реже. Хорошо еще, что и жила, и работала она рядом с метро. Как правило, ей удавалось заскочить домой в середине дня, покормить собаку, погулять с ней и снова уехать на работу.