Глава 8

— «Страны и народы», «История королевского рода Навальских», «Ведение хозяйства». А это что? «Семейные хитрости». Это тоже нужно изучать? — Настя открыла очередную книгу, в которой было много рисунков, покраснела и быстро убрала ее в сторону. — Это мне пока рано, а остальное выучу.

Вскоре после завтрака к ней пришла шестидесятилетняя графиня Баталь Зубер, которая во дворце присматривала за принцессами и ведала их обучением. Семь книг, которые она принесла, девочка сейчас и рассматривала.

— Учтите, ваше высочество, что учителя проверят все! — сказала старая мымра. — Никаких скидок на ваше положение не будет! Вас никто не торопит. Когда подготовитесь, дайте мне знать. Для неокрепших умов там есть сложные для изучения места. Если не сможете осилить сами, скажите мне, и я пришлю учителя. Танцами, вышиванием и музыкой займемся после изучения этих книг.

Настя поблагодарила и заверила, что все непременно выполнит, после чего графиня наконец удалилась, и девочка смогла померить принесенную служанкой одежду. Сшитая мастером Инасом пижама тоже была из шелка и с кружевами, как и испорченная стражниками. Мастер повторил отданную ему Настей одежду, добавив от себя только вышитый герб королевского рода. Одежда для тренировок тоже повторяла пижаму, но, как и просила девочка, была свободней и сделана из какой‑то прочной и мягкой ткани. Она ничего не говорила мастеру о цвете, поэтому он его выбрал сам. На голубой ткани кимоно были вышиты летящие красные драконы. Пояс к этому наряду был тоже из красной ткани. Парадное платье Адара не принесла и сказала, что его будут шить долго. Настя только подумала об отце, как он пришел сам. На этот раз он стукнул в дверь спальни и тут же ее распахнул.

— А ну‑ка, покажись! — сказал он дочери, и она перед ним прошлась. — А это что? Даже с гербом!

— Это одежда для спальни, — пояснила Настя. — Можно использовать и в других комнатах, когда нет чужих. Такую удобную одежду шьют и на мужчин. Я в ней и в кровати лежала.

— Не совсем то, что нужно для благородной девушки, но и не твоя кожа, — высказался отец. — Я не в восторге от твоей затеи, но могу понять твои опасения. Никто не может знать замыслов богини, возможно, ты права, и впереди тебя ждут испытания, от которых я не смогу защитить. Начинай свои тренировки, а там посмотрим. Но в этом тоже по дворцу не ходи! Бери с собой служанку, а в зале, где будешь тренироваться, переоденешься. Тогда это никто, кроме гвардейцев, не увидит. Я сейчас туда пойду и предупрежу учителя, а ты выйдешь вслед за мной. Хочу на тебя посмотреть, когда будет проверять Харгайл. И свой меч не бери, там достаточно деревянных.

Такой просмотр состоялся через полчаса в небольшом зале, в котором обычно тренировались с оружием гвардейцы и мужчины королевской семьи. Из гвардейцев присутствовал лишь учитель принцев Харгайл, который напомнил Насте Верна, но был выше его и лет на десять моложе. Кроме него и короля в зале присутствовали оба принца. Настя вынула из стойки один из деревянных мечей и положила его обратно.

— Они не для моей руки, — сказала она мастеру. — У меня парадный меч имперского паладина, который в три раза легче этого. Я вашим деревянным, конечно, помашу, но для нормального фехтования просто не хватит сил. Не будет скорости, а без нее меня здесь любой завяжет в узел. Есть что‑нибудь полегче?

— Возьмите, — сказал Харгайл, протягивая ей что‑то вроде большого кинжала из дерева. — Это второй меч для фехтования двумя клинками. Как вам его вес?

— Этот даже немного легче, — пару раз взмахнув мечом, ответила Настя. — Ладно, для первого раза сойдет. А на будущее лучше снять лишнее дерево с одного из ваших мечей, этот все‑таки слишком короткий. Если тренироваться, то таким мечом, который будет близок к боевому, иначе лучше не тратить зря время.

— Куртку, конечно, надевать не будете? — на всякий случай спросил учитель, показав рукой на висевшие на стене кожаные куртки с нашитыми на них стальными пластинами. — Ну и я без нее обойдусь. Постараюсь вас бить не слишком больно, а вам меня зацепить не удастся, тем более таким мечом.

Они встали друг напротив друга, и учитель предложил Насте начать.

Она начала бой, который не отличался зрелищностью. Девочка быстро перемещалась вокруг учителя, пытаясь пробить его защиту, но у нее ничего не получалось из‑за недостатка сил и короткого меча. Но и ему не удавалось зацепить верткую и слишком быструю для него девчонку. Настя только пару раз отвела в сторону его меч, в основном она от него уклонялась или отпрыгивала назад. Они покружили по залу минут десять, после чего Харгайл остановил схватку.

— Что я могу сказать, ваше величество, — обратился он к вопросительно посмотревшему на него королю. — Принцессе не хватает силы, а мне за ней уже не угнаться. Техника у нее для меня непривычная, но дерется она с умом. Пару раз она меня чуть не достала. Если бы был длиннее меч, могла бы и достать. Вас не впечатлил ее стиль боя? Так он не для мужчин, а для не очень сильных женщин. Думаю, уже через год ваша дочь сможет долго продержаться против многих гвардейцев, а при удаче и выйти победительницей. Ей только нужно укреплять мышцы и тренироваться. Учить мне ее нечему.

— А приемы? — вспомнил Джастин.

— Давайте покажу, — согласилась совсем не уставшая девочка. — Только показывать буду тебе и нормальным мечом. На один прием мне сил хватит. Куртку можешь не надевать: я бить не буду.

Она поменяла меч и стала напротив улыбающегося юноши.

— Приготовься к защите, — сказала она принцу, — а то передумаю и тресну!

Настя дождалась, пока Джастин поднимет меч, и сделала ложный выпад, после которого внезапно рухнула на пол. Пытавшийся отбить удар принц просто не успел отреагировать и был сбит с ног подсечкой. В следующий миг она уже стояла возле него, приставив меч к груди.

— Рискованный прием, — покачал головой учитель. — Для принцев он не подойдет: у них для выполнения не хватит проворства. К тому же в поединках его могут счесть нечестным, а в сече слишком рискованно падать. Противников много, так что можно и не подняться.

— Давайте покажу другие, — согласилась Настя. — Только показывать буду вам и медленно.

Она показала несколько наиболее сложных приемов, которые сама не использовала из‑за недостатка сил.

— Один я знаю, — сказал учитель, — а два других очень интересные. Надо будет отработать.

— Ладно, разрешение тренироваться я дал, а обо всем остальном договоришься с учителем, — сказал довольный Габриэл. — Надеюсь, что твой пример подействует на братьев. И постарайтесь не покалечиться. А сейчас переодевайся и иди к себе. На обеде у нас будут главы герцогских родов, а после обеда представим тебя дворянству столицы. Жаль, что не готово парадное платье, но затягивать с представлением нельзя. Ничего, то, в котором ты сейчас ходишь, выглядит прилично. Скоро к тебе придет знаток этикета, который научит, как себя вести на представлении.

— Я прекрасно знаю этикет империи, — возразила девочка. — Вряд ли в вашем что‑нибудь сильно поменялось.

— Вот и скажешь об этом знатоку, — велел отец. — Он тебе скажет, что поменялось, а что нет. Важны все детали, не хватало еще, чтобы моя дочь опозорилась!

— Я все выучу, — согласилась Настя, — только у меня будет просьба. Я хочу, чтобы во дворец привезли моего слугу. Если вы не хотите им заниматься, и я не имею права выбирать для себя слуг, хоть прощусь с ним по–человечески и отблагодарю за помощь. Он меня, можно сказать, дважды спас!

— Ладно, сегодня я им займусь, — ответил отец, — а ты занимайся тем, что я сказал.

Он ушел, Джастин остался тренироваться, а девочка пошла переодеваться. Обещанный знаток ждал ее у дверей в комнаты.

— Шевалье Батур Гузрам, — представился он, отвесив Насте изысканный поклон. — Рад помочь вашему высочеству всем, что в моих силах!

Знатоку было около пятидесяти, он очень заботился о своей внешности и, по–видимому, красил волосы. По крайней мере, они были черные с синим отливом и без малейших признаков седины. Долго он с принцессой не занимался. Этикет оказался необычайно устойчивым к действию времени и за тысячу лет почти не изменился. Поблагодарив его за услугу, а Эллу за то, что не пришлось самой заниматься изучением этой ерунды, девочка с помощью Адары сняла платье и легла отдыхать. Она хотела навестить мага, но до обеда осталось слишком мало времени, поэтому пришлось перенести этот визит на вечер.

Обед проходил в большой трапезной, в которую Настя еще не заходила. Это помещение было раз в пять больше того, в котором завтракали и ужинали, и в нем стояли десять составленных вместе столов. Королевская семья занимала самый дальний стол, а все приглашенные садились в зависимости от их знатности: чем выше было положение мужчины, тем ближе он сидел к королевскому столу. Женщин на званые обеды не приглашали. В королевстве были три герцогских рода, а на этом обеде присутствовали два герцога. Третьего — герцога Макума Саджарского — не приглашали из‑за его отсутствия в столице. Первым делом король представил герцогам свою дочь, а потом перечислил их ей поименно:

— Дочь, сегодня познакомиться с тобой пришли самые уважаемые люди королевства. Это мой брат герцог Салех Недальский, который теперь будет твоим дядей. Еще один наш родственник — герцог Синдар Викасский. Давайте сначала отдадим должное искусству поваров, а поговорим, если останется время.

Времени на разговоры в тот раз не осталось, поэтому после окончания обеда все во главе с королем направились в зал больших приемов. Когда Настя гуляла по дворцу со старшей сестрой, та только показала ей, где находятся оба зала для приемов, а в сами залы не заходили, поэтому, попав в один из них, девочка с любопытством осмотрелась. Зал с высоким потолком был шириной примерно пятнадцать метров и длинной около тридцати. Он освещался не только через три больших окна, но и через застекленную крышу, поэтому было очень светло. Единственной мебелью здесь был трон, стоявший между двух окон. Пол, как почти везде во дворце, был выложен полированными каменными плитами, но, к удивлению Насти, таким же камнем были отделаны и стены. В других дворцовых помещениях, где она уже побывала, для отделки применяли дерево или ткань. Король подошел к трону и сел, а девочка вместе с остальными детьми встала рядом с троном. Герцоги согласно этикету расположились по обеим сторонам трона в пяти шагах от него. Распахнулись большие двустворчатые двери, и в зал начали входить богато одетые мужчины. На большие приемы приглашались титулованные дворяне и старшие жреческих братств, а из женщин допускались только члены королевской семьи. Здесь тоже был свой порядок. Ближе всех к трону находились два старших жреца, за ними стояли графы, а последними толпились бароны. При этом почти половина зала оставалась свободной.

— Господа! — встав с трона, сказал король. — Рад вам сообщить, что в моей семье добавилась еще одна дочь. Это принцесса Настя, которую вы видите. Отныне она полноправный член рода Навальских со всеми вытекающими из этого правами и обязанностями! Об этом вчера уже был королевский указ, а сегодня я его подтверждаю перед вами своим словом! Если кто‑нибудь из вас знает что‑то порочащее эту девушку, пусть скажет об этом сейчас или потом молчит до конца своей жизни!

Прождав пару минут и не услышав никаких нареканий в адрес новой дочери, Габриэл всех отпустил. Первыми ушли жрецы, а после них через расступившихся баронов удалились графы. Когда зал опустел, к выходу направились герцоги.

— Я буду рад видеть новую родственницу в своем столичном дворце, — перед уходом с улыбкой сказал герцог Салех. — У меня дочь вашего возраста. Я думаю, вы с ней подружитесь.

— Чем думаешь заняться? — спросил Габриэл.

— Хочу сходить к Бошару, — ответила девочка, — он меня приглашал. А позже займусь теми книгами, которые мне принесли для учебы.

— Это хорошо, — одобрил он. — Сейчас о тебе все узнали, и могут появиться желающие свести более близкое знакомство. Всем любопытно, из‑за чего это я решил увеличить семью. Так поступают очень редко, чаще всего тогда, когда рождаются одни девочки, а нужен наследник. Любопытство подогревает то, что из указа неясно, откуда ты взялась. В нем даже нет твоего родового имени. Будь осторожна. Я думаю, не стоит, чтобы кто‑нибудь узнал о том, что тебя связывает с богиней. Особенно сторонись жрецов. Если кто‑нибудь проявит назойливость, сразу обращайся ко мне. Все ясно? Тогда можешь идти.

Настя вышла из зала, махнула рукой отдавшим ей честь гвардейцам и пошла в сторону комнат Бошара. За поворотом коридора ее ждали.

— Ваше высочество не уделит мне немного своего времени? — с улыбкой спросил ее старший жрец. — Вас нам представил король, позвольте теперь представиться и мне. Старший жрец боевого братства богини Вильяр Замир.

— Только немного, — разрешила девочка. — У меня учеба.

— Не скажете, кто вы? — перестав улыбаться, спросил он. — В зале стены глушат магию, но здесь я прекрасно чувствую ваш пояс. Раз он на этом ребенке, значит, его тело стало вашим. Странный выбор, который дает несколько лишних лет жизни, но сильно сокращает возможности. Не объясните, с чем он связан? Не с тем ли, что жрица вошла в королевскую семью?

— Вы вольны думать все, что вам будет угодно, Вильяр, — ответила она, — только я не жрица. Пояс на мне действительно есть, но у меня с ее владелицей договор. Она помогает мне, а я, когда придет время, помогу ей.

— Не очень‑то ваш разговор похож на речь ребенка, — с сомнением сказал он. — Я бы вам дал не тринадцать, а все двадцать лет.

— Мне тринадцать с половиной, — сказала Настя. — А разговор будет зависеть от круга интересов и запаса слов. Если девочку не интересует ничего, кроме кукол и вышивания — это одно, а если она прочитала сотни книг…

— Вы правы, — кивнул он. — Не скажете, где вы могли прочитать сотни книг? Не поделилась ли с вами памятью жрица? Говорят, они это когда‑то умели.

— С какой стати мне с вами откровенничать? — спросила девочка. — Не пойму, в чем здесь моя выгода?

— У меня к вам есть предложение, — не отвечая на ее вопрос, сказал Вильяр. — Отдайте нам пояс, а мы в ответ готовы оказать встречные услуги. Последний такой пояс был у старшей жрицы Вардага. Богиня еще делится с жрицами своей силой, но уже не дает им своих вещей. Мы заинтересованы в том, чтобы и этого пояса больше не было.

— Я вам пока не скажу ни да, ни нет, — ответила она. — Мне нужно подумать.

— Думайте, — кивнул он, — только не слишком долго! Прощайте!

Жрец поклонился, повернулся и быстро пошел по коридору.

«Ого! — подумала Настя. — А ведь это угроза! Что‑то с этим поясом не так. Схожу к магу, а потом буду раскручивать Эллу».

Маг, как и думала девочка, после обеда отдыхал в своих комнатах. Ей открыл слуга, который сбегал в спальню сообщить хозяину, что пришла гостья.

— Присаживайтесь, Настя, — сказал Бошар, входя в гостиную. — На моего слугу можете не обращать внимания: он мне абсолютно предан и не проболтается, даже если его станут резать на куски. Вы ко мне пришли с вопросами? Надеюсь, не о жрецах?

— Не надейтесь, — ответила она. — Мне с ними надо разобраться. Да помню я, что вы говорили, дело в том, что теперь их заинтересовала я.

— Рассказывайте! — потребовал он. — Пока не скажете, какие у вас дела с жрецами, я с вами на эту тему говорить не буду.

— Да не собираюсь я от вас ничего скрывать, — пожав плечами, сказала Настя.

Ее рассказ о разговоре с жрецом длился всего пару минут.

— Понятно, — кивнул маг. — Я постараюсь ответить на ваш вопрос, только сначала расскажите о вашей религии. Я должен понять, что для вас бог, иначе будет трудно объяснить…

— Для меня он ничто, потому что я в него никогда по–настоящему не верила, — ответила девочка. — Для верующих бог — это в первую очередь тот, кто создал всю Вселенную и их самих. Я в религии почти не разбираюсь, даже в христианской, но все, что смогу вспомнить, расскажу.

Ее куцых знаний хватило минут на десять рассказа. Бошар слушал с интересом, но под конец сказал, что все это, с его точки зрения, ерунда.

— Когда богиня жила с людьми, она время от времени с ними общалась, это потом она потеряла к нам интерес. Те, с кем она делилась своими знаниями, записывали каждое ее слово. Все наши знания о своем мире и о Вселенной — от нее. Эти книги объявлены священными и доступны каждому. Советую их почитать, узнаете много нового. Так вот, богиня отрицает существование Создателя. Вселенную никто никогда не создавал. Она существовала всегда и будет существовать вечно, время от времени меняя свою суть. Она бесконечно многообразна и не имеет границ — как может кто‑то такое создать? Богиня говорила, что ни одно существо не создаст вещь более сложную, чем оно само.

— У нас люди создают очень сложные вещи! — возразила Настя.

— Люди, а не один человек, — возразил маг. — И наверняка они это делают не сами, а с помощью своих машин. Но пусть существовал бог, более сложный, чем вся Вселенная. Не скажете, зачем ему создавать что‑то еще?

— А к чему этот разговор? — спросила девочка. — Какое он имеет отношение к жрецам?

— Имеет, хоть и не прямое, — ответил Бошар. — Извините, я немного отвлекся. Давайте перейдем от вашего всемогущего бога к нашей богине. В отличие от него, она реально существует, что уже не требует веры. Зачем верить, если знаешь? Но наша богиня никогда не утверждала, что обладает всемогуществом. Она требовала подчинения, но не восхваления, жизни по ее правилам, но не молитвы. Она так и говорила, что ей не нужны людские молитвы, что она их просто не слушает. Я думаю, что она запредельно сильный маг, а природа силы такова, что ее гораздо проще направить на разрушение, а не на созидание. Ей было нетрудно стереть с лица планеты всю жизнь, а вот наставить нас на путь истинный она одна не могла. Так и появились жрецы и жрицы. Она дала им цель и подарила каждому частицу своей силы. Прошли сотни лет, все народы приняли законы великой Вероны и стали по ним жить. И жрецы оказались ненужными! Зачем они, если богине не нужны молитвы, и каждый согрешивший наказывает себя сам?

— Как сам? — растерялась она. — Как такое может быть?

— У вас может и не быть, а у нас именно так, — усмехнулся Бошар. — Богиня не просто дала нам законы, она нас изменила. Даже в тех, кто не имеет никаких магических способностей, горит огонь магии. Пока человек творит зло, не нарушая заповедей богини, ему все сходит с рук. Природа такая у человека, что многие не могут обойтись без подлостей и борьбы за власть, и даже боги в этом ничего не могут сделать, не изменив нас самих. Но они этого делать не хотят, объясняя тем, что мы должны изменить себя сами. Впрочем, я опять отклонился от вашего вопроса. Богиня не стала отбирать силу у своих бывших слуг. То ли она их пожалела, то ли ей это уже было безразлично, но жрецы остались, а дела у них больше не было. Прошли столетия, и бывшие слуги богини занялись тем, чем обычно занимаются люди — борьбой за власть. У нас они на королевскую власть пока не замахиваются, но жриц уже изгнали или уничтожили.

— Я что‑то не поняла! — потерла лоб Настя. — В чем основа их силы?

— В природе людей, — ответил маг. — Богиня отвергала молитву, но люди многие тысячи лет молят ее о помощи и несут подношения храмам. Кто из людей читает ее откровения? Таких единицы, а остальные слушают то, что говорят жрецы.

— И Верона это терпит?

— Похоже, что великой Вероне до нас уже давно нет дела, — криво усмехнулся Бошар. — Да и раньше она мало вмешивалась в дела людей, если те не нарушали ее планов.

— И чем все это, по–вашему, кончится?

— Жрецы должны или слить все братства в одно, чего не хотят многие из них, или сойтись в драке, после которой останется кто‑то один. А потом многое будет зависеть от того, кто возьмет вверх, король или жрецы. Подобное происходит не только в нашем королевстве, но и у ближних соседей. За дальних не скажу, но наш мир, в отличие от вашего, очень однообразен. Один тип людей, одна религия и одни и те же у всех законы жизни.

— Что мне посоветуете делать? — спросила Настя. — Долго игнорировать жрецов у меня не получится, а Эллу я им не отдам!

— Я бы быстрее подобрал ей тело, — посоветовал Бошар. — Помощников у вас здесь будет предостаточно, так что обойдетесь и без ее подсказок. А жрецам так и сказать, что выполнили договор. Они вам за это благодарны не будут, но отпадут причины вас преследовать.

— Наверное, я так и сделаю, — согласилась девочка. — Бошар, мне от вас нужен еще один совет. Так получается, что мне все время везет…

— И что же в этом плохого? — улыбнулся маг.

— Вы послушайте, а потом будете говорить, — сказала она. — Мне словно кто‑то подбрасывает всякие полезные предметы, без которых меня бы уже не было на свете. Сначала меч паладина, потом пояс жрицы и золото, а самым последним было вот это.

Она закатила рукав, показав магу золотой браслет.

— Спрячьте его немедленно! — пришел он в ужас. — Если о браслете силы узнают…

— Уже спрятала, — Настя вернула рукав на место. — Мои советчики сказали, что с помощью этого браслета можно лишить магических сил любого, в ком они есть. Это правда?

— Правда, — ответил старик. — У него много возможностей, всех их теперь не знает никто. Есть предположение, что это одна из вещей богини.

— Не много ли ее вещей буквально сыплются мне на голову? — спросила девочка. — Она меня бросила в чужой мир, а теперь подбрасывает помощь? Мол, дурочке все равно проку не будет, а умная использует. Бошар, мне страшно! Что же она для меня приготовила? Если все будет так, как я думаю, мое благополучие скоро должно разлететься вдребезги! И я боюсь, что пострадает моя новая семья. Когда, по–вашему, могут зашевелиться жрецы?

— Завтра или через десять лет — кто знает? — сказал маг. — Вряд ли у короля есть свои люди в храмах. Это я думаю, что они будут разбираться между собой, они могут сыграть по–другому.

— Куда девается сила, которую забирает браслет? — спросила она. — Я ее могу как‑нибудь использовать?

— Должна оставаться в браслете, — задумался он. — Если браслет забирает ее у мага по приказу хозяина, может, он ее по приказу и отдает? Надо пробовать. Давайте рискнем на мне? Дадите приказ забрать силу, а потом сразу же его отмените. Даже если ничего не получится с отменой, я за пару дней восстановлюсь, а ничего срочного по моей части у короля нет.

— Попробую, — неуверенно сказала Настя и проделала все, что предложил старый маг.

— Я почувствовал слабость, которая тут же прошла, — сказал Бошар. — Вашего браслета я по–прежнему магическим зрением не вижу. Вы говорили, что знаете какие‑то заклинания…

— Ух ты! Ой! — закричала девочка и рассыпала розы, которые до крови искололи ей пальцы. — Я создала иллюзию, а они колются!

— Это уже не иллюзия, а материализация, — задумчиво сказал маг, поднимая с пола один из цветков. — Какой запах! А шипы действительно большие.

— Так что, можно создавать все, что хочешь? — в недоумении спросила она. — Почему же этого никто не делает?

— Потому что даже на материализацию одного такого цветка не хватит всех моих сил, — ответил Бошар, — а у вас их целый букет. Не дадите мне ненадолго этот браслет? Хочу оценить, сколько же в него залито силы.

— Он не снимается! — пожаловалась Настя. — Только крутится на запястье!

— Ладно, сделаете это сами, — успокоил он ее. — Завтра придете, и я вас кое–чему научу. Оцените, сколько в нем силы, и сможете ее использовать для защиты. Только, ради богини, никому его не показывайте!

Простившись с Бошаром, девочка направилась к своим комнатам, а чтобы не терять времени, начала разбираться с Эллой.

— Все слышала? — спросила она жрицу. — И что скажешь?

— Маг прав, — ответила она. — У тебя из‑за моего пояса могут быть неприятности. Мне нужно срочно к кому‑нибудь прицепиться.

— У меня к тебе два вопроса, — сказала Настя. — Вопрос первый: почему жрецы так боятся пояса и хотят его получить? И второй вопрос: ты можешь цепляться один раз или потом нетрудно сменить тело?

— Тело можно менять много раз, — ответила Элла, — а пояс… Понимаешь, с его помощью я могу давать силу богини новым жрицам. В братствах об этом знают и не хотят допустить, чтобы мы возродились. Я не знаю, в чем причина вражды, при мне ничего подобного не было, наоборот, мы друг другу помогали! Нам с ними трудно тягаться. У жриц только магия, а у жрецов много бойцов.

— А что можешь сказать о том, что о вас говорил маг?

— Может, он и прав, но мы тоже люди и хотим жить! — ответила Элла. — И у нас не было ничего, кроме нашего служения… В мое время жреческие братства не посягали на власть. Сейчас во многом другая жизнь, и пока я привязана к тебе, в ней будет трудно разобраться.

— Развяжемся, — пообещала девочка. — Знаешь, что я предлагаю? Здесь есть одна мымра, которая следит за обучением принцесс. Это графиня Баталь Зубер, которой шестьдесят лет. Как временное тело — это идеальный вариант. Никто никогда не подумает, что ты решишься к ней прицепиться. И бывает она во дворце наездами, поэтому риск встретиться с жрецами небольшой. Мне тоже будет польза: скажешь королю, что я выучила все книги. Только неплохо было бы как‑то прикрыть магией пояс, чтобы его не почувствовали.

— Когда я возьму под контроль тело, смогу восстановить все свои способности, — сказала жрица. — Прикрыть пояс будет нетрудно. Настя, задержись у окна и закрой глаза. Это всего на несколько мгновений.

— И что ты мне дала? — спросила девочка, когда перестало рябить в глазах.

— То, что завтра хотел дать маг, — ответила Элла. — Теперь ты сама сможешь оценить силу браслета. Дала еще три боевых заклинания. Если в браслете много силы, они тебе могут пригодиться. Знания должны проявиться утром.

В комнатах Настю ждал сюрприз по имени Верн. Его шикарный костюм имел немного потасканный вид, но на боку висел меч, а значит, бывший дружинник был принят на королевскую службу, иначе его сюда с оружием не пустили бы.

— Я так рада! — радостно сказала девочка. — А почему у тебя грязные кружева?

— Так меня сюда привезли сразу из камеры, — ответил он. — Попал к его величеству на форменный допрос, да еще с магом, так что не соврешь. Но, похоже, что я ему понравился. Это вы за меня замолвили слово, ваше высочество?

— Какая тебе разница? — сказала Настя. — Все хорошо закончилось, а это главное. Сегодня уже поздно, а завтра займемся твоим гардеробом и подберем комнату. Сегодня поспишь на диване в моей гостиной. Ты не голоден?

— Накормили, ваше высочество, — ответил слуга.

— Послушай, Верн! — рассердилась Настя. — Чтобы я от тебя наедине никаких высочеств больше не слышала! Ты меня понял? На людях говори как полагается, но когда мы одни…

— Все понял, госпожа, — улыбнулся бывший дружинник. — Я ведь тоже рад. И не только тому, что выпустили из кутузки, а больше службе у вас.

Загрузка...