Путешествие в неизвестность

СПАСИТЕ НАШИ ДУШИ

Елена прислушивается к медленно затихающим шагам инженера. Он только что ушел от них. В каждом шаге, размеренном, как удар маятника, чувствуется сын солдатской нации.

Где-то далеко, перекликаясь, завыли сирены, точно стая котов. В тюрьме погасили свет. Лунный свет чуть освещает темницу и четыре бледных лица, напоминающие тени каких-то потусторонних созданий.

События этих дней измучили их тела и взвинтили нервы до последнего. Елене порой кажется, что она уже порвала все связи с земной жизнью.

— С нами произошло что-то еще не совсем понятное, необычайное и фантастическое, — сказала она, — но, друзья, хорошо хотя бы, что мы вместе.

— Да… Пожалуй, мы подписали договор с самим дьяволом… Я пришел к выводу, что в наше время нечистая сила надевает новую паску. Кто знает, этот господин инженер… — многозначительно сказал Ярослав Доморацкий.

— Получается, что мы подписали пакт с самим сатаной?

— Помолимся, друзья… Спасем наши души, — посоветовала Мария.

— Это все же так необычно и интересно. Моей душе становится жаль тела.

— Лена, неужели вас интересует форма… Мне все равно, что будет с трупом моего тела… лишь бы душа…

— По христианскому учению, души праведных попадают в прекрасный райский сад, а грешных — в вечный концентрационный лагерь с кипящей смолой и чертями, чрезвычайно похожими на «капо» из Аушвица или Дахау. Наци — классические мастера подмены, они создали эрзац ада на земле, — заметил Ярослав.

— В детстве я очень часто молилась и посещала монастыри. Тогда в моем воображении возник образ сказочного города с прекрасными храмами и садами. Он был так прекрасен, и там царила несказанная тишина и покой. Я всю жизнь мечтала попасть туда…

Все замолчали, задумавшись над причудами человеческой судьбы и жизни.

— Что это вы затосковали? Неужели жалеете, что вас не расстреляли?

— Трудно сказать, жалеем или нет, потому что в определенных условиях человек иногда делается похож на бессловесного кролика, становится равнодушным ко всем испытаниям, которым его подвергают…

— Ты хочешь сказать, что мы…

— Напоминаем подопытных кроликов.

— Неужели нам нечего взять от жизни? — спросил Юрий.

— Я бы хотела одного… полететь на родину, посмотреть, что стало с ней, разрушенной, обесчещенной, сожженной… Это все материя… а земля, сама родина, бессмертна… Мы покинули его против воли и не можем вернуться назад, но часть людей переживет годину бедствий и, закаленная в борьбе, вновь восстановит наш край, будет стремиться к лучшей жизни.

— Исторические события длятся долго и измеряются иным временем, чем события в жизни одного человека… — отвечает Елене, словно читая историческую лекцию, Ярослав.

— Да. Это правда… Я — музыка, и мне хочется еще ярко вспыхнуть… Представьте себе догорающий костер. Последний уголек еще тлеет, искорка ярко вспыхивает, освещая нежное здание нетронутого пепла, а потом гаснет — гаснет навсегда. Я согласна лететь на Луну или на Марс, или еще куда-то, и там свернуть себе шею, но хочу еще дать на Земле последний концерт. Сыграть свою лебединую песню… Я хочу взять в руки скрипку и опьяниться музыкой…

— Мечты остаются мечтами. Мы в тюрьме с метровыми стенами и железными решетками, сквозь которые нам не пробиться… Нужно ждать, что будет дальше — и при случае…

— Если бы представилась самая крохотная возможность… Будь у меня радиопередатчик, я крикнула бы на весь мир: SOS! Спасите наши души!