Путешествия по Европе, Азии и Африке, с 1394 года по 1427 год.

XLVI. О рождении Могаммеда и о его религии.

Переходя к Могаммеду, я расскажу, каким образом он возвысился и успел распространить свое учение. Item он родился в Аравии от бедных родителей. По достижении тринадцатилетнего возраста[148], он отправился за границу (ins elleut) и пришел к купцам, которые хотели ехать в Египет. По его просьбе, они взяли его с собой, но под условием, чтобы он смотрел за верблюдами и лошадьми, и постоянно в этом путешествии черное облако висело над ним. Прибывши в Египет, населенный тогда христианами, они остановились возле какой-то деревни и священник просил купцов пообедать с ним. Принявши это приглашение, они поручили Могаммеду внимательно присматривать между тем за лошадьми и верблюдами. Когда они вошли в дом священника, он спросил их, все ли они собрались. Они отвечали: все, кроме одного мальчика, который стережет наших лошадей и верблюдов. Нужно сказать, что этот священник читал предсказание, по которому следовало ожидать рождение человека от отца и матери, и что этому человеку суждено было распросгранить учение, противное христианству, человек же этот будет узнан по черному облаку, висящему над его головой. Священник вышел и заметил черное облако над головой юного Могаммеда Тогда он просил купцов, чтобы они привели его, что и было ими сделано. Священник спросил, как он называется. Он отвечал: Могаммед; ими же это было как раз отмечено в предсказании, в котором было сказано еще, что он чрезвычайно возвысится и причинит много зла христианству, но что его учение, по истечении тысячелетия, должно будет клониться к упадку. Узнав, что мальчик назывался Могаммедом и видя, что черное облако висело над его головой, священник понял, что он был тот человек, который распространит это учение. Посему он пссадил его за стол выше купцов, и осыпал его почестями. После обеда он спросил купцов, был ли малчик им известен. Они отвечали, что вовсе его не знали, но что он обратился к ним с просьбою взять его с собой в Египет. Тогда уже священник передал им предсказание, по которому этот мальчик должен был распространить новое учение, пагубное для христиан. Он говорил им о черном облаке и обратил их внимание на то обстоятельство, что это самое обдако висело над галерою, когда они еще в ней находились. Потом, обращаясь к мальчику, он говорил ему: ты будешь знаменитым учителем и вводителем новой религии; твоя власть будет тягостна для христиан и твои потомки сделаются весьма могущественными. Тебя же прошу я не тревожить моих соотечественников — Армян. Он обещал ему это и уехал с купцами в Вавилон. Действительно, он соделался весьма сведущим в языческом писании и учил их верить в Бога, творца неба и земли, а не в идолов, вышедших из рук человеческих и имеющих уши — но ничего не слышащих, рот — и не говорящих, ноги — и не могущих ходить, почему от них нельзя было ожидать пособия ни дя тела, ни для души. Принявши его учение вместе с подданными, царь вавилонский взял его к себе и сделал его начальником и судьей всего края. По смерти же царя, он женился на его вдове и принял титул калифа (Calpha) или, по-нашему, папы. Он имел при ссбе четырех мужей, весьма сведущих в языческом писании; каждому из них он поручил особую должность: первому, Омару — он поручил судопроизводство духовное; второму, Отману — светское; третьему, Абубекиру — поручено было смотреть за тем, чтобы купцы и ремесленники не обманывали, а четвертого, именуемого Али, он назначил начальником над войском, отправленным в Аравию, чтобы обратить к своему учению, или убеждением или оружием, христиан, которые обитали тогда в этой стране. Действительно сказано в языческой книге Алкоран (Alkoray), что в один тоіько день было убито девяносто тысяч человек для торжества его учения, и что оно сделалось господствующим во всей Аравии. Тогда же Могаммед учил, каким образом его последователи должны были вести себя в отношении к Богу, творцу неба и земли. В законе этом приказано прежде всего, чтобы все родившиеся мальчики (tegenkint), по достижении тринадцатилетнего возраста, были обрезаны; затем предписывается молиться по пяти раз в день: в первый раз — при утренней заре, второй раз — пред обедом, третий — пред вечером, четвертый — пред захождением солнца и пятый — после оного. Первые четыре раза они молятся, прославляя Бога, творца неба и земли; в пятой молитве они обращаются к Могаммеду, дабы он был их представителем пред Богом. Молитвы эти они должны совершать в храме, куда могут только войти, умывши предварительно рот, уши, руки и ноги. Проведший ночь с своею женой, должен, до входа в храм, омыть даже все свое тело, дабы считаться чистым, подобно христианину после исповеди с покаянием у священника. Когда они посещают храм, то снимают предварительно башмаки и входят туда босиком, не осмеливаясь брать с собой оружие или острое орудие. Пока они сами в храме, женщин туда не пускают; в храме же они стоят рядами, одни за другими, складывают руки вместе, поклоняются и целуют пол. Священник сидит перед ними на стуле и начитает молитву, которую они повторяют за ним. Достойно примечания, что в храме они не разговаривают и не смотрят друг на друга до окончания молитвы; они также не ставят одной ноги пред другой, не прохаживаются и не оглядываются во все стороны, но стоят тихо на одном и том же месте с руками, сложенными вместе до окончания молитвы. Тогда только они кланяются при выходе из храма. Еще можно заметить, что у них двери храма остаются затворенными и что в нем нет ни окон, ни статуй, но только их священная книга, растения, розы и цветы (т. е. другие цветы; cf. Koehler, 1. с. 375). Христиане, с их ведома, не пускаются в храм, где им самим запрещено плевать, кашлять и т. п. В противном случае, они должны немедленно выйти и умыться, да кроме того язычники сердятся на них за то, что предварительно не выходили из храма, когда им хотелось плевать, чихать или кашлять. Замечу еще, что вместо воскресенья у них празднуется пятница и что они в этот день должны все посещать храм; кто сего не делает, того привязывают к лестнице и носят по улицам, после чего оставляют его завязанным пред вратами храма до окончания молитвы. Затем ему дают двадцать пять ударов палками по голому телу, будь он беден или богат. Item, что домашние их животные родят по пятницам — дается госпиталю. Священники их не запрещают работать в праздничные дни после окончания молитвы, говоря, что труд есть дело священное и что праздношатающийся скорей согрешит того, кто работает. По сей-то причине у них позволено заннматься после богослужения. Оканчивая молитву в праздничные дни, они простирают руки к небу и просят Бога помочь им против христиан, говоря: Бог всемогущий, мы умоляем тебя помешать христианам быть согласными: ибо они убеждены, что пропадут, если только христиане будут жить между собою в мире и согласии. Нужно еще заметить, что у них есть храмы трех родов. Принадлежащие к первому классу посещаются всеми и называются джами (Sam); они могут быть сравниваемы с нашими церквями; храмы второго класса похожи на монастыри и посещаются одними священниками, получающими оттуда пребенду. Наконец, в храмах третьего класса хоронят королей и вельмож; кроме того, в них же принимают, Бога-ради, неимуших из христианъ, язычников и евреев и берегут их, как бы в госпнтале. Храмы первого разряда называются также мечетями (masgit); ко второму относятся т. н. медрессе (medrassa) и к третьему имареты (Amarat). Замечу еще, что усопшие у них не погребаются ни в храмах, ни близ них, но в чистом поле и возле дорог, дабы проходящие мимо могли за них молиться. Сами же они окружают умирающих и просят их, чтобы они не забывали молиться за них Богу. Умерших они тотчас обмывают и священники с пением провожают тело мертвеца до могилы, где его хоронят. Надобно еще знать, что язычники каждый год говеют целый месяц, в течение которого ничего не едят целый день до тех пор, пока звезды не покажутся на небе. Тогда только священник лезет на башню я призывает народ к молитве, по окончании которой они возвращаются и едят ночью мясное или всякую другую пищу. Они также, во время своего поста, не спят с своими женами, из коих беременные или недавно родившие могут есть днем, подобно тому, как и больные. Во время поста, они не берут процентов и даже наемных денег, следуемых им за их дома.