Пять рассерженных жён

Глава 6

Зрелище было ужасно!

Передать не могу, как ужасно было зрелище. Фрол Прокофьевич лежал на коврике рядом с диваном в десяти шагах от стола, за которым начиналось все это безобразие. Он лежал в луже крови, потому что из груди его торчал огромный кухонный нож, настоящий тесак, и естественно тот самый, с которым сначала гонялась за Фролом Прокофьевичем Зинка, а потом уже и я.

Боже, как это было невероятно!

И неожиданно!

Я с трудом верила своим глазам!

Я и жены застыли на пороге, издавая душераздирающие вопли, сопровождающиеся обильными слезами. Истерика! Настоящая истерика воцарилась в наших рядах!

И паника!

Так длилось довольно долго.

Первой пришла в себя я и подумала: «Будь проклята та минута, когда я согласилась ввязаться в это мероприятие! И во всем виноват не только покойный, но и здравствующий Евгений. Зачем он меня отпустил? Я лежала бы сейчас на диване и жаловалась бы Марусе на свою бездарную жизнь, а так придётся лежать на нарах, потому что все в один голос заявит, что Фрысика убила я. Хотя на кой черт мне это надо, доказать не сможет никто.»

Я присмотрелась к Фрысику: он был бледен, нос его заострился, а под глазами пролегли чёрные круги. Вид у него был абсолютно неживой, но утопающий хватается за соломинку, и я во всеобщий вой вплела свой разумный голос.

– А вдруг эта тварь, которая всадила в него нож, его не добила? – спросила я.

Жены прекратили выть и посмотрели на Фрола Прокофьевича с весьма противоречивыми чувствами.

– Не добила? – насторожилась Татьяна.

– Думаешь, он жив? – сердито спросила Тамарка.

– Во всяком случае надо бы пощупать его пульс, – сказала я.

– Так пойди и пощупай, – предложила мне Изабелла.

Вредная она все же бабёнка.

– Вы же его жены, – напомнила я. – Мне, как видно, не судьба, – кивнула я на труп.

– Но ты же больше всех претендовала ещё каких-нибудь пять минут назад! – возмутилась Зинка-пензючка.

– Ты бы помолчала вообще, – посоветовала я, имея ввиду, что она тоже попадает в число подозреваемых.

– Нет, правда, девочки, – пропищала Полина, – надо бы пойти потрогать его. Вдруг он ещё живой, и его можно спасти, а мы тут разглагольствуем.

– Так пойди, – буркнула Татьяна, слегка подталкивая Полину к трупу.

Полина шарахнулась, и визг раздался такой, что волосы мои встали дыбом, и не только мои. У Зинаиды они вообще поднялись вместе с париком, и я увидела, что Фрысик был прав – у неё действительно оказалась роскошная шевелюра, из которой можно сделать штук пять таких париков.

Объятая ужасом Полина выскочила из комнаты и понеслась на кухню. Остальные поддались её настроению, и проделали то же самое.

Столпившись на кухне и шумно дыша, мы растерянно переглядывались, не зная, что предпринять. Всем уже было не до слез.

– Надо что-то делать, – сказала Тамара.

– А что? – поинтересовалась я.

– Господи, что мы можем сделать? – хлюпая носом, вопросила Полина.

– Ну, вызвать милицию, – принялась перебирать варианты наша учёная Зинаида.

– Милицию? – насторожилась Изабелла. – Зачем? Чем поможет нам милиция? Она же не оживит нашего Фролушку.

– Не оживит, – согласилась Зинаида. – Но что-то ведь мы должны делать. Я точно знаю, что в таких случаях всегда вызывают милицию.

– Вот ты дура! – внезапно разъярилась Тамарка, причём без всякой видимой причины.

– Сама ты дура! – вызверилась Зинаида.

Тамарка на правах самой старшей жены привыкла к уважению и опешила, но не надолго. Очень скоро она пришла в себя и завопила:

– Ах, ты насекомоведное! Ты знаешь, что я сейчас с тобой сделаю?

– Что? – бесстрашно поинтересовалась Зинка.

Татьяна неожиданно приняла сторону Тамарки и завопила:

– Давайте вызовем милицию! И скажем ей, кто убил Фроку!

Зинка затравленно посмотрела на остальных жён и спросила:

– Кто?

– Да ты же и убила! – гаркнула Тамарка. – Все видели, как ты схватила нож и помчалась его убивать. В первый раз тебе не удалось, тебя оттащила Сонька, а со второго, видимо…

Тамарка кивнула в сторону комнаты, где лежал Фрол Прокопыч с ножом в груди и закончила свою мысль:

– Вон, результат, иди, полюбуйся.

– Да не буду я любоваться ни чем, – попятилась Зинаида.

– Фросика моего убили! – неожиданно завыла Полина. – Ой, убили! Убили!

– Да это ваша Сонька и убила! – снова глядя на меня с необоснованной брезгливостью сообщила Зинаида.

Вот же мерзавка! Убить её мало! И почему это она взяла моду смотреть на меня с отвращением? С чем же тогда она глядит на себя?

Я покрутила ей у виска пальцем и шепнула:

– Глупая, нам надо держаться друг за друга, а ты собачишься.

– Зачем это нам держаться? – бестолково поинтересовалась Зинаида.

– Не «зачем», а «почему», – пояснила я. – С ножом бегали только я и ты, так что мы и есть главные подозреваемые.

Зинаида опешила:

– Ты что, серьёзно?

– А почему бы нет? – вместо меня ответила Изабелла, которая подслушала наш разговор.

– Да нет, этого не может быть, – растерялась Зинаида. – Я его убить не могла, не могла и Сонька, как любая из нас.

Тамарка от возмущения раздула щеки:

– Но ты же только что сама кричала, что Сонька убийца!

– Я просто так, не думая, – начала оправдываться Зинаида.

– Не думая! И вот такие люди идут в науку! – возмутилась Тамарка.

– А надо думать, – посоветовала Татьяна. – Ведь кто-то же его убил.

– Но не мы же, – наивно воскликнула Зинаида.

– А кто? – хором вопросили жены.

Я на всякий случай промолчала.

– Здесь же кроме нас больше нет никого, – продолжила общую мысль Тамарка. – Значит убийца среди нас. Кто последний заходил к Прокопычу?

Все почему-то посмотрели на меня.

За столько лет спелись, заразы.

– Мне это невыгодно, я собиралась за него замуж, – напомнила я.

– Да нет, – поддержала меня Тамарка, – Сонька не обидит и мухи.

Все же она настоящая подруга, хоть и язва.

– Что? – возмутилась Изабелла. – Сонька не обидит и мухи?

– Могу вас заверить, – подтвердила Тамарка.

– Не надо, – зло хихикнула Татьяна, – мы уже видели как она мухи не обидит. Разбойником носилась! По всей квартире с ножом! Ужас! Всех готова была перерезать!

– Фрола убил посторонний, – успокоила всех Зинаида.

Жены с надеждой уставились на неё, но Зинаида продолжать не собиралась. Она уже, изрядно отставив свой тощий зад, нервно закуривала от газовой конфорки, свободной рукой подтягивая поближе к себе тараканью ловушку.

– Откуда ты знаешь? – спросила Изабелла.

– Пришла к этому выводу логически, – с важностью поведала Зинаида, пуская клубы дыма прямо Белке в лицо. – Если мы за столько лет не убили нашего Фрола, то почему должны его сегодня убивать? Значит здесь замешан посторонний. Фрол адвокат. Надо искать среди его клиентов. Возможно Фрол узнал что-то лишнее. Но это не наше дело, это дело милиции.

Тамарка подбоченилась:

– Умная ты наша! Если на таких, как ты, держится отечественная наука, то понятно почему мы в такой глухой жопе! Во-первых, в квартиру посторонний зайти не мог, потому что дверь закрыта изнутри, и открыть её снаружи нет никакой возможности.

Все сорвались с места и, расталкивая друг друга, помчались в прихожую смотреть на дверь, хоть и видели её сотни раз и столько же раз её открывали.

Дверь действительно была закрыта на задвижку, которую снаружи открыть не представлялось возможным. Все, в том числе и я, испугались и с огромным подозрением посмотрели друг на друга.

– А что во-вторых? – нервным шёпотом спросила у Тамарки Зинаида.

Тамарка, почувствовав себя в центре внимания, вдохновилась.

– А во-вторых, – закричала она, – у нас у всех была причина грохнуть Прокопыча!

– Что-о?! – хором закричали жены.

– У всех, кроме Соньки, – добавила Тамарка. – Сонька собиралась за него замуж, и эта смерть ей была ни к чему. Она нешуточно вознамерилась прибрать к своим загребущим рукам все имущество Прокопыча: и антиквариат, и его счета, и дачу, и машину, и саму квартиру, а расписаться не успела, поэтому ей эта смерть и не к чему.

– Да зачем мне нужно в этом дерьме мараться?! – возмутилась я. – Я же не бедная и, думаю, уж его-то побогаче!

Тамарка, не учитывая моих возражений и даже не слушая их, продолжала:

– Возможно потом, имея законную печать в паспорте, она была бы и рада его смерти, но сейчас Соньке это не выгодно.

Я фыркнула и презрительно повела плечами, всем своим видом выражая, что Тамарка глупа.

– А кому выгодно? – спросила Полина.

– Надо подумать, – сказала Тамарка. – Кто тут у нас самый умный?

Все уставились на Зинаиду.

– Правильно, – одобрила Тамарка. – Вот у насекомоведного и спросите. Она же у нас учёная, с логикой, черт её возьми, только слишком нервная.

– Не смей меня оскорблять насекомоведным! – взвизгнула Зинаида.

Тамарка развела руками, мол – что я вам говорила – псих.

Зинаида каблуком туфли гневно загасила «бычок» и промаршировала на кухню к газовой конфорке и своей тараканьей ловушке, видимо, закуривать новую сигарету. Смолила она как сапожник, даром, что кандидат наук.

Все поплелись за ней, расселись вокруг тесного стола, задумались.

– Выпить бы, – рассеянно глядя по сторонам, сказала Татьяна и провела рукой по своей необъятной груди.

– И водка и рюмки в той комнате, – напомнила Полина. – Я туда не пойду.

– Инициатива наказуема, – ядовито заметила Изабелла, хотя сама всегда была не дура выпить.

– Зинка, может ты сходишь? – спросила Татьяна. – Ты у нас ближе всех к трупам, всякими там опытами занимаешься.

– К таким трупам и ты близка, – ответила Зинаида, – или ты никогда не убивали мух и комаров?

– Ясно, – вздохнула Татьяна и с вопросом посмотрела на Тамарку.

– С ума сошла? – возмутилась та. – Я покойников ужасно боюсь!

– Не вздумайте просить меня, – на всякий случай предупредила я. – Меня алкоголь не интересует. Кто пьёт, пусть тот и ходит.

– Ладно, я и пойду, – сдалась Татьяна.

И она пошла. На кухне воцарилась тишина. Все поддались влиянию Зинаиды и нервно закурили.

Я смотрела на этих бездарных жён и удивлялась тому, что не было видно с их стороны таких уж сильных переживаний. Повизжали немного от страха и успокоились. И, похоже, больше убиваться никто не собирается. Зачем же тогда голову мне морочили? Значит он им был нужен только живой, а чувства? Чувств нет. Никаких. Очень утилитарное отношение.

Постукивая рюмками о бутылку, вернулась Татьяна.

– Я выключила там свет, – сообщила она.

– Зачем? – удивилась Полина.

– Чтобы не смотреть на труп, – разозлилась Татьяна. – Думаешь приятное зрелище? Тогда пойди погляди! Рюмок мало, на всех не хватит, будем пить по очереди. Я первая.

– Почему мало? – спросила Изабелла.

– Потому, что вас слишком много, – огрызнулась Татьяна, налила водки и тут же залпом её опрокинула в свой широкий рот.

Остальные, исключая меня, сделали то же самое.

– Давай и ты, – предложила мне Тамарка.

Я покачала головой.

– Выделывается, – не одобрила Татьяна. – Целочку из себя строит.

Все злобно уставились на меня.

– Лучше подумайте, что будем делать, – сказала я, поворачиваясь к ним задом и, пользуясь приёмом Зинаиды, от конфорки закуривая сигарету.

Всем своим видом я старалась показать, что мне на них плевать.

Тамарка встрепенулась:

– Девочки, поскольку абсолютно точно установлено, что убийца среди нас, надо придти к какому-то знаменателю.

– А кто приходить-то будет? – спросила Татьяна.

– Я бы порекомендовала Соньку, – предложила Тамарка, за что я никак не могла ей сказать спасибо.

– Соньку? – удивилась Зинаида, которая наверняка думала, что все начнут уговаривать её, как самого учёного и образованного среди нас человека с гипертрофированной логикой.

– А почему это Соньку? – поддержала Зинаиду Полина. – Чем она лучше других? Тем, что умеет носиться по квартире с ножом?

– Тем, что у неё уже есть опыт в раскрытии таких преступлений, – пояснила Тамарка.

Жены уставились на меня с некоторым интересом. Я тоже смотрела на них во все глаза, но их взгляды были так насторожённы и недоброжелательны, что сделать какой-либо вывод я не могла, а ведь кто-то из них зарезал Фрола Прокофьевича, но по их лицам это было совсем незаметно.

– У Соньки есть опыт, так что лучше бы нам положиться на неё, – сказала Тамарка. – Во всяком случае других вариантов я не вижу. Если кто видит, предлагайте, обсудим.

Предложений не последовало.

– Приступай, Мама, – скомандовала Тамарка.

И я приступила.