Разбуженная страсть

2

Элиза каждый день встречалась с Кеннетом Уордвиком в офисе. Он всегда приветливо улыбался ей, и она была готова парить в воздухе, согретая его дружеской теплотой. Случалось, она работала с ним, и тогда ей трудно было оставаться спокойной и сосредоточенной, хотя она очень старалась. Когда Кеннет улыбался ей или случайно касался ее руки, сердце Элизы тревожно вздрагивало и буквы на бумаге расплывались.

Однажды он вызвал ее в свой кабинет. Мисс Коллинз в это время отмечала с друзьями в кафе свой день рождения. Во всяком случае, так Элизе по секрету сказала Мэгги, которая знала все офисные сплетни, знала, кто, куда и с кем пошел и что где отмечается.

— У них там замечательные кексы, — завистливо блестя глазами, рассказывала она, — они заказывают кофе-гляссе, шоколадные кексы, эклеры с заварным кремом — такие нежные, что тают во рту… Я тоже там посидела бы, если бы были деньги. Но пока пооблизываемся.

— Картинка заманчивая, — согласилась Элиза, для которой подобная роскошь была недосягаемой.

В этот момент из кабинета выглянул Кеннет Уордвик и, найдя глазами Элизу, распорядился:

— Зайдите ко мне.

Элиза вспыхнула и поспешила встать из-за стола.

— Моли Бога, чтобы мисс Коллинз не вернулась, пока ты будешь с ним, а то не сносить тебе головы! — не преминула съязвить Мэгги. — Кстати, мне тоже начинает казаться, что дело нечисто. Почему он всегда вызывает тебя? Почему не меня?

Элиза даже не пыталась ответить — она не знала почему. Мистер Уордвик проявил к ней внимание с самого начала ее работы в офисе. Может быть, потому, что узнал ее грустную историю и пожалел? Других причин Элиза не находила.

Когда она вошла в кабинет, Кеннет Уордвик стоял лицом к окну, разглядывая голубое небо. Элиза взглянула на его худощавую спину, на длинные сильные ноги и в очередной раз почувствовала, что перехватило горло и стало трудно дышать. Уордвик обернулся к ней с почти домашней улыбкой, предназначенной только ей, и сердце Элизы болезненно затрепетало.

— Я хочу попросить вас об одной любезности. Это не связано с работой, так что вы можете отказаться, если моя просьба покажется вам обременительной. Я очень занят сегодня, у меня совершенно нет времени самому это сделать. Сегодня у Дэнни день рождения, а я не успел купить ему подарок. Не могли бы вы сходить в магазин и выбрать что-нибудь для него?

Элиза не ожидала такой странной просьбы, а потому замешкалась с ответом.

— Да, конечно… Но… я не знаю, какие игрушки у него есть и что он любит.

— Он обожает автомобили — тракторы, грузовики, пожарные машины и тому подобное. Наверное, лучше всего купить что-нибудь в этом роде.

— Понятно. Я постараюсь. Когда я должна это сделать?

— Хорошо бы до ланча. — Он вынул из кармана пиджака пачку банкнот и передал Элизе несколько бумажек. — Этого, думаю, достаточно. Вам нетрудно будет купить еще и поздравительную открытку?

Его прикосновение было обжигающим, у Элизы подкосились ноги, и внутри растеклось мягкое сладостное тепло. Но ей удалось сохранить внешнюю невозмутимость, она согласно кивнула, улыбнулась и поспешила выйти из кабинета.

Она решила выбрать подарок в самом лучшем магазине. Остановившись у прилавка с громадными машинами, Элиза несколько минут раздумывала и наконец выбрала блестящую ярко-красную пожарную машину с выдвигающейся лестницей и целым отрядом пожарников. К машине прилагались свернутые в кольца шланги, топорики, ведра, носилки — словом, все мелочи, необходимые для игры. В другом отделе она купила открытку, показавшуюся ей симпатичной.

Элиза на ходу перехватила пару бутербродов, чтобы успеть вернуться на работу вовремя. Но, когда она вернулась, мисс Коллинз уже была на посту.

— Она тебя искала, — предупредила Мэгги, — спрашивала, почему ты ушла на ланч раньше и кто тебе разрешил. Я притворилась дурочкой и сказала, что ничего не знаю. А где ты была?

— Бегала в магазин, — бросила Элиза, направляясь в кабинет Кеннета Уордвика.

Она положила пакет на стол и поспешила вернуться на свое место, пока мисс Коллинз не застала ее в кабинете шефа. Последствия могли быть ужасными.

— Слушай, я начинаю беспокоиться, — непривычно серьезно заговорила Мэгги. — Что происходит между тобой и Уордвиком?

— Ничего! Не говори глупостей, — буркнула Элиза, погружаясь в работу.

Минут через десять появилась мисс Коллинз и потребовала у Элизы объяснений, почему она раньше времени ушла на перерыв.

— Мне нужно было успеть за покупками, — потупив глаза, ответила Элиза.

— Я не ослышалась? Вы просто ушли, ни с кем не договорившись?

Элиза хотела было сказать мисс Коллинз, что ее послал с поручением сам мистер Уордвик, но решила, что сделает себе еще хуже, и промолчала.

— Как вы посмели уйти без разрешения! — кипела мисс Коллинз. — Впредь будьте любезны уходить вовремя! — Голос мисс Коллинз угрожающе зазвенел. — Еще один такой фокус, и вы останетесь без работы!

Элиза вздрогнула. Она боялась потерять это место, ведь не было никакой гарантии, что ей повезет во второй раз и она легко найдет что-нибудь взамен. А без постоянного заработка ей пришлось бы совсем туго.

— Мне очень жаль, что так получилось, — прошептала она.

— Вы будете жалеть еще больше, если позволите себе повторить подобную выходку, — процедила мисс Коллинз и удалилась к себе, хлопнув дверью.

— Я тебя предупреждала, — сочувственно шепнула Мэгги, взглянув на расстроенное лицо Элизы.

К концу рабочего дня мисс Коллинз выплыла из своего кабинета, подошла к столу Элизы и смерила ее холодным торжествующим взглядом.

— Вы, я вижу, опять не успеваете. Думаете у нас можно работать спустя рукава? Надеюсь, вы закончите с этими письмами до завтра. Я проверю. Вам ясно?

— Да, мисс Коллинз, — обреченно ответила Элиза.

Ей представилось, что придется сидеть здесь всю жизнь, чтобы обработать эту груду писем.

Все наконец ушли. Элиза положила руки на стол, опустила голову и расплакалась. Каждый день мисс Коллинз находила повод для замечаний, заставляла переделывать работу, следила за каждым ее шагом, и сейчас у Элизы лопнуло терпение.

Она с тоской вспоминала свое прежнее место. Там все было просто и легко, она все успевала, со всем справлялась, ее ценили и повышали зарплату. А здесь она не знала, что делать. Чего добивается мисс Коллинз? Неужели хочет, чтобы Элиза сама ушла отсюда?

— Что случилось? — раздалось над самым ее ухом.

Элиза вздрогнула и попыталась незаметно смахнуть слезы.

— Ничего… Простите… я просто устала, — постаралась отговориться она, избегая смотреть на Кеннета Уордвика.

Он протянул руку и, наклонившись, провел пальцами по щеке Элизы. Его недоверчивый взгляд перебегал с ее мокрых ресниц на нервно дрожащие уголки пухлых губ.

— Вы плачете.

— Это от усталости, — упрямо повторила она, ощущая во всем теле уже ставшее привычным томление.

Сердце билось так гулко, что Элиза почти ничего не слышала и не могла как следует вздохнуть. Лицо Уордвика расплывалось в неясное пятно.

— Неправда! Что-то случилось. Расскажите мне!

У Элизы кружилась голова, во рту пересохло, все внутри пылало. Она никогда не испытывала ничего подобного. Неужели влюбилась? Это было бы безумием, но как от него удержаться, она понятия не имела.

Лицо Кеннета, казалось, еще приблизилось. Она не могла оторваться от золотистых искорок в его зеленовато-карих глазах и, смутившись, непроизвольно перевела взгляд на решительные, плотно сжатые губы.

Элизу охватила паника, когда она вдруг ясно представила себе, что Кеннет ее целует, как не раз ей мечталось во сне. Он именно это и сделал: наклонился и бережно прикоснулся к ее губам. Элиза вздрогнула и закрыла глаза. Его поцелуй был нежным, но только мгновение, затем Кеннет страстно прижался к ее губам, сильным рывком подхватил Элизу на руки и так крепко прижал к себе, что она даже сквозь одежду ощутила жар его тела. Сердце Кеннета стучало как молот.

Перестав ощущать время и пространство, не в силах открыть глаза, Элиза погрузилась в незнакомую бархатную темноту, чувствуя себя совершенно беспомощной в его сильных руках. Ее губы сами отвечали на требовательный страстный поцелуй Кеннета и не хотели отрываться от его жаждущих губ.

Только когда он на секунду отстранился, чтобы вздохнуть, Элиза выплыла из сладкого тумана и к ней вернулась способность думать. Она залилась стыдливым румянцем, но уже в следующее мгновение побледнела от гнева.

— Как вы смеете! А жена?!. — выпалила Элиза.

Кеннет посмотрел на нее, и его лицо потемнело.

— Да, — выдохнул он, — простите… я не должен был… Я не хотел прикасаться к вам, не хотел целовать вас. Просто не смог удержаться.

Кеннет ласково погладил ее лицо, тонкими пальцами коснулся губ, вновь пробуждая в Элизе томление.

— Не надо, — прошептала она, в глубине души мечтая, чтобы Кеннет снова поцеловал ее.

— Боже! Если бы вы были чуть постарше… — простонал он. — Вы еще совсем ребенок. Я не должен был даже близко подходить к вам. Я не хотел смущать ваш покой, но я никак не могу выбросить вас из головы. Мне кажется, я уже целую вечность мечтаю поцеловать вас.

— Кеннет, — с трудом выговорила Элиза, — мы не можем… не должны… Вы женаты, — волна ревности захлестнула ее, — и ваша жена — красавица.

Его лицо стало жестким.

— О да! Она красавица! Но наш брак — фикция. Мы редко видимся. У нее уже больше года есть любовник, она часто надолго уезжает из дома.

Как вы думаете, почему я попросил вас купить подарок Дэнни? Жены нет дома, она, возможно, вообще забыла, что у сына день рождения.

— О… мне очень жаль, — пролепетала ошеломленная Элиза. — Мне в самом деле очень жаль. Я думала, вы счастливо женаты, да и все в офисе так считают. — Она нахмурилась, ей пришла в голову неприятная мысль. — Но я не хочу быть заменой, чтобы тешить ваше самолюбие. Я не гожусь на роль утешительницы, мистер Уордвик.

Он недовольно поморщился.

— Я не собирался «использовать» вас подобным образом, Элиза, поверьте. Я поцеловал вас потому, что искушение было слишком велико и я не устоял. В ваших глазах я прочел желание, чего никогда не видел в глазах своей жены. Я давно разлюбил ее, наш брак существует только на бумаге. Ее теперешняя связь уже третья. Увлечения длятся недолго, но, пока они не закончатся, они для нее — все, она занята только этим. Я не развелся только из-за Дэнни. Будь я проклят, если когда-нибудь снова захочу быть с ней вместе, но сына я люблю и стараюсь не причинять ему ни малейшего огорчения.

— Я понимаю. Бедный малыш. Он останется без матери, если вы разойдетесь. — Элиза вздохнула. — Мое детство было весьма печальным. У меня не было ни отца, ни матери, никого, кто обо мне заботился бы. Я уверена, Дэнни вас любит, и, поверьте, ему очень нужна отцовская любовь.

— Он и так почти все время видит только меня. Мать отсутствует неделями.

— Но она все-таки возвращается, ведь так? — почти спокойно спросила Элиза. — Значит, если я уступлю, это ничего не изменит.

Кеннет грустно улыбнулся.

— Вы, оказывается, старше, чем я думал. Видимо, так. Вы правы, я сейчас не могу делать ничего, что может повредить сыну. — Он ласково отвел от лица Элизы выбившуюся прядь волос. — Поверьте, Элиза, я точно так же не хочу ничем навредить вам. Но мне кажется, что я полюбил вас.

Он догадался, что я люблю его! — с ужасом поняла Элиза.

— Ты такая чуткая и нежная… я не могу дольше терпеть… — бормотал Кеннет.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но Элиза резко отпрянула и хрипло выкрикнула:

— Нет! Не надо!

— Ты ведь хочешь меня, Элиза!

Его лицо дышало такой страстью, что Элиза испугалась — испугалась, что не сможет сопротивляться. Ей хотелось прижаться к его сильному телу, трепет желания пылал в ее крови, предупреждая, что, если Кеннет снова начнет целовать ее, она рано или поздно уступит. Но Элиза не хотела становиться тайной любовницей, ей даже думать об этом было стыдно.

Значит, выход у нее только один: уйти от Кеннета Уордвика, и чем раньше, тем лучше.

Дождавшись, когда Кеннет по делам уехал на несколько дней, Элиза развила кипучую деятельность. Первое, что она сделала, — нашла себе работу в страховой компании, располагавшейся на окраине города. Затем подыскала однокомнатную квартиру в пригороде, довольно дешевую. Элиза обрубала концы: она не хотела ничего больше знать о Кеннете Уордвике и не хотела, чтобы он мог узнать что-то о ней. Ее жизнь должна идти своим путем.