Религии современности. История и вера

«Индуизм» — это собирательное, обобщающее понятие (см.: III, 1), которое охватывает многочисленные и различные религиозные течения и традиции (но не самостоятельные различные религии) Индийского субконтинента с древнейших времен до настоящего времени. Общее число индусов[156] в мире достигает 750 миллионов, из них около 650 миллионов живут в Индии[157]. Индусы (последователи индуизма) составляют примерно 80 % всего населения Индии, общая численность которого к 2000 году должна составить почти миллиард человек. Другие религии, распространенные в Индии, — это ислам (его исповедуют 12 % населения), христианские конфессии (4 %), сикхизм (2 %), джайнизм (0,7 %), другие религии (1,7 %), включая представителей парсизма, иудаизма, племенных религий, людей, не принадлежащих к какой-либо конфессии[158]. Распределены различные религии в Индии неравномерно. Так, например, в штатах Кашмир, Бихар, Карнатака и в Бенгалии сильно представлено мусульманское население, в Раджастхане и в Гуджарате больше, чем где-либо еще, последователей джайнизма (джайнов), а в Керале — немало христиан.

Различие традиций и направлений очевидно и на локальном, и на региональном уровнях. Надо отметить, что религиозная жизнь в Индии по сей день весьма активна и продуктивна; даже в наше время постоянно появляются и формируются новые культы и тенденции религиозного характера. Охватить всё это множество тем более трудно, что индуизм теснейшим образом связан с его социальной организационной формой, с так называемой кастовой системой, которая дифференцирована по регионам и по областям распространения языков, которые более-менее соответствуют штатам современной Индии…

Индуизм распространился в Юго-Восточной Азии с первого века нашей эры. В контактах и переплетениях с местными религиозными традициями он приобретал новые формы. Следующий этап распространения индуизма в мире начинается в 19 веке; ему способствует миграция индийских рабочих в Африку, в Центральную и Южную Америку (Тринидад/Тобаго, Гвиана/Суринам), в Канаду и на Фиджи. Многочисленные индусские объединения и союзы распространяются по всему миру (к примеру, около 575 000 индусов живут в Северной Америке, около 500 000 в Великобритании)[159].

Численное распределение индусов по конфессиональным направлениям (таким, как вишнуизм, шиваизм, почитатели Кришны, представители веданты и т. д.) невозможно, во-первых, потому, что за этими направлениями нет никаких институтов с определенным числом членов; во-вторых потому, что почитание отдельных богов или предпочтение определенных метафизических позиций не носит здесь эксклюзивный характер.

Рассмотрение индуизма в его историческом развитии не согласуется с самой индуистской перспективой, системой видения. Индусы мало интересуются этапами развития во времени, сменой эпох; они рассматривают время (моменты и периоды) скорее как некие мифические, метафизические ценности, считая, что бывает благоприятные и неблагоприятные времена, что само течение времени составляет некие циклично повторяющиеся века (йога) и космические периоды (калпа).

1. РЕЛИГИОЗНАЯ ИСТОРИЯ ИНДИИ

а) Состояние источников

История индуизма совпадает с историей текстов, являющихся источниками его изучения и передававшихся из поколения в поколение. И всё же нам не хватает сведений, документов, чтобы достаточно полно и точно описать всю историю индийского общества (на протяжении более чем трех тысячелетий) во всей смене эпох и периодов его развития. Наши основные источники по истории религии — это написанные, главным образом, на санскрите тексты индийских ученых, в большинстве случаев брахманов[160], которые сами вымышляли религии, создавали их собственным мышлением и затем комментировали. Источники, связанные с более древним буддизмом и джайнизмом (около 3 века до н. э.), как и многие надписи и вставки, написаны на среднеиндийских языках; кое-что об индуизме можно найти и в некоторых источниках на других, не индийских языках. В Северной Индии отдельные религиозные свидетельства и высказывания на местных языках, которые могут служить источниками, прежде всего могут дать представление о структуре веры в «нижних» слоях общества (явно составлявших большинство индусов), появляются только в 13 веке. Другие важные источники наших сведений и знаний об индуизме сосредоточены в археологическом инвентаре, в нумизматике, эпиграфике, в записках путешественников, в еще сохранившихся устных традициях, а также в тех материалах и выводах современных этнологических исследований, которые имеют значение и по отношению к более давнему прошлому.

Источники различных эпох дают представление о важнейших направлениях индуизма. И завоевания, и установление нового господства, и различные миграции, переселения — всё это давало новые импульсы для развития индуизма и способствовало его изменениям.

б) Архаические религии

Религии, распространенные здесь до прихода арийцев, называют обычно архаическими религиями (что вовсе не означает какой-либо их ценностной характеристики, аксиологической оценки)[161]. Индийский субконтинент был с глубокой древности заселен аборигенными племенами, которые оказались вытесненными на задний план. Их влияние на религии, получившие уже письменную традицию, неоспоримо. После Р. Редфельда принято вести речь, с одной стороны, о «малой», локальной, фольклорной и, с другой стороны, о «большой», брахманистской, письменной, ученой традиции[162]. Обе традиции тесно взаимодействовали друг с другом, и на протяжении тысячелетий это взаимное влияние углублялось. Такие элементы, как кровавые культы, жертвоприношения, явления посессий, почитания предметов местного ландшафта (гор, рек, деревьев и т. д.), проникли из «малой» в «большую» традицию. Также и отдельные божества, представленные в индуизме, ведут свое происхождение из архаического мира, где, к примеру, существовал Кришна — божество пастушеских племен, а также Шива.

в) Ведическая эпоха

Веды (памятники древнеиндийской литературы, в дословном переводе с санскрита «веда» — «знание». — Прим, перев. — С. Ч.) возникают в эпоху вторжения в Индостан индо-европейских племен ариев (около 1500 года до н. э.). Тысячелетиями они передавались от поколения к поколению в устной традиции, позднее они были зафиксированы и письменно. В основном это были гимны, содержание и исполнение которых составляли главное ядро религии ариев, сопровождавших этими гимнами свои жертвоприношения. Весь корпус ведических понятий (веды, брахманы, упанишады) означает нечто вроде откровения, открытия, которое было услышано («шрути» — буквально «услышанное») «святыми» («реи»). Эти тексты рассматриваются как гарантия правоверности, и считается, что их сила действия не ограничена никаким временным сроком, что в них заключается вечная истина. Веды до сих пор выступают как некий абсолютный авторитет; и всё же ссылка на них, обращение к ним носит скорее формальный характер, ибо слишком мало людей действительно знают эту традицию. Позднее части этих преданий стали обозначатся как «воспоминания» — «смрити» (буквально — «запомненное»), что отражало предпринятую человеком попытку понять, интерпретировать и развить далее истину божественного откровения.

К моменту исторического оформления джайнизма и буддизма (6–5 вв. до н. э) уже сложились главные понятия индуизма, такие, как «карман» (о чем речь пойдет далее в 3-м разделе), а также различные философские спекуляции вокруг понятия «йога».

г) Эпические произведения и састры

В известном смысле продолжением ведической литературы стали тексты так называемых вспомогательных ведических наук, например, грамматики. Около 5 века «язык богов», санскрит, получил грамматическое оформление, главным образом благодаря трудам великого ученого — грамматика и лингвиста — Панини. В то же время сочинения, известные как «дхарма састрас», претендовали на такое регулирование общественной жизни, центральным звеном которого остается ведический религиозный ритуал. Книга законов «Манус» («манусмрити») определила основы юриспруденции индусского общества, сохранившиеся вплоть до 20 века.

В ту же эпоху сложились и классические эпические произведения. Они образовали мощный пласт анонимной литературы, которая первоначально сохранялась в устной традиции и развивалась и обогащалась на протяжении веков (примерно с 200 г. до н. э. по 400 г. н. э.).

Главной темой эпоса «Махабхарата» является война между Кауравами и Пандавами, представителями двух ветвей рода Бхарата. Хотя Пандавы в конечном итоге оказываются победителями, но разрушения, причиненные этой войной, столь велики, что речь не может идти о каком-либо триумфе, и главным смыслом повествования становится демонстрация абсурда такой войны.

«Махабхарата» — это произведение, в котором отразились и соединились различные течения эпохи возникновения индуизма; сами индусы нередко связывают с ним начало индуистской цивилизации. До сих пор оно сохраняет значение сокровищницы индуизма, ибо содержит мифы, легенды, философские рассуждения, оказавшие сильнейшее влияние на индусов. Кроме того, в этот эпос как его составная часть (часть 6-й книги — Прим, перев. — С.Ч.) входит «Бхагавадгита» — текст, который можно считать наиболее читаемым и наиболее комментируемым памятником религиозно-философской мысли, формирующей основы индуизма.

Другой древнеиндийский классический эпос — это «Рамаяна», в котором рассказывается о жизни справедливого и праведного царя по имени Рама. Это не только доблестный царь, но также Бог, во всяком случае он становится Богом, объектом культового поклонения по мере распространения этого эпоса и его передачи из поколения в поколение. И хотя чаще всего Рама выступает в качестве манифестации (аватары) Бога Вишну, многими индусами он воспринимается также как высший Бог. Борьба за трон, о которой рассказывается в эпосе, заканчивается тем, что Рама, сопровождаемый своим братом Лаксманом и своей женой Ситой, отправляется в изгнание. Ситу похищают, после чего следует описание её поисков, борьбы и окончательной победы над злым демоническим царем по имени Равана.

Этот эпос становится важнейшим культурным фактором индусского мира. До сих пор многие индусы находят в нем модели современного поведения и образа жизни[163]. Рама воспринимается как идеальный правитель, олицетворение справедливости. Его брат Лаксман (или Лакшман, Лаксмана, Лакшмана) выглядит как идеал братской верности; Сита — как идеальная, верная жена; а Гануман, союзник Рамы в облике обезьяны, становится символом верности и дружбы. В народном индуизме ему отдают даже божеские почести (храмы, изображения-«пуджа», и т. п.). Рама остается тем божеством, которому ныне придается определенный актуальный политический смысл. Индусы-националисты поднимают этот образ как символ индуистской справедливой системы и стремятся восстановить «царство Рамы», «господство Рамы» («рамараджа»),

д) Шесть философских систем (дарсаны)

Другой тип и жанр литературы, которая по времени следует за эпическими сказаниями и представляет иной тематический аспект духовного мира индуизма, — это тексты, соответствующие шести основным философским системам — Самкхия, или Санкхья; Йога; Ниайа, или Ньяя (логика); Вайшешика (учение о категориях); Мимамса, или Миманса (ведическая герменевтика) и Веданта (надо отметить, что эта литература развивается параллельное пуранистическим индуизмом). Дуалистическая система Санкхья определяет характерную для индусского мышления внутреннюю качественную классификацию (разделение на три ступени — «гуны»: «саттва», «раджас», «тамас»[164]) таких наук, как медицина, теология, мифология. Йога вне этих шести философских систем становится основным понятием, определяющим технику, которая в свою очередь в зависимости от методики и целей может быть классифицирована на телесные упражнения (хат-хайога), эмоционально-любовные отношения (бхактийога), дела, которые неожиданно могут привести к успеху, славе, признанию заслуг не имевшего на то никакой надежды человека (кармайога), на разные виды медитации (раджайога). Веданта («конец Веды») представляет собой важнейшую для нового индуизма систему. Сторонники Веданты ссылаются на три основных текста, которые они подвергают своей интерпретации: это упанишады, Брахма-сутра и Бхага-вадгита. Среди наиболее крупных представителей этого направления — шанкара (8 век), Рамануджа (11 век), Валлабха (15 век). Неоиндуистов (19–20 веков) в известном смысле можно рассматривать как ведантинцев — представителей Веданты.[165]

е) Пураны

Следующий важный источник — это «Пураны»[166] («древние сведения»). Это не столько исторические тексты, сколько тексты, содержащие сведения о космогонии, космологии, религиозные законы, представления о ритуалах, йоге, о божественмой любви («бхакти») — то есть всё то, что должен знать индус. Порою говорят о «пуранистическом индуизме», имея в виду такое мировоззрение, где все эти знания выступают на первый план, а легенды и мифы преобладают над философскими построениями. Это больше относится к типологической классификации, нежели к приметам определенной эпохи.

ж) Агама/Тантра

В области так называемого «сектантского индуизма» главными источниками являются тексты, которые называются «Агама» («агамы»), или «самхиты», или «тантры». Это тексты, прославляющие божество (Вишну, Шиву, Шакти). Они учат правильному образу жизни и достойному поведению (царийа), обрядам и ритуалам (крийа), спиритуалистским методам («йога»), содержат сведения о космосе и Боге. Вместе с Пуранами эти тексты являются важными источниками, определяющими правила поведения, предписания религиозной практики, обрядовую сторону религии.

Тантризм накладывает свой отпечаток на весь индуизм. Он интегрирует в себе порою весьма древние, архаические элементы, например, культы богини, йогу, сексуальные ритуалы, поиски сверхъестественных сил. Здесь встречаются элементы от чистой магии до тончайших оттенков восприятия.

з) Бхакти

Движение Бхакти[167] вызвало к жизни новую волну источников, расширяющих наши знания об индуизме, особенно важных для представления об индуизме в его современных формах и проявлениях[168].

И хотя несомненно здесь может идти речь об очень древней традиции, но с 7 века она переживает особый подъем, обновление, что выражается в тамильской священной поэзии (альварах 8-10 веков) и достигает своей кульминации и расцвета между 15 и 17 веками. Типичный текст такого рода — «Бхагаватапурана» (9-10 вв. — ?), в 10-й книге которого, особенно в главах 29–33, дается проникновенное описание любви к Богу (здесь — к Кришне) пастушек («гопи»). В эмоциональной форме «бхакти» проявляет верующий все симптомы самоотверженной любви. Если эта любовь несостоятельна, он живет в ностальгических поисках Бога («вираха», разлука). Это становится главной темой поэзии, особенно внимательной к такой разновидности «бхакти».

«Бхакти» становится средством личной любовной связи верующего с Богом, к чему этот верующий стремится. Он убежден, что может причаститься к жизни, к самой природе Бога. За этими поисками стоит новая религиозная установка, согласно которой «доступ к Богу», «вход в религию» одинаково открыт людям всех каст, независимо от различия полов и других различий.

Монопольное право на письменную интерпретацию религии долгое время удерживали в своих руках брахманы. Понадобилось появление различных революционных движений, чтобы люди из низших каст также обрели право описывать в поэтической форме свои переживания и восприятия божественного начала. Традиционные тексты начали переводить с санскрита на языки разных народов, и люди, не владевшие санскритом, смогли теперь приобщиться к ним. Так, в частности, в 12 веке Джнанесвар перевел «Бха-гавадгиту» на язык маратхи. Вместе с тем производились и адаптации старых текстов, в Южной Индии возникла тамильская версия «Рамаяны», относящаяся к 11–12 векам, а поэт Тульсидас еще в 7 веке изложил «Рамаяну» на языке авадхи.

Женщины также имели мужество излагать свои чувства и описывать свои видения. Интересны, к примеру, стихотворения Мирас, «изгнанной» принцессы, Которая смогла описать свою любовь к её Богу (Кришне) на путях её скитаний. Её стихотворения послужили основой для многих современных вариантов молитв, которые чаще всего поются[169].

и) Исламское завоевание и колониальное время

Ислам становится важным импульсом для дальнейшего развития индуизма. С 13 по 18 века во главе Индии стояли исламские правители[170]. К местным источникам добавились произведения исламской литературы (чаще всего на фарси), например, описания путешествий (Аль-Биру-ни, 10 век) и др.

Исламское влияние привело не только к формированию фактически новой религии — сикхизма, но и к появлению оригинальных мыслителей. Крупнейшим из них, мистик и реформатор Кабир (14/15 век), был поэтом, автором стихов саркастического характера. Его стремление заключалось в том, чтобы ислам и индуизм с их внутренними противоречиями противопоставить друг другу. Наконец, он отказался от обеих этих религий в пользу новой, опробованной им самим, представляющейся ему исполненной жизненной силы.

Контакт с западным миром, представленным здесь, главным образом, британскими колонизаторами, чье присутствие в Индии продолжалось с середины 18 века до провозглашения независимости в 1947 году, дал толчок к новой ориентации индуизма. Понятие нео-индуизм распространяется на тех мыслителей, чьи взгляды развивались в контакте с западной цивилизацией. Они интерпретировали индуизм в свете обретающих новое значение ценностей (таких, как равенство, социальная справедливость, демократия), в сближении с христианством (и свойственными ему понятиями религии и Бога), в духе современных научных открытий и знаний. Многие из них писали по-английски (Вивекананда, Ауробиндо, Ганди). Видными фигурами этого направления являются Раммохан Рой (1772–1833, основатель Брахмо Самадж в 1828 году монотеистического реформаторского движения), Банким Чаттерджи (1838 1894), Даянанда Сарасвати (1824–1883, основатель общества Арья Самадж, которое ставило своей целью не только противодействие влиянию Запада, но и отказ от более поздних напластований, якобы деформировавших индуизм: единственным источником истины признавались веды), Свами Вивекананда (1862–1902), Ауробиндо (1872–1950). Рабиндранат Тагор (1861–1941), Махатма Ганди (1869–1948), Сарвепалли Радхакришнан (1888–1975).

В контексте религиозной истории неоиндуизм — важный феномен, поскольку он демонстрирует Западу весьма односторонний образ Индии, который однако до сих пор многие воспринимают как полное, репрезентативное представление и даже сама индусская элита склонна видеть в нем собственный автопортрет[171]. Свами Вивекананда пропагандировал индуизм на Первом Всемирном конгрессе религий в Чикаго в 1893 году. Его понимание индуизма было своеобразной формой «Адвайты Веданты» (что означало «не-дуализм», «антидуализм», или как его называли также «духовный монизм»).

Другой представитель индусского мира Махатма Ганди (1869–1948) сформулировал как цель для своей страны — развитие независимой и свободной от западного влияния культуры, он сделал немало для достижения этой цели, по если политическая независимость была провозглашена в 1947 году, то свобода от западных влияний в культуре так и осталась при его жизни недостижимой целью и нерешенной задачей.

С момента достижения независимости религиозная история Индии отмечена печатью усиливающихся противоречий между принципиально противоположными ценностями и установками, оказавшимися рядом друг с другом. С одной стороны, свободное Индийское государство стремится к прогрессивной модернизации, но с другой стороны адоптация демократических, светских институтов и организаций оказывается в контрастном несоответствии с индуистским мировоззрением и восприятием мира и становится не более чем искусственное насаждение, создавая почву для новых и нередко довольно острых конфликтов. Если индусская политическая элита, представители которой нередко получают воспитание и образование на Западе, хорошо понимает новые ценности, то для большинства индусов дело обстоит совсем иначе, и эти ценности не играют никакой роли ни в их жизни, ни в их мировоззрении.

Важнейшим источником информации и свидетельством этих новых противоречий и напряженности является современная проза, которая развивается со времен достижения независимости как на английском, так и на языках народов Индии[172].

Два момента в индуистской религиозной истории объединяют западную и брахманскую эпохи и исторические концепции:

Это характеристика индуизма как явления, которое не собирается разрывать с прошлым, напротив, всё новое, о какой бы современности ни шла речь, приспосабливает к старому. Из традиции здесь вытекает всё, в чем есть нужда и необходимость, что считается важным и ценным, и всё новое интегрируется в этот традиционный мир. В этом заключается одна из важнейших особенностей индусского общества, национального менталитета и основа многослойности этого социума и непрерывности его развития.

Брахманизм определил известную ориентацию общества и религии (что в брахманистском понимании в принципе взаимосвязано), выдвинув самих брахманов в качестве своего рода идеала и силы, стоящей во главе этого общества. Поэтому другие группировки индусского общества стремятся имитировать или интегрировать эту брахманистскую (санскритскую) модель. Этот процесс сегодня известен под именем санскритизации. Индийский антрополог М.Н. Сринивас попытался с помощью этого понятия объяснить исторический процесс, считая, что оно поможет уловить связь между брахманизмом и его идеологией, с одной стороны, и местными специфическими традициям, с другой[173]. В этом процессе в первую очередь наблюдается абсорбция (поглощение) архаических культов и мест, которые были особенно индуизированы и поставлены под управление брахманских кланов. Этот процесс происходит на всех общественных уровнях; так, например, касты меняют свой статус, стараясь приблизить свои обычаи и нормы поведения к тем, что присущи более высоким кастам.

1. ОПРЕДЕЛЕНИЕ ИНДУИЗМА

Выражение «индуизм» само по себе проблематично[174]: по сути значение этого слова — ничто другое, как всё индусское сообщество, все индусы. В качестве обозначения религии его стали применять со стороны, затем такое применение освоили и сами индусы. Так или иначе, оно заключает в себе опасность ввести в заблуждение, а именно представить индуистскую религию как нечто гомогенное, цельное, в то время как на самом деле «индуизм» — это обобщающее понятие, охватывающее различные религиозные течения и традиции, представленные в Индии.

Однако указание на это реальное многообразие не должно быть источником другого заблуждения, а именно забвения того, насколько эти различные течения и традиции всё же близки и взаимосвязаны друг с другом. Здесь существует особо тонкая, чувствительная диалектика между единством и многообразием, и напряженное поле её действия ощутимо и в наше время. Несмотря на все различия, всё же можно выявить некоторые признаки, присущие индуизму в целом. Важно при этом особо учитывать то, что думают и говорят об этом сами индусы.

Сами они обозначают индуизм понятием «санатана дхарма». Слово «дхарма», корень которого «дхр» означает «носить», хотя и может быть переведено по-разному, всё же в своих этимологических истоках означает «несущее», что может иметь отношение к самым разным сферам от космической до социальной. Это слово обозначает порядок в обществе, некую универсальную силу, а также порядок в индивидуальной жизни. Это понятие охватывает всю жизнь, все проявления и формы мировоззрения, морали, культуры, религии, нравов, обычаев и т. д. Здесь, вообще, не может быть никакой границы, никакого различия между обычной и религиозной жизнью. До самого недавнего времени в Индии оставалось непоколебимым это представление о единстве жизни.

«Дхарма», кроме того, обозначает истину, которая является вечной («санатана»), С этим связана главная идея, которая заключается в том, что человек, хотя и признает всеобщие структуры порядка, в то же время стремиться высвободиться из оков исторической обусловленности. Эта тенденция к освобождению, к отстранению от феноменальных и исторических условий определенным образом сказывается на всём обществе и на различных его традициях.

Другой, принятый на Западе способ определения индуизма сводится к тому, что это — группа, совокупность нескольких религий с общими доминирующими божествами, такими, как Кришна, Вишну, Шива, Богиня женского рода. Таким образом, эти различные религии представляются как секты единого индуизма со своими собственными названиями. Однако слово «секта» в данном контексте может ввести в заблуждение, ибо хотя каждая традиция обладает и оперирует собственными догмами, но ни одна официально не исключает другую (сектантство же обычно предполагает такое альтернативное исключение, или противостояние другим).

Предпринимались также попытки (главным образом, со стороны самих индусов) определить индуизм через некие «истины веры», например, через веды, признание авторитет которых необходимо для приобщения к религии.

Наконец, имеют место и следующие попытки определить если не сам индуизм, то принадлежность к нему: считается, что индусом можно только родиться, и эта врожденная принадлежность к определенной касте подразумевает и место, и статус, и идентичность (все, что определяется словом «дхарма»). Через эту идентичность каждый понимает свою роль и знает, каковы его возможности в жизни.

Все перечисленное выше — это элементы различных способов интерпретации индуизма. Отдельные аспекты и различные составляющие религиозной жизни имеют свои специфические наименования, но религия в целом, как концептуальная система, никакого персонального имени здесь не имеет.

В значительной мере наше восприятие господствующей в Индии религии и культуры находится под влиянием брахманов. А с их точки зрения, индуизм — это система, в которой брахманы занимают центральное место. Они представляют творенье, мирозданье, как некое упорядоченное и управляемое целое, как отражение и олицетворение космического порядка, гарантирующего вечность. Любые перемены, сдвиги в этом мире, даже если они кажутся значительными, — это только иллюзия. Весь мир имеет свое сакральное измерение, позволяющее понять причины и контекст преходящих явлений[175]. Веды содержат в себе откровения универсального характера, и каждый, кто проникает в эту универсальную систему связей, понимает, что они придают смысл и вес всем ценностям индуизма. Не существует никакого исторического прогресса; неизменное, непреходящее, вечное — таков главный ориентир всех философских построений. Вместо линеарной перспективы исторического развития, исходящей из какой-либо условной точки в прошлом, предлагается модель непрерывной, бесконечной, неизменной константы, не зависимой от времени и лежащей вне времени[176]. В конце концов оказывается, что такая система неуязвима и неопровержима. Знаменитый писатель 20 века сформулировал это следующим образом: «Мы никогда не заботимся о внешнем прогрессе в этом мире, ибо внутри нас — море бессмертных ценностей. Что может значить материальное начало в сравнении с вечной душой? Что может значить фонарь, подобный цветку лотоса, в сравнении с солнечным светом?» (Майтхилисхарана Гупта: Бхарата-бхарати, 1912, 1.60).

Тексты, идеологические системы, метафизические построения брахманов образуют одну из разновидностей индуизма. Наряду с этим существуют и народная традиция, и устные изложения с их собственными версиями и системами восприятия. И как раз в сфере народных традиций обнаруживается многое, что совершенно отличается от таких «ортодоксальных», метафизических или эзотерических теорий. Для большинства индусов, представляющих «малую традицию» — сельскую, деревенскую религию, метафизические отношения и интерпретации не играют никакой роли, и брахманы не обладают никаким правом и никакой возможностью повлиять на обычаи и нормы этой малой традиции.

2. ОРГАНИЗАЦИОННАЯ СТРУКТУРА ИНДУИЗМА

Важную и в то же время оригинальную организационную структуру индуизма образует кастовая система. Об этой системе написано бесконечно много, и всё же до сих пор открытым остается вопрос, когда и как на самом деле сложилась эта система и как изменилась она с течением веков. С позиций брахманистской идеологии всё здесь ясно: социальная система является выражением религиозной истины; человек рождается в той или иной касте, что предопределяется его прошлой жизнью. Старые тексты говорят о том, что все люди делятся на четыре категории («варны»). В одном из гимнов Ригведы (10,90) рассказывается, будто брахманы (ученые) произошли из лица «первочеловека» («Пуруша»), «кшатри» (воины) — из его рук, «вайшьи» (купцы) — из его ног и «шудры» (рабы) — из его ступней. В «Манускрти» речь идет о том, что каждому из этих видов поручено свое дело (1.87–91).

Представление о таком делении людей на «варны» глубоко коренится в индийском обществе, хотя это разделение как таковое в самой действительности не происходит. На реальном уровне деление идет не на «варны», а на «джати». Каждая «джати» — это эндогамная группа людей, у которых общими являются такие признаки и особенности, как профессия, социальный статус, правила жизни, язык (часто они принадлежат к одному языковому ареалу), привычки в пище и кулинарные склонности, вера, божества и мифы. Речь идет в данном случае о культурной общности, своего рода культурной единице внутри общества, причем члены этой группы обладают своей четко выраженной идентичностью и проявляют солидарность по отношению друг к другу. И эта идентичность, и эта солидарность не подвергается никаким сомнениям. Таких «джати» насчитываются тысячи, и в социологическом плане они формируют важную систему отношений, которая пронизывает все регионы. И хотя многие «джати» можно подвести под субординацию «варн», но какой-либо точной координации здесь не существует. Идеология «варн» определенным образом влияет на социальную систему, всё же эта последняя формируется независимо от такого влияния.

Самым важным элементом в системе «джати» является иерархия, которая основана на идее чистоты, при этом речь идет не о природной, физической, а о чистоте ритуальной. К этому добавляется взаимозависимость различных каст, которые находятся в системе иерархических отношений друг с другом. Зависимость больше у тех, кто обладает профессией или исполняет функции, имеющие общественную необходимость, например, брахманы, участвующие в ритуалах, или «неприкасаемые», исполняющие черную работу. Брахман должен оставаться чистым, но это возможно лишь в том случае, если кто-нибудь помогает ему. Брахману нужен кто-нибудь другой, кто возьмет на себя «нечистую» работу и деятельность (например, заботы, связанные с чисткой, бритьем, рождением, смертью). Брахман и в экономическом плане зависит от других людей, которые оплачивают его знания, что делается здесь по традиции в форме оплаты натурой. Космический порядок, «дхарма», — вещь весьма уязвимая, ему постоянно угрожает своим вторжением беспорядок. Охранять мировую гармонию — это в идеальном случае должно бы быть единственной задачей брахмана; и жизнь его будет тем тяжелее, ибо он больше, чем другие, должен соответствовать высокому идеалу. «Дхарма» («свадхарма») и его касты скованы множеством правил и ограничений.

Прочность и успешное многовековое развитие системы «джати» не в последнюю очередь основаны на том, что эта система благодаря точным правилам взаимоотношений регулирует жизнь различных общин и обеспечивает таким образом сосуществование различных групп и рас внутри чрезвычайно гетерогенной культурной среды. Иерархические предписания и строгие социальные формы, которым обязательно надо следовать, в то же время допускают известную внутреннюю свободу. Индусу не нужно приобретать свой общественный статус, свою социальную идентичность — это ему уже дано изначально, предписано. Внутренней свободой он обладает и в той области, к которой имеют отношение вера, идеи, фантазии, эмоции. В этом свободном пространстве вся система может обнаружить способность к восприятию и переработке нового. Социальному порядку, в котором индивидуум (в том смысле, в каком трактуется роль личности в демократическом мышлении) практически не существует, противостоит состояние самоотречения («самньясинс»), и люди, погруженные в это состояние, не испытывая какого-либо давления на них со стороны общества, обретают внутреннюю свободу и стремятся достичь конечной жизненной цели, что означает возможность вырваться из любой системы, как социальной, так и временной, и разорвать цепь возрождений. История является историей коллективных «джати»; социальный порядок оставляет простор для поисков, которые сосредоточены исключительно во внутреннем, индивидуальном, личном мире человека (см. III, 4).

3. СТРУКТУРА ВЕРЫ

а) Учение

Индуизм не имеет какого-либо основателя, не имеет догм, не знает начала и не знает конца. Непреходящие истины, которыми он оперирует, «услышаны» от неизвестных мудрецов, и в соответствии с каждой новой эпохой эти истины актуализируются заново. Роль учения здесь выполняет, с одной стороны, поведение (обычаи, социальные нормы), с другой стороны, религиозный, спиритуалистский, мистический опыт. Возможно, первым документом, свидетельствующим о таком опыте, являются упанишады. Создатели упанишадов были изумлены непостоянством жизни, преходящим, изменчивым характером мира и человека. В отличие от ведического времени, когда главное внимание было приковано к обычаям, ритуалам, авторы упанишадов обратились к внутренней жизни людей. Эти мыслители пытались постичь, не стоит ли за вечным движением некое устойчивое единство, реальность реальности. Им казалось, что всё, что изменчиво, преходяще, текуче и видоизменяемо, не может быть действительным, настоящим. Истинная действительность не определяется и не ограничивается тремя временными ступенями (прошлое, настоящее, будущее), как это представляется обыденному сознанию, — она вечна. Упанишад Мандукья различает четыре ступени сознания: бодрствование, дремотное состояние (включая мечту, сновидение), глубокий сон и «Четвертую» ступень не имеющего названия и определения самопознания и опыта. Эти четыре ступени — не отвлеченные умопостроения, каждый может их ощутить и познать. При этом «брахман» как универсальный принцип идентичен «атман» как индивидуальному принципу: оба они одной природы, одной сущности. Утверждение этой идентичности оказало влияние на многие более поздние теории и мировоззренческие позиции. Оно стало основой той цельной, не фрагментарной картины мира, которая основана на примирении противоречий и свойствена внутренней сущности индуизма.

Индуистическая структура мышления в принципе бинарна, самым очевидным образом это выражается в противопоставлении чистого и нечистого, что в значительной степени регулирует общественное устройство и жизнь. «Нечистое» начало — это неизбежная часть важнейших моментов жизни (рождения, смерти и т. д.). Всё, что касается функций человеческого тела, считается «нечистым». Сфера этого «нечистого» распространяется на еду, сон, контакты, половую жизнь и т. д. В человеке живет стремление к чистоте, но достижение этого бесконечно трудно. Только божественное существо или высшее божество может считаться поистине «чистым». Божественный абсолют — это сознание без объекта; в человеке это — высшее сознание, чистый субъект («атман», «джива», «пуруша»)[177]. Согласно представлениям некоторых школ, чистое божественное и человеческое сознание идентичны. В других школах между ними проводят различие, но признают их подобие или равную сущность.

В этой связи возникает философско-метафизический вопрос о том, каким образом трансцендентный, бесформенный абсолют связан с нашим повседневным миром. Ответы на этот вопрос очень различны, некоторые из них монистичны, например, у Шанкара (7/8 век), другие выдержаны в духе теизма (у Рамануджи, 11 век).

Универсум рассматривается как нерасчленимое целое изменчивых связей, к которому принадлежит человек. Его состояние определяется бесконечным цикличным движением, которое поэтапно ведет от одной манифестации к другой и вызывает пары противоположностей (дух — материя, жизнь — смерть, объект — субъект). Таким образом определяется устройство мира. Действующие в мире противоположности — не отделенные и независимые друг от друга сущности, а противоположные и дополняющие друг друга проявления единого целого; их природа изменчива и преходяща. То, что проявляется в явных манифестациях, уже изначально содержалось в неманифестированном, неявном мире. То, что проявляется в микрокосмосе, уже было заложено и существует в макрокосмосе и наоборот, — это утверждение может служить одним из примеров свойственного индуизму представления о целостности мира.

В религиозной практике человек, стремящийся к божественному совершенству, должен стремиться освободиться от всего, что относится к сфере «нечистого» и подняться до «чистого» сознания. Эти усилия определяют путь к освобождению («мукти»). Шаги и методы, которые ведут к этой цели, охватывает система «йога». С другой стороны, в Индии во многих областях религии существует своеобразная «ориентация на заслуги»: надо стараться нынешнюю жизнь — здесь и сейчас — и последующие жизни прожить как можно лучше и краше («бхукти»).

Одной из очень важных в этой и широко распространенных религиозных теорий является представление о том, что божественное начало может материализоваться и выступать в образах живых существ или явлений природы (деревьев, цветов, воды, гор). Таким образом, абсолют, а также конкретный Бог может принимать облик вещей и животных. Божество присутствует и в его изображениях, в религиозном искусстве. В то же время Бог может явиться на землю и в своем истинном облике как «аватара»; такие представления особенно широко распространены в теологии вишнуизма. Каждый «аватара» выступает в определенном мифологическом контексте. Перевоплотившееся божество (также и в образе животных) борется против беспорядка и помогает людям обрести «дхарма» — сохранить или найти заново. Благочестивым, праведным людям Бог является как ответ на их мольбы и как вознаграждение их любви к нему. Верующий возлагает все свои надежды и стремления к спасению на этого Бога. Взаимоотношения Бога с миром представляются — и отнюдь не только метафорически — как игра («Лила»), Божество при этом совершенно свободно и использует свою свободу без какой-либо заинтересованности, ради чистой радости и игры.

б) Представления о Боге и мифы

В повседневной жизни подавляющее большинство индусов не занимаются метафизикой философских конструкций и отвлеченного учения, а почитают какого-либо определенного Бога, даже если они в принципе согласны с тем, что за множеством Богов стоит некое абсолютное, универсальное единство и в какой-то мере проникнуты этой идеей и убеждены в этом.

Наличие множества Богов делает мифологический мир индусов чрезвычайно многообразным, богатым, населенным множеством персонажей, что находит отражение в текстах, например, в «пуранах». О каждом из божеств рассказывается множество историй; так же и каждое священное место, каждый храм имеют свою легендарную историю («махатмьяс»). Это мифологическое богатство, многообразие и многочисленность версий каждого мифа еще раз подчеркивают, насколько слабо индуизм привязан к какой-либо четко зафиксированной традиции, ибо здесь ни одна из многих версий не может считаться единственно правильной.

Так называемые «секты» возникают вокруг культа какого-нибудь одного главного божества. И даже если верующий более всего тяготеет к тому или иному культу, к той или иной традиции, это не значит, что он отрицает или исключает из своего поклонения другие божества. Часто здесь почитают не одного какого-либо Бога, а многих, нескольких. И всё же было бы неточно вести речь в этой связи о толерантности, ибо каждый представитель той или иной традиции в то же время убежден, что именно его представления являются правильными. Обычно ему при этом безразлично, во что веруют представители другой традиции, другого течения.

Богиня

В доарийских религиях в Индии, вероятно, преобладали культы женских божеств (почитание Богини-Матери). Арии преимущественно почитали мужских богов, но несмотря на санскритизацию индусского общества, культы женских божеств здесь сохранились, обретя форму культа богини (а также разных богинь) или деревенских женских божеств. В каждой индусской деревне знают под различными именами хотя бы одну богиню. Самым распространенным образом богини является Махешасурамардини (демон-убийца) — один из вариантов богини Дурга. Согласно «Девимахатмья»[178], эта Богиня возникает в её космической форме из гнева всех великих богов. Её задачей является освободить мир от ужасного демона, и для этого она получает атрибуты и оружие богов. В принципе она связана с каждым из богов и является энергией («шакти») всех богов, какой бы облик, какое бы имя и какую бы форму она сама ни принимала. И хотя она связана с другими богами, её божественность самостоятельна, совершенна и ничем не ограничена. Эта Богиня играет такую же важную роль, как два так называемых главных бога — Вишну и Шива. В известном смысле и в соответствии с определенными традициями и течениями в индуизме каждый Бог в любом его проявлении и форме имеет определенный женственный аспект, женственное начало.

Главными богинями, почитаемыми сегодня индусами, являются Лакшми — богиня, приносящая в дом счастье и благополучие; Сарасвати — богиня, которая покровительствует искусствам и наукам, всем учащимся; Дурга (Махешасурамардини) и она же в другой ипостаси и форме — Кали — богиня, олицетворяющая переход от жизни к смерти. Кроме того, существует бесчисленное количество деревенских богинь с их местными именами.

Деревенские богини нередко имеют амбивалентный характер; так, например, Шиталамата, «богиня оспы», может и навлечь болезнь, и защитить от нее.

Ганеша

Божество с головой слона является одним из наиболее почитаемых богов. Многие мифы описывают его рождение, хотя, можно сказать, так и неизвестно, откуда, собственно, этот Бог происходит. Его считают сыном Шивы и Парвати, хотя и появившимся на свет без участия Шивы. Он почитается как божество, способное устранить жизненные барьеры. К нему обращаются, начиная какое-либо дело; в таком случае он должен принести успех. Он является также Богом, способным разорвать оковы, опутавшие мир. В 20 веке он использовался как символ освободительной борьбы против английских колонизаторов в штате Махараштра, где его особенно почитают.

Шива

Шива имеет различные образы и облики, в которых он является; это одновременно и самый добрый, и самый грозный Бог.

Как «йогин», Шива — мастер аскезы («тапас»), в связи с чем он нередко выступает как божество аскетов, чья функция в теологическом плане — это «освобождение» («мукти»). Когда его изображают в итифаллической позиции (с возбужденным членом), он предстает как преодолевающий вожделения, сдерживающий семяизвержение, что подчеркивает его могучую аскезу. В мифологии он обитает как отшельник в вершинах Гималаев или появляется в местах, где горит огонь и где он танцует свои зловещие танцы. Его поведение по некоторым признакам можно считать «антисоциальным». На бедрах он носит тигриную шкуру, а тело его нередко покрыто пеплом. Он господствует над временем и является хозяином и мастером смерти.

Иконографическая традиция обычно представляет Шиву танцующим, при этом его танец имеет космические измерения и значения. Танец Шивы как бы изображает мир, в его ритмах — возникновение, развитие и гибель этого мира. Различные танцевальные позиции Шивы используются его почитателями как средство медитации. Рассматривая их, они как бы вбирают в себя то, что составляет его символический образ. Так, например, атрибуты в его руках могут напоминать о фазах развития мира, а языки пламени, в окружении которых он предстает, — о костре, о смерти, о конце мирового цикла, то есть о тех функциях Шивы, которые обеспечат разрушение мира и возвращение универсума в состояние, предшествующее этому развитию; его приподнятая в танце стопа может означать то духовное освобождение, которое несет Шива.

Шива выступает и в качестве мужа, ибо в одной из своих личин он женился на дочери Гималаев Парвати и создал с нею семью. Ганеша и Карттикейя считаются их сыновьями.

Важнейшей формой и объектом почитания Шивы является фаллический символ плодородия — «линга». «Линга» представляет прежде всего то высшее существо, которое отмечено этим признаком («признак» соответствует значению слова «линга»), «Линга» Шиврл чаще всего сочетается с символом женской творческой энергии «йони», и вместе они составляют символ цельности мира и единства двух основополагающих принципов сотворенного мира — «пуруша» и «пракрти» — неизменности и динамичности. Идея, выраженная в этом образе, имеет широкое распространение во всей Индии; «лингва/йонис» имеют многочисленные изображения и миллионные тиражи.

Вишну

Вишну часто изображают с диском, раковиной, цветком лотоса, палицей-булавой в руках или в облике одного из существ, в которые он воплощается («аватара»; ныне известно около 10 таких «аватара»), причем чаще всего происходит его воплощение в Кришну или Раму. В мифах Вишну нередко выступает также под другими именами, принимая на себя функции этих божеств, а именно Нараяна, Пари, Васудева; в локальных культах его почитают, например, в Ориссе как Джаганнатха, в Махараштре — как Витобха.

Вместе с Шивой и Брахма (чей культ в Индии почти исчез) Вишну образует «тримурти» (тройственный образ) богов, которые олицетворяют космические функции создателя (Брахма), охранителя (Вишну) и разрушителя (Шива).

б) Культ

Индуизм не признает никакого разделения и разграничения между божественным и человеческим миром. Культ только актуализирует связи и постоянную корреспонденцию между этими сферами. Культ позволяет осуществить непосредственный контакт, встречу с божеством. Бесчисленные изображения, репродукции божеств (картины, статуи и т. п.) также не рассматриваются как «мертвые» изваяния или образы: считается, что в контексте определенного ритуала они «оживают» и дают возможность непосредственно встретиться с божеством. Индус идет в храм, чтобы увидеть («даршана») своего Бога. В этой встрече с Богом участвует не только его разум, дух, но все органы ощущения, всё его тело. Особенно важную роль играют глаза, видение, зрение: таким образом постигает человек Бога. И изображение Бога для индуса — это не объект, на котором задерживается взгляд, а нечто вроде линзы, прозрачной призмы, сквозь которую взгляд проникает в божественную сущность[179]. В определенные дни люди идут в храм, собираются в храмах, чтобы «лицезреть», видеть своих Богов, которым они приносят цветы и другие дары в качестве жертвоприношения. Всё это они получают после соответствующего благословения обратно в качестве «прасада» — особой милости, которую они делят с другими верующими.

Пуджа

В общем и целом, пуджа является самой распространенной формой ритуалов в индуизме. Речь идет об определенной форме почитания Бога, но она может быть адресована также какому-либо лицу или ритуальному объекту, выступающим в качестве «представителя» божества. Пуджу можно осуществлять как дома, так и в храме.

Для осуществления пуджи верующий должен быть абсолютно чист, «подобен Богу»; эта чистота требуется и от предметов, задействованных в ритуале пуджи. Каждая пуджа сопровождается многочисленными «служебными» действиями («упацарас»). Традиционно ритуал пуджи состоит из 16 частей. К ним относятся приветственные церемонии, процессии, раздача пищи, жертвоприношения, кругообразное движение светильников и т. п. («арти»)[180].

Пуджа нередко сопровождается речитативом, чтением молитв или медитациями, выраженными в определенных формулах («мантрас»), которые, как считается, обладают особой силой. Эти «мантрас» сочетаются с определенными жестами («мудра»), телодвижения или с такой техникой дыхания, которая увеличивает их силу.

Важнейшей и наиболее распространенной из «мантрас» является «ОМ» — мистический слог, который стоит в начале всех религиозных декламаций и в духе спиритуализма рассматривается как некое выражение сущности индуизма. Со времен создания упанишадов не прекращаются разного рода спекуляции — рассуждения о происхождении и значении этого слога, в которых, в частности, указывается, что это есть нечто вроде звучания матрицы, исконной вибрации, звукового выражения абсолютного начала всех творческих процессов.

Праздники

Праздники в Индии не везде отмечаются одинаково и не всегда идентичны друг другу. В зависимости от времен года разные праздники обретают определенное эмоциональное наполнение, которое выражается в выборе музыки, молитв, одежд, угощений.

Даты этих праздников устанавливаются с помощью весьма сложного календаря, который является своеобразной смесью — гибридом солнечного и лунного календаря. Важнейшие праздники и их даты связаны с лунным циклом. В Северной Индии отсчет времени чаще всего ведется от новолуния к новолунию. Считается, что теокосмическое время управляет всей жизнью, соответственно периоды и мгновения различаются как благоприятные и неблагоприятные[181]. Астролог, роль которого исполняет брахман, должен каждый раз заново вычислять и устанавливать даты, способные обеспечить благоприятное развитие событий и ход вещей.

В качестве примеров отдельных важных вех литургического года можно назвать следующие: праздник рождения Кришны отмечается на восьмой день темной половины луны («шравана») в августе-сентябре. Воспоминания о дне его рождения и о его чудесном избавлении от власти злого царя и покровительстве крестьянского народа Гокула сопровождаются ночными праздничными песнопениями («бхаджана»). Эти песнопения входят в составную часть «бхакти» и позволяют всем верующим познакомиться со многими мифами и священными текстами. На следующий день этот праздник отмечают дети, причем мальчики, наряжаясь соответствующим образом, выступают в роли Кришны, а девочки в роли его возлюбленной Радхи. Этот праздник продолжается целый день и позволяет детям глубоко усваивать кришнаитскую мифологию в игровой форме.

В месяц «ашвина» (сентябрь-октябрь) отмечается праздник «девяти ночей» («наваратри»), Он посвящен Богине (Шакти) в различных аспектах её божественной сущности. Богиня Дурга, в облике которой она может выступать, требует кровавых жертвоприношений. На 10-й день праздник завершается, что совпадает с победой Рамы над демоном Равана («дашахара»).

В день новолуния в месяц «карттика» (октябрь-ноябрь) отмечают праздник света («дипавали»), посвященный Богине Лаксми и Богу Ганеша. Люди надеются, что он в каждый дом принесет счастье и успех.

Весной (в феврале-марте) празднуют «холи», посвящая его чаще всего Богу Кришна или Богу любви Кама. Этот праздник сопровождается полной свободой нравов, граничащей с распущенностью, преодолением всех социальных барьеров и запретов. Люди обливают друг друга подкрашенной водой и разрисовывают друг друга красками.

В больших (как, впрочем, и в малых) храмах Индии отмечаются особые ежегодные «праздники храмов» («утсава»), во время которых большому сборищу людей показывается главное божество данного храма; иногда вокруг этого божества устраиваются процессии. Эти праздники часто становятся поводом для паломничества, путешествий пилигримов («ятра»), что имеет свой определенный экономический аспект. Так, например, праздник Пускарамела в Раджастане совпадает с ежегодной ярмаркой скота и священным праздником в честь Бога Брахмы.

Таинства (сакраменты)

Многочисленные таинства и священнодействия сопровождают жизнь индуса: в детстве это рождение, имянаречение, таинство первой еды, первой стрижки волос и т. д. События такого рода связываются с праздниками, ритуалами и часто сопровождаются определенными традиционными обрядами (таковы, например, декламации стихов Веды, паломничества пилигримов и т. п.).

В молодости юноши высших слоев общества (чаще всего только принадлежащие к секте брахманов) проходят через обряд «инициации» («упанаяна»), обязательный для их приема в общество («дхарма»). Обычно мальчик по достижении 12-ти лет поступает под опеку учителя, который занимается его религиозным воспитанием. Теперь этот процесс часто сокращается до символического акта передачи юноше священного шнура, означающего право на декламацию ведических текстов. Только обладая этим правом, юноша считается способным к бракосочетанию.

Свадьба остается одним из важнейших ритуалов. Особенно важное значение она имеет для девушки, которая только после свадебного обряда рассматривается в обществе как полноправная женщина, а до этого приравнивается к рабыне («шудра»). Свадьба становится поводом для большого праздника и укрепляет отношения внутри «джати».

Многочисленные обряды сопровождают смерть индуса. Обычно умершего сжигают. Кремация, как акт разложения тела на элементы, символизирует путь от нынешней жизни к будущим. Только низшие касты не имеют права на этот ритуал. Их покойники должны быть похоронены в земле. Места кремаций — сожжения покойников — чаще всего находятся вблизи рек. В процессе кремации родителей старший сын должен зажечь костер; прах (пепел) должен попасть в особо священное место — в реку, что обеспечит покойнику путь к новой жизни.

Представления индусов о жизни души после смерти очень различны. Считается, что после того как душа покидает тело она обретает временное пристанище («прета»), из которого ищет путь к своему новому месту обитания.

Брахманы собирают пожертвования и приносят жертвоприношения предкам, чтобы обеспечить умершему доступ в царство предков.

Тиртха — места и маршруты пилигримов-паломников

Вся Индия расчленена на бесчисленное множество «святых мест». Большинство из них посвящены Богине, Шиве (в форме «линга»), Вишну и его десяти главным «аватара», Богу Ганеша, или Гануману.

Индийское обозначение мест паломничества — «тиртха», что означает «поездку» и выражает саму идею перехода из одного места в другое. Переплыть с одного берега на другой — это означает символически перейти из повседневного, «нечистого» бытия в более чистое, из одной жизни в другую. Места пребывания пилигримов считаются особо священными. Этим местам как бы сообщается частица сакральной божественной силы, под их влиянием паломник становится ближе к цели искомой им «чистоты».

Паломничество — один из основных признаков индуизма на практике. Оно является также связующим звеном между различными течениями-сектами, которые с помощью паломников получают возможность обмениваться своими идеями и обновлять эти идеи. Сама география Индии рассматривается при этом в сакраментальном духе: один из мифов рассказывает о том, что тело Сати (супруги Шивы) раскололось на несколько частей, и каждая его часть стала местом паломничества; таких частей по традиции насчитывается 52 и даже больше); к примеру, Калькутта почитается как язык богини.

Мотивы паломничества бывают очень различны. Главной причиной является стремление к достижению определенных заслуг («пунья»). Отправляются в паломничество также для того, чтобы избежать ошибок или исправить ошибки («папа»), а также в силу договоренности или обета, данного кастой. Существуют к этому и более жизненные причины, например, желание женщины иметь детей (в первую очередь — родить сына), надежда на хороший урожай, на успех в каком-либо деле. Всё это, как считается, может быть достигнуто с помощью паломничества.

Когда паломник прибывает на священное место, его встречает и сопровождает здесь местный священнослужитель («панда»). В обязанности паломника входит при этом обязательное купание или омовение, пожертвования и поклонение местным божествам.

В индуизме существует также своеобразный культ «духовного паломничества» («манасатиртха»), оценивающий некоторые тексты даже как наивысшую, наиболее достойную форму паломничества. В соответствии с этими представлениями, любые хождения, путешествия, купания и т. п. ничего не значат, если дух недостаточно «чист». Духовные моменты ценятся гораздо выше, чем телесные, физические. Следовательно, и паломничество можно совершить в своем внутреннем, духовном мире. В «Махабхарата» по этому поводу сказано: «Постоянно контролируя себя, надо в своем духовном «тиртха» погрузиться в воды истины, глубокие, ясные, чистые, омыть себя волнами самоконтроля. Кто познал истину, кто освободился от эгоизма, того можно назвать совершенным Тиртха»[182]. Таким образом, «тиртха» является также обозначением святого и праведника.

Святые мужи

Тот, кто отправляется в паломничество, несомненно столкнется со многими «религиозными фигурами». Среди них — брахманы-отшельники («самньясин»), полностью посвятившие себя задаче духовного спасения, а также «садхус» — прочие отшельники, которые ставят перед собой такие же цели, но происходят из различных других каст.

Самой высоко почитаемой персоной несомненно является «Гуру» — учитель. Любое жизненное искусство требует учителя. Гуру считается священной личностью, в котором представлено божественное начало; он позволяет своим ученикам непосредственно приобщиться к истине. В традиции «бхакти» вождь секты часто предстает как посланник Бога, который осуществляет руководство верующими на пути их духовных исканий.

Однако институт учителей может оказаться и деформирован (например, привилегиями и т. п.). Поэтому возникает стремление вести речь о «внутренних Гуру». Поэт Кабир говорит в этой связи, что единственное истинное откровение — это слово («шабда»), которое настоящий мастер-учитель («садгуру») находит в глубине своей души («антари») и высказывает. Такой Садгуру — это уже ничто иное, как сам Бог.

д) Жизнь по религии — «карман»

Индийское выражение «карман» обозначает любое действие. Теория взаимосвязей «карман» рассматривает все действия в религиозной перспективе; при этом «дхарма» и «сва-дхарма» (см. разделы 1и 2 этой главы) определяют действия и поступки людей в общественном контексте («джати») как «обязанность» и «долг», данные каждому от рождения.

В более ранних источниках термином «карман» определялись ритуальные действия. Со временем это понятие становится ядром этической теории значения человеческих дел и поступков. Каждое действие становится причиной последующих действий и само оно является результатом предыдущих действий и причин. «Карман» трактуется как то, что предопределено человеку совершить на своем веку, как его обусловленная причинно-следственной связью жизнь.

Однако «карман» предопределяет также возможности человека разорвать этот обусловленный круг, вырваться из «цикла возрождений», встать на другую ступень, избрать для себя новую, лучшую жизнь. Это возможно в случае правильных действий человека и исполнения им своих обязанностей и задач (в их кастовом определении). Эти задачи приобретают в таком контексте моральный смысл.

Правильные действия означают прежде всего следование традиции, предписаниям и заветам предшественников, уважение этих основ. Эти действия, даже если они исполняются чисто автоматически, показывают, что данный человек — действительный индус. Индус может быть отлучен за свои ошибки в социальной сфере («дхарма»), но не за свою веру. В индуизме, таким образом, речь может идти об ортопраксии, но не об ортодоксии. Случается, что в одной семье живут поклонники разных Богов, сторонники разных религиозных течений, это вполне допустимо, если люди следуют кастовым правилам.

И всё же не всё, что составляет сущность человека, подчиняется этому закону, поэтому говорится, что человек свое истинное «Я», свой «атман», носит в себе как вечное начало, возвышающееся над физическими законами и этическими правилами поведения. Именно оно делает человека способным освободиться от всех экзистенциональных ограничений и преодолеть мучительный цикл возрождения («самсара»).

Этика, в основе которой лежит такая позиция, не обобщает частности, но исходит из того, что каждый человек имеет цель открыть в себе самом божественную природу и испытать её (просто открыть и узнать — недостаточно, надо именно испытать на практике).

На уровне популярного восприятия «карман» имеет значение не столько для индивидуума, сколько для группы. Именно эта группа («джати») и её судьба, согласно религиозной мифологии, определяется поведением, опытом и образом действий. Особенно это касается тех «джати», которые отличаются характером профессиональной деятельности, например, ремесленников: такие «джати» должны иметь свой нормативный образец, они должны знать, как появилась их профессия, в чем смысл их деятельности, какой образ жизни и работы они должны вести в соответствии с этим.

Деревенская религиозная практика включает комбинации так называемых «волшебств», магии, разного рода предрассудков и религии, на которых люди строят свои взаимоотношения с божественными силами. Почти всё, что делается в обычной, повседневной деревенской жизни, делается или во имя определенного божества, или святого, или какой-то сверхъестественной силы, под их покровительством, с их помощью, к которой взывает человек. Крестьянин, например, расписывает свой трактор изображениями Богов, украшает его по утрам цветами, умасливает благовониями, чтобы можно было весь день успешно работать. Дети носят амулеты, которые должны предохранить их от дурного глаза. Люди постоянно живут в сознании, что рядом имеется нечто более сильное, чем они сами, нечто святое. Божества часто играют роль защитников; поэтому людям важно жить в гармонии с этими божествами.

Правильным поведением человек рассчитывает снискать милость божеств и избежать их гнева. Таким же образом он может защитить себя от влияния злых духов и злых людей, обладающих магической силой. Он верит не только в высшие божества, но и в создания более низкого ранга, к которым относятся феи, духи, гномы и т. п., вполне способные оказать свое влияние на жизнь. В этой связи знаток ритуалов, астролог (опять же брахман) оказывается в деревне самой важной фигурой, ибо через его знания можно достичь желанного мира и гармонии.

Величайшей заботой людей является стремление держаться подальше от неприятных событий, и они просят Богов помочь им в этом. Здесь не занимаются вопросами возрождения[183]. На деревенском уровне в Северной Индии распространены, к примеру, представления, что злые, дурные дела и поступки («папам карман») ведут в ад («нарака»), в то время как позитивные дела и заслуги («пуньям карман») ведут в божественное царство («девалока»). Вопрос возрождения («пунарджанман») в этой среде не имеет значения.

4. ПРОБЛЕМЫ ПЕРЕД ЛИЦОМ МОДЕРНИЗАЦИИ

Один из наиболее интересных феноменов, который можно наблюдать в последние года в Индии, — это прогрессивная «деконтекстуализация» религиозных и общественных явлений. Еще до недавнего времени предопределенная религией общественная жизнь была строго вписана в определенный социальный контекст и укоренена в местных традициях. Ход модернизации направлен на освобождение от этого контекста.

а) Религия и политика

Традиционная сельская организация искала социальную справедливость не в равенстве, а в регулируемых различиях иерархических систем, взаимно дополняющих друг друга. Приход к власти демократического правительства и демократизация всей страны положили начало разрушению системы «джати»[184]. Тем не менее воспитанное этой системой сознание сохраняется, остается главным элементом, определяющим религиозно-социальную идентичность членов общества. «Джати» предполагает солидарность членов узкой группы, защищающих свои интересы в отношениях с другими группировками. Это происходит в рамках отношений, в которых конкуренция, соревнование значат уже больше, чем взаимное дополнение, а следовательно ведут к конфликтам и напряженности. Можно сказать, что «джати» вовсе не исчезли, напротив, они стали очень активны, превратившись в основной мотор нынешних общественных изменений.

Другая проблема последних десятилетий заключается в подъеме фундаменталистских течений и стремлений к независимости среди индусов, сикхов и мусульман.

Начиная с 1960-х годов появляются фундаменталистские течения в индуизме, руководимые политическими группами. Примером может служить «Всемирный индусский совет» под руководством Вишвы Хинду Паришада, который преследует даже миссионерские цели. С 80-х годов сторонники индуизма выступают за придание ему статуса государственной религии, реагируя таким образом на усиливающуюся интеграцию и прозелитизм мусульман в Индии. Такие претензии высказывает, в частности, Каран Сингх, возглавляющий «Большое индусское сообщество» («Вират Хинду Самадж»). Идет борьба за «очищение» индуизма от деформаций (например, кастовых конфликтов), и усиливается борьба с мусульманами. Делаются попытки вернуть в индуизм тех граждан Индии, кто уже принял другую веру, например, ислам. Особенно болезненно индусы (индуисты) воспринимают то, что мусульмане в Индии пытаются вводить свои законы и следовать им (например, при заключении браков). Спорадически в Индии постоянно возникают острые конфликты между представителями двух этих религиозных общин. Экстремистские движения, такие, как «Армия Шивы» («Шив Сена») в Махараштре, требуют насильственного обращения мусульман в индуизм или депортации их в Пакистан.

Сикхи до недавнего времени мирно уживались с индусами; но как только они стали претендовать на свое независимое государство, эта ситуация принципиально изменилась. Постоянные столкновения между этими религиозными общинами стали еще острее после того, как Индира Ганди в 1984 году велела разрушить Золотой храм, бывший главным символом религии сикхов), на что они ответили её убийством.

б) Расширение на Запад

Неоиндуисты придали индуизму новые черты, определяемые всеобщим стремлением к реформам. Время колониального господства, по их мнению, привело индуизм в упадок. Они ищут способов возродить «подлинный» индуизм. В частности, распространяются утверждения, что веданта была истинной и высшей формой индуизма. Эта религиозная форма претендует на то, чтобы стать универсальной религией. Веданта, прежде всего упанишады, опираются на некоторую мистическую основу, которая может стать основой всех религий. Эта тенденция придать индуизму роль универсальной религии способствует и обращению его представителей к западу. Некоторые новые религиозные течения, в частности, известные под название «Новый век», или «Новое время» («New-Age»), усиливают эту тенденцию, беря на свое вооружение некоторые концепции и формы индуизма.

В 20 веке индуизм перешел к миссионерской деятельности, что не было свойственно прежнему индуизму. На западе появились различные индуистские секты и группы во главе со своими учителями, например, «ТМ» («Трансцендентальная медитация»), «Сахаджа Йога», движение Кришны («ИСККОН»), движение «Нирмала Деви Матаджи», движение «Раджниш».

в) Религия и техника

Примером конфликта между религией и техническим прогрессом (а также свидетельством той «деконтекстуали-зации» религии, о которой речь шла выше) может служить строительство водоподъемных плотин на таких священных реках, как Нармада. Местное население в течение многих лет ведет борьбу против этого строительства (устраивает демонстрации, голодовки). Оно решительно протестует против переселения свыше 100 000 коренных местных жителей («адиваси») из этих мест и против разрушения священных символов веры во имя так называемых полезных дел, польза и необходимость которых представляется этим людям сомнительной.

г) Религия и культура/искусство

Функцию распространения и пропаганды ценностей индуизма взяли на себя два вида современных средств массовой информации — кино и комиксы.

Киноиндустрия в Индии обрела колоссальные масштабы (свыше 800 фильмов в год). Она может претендовать на важнейшую роль в распространении ценностей и структур вероучения. Первые индийские фильмы были посвящены мифологическим и религиозным темам. Кинематограф в то же время пытался активно пропагандировать новые ценности, формировавшиеся в контакте с западной цивилизацией, например, эмансипацию женщин, критику кастовой системы и особенно положения «неприкасаемых». Таким образом, охватывались — и показывались в их изменениях — многие области жизни, существенные для формирования сознания индусов.

Главными проблемами современных индийских фильмов являются проблемы большой семьи (ее разрушения и упадка), кастовые и религиозные конфликты и возрастающее насилие в семье и обществе, прежде всего насилие над женщиной.

Другим средством массовой информации, которое попыталось участвовать в модернизации индуизма, стали комиксы. Все более-менее важные традиционные мифы, жизнь всех святых и образы важнейших богов предстали в этих изданиях в изображениях, сопровождаемых текстами. Широта распространения этих комиксов колоссальна, а их содержание охватывает практически всю мифологию индуизма. Они способствуют религиозному воспитанию, доступны всем и в принципе охватывают все темы и легенды этой религии.