Революция

Глава 6. Спокойствие

– Значит, мэм?

– А как тебя еще называть? Гоняешь меня в хвост и в гриву. Приказы на каждом шагу…

– Скажешь тоже, – включилась я в игру, изображая недовольство. – Хотела бы я погонять тебя в хвост и в гриву.

– То есть побороться за власть?

– Так точно, сэр, – ответила я, улыбаясь во весь рот.

Хейден терпеть не мог этого слова и инстинктивно нахмурился. Наклонившись, он пихнул меня плечом.

– Не называй меня так, – попросил он, не переставая улыбаться.

– Герк тебе нравится больше? – спросила я, и улыбка Хейдена растянулась до ушей.

– Разумеется, Медведица.

Он был доволен. И я была довольна непринужденностью нашего разговора после тяжеловатого утра. Только сейчас я заметила, что мы идем не к нашей хижине, а совсем в другую сторону.

– И куда это мы направляемся? – с любопытством спросила я.

Здешние хижины ничем не отличались от всех остальных. Ничего примечательного.

– Нужно заглянуть к Барроу, – изменившимся голосом ответил Хейден.

Легкомысленного настроения как не бывало.

– А зачем?

– Да вот… нужно его кое о чем расспросить, – сказал Хейден, не вдаваясь в подробности.

Чертова скрытность. Единственная черта, которая мне не нравилась в Хейдене.

– О чем же? – спросила я, стараясь не показывать досаду.

– О вполне обыденных вещах.

Хейден не любил, когда допытываются. Я продолжала хмуриться. Мы подошли к заурядной хижине. Хейден толкнул плечом дверь и вошел. Следом вошла я. В углу комнаты сидел караульный, вооруженный пистолетом. Он сердито поглядывал на Барроу, привязанного к опорному столбу кровли. Услышав шаги, Барроу повернулся в нашу сторону. Появление Хейдена его удивило, но удивление сменилось иным выражением, когда Барроу увидел, с кем пришел Хейден.

– Миленько, – угрюмо пробурчал пленный, косясь на нас.

– Здравствуй, Барроу, – сухо поздоровался Хейден.

Мы с пленным обменялись далеко не дружескими взглядами. Хейден терпеливо дожидался, когда тот заговорит.

– Чего угодно, хозяин? – язвительно спросил Барроу, не особо пряча свою злость.

– Ты же знаешь, так не должно быть, – сурово заметил ему Хейден.

Барроу сидел на полу, мы с Хейденом стояли, возвышаясь над ним. Я ощутила злорадное удовлетворение.

– Как ты сам установил, так и происходит.

Мне отчаянно захотелось наговорить гадостей этому ничтожеству, но я прикусила язык. У Хейдена были серьезные причины прийти сюда, и я не хотела ему мешать.

– Не понимаю, почему ты упрямишься. Грейс теперь – одна из нас. Ты – единственный, кто не желает это признавать. С самого первого дня она нам только помогала. Но ты упорно продолжаешь считать ее нашим врагом.

Лицо Барроу стало еще смурнее.

– А вспомни себя годик назад, – сказал он, злобно косясь в мою сторону. – Оставил бы в живых девку из чужого лагеря? Допустим, не была бы она такой смазливенькой, как эта, и ты бы на нее не запал. Вот и скажи, сохранил бы ты ей жизнь?

Голос Барроу так и сочился ядом. Не дав Хейдену вставить слово, он ответил сам:

– Нет, Хейден. Ты бы ее или сам ухлопал, или другим бы велел.

– Неправда.

Понимая, что Барроу провоцирует его на стычку, Хейден старался не терять спокойствия.

– Еще какая правда! Увидел девку, размечтался о ее дырке, дал слабину и…

Барроу не успел договорить. Хейден схватил его за горло и пригвоздил к столбу.

– Хочешь знать, почему Грейс жива? Потому что наша первая встреча произошла еще в Грейстоуне, куда мы сунулись за керосином. Грейс спасла жизнь не только мне, но и Джетту. Она жива, потому что многократно доказала свою преданность лагерю и всем нам. А почему ты не желаешь признавать очевидных вещей – я не понимаю.

Рука Хейдена еще сильнее сжала горло Барроу. Тот закашлялся, брызгая слюной. Потом Хейден убрал руку и выпрямился, словно ничего и не было. Барроу кашлянул еще несколько раз, покачал головой и все с тем же презрением посмотрел в нашу сторону.

– Тогда почему Грейстоун атаковал нас? Из-за чего они затеяли войну, как не из-за нее?

– Барроу, ты никак умом ослаб? Они напали, потому что у них запасы на исходе. Мы знали: когда-нибудь это случится. Вот и случилось. Невозможно постоянно жить за счет вылазок и налетов. Неужто ты забыл, как в этом мире все устроено? – спросил Хейден, теряя терпение. – Ты разучился здраво смотреть на вещи, и меня это убивает.

Барроу злобно пыхтел на полу. Пока длилась их перепалка, мы с караульным молчали. Я подозревала, что Хейден пришел сюда совсем по другому поводу. Вскоре мои подозрения подтвердились.

– Я вот подумывал тебя освободить, но ты сам все изгадил, – сообщил заключенному Хейден.

Неужели совсем недавно мы с ним улыбались и шутили? Куда делось то настроение?

– Подумывал он, – недоверчиво буркнул Барроу.

– Да, подумывал.

Это немного смахивало на предательство моих интересов. Пришлось себе напомнить, что в детстве Барроу заменял Хейдену отца. Вряд ли было бы справедливо держать этого человека в заключении.

– Я не имел в виду освободить совсем, но хотя бы не держать привязанным к столбу, как сейчас. У меня нет полной уверенности, что ты не попытаешься снова причинить ей вред.

«Ей» значит «мне». В разговоре с ним Хейден почему-то не хотел называть мое имя. Барроу даже не пытался возражать. Он и сейчас был бы не прочь расправиться со мной, невзирая на все слова, сказанные Хейденом в мою защиту.

Желание было взаимным.

– Если ты перестал дуться, у меня к тебе вопрос.

Барроу, то бросавший злобные взгляды на меня, то упиравшийся глазами в пол, повернулся к нему:

– Выкладывай.

– Ты видел людей из Грейстоуна, когда они еще были на подходе к нашему лагерю?

– Да! – прорычал Барроу.

Должно быть, потому вчера, накануне нападения, он и поднял шум.

– Сколько их было?

– Не знаю. Когда привязан, не очень-то покрутишь головой, – с упреком бросил Барроу.

Хейден выгнул брови, показывая, что ждет ответа.

– Может, человек сто.

– Они подходили с одной стороны или окружали лагерь?

– А я думал, командир уже все знает.

– Свое «думал» оставь при себе. Как они двигались?

– Было два основных направления: с юга и с востока, – тяжело вздохнув, ответил Барроу.

– Еще что-нибудь заметил?

– Нет. Я потом вырубился и очнулся уже на земле.

– А знаешь, каким образом ты там оказался? – спросила я, уступив напору злости.

– Догадываюсь, – сухо ответил Барроу, буравя меня взглядом.

– И ты до сих пор не поблагодарил Хейдена, – напомнила я, заводясь еще сильнее.

– Тебя это вообще не касается, – презрительно усмехнулся заключенный.

– Спасая тебя, Хейден рисковал жизнью. Он мог задохнуться в дыму и погибнуть.

Барроу мог ненавидеть меня. Но я не понимала причин столь глумливого отношения к Хейдену.

– Спасибо, – выдавил из себя Барроу, снова вперившись в пол.

– Какой же ты по…

– Довольно, Грейс, – вмешался Хейден.

– Нет, Хейден!

У меня кипела кровь, подогретая гневом.

– А я сказал, довольно, – твердо повторил Хейден. – Нам здесь больше делать нечего. Счастливо оставаться, Барроу.

Тот лишь бунтарски засопел и мотнул головой. Я прикусила щеку изнутри, сдерживая чувства. Хейден легонько толкнул меня плечом. Только тогда я сдвинулась с места и пошла за ним к двери. Он попрощался с караульным, и мы покинули узилище.

Мы шли по лагерю, а буря негодования во мне не утихала. Хейден тоже молчал, но у него сцена с Барроу не вызвала злости. Он шел рядом, то и дело поглядывая на меня.

Только на дорожке, что вела к нашей хижине, Хейден заговорил.

– Ну, Грейс… – довольно весело произнес он.

Кажется, я даже уловила в его тоне нотки изумления – уж не знаю, к чему они относились. Я молча прошла мимо и толкнула дверь.

Внутри было прохладно и сумрачно. Знакомая обстановка ничуть не погасила мой гнев. Ноги сами понесли меня в конец комнаты, потом я развернулась и принялась ходить взад-вперед. Я чувствовала на себе взгляд Хейдена, все еще стоявшего у двери. Я взглянула на него: Хейден улыбался во весь рот, а на лице было все то же изумление.

– Что? – спросила я резче, чем следовало бы.

– Грейс, тебе необходимо успокоиться, – невозмутимо ответил Хейден.

– Я спокойна, – огрызнулась я.

Мой тон, хождение взад-вперед и сжатые кулаки говорили об обратном.

– Что-то не похоже.

– Помолчал бы ты, Хейден.

Я сама не понимала, что меня так взбудоражило. Спрашивается – и чего я взвилась? Хейден имел больше оснований злиться на Барроу. Наверное, когда кого-то любишь, отношение других к любимому человеку тебя задевает.

Я стояла, отвернувшись, и даже подпрыгнула, когда теплые руки Хейдена коснулись моих и быстро поднялись к плечам. Мышцы там были жутко напряжены. Пальцы Хейдена умело размяли их, потом спустились к ключицам. Само его прикосновение снимало все зажимы.

– Расслабься, – прошептал он.

Я шумно вздохнула, ощутив его теплые губы у себя на затылке. Твердая, мускулистая грудь Хейдена упиралась мне в спину. Его руки опустились, и одна замерла на моем бедре. Он осторожно прижал меня к себе, легко поглаживая его.

– Вот так, – сказал он, чувствуя, как наши тела начинают сплавляться.

Напряжение внутри слабело. Я запрокинула голову, положила ему на плечо. Хейден целовал мне шею, поднимаясь выше, пока не оказался возле моего уха, мочку которого он осторожно закусил.

Мое тело отвечало, стараясь покрепче прижаться к Хейдену. Его губы спускались обратно, оставляя жаркие влажные следы. Хейден выгнул пальцы и теперь гладил мне бедро одной ладонью. Вторая рука крепко прижимала меня к груди, заставляя мое тело целиком подчиниться его воле.

– Грейс, ты успокоилась?

Его голос, ставший вдруг удивительно низким, был пропитан желанием.

– Да, – ответила я, ловя воздух ртом.

Врала я насчет своего спокойствия. Сердце тяжело колотилось, но уже совсем по иной причине.

– А точно?

Его ладонь двигалась в одном ритме с губами на моем голом плече, отчего у меня между ног становилось все жарче.

– Точно, – вяло, тоном попрошайки ответила я.

Ну и пусть. Ласки Хейдена сводили меня с ума.

– Вот и хорошо, – сказал Хейден, чья рука успела оказаться у меня между ног.

Вытащив ее оттуда, я развернулась крепко прижалась к нему. Его губы встретили мои поцелуем.

Я не заметила, как уперлась спиной в письменный стол, а бедра Хейдена прильнули к моим. Я вцепилась в его рубашку, стянув ее вниз. Мне хотелось прижаться к его голому телу. Хейден проделал то же с моей майкой, ухитрившись не прервать поцелуя. И все же, чтобы сбросить майку, наши губы на пару секунд расстались, но как только она упала на пол, поцелуй возобновился.

Оказалось, ненадолго. Хейден осторожно наклонил мою голову набок и повел губами по шее. Они опускались ниже и ниже, пока не достигли левой груди и повязки, наложенной Хейденом на рану. Он нежнейшим образом поцеловал это место и выпрямился, глядя на меня. Я слегка задыхалась от обилия подаренных им эмоций.

Кажется, он хотел что-то сказать, но я замотала головой. Я не хотела его слов. Я хотела его самого.

Не тратя времени понапрасну, я стащила с Хейдена рубашку. Ладони заскользили по его теплой, покрытой шрамами коже, пока он не обвил их вокруг своей шеи и снова не прижал меня бедрами к столу. Через мгновение я уже сидела на столе.

Рука Хейдена опять оказалась у меня между ног. Я подумала, что прикосновение будет недолгим, но его пальцы нырнули мне под трусики и надавили на клитор. Я качнулась вперед. Этого прикосновения я жаждала весь день.

Мы оба были более чем готовы, однако пальцы Хейдена продолжали плавный танец вокруг клитора, раздувая огонь, уже полыхавший во мне. Ну как я могла продолжать наш поцелуй, когда его палец теребил клитор, а потом вдавил этот чувствительный бугорок? Я вскрикнула. Воспользовавшись моментом, Хейден прильнул губами к моей шее.

– Хейден… – едва слышно прошептала я.

Где находилась другая его рука, я не догадывалась, пока не щелкнула застежка лифчика и тот не повис между нами. Я тут же сбросила лифчик на пол. Хейден продолжал изводить меня ласками клитора, к которым добавились ласки соска. Его язык повторил движения пальца. Не выдержав, я обхватила лицо Хейдена, притянув к себе.

Каждое надавливание на клитор, каждое движение его пальцев внутри влагалища заводили меня все сильнее, подталкивая к оргазму. Обвив его шею, я притянула его к себе и принялась неистово целовать, вздрагивая от того, что Хейден проделывал у меня между ног. Мое дыхание сбилось. Я зажмурилась. Оргазм был совсем близко. Еще одно нажатие, и я понеслась в бездну, прижавшись к губам Хейдена.

Меня обдало жаркой волной. Когда она схлынула, я распласталась на плече Хейдена. Он проворно снял меня со стола. Если бы не его рука, державшая меня за талию, я бы рухнула на пол. Другой рукой он стянул с меня шорты и трусики, оставив совсем голой.

Все произошло на удивление быстро. Хейден лишь улыбался.

– Ну как, расслабилась? – спросил он, целуя меня.

Я вяло кивнула и побрела с ним к кровати.

Мои руки пропутешествовали по его ребрам, где кожа была грубее, опустились ниже. Пока Хейден проталкивал язык ко мне в рот, я дотронулась до выпирающего бугра. Ответом мне был тихий стон.

Я сунула руку ему в трусы и обхватила совсем твердый и готовый член. Хейден качнулся вперед. О том, что он испытывает сейчас, я поняла по движению его губ и поцелую. Шелковистая кожа члена скользила под моими пальцами. Бедра Хейдена упирались в мои. Мы оба жаждали немедленной близости.

Я торопливо стала освобождать Хейдена от остатков одежды. Чувствуя, что у меня не получается, он сам сбросил шорты и трусы, а потом уперся членом в мой лобок.

– Готова? – спросил он, не отнимая губ.

Мои руки заскользили по его спине. Хейден запустил одну руку мне в волосы, другой опираясь о постель. Наш поцелуй продолжался, пока я не сообразила, что он ждет ответа.

– Да, Хейден.

Он неторопливо вошел в меня. С моих губ сорвался негромкий стон, прервав наш поцелуй. Член Хейдена продолжал начатое пальцами, возбуждая меня еще сильнее. Хейден удовлетворенно застонал. Я откинулась на подушку, наслаждаясь слиянием наших тел.

– Грейс, боже мой, – снова застонал он.

Хейден подался назад, почти выйдя из меня, затем вошел снова. В который раз я удивлялась, насколько идеально совпадают наши тела. Хейден дарил мне ощущения на многих уровнях, чего я не испытывала прежде. Вряд ли его ласки когда-нибудь станут для меня чем-то привычным. В этом я была уверена.

От толчков внутри зарождалась новая волна жара. Это ощущение лишь усилилось потоком моей любви к нему.

Я притянула Хейдена к себе, обняв за шею так, чтобы не стеснять ему свободу движений. Он опирался на локоть и теребил мне волосы. Другая его рука бродила по моему телу.

Он ненадолго сжал мне бедро своей ручищей, вовлекая меня в ритм движений и доводя их до совершенства. Его рука двинулась вверх, коснулась шрама над сросшимся ребром, и надавила на чувствительный сосок.

Странствия его руки продолжались. Она добралась до моего лица и осторожно сдавила подбородок. А его толчки не прекращались. Откликаясь на неистовые поцелуи, я обвила ногами его талию. Хейден был повсюду, накрывая меня собой и находясь внутри меня.

– Хе… Хейден, – только и могла бормотать я, судорожно глотая воздух.

– Держись, малышка, – сказал он, не отрывая губ от моих.

Прежде он никогда не называл меня «малышкой», но сейчас это банальное слово было вполне подходящим. Один из его толчков оказался таким глубоким, что я невольно застонала. Казалось, во мне шипят раскаленные нервы, разнося огонь по всему телу. Бедра невольно дернулись вверх. Я пыталась удержать надвигающийся второй оргазм.

Толчки убыстрились. Мы оба приближались к кульминации. Тело Хейдена покрылось тонким слоем пота. Мои ноги, крепко обвитые вокруг его талии, не подчинялись приказам. Все попытки задержать второй оргазм оказались безуспешными. Он пронесся по телу, как снаряд. Я не то вскрикнула, не то застонала, почувствовав обжигающее движение. Голова снова упала на подушку. Я совершенно не владела своим телом.

– А-а, Грейс, – выдавил Хейден, совершив последний толчок.

Он напрягся всем телом и замер. Его напряжение передалось и мне. Хейден сжал мою руку. Мои ноги по-прежнему обвивали его талию. Мы не целовались. Волна удовлетворения, накрывшая нас, была слишком сильна и не позволяла иных движений.

Оргазм угасал. Хейден расслабился и ненадолго придавил меня своим телом. Я продолжала дышать ртом, наслаждаясь моментом и буквально растекаясь по простыне. Ноги, обнимавшие его талию, обмякли. Я утомленно обнимала Хейдена за шею. Вторую руку он по-прежнему держал в своей. Голова Хейдена сползла мне на шею. Он тяжело дышал. Потом его жаркие губы коснулись моей кожи и на какое-то время замерли.

– Я люблю тебя, Грейс, – тихо произнес он.

Его голос дрожал от любви и удовлетворенности. У меня екнуло сердце. Какие прекрасные слова после прекрасных мгновений, которые мы с ним испытали.

– И я люблю тебя, Хейден, – улыбнулась я, нежно касаясь его волос.