Глава II Война и религия в Древнем Риме

Тот, кто внимательно прочитал предыдущую главу, очевидно, понял, что отношение римлян к войне изначально определяли два главных обстоятельства. Это, во-первых, крестьянская тяга к земле, а во-вторых, стремление аристократии к славе. Война рассматривалась римлянами как своеобразное продолжение крестьянского труда (и требовала, как мы видели, типично крестьянских качеств). С другой стороны, она была делом, в котором наиболее полно может проявиться истинная доблесть тех, кто хочет прославиться и занять высокое место в римском государстве. Вместе с тем, в римском отношении к войне очень многое останется непонятным, если не разобраться в самобытных религиозных верованиях и обычаях римлян.

Из всех государств древности, пожалуй, только в Древнем Риме война и завоевания не просто сделались важнейшей целью общества, но и считались делом, одобряемым и поддерживаемым богами. Уже в ранние времена Республики цензоры, обращаясь с молитвой к богам, призывали их способствовать не только процветанию, но и расширению римского государства. Сами римляне могущество и военные успехи своего государства объясняли тем особым расположением богов, которое римский народ заслужил своей исключительной набожностью. Это убеждение высказал в одной из своих речей Цицерон: «Мы не превзошли ни испанцев своей численностью, ни галлов силой, ни пунийцев хитростью, ни греков искусствами; ни, наконец, даже италийцев и латинов внутренним и врожденным чувством любви к родине, свойственным нашему племени и стране; но благочестием, почитанием богов и мудрой уверенностью в том, что всем руководит и управляет воля богов, мы превзошли все племена и народы».

В чем же заключалось своеобразие римской религии? Какую роль религиозные представления и обряды играли на войне?

В отличие от греков, первоначально римляне не представляли своих богов в виде живых человекоподобных образов и не создали ярких мифов, рассказывающих об их происхождении и приключениях, о возникновении космоса и человека. Своеобразной мифологией римлянам служила их собственная героическая история, наполненная выдающимися деяниями во славу отечества. Долгое время в Риме образы божеств были неопределенны и их внешний облик был неизвестен, так что римляне обходились даже без статуй и других изображений своих богов. Зато божеств у римлян было неисчислимое количество. Обожествлялись не только великие силы природы, но даже такие действия и состояния, как пахота, ограждение границ, первый крик ребенка, страх, стыд, бледность и т.д. Римские боги были одухотворением всевозможных земных явлений, и обитали они повсюду: в деревьях, камнях, в источниках и рощах, в домашнем очаге и амбаре. Особыми божествами считались и умершие предки. Кроме того, у каждого человека и каждой местности, селения, реки или источника имелся свой дух-покровитель – гений. Но при этом в римской религии, в отличие от многих религий Востока, не было ничего таинственного и сверхъестественного. Она не возбуждала в людях священного трепета. От богов римляне ждали не каких-то чудес, а помощи в конкретных делах. Чтобы получить эту помощь, нужно было только тщательно выполнить все установленные обряды и принести угодные богам жертвы. Если богослужение было совершено подобающим образом, то боги, по мнению римлян, просто обязаны были помочь. Отношения между ними и верующими имели чисто деловой, договорной характер. Совершая богослужение и жертвоприношение, римлянин как бы говорил божеству: «Я даю тебе, чтобы ты дал мне».

Однако правильное обращение к божеству оказывалось отнюдь не простым делом, так как и число самих богов, и количество ситуаций, когда требовалось их участие, было очень велико. И важно было правильно выбрать, к какому богу или богине, с какими словами и обрядами и в какой момент обратиться. Даже малая ошибка могла навлечь гнев богов, нарушить то, что римляне называли «мир с богами». Поэтому в жизни римского общества огромную роль играли сведущие в этих вопросах люди – жрецы, выступавшие хранителями божественных знаний и традиций. Жрецы объединялись в «товарищества» – коллегии, заведовавшие почитанием того или иного божества либо каким-то определенным видом священнодействий.

Среди жреческих коллегий наиболее важными были коллегии понтификов, авгуров и гаруспиков, а также те, что служили высшим богам Рима – Юпитеру и Марсу. Понтифики[5] осуществляли высший надзор за богослужениями в Риме, составляли государственный календарь, определяли надлежащие дни для обращения к богам и проведения народных собраний. Авгуры – птицегадатели – выясняли и толковали волю богов по определенным знакам, или знамениям, которыми служили атмосферные явления, полет и поведение птиц или других животных. Гаруспики предсказывали будущее по внутренностям жертвенных животных (преимущественно по печени). «Наука» предсказаний, в основном заимствованная римлянами у этрусков, имела в Риме исключительно важное значение. Любое политическое, правительственное или военное решение предварялось проведением гаданий, результаты которых толковались авгурами и гаруспиками. Эти специалисты обязательно находились в свите полководца при войске. В каждом военном лагере римлян рядом с палаткой полководца выделялось специальное место для проведения птицегаданий – авгурал. Только при благополучном исходе гаданий считалось возможным вступить в битву, провести выборы на государственные должности или проголосовать закон в народном собрании.


Понтифик


Вера в знамения потому была так сильна в римском народе, что они рассматривались как язык, которым боги общаются с людьми, предупреждая о грядущих бедствиях или одобряя принятое решение. Не случайно римские историки добросовестно перечисляют в своих трудах всевозможные знамения и предсказания, говоря о них наравне с крупными событиями в государственной жизни. Правда, некоторые знамения, упомянутые в древних преданиях, уже античным писателям казались проявлением нелепых суеверий. Современному человеку тем более трудно понять, какая воля и каким образом могла быть выражена, например, в том факте, что мыши изгрызли золото в храме Юпитера, или в том, что в Сицилии бык заговорил человеческим голосом.


Авгур с курицей


Конечно, и среди римских магистратов находились люди, открыто пренебрегавшие знаками божественной воли. Но в исторических рассказах о таких – очень немногочисленных – случаях всегда назидательно подчеркивается, что всякое нарушение указаний богов неизбежно оборачивается гибельными последствиями. Приведем несколько характерных примеров. Многие древние авторы рассказывают о консуле Клавдии Пульхре, который командовал римским флотом во время первой войны с Карфагеном. Когда накануне решающего сражения священные куры отказались клевать зерно, предвещая поражение, консул приказал выбросить их за борт, прибавив: «Не хотят есть – пускай напьются!», и дал сигнал к бою. И в этом сражении римляне потерпели сокрушительное поражение.

Другой пример относится ко Второй Пунической войне. Консул Гай Фламиний, как положено, совершал птицегадания со священными курами. Жрец, кормивший кур, видя, что у них нет аппетита, советовал перенести бой на другой день. Тогда Фламиний спросил его, а что он должен будет делать, если куры и тогда не станут клевать? Тот ответил: «Не трогаться с места». «Славное же это гадание, – заметил нетерпеливый консул, – если оно обрекает нас на бездействие и толкает в бой в зависимости от того, голодны или сыты куры». Затем Фламиний приказывает построиться в боевой порядок и следовать за ним. И тут оказалось, что знаменосец никак не может сдвинуть с места свое знамя, несмотря на то, что ему пришли на помощь многие. Фламиний, однако, пренебрег и этим. Стоит ли удивляться, что через три часа и войско его было разбито, и сам он погиб.

А вот о каком случае рассказывает древнегреческий писатель Плутарх. Когда в 223 г. до н. э. консулы Фламиний и Фурий двинулись с большим войском на галльское племя инсурбов, одна из рек в Италии потекла кровью, а в небе показалось три луны. Жрецы, наблюдавшие во время консульских выборов за полетом птиц, заявили, что провозглашение новых консулов было неправильным и сопровождалось зловещими предзнаменованиями. Поэтому сенат немедленно отправил в лагерь письмо, призывающее консулов как можно скорее вернуться и сложить с себя власть, не предпринимая никаких действий против неприятеля. Однако Фламиний, получив это письмо, распечатал его лишь после того, как вступил в сражение и разбил врага. Когда же он с богатой добычей возвратился в Рим, народ не вышел ему навстречу и за то, что консул не подчинился посланию сената, едва не отказал ему в триумфе. Но сразу после триумфа оба консула были отрешены от власти. «Вот до какой степени, – заключает Плутарх, – представляли римляне всякое дело на рассмотрение богов и даже при самых больших удачах не допускали ни малейшего пренебрежения к прорицаниям и другим обычаям, считая более полезным и важным для государства, чтобы их полководцы чтили религию, нежели побеждали врага».

Загрузка...