Глава 4. ПЕРВАЯ ОХОТА РУЛАМАНА

На следующий же день вечером охотники стали держать совет, куда отправиться теперь за добычей. Вблизи пещеры нельзя было найти никакой дичи; но подальше, в горах, встречались еще стада северных оленей и диких лошадей; а в густом лесу, покрывавшем склоны гор, попадались в одиночку благородный олень и дикая свинья.

Мужчины, приходившиеся Парре внуками, относились к ней с большим уважением. Сколько ей было лет, никто не знал, во всяком случае больше ста. Благодаря ее жизненному опыту и многочисленным знаниям, ее считали почти каким-то высшим существом.

Парре предстояло принять решение и указать место для охоты. Она долго молча думала, потом подняла голову и проговорила: — «Кадде!»— это значило северные олени.

Вопрос был таким образом решен; выступить в дорогу охотники согласились этой же ночью.

— Руламан! — позвал Руль сына, — я возьму тебя с собой.

Мальчик был в восторге.

К заходу солнца Руламан первый явился на площадку перед пещерой со своим охотничьим вооружением. Старая Парра обрадовалась своему любимому правнуку.

— Ты не вернешься с пустыми руками, — предсказала она ему. — Ты всегда приносил мне жирного снегиря или щура, теперь принеси что-нибудь побольше.

Свист начальника дал знать, что пора двинуться в путь. Старуха замахала вслед уходившим клюкой и крикнула пронзительно:

— Отомстите за смерть моего сына и принесите мне голову буррии!

Когда-то пещерный лев, или буррия, как называли айматы это чудовище, утащил в свою берлогу ее сына, отца шестерых мужчин, живших в Тульке; с тех пор прошло уже тридцать лет, но Парра по-прежнему всякий раз кричала о мщении.

Впереди маленького отряда, состоявшего из шести взрослых мужчин и троих юношей, шел их предводитель — Руль. Каждый охотник был вооружен луком со стрелами, копьем и каменным топором. Копье и топор Руля, как вождя, отличались от остальных более тщательной резьбой и окраской. Как начальник, он носил на плечах белую шкуру волка. Руламан, как сын начальника, носил такую же почетную одежду. На ногах у охотников были сандалии из звериных шкур, крепко привязанные к икрам. Накидки из звериных шкур были тоже привязаны к плечам ремнями и веревками из виноградной лозы. У юношей не было копий: копье аймат мог получить, по обычаю, только после того, как убьет пещерного медведя. Кроме копий, лука со стрелами и топора охотники имели при себе мешок с кремневыми ножами и с другими охотничьими принадлежностями.

Выйдя из леса, Руль определил направление ветра; для этого он положил палец в рот и затем поднял его кверху. Палец быстро высох со стороны юга, — это означало — будет южный ветер, что было очень благоприятно для охоты. Целый час шли охотники по жесткой короткой траве, ступая по следам друг друга, как это делают многие хищные звери, отправляясь на добычу. Дорогу находили по известным приметам: деревьям, кустарникам и скалам. К ореховым и можжевеловым зарослям айматы подходили с опаской; они хорошо знали, что за такими кустами нередко прячется пещерный медведь или пещерный лев, чтобы одним прыжком броситься на неосторожного охотника. Кругом царила мертвая тишина; вдруг с одного из кустов вспорхнула большая черная птица.

— Кобело, кобело!.. — вскрикнул Руламан и спустил стрелу.

Громадный тетерев с пробитой каменным острием грудью упал к ногам мальчика.

Отец строго посмотрел на сына.

— Никогда не стреляй без моего позволения и не кричи на охоте, — сказал он.

Руль отрезал птице голову и протянул ее мальчику.

— Пей! — предложил он.

Руламан с радостью припал к горлу птицы и жадными глотками стал пить теплую кровь.

Они пошли дальше, связав тетереву ноги и перекинув его за плечо. Руль был прав, делая строгий выговор сыну. Не прошли они и двадцати шагов, как послышался легкий треск и топот быстрых ног.

— Кадде… — прошептали охотники, видя несколько темных теней, поспешно убегавших от них.

— Руламан, ты испортил нам охоту, — с досадой сказал Руль.

Забрезжил день. Они не встречали больше ни северного оленя, ни лошади.

У опушки леса предводитель воткнул в землю свое копье в знак привала. Юноши сбегали в лес за хворостом и устроили костер. Один из мужчин просверлил ямку в сухом пне дерева и стал быстро вертеть в ней деревянный кол; скоро от трения в ямке появился дым, потом пламя. В него подбросили прутья и костер весело затрещал. Общипанного тетерева насадили на деревянную палку и, медленно поворачивая его над огнем, изжарили и съели. Занималась заря. Не имея ни собаки, ни прирученной лошади, ни ружей, первобытный человек не мог охотиться днем; он мог только тихо подкрадываться ночью к мирно пасущемуся стаду. Пришлось охотиться наудачу в ожидании темноты.

Загрузка...