Глава 5

Часы медленно отчитывали минуты, казавшиеся бесконечными. Войнич метался по комнате, без конца набирая номер, с которого пришло сообщение, и громко ругался:

— Отключился, гад! Поиграть он захотел! Ну, попадись мне только, мразь, поиграем!

От него исходили тяжёлые волны негатива. В эмоциональном коктейле лидировали злость и ненависть. Я чувствовала себя очень неуютно, как будто в прошлое вернулась.

— Хватит! Ты продиктовал номер Эду, он разберётся. Успокойся и сядь, пожалуйста, у меня уже в глазах рябит.

— Как успокоиться? Он ведь издевается и прямо сейчас, возможно, кого-нибудь убивает!

— Ты знаешь, кого и где?

— Что? — Алан остановился, сбитый с толку вопросом.

— Не знаешь. Как он выглядит нам тоже неизвестно. Искать его сейчас бесполезно. Перестань метаться, сядь!

— Не могу я просто сидеть и ждать очередной пакости от этой твари! — проворчал Алан, но послушался и неохотно опустился на диван рядом со мной. — Он ведь где-то совсем близко, раз уже знает, что тебя отпустили!

— Мы сейчас всё равно ничего не можем сделать. От того, что ты злишься только хуже. Я со своими эмоциями с трудом справляюсь, а тут ещё твои атакуют!

Он удивился:

— А что не так с моими эмоциями?

А то, что я их чувствовала даже не кожей, а всеми нервными рецепторами! Пришлось объяснить:

— Ненависть — неприятное чувство. От тебя ею так и фонит, совсем как полгода назад, когда мы впервые встретились.

— Но я же… это ведь он такие чувства вызывает, а не ты, — запротестовал слегка сконфуженный Войнич. — Да и как я к этому уроду относиться должен? С уважением что ли?!

— Относись как хочешь. Меня другое интересует: что ты будешь делать, если найдёшь его раньше полиции?

В серых глазах снова вспыхнул недобрый огонь.

— А ты как думаешь?

Я невольно поёжилась под этим взглядом и осторожно уточнила:

— Алан, ты ведь не собираешься уподобиться этому нелюдю и свести с ним счёты лично?

— Почему нет? — огрызнулся Войнич. — Что его ждёт в случае ареста? Тюремная камера и бесплатное питание лет на пятнадцать?! А признают невменяемым — так вообще будет в больничке на полном гособеспечении отдыхать! Думаешь, это достаточная плата за то, что он сделал?! За смерть этой девушки, за твои переживания?!

Я поморщилась.

— Вот только мои переживания не приплетай! Да и смерть Ани — не более чем повод. Просто у тебя, наконец, появилась возможность отомстить и не важно кому, верно? Я слышала часть вашей беседы с Эдом. Давай определимся: если твоя цель — покарать убийцу собственноручно, возвращайся к своим паукам, а лучше сразу в Москву — нам не по пути!

Алан выглядел потрясённым.

— Почему? Разве ты не хочешь свернуть ему шею?!

Я устало помассировала виски. Как же сложно пробиться сквозь бушующую в нём агрессию.

— Как ты не понимаешь, всё это началось с насилия! И твоя одержимость моими поисками, и его ненависть — результат того, что когда-то сделал мой отец. Жесткость порождает жестокость! Убьёшь его и станешь частью этого замкнутого круга.

— Такие люди не должны жить, — упрямо повторил спортсмен, сверля взглядом пол.

— Это решать не тебе и не мне.

— Но он ведь решает, кого убить, а кого подставить!

— Вот именно! Мне не хотелось бы думать, что ты такой же!

— Конечно, не такой! — возмутился Алан, но тут же сник и, опустив голову, погрузил пальцы в растрепавшиеся волосы. — Чёрт! Ладно, убедила, постараюсь держать себя в руках. Шею не сверну, но челюсть и нос сломаю, а потом, так и быть, сдам гада в полицию.

Он поднял голову и, выдавив слабую улыбку, попытался пошутить:

— Только к паукам не отправляй.

— Посмотрю на твоё поведение, — с серьёзным видом пообещала я.

Концентрация агрессии вокруг постепенно рассеивалась.

— Пожалуй, ещё зубы выбью, — добавил Алан уже спокойно, — и будет с него. Только бы найти эту тварь поскорее.

— Найдём. Твой Эд, похоже, своё дело знает. Кстати, не возражаешь? — я продемонстрировала волосок детектива.

Спортсмен едва заметно нахмурился.

— Всё-таки хочешь проверить? Ладно, если настаиваешь. Лично я в нём уверен.

Через несколько минут я с чистой совестью смогла сказать тоже самое. Эд мне не доверял, но мой секрет никому не выдал.

— Значит, остаётся ОРК! — других вариантов пока не было.

Подошла к столу и включила ноутбук. Алан продолжал сомневаться:

— Почему именно он? Да, его угрозы были самыми жестокими, но…

— А ты давно на тот сайт заглядывал?

— В октябре, наверное. После того, как разместил сообщение о твоей фиктивной смерти активности там поубавилось. Все поверили.

— Все, кроме одного. Угадай, кто продолжает настаивать на своих кровожадных фантазиях и призывает искоренить зло в моём лице?

— Да, он убеждён, что добро и зло передаются с генами, — неохотно признал Алан и тоже подошёл к столу. — Что ещё пишет?

— Что, если этого не сделать, история обязательно повторится, — процитировала я. — Вот, собственно, она и повторилась вплоть до имени жертвы.

Монитор приветливо засветился. Вышла в интернет, открыла закладку с сайтом. Страница начала медленно загружаться.

— Похоже на то, — Алан перевёл взгляд на монитор и нахмурился: — это ещё что за чертовщина?! Осенью тут такого не было!

— И неделю назад тоже, — машинально отметила я, с трудом сохраняя самообладание, но голос всё равно дрогнул.

Вместо привычной серой заставки с ярко-красными капельками, имитирующими кровь, знакомые значки и иконки сайта непривычно темнели на ярко-белом покрывале снега, по которому растекалось кровавое пятно. Рядом с ним лежал нож, очень похожий на украденный из моей кухни.

— Новая заставка, — мрачно прокомментировал Алан. — Значит точно ОРК, этот сайт — его детище!

Почувствовав непривычную слабость, я без сил опустилась на стоящий рядом стул.

— Да кто он такой?! Ты должен знать! Вы столько лет вели эту «милую» переписку!

Алан тоже подвинул к столу кресло, со вздохом сел рядом и объяснил:

— Злата — это открытый сайт. Здесь есть и сторонние наблюдатели, они просто комментируют ситуацию. Настоящих родственников жертв тут не так уж много. Троих я знаю лично — переписывались, созванивались, с кем-то даже встречались в реале, ОРК не из их числа. Он никогда не называл имени, не разглашал подробностей своей истории, лишь однажды в одном из постов вскользь упомянул, что из-за Зверя потерял всю семью. Я не знаю кто он. Среди убитых женщин было две москвички и одна ростовчанка, остальные — уроженки твоей малой родины. Скорее всего, он тоже из местных. Ты никого из них не помнишь?

Я закрыла глаза, пересматривая пугающие воспоминания. Почему-то всё, что было до пожара, казалось тусклым и нереальным.

— Смутно. Бабушка точно помнит, она вернётся во вторник.

— Ладно, подведём итог, что мы имеем?

— Мигрень, кучу сомнений и дырку от бублика.

— Не совсем, — Алан покачал головой, — если это действительно ОРК, возьмём за основу его убеждённость в том, что история должна повториться. Это подтверждают имя первой жертвы и нанесённые ей раны. Да и нашли её в парке, как ту, другую Анну, шестнадцать лет назад.

— Точно, — в памяти проявились и другие подробности, — тело обнаружили в парке неподалёку от медицинского центра, куда отец приезжал на какой-то врачебный семинар. А в парке Лесогорска, где убили Аню, находится районная поликлиника!

— Не похоже на совпадение, — оживился Алан. — Что ж, если он действительно решил действовать по инструкции — у нас в запасе почти три дня до следующего убийства! А ещё мы знаем имя второй жертвы — Полина и приблизительное место преступления. В посёлке есть кинотеатр?

— Есть старое заброшенное здание, которое когда-то им было.

— А Полина среди твоих знакомых имеется?

— Вроде бы нет.

— Постарайся вспомнить, — настаивал Алан.

— Ко мне многие женщины приходят. Обращаются в основном по деликатным вопросам, паспорта не предъявляют и не факт, что представляются настоящими именами.

— Жаль, значит, тупик? — Алан не скрывал разочарования. — Что ж, вся надежда на Эда. А пока…

— А пока, давай спать. Поздно уже, — я встала и направилась к комоду с бельём, — постелю тебе тут, в гостиной.

— Спасибо, что приютила, только я вряд ли смогу уснуть.

Я тоже сомневалась, что удастся забыться хоть ненадолго. Не давала покоя мысль — что дальше? Ещё одна смерть и новая улика, привязывающая меня к очередному убийству? Но какая? Ведь кроме ножа ничего не пропало.

Машинально достала белый в синюю клетку пододеяльник и вздрогнула, заметив, что на дне ящика кое-чего не хватает. Ещё вчера утром там лежал простой бумажный конверт без марки, в котором хранились мои… волосы.

Пару недель назад попросила живущую в соседнем подъезде Ирину — парикмахера подстричь кончики: зимой они всегда секутся. Выбрасывать волосы нельзя (болезни начнут преследовать), вот и убрала в конверт, чтобы потом уничтожить по специальному ритуалу, да всё времени не было. Туда же я отправляла волоски, остающиеся на расчёске. А теперь их, скорее всего, найдут на теле новой жертвы, и тогда уже точно никакое алиби меня не спасёт! Ведь в экземплярах, снятых с расчёски есть ДНК.

Загрузка...