Саламандра. Противостояние страсти

В ожидании отпуска

Ангелина довольно быстро добралась домой. В подъезде она встретила огромного черного кота с круглыми перепуганными глазами. Осторожно обойдя его, она проскочила по лестнице и постучала в двери своей квартиры. Ей долго не открывали, будто не хотели впускать, и Ангелине пришлось настойчиво бить сначала костяшками пальцев, а потом и кулаком. Наконец-то из коридора донесся шум, щелкнули замки, и дверь распахнулась.

На прямоугольном коврике стоял босоногий мальчик в одних трусах. Большими голубыми глазами он грустно смотрел из-подо лба, будто провинился и боится, что его поругают. Это был Саша — сын Ангелины от первого брака. Едва Ангелина преступила через порог, как чужой кот заскочил в их дом. Он стал противно мяукать и носиться по коридору, будто что-то искал.

— Ай, — от неожиданности вскрикнул Саша, но не испугался и побежал догонять незваного гостя.

— Лови его! Лови! — закричала Ангелина. — А где наш папа? — сбросив с уставших ног босоножки, она пулей очутилась в зале, где происходило следующее.

На разложенном диване, как ни в чем не бывало, спал ее муж Ковалевский Петр Борисович — «мужчина в самом расцвете сил», прилегший отдохнуть, явно «пригубивший» как минимум пару литров пива. Его глубокий сон был нерушим. Лицо красное. Небритый. На полу валялись разбросанные детские игрушки. Возле стола — пивные бутылки. Работал компьютер. По телевизору показывали вечерние новости. Мурка — любимица Ковалевских, с взъерошенной шерстью (видно от ужаса впервые в жизни увидеть кота) тоже стала носиться по комнате и в итоге по шторе забралась на книжный шкаф, оборвав карниз. Чужой черный кот на полусогнутых метался из угла в угол, не прекращая душераздирающе орать. А Саша все пытался его поймать, но безрезультатно.

— Эй! Вставай! Лови кота! — закричала Ангелина, принявшись тормошить мужа.

— Лови «шо»? — Он открыл один глаз, потом резко откинул покрывало, осмотрелся и, так и не поняв происходящего, опустился на пол. На корточках оббежав диван, как быстрый пони, он видно понял, что надо кого-то поймать.

— Это Макс — кот новых соседей с третьего этажа! — протараторил Саша очень быстро, что папа Петя все равно ничего не понял.

— Какой-то он бешеный! — возмущалась Ангелина, со стороны наблюдая невероятную картину.

«Черный кот. Чужой кот. Ворвался в мой дом. К чему бы это? Наверно, что-то произойдет? Но что? Когда? Перемены? Несчастье? Какое? У меня сегодня поезд. Дорога. А что если… Нет. Я не суеверная. Подумаешь, кот…»

Тем временем ее муж, похоже, окончательно проснулся, протрезвел, и за шкирку вытащил кота из-за дивана. От перепуганного животного избавились, захлопнув за ним дверь. В квартире возобновилась тишина, но ненадолго. Вскоре обнаружилось, что Саша что-то сделал с компьютером, и доступ к Интернету пропал. Поэтому он и был такой грустный, когда Ангелина вернулась с работы. Теперь папа Петя, как называла Ангелина мужа, читал нотации ребенку, обвиняя его в излишней «грамотности». Саша заплакал, как маленький, хотя он закончил уже третий класс и перешел с высокими результатами знаний в четвертый. Спокойно наблюдать, как муж кричит на сына, Ангелина не смогла, и в считанные секунды все решила:

— А сегодня что за праздник? Ты чего, собственного говоря, опять пьяный? Отмечаешь мой отъезд? Не рано ли? Я еще не уехала, а ты уже почувствовал свободу? И кто виноват, что с твоим компьютером что-то не так? Смотреть надо было за ребенком, а не спать! — Ангелина была груба, и один только тон, в котором все было сказано, заставил Петра замолчать и с кислой физиономией уткнуться в компьютер.

В этом доме решения принимала Ангелина. Так было с самого начала, как только Петя переехал к ней жить. Она была хозяйкой квартиры и не боялась «качать права». Все и всегда должно было быть, как она захочет. Розовые стены, белый потолок — значит, розовые стены, белый потолок! Так и повелось. Из года в год. Временами ей, конечно, хотелось, чтобы муж проявлял хоть какую-то инициативу, но он настолько обленился, что даже испытывал облегчение, что не у него, а у Ангелины «болит голова» по поводу выбора кафеля, обоев, багетов. Он со всем соглашался, но даже не всегда принимал участие в ремонте. Обычно они начинали вместе, а заканчивала Ангелина. Она смело брала в руки не только кухонную посуду, но и мужские инструменты. Однажды ей довелось самой сверлить в бетоне отверстия при помощи дрели с перфоратором. С ее то маникюрами и нежной кожей! Она сломала два сверла с победитовыми наконечниками, натерла мозоли на ладонях, но, довольная собой, закрепила плинтуса в зале. Она не была специалистом широкого профиля, но сама бралась укладывать плитку. И на кухне, и в коридоре. А муж только подавал. Но, тем не менее, они делали ремонт совместными усилиями.

Был случай: как-то по неосторожности Ангелина порезала палец об острый край кафеля. Оставалось прилепить буквально 3 квадратика. Петя тем временем играл в «World of Tanks». И он, как «настоящий мужчина и любящий муж», достал стерильный бинт, вату, обработал ее пальчик зеленкой, и сказал: «Любимая, как помоешь полы, скажешь. — Я пойду купаться!» И подобное отношение ее ничуть не удивляло. Ей то, может, и хотелось в глубине души, чтобы он тогда предложил закончить за нее работу. Но не было ничего такого, чего Ангелина не могла бы сделать сама. И если она чего-то хотела, то шла на все, лишь бы довести начатое до конца.

Петр Борисович Ковалевский от жизни хотел немногого. — Прийти после работы домой, плотно пообедать, посмотреть телевизор или просто поспать, а его любимым занятием за последние годы стала «война» — онлайн-игра «World of Tanks». На этой «войне» он и пропадал днями, вечерами и ночами. Уже и к молодой и все еще красивой Ангелине не испытывал он ни интереса, ни желания. Смыслом всей его жизни стало стремление победить. Победить армию виртуального соперника. И Петр не задумывался ни на мгновение, что в реальной жизни у него может появиться достойный соперник, одолеть которого так просто, как в игре, не удастся. Но все его мысли были только о танках.

Ангелина не разделяла его взглядов. Она хотела внимания, нежности и ласки, хотела мужа в постели, а не рядом за компьютерным столом и в перерывах между боями. За 7 лет она забыла, что такое страсть, оргазм и как это — четыре раза подряд. Виной тому она считала возраст мужа. Ему было 39 лет, ей только 29. У него столько секса было в жизни (по его же словам), что особо и не хотелось ни напрягаться, ни шевелиться, ни говорить о любви, ни думать. И Ангелина научилась обходиться без этого. Она вообще на многое закрывала глаза, позволив мужу стать частью домашней обстановки. Вроде бы и есть, а не заметно.

Инцидент с черным котом, да еще и после встречи с Лёней из прошлого, натолкнули Ангелину опять на ту же мысль — перемены. Нужно что-то менять. И первое, что сделала Ангелина, переодевшись в бриджи и тунику, включила свой ноутбук, чтобы проверить работает ли Интернет, или Саша сбил настройки на самом модеме.

Она без помех зашла на свою страницу в «Одноклассниках», включила музыку. Играла мелодия эротического саксофона, на столе лежала оставленная Лёней визитка с номером телефона и электронным адресом. И Ангелина, не задумываясь, написала ему коротенькое письмецо:

Она отправила электронное послание, сделала музыку громче и пошла на кухню. Перед отъездом нужно было и наварить мужу борща, и котлет нажарить. Да так чтобы хватило на целую неделю.

Саша сидел у окна и гладил Мурку.

— Ты кушал? — спросила Ангелина, открывая холодильник.

— Да. Я даже посуду помыл! Вот смотри! И на полочку сложил, — он указал пальцем.

— Хороший мальчик! Хочешь яблоко? — Ангелина достала 2 красных яблока, не дожидаясь ответа, сполоснула их под проточной водой, и подошла к сыну. — Ну, что? Готов ехать на море? — спросила она, обнимая своего разбышаку, уже не в первый раз сбившего все настройки на компьютере.

Саша взял яблоко из рук мамы и обнял ее крепко-крепко. Так умеют обнимать только дети!

Ангелина любила своего сына. Она смогла бы полюбить и чужого ребенка за короткий промежуток времени, потому что быстро привыкала к людям. А если любить чужих детей, то, как же не любить своего. Хотя Саша и не был похож на Ангелину. Он был весь в отца — голубоглазый, светловолосый, его черты лица, губы, нос. Порой, глядя на него, Ангелина невольно вспоминала своего первого мужа. И эти воспоминания ее раздражали — ни одного светлого чувства к тому человеку не осталось. Только антипатия, а по большему счету — безразличие.

А вот о Лёне она никогда не смела думать плохо. В ее глазах он так и остался самым порядочным, честным и слишком хорошим для такой «сумасшедшей», как она.

Когда на кухню заглянул муж, Ангелина с Сашей смеялись, играя в игру «Хорошо — плохо». На мамино «Гулять по пляжу ночью хорошо, потому что на море красиво!» Саша ответил «На море красиво — это плохо, мы можем передумать возвращаться!»

— Вы можете передумать возвращаться — это хорошо, тогда я приплыву за вами на белом теплоходе! — подключился Петя, присаживаясь рядом. — А на самом деле это плохо, если вы передумаете возвращаться, я умру от тоски в полном одиночестве.

Он говорил серьезно, и Ангелине стало как-то не по себе из-за того, что они едут отдыхать не вместе. Впервые не вместе.

— Я надеюсь, вы хорошо проведете время, — он обнял жену и сына, расцеловав их, — а я, как и раньше, буду стреляться в «World of Tanks». Я настроил Интернет на своем компьютере, теперь все опять в полном порядке.