Счастье для дурочки. Книга 1

Глава 11

Алина, немного помедлив, попросила:

– Расскажи мне о своей жизни, Серёжа. Я обязательно всё о тебе должна узнать…

– Да конечно. Мы же договорились.

Он выпустил Алину из своих объятий и подошёл к окну. Пару минут он стоял, раскачиваясь с пятки на носок, смотрел вдаль, а затем тихо и спокойно, практически отстранённо, будто повествуя о чём-то чужом, начал свой рассказ…

– Я потерял тебя, но Господь Бог в экспедиции того лета подарил мне двух замечательных друзей: Кирилла, который и сейчас является моим компаньоном, и Милену, молодую женщину, которая впоследствии стала моей женой.

Кровь отхлынула от лица Алины: «Боже! Он женат, а я веду какие-то разговоры о любви… Кокетничаю! Сумасшедшая престарелая дура! Вот кто ты, Алиночка!»

Судорожно вздохнув, женщина постаралась как можно глубже затолкать в себя готовые вот-вот политься слёзы. «Что же делать? – металось в её голове. – Встать и уйти?! Но мне никто не обещал любовного свидания. Спокойно! Это всего лишь встреча старых друзей. И никто не виноват, что в той нашей прошлой жизни у него были ко мне чувства… Но почему он так откровенно сейчас рассказывает о них? Они развелись? Или он просто ходок?»

Сергей, продолжая стоять у окна спиной к Алине, даже не подозревал о её реакции на его слова, медленно, обдумывая каждое слово, продолжил описание своей жизни.

– Мы втроём так подружились, что поклялись, что и дальше по жизни пойдём вместе. Кстати, Кирилл оказался нашим с тобой земляком. Это ещё больше сблизило нас. Он и Милена были старше меня на три года. Ребята уже окончили институт и полноценно ходили в экспедиции. Мне же только предстояло доучиться. Именно тогда на последнем курсе моего института мы с Миленой решили пожениться. У неё была маленькая трёхлетняя дочка Вирра, которая пока мама бывала в экспедициях, жила с любимой бабушкой – мамой Милены.

В тот год мама жены очень тяжело заболела и я, уже на правах нового папы, взял заботу о девочке на себя. Чтобы вылечить бабушку Вирры – тёщу, Милене, мне и Кириллу пришлось на какое-то время расстаться с нашими подкожными денежными запасами и немного отодвинуть свою мечту о собственной компании. В лечении мамы Милены тогда мне очень здорово помог наш с тобой общий друг – Ринат Зийнулин. Именно он нашёл специалистов, которые хоть и за деньги, но сделали ей операцию, а впоследствии и провели просто чумовую реабилитацию, причём настолько качественно и профессионально, что уже через полгода она снова встала на ноги и занялась Виррой. Я же, окончив институт, смог вернулся к любимой работе и моим друзьям.

Сергей замолчал. Всё так же стоя у окна, он устало потёр лицо, как будто отгоняя какие-то тяжёлые мысли, а затем, вздохнув, вернулся за стол к Алине.

Откинувшись в кресле поудобнее, продолжил:

– К нашей радости экспедиция того года оказалась очень удачной. По её результатам мы снова смогли кое-что отложить для реализации нашей мечты о собственном деле. Мы даже стали прицениваться к некоторым шахтам в разных странах. Прикидывать возможность их покупки… Но в тот раз, обсудив наши капиталы, поняли, что чтобы достигнуть желаемого, нам так же удачно нужно поработать ещё года два-три. Удача не заставила себя долго ждать. Вскоре мы заключили довольно серьёзный зарубежный контракт на работу на целых два года.

Сергей замолчал. Взяв вилку, принялся бездумно ковырять в давно остывшем горячем.

– Этот рабочий контракт тоже оказался очень выгодным. Разумеется, мы работали как ненормальные, но зато шли к своей мечте семимильными шагами. Мы радовались, что ещё чуть-чуть и наши обязательства закончатся, а мы станем ещё ближе к своей цели… и вполне возможно, что вот-вот сможем частично реализовать свою мечту…

Но видно Господь Бог посчитал наши мечты и желания сомнительными. Буквально за две недели до окончания соглашения случилось страшное – непоправимая трагедия… В шахте, где мы работали, произошёл обвал. Наверное, это было роковое стечение обстоятельств, но легче от этого, как ты понимаешь, не становится даже спустя многие годы…

Он замолчал. Алина, практически не дыша, смотрела на Сергея, который сидел перед ней какой-то потерянный. Ему явно с трудом давались воспоминания о тех трагических событиях, и тем более было тяжело говорить о них.

– Не буду вдаваться в технические подробности, так как нет смысла говорить об этом. Расскажу просто, чем это всё закончилось. В тот день, когда случился обвал, нас в шахте было пятеро мужчин и одна женщина. Этой женщиной была Милена. Один из мужчин, итальянец Роберт, под обвалом погиб сразу. Травмы разной степени тяжести получили все. Кирилл оказался просто везунчиком и пострадал меньше всех. Кроме ссадин, ушибов, синяков и царапин, у него оказалась сломана только одна нога. Мы ждали помощи, но она всё так и не приходила. На следующие сутки практически одновременно скончались француз Марсель и немец Гюнтер. Вот тогда-то мы и решили пробиваться самостоятельно, не дожидаясь помощи от хозяев шахты. Кирилл меня с травмой головы и Милену с переломанными рёбрами и ногами тащил вперёд… Не знаю, как ему хватало сил волочить нас, и насколько нам удалось продвинуться, но через сутки не стало Милены. Кирилл не бросил её там просто так. Мы нашли в себе силы похоронить нашу подругу и мою жену и только потом приступили к дальнейшему своему спасению.

Сергей замолчал, а затем, взяв в руки фужер и резко опрокинув содержимое бокала себе в рот, одним махом допил вино. Алина, поняв, что этот жест означает поминание ушедшей из жизни подруги и супруги Сергея, сделала тоже самое, только не торопясь, отдавая дань памяти Милене и желая здравия Кириллу, другу Сергея, за его умение бороться и идти к цели во что бы то ни стало.

Спустя какое-то время Сергей снова возобновил рассказ о пережитом.

– Кирилл, несмотря на свою сломанную ногу и на мою травму головы, решил не останавливаться и пробиваться в поисках выхода. Он кое-как двигался вперёд и протаскивал меня за собой… В периоды отдыха мы долго разговаривали, рассказывая друг другу истории из своей жизни. Каково же было наше удивление, когда оказалось, что у нас есть нечто общее. Коротко скажу – у нас оказались общие знакомые. В какой-то момент мы даже чуть не поссорились, но потом заключили пожизненное соглашение.

Сейчас не буду говорить об этом. Когда-нибудь ты узнаешь, но точно не сегодня. Пока я не готов открывать все свои карты, тем более это ещё и тайна Кирилла. Соглашение, заключённое между нами, нас примирило, стёрло все возникшие противоречия, хотя свыкнуться с ним было морально тяжело, так как пришлось отказаться от одной своей заветной мечты. Но мы пошли на это ради нашей дружбы, и спустя какое-то время благодаря этому стали совсем близки, словно родные братья.

Сергей снова замолчал.

А затем, подумав, пояснил:

– Жизнь воспитала меня, сделав немного эгоистом. Похоже, в игре с жизнью я вытянул козырной туз… И я наконец-то хочу получить свою порцию земного счастья.

Алина слушала Сергея и сама того не замечала, как на её щеках блестят дорожки от непрерывно бегущих слез.

– Спустя некоторое время Кириллу всё же удалось найти выход, и мы спаслись. Как оказалось потом, нас никто и не искал. Руководство шахты заведомо посчитало нас погибшими и не стало тратиться на спасательную операцию. Так что за своё спасение я благодарю исключительно Кирилла. Мне долго пришлось лечиться. Кирилл же совмещал лечение с борьбой с руководством компании, на которую мы работали в тот злополучный контракт. Он судился за нас всех. А помогал нам ещё один наш с тобой общий друг, Борька Токман, прекрасный и талантливый юрист с широкой частной практикой. С помощью его удалось получить просто гигантскую компенсацию за смерть Милены, мою травму и даже за царапины, не говоря уже о сломанной ноге Кирилла и уж конечно за то, что руководство шахты на нас просто поставило крест.

Сергей снова замолчал. Вызвав официанта, он попросил ещё вина. Буквально через пару минут Андрей появился в зале с заказанным напитком. Сноровисто откупорив бутылку и быстро наполнив ароматным вином опустевшие фужеры гостей, официант снова исчез за зеркальной дверью.

– Денег, которые для нас отсудил Борька, нам хватило на пару заброшенных, но вполне перспективных алмазных шахт в Алжире и маленький ювелирный заводик в Европе, – продолжил повествование о своих злоключениях Сергей, едва сделав глоток из наполненного бокала.

– Поскольку теперь я был в ответе за маленькую Вирру и мать Милены, то забрал их с собой в Европу, купив им прекрасный домик в Потсдаме. Этот город покорил меня своей аккуратностью и непревзойдённой простотой великолепия. Я влюбился в него.

Сергей замолчал. Затем наконец решившись, взглянул в лицо Алины и, увидев распухший от слез нос, её покрасневшие глаза, дёрнулся…

– Ты что? Ты что, родная! Не надо плакать…

Он протянул руку к её лицу и стер мокрые следы слёз на нём. Его ладони были сухими и горячими. Каждое их прикосновение к лицу Алины просто прожигало нежную кожу женщины. Она не сдержалась и снова разрыдалась, но теперь уже не таясь.

– Лина, любимая! Ну что ты… всё давно позади. Ты для меня самая родная и любимая женщина, моя единственная…

Алина хлопнула носом.

– Ой, Серёжка-Серёжка! Тебе бы только шутить. А как же твои любимые девочки: Милена, Вирра?

Сергей, ни секунды не задумываясь, ответил:

– Я был очень благодарен Милене за всё, что она делала для меня. Но она знала, на что шла. Ей и Кириллу я всё рассказал честно и откровенно. И Милена прекрасно понимала, что для меня именно ты и только ты всегда будешь любовью всей моей жизни. Я и Милена, мы были прекрасными друзьями. Нет, даже не так. Лучше скажем по-другому – мы были прекрасными партнёрами с перспективой на дальнейшую совместную и, может быть, по-своему счастливую жизнь. И ещё она была очень благодарна мне за Вирру и свою маму. Но судьба распорядилась по-иному. Наша совместная жизнь оказалась очень короткой.

И я сразу хочу сказать, что Вирра и сейчас считает меня своим отцом, а я считаю её своей дочерью. Так будет всегда. Кстати, Вирра оказалась очень талантливой и перспективой девочкой. Причём настолько, что сейчас она возглавляет один из наших больших и современных ювелирных заводов, расположенный в Милане. Из неё получился очень умный и требовательный руководитель. В свои неполные тридцать лет она ведёт бизнес далеко не женской рукой. Я бы даже сказал, что эта рука просто невероятно железная, или нет, эта рука – каменная. Мы с Кириллом иногда просто удивляемся этой грани её таланта. Как из нежного и хрупкого ребёнка, баловницы, не знающей отказа ни в чём с самого детства, выросла настолько прозорливая и волевая бизнес-леди?

Что же касается матери Милены, то она так и живёт в Потсдаме. Не очень часто, но мы навещаем ее. Иногда и она приезжает к нам… За ней ведётся прекрасный, круглосуточный уход: вместе с ней живёт женщина с медицинским образованием, следящая за её здоровьем. У неё есть приходящие кухарка и домработница. Главное – она довольна своей нынешней жизнью. Вообще, наша с Кириллом совесть, перед памятью Милены чиста.

Сергей, взяв дрожащие руки Алины в свои, стал нежно гладить каждый пальчик женщины. Она, всё ещё находясь под впечатлением от рассказанного, продолжала хлопать носом.

– Родная моя. Ну, всё позади, успокойся! Я уже просто начинаю жалеть, что рассказал тебе эту историю.

– Нет-нет! – шмыгнув носом, запротестовала Алина. – Мне искренне жаль, что так сложилась твоя жизнь, – с сожалением в голосе добавила она. – Мы же договорились рассказать друг другу обо всём. Это было бы нечестно с твоей стороны, утаить от меня эту часть жизни. Тем более она для тебя очень важна. Да и вообще, я не хочу, что бы ты скрывал от меня что-то…

И Алина тут же уловила, как после этих слов лицо Сергея потемнело, будто тень от большого облака, закрыла его.

– Что-то не так? – спохватилась она.

Но лучший друг тут же замотал головой настолько энергично, что Алина поняла, что какие-то тайны всё же остались.