Секс на одну ночь... или на две

Глава 17. Сожаление о сожалении

Холли

— ВОТ И ВСЯ история нашей связи на одну ночь на две ночи. — Я беру ложку и в сотый раз помешиваю кофе.

Мы с Джейн отказались от йоги, решив поболтать в соседней пекарне. За последний час все, о чем нам удалось поговорить — это моя вторая ночь скандального разврата. Наверное, мне действительно нужно было поделиться с кем-то.

— Во-первых, перестань так это называть. По крайней мере, это был секс на две ночи. Называние «секс на одну ночь на две ночи» чертовски раздражает.

— Но секс на две ночи подразумевает, что это было две ночи подряд, и это было не так.

— О Боже, просто заткнись с этим бредом про секс на одну ночь или на две ночи. Это все равно не имеет никакого значения, он тебе явно нравится, и ты ему тоже. Просто сходите уже на настоящее грёбаное свидание. — Джейн кусает пирожное и откладывает его в сторону. Один укус, и она наелась. Тощая сучка. — И к твоему сведению, — она указывает на меня, — ваши отношения считаются за мою заслугу. Потому что, если бы не я, ты бы даже не встретила его.

— Свидание? Ты что, издеваешься? Как я должна пойти с ним на свидание? Как только я занялась с ним сексом в первую ночь, все шансы на отношения улетучились, еще учти, что я потом сделала это во второй раз. Ни за что на свете. Парни не встречаются со шлюхами.

— Ты не шлюха.

— Правда? Потому что я так себя назвала прямо перед ним.

— Да ладно. — Джейн отпивает свой латте, чтобы попытаться подавить смех.

— О да. Я сказала что-то вроде «я шлюха для тебя». — Я закрываю глаза в ужасе от этого воспоминания. — Вероятно, было самое нормальное, что я сказала той ночью.

— О, ладно, вау, может быть, ты и шлюха. — Джейн ставит латте и на этот раз не пытается скрыть смех.

— Заткнись. — Я хватаю ее пирожное, откусываю большой кусок и начинаю говорить с набитым ртом. — По крайней мере, он был просто моим утешением.

— Ну не знаю, — щурится она, задумчиво постукивая пальцем по подбородку. — Не думаю, что он просто твое утешение после разрыва.

— Что? Конечно, это так. Ты, черт возьми, сама так сказала, — жестом чётко отделяю три слова: — Тайлер. Утешение. Мистер Идеальный.

— Может я ошиблась, — пожимает она плечами и протягивает руку. — Дай мне кое-что посмотреть. Дай мне свой телефон.

— Зачем?

— Просто дай его мне.

Я отдаю свой телефон, каким-то образом она знает мой пароль и начинает рыться в телефоне. Она листает как сумасшедшая, телефон остаётся крепко зажат у нее в руке.

— Больше никаких фотографий Тайлера? — спрашивает она, приподняв бровь.

— Я их удалила.

— Когда?

— Не знаю, несколько дней назад.

— Вроде как сразу после твоей второй ночи с Мэтью? Интересно.

— Да, но Тайлер помолвлен. Все кончено. Я удалила его фотографии. Почему это так интересно?

— Просто ты хранила их целый год, а затем, наконец, удалила все фотографии Тайлера, но оставила три фотографии, на которых вы с Мэтью поменялись лицами. — Ее нос морщится от отвращения. — Надеюсь, ваши дети будут выглядеть не так. — Я выхватываю телефон у нее из рук. — Просто признайся, Холли, он тебе нравится.

— Хорошо, да, думаю, он мне нравится, — в отчаянии я поднимаю руки. — Но признать, что он мне нравится, не проблема. Проблема в том, чтобы стереть наши две ночи позора. Проблема в том, что я хотела бы встретиться с ним при других обстоятельствах. Без лжи и случайных связей.

— О, Холли, повзрослей, черт возьми. Люди все время встречаются и занимаются сексом.

— Да, но они не встречаются, не влюбляются и не женятся.

— Иногда случается и такое.

— Может быть, в очень редких случаях, но такой хороший парень, как Мэтью, не собирается строить семью с проституткой. Тем более, как насчёт того, как странно мы встретились? Просто, предположим, мы преодолеем все трудности, влюбимся и поженимся. Какую историю мы расскажем нашим внукам, когда они спросят, как бабушка и дедушка познакомились?

Джейн тянется к моему телефону и отстраняется. Она показывает одну из фотографий, на которой мы с Мэтью поменялись лицами.

— Я думаю, у твоих внуков будут проблемы посерьезнее, чем то, как вы двое познакомились. — Она прикладывает телефон к лицу и говорит детским голосом из-за него. — Бабушка, почему мы так ужасно выглядим?

Она ведет себе так глупо, что мне приходится рассмеяться.

— Иди лесом. Наши внуки были бы прекрасны, сучка.

— Уверена, так и будет. Но для того, чтобы это произошло, тебе нужно сходить с ним на свидание. — Она прижимает руку к голове и делает выражение лица «очевидно же».

— Нет, я не могу. Для этого уже слишком поздно. Моя распутность все испортила, — вздыхаю я и опускаюсь на свое место. — И кто знает, возможно, я все равно больше никогда его не увижу.

— Во-первых, мы — миллениалы. Наше поколение известно своей распутностью. Смирись с этим. Во-вторых, за последние два месяца вы сталкивались с ним трижды. Уверена, что это случится снова. — Она играет со своей серёжкой, крутя ее, пока думает. — Возвращайся в бар, в ту пиццерию, или, в худшем случае, поранься и иди в отделение скорой помощи.

— Я не собираюсь намеренно ранить себя, — закатываю я глаза. — Но пиццерия — это хороший вариант. — С тех пор как мы провели вторую ночь вместе, я избегала пиццерии, но, может быть, мне стоит вернуться, в надежде на еще одну случайную встречу, просто чтобы увидеть… — Это безумие. Ты должна помочь мне двигаться дальше, а не заставлять меня думать о том, как увидеть его снова.

— Холли, этот разговор становится утомительным. Надень что-то симпатичное, сделай причёску и макияж и заходи каждый вечер за грёбаным куском пиццы, пока снова его не увидишь. Если ты этого не сделаешь, я сломаю тебе руку и сама отвезу тебя в больницу. Хорошо? Мы решили эту проблему? Как думаешь, мы можем теперь закрыть эту тему и поговорить обо мне и моем дерьме хотя бы минуту?

— Прости, да, расскажи мне, как у тебя дела. — Она права. Хватит. Я была груба и навязчива, и мне нужно уделить внимание своей подруге, а не говорить только о себе.

— Мы с Полом снова говорили о собаке, — начинает Джейн. О, прекрасно. Я сдерживаю стон.

— Вчера вечером я искала кокер-спаниеля, — выпалила она, и я киваю. Джейн и Пол «говорят о собаке» по крайней мере раз в неделю, что затем приводит к тому, что мы с Джейн говорим о собаке раз в неделю. Кокер-спаниель, золотистый ретривер… просто выбери одну. Боже, и она думает, что это я утомительная. — Золотистый ретривер будет линять, но это такая любящая собака, понимаешь? — Я продолжаю кивать и отключаюсь. К счастью, для разговора о собаке мне нужно лишь много кивать.

Пока Джейн продолжает эту новую тему нашей беседы, я возвращаюсь мыслями к нашей предыдущей теме. Было ли глупо с моей стороны испугаться и убежать после метели? Могли ли мы с Мэтью действительно попробовать встречаться? Могло ли все получиться? Даже если я пойду в пиццерию, нет никакой гарантии, что я снова столкнусь с ним. Ладно, хватит. Безумно даже думать об этом.

— Ты меня слушаешь? — Джейн щёлкает пальцами передо мной, заставляя меня подпрыгнуть.

— Да, я слушаю, — частично. Вроде. Как бы.

— Что я только что сказала?

— Эм, что порода бишон-фризе гипоаллергенная. — Я только предполагаю, но я слышала этот разговор миллион раз, и только что она говорила о гипоаллергенности, так что скорее всего я угадала.

— Так, что ты думаешь? Ты пойдёшь со мной посмотреть на бишона? Я не хочу идти одна, а Полу нужно работать.

Только посмотрите. Я была права.

— Да, я пойду с тобой, — кусаю я ноготь большого пальца. — Но потом ты пойдёшь со мной поесть пиццы?