Серебряные колесики

Улыбки. Ахи. Охи

Мостовая была выстлана старыми потертыми марками. Карета подпрыгивала на их зубчатых краях. Кляссер Второй все время вертел головой, выглядывал в окно, недовольно хмурился.

— Возмутительно! — проворчал он. — Я не слышу приветствий и восхвалений!

Тима тоже выглянул в окно. Вдоль дороги стояли дома под высокими крышами, похожими на треугольные марки. Улица была пустынна.

— Почему так пусто на улицах? — спросил Тима. — Где весь народ?

— Народ?! — изумился Главный Советчик. — Где это ты видел народ на старых марках? Красоваться на марке достойны только выдающиеся. Например, короли.

— А что в королях выдающегося? — удивился Тима.

— У каждого свое. У одного усы. У другого корона. У третьего живот, — стал перечислять Главный Советчик.

— Ты вот попробуй стать королем, — хмыкнул Кляссер Второй, — сразу и почувствуешь себя выдающимся. Ну где мой Королевский Угодник? — захныкал он.

Тут из ворот одного дома выскочил запыхавшийся толстяк. Он на ходу пристегивал манжеты и выкрикивал:

— Встречайте короля! Улыбки королю! Вздохи! Охи! Ахи! Все-все королю, и никому больше!

— Мало! — недовольно крикнул Кляссер Второй.

— Наш король такой! Наш король сякой! — продолжал выкрикивать толстяк.

Кляссер заулыбался, но тут же снова нахмурился.

— А про сообразительность забыл? — спросил он.

— Минутку! — Королевский Угодник выхватил из кармана мятую бумажку. — У меня все записано. Король самый. Двоеточие. Аккуратный. Запятая. Аппетитный. Запятая. Нет, не то. Благородный. Запятая. Везучий. Запятая. Опять не то. Вот! Сварливый… Симпатичный… Смешной… Нет, про сообразительность не сообразил.

— Лишить праздничной ватрушки! — рассердился Кляссер Второй.

Тима обернулся к королю.

— Ну и хвастун же вы! — сказал он.

— А как же! Самый хвастливый, — похвастался Кляссер.