9

Отключив телефон, Катерина Мальчик сунула его в карман своей джинсовки и вроде как невзначай, чтобы не привлечь внимания конкуренток, приблизилась к столику, за которым в «Трюме» восседали роскошно одетые девицы с кукольными личиками. Одной из этих кукол была Барби-Невельская.

Успела Мальчик как раз вовремя. Когда она заняла удобную для съемки позицию, Оксана Корчак уже встала из-за стойки и двинулась с бокалом в глубь зала. По дороге ей встретился кто-то из знакомых, они перекинулись парой фраз. Наконец Корчак подошла к столику Барби.

Шушуканье девиц разом стихло.

– Привет, Лика! – широко улыбнулась Корчак. – Какое потрясающее на тебе сегодня платье! Просто супер!

– Спасибо, дорога… – начала было недалекая Барби, но Оксана в этот момент выплеснула в ее кукольное личико вино. – А-а!.. – пискляво взвизгнула от неожиданности манекенщица.

В тот же самый миг столик озарила вспышка цифровой камеры Катерины Мальчик.

– Сволочь, не снимай! – в ужасе закрылась руками Невельская, однако камера Кати работала с безжалостностью пулемета.

Вечер перестал быть скучным, тусовка оживленно загалдела. Народ, работая локтями, старался подобраться поближе, чтобы не пропустить такое незаурядное зрелище. Вскочившая было Барби сообразила, насколько плачевно она выглядит, плюхнулась на место и зарыдала. Оксана же перевернула бокал и вылила на ее голову остатки вина:

– Не расстраивайся, курица! Сделаешь кому-нибудь в машине минет, и тебе купят платье получше! Может, тогда до тебя дойдет, что не все в этой жизни продаются, как ты, дешевка! Пока, девочки!

Поставив на стол бокал, Оксана спокойно направилась к выходу. Толпа перед ней расступалась. Многие мужчины, позабыв о своих спутницах, буквально раздевали Оксану глазами. Но ей это было все равно.

Только проходя мимо Влада Коротких, Оксана бросила на него виноватый взгляд и едва пожала плечиками – мол, прости, что испортила тебе мероприятие. На что Влад ободряюще улыбнулся и украдкой показал Корчак большой палец.

Уже на лестнице Оксану с топотом обогнала Катерина Мальчик. На ходу она выдохнула:

– Хоть ты слегка расшевелила эту говенную тусовку, а то и писать было не о чем! Пока, Ксюха!

– Пока, Кать! – негромко сказала Оксана.

Дойдя до «Порше», она плюхнулась на кожаное сиденье и запустила мотор. Потом потянулась за сигаретами и щелкнула безумно дорогой платиновой зажигалкой. Барби, став обладательницей такой вещицы, наверное, на каждом шагу выставляла бы ее напоказ и просто млела бы от чувства собственной исключительности. А Оксана уже даже не помнила, кто ей эту зажигалку подарил.

Затянувшись, она посмотрела на себя в зеркало. Увы, никакого торжества во взгляде не было. Это в «Трюме» народ наверняка ахал и охал, обсуждая вызывающий поступок Оксаны и втайне завидуя ей.

И только Оксана себе не завидовала.

Ее рука сама скользнула к стереосистеме, пробежала по клавишам.

Несколько секунд спустя в салоне негромко заиграла старая песня «Машины времени». «Порше» тронулся с места и рванулся к проспекту. Из колонок зазвучал голос Макаревича: «Она идет по жизни смеясь, она легка как ветер, нигде на свете она лицом не ударит в грязь. Испытанный способ решать вопросы, как будто их нет, во всем видеть солнечный свет… Она идет по жизни смеясь, встречаясь и прощаясь, не огорчаясь, что прощанья легки, а встречи на раз. И новые лица торопятся слиться в расплывчатый круг как будто друзей и подруг… Она идет по жизни смеясь. В гостях она как дома, где все знакомо, удача с ней, жизнь удалась. И без исключенья все с восхищеньем смотрят ей вслед… И не замечают, как плачет ночами та, что идет по жизни смеясь…»

Загрузка...