Слямбу катамбу нок! или Приключения первобытного выдумщика

МАМОНТ И ЛЕЖЕБОКИ

Через три дня, которые ушли на лечение мамонта целебными травами — кое-какие были известны людям еще 30 тысяч лет назад, — путешественники вместе с ним снова тронулись в путь. Теперь они шли рядом с Самым Большим, держа все то же направление — к заходу Солнца. Место для ночевки они выбирали возле речки или озера и прежде всего обмывали раны на спине животного, меняли на них листья целебной травы.

Огромный зверь подчинялся теперь людям во всем, верил и в то, что они не зря прикасаются к его ранам, причиняя временную боль. А главное, он шел с ними, не ведая, куда идет, и здесь он доверился людям.

Скоро ночной бой с тиграми был забыт, трое снова сидели на спине Самого Большого. Они приближались к месту, где живет племя Лежебок, племя, Боящееся-Собственных-Теней. Уже видны были дымы их костров.

Путешественники надеялись на хорошую встречу со старыми знакомыми, на обильную еду, на рассказы: их — о дальнем, полном приключений странствии, хозяев — о том, что случилось у них за это время. Надеялись на удивление и восторг Лежебок по поводу того, что они приучили Самого Большого служить себе…

Но первые увидевшие их люди близ селения Лежебок стремглав умчались. И — они не успели бы сосчитать до двадцати — от селения повалила толпа, вооруженная копьями, палками, камнями. Четверо дюжих молодцов бегом несли пузатого вождя — он растолстел, боясь лишний раз шевельнуться, еще больше.

Толпа остановилась, Вождя опустили на землю. Дум помахал ему рукой — со спины Самого Большого — и крикнул:

— Это мы! Разве ты не узнаешь нас? Мы те, что шли к Краю Земли!

Вождь оглянулся на своих воинов — все ли здесь, готовы ли к отпору. Приложил руку ко рту — люди на мамонте были все же далековаты — и закричал в ответ:

— Я вас предупреждал насчет теней! Вы не послушались — и вот результат: вы привязаны к мамонту собственными тенями! Смотрите все! — обернулся он к своим. — Видите, как тени опоясывают брюхо Самого Большого с обеих сторон? А внизу они наверняка держатся руками!

Дело было в полдень, и тени седоков действительно обвивали переминающегося с ноги на ногу мамонта, отчего он казался полосатым. Племя, увидав это, присело от страха. А толстяк продолжал:

— Теперь мы во веки веков будем рассказывать о том, как некие неразумные люди, люди-непонятно кто, доверились своим теням, и что из этого вышло! Ведь вы как пить дать пропали! И никто вас не спасет — все будут бояться Самого Большого. Знаете ли, куда он вас отнесет? Туда, где все тени! И вы там тоже превратитесь в тени — вот что случается с неслухами! Через много зим и лет в нашем племени будут говорить, что и сегодня, наверно, кости безумцев, привязанные тенями к скелету мамонта, трясутся где-то, где-то, где-то!..

Племя Лежебок, слушая вождя, стучало от страха зубами.

А тот снова закричал, угрожающе размахивая здоровенными кулачищами:

— Уходите от нас! А то в вас полетят все наши копья! Проваливайте! К теням, к теням!

Мамонт и без команды понял, что нужно делать: он круто повернул и сначала потрусил прочь от толпы, а потом бросился бежать во всю прыть. Скопление людей даже Самым Большим грозило смертью.

Поначалу внуки Горы оглядывались, опасаясь погони, но сзади никто не показывался, да и селение с его дымами немного погодя скрылось из глаз.

Пока мамонт бежал, все, трясясь на его спине, молчали. Но когда он перешел на рысь, а потом и на шаг, Напролом, сидевший, как мы уже сказали, впереди, обернулся. Дум и Хоть-Куда увидели, что он чем-то еще напуган.

— Меня кто-то схватил за ногу, — зашептал он, — ну-ка гляньте вниз!

Оба посмотрели туда, где была нога Напролома, но ничего страшного не заметили.

А охотник шептал дальше:

— Наверно, это моя тень! Вот опять! А-а, она стаскивает меня на землю! — Он схватился обеими руками за холку Самого Большого.

Дум и Хоть-Куда, свесившись, глянули повнимательней и увидели, что длинная сухая жила, которой Напролом привязывал к ноге подошву из сыромятной кожи (придуманной Думом), обмоталась вокруг ноги мамонта и при каждом его шаге дергает охотника вниз.

Хоть-Куда спрыгнул, отвязал жилу от ноги Самого Большого и показал ее Напролому. А Дум сказал:

— Вот уж не думал, что ты боишься тени!

— Если ее боится целое племя, — ответил охотник и воин, — почему бы не испугаться и мне!