Собирай меня по осколкам

Глава 28 - Тимур

Очнулся я видимо через какое-то время, потому что вокруг запахи поменялись и голоса другие. А когда окончательно пришел в себя, понял – в больнице. Медсестра надо мной носилась, иголка из вены торчала, дядьки какие-то по бокам болтали. В общем, как выяснилось, жив, почти здоров, но ушибы многочисленные дали о себе знать. Дышать все равно было тяжело, да что уж там, говорить тоже. Я в принципе соображал туго.

Царев мне три раза объяснял: ворвались они вместе с этим Генрихом на склад. Ну и его охрана раскидала товарищей, меня сразу в больничку, а с бигбоссом разговор короткий был. Его лишили бабок и заставили подписать документ, по которому прав на землю дядька больше не имеет. И самое забавное, что этого горе-предпринимателя Генрих отправил в полицию. Короче дело на него завели, будут раскручивать.

Сперва я обрадовался, не зря воевали. Потом огорчился, правда, уже не по этому поводу. Соседи у меня в палате оказались очень говорливые: мужичок лет шестидесяти, бодрый, рот не закрывался. Рядом с ним лежал парень молодой, либо моего возраста, либо на годик старше. Вот этот наоборот молчаливым был, только в окно поглядывал грустно. Ну и напротив еще один тусил – золотая середина. На вид лет сорок, не особо болтливый, однако в разговоре с дедом участие принимал: кивал головой или вставлял два слова.

Я бы все отдал, чтобы меня положили в отдельную палату. Однако пока заикаться не стал, куда идти, когда руку еле поднять можешь. Смирился, пусть и с долей раздражения.

- Такой молодой, а уже весь побитый, - лепетал старик. Царев вместе с Дыней сидели на стуле рядом.

- Долго я был в отключке? – спросил негромко.

- Он герой вообще-то, - крикнул гордо Ковалев.

- Да нет. Мы зашли, когда ты голову откинул. – Ответил Илья.

- Герой? – присвистнул дед. – Кого это спасал, герой?

- Наверное, девушку, - грустно выдал молодой парень, который до этого поглядывал в окно. Теперь он перевел взгляд в мою сторону.

- Почему это сразу девушку? – хмыкнул Дыня, разглядывая на мне больничную майку и иголку, торчащую из вены.

- Девушку? – удивился дед.

- Девушка у тебя бойкая, Тим, - улыбнулся Илья. От его слов у меня аж мурашки пробежались по спине. Хотя я, итак, себя чувствовал странно, но теперь особенно.

- О чем ты? – спросил сглотнув. Губы пересохли, воды бы.

- И правда, о чем, Илюх?

- Она мне телефон оборвала. Переживала очень. Ой, сорян, Генрих звонит. Я отойду.

Царев поднялся и вышел, так и не дав мне получить информацию. Можно было догадаться о ком речь, но после нашего разговора, я не подумал о Маше. Вернее я о ней очень много думал. Она заняла все мои мысли и даже будучи без сознания, я видел сны, где моя ненормальная так сладко улыбалась. Ей Богу, просыпаться не хотелось. Однако наговорил, конечно, гадостей. Поэтому был уверен, не придет ко мне и искать не будет. Неужели все-таки искала?

- Как зовут твою девушку? – спросил Дыня, вырывая меня из дум.

- У меня нет девушки, - ответил взгрустнув. Опустил голову, боль словно усилилась. Тело заныло, кости казалось, выворачивало. Переловом нет. Врач сказал, чудо не иначе. Зато многочисленные ушибы давали о себе знать. Прописали мне больничный режим на недельку, не меньше.

- Это как так? – не унимался любопытный дедок.

- Она меня не простит никогда, ненавидит, может даже… - произносил я вслух то, чего больше всего на свете боялся. Правда, договорить не успел. Дверь открылась и на пороге появилась Маша.

Волосы растрепаны, под глазами туш размазана, джинсы порваны. На коленке кровь застывшая, а на другой грязные следы. В глазах ее стоял шок, и… слезы. Дыхание у меня перехватило при виде нее такой. Сердце забилось, сжалось, превращаясь в натянутую струну. Хотелось сорвать с руки эту проклятую капельницу, подорваться и обнять Уварову.

- Здрасти, - разорвал тишину дедок.

Маша прикусила нижнюю губу, затем подошла к пустой кровати, схватила с нее подушку и направилась ко мне. Замахнулась и попала бы, если бы не Дыня. Он успел подскочить, загородить собой меня.

- Дурак! – закричала Уварова. – Совсем с катушек слетел! Отойди! Я сама убью его! – вопила истеричным голосом Маша. Я смотрел на нее и чувствовал такую теплоту, какую давно не ощущал. Грудь наполнялось приливом нежности, боль отступала, словно мне вкололи обезболивающее.

- Успокойся, - пытался остановить Уварову Дыня.

- Псих! Придурок! Я тебя! Да что в твоей дырявой голове! – продолжала моя ненормальная. В какой-то момент Дениса повело вправо, а Машу влево. И удар подушкой пришелся мне по голове.

- А-а-а! – театрально завыл, подставляя свободную руку перед собой. – Эй, больно же.

Уварова снова замахнулась, а потом замерла. Посмотрела на меня еще раз, да с такой убийственной нежностью, что я влюбился по второму кругу. Это был щелчок. Выстрел прямо в сердце. Меня словно парализовало. Она была чертовски красивой в этот момент, рядом с ней полыхали искры. А может это у меня в груди зажглись звезды. Ведь только она это умеет – зажигать мои звезды.

- О-очень больно? – гнев вдруг сменился на милость. Подушка выпала из рук Маши, а сама она присела на край кровати, не сводя с меня глаз.

- Очень, - протянул я, типа вздыхая от боли. Нет, мне реально было фигово, но не настолько, конечно. Хотя ради таких взглядов, я готов постонать и потерпеть еще тысячу побоев. Пусть только продолжает сидеть рядышком.

- Но это не отменяет того факта, что ты ДУРАК! – фыркнула она.

- Если ты его любишь, - вмешался Дыня. – Лучше не бей.

- Ч-что? Я… - вспыхнула Маша. Ее реакция говорила сама за себя, разрывая в клочья все мои убеждения.

- А вам еще деток делать, - заявил дед.

- Д-да я… - уверенная Уварова смутилась, опустила голову, хлопая ресницами. Сжала руки, и мне бы сказать что-то, а я только и мог любоваться ей.

- Что у тебя с коленкой? – хотелось дотронуться до тонких пальцев Маши, хотелось взглянуть на ее ладони. Неужели там тоже ссадины. С одной стороны она виделась мне какой-то нереальной, феей из далекой поднебесной. А с другой, я понимал – ей тоже больно. И возможно, это по моей вине.

- Ерунда! Авде… хотя нет! – качнула головой Уварова, щурясь. Злилась, но так по-доброму. Так вообще никто не злится. – Царев. Ты у нас теперь оказывается Царев.

- Дэн, отведи эту ненормальную к врачу.

- Никуда я не пойду! И не мечтай! – настырничала Маша. Собственно, я бы и никуда не отпускал ее. Сидела бы здесь вечно, разглядывала меня, или лежала. Мы бы наверняка поместились на одной койке. От сладких мыслей, внизу живота заныло. Вот же черт. Даже в таком состоянии умудряюсь возгораться от этой ненормальной.

- Тебе реально бы к врачу, - осторожно произнес Дыня, поглядывая на разбитую коленку Маши.

- Это ему надо к психиатру! – рычала Уварова.

- Давай иди к врачу, кому сказал! – процедил сквозь зубы, пытаясь настоять. Мало ли, инфекция какая. Хотя ругаться было больно, мышцы видимо напрягались и давали сбой.

- Эй! – крикнула она. Потянулась к подушке, которая валялась на полу.

- Утихомирься, ненормальная!

- Я тебе сейчас утихомирюсь! – взмах и снова мне не свезло. Удар пришлось по плечу.

- А-а-а! – в этот раз уже не театрально, а реально завыл. – Больно ж! Добить меня решила?

- Знаешь, как я переживала за тебя? – с придыханием сорвалось у Маши. Видимо неосознанно сорвалось, потому что она тут же перевела взгляд, да и подушка выпала из ее худеньких тонких пальцев. Сердце у меня сжалось от передоза эмоций. Жаль двигаться было больно, иначе, наверное, ринулся бы к ней. Обнял. Поцеловал.

Миллион противоречий крутилось по кругу на скорости тысяча шестьсот семьдесят километров в час. Из начала в конец, подобно суточному вращению земли.

Я протянул свободную руку, желая коснуться Маши. Наплевав на все: прошлое, свою вину, обиды и ревность. Но она резко развернулась и пошла в сторону дверей.

- Ты куда? – спросил растеряно.

- К врачу, - ответила Уварова, не оглядываясь.

- Правильно, иди. И не приходи больше, а то я кони двину раньше времени, - пробурчал расстроившись. Всего секунда отделяла от заветного прикосновения. Вот же черт.

- Мечтай! – крикнула Уварова, взглянув на меня, словно дикая пантера. В глазах ее горел огонь и плясали чертики. Возбуждающе одним словом.

- Да я у…

- Будешь есть овощи и терпеть мое присутствие, пока на ноги не встанешь. А если соберешься сбежать, найду тебя и убью! Понял?

- Жду тебя, дорогая. Как чертов Хатико не ждал, - ответил с присущей мне дерзостью. Она хмыкнула, и вышла за дверь.

Боль во всем теле вновь вернулась. Магия не иначе. Где там обезболивающее…