Сорок три Медвежки и Мидвидятина

Шепталка вторая, или Медвежка и мышата

По вторникам и пятницам, после умывания и плотного завтрака, тринадцатая Медвежка брала свой старенький складной зонтик и выходила из берложки. Ей было абсолютно все равно, какая за порогом стоит погода. Остальные Медвежки недоумевали сначала, зачем она берет с собой зонтик, а потом привыкли и перестали обращать на это внимание, тем более что именно по утрам у каждой из них было особенно много забот.

Медвежка проходила мимо старого дуба с вороньим гнездом, спускалась в Глубокий Овраг, частенько съезжая вниз по склону на спинке, затем шла до второго поворота и выбиралась на другую сторону Оврага около барсучьей норы. Всю дорогу Медвежка постоянно оглядывалась, проверяя, не идет ли за ней какой-нибудь любопытный зверек.

Совсем недалеко от барсучьей норы находилась маленькая полянка, посреди которой стояло одинокое дерево. Медвежка забиралась на него и удобно устраивалась на толстой нижней ветке, да так, что снизу ее совсем не было видно.

На поляне жили любопытные мышата. Медвежка узнала это очень давно, и с той поры начались эти утренние прогулки.

Усевшись на ветке, Медвежка оглядывалась вокруг. Было тихо и спокойно. Птицы пели где-то в глубине леса, солнце еще не стало жарким и ослепительным. Медвежка негромко говорила:

— Вжинкс! Вжинкс!

Никто, кроме тринадцатой Медвежки, не знал, что любопытные мышата, живущие на этой поляне, услышав слово «Вжинкс!», бросают все свои дела и опрометью мчатся по своим подземным галереям наверх, на поляну. Но не все сразу. Даже среди любопытных мышат всегда найдутся и сомневающиеся, и трусишки, да и просто очень-очень занятые делами по хозяйству. Поэтому, услышав «Вжинкс!», такие мышата только настораживаются и начинают внимательнее прислушиваться к звукам, идущим с поверхности.

На каждый «Вжинкс!» обычно выбегало пять или шесть зверьков. Они садились на задние лапки возле норок и, подняв свои остренькие ушки, старательно вслушивались в утренний шум леса.

Медвежке было мало пяти-шести мышек. И она снова говорила:

— Вжинкс! Вжинкс!

Но уже немного громче и отчетливее.

На полянку выбегало еще мышат десять. Но Медвежке и этого было мало.

— Вжинкс! Вжинкс! Вжинкс!! Вжинкс!!! — весело кричала Медвежка, и вся поляна превращалась в мышиное собрание.

Мышата оживленно обсуждали между собой медвежкины «Вжинксы».

Полюбовавшись сверху на юрких маленьких зверьков, Медвежка осторожно нащупывала кнопку на зонтике и нажимала ее. Зонтик с шумом хлопал и раскрывался.

Этот оглушительный внезапный треск заставал мышат врасплох. Они замирали на месте, и на мгновение поляна словно застывала. А потом начиналась кутерьма — мышата бросались в свои норки, пытались спрятаться в невысокой траве, пища и смешно дергая маленькими хвостиками. Казалось, что сейчас на этой полянке собрались мыши со всего леса.

Медвежка с веселой улыбкой смотрела на мышиную неразбериху. Ведь именно за этим она приходила сюда по вторникам и пятницам.

Через пять минут поляна пустела. И только оседающая пыль да разорванные, пяшущие на легком ветерке паутинки напоминали о недавнем происшествии.

Медвежка шла обратно в берложку.

Пора было приниматься за дела.