Станция Мальчики

10. Костер в снежной крепости

Должны же быть на станции Мальчики мальчишки? Или человек, давший название станции, жестоко подшутил над Алешей? А если они действительно есть, то неужели пес – верный спутник следопытов – не поможет найти их след?

И пес решил помочь. Он побежал впереди. Алеша зашагал следом. Временами пес оглядывался, чтобы удостовериться, поспевает ли за ним Алеша. Они свернули в небольшой переулочек, который так занесло снегом, что он был похож на гребень снежного хребта. Тропинка то поднималась вверх, то опускалась вниз. Ноги скользили. И один раз Алеша чуть не упал, но все-таки удержал равновесие. Пес Пятница скакал по тропке, как горный козел. Ему все было нипочем.

Наконец хребет окончился, и путешественники спустились в долину – вышли на широкую улицу. Вот тут-то Алеша и встретил истинных аборигенов станции Мальчики – мальчишек. Их было много: десять, а может быть, двадцать. Ребята соорудили снежную крепость. И когда Алеша со своим верным спутником появился на большой улице, начался снежный штурм. Снежные ядра летели в снежные стены и попадали в снежных ребят. Именно в снежных, потому что все участники боя были с ног до головы облеплены снегом.

Алеше очень захотелось скомкать в ладошках снежок и кинуться в бой. Но, соблюдая этикет, одинаковый для всех мальчишек мира, он терпеливо стоял в сторонке и ждал, когда его заметят.

И его заметили.

Снежный натиск сразу пошел на спад. Ребята стали разглядывать Алешу и перешептываться: «Новенький!» А, как известно, новенький – целое событие в мальчишеской жизни!

Новенького всегда встречают ледяным презрением. Ему приписывают множество отвратительных качеств, хотя на деле он может оказаться очень хорошим малым. Каждый на всякий случай считает его хвастунишкой (хотя он еще не успел раскрыть рта), задирой (хотя он скромно стоит в сторонке), ябедой (хотя он еще не знает ни одного имени), трусом (хотя он еще не ретировался в драке). И нет в мальчишеских душах ни снисхождения, ни сочувствия к новенькому. Ему неизбежно предстоит пройти суровое испытание, прежде чем он будет принят в шумное братство незнакомых мальчишек.

Алеша хорошо знал этот закон, не имеющий исключений, и мужественно приготовился к испытаниям.

После короткого военного совета, который осажденные и нападающие немедленно провели у стен крепости, самый рослый парнишка подошел к Алеше. Он был рыжий, как огонь: челка рыжая, брови рыжие, ресницы рыжие, и глаза тоже были рыжие. Взрослые называют такие глаза светло-карими.

– Ты к кому приехал? – спросил парнишка независимым тоном. Он мог себе позволить так говорить – за его спиной стояло целое войско.

– Ни к кому, – ответил Алеша.

– Рассказывай! – недоверчиво пробурчал рыжий и сдвинул шапку на затылок.

От этого он стал еще рыжей.

Алеша стоял и молчал. Снежная гвардия надвигалась все ближе. И верный Пятница тревожно замахал хвостом. А разговор продолжался.

– Московский?

– Из Москвы.

– Московские все такие надутые.

– Я не надутый.

– Рассказывай!

Было похоже на то, что все эти дипломатические переговоры окончатся дракой. Рыжий только искал повода, чтобы от слов перейти к делу.

И плохо пришлось бы Алеше, если бы не спасительная мысль.

– А я умею костры разжигать, на время, – сказал он.

– Как – на время? – заинтересовались ребята.

– А так, – объяснил Алеша, – вы сосчитаете до ста – костер будет гореть.

Сообщение Алеши произвело на ребят необходимое впечатление. Все сразу забыли о нудном опросе.

– Давай, давай! – закричали они.

Отступать было некуда. И Алеша повелительно сказал:

– Тащите хворост.

Сами не замечая того, ребята сразу подчинились приказу новенького. Все бросились в разные стороны, и не прошло и минуты, как один тащил сломанный ящик из-под печенья, другой – полено, третий – кусок картона. Алеша сделал в снегу ямку и стал складывать в нее весь горючий материал, который натаскали ребята. Он это делал спокойно и уверенно, но в глубине души волновался: а вдруг костер не зажжется, что тогда? Пятница стоял рядом и внимательно наблюдал за тем, что делал его повелитель. Теперь его хвостик на пружинке напоминал стрелку прибора, испытывающего новую машину. Он волновался.

Наконец костер был сложен.

– Готово! Готово! – закричали ребята. – Зажигай!

– Нужны спички, – сказал Алеша и стал шарить в карманах, хотя откуда в них было взяться спичкам…

И вдруг тоненький голосок произнес:

– У меня есть спички. Много!

Это был маленький мальчик, закутанный и круглощекий, как шарик. Казалось, он не пришел сюда, а прикатился, как колобок. Колобок держал в согнутой руке, как дрова, два батона с откусанными горбушками и кирпичик черного хлеба. В другой руке у него была пачка спичек – целых десять коробков! Колобок шел из магазина и свернул с дороги из любопытства.

– Давай! – сказал Алеша и, взяв в руки коробок, опустился на колено. – Считайте до ста!

Раз, два, три, четыре…

Алеша чиркнул спичку, но ветер мгновенно погасил ее, словно специально стоял у него за плечами и ждал удобного момента.

Двенадцать… Четырнадцать, пятнадцать…

Теперь Алеша был уже осторожен. Он сложил руки коробочкой и чиркнул вторую спичку. Спичка горела, как фитилек в фонарике. А ладошки просвечивали насквозь. Две варежки бесполезно болтались на тесемочках, как на привязи. Алеша вспомнил, как вожатый Костя учил старших ребят зажигать костер. И он старался делать все так же, как пионеры в лагере, соревнуясь на лучшего кострового.

Тридцать девять, сорок, сорок один…

Вспыхнула бумага. Алеша лег перед костром и стал дуть на огонек. Щеке было холодно: она касалась снега. Но Алеша терпел.

Пламя было хилым и болезненным. Оно то оживало, то умирало. Если бы можно было, Алеша отдал бы все свое тепло, только бы оно не погасло.

Шестьдесят пять, шестьдесят шесть, шестьдесят семь…

Ребята считали очень быстро. И Алеша хотел было сказать: «Не торопитесь, это не по правилам», но для этого нужно было перестать раздувать пламя, оно могло погаснуть.

Восемьдесят девять, девяносто…

«Ну гори же, костер! Очень прошу тебя!» И тут, словно сочувствуя Алеше, пламя окрепло. Запахло дымом. Затрещал ящик из-под печенья.

Девяносто пять, девяносто шесть, девяносто семь…

– Горит! Горит! – закричали ребята.

А мальчик-колобок тоненьким голоском запел:

Костер пылал. Он горел щедро, дымно, в полную силу. Ребята потянулись к огню. Каждому хотелось погреть руки, чтобы испытать, настоящий ли– это костер.

– Здорово у тебя получается! – сказал молчавший до этого времени высокий худой мальчик в очках. Он был, как и все, в снегу, и даже очки его были залеплены снегом.

– Могу научить, – сказал Алеша.

– И меня! И меня! – загалдели ребята.

– Меня первого, – сказал Колобок, – ведь я тебе спички дал! – И он откусил последнюю уцелевшую горбушку.

– А как тебя звать? – спросил Алешу парень в очках.

– Алешкой, – ответил он. – А тебя?

– Я Марат.

– Марат, – повторил Алеша. Ему очень понравилось это необычное имя.

В эту минуту Алеша был почти счастлив.

Кто сказал, что звери боятся огня? Хотя пес Пятница и был потомком диких зверей, костер не испугал его. Он протиснулся между ребячьими ногами, которые, как живой забор, окружили костер, и все время норовил сунуть свой черный носик в самое пламя. Пятница вдыхал в себя горьковатый дымок и жмурил глаза от блаженства. Он пожинал лавры своего друга.

Горел костер. Таяли снежинки. А вместе с ними таял лед недоверия.

Алеша был признан полноправным гражданином станции Мальчики.