Страх высоты

6

В среду вечером на углу Четырнадцатой линии и Большого проспекта Васильевского острова открылось кафе «Ураган». Попадая в него, посетители должны были почувствовать себя на борту шхуны, которая терпит кораблекрушение. Ассортимент в основном состоял из рыбных блюд. Охранником в «Урагане» работал Игорь Москвитин, бывший милиционер, хороший знакомый оперативников Двенадцатого отделения. Встретив на улице старых знакомых, Москвитин пригласил их посетить вновь открывшееся заведение. По секрету он сообщил оперативникам, что для привлечения публики первую пару недель в кафе будут низкие цены на все. Милиционеры с опаской отнеслись к сообщению о низких ценах, однако, придя в «Ураган» и изучив меню, убедились, что Москвитин их не обманул. Вечер начинался скромно, однако вскоре оперативники вошли во вкус и, одолев большое количество спиртного под обильную закуску, разошлись по домам изрядно навеселе.

По дороге домой Дукалиса дважды останавливали незнакомые милиционеры: оперативник шел по улице, покачиваясь из стороны в сторону. Когда старший лейтенант показывал коллегам удостоверение, те добродушно улыбались и предлагали довезти до дома.

— Спасибо, ребята, я сам, — отвечал Дукалис.

В конце концов оперативник добрался до холостяцкого жилья, рухнул на кровать и провалился в сон. Впрочем, сон его был беспокойным. Милиционер ворочался с боку на бок, кряхтел и тяжело дышал. Старшему лейтенанту снилось, будто он попал в ураган на утлом суденышке. Буря неистовствовала, поднимая шхуну и грозя безжалостно захлестнуть ее могучими волнами. Сам же Дукалис находился в трюме, страдая от качки и от страха быть потопленным. В какой-то момент сидеть в трюме стало невыносимо, и оперативник выбрался на ходящую ходуном палубу. Налетевшая волна едва не смыла старшего лейтенанта за борт. Вцепившись в перила, он стал пробираться к рубке и, дойдя до нее, увидел у руля человека, чье лицо и фигуру закрывал плащ с капюшоном.

— Лево руля! — неожиданно закричал Дукалис. — Лево руля!

Тряхнув головой, человек, стоявший у руля, откинул капюшон и открыл лицо, увидев которое оперативник похолодел. Перед ним стоял Мухомор, только со шкиперской бородкой и трубкой. Вдруг лицо подполковника исказила страшная улыбка, Мухомор захохотал, а из его трубки повалили серые клубы дыма. В ужасе Дукалис отпрянул и бросился бежать, но поскользнулся, и налетевшая волна выбросила его в море...

Дукалис открыл глаза.

— Фу, черт, — произнес милиционер.

В голове его стоял туман. Лоб был покрыт потом. Шершавый язык прилип к пересохшему нёбу.

Со вздохом поднявшись, оперативник побрел на кухню. Там, взяв со стола пустую кружку и наполнив ее водой из-под крана, жадными глотками утолил жажду. Ему стало немного легче. Просветлевшим взглядом Дукалис окинул кухню. Вдруг милиционер замер, и ему показалось, что он все еще спит. Между ножек кухонного стола не спеша полз огромный темно-зеленый удав. Через дверь, ведущую в прихожую, змей медленно покинул помещение, вильнув напоследок хвостом. Оцепенение Дукалиса продолжалось около минуты. Выйдя из него, оперативник вспомнил давнишнюю антиалкогольную лекцию, прослушанную им когда-то в «конторе». Лекцию прочел лектор, присланный в отделение из общества «Знание» в качестве шефской помощи. Описанные им симптомы белой горячки навсегда запомнились старшему лейтенанту. Дукалис понял, что предостережения лектора сбылись.

— С завтрашнего дня ухожу в завязку, — дал себе слово оперативник.

Вернувшись в комнату, он заснул и до утра уже не просыпался. Оставшаяся часть ночи прошла без снов. Встав утром и выглянув в окно, милиционер увидел затянувшую небо дымку. Настроение было подавленным. Однако неожиданно пришедшая в голову мысль о бутылке пива, которую можно будет выпить по дороге на работу, подняла дух милиционера. Он вышел на кухню, намереваясь съесть дежурный утренний бутерброд. Но, открыв холодильник, с удивлением обнаружил, что из него исчезла купленная позавчера ветчинная колбаса. Пока Дукалис пытался вспомнить, когда он успел ее съесть, настало время выходить из дома. Голодный оперативник направился к ближайшему ларьку. Там он купил бутылку пива и пакетик с арахисом. Глотая пенный напиток и хрустя орешками, милиционер зашагал в сторону станции метро. В одиннадцать часов в кабинете подполковника Петренко началось оперативное совещание. Кроме Мухомора, присутствовали Соловец, Ларин, Дукалис и Волков.

— Что у нас по последним делам? — начал совещание подполковник.

Слово взял Соловец:

— Мы провели оперативные мероприятия в связи с расследованием смерти директора строительной компании «Фундамент» Виктора Михеева.

— Каковы результаты?

— Два обстоятельства позволили предположить, что кто-то пытался инсценировать самоубийство Михеева. Во-первых, в квартире директора было обнаружено написанное им заявление о пропаже пистолета.

— Почему же он не отнес его в милицию? — поинтересовался Мухомор.

— Возможно, не успел или забыл, — сказал Дукалис.

— Не очень убедительно, но допустим... — произнес подполковник.

— Во-вторых, — продолжил Соловец, — экспертиза установила, что правый указательный палец Михеева не сгибался. Свидетели подтвердили, что несколько лет назад директор попал в автомобильную катастрофу, в которой у него была сломана рука. Панченко, тренер стрелкового клуба, который посещал Михеев, показал, что директор стрелял левой рукой. Когда же он был обнаружен мертвым в своем кабинете, пистолет находился у него в правой.

— Какие из этого можно сделать выводы? — спросил Мухомор.

— Мы считаем, что Михеев был убит, — ответил Ларин.

— И какова, по-вашему, цель убийства?

— Мы осмотрели кабинет Михеева и обнаружили в его рабочем столе крупную сумму денег. В комнате не было следов ограбления.

— Может, преступника интересовали не деньги, а какой-то документ? — предположил подполковник.

— Возможно, — согласился Соловец.

— Есть какие-то версии?

— Скорее всего убийство было заказным, — сказал Ларин.

— Кому и зачем убивать Михеева?

— Мы пообщались с людьми, входящими в ближний круг директора. На наш взгляд, есть несколько человек, заинтересованных в его смерти. Во-первых, Дмитрий Константинов, руководитель фирмы «Ренессанс», основного конкурента «Фундамента» на строительном рынке. Когда-то Константинов работал вместе с Михеевым, но они со скандалом расстались. Из-за смерти Михеева часть выгодных контрактов «Фундамента» может перейти «Ренессансу».

— Вы пообщались с этим Константиновым?

— Я разговаривал с ним, Юрий Саныч. Его поведение показалось мне подозрительным. Слишком много он говорил о прежней дружбе и о том, что не держит на Михеева зла.

— Вторым подозреваемым является заместитель Михеева Григорий Вяткин. Со смертью Михеева он автоматически становится руководителем фирмы. Других серьезных претендентов на эту должность в «Фундаменте» нет, — сказал Соловец.

— Что он сам говорит?

— Разумеется, говорит, что скорбит о смерти шефа, но при этом не скрывает, что готовится занять его место.

— Так... — Мухомор поправил очки.

— И наконец, третий подозреваемый, точнее, подозреваемая — Алена Михеева, жена директора, с которой он не жил последние два года.

— А у этой какие мотивы? — спросил подполковник.

— Ревность, Юрий Саныч, — ответил Ларин. — Два года назад у нее появилась молодая соперница, секретарша «Фундамента» Светлана Смирнова. Сама Михеева утверждает, что месяц назад встречалась с мужем и тот предложил ей восстановить отношения. Но ее показания не вызывают доверия.

— Почему?

— Я разговаривал со Смирновой, — сказал Соловец. — По ее словам, Михеев собирался в ближайшее время развестись с женой и жениться на ней.

— Да... — вздохнул Мухомор. — Значит, вы считаете, один из этих троих мог заказать Михеева?

— Мог, Юрий Саныч, — ответил Дукалис. — И у нас появилась версия по поводу возможного исполнителя.

— Изложите.

— Мы осмотрели кабинет Михеева и убедились, что окно было заперто изнутри.

Проникнуть в комнату можно было только через форточку.

— Давно мы с форточниками дела не имели, — заметил Мухомор.

— Нами были обнаружены отмычка, с помощью которой преступник открыл дверь на чердак, и лоскуты нейлоновой веревки, по которой он спускался с крыши, — сказал Волков. — К сожалению, отпечатки пальцев преступника не были выявлены, но сложность проникновения в квартиру Михеева, использование веревки и показания свидетельницы Тихомировой позволяют предположить, что мы имеем дело с альпинистом.

Мухомор снял очки и положил их перед собой.

— С альпинистом? — произнес подполковник.

— Слишком сложная задача стояла перед преступником, — пояснил Дукалис. — Без специальной подготовки и профессионального снаряжения тут не обойтись.

— Ну допустим, — сказал Мухомор. — И что же вы намерены предпринять?

— В городе несколько альпинистских клубов, — ответил Соловец. — Думаем заняться ими.

— На это может уйти масса времени, — заметил подполковник.

— Других зацепок пока нет, — сказал майор;

Мухомор задумался.

— Вот что, — произнес он после паузы, — есть у меня один старый приятель. Виктор Бутурлин. Раньше работал в прокуратуре, теперь на пенсии. В молодости он увлекался альпинизмом, ездил на Хибины, на Кавказ и еще куда-то... Насколько мне известно, Бутурлин до сих пор поддерживает связи с альпинистами. Попробуйте поговорить с ним, может, он подскажет что-нибудь дельное.

— Хорошо, Юрий Саныч, — сказал Соловец. — Как с ним связаться?

Подполковник посмотрел на Соловца:

— Позвони мне домой, я пороюсь в старых записях. У меня должен сохраниться его телефон.

— Слушаюсь, товарищ подполковник.

— Будете звонить Бутурлину, передайте от меня привет. Он человек толковый, должен помочь.