Страшная тайна

II

— Каким образом случилось, что вы вышли замуж за Гарри? — обратился Пат Коннер к Феодоре, сидя против нее в кресле-качалке…

Разговор происходил в читальном зале отеля и, хотя в комнате никого не было, беседа велась почти шепотом…

— О, это самая обыкновенная история, м-р Коннер! — начала молодая женщина. — К сожалению, опасности, вроде пережитой, подвергаются почти все девушки, лишенные, как я, защиты родителей!

Я дочь русского генерала Кащенко, погибшего геройской смертью в русско-турецкую войну. Моя мать недолго жила после этого: год назад, скончалась и она и я, с семнадцатилетним братом, теперь круглые сироты. Брат мой учится в Московском Университете. После смерти родителей мне досталось состояние в миллион рублей, которое я, покидая Россию, перевела на Лондонский банк.

Как-то, на одном из балов, в английском посольстве, мне представили офицера американского флота Гарри Говарда. Он мне понравился, мы стали встречаться и, в конце концов, я влюбилась в него, спустя несколько месяцев после знакомства. Мне нравилась не только внешность Гарри, — нет! Я считала его за благородного, честного человека. Когда мне говорили о том, что Говард подозрителен, что он весь в долгах, что о нем носятся темные слухи, — я ничему не верила.

Впрочем, — улыбнулась рассказчица, какая женщина внимает предостережениям насчет того мужчины, в которого влюблена?

— Однако, продолжаю. Я сообщила Говарду, что еду в Лондон и надеюсь там встретиться с ним… Так и случилось и, вот, я стала женой Гарри!

Сыщик сделал недовольное движение…

— Скажите, леди, — обратился он к Феодоре, — где помещается отделение, в котором был заключен ваш брак?

— На Виктории-стрит, — последовал ответ.

— Я так и думал! — проговорил сыщик. — На этой улице нет ни одного отделения!

— Как?! — изумилась Феодора. — Значит, вы думаете, что я не замужем за Говардом? О, если бы это было так!

— Можете быть уверены, что это именно так! — уверенно произнес Коннер. — Вы сделались, просто-напросто, жертвою обмана. Квартира, в которую вас привели, была, очевидно, нанята Говардом, а чиновник, заключавший контракт, был один из его сообщников… Вы смотрите на меня так, как будто я рассказываю что-то невозможное? Смею вас уверить, что подобные случаи очень часты в Лондоне. Однако, продолжайте!

— Моя история не длинна! — продолжала Феодора. — Последнюю главу моего краткого романа вы пережили вместе со мной! Мой муж, не бывший в действительности таковым, заявил мне, сейчас же после подписания контракта, что покажет мне наш будущий дом. Мы отправились туда, причем, как я заметила, мы проехали через весь Лондон. Улицы делались все уже и грязнее, а встречавшиеся прохожие все подозрительнее и, наконец, я увидела, что мы едем по предместью города. Когда я выразила удивление, по этому поводу, Гарри ответил:

— Дом, который я нанял для нас, находится за городом, в роскошном парке. Нам необходимо проехать через это предместье!

Затем он попытался отвлечь мое внимание разговором, но я уже подозревала какую-то, грозящую мне, опасность. Самый дом, у которого мы остановились, был ветх и ничем не напоминал описания, данного мне Говардом.

Все, вместе взятое: пустынная местность, какая-то развалина вместо дома, изменившееся поведение Гарри — испугало меня и я отказалась войти в подъезд. Тогда Говард силою втолкнул меня в дверь, она захлопнулась за нами и на помощь негодяю явился еще какой-то оборванец. Мне заткнули рот и втащили по лестнице в комнату.

В ней мы встретили какого-то отвратительного виду женщину, больше похожую на мегеру, чем на человека. Несмотря на свое безобразие, она была в шелковом платье, а на толстых пальцах ее блестели кольца.

— Скорее! — услышала я голос Говарда. — Сколько даете за девчонку?

Отвратительная старуха начала меня осматривать, как мясник быка, предназначенного на убой… Ужас охватил меня — я поняла, что попала в руки низкого негодяя, что женщина эта — поставщица девушек в притоны разврата, а Гарри ее помощник.

Не могу понять, м-р Коннер, откуда у меня взялась тогда сила! Я вырвалась из рук державших меня негодяев, ударами в грудь оттолкнула их от себя и кинулась к окну. Мне было все равно — высоко или низко до земли! Я решила скорее разбиться до смерти, чем отдаться в руки преступников. Прежде, чем мои мучители успели удержать меня, я выскочила в окно.

Вынув платок изо рта, я помчалась по улице. На повороте, я нашла карету, быстро вскочила в нее и приказала вести себя, как можно скорее, в Сити. За мной погнался Говард… Эту погоню вы сами видели, м-р Коннер!

Сыщик, казалось, углубился в рассматривание узора на великолепном персидском ковре, лежавшем на полу читальни. Лицо этого загадочного человека не выражало ничего. Он поднялся с кресла и произнес, обращаясь к девушке:

— Я оставлю вас теперь на несколько часов, леди! При желании поймать преступника, мне нельзя терять времени. Ваш рассказ был для меня очень интересен. О торговле девушками я слышал и знаю, что сна не прекратится до тех пор, пока будут существовать люди, не останавливающиеся ни перед чем, для достижения низменных целей. Ту компанию, в которую попали пленницей вы, я переловлю, рано или поздно! Прежде всего, однако, отобью охоту к преступлениям у м-ра Говарда! До свиданья!

Проговорив это, сыщик взял, протянутую ему руку, наклонился и поцеловал ее. Лицо его, на секунду, как-то просветлело, но тотчас же приняло свое всегдашнее выражение… Феодора проводила сыщика восхищенным взглядом… Вся фигура Коннера должна была производить сильное впечатление на женщин…

Отпрыск европейской расы, несомненно, не был бы в состоянии придавать своему лицу такое выражение непроницаемости, как это делал сыщик. Коннер был одним, из тех редких явлений природы, которые, от времени до времени, появляются среди нас, как-бы для того, чтобы воочию показать все могущество Творца. Так явился Наполеон, таким явлением следует признать Эдисона. Все лучшее, чем природа может наделить человека, она вложила в Пата Коннера. О его рождении никто не знал ничего положительного. Известно было только, что Коннер сын американца и дочери знаменитого вождя Апахов, племени, когда-то владычившего всей Америкой. Род Коннера происходил от знаменитого полуиндейца, Хуареца, в бытность президентом мексиканской республики, казнившего Максимилиана Австрийского, низложенного мексиканского императора.

Таким образом Пат Коннер обладал всеми выдающимися качествами обеих рас, от которых взял только все хорошее, не переняв ни одного недостатка. Он был энергичен, деятелен и проницателен, как американцы, вместе с тем, по хладнокровию, мужеству и высокому благородству души, в нем легко можно было узнать индейца тех времен, когда испанцы-победители были пристыжены величием души Монтесумы.

Уже многие годы Пат Коннер являлся грозой для преступников Старого и Нового Света. Случайность сделала его на этот раз свидетелем человеческой трагедии, к сожалению, далеко не редкой в наше время.

Сыщик, выйдя из отеля, вскочил в первый попавшийся кэб и поехал в полицейское управление. Едва только он назвал свое имя, как его окружили чиновники и провели к директору лондонской полиции. Глава управления встретил Коннера распростертыми объятиями.

— Мне только что рассказали об истории, разыгравшейся вчера вечером, м-р Коннер, — заговорил он. — Констэбль скончался сегодня ночью. Кажется, вам пришлось иметь дело с отчаянным негодяем? К сожалению, мы не имеем никаких данных, по которым могли бы опознать личность преступника, так как второй констэбль видел его лицо только на мгновение, это, конечно, очень слабое основание; если у вас, м-р Коннер, нет ничего больше, то полиции будет очень трудно поймать злодея.

Сыщик молча положил перед директором на письменный стол какую-то бумагу.

— Чек? — коротко спросил директор, бросив беглый взгляд на документ.

Пат Коннер кивнул головой.

— Именно. Это тот самый чек, который я вырвал из рук преступника. Этой бумажонкой Феодора Кащенко передала все свое состояние вымогателю. Теперь, когда эта бумага в наших руках, она не имеет, конечно, никакой силы, но я ей придаю несколько иное значение. Вы видите, г-н директор, что чек подписан уже и Гарри Говардом. Вероятно, негодяй намеревался получить деньги еще сегодня ранним утром и, на всякий случай, поторопился подписать бумагу. Можно быть уверенным, что эта подпись подлинна. Был бы вам очень благодарен, если бы вы немедленно приготовили несколько копий с этого автографа и разослали их в почтовые отделения Лондона. Мне кажется, что почтовым чиновникам не трудно будет узнать этот своеобразный почерк, если в отделении получится письмо, написанное одинаково с автографом, его следует вскрыть. Очень может быть, что таким образом, нам удастся напасть на след преступления.

— Вы вполне правы, м-р Коннер, — проговорил директор, пробежав содержание чека, — почтовые отделения будут об этом извещены. Положим, большой вопрос, достигнем ли мы таким образом нашей цели! Ведь, преступник великолепно знает, что в наших руках находится его автограф и, конечно, с своей стороны, примет все меры предосторожности.

— Совершенно верно! — согласился сыщик. — Но я думаю, что такой отъявленный негодяй, как Гарри Говард, не оставит на полпути так удачно проведенного было дела. Я готов биться об заклад, что он попытается, так или иначе, возвратить свою подпись. Во всяком случае, леди Кащенко он так скоро в покое не оставит; он знает, что она его любила и, между нами говоря, и теперь любит, хотя, конечно, голос рассудка старается заглушить голос сердца. Я попробую поймать м-ра Говарда другим путем и, признаться, почти уверен в успехе.

— Что вы хотите этим сказать? — удивился директор полиции.

— Я расставлю негодяю ловушку! — произнес сыщик, вынимая из кармана перстень с печатью.

— Эта вещичка попала вчера в мои руки, вместе с чеком. Во время борьбы невольно сдернул с пальца Гарри это кольцо. Оно велико для него, из чего я заключаю, что он или получил его по наследству, или украл. Таким образом, по кольцу мы доберемся — или до его родословной, или до какого-нибудь преступления. Говард, без сомнения, думает, что кольцо у меня и, смею вас уверить, г. директор, преступник приложит все усилия, чтобы вновь овладеть им!

Директор полиции задумчиво вертел в руках кольцо, рассматривая герб.

— Да, — произнес он, — оно не имеет для нас никакой ценности; интересно знать, как вы приведете в исполнение свой план, м-р Коннер?

По лицу сыщика мелькнула усмешка.

— Пусть это будет моим маленьким секретом, г-н директор! — проговорил он.

— Гарри Говард опасный противник и это заставляет меня схватиться с ним один на один. Дело в том, что я терпеть не могу возиться с мелкими мошенниками, какой в том интерес? Вижу, что вы удивлены, г-н директор? Да, да! одна из особенностей моего характера заключается в том, что я люблю играть с теми, кого преследую. Я чувствую в это время приблизительно то же, что должен чувствовать лев, когда он, преследуя антилопу, приостанавливается, чтобы дать ей возможность убежать подальше. Человек, который уже несколько лет ведет международную торговлю женщинами, на совести которого лежит, наверно, не одно убийство — добыча, как раз по мне. Будьте уверены, что от меня он не уйдет! Мы с ним еще раз скрестим шпаги и последний удар будет принадлежать мне.

Проговорив это, Коннер слегка наклонил свою прекрасную гордую голову и вышел из кабинета директора полиции, который удивленно пожал плечами и снова принялся за работу. Мощь знаменитого сыщика подавляла его. Он отдал необходимые приказания по телефону, и, таким образом, двинул полицию на путь преследования преступника, чтобы, по мере возможности, помочь сыщику в его борьбе с Говардом.

Пат Коннер из полицейского управления отправился в конторы газет: «Таймс», «Морнинг пост» и «Штандарт», и в каждую дал объявление следующего содержания:

Исполнив это, Пат Коннер, вернулся в отель и, не говоря никому ни слова, поставил ящичек с кольцом на один из столов читальной залы. Через два часа объявления уже появились в газетах.

Феодора Кащенко пообедала вместе с Патом Коннером и затем с ним же совершила прогулку в Гайд-Парк; их сопровождали пять элегантных молодых людей, в некотором расстоянии от коляски, ехавшие верхом, как бы совершенно независимо от сидевших в экипаже. На самом деле, всадники были агентами из сыскного бюро Коннера, однако попытки отбить Феодору произведено не было.

Наступила ночь.

Кащенко занимала номер, находившийся в том же коридоре, где и Пат Коннер, но комната девушки была отделена двумя незанятыми номерами от комнаты сыщика.

Около двенадцати часов ночи Феодора удалилась к себе, после приятной беседы с сыщиком. Эта беседа показала ей, что Коннер был не только криминалист, гроза преступников, но и человек общества, рыцарски-вежливый кавалер.

Полчаса спустя отель уже погрузился во мрак. Только в близлежащем ресторане можно было найти тех, кто привык обращать ночь в день и наоборот.

Читальная зала была совершенно темна.

Около часа ночи, со стороны окна, выходившего в сад, послышался легкий шорох, затем на несколько секунд воцарилась тишина и, наконец, раздался легкий треск: оконное стекло оказалось выдавленным.

Подобное удаление стекла из окон известно многим грабителям; рука намазывается клеевой жидкостью и прижимается к стеклу, последнее вырезается алмазом и выпадая не производит звона, оставаясь на ладони взломщика.

Именно таким образом пробрался в читальню и тот, кто заинтересовался находкой, выставленной в отеле «Виктория». Очутившись в комнате, взломщик бережно приставил выдавленное стекло к стене, вытер руку носовым платком и осветил помещение карманным электрическим фонарем.

Ночной посетитель был… Гарри Говард.

На цыпочках подкрался он к столу, на котором лежало кольцо. Непосредственно за столом, с потолка свешивалось тяжелое драпри, отделявшее читальную залу от конторы отеля.

Говард приостановился, вытянул шею вперед и чутко прислушался… все было тихо… Преступник протянул руку, чтобы взять ящичек, как вдруг…

Произошло нечто неожиданное.

Из-за портьеры высунулась сильная мускулистая рука, вооруженная острым кинжалом. Казалось, рука не имела туловища, не принадлежала никакому человеку. Несколько мгновений она плавала в воздухе, затем быстро опустилась вниз…

Рука взломщика оказалась пригвожденною кинжалом к столу.

Говард испустил крик. Он попробовал было отдернуть руку, но боль заставила его покориться своей участи: он уже приготовился быть схваченным.

Внезапно в коридоре поднялся страшный шум: затрещали звонки, забегали взад и вперед люди и Пат Коннер, вышедший из своей засады, ясно услышал свое имя, произнесенное, полным отчаяния, женским голосом.

Сыщик вздрогнул от неожиданности и, не заботясь о своем пленнике, он выскочил в коридор. Для Пата было ясно, что весь этот шум — следствие новой дьявольской выдумки Гарри. Правда, он сам поступил с преступником, может быть, слишком жестоко, но иным путем он действовать не мог, если не желал подвергать опасности самого себя. Было ясно, до очевидности, что при всяком другом положении дел Гарри получил бы возможность защищаться.

Знаменитый сыщик, с быстротою молнии, вбежал по лестнице и на площадке встретил Феодору. На плечах ее был накинут легкий вязанный платок, волосы разметались, а глаза выражали ужас… Увидев Коннера, девушка бросилась к нему и спрятала свое лицо у него на груди.

— Господи! наконец-то, вы здесь! — радостно закричала она. — Где вы были до сих пор, м-р Коннер? Гарри Говард чуть не убил меня.

Она так крепко охватила сыщика руками, что он не мог вырваться от нее. Слуги, тем временем, обыскали комнату девушки, но не нашли ничего подозрительного.

Сыщик отвел Феодору в одну из приемных комнат, а сам отправился в читальную залу.

Войдя в нее, он взвел курок револьвера, зажег электрическую лампочку и направил свет на стол, у которого должен был стоять пригвожденный преступник… В то же мгновение, Коннер, издал крик изумления: Гарри Говард исчез!

На том месте, где была рука негодяя, виднелась кровавая полоса, со стола сбегали на ковер капли крови, самый кинжал валялся на полу, но кольца не оказалось.

Напрасно обыскивал сыщик все уголки дома, напрасно, выскочив из окна, обшарил сад отеля, нигде не было не только Гарри, но и его следов…

В дурном расположении духа поднялся Коннер наверх, к Феодоре. — Очевидно, события последних дней повлияли на ее нервную систему: она уверяла, что в ее комнате был Говард и что она, только чудом, избежала смерти. Сыщик начинал, даже, опасаться повторения припадка, подобного тому, который помешал ему немедленно схватить преступника…

Когда Пат вошел в комнату, Феодора слабо вскрикнула и протянула к нему руки.

— На вашем рукаве кровь, м-р Коннер! — произнесла она.

Сыщик кивнул головой.

— Совершенно верно! — холодно заметил он. — Гарри Говард был в моих руках и только ваш несвоевременный припадок дал ему возможность скрыться!

В словах Коннера слышался упрек, но Феодора, казалось, не заметила его… Она выпрямилась и проговорила дрожащим голосом:

— Что вы сказали?.. Гарри Говард?.. Вы видели его, когда он выходил из моей комнаты? Вы, значит…

— Вы ошибаетесь! — перебил ее сыщик. — Говард не был у вас!

— Нет! — настойчиво повторила девушка. — Нет! Ошибка невозможна! Гарри был у меня и говорил со мною!

— Когда-же он убежал от вас, леди? — недоверчиво осведомился сыщик.

— Господи! да в тот самый момент, как я нажала кнопку звонка! Только счастливый случай спас мне жизнь, м-р Коннер!

Некоторое время, сыщик пристально смотрел на девушку.

— Нет, мисс Кащенко! — наконец проговорил он. — Вы ошибаетесь! Гарри Говард не мог быть в это время у вас, так как находился в читальном зале, не будучи в состоянии двинулся с места. Я, я сам видел его!

Гневный взгляд прекрасных глаз был ответом на эти слова…

— Вы, кажется, думаете, что я фантазирую? — обидчиво заговорила девушка… Право, если бы передо мною не стоял всемирно-известный сыщик, я могла бы, Бог знает, что подумать! Я заявляю, что Гарри Говард был у меня в спальне, и убил бы, если бы меня не спасла случайность!

Последние слова звучали так убедительно, что Пат Коннер невольно поверил. Он сел в кресло и заговорил уже мягким тоном:

— Успокойтесь, мисс Кащенко! Расскажите все по порядку!

Но Коннер не мог удержаться, чтобы не сказать:

— А, все-таки, здесь что-то не так! Не забудьте, леди, что весь первый этаж был обыскан тщательнейшим образом!

Девушка только пожала плечами.

— Ну, слушайте! — недовольным тоном начала она. — Я уснула и вдруг услышала голос под самым ухом. Так как я очень устала и спала крепко, то, вначале, даже, не придала этому ни малейшего значения. Однако, голос не умолкал, и я вскоре разобрала: «Вставай, и иди за мною! Ты моя собственность!»… Сон отлетел — я быстро поднялась на постели — и, в тоже мгновение, почувствовала, что мои руки кто-то схватил.

«Не шуметь!», услышала я приказ. — «Одевайся и следуй за мной! При малейшей попытке позвать на помощь — ты будешь трупом!».

Можете себе представить, м-р Коннер, что происходило со мною! Однако, я не потеряла присутствие духа, вырвала свою левую руку и осветила комнату. Предо мною стоял Гарри Говард, каким я видела его там, на откосе Темзы.

Быстро одевшись, я накинула платок и направилась к двери. Но Говард заслонил мне дорогу и еще раз приказал следовать за ним. В руке его сверкал нож, а глаза его метали молнии… Тогда я поняла, что погибла: при попытке бежать, злодей, несомненно, выполнил-бы свою угрозу… Я ограничилась тем, что сказала:

— Удалитесь из моей комнаты! Общего между нами никогда ничего не было, нет и не будет! Удалитесь! Я не хочу, чтобы вас убили, у моей двери!

Он злобно засмеялся. В эту минуту он показался мне отвратительнее, чем когда-либо…

«Так ты не хочешь идти за мною? Не хочешь?», прошипел он. «Хорошо-же! Ты умрешь!».

С этими словами он кинулся на меня, с кинжалом в руке. Я судорожно схватила его за руки и мы начали борьбу: он — со злобой, я — с храбростью отчаяния! Наконец, сила взяла верх: он отшвырнул меня к стене и придавил к косяку дверей… Это было моим спасением, м-р Коннер! Вы видите, моя кофточка застегивается на спине крупными перламутровыми пуговицами. Одна из этих пуговиц надавила на кнопку звонка и, таким образом, я, сама, того не зная, давала тревожные звонки.

Говард тоже не ожидал ничего подобного… Услышав голоса и шум в коридоре он испустил проклятие и… и…

— И? — спокойно спросил сыщик. — Куда-же он скрылся?

— Этого не могу сказать. Он быстро завернул электрическую лампочку, а я опрометью кинулась в коридор. Согласна, что все это похоже на сказку, но, видит Бог, все было именно так, как я вам рассказываю. Я дорого дала бы, чтобы ничего этого не было!

— Я не имею ни малейшего повода сомневаться в ваших словах, мисс Кащенко! — проговорил, после небольшой паузы Коннер. — Вы вели себя очень мужественно. — Из ста женщин, девяносто девять упали бы в обморок на вашем месте! Все это так! Но выслушайте теперь, что произошло в эту ночь? Как согласовать пережитое вами с тем, чему я был свидетель и, отчасти, действующим лицом?

По мере того, как Коннер рассказывал приключение в читальном зале, лицо Феодоры бледнело. По окончании рассказа, девушка произнесла дрожащим голосом:

— Скажите, может ли один человек, в одно и то же время, является в двух местах? Правда, спириты говорят, что тело и дух могут разъединяться и действовать каждый порознь, но… Или Гарри Говард сверхъестественное существо? М-р Коннер, скажите, умоляю вас? Я не успокоюсь, пока не будет выяснена эта загадка! Я нормальный человек, м-р Коннер, но когда думаю о сегодняшней ночи, мне кажется, что схожу с ума!

Вместо ответа. Пат Коннер поднялся со своего места и проговорил тоном, каким говорят няньки с детьми:

— Я не спирит, мисс Кащенко, но знаю, что вам пора отдохнуть. Если вы не можете уснуть, то хоть, просто, полежите!

И, не ожидая ответа, сыщик отвел девушку в ее номер, а затем вернулся в свою комнату.

Минут пять спустя, по стене отеля, выходившей в сад, скользнула вниз чья-то могучая, но стройная фигура, закутанная в черный плащ. Казалось, что человек этот летит по воздуху… На самом деле, из окна в сад была спущена веревка и по ней спускался сыщик — Пат Коннер.