Глава 3

Лучиана

Утро после бала не задалось: как всегда после шумной музыки и вин болела голова, да ещё и дождь барабанил по окнам, так что я даже не могла прогуляться по саду, чтобы освежиться.

Вместо отдыха, которым сегодня и в ближайшие три дня мне полагалось наслаждаться, я шла в малую гостиную, где мы с графом Наварро договорились встретиться, чтобы ещё раз обсудить план конкурса. Как по мне — пустая трата времени, программу развлечений мы с ним перепроверили уже вдоль и поперёк, и далеко не единожды, но он настаивал, а я не нашла подходящих аргументов, чтобы отказать.

— Кто из принцев вам понравился больше? — сопровождавшая меня фрейлина, Изабелла, взглядом наивных глаз могла покорить любого мужчину, но, так как объектов для охоты в округе не наблюдалось, держалась спокойно и даже по-деловому.

— Понравился? — удивлённо переспросила я, покосившись на спутницу. — Как мужчина или как король?

Настал черёд Изабеллы удивляться. Она сделала со лба вьющийся локон каштановых волос и сжала пышные губы, отчего они стали выглядеть ещё более привлекательно. Объективно выглядела фрейлина эффектнее меня — миндалевидный разрез глаз, тонкий носик, изящные линии бровей. Я бы не взяла ее в свиту — слишком уж проигрышно смотрюсь рядом с ней без косметики — если бы не её циничный ум и зоркий глаз, способный подмечать интересные детали.

— Как будущий муж, — уточнила Изабелла, и я усмехнулась.

— Никто. Пока. А ты что думаешь о них? — я специально замедлилась, оттягивая неприятный момент встречи с Армандо. Подождёт, с него не убудет.

— Карим — типичный торговец, у него на лбу написано, — принялась перечислять фрейлина, кокетливо загибая тонкие пальчики.

— Он — второй по старшинству сын, его готовили к роли управителя торговыми делами. И он этой роли вполне соответствует, — тихо сказала я и посмотрела в окно.

За стеклом ветви деревьев гнулись от сильного ливня, и я остановилась, чтобы хоть недолго посмотреть, как потоки воды скатываются с крупных листьев на потемневшую от влаги траву. До малой гостиной оставалась всего пара шагов, и чем ближе к ней я подходила, тем меньше мне хотелось видеть первого советника: интуиция подсказывала, что меня ждёт крайне неприятный разговор.

— Принца Лайонела раскусить нелегко: он либо профессиональный интриган и великолепный актер, либо всего лишь хороший кавалер и примерный сын своего отца, — продолжила Изабелла, загибая второй палец.

«Раскусить»… Я посмотрела на отражение фрейлины в стекле, но как всегда не нашла ни одного изъяна. Однако жаргонные фразы, которые она бросала время от времени, часто настораживали меня. Я много раз перечитывала её идеальную родословную, характеристику от её гувернанток, опрашивала других дам, но ни разу не находила ничего подозрительного. Ни одного замечания, порочащего ее честь.

«Благородная девица с безупречным воспитанием из хорошей семьи» — других слов о ней я ни разу не слышала. Похоже, она немного расслаблялась только в моём присутствии, что странно, ибо опасно. Или специально давала мне ключи к тайне, которую я не особенно стремилась разгадать?

— Вождь Бранн, по-моему, хороший человек, — слова Изабеллы на этот раз ввели меня в ступор. Я повернулась к ней и с сомнении посмотрела на красавицу.

— Ты никогда не говорила лестных слов даже в адрес лучших кавалеров Таорани, а тут — такой щедрый комплимент. И кому? Северному варвару! — я придала голосу шутливой театральности, и Изабелла на миг смутилась, но тут же справилась с собой и широко улыбнулась.

— Бранн простой. Каким кажется, таков и есть, — пояснила фрейлина сдержанно. — Среди местных аристократов таких людей не встретишь.

Я кивнула и отвернулась от окна. Оставшиеся несколько шагов до двери в гостиную проделала медленно и с неохотой, обдумывая попутно слова Изабеллы. В целом наши с ней выводы совпадали почти во всём, кроме оценки Бранна. Я иррационально его опасалась, и по напряжённой фигуре, по проницательным глазам и сильному телу сделать вывод о том, хорош он или плох как человек и как король — не получалось.

Дверь с тихим шорохом отворил слуга, который уже давно ждал нас, и я первой шагнула на мягкий ковёр, к одному из глубоких кресел в центре комнаты. Служанка засуетилась, разливая чай. Я обвела взглядом комнату и нашла Армандо у окна, он разглядывал какие-то записи.

— Ваше Высочество, — заметив меня, граф поклонился и протянул мне листы, которые показались смутно знакомыми.

Я подошла и взяла записи, а взглянув, обнаружила, что держу в руках план расселения по комнатам принцев и их свиты. Не взглядывая особенно в текст, я вопросительно посмотрела на советника.

— Как вам известно, между гостями возник небольшой конфликт по поводу одной из комнат. Я прекрасно понимаю, что вам ежедневно приходится заботиться обо многих вещах, но всё же хочу обратить ваше внимание на этот проблемный пункт, — граф Наварро с невозмутимым видом указал на одну из комнат.

Наглец, ещё смеет отчитывать меня в присутствии слуг и фрейлин!

— План был составлен с учётом количества гостей и их пожеланий, а с мелкими дрязгами слуг должна была справиться и ключница, — так же невозмутимо ответила я, но все же поднесла бумаги к глазам.

И замерла. В них появились несколько торопливых правок, а строки, вписанные моим аккуратным почерком, оказался нагло перечеркнуты.

— Кто посмел? — мой риторический вопрос повис в комнате, я подняла взгляд на Армандо, который не скрывал удивления. — Я лично расписала назначения комнат и не распоряжалась о внесении правок.

Несколько мгновений мы с Армандо боролись взглядами. Он явно не верил мне, но пускаться в унизительные доказательства, объясняя, что почерк исправлений не мой, да и перечеркивать собственные слова так грязно я бы не позволила, я не могла. Наконец, граф сдался, и я вернула ему бумаги.

— Выясните, кому и по какой причине вздумалось измерить установленный мной порядок. И доложите мне, когда всё станет ясно.

Настроение, и так с утра не слишком хорошее, испортилось окончательно. Но вид я привычно сохраняла равнодушный — так проще всего.

— Как прикажете, Ваше Высочество, — граф поклонился ещё раз.

Вот, так-то лучше. Хороший мальчик, и впредь не гавкай на меня. Или хотя бы подумай, прежде чем попытаться.

Уладив первое дело, мы устроились в уютных креслах, и меня тут же начало клонить в сон. Армандо несколько расслабился, так что, я думаю, сегодня он заставил меня прийти сюда именно из-за неразберихи с комнатами. Хотел пристыдить, но в итоге сам сел в лужу.


Армандо

Спустя три дня, вспоминая разговор с Её Высочеством, я всё ещё злился. То ли на неё, сумевшую так ловко перехватить инициативу, то ли на себя: из-за того, что сразу не заметил подвоха в исправлениях на плане.

Раздражало и то, что выяснить толком ничего не удалось.

О договоре между королями Тарани и Базиль пока тоже ничего неизвестно, но сегодня я намеревался исправить это упущение.

Ничто не предвещало беды: я уже почти дошел до малой гостиной, в которой мы собирались провести первый конкурс — вернее, его подобие: подробный разговор с принцами о культуре Таорани. В прошлый раз, на балу, они оказались, мягко говоря, не готовы, и сегодня, я надеялся, смогут реабилитироваться.

— Эрик, есть для тебя задание, — смекалистый паж, светлая чёлка которого почти полностью скрывала ехидный блеск зелёных глаз, вытянулся по струнке.

— Когда мы начнём «экзаменовать» принца Лайонела из Базиль, поговори с кем-нибудь из его свиты и выясни, каковы выгоды принца от брака с Её Высочеством, — коротко проинструктировал я.

— Будет сделано! — парень тряхнул головой, отчего его волосы всколыхнулись, и быстро осмотрелся, но, заметив, что к нам приближается одна их горничных, принял совершенно идиотический вид: глаза мальчишки разом стали пустыми, а движения — отточенными, но будто неосознанными.

Его нос картошкой и пухлые щеки, да и в целом вид провинциального недоросля помогали ему дурить всех слуг и придворных уже больше двух лет, но вместе с тем он сумел доставить мне немало любопытных сведений, так что парня я со временем переманил из дворца на личную службу. Вернее, выиграл в карты у одного из балбесов в свите Короля.

— Господин первый советник, беда! — горничная — худая девушка с болезненно-бледной кожей — всплеснула руками.

Остановилась передо мной, сверкая испуганными глазами, но опомнившись, присела в вежливом реверансе.

— Что случилось? — я говорил нарочито медленно, и моё спокойствие отчасти передалось служанке: она перестала задыхаться и выпрямилась.

— Господин Жерар не может принимать Их Высочеств принцев, — пролепетала она и сжалась, будто ожидая удара.

— Почему? — я с трудом сдержал вздох разочарования. На какой-то жалкий миг я даже поверил, что первый день отбора пройдёт гладко и по плану.

— Он… Сорвал голос, теперь может только шептать, — горничная опустила голову и, казалось, готова вот-вот разреветься. Их тут, в летнем замке, казнят за плохие вести что ли?

— Где он сейчас? — машинально спросил я, хоть и догадывался, что сегодня его не вижу.

Не дождавшись внятного ответа, шагнул к двери в приятную, но просторную комнату, где должно проходить испытание.

Она встретила мягкой тишиной восточных ковров, уютом бархатных диванчиков и слишком большой для этого помещения люстрой, которая миллионом стеклянных капель отражала свет всего трех свечей так ярко, что разгоняла тьму даже в дальних углах.

Я пытался вспомнить кого-нибудь, кто подошёл бы на роль экзаменатора, но два графа — знатоки Таоранской поэзии и живописи — сейчас в столице и будут добираться до летнего замка сутки, а то и двое.

Пока я пытался придумать выход, явилась и принцесса. Она легко впорхнула в комнату, шлейф темно-синего платья — тоже украшенного перьями, но простого покроя — струился за ней. Её Высочество окружали фрейлины. Они о чём-то тихо перешептывались, кокетливо прикрывали лица веерами и оглядывались, но Лучиана не обращала на них внимания. Она сосредоточенно читала какие-то записи, перебирая бумаги и глядя то на один, то на другой лист. И как у неё получается отстраниться от того шума, который устраивают вокруг неё придворные?

— Ваше Высочество, — я привычно поклонился, привлекая к себе внимание.

— Доброе утро, граф Наварро. Вам уже сообщили, что господин Жерар не сможет присутствовать на сегодняшнем этапе отбора? — голос принцессы звучал так спокойно, будто всё шло по плану.

— Да, Ваше Высочество, — хладнокровие, с которым принцесса протянула мне бумаги, меня даже беспокоило. Я предчувствовал неладное.

Принял документы, пролистал и понял, что в них — вопросы о культуре для принцев. Не хочет ли она сказать, что…

— Вы побеседуете с Их Высочествами вместо него. Это должно выглядеть именно как дружеская беседа, а не как экзамен в Академии, так что постарайтесь быть помягче. Я в основном буду наблюдать, но если понадобится — помогу вам.

Приказной тон принцессы не оставлял возможности отказаться от столь неприятной обязанности, и я опустил глаза к записям, стараясь ничем не выдать досады.

В сущности, вопросы оказались довольно простыми: о самых известных художниках, последних театральных постановках и недавно созданных картинах. Последний касался дворянской чести, и тут я поморщился — тема чести, в которой для моих сограждан сходилось так много всего, что и словами не описать, тянулась за мной тёмным шлейфом с самых первых дней королевской службы.

Но на долгую рефлексию времени не оставалось: взглянув на часы, я понял, что первый из принцев прибудет минут через десять. Мы решили беседовать с каждым отдельно, чтобы Их Высочества не могли сравнивать себя с другими и искать в этих сравнениях почву для новых конфликтов.

— Что-нибудь выяснили о том, что случилось с планом размещения свиты? — тихо спросила Лучиана, подойдя совсем близко.

Я едва не вздрогнул — настолько интимным показался её шёпот.

— К сожалению, пока нет, — спокойно ответил я, хоть и чувствовал, как по коже на шее отчего-то побежали мурашки. — Старшая горничная уверяла, что получила план лично из ваших рук и заперла в ящик, ключ от которого она всегда носила при себе. Писать эта женщина не умеет, и хоть я для проверки попросил её вывести несколько слов от руки, получились какие-то бессмысленные каракули, совсем не похожие на разборчивый почерк неизвестного, которому зачем-то вздумалось лезть в столь незначительный документ.

Принцесса задумчиво кивнула.

— И всё же нельзя оставлять эту проблему без внимания. Найдите доверенного слугу, пусть он расспросил остальных. Надо непременно поймать этого шутника, — Лучиана приложила большой палец к подбородку, и её взгляд блуждал, будто она рассматривала какую-то воображаемую схему.

— Уже распорядился, — поспешил успокоить принцессу я.

Серьезность, которую я не ожидал встретить в характере Ее Высочества, одновременно удивляла и радовала. Прибыв сюда, я ожидал, что буду то и дело успокаивать капризную девицу, однако, хоть характер у нее еще тот, в важных вопросах мы на удивление единодушны.

И насчёт серьёзности ситуации я с ней совершенно согласен: сегодня переписали план, а завтра изменят важный указ или подделают письмо. Подобное нельзя спускать с рук.


Загрузка...