Суррогаты

Запись N20 — БАЗА —

Позавтракав, никто не стал отлынивать от работы. Занятие нашлось всем. Азаровский пригласил Петра прогуляться на двор с намерением обсудить кое-что, и что — ни для кого не секрет. Юлька порывалась податься с ними, да старуха не позволила.

— Эко ты шибкая… — удержала она её.

Дверь избушки закрылась перед девчонкой сама собой.

— Ой… — не то что бы испугалась Юлька, но кто знает, на что ещё способна старуха. А вдруг и впрямь — сквозняк.

— Ну да, ну да… — посмеялась Ядвига про себя.

"Баба-Яга и есть!" — больше не сомневалась гостья, оглядываясь по сторонам.

На глаза девчонки угодила метла, валяясь под скамьёй, а вот ступы в углах невидно.

— Не колдунья…

— Знать, ведьма, ба!?

— А ты хошь знаешь, раскрасавица, шо означает слово — ведьма…

"Так и есть — она это! К гадалке не ходить, и так при бабке!" — взбрела очередная дурная мысль провокационной направленности в голову Юльки.

— Ведьма — та, кто ведает…

— А чем, ба?

— Знаниями в…

— Ворожбе?

— Ворожея! Я ить не она — знахарка — целительница!

— А заговоры знаешь, ба?

— Ну, как те сказать, шоб не испужать?

— Прямо — на чистоту!

— Тады вот те крест — не колдую! Грех это!

— А привороты знаешь — на любовь там и…

— Ишь куды хватила! Шла бы ты, девица, отсель подобру-поздорову!

— Так я пойду, бабуль?

— Ща, так и отпустила! Ишь ты её — размечталась!

— А чё делать станем — колдовать или ворожить?

— Здесь те не Диканька!

— Стало быть, ба, ты — адепт белой магии или маг?

— От ты её! Одно слово — шалунья!

Каким образом старуха переубедила Юльку остаться с ней, осталось загадкой для Петра, да и Азаровский не давал ему продыху.

— Где землянка? Показывай!

Его интересовал арсенал старушки.

— Где-то здесь, — завертел паренёк белобрысой головой по сторонам. Вроде и рядом находился, а в то же самое время отыщи, попробуй. Разглядеть не так просто. — Сюда…

Петро ступил в выбранном направлении и оступился, угодив в…

— Дерьмо… — воскликнул он недовольно.

— Погодь, — взялся Азаровский за пистолет.

Опасения были не напрасны. Пока они спали в избушке у бабки, ночью кто-то бродил вокруг да около заросшего и заброшенного хутора. А внутрь так и не попал. Поэтому мог дождаться утра в засаде и напасть с восходом солнца при свете дня на "партизан".

— Да вроде никого… и невидно… — отметил Пётр, вытирая о траву то, во что вляпался, а всё равно не получалось избавиться от въедливого запаха экскрементов, как ни старался. Тут без баньки не обойтись — помывки с парилкой. Да где там — не попасть ему туда при всём желании — Азаровский не даст.

— Оружейным маслом перебьёшься… — заявил майор.

Наконец им удалось найти то, что они так искали — едва различимое углубление, а в нём коряга, поросшая мхом. Она и была дверью.

— Знатно, а занятно, — отметил лишний раз Азаровский про себя наличие идеальной маскировки природного происхождения. Пень — трухля трухлёй, а ведь муляж — не иначе.

Вниз вела деревянная лестница, и что самое интересное, из землянки не повеяло сыростью, как из обычной ямы. Прохладой — да, но не влагой. Её вообще не чувствовалось в воздухе, иначе бы порох отсырел, а оружие поржавело и сгнило от времени.

Полагаясь при освещении на керосиновую лампу вместо электрического фонарика, "партизаны" с опаской осветили довольно глубокое помещение, оказавшееся ещё и большим по своим размерам. Не землянка, а целый блиндаж, да что там — не иначе дот, а то и стрельбище. Кругом стеллажи с расставленным оружием и что самое интересное не абы как невпопад, а всё чинно и благородно. В одном блоке ППШ, в ином ППС, в третьем ППД, а в четвёртом и вовсе ручные пулемёты. Один ДПМ, иной РПД. Но венцом всего огнестрельного оружия являлся…

— ДШК… — просто не удержался от слов Азаровский. — Вот это вещь!

Петро не особенно выражал радости по данному поводу. Даже при виде гранат РГД-41, и РОГ-43. Они также находились на своих полках стеллажа в ящиках. Иных — патроны в коробах лентами или обоймами к пистолетам-пулемётам. Даже обмундирование сталинских времён образца галифе и гимнастёрок с пилотками и касками, да плащ-накидками. А и кирзовые сапоги. Даже портянки. И…

— Рация… — не верил своим глаза Азаровский, мечтая вновь заделаться диверсантом сродни партизана.

Петро был, конечно, только за обеими руками, но что-то подсказывало ему: лучше отсидеться втихую тут, а не вылезать, иначе долго им не продержаться даже при наличии подобного арсенала.

— Да тут оружия на целый отряд! — продолжал сходить с ума Азаровский, точно Кощей Бессмертный чах над оружием, разгребая и загребая патроны, набросанные вперемежку в иных ящиках, приметив пустые ленты к ним. А и снаряды, коими оказались мины к 50-мм миномёту весом порядка 800–900 грамм навскидку. Но вот сам миномёт почему-то отсутствовал.

— Ничего за гранаты сойдут… — обескуражил Азаровский.

— Как так?! — изумился Петро.

— Придёт время, научу обращаться и с ними должным образом.

Для полного счастья не доставало тачанки, поскольку таскать на себе ДШК было выше человеческих сил. Сам ствол весил порядка двух пудов с гаком, а если ещё и короб с лентой прихватить, да и прочие атрибуты — вес вырастал в разы, переваливая далеко за сто килограмм. Не пулемёт, а пушка времён Великой Отечественной войны.

— Не боись, что-нибудь придумаем!

— Однако… — выдал Петро, уподобившись представителю малых народов севера.

— Садись, будем разбирать оружие, а заодно я в нём — и тебя научу.

Познания у Азаровского оказались не такими уж и скудными, он владел необходимой информацией на все виды стрелкового оружия полувековой или близкой к вековой давности. Взял в руки автомат, обозвав его пистолётом-пулемётом.

— ППД-40: пистолет-пулемёт Дегтярёва, принят на вооружение с 34-го года 20-го столетия от Рождества Христова, сей доработанный экземпляр с 40-го: калибр — 7,62-мм. Патрон — 7,62х33 ТТ. Прицельная дальность — 500 метром, длина оружия — 0,8 метра. Вес без патронов — 3,63 кг. Обойма — 71 патрон. Практическая скорострельность от 100 до 120 патронов в минуту. Полёт пули до 500 м/сек.

Пётр сразу изменил своё отношение к данному виду оружия. Характеристики понравились ему, особенно обойма на 71 патрон.

— ППШ-41. Пистолет-пулемёт Шпагина. На вооружении с 41-го года. Калибр — 7,62-мм. Патрон — 7,62х25 ТТ. Вес — 5,44 кг (с барабанным магазином), 4,3 кг (с коробчатым). Четыре стволовых нареза — правосторонних. Вместимость обоймы = 71 (дисковый), 35 (секторный). Скорострельность та же что и у ППД. А вот дальность стрельбы составляет 200 метров.

Последние данные характеристики несколько разочаровали знающего толк в стрелковом оружии хуторянина. Но добавление Азаровского шокировало его.

— Всего было выпущено более 6 млн. штук…

— Весело тогда, наверное, было, — отметил Петро.

— А то…

Азаровский добрался и до ППС-43. Число обозначало год выпуска пистолета-пулемёта Судаева. Классика — ничего лишнего и не добавишь, разве что характеристики. Их и уточнил он для Петра.

— Калибр как у ППШ. С патронами та же история. Обойма на 35 патронов. И прочие данные аналогичные. Всё ж логично.

Далее речь зашла о ручных пулемётах. И тут Азаровский не стал провидцем. Характеристики практически идентичны с пистолетами-пулемётами по патронам и их калибру, зато вес вдвое, а то и трое больше. Но вот прицельная дальность порадовала, составляя порядка мили или 1,5 км. Со скорострельностью чуть хуже — всего 80 патронов в минуту. Хотя тоже своего рода плюс — экономия боеприпасов. Ну и естественно длина оружия в виду приклада на треть больше. Много не набегаешься, а и боеприпасов к нему не натаскаешься. Опять же техника нужна для использования, если устраивать засады, то только подвозить, либо требуется расчёт из двух человек.

А вот о РПД отдельная история. Ручной пулемёт Дегтярёва заставил особенно Азаровского заняться им, он даже взял его в руки, и больше не желал расставаться с ним, передавая взахлёб Петру его характеристики.

— Калибр: 7,62 мм. Патрон: 7,62х39 мм. Начальная скорость пули: 735 м/сек. Прицельная дальность: 1000 м. Длина: 1037 мм. Масса с патронами: 7,4 кг. Практическая скорострельность — 150 патронов в минуту. Ёмкость ленты — 100 патронов.

Вот это то, чего так не хватало им, а и не доставало нынче. С таким оружием можно и поохотиться на живность "гастарбайтеров". Скоро и очень звери пополнят охотничью коллекцию гостей. Будет чем набить сарай — их головами.

— Прилажу сюда оптику от "СВУ-А". Ух, и вещь получиться убойная, а забойная штука! — не унимался Азаровский.

Знать не достанется Петру. Но это уж они отвлеклись оба. Пора было переходить к ДШК.

— Патрон — 12,7х108-мм и остался неизменным для крупнокалиберных пулемётов таких как "Утёс", выпускаемого на Украине, и "Корд" с 1990-года в России. Масса — 33,5 кг (без ленты). С лентой и на станке (без щита) = 148 кг…

Петро аж присвистнул. То-то не мог поднять, а толком и с места сдвинуть. И как только его бабулька затащила сюда, даже в молодые девичьи годы. Явно не одна. Тут без скота никуда. Не сбрасывала же она его сюда?

Азаровский не отвлекался в отличие от Петра, производя необходимый инструктаж для новобранца.

— Длина пулемёта за 1,5 метра…

Ну это и Петру было понятно. А видно…

— …на станке за 2,5 метра. Число нарезов — 8. Режим огня — беспрерывный. Скорострельность = 125 патронам в минуту. Прицельная дальность — 3,5 км…

— Ух… — не сдержал эмоций Пётр.

— По высоте — 2,5 км.

— Это типа по самолётам можно валить из него?

— Ну так — вещь! И используется нынче в качестве зенитного пулемёта прикрытия для бронетехники. Ведь скорость пули колеблется от 800 до 900 метров в секунду. Зато ёмкость ленты = 50 патронам. И расчёт к данному варианту — 2 человека.

— Стало быть, справимся при желании?

— А никуда не денешься, паря… Война… мать её. И кому-то всегда родная… Врагам… — не сдержался Азаровский. — Но ладно о том — о стрелковом оружии вроде бы всё — и поговорили. Винтовки тоже вещь нужная, но нам сподручнее орудовать с пистолетами-пулемётами. Согласен?

— Ага… — кивнул Петро. Время шло, а он постигал азы науки оружейного прошлого. И всё то, что было придумано тогда, нынче лишь дорабатывалось. Тот же АК-74 — пистолет-пулемёт, да назван по-умному — автоматом.

И всё!..

— РОГ-43 — ручная осколочная граната, — заявил Азаровский, взяв в руки. — Весит где-то около 450 грамм. Взрывчатое вещество — 150 грамм, время замедление от 3 до 4 секунд. Но когда имеешь дело с гранатой, даже такой ручной казалось бы "игрушкой", следует помнить — оружие. Ежели рванёт — мало не покажется. Радиус убойного поражения составляет порядка 5 метров. Отдельных осколков до 15, а то и 20 метров. Раз на раз не приходится.

Пётр взял её в руки — поместилась в ладони. На вид консерва консервой. Почти импортная банка пива с кольцом-чекой. Но много опасней — взрывоопасней.

Дошла очередь и до противотанкового аналога. Тут уже характеристики оказались на порядок выше и серьёзнее, а также вид и массивность взрывного устройства.

— РГД-41. Длина = 240 мм, масса = 1,94 кг, масса ВВ почти 1 кг. Время замедления как у любой гранаты, что старого образца, что нынешнего. Так что не зевай, Петро, а кидай…

Тот как раз зевнул. И не до конца уловил армейского юмора между делом, пропустив мимо уха толком то, о чём сказал ему сейчас Азаровский.

Избавился от РОГа.

— Ну ты… — озадаченно произнёс Азаровский, растянувшись предварительно по струнке на полу. — Совсем совесть потерял! Обнаглел дальше некуда! Ты чё сделал, олень безрогий?

— Кинул! А чё? — выдал тупо Петро.

— Ты это брось — и не гранату! А дурака включать! Выключил — сейчас же! Это приказ, а не просьба! Ишь ты его — чудила, на букву "М"…

Про них из числа гастарбайтеров и вспомнили они. Что если парочку мародёров кинули у дороги со зверями. Живодёры на такое неспособны, хотя и обозваны данным образом "партизанами".

Азаровский прихватил из землянки РПД, а Петра заставил ленты к нему, ну и парочку ППС — для себя и Юльки. Не старухе же. Той даже ТТ не стоило предлагать. Тяжёлое и малоёмкое оружие. Да тоже пригодится. Нашлась одна такая коробка, а в нём оно самое.

Петро заинтересовался им. Обойма всего-то на восемь патронов. Да и ладно — сойдёт… для сельской местности. Всё приятнее ощущать себя при оружии, чем без него и уж тем более ходить до ветру. А туалет кругом хутора в виду отсутствия одноместного дощатого строения.

В лентах точно матрос времён гражданской войны и предстал парнишка с иным — Азаровским — в образе русского "Рэмбо" с РПД на плече перед девчонками.

— А вот и мы… — заявил Валера.

— Не ждали… — присовокупил Петро.

— Не звали… — отреагировала Юлька.

Старуха запарила её, обучая рецепту какого-то целебного отвара. А у неё никак не получалось приготовить его — торопилась поэтому делала всё не так, как того требовала Ядвига. Отсюда и отвар превращался в отраву, представляя собой яд.

— В малых дозах также полезен, бабуль! Так что всё нормуль!

— Вот я те дам… его самой отведать граммульку, тогда посмотрим, как запоёшь, а и заговоришь! Точно заверещишь, да шиш — поздно будет! Подохнешь!

— Ну, коль вы тут делом заняты — отравой для зверюг — и мы не станем мешать вам, — заявил в продолжение майор. — Пойдём, Петро, немного сами развлечёмся. Постреляем кого ни того. А попадётся на глаза. Постараемся добыть живность…

— Только учтите: кошками и собаками не питаюсь, — ввернула Юлька. — Я вам не азиопка!

— Ты это про чё? — уставился Петро на то самое. — Боишься располнеть в том месте?

— Отвару не желаешь, Петя?

— Не, сама лакай своё зелье. Я такое пойло с детства не пью…

— А чё — типа верблюд?

— Точно — горбачусь, но не горбун!

Он зацепил лбом косяк, забыв наклониться при выходе из избы. С ним явно сегодня что-то творилось, словно ему кто-то влил любовного зелья — не сводил глаз с Юльки. И если раньше всё старался заглянуть ей в глаза, то теперь заглядывался на иные части её молодого тела. Формы она только набирала, но и они были соблазнительны для него. Груди уже второго размера — почти, а бёдра приобретали тот необходимый изгиб при наличии изумительной талии. И ростом вышла, а и статью в остальных местах. Ноги тоже не кривульки. Одним словом — Юлька.

— Ну тады всё понятно… — отметила старуха про себя, почему её ученица постоянно отвлекается и словно не слышит её временами. — Не вздумай, пока не закончим с обучением! Я те дар собралась передать, а ты… Ишь бесстыдница!

— Ты чего, бабуль? Всё нормуль? Сколько надо граммулек в этот суп?

— Нет, ну шо с тобой делать, непутёвой! Хоть и впрямь колдуй!

— Чё, правда, ведьма?! То есть ты — колдунья, ба?

— Кто из нас двоих — ты, глядя на твои познания, отравительница! Ну как тя, дурынду, учить, коль не хошь сама! Из-под палки приходиться заставлять…

— А нет какого-нибудь заклинания, чтобы я разом всё запомнила — ты бы мне и передала через него все свои познания. Типа как — трахтибидох…

— О-о-ох… — вздохнула тяжело старуха. — Совсем сбрендила, девка! Какие трахи с типа охами и вздохами? Очнись! Мужики ушли! О деле думай…

— А я о чём, когда том самом и…

— Что у них в штанах завалялось? Так знамо дело, бесстыдница!

— А чё сразу я, ба! Сама начала — речь завела, что у них там в штанах…

— Трусы!

— А под ними, ба?

— Писка тараканья…

— Правда?

— Ты сама она!

— Ну ты загнула, ба! Я нормальная — девушка, а не эти как их…

— Гермафродиты!?

— Во-во… вроде… трансвеститы…

— Простатит мне на мою старушечью голову!

— Так ты одна из них, ба?!

— Геть отсель… — прогнала старуха мученицу, нежели свою ученицу.

Юлька именно этого и добивалась от неё, поспешив присоединиться к мужикам.

— Явилась… мешать нам? — не выдержал Азаровский. — Бабке надоела, за нас взялась?

— Это она за меня. Достала… — старалась оправдаться Юлька.

— Сомневаюсь, — улыбнулся Петро.

— Возьмите меня с собой…

— Куда? — поразился Азаровский.

— Как — куда! В войнушку "играть"! Я ж умею стрелять!

— Не бабье это дело — воевать, — отказал наотрез Азаровский.

— Ага, как танки взрывать, так я и Петя, а как жрать готовить — опять мы, бабы! И вас обхаживать! Нет уж — дудки! Не на ту напали! Или берёте меня к себе или я сама по себе!

— Дай ей… гранату… — заявил на полном серьёзе Азаровский.

Петро в недоумении покосился на майора, словно переспрашивая: не перепутал ли тот чего? А ляпнул с дуру не подумав.

— Нафига мне граната? Вы мне автомат дайте…

— Это пистолет-пулемёт… — выдал на-гора друг. — ППС…

— Пи-пи… что?

— Это всё — конец! — не сдержался Азаровский.

— Так бы и сказали — пи-пи-ска… — залепила Юлька.

— Сама ты она!

— Нет, ну я так не играю, — обиделась девчонка на майора с Петром.

— Вот и шла бы ты…

— Это куда?

— … подальше от нас! Вали к бабке! Скоро притащим еды — дичи или иной живности, — пояснил Азаровский: не собираются воевать, а что — охотиться.

— Так тушёнка есть… — напомнила Юлька про армейский деликатес.

— Вот сама ей и давись! А мы может, задумали шашлык сварганить! Верно, Петро?

— А то… и самое оно!..

— Да ну вас… — сделала Юлька вид, будто обиделась на них. Не прокатило. Даже Петро не отреагировал должным образом на бабский каприз. — Деревня!

— От колхозницы слышу! Лимита…

— Погодите, вот я покормлю вас, а напою отравой, то есть отваром вместо чая… — бросила Юлька в сердцах и вновь вернулась на хутор. К бабке в избу возвращаться не стала, избегая её нравоучений в поучении при изучении каких-то там кореньев — не собиралась становиться врачом ни тогда, ни сейчас при знакомстве с ней. Вот если бы, какой дар передала сродни волшебства, как тогда, когда захлопнула перед ней дверь — куда ни шло. А так пускай догнивает в своей избушке-развалюшке одна, выживая окончательно из ума. Не подписывалась, даже согласия голословно не давала. Уединилась. И не то что бы по нужде, но приспичило, да не сразу, а при странных шорохах. И приближались, следуя точно в её сторону. — Ой…

Юлька сникла в тот же миг. Лицо побелело, а живот предательски свело, из-за чего согнулась в три погибели, припадая на корточки. Из оружия в руке лишь "подарок" Петра. Он всё-таки сунул ей гранату по настоянию Азаровского. За неё — кольцо-чеку — и ухватилась одной рукой, держа в иной. Запричитала про себя, кляня за то, что не послушалась старуху и сбежала, а затем и мужики отвергли, не взяв в свою компанию, хотя по русской традиции им как раз и не хватало третьего человека. Хотя и пить не собирались, даже её отраву отваром.

— Мама… — занервничала Юлька.

Шорохи усиливались с каждым мгновением, разбитые на короткие отрезки ударами сердца в груди девицы. Она ловила меж ними приближение того, кто крался к ней, как к своей вожделенной добыче.

— А-а-а… — не выдержала Юлька и рванула — сначала чеку с гранаты, а затем и сама в избу, закрывая за собой дверь, навалившись спиной.

Прогремел взрыв. Дверь снесло на пол вместе с девицей при накате ударной волны с улицы.

— Етить твою нах… утор… — разошлась старушка.

— Я это, ба… — спохватилась Юлька, выбираясь из-под ветхой двери, едва ли не развалившейся на щепу в труху, — …чё зашла… Обучаться пришла…

Старуха тут же успокоилась, как ни в чём небывало, словно Юлька ничего не натворила, а такое…

На это первыми и уставились мужики, обнаружив куски разорванной плоти и кровь в радиусе разброса останков при взрыве.

— Юлька-А-А… — не сдержался Петро.

— О… — порадовалась она про себя. — Опомнился, чудак на букву "М"…

— Да не она это, — указал Азаровский на шесть.

— О-О-Оборотень!? — обалдел Петро.

— Ну ты, блин, и Петя! Это ж зверь!

— А я про что!?..

— Думаешь старуха…

Договорить Азаровский не успел, Петро опередил его в действии и по мысли. Ворвался в избу с ППС наизготовку.

— Порешу… Ух…

— Почему без стука? — встретила его Юлька, гремя палкой в ступе.

— Куда это ты намылилась?

— Туда, — кивнула она на потолок. — Полетать! А чё — нельзя? Запрещаешь? Без шлема? Или парашюта? Так юбку надену — макси! Она куполом мне и послужить ежели чё… А сам-то… и припёрся?

— Там это… — пересохло во рту у Петра.

— С Азаровским чего или как?

— Ага… — не совсем соображал парнишка, что делал, а говорил. Мысли путались со словами.

— Не напрягайся, Петя, тебе нельзя — чревато… — продолжала ухмыляться Юлька — мстила.

— Беда… — влетел следом за Петром с небольшим опозданием Валера. — Звери… и объявились на хуторе! Похоже, они нашли нас…

— И чё? Разберитесь с ними, как…

— Сама? Это ты его гранатой?

— Нет, он сам на моей "мине" подорвался!

— Не понял?

— Ну, села я значит по большой нужде, а этот гад подкрался ко мне сзади — с тыла зашёл. Да одного не учёл — того самого. Вот я и… уделала его, как Бог черепаху! А гранатой уже добила! Контрольный выстрел сделала… броском…

— Тьфу! Я серьёзно…

— Так и я вроде как… — напомнила Юлька про то, что натворила.

— Айда в разведку, Петро… — опасался Азаровский: девчонка выдала их местоположение для противника. — Ноги в руки и бегом! За мной…

Парнишке пришлось выступить вторым номером в расчёте у майора, как пулемётчика.

Забравшись на крышу избы, они огляделись. Азаровский сейчас полагался на оптический прицел, сняв с "СВУ-А", и прилаживать пока к РПД не спешил — всегда успеется.

— Вроде бы тихо… — понимал он: тишина всегда обманчива. Им противостоят звери, пусть и с чипами в голове. Всё-таки инстинкты также не стоило отметать в их случае на раз. Охотиться умеют — доказали тогда у дороги.

Недолго оба пребывали в тишине. Откуда-то со стороны донёсся скрежет бронетехники — гусеничной.

— Засада! Попались… — наказал Азаровский Петру перевести женщин в землянку.

— А ежели упрутся рогом?

— По рогам им — шевелись, олень, блин, безрогий!

Пока Пётр суетился в избе, Валера приладил кое-как оптический прицел на РПД, продолжал следить за округой, не меняя стрелковой позиции. Враги вряд ли заприметят их сразу. Правда, при наличии тепловизора — его на раз. И гранаты не выручат, если пехоту подключат.

— Не уходят… — окликнул Петро майора.

— Да и хрен с ними…

Поменялся он с ним местами.

— Прикроешь…

Азаровский уступил парнишке РПД при наличии оптического прицела. Сказка — не иначе, а попали… и не сказать: в неё. Кто-то спешил к ним навстречу и мог попасть куда крупнее калибром из башенного орудия. Какого именно — Азаровский уже нисколько не сомневался и знал наверняка. Не танк гремит, так может только самоходная гаубица. Парочки выстрелов ОФС им хватит за глаза. От хутора старухи не останется и следа, если не укрыться в землянке.

— Вот бабы — бисово отродье… — вспомнился ему почему-то вновь Москаленко. Его изречение приклеилось к языку майора, которое он повторял при случае, а и без особой надобности, отдавая дань памяти боевому товарищу, не надеясь свидеться когда-либо ещё вновь. То же самое касалось лейтенанта и подполковника. — Косяк…

Петро сопровождал его всю дорогу до вершины возвышенности, а дальше не мог, Азаровский скрылся из виду с гранатами в руках. Даже за "ППС" не брался, он остался висеть у него на ремне со стороны спины и "ТТ" за поясом без кобуры. Сам порывался рвануть к нему, пока не начали взрываться гранаты.

Меж тем скрежет и лязг металла нарастал. Эхо всё чётче доносило его отзвуки до паренька. Ему уже казалось: над головой вот-вот появится бронетехника, нависая зловещей тенью, и последует неминуемый выстрел приличным калибром. Спрыгнул с крыши, метнувшись в землянку.

На глаза попались мины от миномёта. Калибр подходящий, если учесть, что Азаровский сам подсказал, как взрывать их. Достаточно ударить обо что-то очень твёрдое тыльной стороной и метнуть в цель, а обязательно будет поражена. Главное удержать мину, иначе участь шахида обеспечена, а смерть неминуема.

Заделавшись бомбистом-террористом, Петро вскарабкался по склону лощины наверх холма. Техника к тому времени перестала греметь гусеницами, и теперь было отчётливо слышно, как вращается башня вокруг своей оси в поисках цели.

— Только бы успеть, — боялся он опоздать.

Пулемётной очереди также не было слышно. Не из бесшумного же винтаря подстрелили Азаровского? Или до сих пор не заметили? Майор затаился, а он ща всё испортит ему? Залёг наверху, раздумывая: выглянуть или не стоит подставлять голову под дуло самоходного орудия?

— Всем оставаться на своих местах! Никому не двигаться! Это приказ! Или буду вынужден стрелять! — раздался голос того, кто вышел на "партизан". И показался знакомым. Но вспомнить, кому принадлежал, Петро не мог при всём своём желании. Он уже ударил мину о камень, а избавляться не стал. Хотя не мешало бы во избежание подрыва.

— Господи-и-и… — зашёлся он в крике.

— Свои… — обрадовался боец, показавшийся сверху на башке САУ.

Азаровский встал перед "Акацией" в полный рост.

— Ха, летёха!

Он не надеялся свидеться с ним, а и тем, кто показался следом.

— Косяк…

Он вышел у них с Петром. Паренёк подбежал к нему.

— Товарищ майор…

— Ну чё ты, как не родной… — пожурил Азаровский.

— Вот… — сунул он ему мину от миномёта под нос.

— Взвёл? — дошло до Валеры. — Ударил, дятел! Одно слово — долба…

— Кидай! — подсказал Москаленко.

— И ты с ними, чёрт тебя побери, капитан… — отвлёкся Азаровский от второго номера.

Мина полетела в сторону лощины, и не потому, что Петро обезумел, а просто оступился, споткнувшись, и… выронил.

— Ложись! — кинулся он на Азаровского. Да так на нём и повис. Майор даже не шелохнулся, после полученных увечий при столкновении со зверюгой. После вмешательства старухи, они затянулись на нём как на животном.

— У зверь… — выдал он.

Взрыв мины оказался подстать иному, произведённому с применением гранаты Юлькой.

— Ишь ты их, мужиков! — пожурила к слову старуха.

— Ага, — подхватила Юлька. — Всё никак не навоюются, моджахеды, блин…

— Убирай всё со стола, самое время гостей встречать… — озадачила Ядвига.

— Это каких же, ба?! — изумилась Юлька.

— Ща и побачима…

Снова оказалась провидицей. Пока Юлька бегала на склад продовольствия за банками тушёнки, к хутору с грохотом подкатила самоходная гаубица.

— Енто чё за хреновина така?! — не удержалась Ядвига от любопытства.

— Акация, ба… — подсказала Юлька. — Мужики, что взять с них. Иных цветов не понимают. А и букеты собирают в батарею. Мой папашка например был командиром целой дивизии. Так у него этих железных "цветов" целый рассадник имелся в наличии. И 122-мм "Гвоздики", и 203-мм "Пионы". Даже 240-мм "Тюльпаны"…

— Ась? Чаво?

— Самоходные пушки, гаубицы и миномёты. Полный боекомплект. Так что у нас один паззл из мозаики уже имеется. Осталось всего ничего — три иных оружия раздобыть, так как 82-мм "Василёк" вижу: прицеплен сзади к "Акации".

— Ишь, артистка…

— Не, я скорее артиллеристка — его дочь…

Она запросто могла помочь в починке техники лейтенанту с подполковником Косяченко. Но прежде обслужила их за столом, а затем полезла, сунув нос в не своё дело.

— Да кто так чинит…

И подсказала как.

— А ведь права… — отметил Косяченко.

— Блин, косяк… вышел… — отметил лейтенант.

То с чем они, как военные люди мучались со вчерашнего дня, угодив под обстрел реактивных установок залпового огня системы "Град", при дельном совете девицы удалось устранить неисправность на раз.

— Может, и стрелять умеешь? — посмеялись они.

— Из "Акации" даже дурак, а вот из "Пиона" или "Тюльпана"…

— Чего ты сказала?!

— Это такие самоходные орудия, поражающие цель на расстоянии в 30 км… — напомнила Юлька одну из характеристик. И тут без наводчика с целеуказателем не обойтись.

— Ты откуда такая умная выискалась, а взялась?

— Как и все нормальные люди — из утробы матери. Правда родилась не здесь, не на Украине, а в…

— России?

— Даже не Союзе — на чужбине — в Афгане…

— Да ты прям дочь полка!

— Дивизии…

— Твою… армию! — не сдержался Азаровский.

При них настоящий консультант, а они ни слухом, ни духом. Даже не в зуб ногой. Боевой ребёнок достался, а ещё и не начал толком доставать самих.

— Отварчику не хотите — вместо чая? — предложила Юлька. За тем и вышла из избы к мужикам.

— Отвара или отравы? — напомнил Петро про её познания в заваривании целебных трав.

— А пойла?

— Пенного? — оживились "новобранцы" на "Акации".

— Почти — сбитень…

— Жаль не медовуха…

— А в ухо… — напомнил Азаровский: у них сухой закон. В рот ни капли спиртного. И без того дефицит в качестве медикамента. Не позволит почём зря переводить при его наличии в аптечке.

За "пирушкой" и уточнил майор ситуацию с потерями в отряде "партизан". Они помимо людей утратили технику — грузовик и пушки. Ну и естественно боеприпасы.

— Мы ж, почему не стреляли, — откровенно заявил лейтенант. — Нечем просто было…

Азаровский аж захлебнулся, давясь сбитнем. Закашлялся.

— Ну, это не беда… — подсуетился Петро. — У нас оружия — стрелкового — полна землянка. Бабуля расстаралась…

— За Христа ради, коль для благого дела, та ни жалко. Врежьтя поганцам! И хто там ща за них — ганцев с фрицами?

— Гастарбайтеры из числа живодёров и мародёров. На них и написано "Ж" и "М". Одно слово — засланцы с буквой "р" вместо "л"… — подхватил лейтенант разговор за столом.

— Чё-то тут на тае… — заявила старуха. — Ими хто-та понукает…

— Есть такое дело, — справился Азаровский с кашлем.

— Вот им и займитесь, сынки… — подсказала старуха. — Шибче…

— Уже прогоняешь, мать? — не удержался от ухмылки Косяченко, спуская всё на шутку. Всё-таки даже им, как военным людям, требовалась передышка. Не учения — война и настоящая, а началась. И конца невидно, и края… всё кругом занято "живодёрами" с "мародёрами" — не всегда из числа "гастарбайтеров". И местные повадились заниматься разбоями с грабежами, коли власти на всё наплевать, а им подавно. Руки чесались чего бы украсть, а давно всё, что только можно было — и не только.

Об этом и предупредила старуха их: нынче все люди друг другу звери, а не только те кидаются на них. И ту, которую подорвала Юлька — не "оборотень" из числа "гастарбайтеров", а просто зверюга, которую не могла спровадить сама. Да ученица помогла, иначе бы загрызла рано или поздно.

— Ты её, ба?

— От дурында…

Азаровский принял решение обосновать у Ядвиги долгосрочный опорный пункт. Охрану объекта он вменил в обязанность Петру. Тот сразу же взбрыкнул, но успокоился, уяснив чуть позже: Юлька останется при нём со старухой, поскольку и та добавила: не всему ещё научила её — не все знания передала. А ещё много чего могла и хотела.

— Успеть ба до смерти…

— Вот и нам бы добраться до того… — заявил Азаровский не зная даже как обозвать наймита из числа нейтронов уровня "исполнитель".

Занялся раздачей боеприпасов, показав попутно Петру, где тому стоит обустроить огневые точки, чтобы он не слонялся без дела. Сапёрная лопатка и послужила пареньку жезлом власти сродни пернача атамана. А и тогда Петро не особо понимал, что с ним делали они — не там же ковырялись, когда спускались с лошади по нужде, объезжая степи Запорожской Сечи.

— Вот с ямы для туалета типового проекта "ватерклозет" и начнёшь рыть окопы.

Юлька ещё посмеялась над ним тогда, а зря, саму припахали носить им еду из склада, в то время как мужики были заняты подносом боеприпасов.

РПД Азаровский всё-таки забрал у Петра. Ох и огорчился тогда парень. Ещё бы — его лишили любимой игрушки.

— Да у тя целый арсенал! Мины установи — растяжки повсюду! Справишься?

— А чё — не вернётесь?

— Есть такое дело, а уж как повезёт. Так что теперь ты командир будущего партизанского отряда.

— А в каком звании, товарищ майор?

— Ну, как тебе сказать… — не желал Азаровский лишний раз обижать паренька. — Всё будет зависеть от его количества. Сейчас при Юльке с бабулькой ты — как минимум — ефрейтор, а вот окажутся в том же количестве мужики — считай себя сержантом. Если взвод — соответственно взводный…

— Лейтенант?

— Ага…

— А до капитана, сколько народу необходимо набрать?

— Роту…

— Сотню?

— Желательно…

— А майорам как стать?

— Это тебе надо батальон создать — оружия может не хватить, поэтому пополнение будешь набирать только при его наличии у них, рядовой…

— Ефрейтор… — напомнил Петро.

— Так точно… — еле сдержался от смеха Азаровский, козырнув. Всё же улыбнулся про себя в душе.

Теперь он мог не беспокоиться за молодёжь, да и старуху. А уж как та была благодарна ему.

— Можешь ничего не говорить, а и благодарить, мать… — заверил Валера. — Уже, а сразу, подняв на ноги.

— Храни вас Господь! — пустила она слезу, понимая: больше не свидятся. И не потому, что им погибнуть судьба, скорее сама раньше них отойдёт в мир иной — время подходило, а и поджимало. Да и знала чего-то ещё, но по-прежнему молчала, как партизанка. Зачем людей расстраивать заранее. Ни к чему это им — и хорошему не приведёт. И дорога у них одна — в кромешный ад…