Суворовцы

«Дай бог тебе побольше росту!»

— Вы вторично упоминаете имя Кандыбы. Это не тот ли воспитанник, о котором рассказывает все училище?

Капитан усмехнулся.

— Кандыба у нас один. Да, пожалуй, такой Кандыба один и на всем свете.

Воспитанника Борю Кандыба я увидел в тот же вечер, в клубе. Старшеклассники привели его в зал, поставили на стул и аплодисментами заставили читать стихи. Маленький черноголовый мальчик вздохнул, как бы говоря: «Ну, что с вами делать!» и прочитал… нет, не прочитал, а рассказал, — так у него это вышло просто, по-домашнему:

Стихи эти, написанные сержантом Лариным по известному стихотворению Солодаря, в училище знают все наизусть.

Знают также все, чего Кандыба больше всего боится и чего он совсем не боится. Дело в том, что для поступления в Красную Армию надо иметь не меньше ста сорока пяти сантиметров росту, а Кандыба пока, имеет только сто шесть, и хотя потихоньку подрастает, все же у него нет уверенности, что ко времени окончания училища он достигнет законного роста.

— Помню, — рассказывает старший лейтенант Дорошенко, — стоит перед дежурным офицером черноголовый мальчик-с-пальчик и робко рассказывает, что папу его убили немцы, что он приехал в Суворовское училище учиться и что он только ростом маленький, а так ему уже восемь лет. Его приняли. В тот же день, в бане, старшина озабоченно докладывал дежурному офицеру: «Что прикажете с Кандыбой делать? Ни костюм, ни белье ему не подходят. Такому надо шить по особому заказу». Из бани старшина нес Кандыбу на руках.

В спортивном зале, увидя, как его одноклассники прыгают с мостика в один метр вышиной, Борис оробел и прыгать отказался. Когда урок кончился, и все воспитанники ушли из зала, Кандыба остался. Он помялся, потом спросил: «Можно прыгнуть к вам на руки?» Я сказал: «Можно». Он прыгнул три раза мне на руки и ушел несказанно счастливый. Вы представляете мое изумление, когда на другой день он смело взобрался на мостик, ловко спрыгнул прямо на пол и тут же спросил: «Какая оценка?» Я сказал: «Пять». «Ага!» — торжествующе воскликнул он. Оказалось, он нашел во дворе каменный забор, под которым лежала куча песка, и до тех пор прыгал с забора на эту кучу, пока окончательно не победил страх перед высотой.

Я очень заинтересовался этим мальчиком и целый час беседовал с ним наедине, Он сидел на стуле, не доставая ногами пола, пыжился, как воробышек, и на все вопросы отвечал сначала по-военному: так точно, никак нет. Потом освоился и стал посвящать меня в свои тайны. Между прочим, он признался, что обманул генерала.

— Как! — вскричал я. — Вы обманули самого генерала?! Начальника училища?!

— Да. Мы его вместе с мамой обманули. Мы сказали, что мне восемь лет, а мне только семь было. Это — чтоб меня приняли.

— Отчислят, — сказал я. — Как только узнают, немедленно отчислят.

— Нет, не отчислят, — убежденно ответил Кандыба. — У меня же по всем «пять». Только накажут немножко.

— Но ведь суворовец не может обманывать!

Мальчик лукаво прищурился.

— А я тогда суворовцем еще не был. И тут же неожиданно спросил:

— А вы тоже знаете стихи? А ну, прочтите. Только наизусть.

Я вспомнил стихи Лермонтова и прочел: