Светские манеры

13

Было около семи часов утра, когда самолет совершил посадку в нью-йоркском аэропорту. У Мари-Анж во время полета сильно разболелась голова, она выглядела очень больной и усталой. Огромные небоскребы, непривычная форма полицейских, бдительно стоявших на страже закона и порядка, а также кажущееся отсутствие носильщиков вызвали у нее тоску и неосознанное желание немедленно вернуться в Париж. Полицейский хмуро вернул ей документы, не выразив никакого интереса, когда узнал по визе, что она просто туристка. На таможне Мари-Анж уделили значительно больше внимания, пристально изучая содержимое ее багажа. После окончания этой неприятной процедуры носильщик отнес ее чемоданы в желто-красное такси, и она поехала в отель. День только начинался, и на автостраде пока еще не было большого потока автомашин. Угрюмое молчание шофера, казалось, с самого начала не предвещало ей ничего хорошего в этом путешествии.

В ранний утренний час город показался Мари-Анж невзрачным и пустынным. Через стекло машины она видела лишь окружавшие ее со всех сторон бетонные стены. В конце концов такси доставило ее в район Центрального парка, где и остановилось перед роскошной гостиницей, рекомендованной Агнесс. Солнце уже взошло, день начинался чудесный, и Мари-Анж повеселела.

В гостинице Мари-Анж ожидали очередные формальности: предъявление паспорта, уточнение заказанного номера, запись в книге регистраций, пожелание хорошо провести время. Ей показалось, что жители Нового Света совершенно лишены способности улыбаться. Даже молодой посыльный, принесший ей сигареты и получивший за это несколько монет, не удостоил ее своей улыбкой. Но зато Мари-Анж поразил современный стиль ее номера, который был похож как две капли воды на те, что она уже видела раньше в американских фильмах: цветной телевизор, белый телефон, большие кресла и непременная орхидея. Горничная, оказавшаяся членом профсоюза, сначала отказалась распаковывать ее чемоданы, но Мари-Анж при помощи пяти долларов удалось с ней договориться. Она приняла ванну и позавтракала в номере. Устроившись в большом кресле, Мари-Анж дала по телефону телеграмму Агнес, сообщая ей о своем благополучном прибытии, после чего принялась изучать список знакомых, которым должна была позвонить. Немножко подумав, она решила изменить свои намерения, скорее для того, чтобы почувствовать себя независимой, нежели из-за своей боязливости. Прежде чем окунуться в рекомендованное мамой светское общество Нью-Йорка, ей захотелось одной прогуляться по городу и познакомиться с его достопримечательностями.

Она решила начать осмотр с Пятой авеню и была удивлена пестротой публики, встречавшейся ей на каждом шагу. Многие женщины носили безвкусные шляпки, украшенные искусственными цветами. Она увидела элегантных негритянок и суетливых молодых людей. Удручающее впечатление на нее произвело отсутствие влюбленных или даже просто прогуливающихся людей. Все куда-то спешили. Казалось, что она попала в страну роботов, где каждый был запрограммирован на какое-то дело.

Попав в Рокфеллер-центр, Мари-Анж оказалась перед огромным искусственным катком, открытым для всех круглый год. Она с интересом некоторое время наблюдала за катающимися и даже сама захотела попробовать сделать круг, но потом опять вернулась к своему прежнему равнодушному состоянию, в котором пребывала в последнее время. Именно эта апатия явилась причиной ее путешествия, и, наверное, пройдет немало времени прежде, чем ей удастся избавиться от нее.

Немного устав от новых впечатлений, она решила отказаться от ланча на Бродвее и отправилась обратно в отель. Там она пошла в гриль-бар и попыталась выбрать такое блюдо, к которому привыкла у себя на родине. Шустрый юноша принес ей тарелку с едой, выглядевшей очень аппетитно, но скоро Мари-Анж поняла, что вкус не имел ничего общего с видом. В корзиночке, сплетенной из веточек ивы, была небольшая бутылочка «божоле» с красивой этикеткой, однако после первого же глотка у Мари-Анж появилась ностальгия по дому, в особенности по имевшемуся у нее запасу ее любимого вина…

Поднявшись к себе в номер, она почувствовала, что не может больше одна продолжать дальнейшее знакомство с городом, и решила более внимательно изучить список Агнес. Просматривая длинный список имен и фамилий, она мысленно представляла себе лица людей и никак не решалась выбрать того человека, который мог бы показать ей город в наилучшем виде. Наверное, самое правильное — это познакомиться с респектабельной семьей, а может быть, сначала встретиться с молодыми людьми, про которых Агнес говорила: «Я не знаю, будут ли они тебе симпатичны, но, во всяком случае, они не оставят тебя равнодушной». Мари-Анж с удивлением подумала, что за все то время, что она провела в Америке, она ни разу не вспомнила о Поле…

Не спеша обрабатывая пилочкой ноготки, Мари-Анж решила предоставить выбор случаю и, закрыв глаза, наугад ткнула пальцем в список, определив возможного экскурсовода по городу. Осторожно приоткрыв один глаз, она увидела, что выбор пал на супружескую пару, которая, по определению Агнес, была довольно скучной, но вполне благопристойной. На мгновение у нее появилась мысль повторить опыт, но, привыкшая с детства покоряться судьбе, она и на этот раз решила оставить все без изменения. Вздохнув, Мари-Анж набрала указанный номер, и ласковый тон, которым ее пригласили на обед, придал ей бодрости. После некоторых колебаний перед зеркалом она решила надеть строгое черное платье, которое, несомненно, ясно даст понять, что она вдова.

После двух коктейлей и легкого обеда в мрачной столовой глава семейства решил, что лучше всего посмотреть ночной Нью-Йорк, и из-за боязни обидеть гостеприимную чету Мари-Анж была вынуждена согласиться. Все трое уселись в огромную машину, напоминающую больше катафалк, чем обычный автомобиль. За окном замелькали мосты, широкие улицы, небоскребы, опять мосты, потом они миновали Гарлем, и наконец перед их взором предстала панорама ночного города. К слову сказать, на протяжении всей поездки они ни разу не выходили из машины.

Уставшая и измученная, с сильной мигренью, Мари-Анж наконец оказалась перед своей гостиницей. Она решила, что завтра, как только проснется, ей прежде всего надо будет постараться наладить контакт с каким-нибудь молодым человеком из числа тех, о ком мама отзывалась как о странных и необычных людях. Зарывшись носом в подушку, она неожиданно улыбнулась, представив Поля, осматривающего красоты ночного Парижа с какой-нибудь молодой американкой.

Интересно, неужели она тоже такая же скучная, как ее вчерашние знакомые? Впрочем, это несправедливо — обвинять других в своем собственном пресном и однообразном существовании, причиной которого была ее нерешительность и одиночество. Ей вспомнились советы Агнес быть попроще и посмелее.

Тридцать лет ритуального буржуазного образа жизни постоянно заставляли ее обдумывать даже малейшие детали поведения. Да, стена, которую ей предстояло преодолеть, была высока. Но все же придется доверить какому-нибудь молодому человеку развлечь ее, она не могла не оправдать ожиданий Агнес.

Утром, удобно устроившись перед телевизором и с аппетитом поглощая свой первый завтрак, Мари-Анж, перечитывая список знакомых, случайно обратила внимание на человека по имени Паскаль Ливи. Имя ей понравилось, и она почему-то решила, что именно он должен уделить ей пару часов своего времени.

Взяв лист гостиничной бумаги, Мари-Анж быстро написала короткое послание и отправила его по указанному адресу. Правда, через некоторое время ее охватили сомнения по поводу правильности принятого решения, но она постаралась отбросить эти мысли и занялась своим лицом. Это позволило ей немного отвлечься и хоть как-то скоротать время ожидания. Несколько лет она не одевалась и не готовилась так тщательно, как сейчас, и давно ей не приходилось испытывать такого нетерпения!