Глава 2

Эберс

Четыре дня назад

Интересное кино получается.

Вот это да!

Едва мне в руки попадает агентурное сообщение, шеф ни с того ни с сего собирается в отпуск. Что-то ранее я не замечал за Владимиром таких рокировок! Еще вчера мы планировали отделом работу на всю неделю и действия каждого были расписаны, как у Чехова в «Дяде Ване». Вечером я приношу ему «шкурку» от «человека», он меняется в лице и произносит: «Утро вечера мудренее». А утром заявляет, что начальник таможни отправляет его в отпуск. Очень мило. Не сказав ни слова, он все сказал. Расхлебывай, Игорек, эту кашу сам!

Я щелкнул замком сейфа и еще раз углубился в написанное на листке ученической тетради.

«Сообщаю, что сегодня, 11 июня 2001 г., в 22.00, у меня состоялась встреча с Димой Лешим. В ходе доверительной беседы он пояснил, что 15 июня в наш город проследует автомашина – еврофура «Мерседес» с номерами нашего региона. Цифры – 891. Машина проследует через пост милиции на въезде в город в период с 19.00. В стенке за кабиной в тайнике находится 28 кг героина.

Как рассказал Дима Леший, героин поступил из Афганистана транзитом через Таджикистан. Героин предназначен для реализации мелкими партиями в нашей области. Общая стоимость перевозимого наркотика составляет около $ 2 500 000.

Дима Леший предложил мне за сумму в 10 000 рублей участвовать в охране мероприятия при передаче груза.

Чибис».

У опера такой шанс – стать самым красивым парнем в городе, хотя бы на пару дней, бывает раз в жизни. Тем более что формально руководителем считался бы Владимир. Я – исполнителем. Нетрудно догадаться, кто станет главным, если мы «сломаем» мероприятие, в котором Чибису предложили поучаствовать за десять штук! Все будут сыты и довольны. Володе, как в сезон звездопада, скатилась бы вторая большая звезда на погоны, я бы получил премию, а Чибис – честно заработанные рубли. Ему, конечно, лучше сразу взять «герасимом», но такого демократизма при расплате с агентами никто не допустит.

Остается два дня. Если сейчас информацию запустить официально, то мне с нашим СОБРом на КПП при въезде в город будет нечего делать. Меня туда никто и не допустит. Скажут, как в хреновом боевике, – теперь это юрисдикция ФСБ, а ты со своими спецназовцами езжай на вокзал и хапай китайцев с непродекларированными носками.

Я чувствовал, как внутри меня что-то начинает закипать, как смола в котле. В город завозят через три границы пуд «ширева», а начальник таможни отправляет моего шефа в Сочи! Вова что, случайно забыл про мою информацию? Сомневаюсь. Он только вчера, смеясь, вспомнил, как я четыре года назад пришел на работу в свитере на изнанку. Я не помню, а он помнит! А про пуд «герасима» забыл?

Я швырнул папку со «шкуркой» в сейф и сорвал с аппарата трубку.

Секретарь в приемной начальника соизволила снять трубку только после четвертого гудка. Милая кукла. Знает две фразы – «Анатолий Маркелович в управлении» и «Анатолий Маркелович занят». Еще умеет заваривать кофе, резать бутерброды и мастерить на лице монументальную мину. В отделе кадров однажды довелось увидеть ее заявление. «Прошу выпустить в текущий отпуск за прошлый год». Надо это записать и показать Краеву, а не то забуду.

– Приемная начальника таможни.

Ну, не дура ли, если учесть тот факт, что звоню по внутреннему телефону? Натурально, IQ – «L»…

– Вероника Витальевна, это Эберс. Начальник у себя?

– Он в командировке. Утром уехал, будет только завтра.

Вот это да! Как это я упустил?!

– А кто за него?

– Турчин.

Первый заместитель.

– Соедините с ним.

– Он занят.

Нужно что-нибудь придумать, иначе еще Турчин куда-нибудь уедет, и я потеряю время для встречи с ним. Это грозит нереализацией оперативной информации, и Чибис в «ломке» проклянет меня и тот час, когда со мной связался. А через пару суток в городской морг станут оптом поступать трупы с диагнозом «овердоза».

– Срочно передайте ему… Хотя подождите! Вероника Витальевна, а во сколько начальник уехал?

– В девять.

– А мой шеф у него был утром?

– Да, заходил. Он что у вас, в отпуск уходит?

– А вы откуда знаете?

– Мне положено все знать. Самойлов просил начальника отпустить его в отпуск, дескать, пока в работе тишина – отдохнет. Валентин Матвеевич спросил, кто останется за него в отделе, и подписал заявление.

– Я не понял: Самойлов просил отпустить его в отпуск или начальник заставил его уйти в отпуск? – Я спросил скорее автоматически, чем осознанно, так как все было ясно без пояснений.

Это «все» вполне грамотно увязывалось в последовательность действий моего начальника отдела Владимира Самойлова: я «сливаю» ему серьезнейшую информацию – он пишет заявление на отпуск и отчаливает – я остаюсь один на один со своей информацией в роли исполняющего обязанности начальника отдела. Теперь понятна логика действий Самойлова. Если информация пойдет «в цвет» и опера региональной таможни «сломают» на передаче порошка организованную группу и изымут партию крупнейшей контрабанды, то наверху обязательно спросят: «Кто это разрабатывал детали операции и реализовывал информацию?» Наверх доложат: «Отдел по борьбе с особо опасными видами контрабанды! При таком развитии событий вряд ли кто поинтересуется: «Какого хрена отдел по борьбе с контрабандой наркотиков сопли жует?» Напротив, все будут стоя аплодировать и спросят о другом: «А кто руководит этим вездесущим отделом по БООВК?» «Майор таможенной службы Самойлов!» – будет доложено.

А вот если капитан Эберс со своей «шкуркой» и еврофурой уши от селедки получит, а не двадцать восемь кэгэ отравы, то ему и флаг в руки. Пусть на «заслушивании» рапортует, что подвигло его «хлопнуть» на КПП восемнадцатиметровый фургон с капустой и шмонать его в течение дня. Пусть Эберс расскажет, как он измерял рулеткой стенки кузова снаружи и изнутри, пытаясь выяснить, куда испарились недостающие сантиметры. Пусть поведает, как над ним смеялась служебно-розыскная собака, взятая напрокат в питомнике УВД за двадцать банок конфискованной китайской тушенки.

Браво, Владимир.

Если я когда-нибудь окажусь на твоем месте, то постараюсь сделать все, чтобы ни у одного из моих подчиненных не возникло желания назвать меня сукой.

Опять вспотели ладони. Это происходит со мной всегда, когда волнуюсь или просто нервничаю из-за безделицы. Краев говорит, что у меня больное сердце. Но сердце у меня не болит. Меня просто мутит от всего этого…

Передо мной сидели двое оперов из моего отдела и что-то рисовали на бумаге. Наверное, рапорта. Подсказать им, что писать нужно на мое имя, или пусть переписывают набело?

Я посмотрел на часы. Через полчаса должна подойти Амалия, которая еще вечером отпросилась у Самойлова до обеда. Сказала тому, что простыла и посетит врача. Врача она точно посетит, но не терапевта. Уж я-то знаю…

Пора идти к Турчину. Не знаю, как там в ментовке у Краева, а у нас сани нужно начинать готовить не летом, а весной…


Пырьев

Одиннадцать дней назад

Марка Михайловича разговор с Бабиновым не устроил. Вместо заверений в том, что груз пройдет таможню, он услышал лишь скромное мычание и лепет. Дескать, не волнуйтесь, все под контролем. Марк Михайлович был уверен в том, что, когда кто-то произносит фразу «все под контролем», это означает, что контроль как раз полностью отсутствует. Эти шкуры в погонах считают себя самыми хитроумными в подборе выражений! Идея проста как мир – не ударив пальцем о палец, получить куш и отвалить в сторону. Получить дешевые сиюминутные блага в виде новой тачки и еще чего-нибудь, не менее меркантильного, и как крысе сидеть в норе в ожидании очередного «выстрела». Эту суть отдельных представителей «при законе» Пырьев понял еще во время своей первой ходки, когда за сотню рублей просил вертухая соединить его в другой камере с подельником. Пырьев патологически не переваривал предателей, будь они на своей стороне или чужой. Он просто ненавидел «крыс», готовых за бабки изменить даже смыслу своей жизни.

Марк Михайлович с омерзением представил себе капитана Бабинова из таможни, участвующего в задержании контрабанды и готового за три штуки долларов продать идею, самого себя и сослуживцев. Менее чем через две недели в руки Марка поступит колоссальный по нынешним меркам «груз». Почти полтора миллиона доз героина будут стоить жителям города два с половиной миллиона долларов. Ну, и жизней, конечно… Молодежь нынче такая безграничная и бесконтрольная. Впрочем, собакам собачья смерть. Вот он, Пырьев, к наркоте даже на зоне не прикоснулся. А все почему? Да потому что идее верен остался. И корешей за бумагу не продавал. Может, поэтому сейчас и жив. Может, именно поэтому он имеет особняк на окраине города, охрану и бассейн размером с футбольное поле.

Может, пристукнуть Бабинова после делюги? Башку продырявить и пустить в дальнее плавание. И пусть потом его начальство строит версии о том, что его смерть связана с профессиональной деятельностью. У них сейчас это в моде – работал парень, работал, а потом его с отверстием во лбу нашли. Концов – никаких, поэтому из всех версий рожается, не рождается, а именно рожается самая бесперспективная, марксистско-ленинская, рассчитанная на поколение павликов морозовых версия – убийство связано с профессиональной деятельностью. Бля, в точку! Еще как связано!

Марк Михайлович поморщился, как от зубной боли, и встал из кресла.

Никому верить нельзя! А особенно предателям своих врагов. Бабинов, шкура, ездит на джипе. На его, Пырьева, джипе! А на чьем? На своем, что ли? Если его таможенную зарплату в кучу складывать и питаться одним святым духом, то капитану Бабинову удастся накопить сумму, эквивалентную стоимости этого зачуханного «сурфа», ровно через десять лет. Борец с наркобизнесом, мать его… Он собственный конец в штанах с первой попытки не находит, а его начальником отдела ставят!

Да черт с ним, с Бабиновым! Что это Марк Михайлович о нем думает?! Тому все равно – либо за «решку», либо в канаву. Перспектив никаких. На бабиновых в этом деле ставить – самому голову под гильотину класть! Пусть сделает свое дело, а там видно будет…

Пырьев вышел из дома, накинув на плечи пиджак. Не обращая внимания на телохранителей, он взгромоздился на заднее сиденье «пятисотого» и коротко бросил водителю:

– В «Дубраву».

Перекусить, а заодно и встретиться с этим Бабиновым. Парню нужно подробно объяснить, какие санкции могут последовать, если дело будет срываться, а он при этом вафлю жевать.

Заодно неплохо было бы подстраховаться. Николай Владиславович что-то говорил про то, что у него пасынок в ментуре. Может, и пасынка на джип посадить? Хотя и тут ухо востро держать нужно. Арцеулов вот, гостевал, гостевал у Ника, а потом – бац! – и «зачалился» сердешный. Явно, что не при помощи святого духа, а ясновидящего ока!

Если партию «геры» менты «слотошат», то Марку Михайловичу лучше самому с себя шкуру спустить и прыгнуть в клетку ко льву. Все равно с ним это произойдет, если уважаемые люди узнают, на какие цели использован воровской общак, да еще и без их ведома. За «спаленный» мусорам общак братва размотает «держателю» кишки через задний проход. И не просто «спаленный», а пущенный в дело без решения «сходняка». А уж за то, что Марк просрал общак при попытке «срубить» филок лично для себя…

Но ведь он же не «крыса», он просто взаймы берет. У своих пацанов…

Кха!.. Пырь тряхнул головой, выбивая из нее ужасные мысли.

– Долго еще?! – заорал на водителя. – Как хер по стекловате тащишься!

– Приехали уже, Марк Михайлович… – обиженно проскулил двухметровый дядя.

Входя в зеркальные двери ресторана, Пырь почувствовал, что аппетит пропал. Говорил же сам себе, бля, не думай о делах перед едой!..

Загрузка...