Тайна Хантсвилла

Знатный гость на Куммерсдорфском полигоне

– Ваше превосходительство, позвольте предложить Вам кресло! Господин капитан Дорнбергер уже уведомлен. Обещал тотчас прийти.

Дежурный офицер караульной службы обер-лейтенант Шнеллер на сей раз старался быть гостеприимным. Обычно он неукоснительно выполнял приказ выпроваживать всех нежелательных лиц и строго следить за тем, чтобы они поскорее убрались. Но министра в отставке Магнуса фон Брауна здесь отнюдь не считали нежелательным гостем. Наоборот, влиятельный барон в этот день раньше обычного закончил изучение биржевых курсов в своей берлинской конторе на Кёнигин-Аугуста-штрассе, чтобы навестить сына на полигоне в Куммерсдорфе.

Куммерсдорфский полигон, находившийся в тридцати километрах к югу от Берлина, строго охранялся рейхсвером. Заборы из колючей проволоки, сигнальные устройства, щиты с черепом на скрещенных костях, часовые с собаками охраняли территорию, где не переставая раздавались взрывы. Рейхсвер испытывал здесь новые взрывчатые вещества, мины, дистанционные трубки и орудия.

В этой запретной зоне особенно тщательно охранялась «Испытательная станция Вест». Даже офицеры и специалисты, работавшие на Куммерсдорфском полигоне, не должны были знать, что происходило на этой экспериментальной базе, занимавшей площадь немногим больше квадратного километра.

У куммерсдорфской колючей проволоки утратила силу статья 168 Версальского мирного договора, в которой говорилось, что «изготовление оружия и всякого военного снаряжения в Германии может производиться лишь на заводах, месторасположение и число которых одобрено главными союзниками». Американцы, англичане, французы и итальянцы не должны были знать, что творит рейхсвер среди редкого сосняка на земле Бранденбурга. И обер-лейтенант Шнеллер считал своим долгом внести в это свою лепту.

Капитан Дорнбергер вошел в караульное помещение и, вытянувшись, четко отрапортовал Магнусу фон Брауну. От молодого Вернера он знал, что его отец придает большое значение почестям, приличествующим занимаемому им положению. А с впечатлением, которое вынесет Магнус фон Браун от «Испытательной станции Вест», в кругах рейхсвера связывали чрезвычайно большие надежды. Правда, барон, которому только что исполнилось 55 лет, несколько месяцев тому назад вышел в отставку с поста имперского министра продовольствия и сельского хозяйства в кабинете Папена. Но чем бы он ни занимался, милитаризация, как гарантия империалистической политики Германии, всегда была близка его сердцу.

По дороге в запретную зону капитан Дорнбергер извинился за тряску. Последний отрезок пути барону пришлось проделать даже пешком, так как шоферу доступ на «Испытательную станцию Вест» был запрещен.

Полковник Беккер вышел приветствовать почетного гостя. За ним следовал сын экс-министра. 29-летний начальник группы развития Куммерсдорфской станции Курт Вамке вежливо поклонился отцу своего коллеги. Затем Беккер поочередно представил ему богатырски сложенного инженера Вальтера Риделя, техников Артура Рудольфа, Генриха Грюнова и Фелльмекке.

Капитан Дорнбергер, явно волнуясь, дал кое-какие пояснения. Тем временем его подчиненные закончили последние приготовления к огневым испытаниям. Тяжелые чугунные двери командного блиндажа были задраены. Фон Браун-старший, полковник Беккер и капитан Дорнбергер подошли к заделанной толстым стеклом смотровой щели и надели защитные очки. В наступившей тишине было слышно лишь тикание часов.

Внезапно раздался адский рев. Из закрепленного конусообразного сопла вырвался огромный столб огня. На сей раз Вернер фон Браун наблюдал больше за тем, какое впечатление произвело испытание на его отца, нежели за многочисленными стрелками, прыгавшими на разного рода приборах. Не прошло и десяти секунд, как все кончилось. Магнус фон Браун был потрясен. Он чувствовал, что здесь, в Куммерсдорфе, возникает нечто грандиозное, такое, что в один прекрасный день сможет здорово помочь Германии осуществить мечты о мировом господстве. Барон дал слово своим собеседникам оказать им всяческую поддержку в получении денежных средств. Свое обещание он выполнил без особого труда, поскольку был тесно связан с коричневой финансовой олигархией. И хотя замешанный в нескольких скандалах с коррупцией фон Браун-старший вынужден был недавно уйти в отставку, это никоим образом не повлияло на его связи с власть имущими. Он по-прежнему оставался членом правления Рейхсбанка, где определялся курс германской финансовой политики.

После визита в Куммерсдорф Магнус фон Бран вел себя в правлении банка как одержимый и при каждом удобном случае выступал за увеличение военных расходов. В 1933 году расходы фашистской государства на вооружение составили 1,9 миллиарда рейхсмарок. К 1938 году прямые военные расход возросли уже до 18,4 миллиарда марок, а сумма, вложенная Гитлером с момента его прихода к власти в вооружение, достигла – даже по официальным данным – более 40 миллиардов марок8. Результатом такой политики, продиктованной капиталистическими классовыми интересами и жаждой наживы, были горы убитых, масса искалеченных, руины и нищета.