Тихий семейный отдых

Глава вторая. «Олимп»

Под конец пути даже турок, массовик-затейник, утомился и замолчал. Тем более и стараться было не для кого, пассажиров почти не осталось – раз за разом автобус останавливался около маленьких оазисов цветов и зелени и выпускал очередных счастливчиков. А трио на передних сидениях каждый раз с надеждой вытягивали шеи, ожидая услышать заветное слово «Олимп». И, наконец, они остались втроем и въехали в небольшой, но сильно загазованный город с широкой автотрассой. Тут автобус вообще встал на обочине дороге, а двое мужчин, затейник и водитель, принялись оживленно переговариваться по-турецки. Марина и Ольга Васильевна с недоумением переглянулись.

– Мама, у нас что, автобус сломался?» – спросила Алиса.

Но если это было и так, радостное предвкушение отдыха маленькая неприятность испортить не могла. Ольга Васильевна произнесла с театральным трагизмом и плохо скрытой гордостью:

– Дорогие мои, похоже, что нас решили продать в рабство.

– В ра-аабство?! – глаза Алисы округлились. – Мама, это правда?

– Не беспокойся, зайка. Наша бабушка, безусловно, станет ярким украшением любого гарема, но за нас с тобой здесь не заплатят ни лиры.

Ольга Васильевна посмотрела на дочь снисходительно:

– Не скромничай. Ты еще тоже на многое сгодишься.

А Алиса простодушно поддержала:

– Да. Например, чтобы пасти верблюдов.

Марина рассмеялась:

– Да, пожалуй, буду до старости лет пасти верблюдов в парандже, вокруг туристической зоны. Именно это я себе и представляла, когда поступала в педагогический.

– Мама, а зачем верблюдам паранджа?

Ответить Марина не успела, потому что автобус снова дернулся вперед и, проехав десяток метров, опять встал.

– Кажется, на этот раз мы, действительно сломались, – сказала Ольга Васильевна.

– А по-моему дело обстоит еще хуже. Кажется, мы приехали, – тихо ответила Марина.

Так и было. Прямо с обочины дороги поднимались три бетонные ступеньки, за которыми размещался, зажатый со всех сторон невысокой бетонной оградой, бассейн. За бассейном каким-то чудом умещалось еще небольшой серый дом с террасой. Ни кустика, ни дерева на этой крошечной территории. Зато в бассейне сидело… никогда Марина не умела прикинуть количество на глаз, но человек 30 сидело наверняка. Оглушительный грохот шансона не оставлял шанса вербально поделиться первыми впечатлениями.

– Я сначала покурю, – прокричала Ольга Васильевна и отойдя, насколько возможно, в сторонку, нервно закурила.

Водитель помог спустить их огромный чемодан, и Марина с Алисой потащили его к ресепшену.

Номер оказался лучше, чем можно было ожидать. Большая двуспальная кровать, покрытая материей грязно-желтого цвета и вторая поуже, стоящая почти вплотную; кондиционер издавал шум, напоминающей шум пылесоса, а на тумбочке примостился маленький старой модели телевизор.

– Мама! Телик, как у тети Оли на даче!» – радостно прокомментировала Алиса»).

Симпатичные желтые шторы с кокетливыми рюшечками закрывали балконную дверь. Марина раздвинула их и вышла на балкон. Вплотную к отелю, загораживая весь гипотетический вид на море, развернулась стройка. К счастью, в нерабочем состоянии. Но серое недостроенное здание с пустыми окнами всем своим видом просто кричало о том, что шторы лучше держать закрытыми.

– Какая же я идиотка! Где были мои глаза, когда я брала путевку именно в этот отель?! Фотографии на сайте только две – бассейн крупным планом и номер изнутри! Вот пройдохи!

Алиса наблюдала за матерью с восхищенным интересом, мысленно отмечая, что слово «идиотский» все-таки, безусловно, существует в богатом русском языке.

Ольга Васильевна решительно вскинула голову:

– Хватит убиваться! Ничего страшного не произошло. Вы – современное поколение – понятия не имеете, что такое спартанские условия. Я могу тебе рассказать, как мы с первым мужем дикарями ездили в Сочи в 71-м году.

– Мама, ради Бога! Я знаю эту историю наизусть, но…

– Ну и нечего раскисать. Будем проводить весь день на море, и наплевать нам на их условия! Правильно, Алиса?

– Бабушка, пойдем к морю прямо сейчас. Мам, пошли? А вещи потом разберем, только купальники достанем!

– Да уж, деваться некуда. Остается только надеяться, что море испортить невозможно, – хмуро согласилась Марина.

«Собственный пляж» (как было обозначено в рекламе) находился через дорогу от отеля, причем идти надо было через полутемный подземный переход, загаженный и расписанный граффити, в лучших традициях московских спальных районов. Разница состояла только в том, что здесь он весь был облицован кафелем, и идти по мокрому полу надо было, передвигая разъезжающие ноги шаркающей походкой.

– Мама! Ради Бога осторожно! Не спеши! – просила Марина, вцепившись в Алисину руку и радуясь тому, что дочь не читает по-турецки.

В противном случае ее, и без того слишком богатый, словарный запас имел бы шансы значительно расшириться.

– Ва-у! – закричала Алиса, увидев море. – У нас бы так! Смотрите, переход прямо в море выходит!

Да, до моря было рукой подать. Дикий берег, мало напоминающий пляж в Маринином представлении о пляжах, был завален бутылками и прочим мусором, но море всегда море – и теперь оно лежало перед ними, такое же прекрасное как должно быть. «В конце концов, к нему-то мы и приехали. Попробуем водичку…»

– Аккуратно, здесь плиты, – Ольга Васильевна сделала несколько шагов и (как раз произнося последние предупреждающие слова) рухнула на спину в воду.

– Господи! Мама, ты цела?.. Алиса, стой на берегу, Ради Бога!.. Давай руку! Да не ты, а мама!.. Ушиблась?

– Все в порядке! – Ольга Васильевна оперлась о руку дочери и поднялась. – В море тут можно только вползать на животе! Посмотри!

– Что это?

– Плиты. Видимо, когда-то они служили для удобства. Потрогай, только осторожно, не поскользнись.

Марина протянула руку. Плиты были покрыты скользким, мокрым илом.

– И как тут входить в воду?

– Складывается впечатление, что никак. Пройдем вдоль берега, может быть там есть вход получше.

Но осмотр берега привел к еще более печальному выводу – дальше плиты сменялись огромными круглыми камнями.

– Похоже, что войти в море невозможно, – Марина посмотрела на свою команду.

Дочь стояла и смотрела на воду с таким несчастным и разочарованным видом, что больно глядеть, а Ольга Васильевна произнесла:

– Ну тогда будем пользоваться бассейном. Во всем есть хорошие стороны.

Но голос у нее был много менее бодрый, чем раньше. «Я – идиотка» – сказала себе Марина. Вслух она этого сказать не могла… Перед глазами встала милая девушка из турагентства, которая мягко убеждала ее обратить внимание на этот отель – расположен близко от моря, собственный пляж и очень демократические цены. Так кажется… да, что там она говорила Алисе про слово «идиотский»?

Возвращение в отель было печальным. Оглушительная музыка, доносящаяся почти от подземного перехода, не прибавляла оптимизма. Единственное, что его прибавляло это приближающийся обед.

«Шведский стол» располагался на небольшой открытой террасе, где стояли столики и стулья, а у стены находились стойки с едой. Издалека они выглядели аппетитно (впечатление портили только мухи, которые вились над стойками и садились на еду). На террасе царило оживление, и к еде тянулась большая очередь. В основном, как можно было видеть, отдыхающие были молодыми мужчинами (причем Марине даже показалось, что большинство из них, человек 15, из одной компании).

Женщин было меньше, а детей всего двое или трое. Молодой турок наблюдал за раздачей пищи.

– Мама, наконец-то! Я умираю от голода. Неужели ты будешь арбуз? Я сразу возьму что-нибудь мясное… – тараторила Алиса, накладывая еду на тарелку. – Вот только… Здесь что, одни салаты?»

– Надо спросить, наверно, мясо и рыба стоят где-то в другом месте.

Отгоняя с Алисиного салата муху, Марина ловко махнула одной из двух полных тарелок, которые держала в двух руках.

– Excuse me! Хмм… Простите, у Вас есть мясо?

(Она подумала, что тут ее лучше поймут по-русски и не ошиблась).

– Мя-со? (Турок широко улыбнулся). Есть мясо – соя.

Он показал на серые палочки, над которыми вились мухи.

– Аа… рыба?

– Рыба нет.

Алиса с недоверием на лице подцепила на свою тарелку одну палочку, а Марина взяла еще две.

– Ну что? Пойдем искать бабушку.

Ольга Васильевна времени даром не теряла и заняла хороший столик с краю террасы, откуда энергично махала им рукой.

– Оцените, стол с видом на бассейн. В настоящий момент абсолютно пустой, так как все население сбежалась сюда в поисках пищи. Надеюсь, хотя бы трапеза поднимет нам настроение.

– Боюсь, на это особенно рассчитывать не приходится. – Марина показала «добычу».

– Ты опять раскисаешь. Уверена, что хоть что-то окажется съедобным.

Съедобным оказался салат – какая-то травка в большом количестве майонеза. А вот арбуз, к большому Марининому разочарованию оказался несвежим и был оставлен недоеденным, так же как и «мясо-соя».

– Что скажешь, Марина, пойдем в номер?

– Ну вот что. Так как в отеле отдохнуть у нас всё равно не получится…

– Да, здесь мы однозначно рехнемся.

– …предлагаю посмотреть городок. Воспользуемся хотя бы тем, что находимся в оживленной, так сказать, городской местности. Побродим по магазинчикам, поедим мороженого.

– Мама, а чипсы там продают? – При слове «поедим» на лицо Алисы моментально вернулось радостное выражение.

– Боюсь, что твоей маме, Алиса, придется поискать какой-нибудь дешевый ресторанчик… Надеюсь, ты не собираешься морить нас голодом? Ребенку необходимы калории, да и мы с тобой не лошади, чтобы питаться одной травой…

– Мам, все ясно. У меня есть 300 долларов, надеялась купить Алисе дубленочку. Если будем тратить понемногу, на еду нам должно хватить.

Городок начинался прямо за оградой отеля – шумная трасса с редкими пальмами с двух сторон дороги, дома и магазинчики. Первое, что нужно было сделать, – найти недорогой уютный ресторанчик и поесть. И такой ресторанчик быстро нашелся – столики под открытым небом и привлекательные фотографии креветок и других вкусных вещей на вывеске. Приятный средних лет мужчина с проседью в темных волосах быстро принес все требуемое (а именно жареную рыбу с картошкой, креветок и вишневое мороженое, а также кофе взрослым и сок Алисе) и с улыбкой заметил:

– А вы голодные. Еще не успели поселиться в отель?

– Успели. Даже успели уже пообедать, но остались голодными, как видите. А вы очень хорошо говорите по-русски. Вы что учились в России?

– Никогда в жизни там не был. Но русский знаю в совершенстве, учил в детстве. Я болгарин. Здесь много болгар и много русских. Кстати, отель «Олимп», в котором Вы остановились, принадлежит почти вашей соотечественнице – она из Украины.

– А… а откуда вы знаете, что мы остановились в «Олимпе»?

Он рассмеялся:

– Как говорят русскоязычные турки «это элэмэнтарно».

– Вот именно – подхватила Ольга Васильевна – Посмотри на свои руки и не задавай дурацких вопросов. Они же при заселении нацепили на нас эти резиновые ленты.

– Ах да! Браслеты… Действительно, не сообразила.

– Не только в этом дело. На самом деле я понял, что Вы из «Олимпа», до того, как посмотрел на эти, как вы говорите, ленты. Только постояльцы «Олимпа» могут придти в ресторан сразу после обеда и кушать с такой… ммм… с таким аппетитом.

– Так вы знаете «Олимп»?

– А кто его не знает? Позорище Анталии! Четыре звезды… Ха! Две с половиной. И то в лучшем случае! Столько жалоб. Его давно уже закрыли бы, если бы не… – Он осекся. – Но мне жаловаться не приходится. Благодаря «Олимпу» у меня всегда достаточно клиентов.

– А почему его не закрыли? – спросила Алиса, и со свистом вытянула трубочкой остатки сока.

Ее мордашка снова светилась от радости, и она явно не возражала обедать здесь все оставшееся время.

– Понятия не имею. Не закрыли.

– Но вы же сами сказали: «Его бы давно закрыли, если бы не…». Если бы не что?

– Разве я так сказал? Так я имел в виду… странно, что его до сих пор не закрыли. Оттуда все бегут, кто туда попадает по ошибке… Еще что-нибудь?

– Принесите счет, пожалуйста. А что значит по ошибке? Туда что и нарочно кто-то приезжает?

– А кто их знает. Так посмотришь, одни мужчины и приезжают. Злые, озабоченные. Ко мне заходили. Как такой посмотрит на тебя – страшно делается. Думаете, отдыхать едут? Вряд ли. Дела у них какие-то тут… Ваш счет.

Он подал счет, который Марина открыла с некоторой тревогой, и добавил: «Сок и кофе в подарок».

– Ой, спасибо. Неожиданно.

– Не за что. Я ведь понимаю, как вам не повезло…

– Послушайте, ваши намеки нас пугают. Что еще не так с отелем «Олимп», можете нам сразу сказать?

– Да, ничего, ничего. А что не закрывают его… Просто хозяйка такая… ну есть люди – везде влезут, со всеми найдут контакт. Приехала сюда 6 лет назад, а уже везде нашла нужных людей. Вот по соседству у нее друг. У него магазин, сувениры всякие, магниты. Шафак его зовут.

– А что сувениры? Тоже всякая дрянь?

– Нет, сувениры у него как раз хорошие. Даже дешевле, чем в других магазинах.

– Мама, давай зайдем! Я Василисе обещала турецкий сувенирчик.

– Ладно, Алис, посмотрим. Это далеко?

– Нет. Соседний дом, вон там.

Магазинчик с сувенирами было видно сразу. Еще у открытой двери стояли стенды, облепленные магнитами, а внизу в коробках лежали веера, куклы в турецких костюмах и ракушки. Около входа стоял большой плюшевый верблюд и к нему было прислонена картонка с надписью «МИ ГАВАРИМ ПА РУСКИ». Не успели они переступить порог, как из-за свисающих занавесом пестрых шарфов к ним навстречу вышел невысокий брюнет. Он с гостеприимной улыбкой широко раскинул руки, как если бы встретил давних знакомых и заговорил с ударением на последний слог: «Здравствуйте́! Заходите́! Что вам предложить? Вы откуда? Москва?».

– Да, мы из Москвы! – радостно сообщила Алиса, теребя шарф. – А вас зовут Шарфак, да?

– Я – Шафак. Откуда́ имя знаешь?

– А мы здесь живем по соседству, у вашей знакомой, – вмешалась Ольга Васильевна. – «Олимп». Вы, конечно, знаете.

– Знаю «Олимп». Вы от Оксана?

– Оксана… Ну да, – сказала Марина, сообразив, что речь идет о хозяйке «Олимпа».

– А сколько стоит верблюд? – перебила Алиса.

– Пятнадцать долларов.

– Мама!

– Алис, ты с ума сошла? Какой нам верблюд, да еще за 15 долларов! Нам бы на еду хватило. Да и как тащить его.

– Для вас скидка́ бальшой ест. Для вас другой верблюда ест, маленький ест. Пашли, – И Шафак с Алисой вышли на улицу.

– Кажется, он решил, что мы знакомые этой его Оксаны, – шепнула Марина. – Ишь ты, «большой скидка ест. Маленький верблюда ест».

Глаза Ольги Васильевны заблестели. «Этим надо воспользоваться, детка. Смотри и учись. Сейчас будет небольшой театральный этюд».

– Мам, ты что задумала? Алиска тебя засыплет.

– Алиска меня поддержит, она с полуслова понимает, когда начинается театр. Ну, послушай! Эта злодейка Оксана нас так кинула, неужели мы не можем получить свой скромный бонус? Сколько мы можем потратить на сувениры?

– С учетом обстоятельств не больше 10 долларов. Ну и вот еще два доллара мелочью, их тоже можно потратить.

– Мы получим за 10 долларов все, что захотим. И того большого верблюда для Алисы. Смотри и учись… Хотя учиться тебе уже поздно, так что просто смотри и не мешай.

Шафак и Алиса вошли обратно, причем Алиса крепко обнимала верблюда чуть меньше первого и смотрела на Марину умоляюще.

– Шафак! (Ольга Васильевна понизила голос) – Шафак, можно вас на минутку?

– Да. Да! Вам что-то понравилось?

– Шафак, мы ведь не просто так к вам пришли, – она взяла его под руку и отвела немного в сторону. – Мы от Оксаны. Вы понимаете? Она сказала, что на вас можно полностью положиться.

Марине показалось, что Шафак немного вздрогнул. Он быстро пристально посмотрел на пожилую даму.

– Так вы от Оксана по делу?

– Вот имен-но, – голос Ольги Васильевны дошел почти до шепота.

– Вам нужен особый товар?

– Да, совершенно верно. И по особой цене. Надеюсь, вы понимаете.

– Да, конечно. Но… это немного неожиданно. Оксана не предупреждала… и вы с ребенком.

– Совершенно верно. Ребенок хочет купить сувениры, что тут такого.

Шафак засмеялся и заговорил вполголоса еще быстрее, чем раньше:

– Да, да…Замечательная идея… Сувениры для ребенка, это хорошо. Ни у кого никаких вопросов…

– В первую очередь нам нужен верблюд. Но платить такие деньги мы не будем.

– Конечно́. Это подарок от мной… не беспокойтесь, бесплатно…

Ольга Васильевна кинула на дочь быстрый взгляд, в котором читалось «Ого!». Алиса, молча, с восторгом смотрела на бабушку.

– Еще нам нужен шарф. Вот тот. Марина, примерь быстренько. Да, твой цвет, определенно… И вон тот посветлее для меня. Так, что еще. Веер, пожалуй…

– Бабушка, черепашку на магните.

– Черепашку. Хотя нет, давайте двух.

Шафак молча подавал все требуемое.

– Сколько это получается?

– Сколько́ у вас ест, это не такой важный… Все правилно…

– У нас два доллара. – произнесла Ольга Васильевна решительно. – Больше нет.

Ну, это уже чересчур! Марина попыталась подать ей какой-нибудь знак, но тщетно. Однако Шафак и глазом не моргнул. Он совершенно спокойно протянул руку и взял монетку. Казалось, даже сама Ольга Васильевна на минутку растерялась, по ходу сложившейся в ее голове пьесы далее должна была идти сцена торга, она настроилась, уже как-то даже подобрала слова и…

– Спасибо. Очень любезно с вашей стороны. Мы пойдем.

– Пойдете? – лицо Шафака приобрело настороженное выражение. – А особы́й товар?

– А ну да, конечно. Покажите нам особый товар! – тоном королевы приказала Ольга Васильевна. Ее невозможно было поставить в тупик.

– Вот, смотрите. Сейчас у нас только это. – И Шафак достал откуда-то снизу маленькую пепельницу.

– Ух, ты! Можно? – Марина протянула руку.

Пепельница была и правда очень изящной, темно синий фон и небольшой светло-зеленый листок посредине. Эта вещичка красиво смотрелась бы на полке, и Марина подумала, что, видимо, гостеприимный хозяин и вправду приберегал ее для особо приятных ему клиентов.

– Вы ведь это хотели? – он внимательно посмотрел на Ольгу Васильевну. (Просто телепат! Откуда ему знать, что она курит).

– Да, это, думаю, то, что надо. Я бы ее взяла.

Шафак молча смотрел на них с каким-то странным выражением. И вдруг Марина резко ощутила тревогу, невесть откуда взявшуюся, ей захотелось схватить Алису и маму за руки и увести из этого места.

– Мам, пойдем, пожалуйста. Алиса устала и жарко.

Шафак продолжал смотреть на них:

– Вам надо много́?

– Мам, пожалуйста!

– Ну, ладно, ладно, идем. Это мы купим в следующей раз, – великодушно пообещала пожилая дама.

– А! Так вы еще придете́?

Ольга Васильевна красиво кивнула:

– Непременно. Всего доброго.

На пороге Марина обернулась. Шафак настороженно смотрел им вслед. Злой взгляд. Марина поежилась.

– Ну и какая муха тебя укусила? – обиженно поинтересовалась Ольга Васильевна по дороге. – Сейчас бы еще и пепельницу себе купила с листочком.

– Мам, тебе не показалось, что он какой-то странный?

– Мне?! Мне это про ТЕБЯ показалось. Что случилось-то?

– Не знаю. Но мне вдруг стало так… не по себе. Почему он подарил нам эти вещи? Что это за пепельница такая волшебная, что вокруг нее столько шума?

– Не преувеличивай. Просто человек хотел сделать нам приятное. Ты же слышала – это особый товар для особых клиентов.

– Все-таки это странно. И, знаешь, вид у него неприятный.

Ольга Васильевна вскинула голову.

– То, что ты видела – результат моего таланта. Да я просто загипнотизировала его своей игрой, вот он и молол всякую чепуху, чтобы удержать нас подольше. Что значит профессионализм! Я сама не ожидала такого эффекта… А вот тебе пора менять работу. Нервы совсем никуда не годятся.