Том 3. Окна РОСТА и Главполитпросвета

Рабочий!

Глупость беспартийную выкинь!

Если хочешь жить с другими вразброд —

всех по очереди словит Деникин,

всех сожрет генеральский рот.

Если ж на зов партийной недели

придут миллионы с фабрик и с пашен —

рабочий быстро докажет на деле,

что коммунистам никто не страшен.

Не хочу я быть советск<ай>.

    Батюшки!

А хочу я жизни светск<ай>.

    Матушки!

Походил я в белы страны.

    Батюшки!

Мужичков встречают странно.

    Матушки!

Побывал у Дутова^*.

    Батюшки!

Отпустили вздутого.

    Матушки!

Я к Краснову, у Краснова —

    Батюшки!

Кулачище — сук сосновый.

    Матушки!

Я к Деникину, а он —

    Батюшки!

Бьет крестьян, как фараон.

    Матушки!

Мамонтов-то генерал —

    Батюшки!

Матершинно наорал.

    Матушки!

Я ему: «Все люди братья».

    Батюшки!

А он: «И братьев буду драть я».

    Матушки!

Я поддался Колчаку.

    Батюшки!

Своротил со скул щеку.

    Матушки!

На Украину махнул.

    Батюшки!

Думаю, теперь вздохну.

    Матушки!

А Петлюра с Киева —

    Батюшки!

Уж орет: «Секи его!»

    Матушки!

Видно, белый ананас —

    Батюшки!

Наработан не для нас.

    Матушки!

Не пойду я ни к кому,

    Батюшки!

Окромя родных Коммун.

    Матушки!

Господин аптекарь, пришлите бром.

Дело в Европе пахнет Октябрем.

Сижу у моря и жду погоды^*.

Не просидеть еще бы годы.

В ставке сидит и думает Деникин:

не вышло бы дело хуже, чем у Романова Ники.

Кабы мне по сапогу-скороходу,

эх, задал бы я от Красной Армии ходу!

Кабы каждого рабочего по полтине продать,

миллионов сотню могли бы дать.

Три битых брели генерала,

был вечер печален и сер.

Все трое, задавшие драла

из РСФСР.

Юденич баском пропи́тым

скулит: «Я, братцы, готов.

Прогнали обратно побитым,

да еще прихватили Гдов^*.

 Нет целого места на теле.

 За фрак эполеты продам,

 пойду служить в метрд’отели

 по ярмарочным городам».

Деникин же мрачно горланил:

«Куда мне направить курс?

Не только не дали Орла они,

а еще и оттяпают Курск^*.

 Пойду я просить Христа ради,

 а то не прожить мне никак.

 На бойню бы мне в Петрограде

 на должность пойти мясника».

Визглив голосок адмирала,

и в нем безысходная мука:

«А я, я — вовсе марала,

Сибирь совершенно профу̀кал.

 Дошел я, братцы, до точки,

 и нет ни двора, ни кола́!

 Пойду и буду цветочки

 сажать, как сажал Николя̀».

Три битых плелись генерала,

был вечер туманен и сер.

А флаги маячили ало

над РСФСР.

Тили-бом, тили-бом!

Стал гореть вильсонов дом^*.

Клемансо бежит с ведром.

Тили-бом, тили-бом!

Попадет тебе, Ллойд-Джордж,

погоди, усатый морж!

Вот Тибет уже восстал, —

накладут тебе с хвоста.

И ирландцы смотрят криво^*, —

накладут тебе в загривок.

Сам Вильсон, —

тили-бом! —

с горя

в стенку

бьется лбом.

Катят вниз буржуи с горки.

Забастовки в Нью-Йорке^*.

Утлый челн буржуев тонет.

Ждут «всеобщей» в Вашингтоне.

Найден склад

в Чикаго

бомб.

Тили-бом, тили-бом!

И в Париже пламя рдеется:

есть уже красногвардейцы.

Старый хрыч, министр Пишон^*,

демонстрацией взбешон.

И премьер их,

Клемансо,

осовел, как сонный сом.

Тили-тили-тили-бом!

Лиги нации ведром

не залить горящий дом!

Я бѣгу, бѣгу, бѣгу,

писать больше не могу.

Изгоняя дух крамольный,

шлю привет из первопрестольной.

В дорогѣ от Волги до Владивостока

издержался жестоко.

И у меня ни копья нѣту.

Гони, Антанта, монету.

Я вам монету гнала, а вас красные гонят.

Не пришлю, сама издержалась^*.

Оседлавши белу лошадь,

мчит Юденич в Смольный…

Просмоли свои галоши, —

едешь в непросмоленной!

Милюков в Москве во фраке —

в Учредилке лидером…

Кто не бросит эти враки,

уши все повыдерем.

Коронованный в Кремле,

правлю я Москвою…

Эй, миленок, слёз не лей,

псом побитым воя.

Всех я красных раскидаю,

сяду я в правители!

Битый шел Колчак к Китаю.

Вы его не видели?

Деньги белым дал не даром —

быть Руси под Лигою!

Мне таких не надо даром.

Уходите с фигою!

Питер бунтом взял эсер!

Флот английский на море!!

Что-то день сегодня сер

в чрезвычайной камере?!

Жил-был король английский,

весь в горностай-мехах.

Раз пил он с содой виски —

вдруг —

скок к нему блоха.

Блоха?

Ха-ха-ха-ха!

Блоха кричит: «Хотите,

Большевиков сотру?

Лишь только заплатите

побольше мне за труд!»

За труд? блохи?

Хи-хи-хи-хи!

Король разлился в ласке,

его любезней нет.

Дал орден ей «Подвязки»

и целый воз монет.

Монет?

Блохе?

Хе-хе-хе-хе!

Войска из блох он тоже

собрал и драться стал.

Да вышла наша кожа

для блошьих зуб толста.

Для зуб блохи!

Хи-хи-хи-хи!

Хвастнул генерал немножко —

красноармеец тут…

схватил блоху за ножку,

под ноготь — и капут!

Капут блохе!

Хе-хе-хе-хе!

У королей унынье.

Идем, всех блох кроша.

И, говорят, им ныне

не платят ни гроша.

Вот и конец

    блохи.

Хи-хи-хи-хи!

Граждане буржуи! Подойдите к Росте!

Надежды бросьте!

Читайте внимательно —

очень занимательно!

Окружили мы Юденича —

куда он денется!

Плачет буржуй…

А еще вчера считал дни и вечера.

Потирает руки:

«Покажет вам Мамонтов трюки!»

Взяли мы Воронеж^* —

его не воротишь!

Взяли Курск^* —

упал деникинский курс!

Взяли мы Ливны^* —

Ллойд-Джордж говорит^*:

«Не дам Деникину ни гривны!»

Да как взяли мы Ромны^* —

стали буржуи томны:

«Ну, да, разумеется,

боятся красноармейца».

Били белых под Царицыном —

Ллойд-Джордж говорит:

«Пора с Коммуной мириться нам».

Что ж, пожалуйте, сэр:

Да здравствует Р.С.Ф.С.Р!

Был Вильсон^* президент хоть куда —

так вот трудился долгие года[12].

В Европе война попадается ему,

Вильсон решает — поеду, разниму.

Говорит: «Что вы делаете?^* Эх!

Колотить друг друга, граждане, грех!».

Видит — не разнимешь, нечего стараться.

Снял фрак и полез драться.

Старые и молодые! Любуйтесь, идите!

Вот он стоит — Вильсон-победитель!

Хочет в сенате похвалиться речью.

Да страшную· · ·[13]

Отпуск на месяц Вильсону дан.

Правильно!..[14]

Как Деникин ни будет жаться,

на этой территории долго не удержаться.

Не до учредиловской риторики

Колчаку на этой «территорийке»!

На этой территории дай-то бог

Не Россией управлять, а парой ног.

А кто для Романова трон ищет,

территорию найдет на этом кладбище.

Опасности мы не умели постичь,

опасность над нами стояла…

Но вот РК партия кликнула клич —

и падают три генерала…[17]

Но зорко, товарищ, беду стереги,

опять у ворот она стала:

тиф, голод и холод — лихие враги —

вот новые «три генерала».

Отравой напоит один бедняка,

другой

леденит его тело,

а после

костлявая злая рука

докончит «блестящее» дело.

На «трех генералов» готовится бич

не хуже «партийной недели»…

Опять РК партия кликнула клич.

Товарищи, слышали все ли?

Таскал верблюдище

с дынями короб.

За день, бедняга,

натрудил свой горб.

Устал верблюд

в тяжелых переходах.

В сад залез

и лег на отдых.

Случайно

хан

проходил по саду,

думает:

«Дай на горбатого сяду».

Вскоре

подошел

толстопузый кадий,

пудов на двадцать прибавил клади.

Мулла проходил,

и думает мулла:

«Сяду и я,

а то куча мала».

Росла на верблюде дармоедов куча,

до самого неба горб навьюча.

Проснулся верблюд

от тяжести лишней,

и все посыпались, как гнилые вишни.

Растоптал и пошел работать верблюд.

Бери пример с верблюда,

рабочий люд!

На белогвардейцев растрачена казна вся.

Даже не осталось ни гроша на рождественского гуся.

С миром не поторапливаться в новом году ли?..

Пока большевики пановьё не отдули.

Новогодие отпразднуем на деньги на чьи?

Не дает Антанта ни гроша на чаи.

Ни году новому не радуюсь, ни новому счастью…

Эх, где ты, Деникин, с участком и с частью?

Что мне этих годов ход?

Каб не новый, а старый являлся год.

Раз

в крещенский вечерок

буржуа гадали:

красного в бараний рог

скрутим мы когда ли?

1. Лили в чашу ярый воск,

опусти свой нос-ка!

2. «Разнесут буржуев в лоск», —

выплыло из воска.

3. Быть Деникину ль с венцом —

погляжу я в зеркало?!

4. Глянул в зеркало — лицо

страхом исковеркало.

5. Расстилали белый плат…[30]

Плат проклятый этот

6. не забудет ихний брат

и в седьмое лето.

7. Башмаки давай закинем,

поженюсь хоть с горя я.

8. Где же взять-то башмаки нам?..

Третья категория^*!

9. Плохо наше дело,

н-да…

В этой грустной думе,

от всего, что нагадал, —

лег буржуй

и умер.

1. Меньшевикам, чтоб могли хвастнуть обновой,

резолюцию дари́м не прошлогоднюю, а новую^*.

2. Всей буржуазной и белой тле

подарим по новенькой пеньковой петле.

3. Колчаку, чтоб в Байкале не утоп зря,

два подарим спасательных пузыря^*.

4. Рабочим Европы принесем в подарок

этот флаг — красив и ярок.

5. А нас богаче раз во сто́,

красноармеец сам подарит Ростов^*.

Затряслися без подмазки

красные ваго́ники.

Дожидайтесь нашей встряски,

золотопого́нники.

Милый мой на красном фронте

забирает города.

Мой платок не очень теплый,

да окраска хоть куда.

Половицей я хожу,

другая выгибается.

Кулаки меня клянут,

бедный улыбается.

Как Юденич в танке ехал,

а Колчак в броневике.

Оказались два злодея

да на красном на штыке.

1. Ходит вокруг да около времени.

Чем разрешится старуха от бремени?

2. Лев родится или овца?

И вдруг — о ужас! — весь в отца.

3. Бык белогвардейский ревет ярый,

рогами и копытами землю роя.

Красным казался год старый,

а новый оказывается краснее втрое.

1. Дворцы сияют,

песнею звуча.

Шакалы!

Закрыли хоть двери б!

Наполнив кровью,

как золото чаш,

об череп

чокают череп[33].

2. Но оборвется

веселия ход,

зря

музыканты наняты.

Таким вот

явится

новый год

на волчий пир Антанты[34].

3. Нет

у нас

виноградных лоз,

голод —

ужины наши,

и влагой

обиженно-горьких слез

мы

щек не наполним чаши.

4. Мы верим:

неся спасенье от

войны

и прочих бед нам,

во всем плодородии

новый год

придет

в венце победном!

Раньше художники,

ландышами дыша,

рисуночки рисовали на загородной дачке, —

мы не такие,

мы вместо карандаша

взяли каждый

в руки

по тачке.

Эй!

Господа!!

Прикажете подать?

Отчего же,

пожалуйста!

Извольте!!

Нате!!!

В очередь!

В очередь!

Не толпитесь, господа!

Всех прокатим

теперь мы вас!

Довольно — вы́ нас!!!

Нельзя ли какова премьера-министра?!

С доставкой в яму

разбивочно и на вынос?

Заказы исполняем аккуратно и быстро!

Смотрите, не завалялась ли какая тварь еще.

Чтоб не было никому потачки!

Россия не ждет.

Товарищи!

В руки по тачке!

Дивятся англичане — чтой-то?!

Везут на тачке Джорджа-Ллойда…

За то везут его на тачке,

чтоб белым

он не давал подачки!

Рабочие, не место фразам!

Чем за буржуем врозь гоняться,

вези, взвалив на тачку разом,

всю воровскую Лигу наций.

У попов под гривой зуд…

Взять министров им с кого?

Бросьте!

Скоро вывезут

и вас

и папу римского!!

Тачку в руки красноармейцам плечистым!

Очисть от белых

Россию

тщательно!

Деникина вывезем,

и гладким и чистым

социалистическое отечество

станет окончательно!

Красную Армию,

истомленную походом,

первую поздравим: «С новым годом!»

В этом новом году,

верим,

к миру всемирному

проложим двери!

Рабочего,

зажатого мором и голодом,

поздравим

с идущим

светлым годом!

Верим,

броней закован в борьбу,

к солнцу

ведешь нас

сквозь рокоты бурь.

Поля

отдавших

войны непогодам

крестьян

приветствуем: «С новым годом!»

Верим,

этого года небо

будет сиять

над горами хлеба!

А тем,

кто белым продался барам,

кто рабочий

мир

утруждает даром,

кто нож

на Коммуну

точит ударом, —

кол

и — в могилу за годом старым!

Кому не ясен истории ход?!

В этот

идущий

двадцатый год

земли

раздробленной

четыре части

в одном сольете

невиданном счастье!

В одно

мировое русло революции

рабочих вселенной

души вольются!

Как и у всяких елок,

у нашей елки

тьма-тьмущая иголок,

и очень колки.

Красив и раззолочен,

но только,

эх!

для зуб буржуя

очень

тяжел орех.

Вот это белых пушки,

из них пока

весь толк, как из хлопушки —

два колпака.

Игрушки все изломаны,

теперь,

взяв ствол,

слегка погладь,

чтоб помнил

про рождество.

От нашей елки выйдя,

помят и вздут,

гнет шапку, лишь завидя,

буржуй,

звезду.

Будущие елки

всегда и везде

этой

красной

украшать звезде.

Некогда

шли трое

к яслям

волхвы

за звездою.

Новую легенду строит

история взамен той.

Во всемирной

идете

ночи

за красной звездой

вы,

красноармеец,

крестьянин

и рабочий —

светлой Коммуны волхвы!

На Двине ль, на Днепре ль, на Дону ли —

гниль и прель с дороги спихнули.

Эй, крестьяне,

рабочие,

в ногу!

На широкую выйдем дорогу!

Но…

дорога закрыта Разрухой!

Как же быть нам с треклятой старухой?

Растревожен рабочий наш улей:

не возьмешь ни штыком,

ни пулей!

За Разрухой —

сынок ее,

Голод…

За работу,

лопата и молот!

За работу

на фронте бескровном!

Станет путь

и свободным и ровным!

Путь проложен

трудом

к новой жизни.

Прочь с дороги, трутни и слизни!

Красным золотом,

солнце, брызни, —

мы навстречу идем

новой жизни!

1. Зажали империалистические гады

Советскую Россию в кольцо блокады.

2. Спасение одно — дело ясное!

Идти сражаться под знамя красное.

3. Мы за свободу стоим на фронте —

вы свободы в тылу не провороньте.

Рабочий Парижа

Коммуну

хотел

на благо выстроить мира.

Коммуну смял Галифе

и тел

груде

могилу вырыл.

Расстрелов дымом объят горизонт,

шабаш буржуев неистов:

буржуйка парижская

тыкала зонт —

в простреленный глаз коммуниста.

Не смыть

убийцам

борцов имена

ни виселицей

и ни тюрьмою.

Во всем урожае

взошли семена,

и в небе

знамена моют.

Россия

сквозь горечь смертей и ран

пробилась,

Коммуну строит,

и снова

Коммуну

в каждой из стран

увидят

в советском строе.

На грязи

у ворот

собирался народ

   праздно.

Стали хмурые в ряд:

«Очень уж, — говорят, —

   грязно!»

Не поспей к ним Совет,

простояли бы лет, —

   сколько?!

Чем стоять так в грязи,

ты ее вывози —

   только!

Хлеб мужик в город вез,

да сломал паровоз —

   чешет ухо!

Тут собрался народ,

стал кругом и орет —

   мол, «разруха»!

Так орал бы лет пять,

мчит газеты опять

   почта!

Слёз чем лить целый Нил,

ты б его починил —

   вот что!

Злятся граждане: «Фу!

Быть нам, бедным, в тифу

   вскоре,

прямо делай что хошь,

заедает нас вошь…

   Горе!»

анитар к ним опять

(им в могиле бы спать

   до́сыта):

«Ты повыскреб бы вошь,

сразу лет доживешь

   до́ ста».

Электрический ток

стал вздымать молоток

   четкий.

Чинят там и тут,

подметают, метут

   щетки.

Каждый сыт и здоров,

вволю хлеба и дров!

   Вещи!!

Чисто!!!

Грязи ни-ни!

Солнце целые дни —

   блещет!!!

Революция — истории красный локомотив —

над Германией мчись!

Всех хватающихся за колеса мети,

дави и чисть!

Эберт, Капп ли —

долготерпенью рабочему последние капли.

Отвернется от России свора их, придется заняться работой иной,

у самих Коммуна встает за спиной.

Эй, господа, с Германии слазьте!

Место очистите советской власти.

Вот что будет вскоре

С Версальским договором[41].

История — старые

повторяет арии.

Кто за Эбертом рейнского

не увидит Керенского?

А за Каппом — буржуазии милого

немецкого Корнилова?

На это рассчитывали[42].

А выйдет так[43].

Вильгельму, насевшему на немецкую нацию,

рабочие такую устроили коронацию[44].

Видит меньшевик — бочка.

Встал

и пошел зубы заговаривать:

«Эй, товарищ рабочий-ка…»

Один втирает очки рабочему миру,

а другие чистят-начищают порфиру.

И пришла опять Германия к тихой пристани —

                       к грязному самодержавному порту.

Мораль такова:

рабочие, заранее меньшевиков гоните к черту.

Коммунисты, все руки тянутся к вам,

ждут — революция? Не она ли?

Не красная ль к нам идет Москва,

звеня в Интернационале?!

Известие за известием, революция, борьба,

забастовка железнодорожных линий…

Увидели в Берлине большевика, а не раба —

бьет буржуев в Берлине.

Ломая границ узы,

шагая горами веков,

и к вам придет, французы,

красная правда большевиков.

Все к большевизму ведут пути,

не уйти из-под красного вала,

Коммуне по Англии неминуемо пройти,

рабочие выйдут из подвалов.

Что для правды волн ворох,

что ей верст мерка!

В Америку Коммуна придет. Как порох,

вспыхнет рабочая Америка.

Есть ли страна, где рабочих нет,

где нет труда и капитала?!

Рабочее сердце в каждой стране

большевистская правда напитала.

Не пощадит никого удар,

дней пройдет гряда,

и будут жить под властью труда

все страны и все города.

Не страшны никакие узы.

Эту правду не задуть, как солнце никогда

ни один не задует толстопузый!

1. Монархистов опора в царской могиле,

быть в ней и всей монархической гили.

2. Что сказать о бедном кадете?

На проливы опираючись, утонут, как дети.

3. Меньшевики в интеллигенции ищут опору,

а ей самой удержаться впору.

4. На кулака опирается эс-эр.

Да кулаки обломает об РСФСР.

5. Анархистов опора — дыра, нуль.

Их не свалить в минуту одну ль?

6. И только коммунистам, опирающимся на армии труда,

никогда и никакой не страшен удар.

1. Нам бы только вот это воскресити^*, —

2. а там хоть трава не расти.

3. Скулит спекулянт: <«Деникин воскре́се!»>

4. Вот это не воскресло б — не было бы спеси.

5. «Учредилка, воскресни!» — меньшевик орать готов…

6. Стоит крест на ней тяжелый, 97 пудов.

7. «Коммуна воскресла!» — поют рабочие.

8. Расступитесь перед ними, которые прочие!

Раньше были писатели белоручки.

Работали для крохотной разряженной кучки.

А теперь писатель — голос масс.

Станет сам у наборных касс.

И покажет в день писательского субботника,

что Россия не белоручку нашла, а работника.

Буржуев в тисках когтя,

вражье упорство ломай.

Буржую и в мае октябрь,

пролетарию и в октябре май.

Сначала

с улиц

грязь вывози,

а то

демонстрации утонут в грязи.

Надо в баню бежать,

пока не поздно,

пока

не заболел

заразой тифозной.

Надо насыпи чинить,

если не скололи лед,

а то поезда весною зальет.

Надо

починить

железнодорожный состав,

чтоб поезда

не замерли, без работы став.

Надо

сор со дворов убрать,

чтоб микробы не множили рать.

· · ·[50]

Надо

май

так праздновать,

чтобы

и пятнышка не было грязного!

Надо, чтоб рабочий контроль

проверил,

каждый ли выполнил роль.

И только

к вечеру,

устав стараться,

на улицы выйдем

для демонстраций!

Мчит Пилсудский,

пыль столбом,

звон идет от марша…

Разобьется глупым лбом

об Коммуну маршал.

Паны красным ткут петлю,

нам могилу роют.

Ссыпь в могилу эту тлю

вместе с Петлюрою!

Лезут, в дрожь вгоняя аж,

на Коммуну паны.

Да оборвут

об штык

об наш

белые жупаны.

Быть под панским сапогом

нам готовит лях-то,

да побежит от нас бегом

выдранная шляхта.

Шляхта ждет конец такой[51].

Ладно,

ждите больше!

А за этой

за войной

быть Коммуне в Польше!

1. На нас Антанта бронированная перла.

2. И то не могла нас взять за горло.

3. Так, конечно же, уйдет без задних ног

этот злющий империалистский щенок.

4. У русских и украинцев клич один:

«Да не будет пан над рабочим господин!»

5. Польша рассчитывает, что мы дремлем после побед.

6. Напрасно!

Всех подымает грозная опасность.

7. И вместо этого панского расчета

8. расчет иной увенчает войну.

1. Лед между народами ломай.

Символ братства для рабочих — Май.

2. Нынче шторы в окне не подымай.

Весть о гибели для буржуев — Май.

3. Глубже борозды на полях вздымай.

Для крестьянина символ сева — Май.

4. Коли хочешь есть, себя трудиться подымай.

Дармоеду-помещику — тяжкий праздник Май.

5. Трудовыми знаменами свод небес занимай.

Для работницы день веселья — Май.

6. Мрачен барыне пролетарский Май, —

на работу иди, бархат, шелк снимай.

7. День труда свободного трудящемуся — Май.

Веселящееся будущее куй! Радостно работы молот подымай!

8. Маялся рабочий, а теперь себя буржуй помай.

Спекулянтам всем не в праздник — праздник Май.

Братство

не задушили

военщины года,

рабочий к рабочему

тянулся всегда.

Встали,

головы за облака.

Руки пожимают через цепи блокад.

А буржуям не нравится.

Подняли ругань,

оттягивают пролетариев друг от друга.

Наполнив воздух злобы звоном,

оттягивают англичанина Ллойд-Джордж с Керзоном.

Русские растоптали буржуазию-тараканьё,

а что ж англичане смотрят на нее?

Раззудись плечо,

размахнись рука,

чтоб в воздухе летали буржуазные окорока.

Товарищи,

не поддавайтесь панике.

Она

делает обыкновенно

из мухи слона.

И вот следствие этого.

Но

и востро держите ухо,

чтоб из слона

не получилась муха.

Следствие этого такое.

Без всякой паники,

но и не зря резво,

идите на фронт —

хладнокровно и трезво.

1. Вести приходят:

«На польском — с победою».

2. Думает рабочий:

«Отдохну и пообедаю».

3. А поляка не добили.

Из мертвых восстал

4. и снова

начинает

бить с хвоста.

5. Чтоб этого не было —

при победе первой

только больше напрягите мускулы и нервы.

6. Если б мы сейчас даже починили весь железнодорожный состав, —

все равно пришлось бы возить не хлеб, а солдат.

7. Почему?

Потому что наступают враги — паны и шляхта.

8. Добейте шляхту,

9. и поедет хлеб в города.

1. Жила-была гидра, у гидры такая голова[52].

2. Снес эту голову Февральской революции вал.

3. А у гидры вторая голова: буржуй толсторожий.

4. Октябрьская революция и эту оторвала тоже.

5. А у гидры новые головы имеются[53].

6. И этих отшибли красноармейцы.

7. А у гидры — голова наново[54].

8. Идите! мурло отшибем паново.

9. И чтоб больше никем не огла́вилась гидра,

надо, чтоб с корнем гидру

рабочий выдрал.

Рабочие столицы,

крестьяне окраины,

слушайте с юга вздымающийся плач!

Это над Киевом,

над столицей Укра́ины,

тешится Пилсудский-палач.

В дикой злобе

отступающий боров

взорвал красоту Владимирского собора.

Чтоб жители неповинные остались без хлеба,

пожаром вокзалов дымится небо.

Электрические станции взорвали. Без света,

без тепла киевляне. Не всё еще это!

Чтоб люди в муках корчились без воды,

сожрал водокачки огонь и дым.

Теперь оцените Антанты проповедь,

что мы-де

разбойники,

а они —

Европа ведь!

Культура — Коммуна. Строители — мы!

А паны —

погромщики,

сеятели тьмы.

Запомните, рабочие,

истину эту:

помощников Антанты

ллойд-джорджев — к ответу!

И нам чтоб не вклеили подобную муку —

на фронт поголовно!

Винтовку в руку!

1. Когда Киев панами был взят,

2. это не значило — в испуге беги назад.

3. Киев взят обратно. Но это не значит еще,

4. что у нас с панами окончен счет.

5. Взятие города — дело малое.

6. Лишь тогда укрепится знамя алое,

7. когда, буржуазию выбив из всех мест,

над панами в Варшаве поставим крест.

8. Пока не достигнута цель эта,

9. Вперед! Под винтовки! За Республику Советов!

1. Ллойд-Джордж Пилсудского поддерживает,

говорит: «На чай тебе дам, лакей мой милый».

2. А Пилсудский погромом по украинским городам идет.

3. Значит и ллойд-джорджи, его поддерживающие, — сами громилы.

4. Мильераны Петлюру поддерживают:

«Иди, мол, против рабочей России биться».

5. Петлюра беззащитных детей и стариков убивает.

6. Значит, и Мильеран, его поддерживающий, — сам душитель и убийца.

1. Раньше иностранцы шли в Россию как разбойники и воры.

2. Кто просто, как немцы, походом идет,

3. кто, как американцы, на железные дороги лапы наложит;

4. кто золотоносные оттяпает горы.

5. И мы им готовили должную встречу —

оружием встречали, а не ласковой речью.

6. Теперь изменилось это.

Рабочие едут в республику Советов.

7. И эти гости-пролетарии, а не буржуи-грабители,

расскажут дома про все, что видели.

8. Рассеют про Россию буржуазную ложь,

что большевики-де на культуру точат нож.

9. Расскажут, что всем пролетариям прочим

рука протянута русским рабочим.

10. Что цель ее трудящимся свободу добыть,

11. что цель ее международных разбойников добить.

12. Поэтому привет вам истый,

итальянские рабочие-коммунисты.

1. Голодные! Пан Украину грабит.

Если вы хотите получить из Украины хлеба —

2. под винтовку! Чтоб на Украине и духа их не было[55].

3. Исхолодавшиеся! Вам дрова подвезти можно только в вагоне.

Транспорт разрушают паны.

4. Значит, чтоб были дрова, в руки — винтовку, панов-громил погоним.

5. Раздетые! Чтоб одежда была — надо, чтоб работали заводы

Наступление панов нас от заводов отрывает.

6. Поэтому все, кто хотят одетыми быть, —

на фронт отбивать пановьё! В красноармейские стройтесь взводы.

1. Ллойд-Джордж науськивал

польского буржуя на рабочего русского.

2. Радуется — польский орел парит.

3. Разгромил Пилсудский Киев — рад.

4. Да делающееся за спиной не заметил бритт:

5. Советскую республику получай-ка, брат!

6. Так, не разобравшись в русском вопросе,

вопрос этот придется Ллойд-Джорджу бросить.

1. Если ты все лето пела,

2. так зимою попляши!

3. Надо летом делать дело,

4. чтоб зимой сидеть в тиши.

5. Чтоб в тепле зимою быть,

6. надо летом лес рубить!

1. Голодный! На Украине хлеба залежь.

2. Голой рукой его взять нельзя лишь.

3. Но можно так его достать[56].

4. Для этого красноармейцем нужно стать.

5. И тогда, отогнав от хлеба во́ра,

6. все мы сытыми будем скоро.

1. Взмолились белогвардейцы о заступнике ангеле.

2. Пришел этот ангел в облике Керзона лорда и стал у красных просить о Врангеле[57].

3. Пощадил. А Керзон — Врангелю в руки нож.

4. Оправдывается Керзон в Англии:

не послушал, мол, Врангель. Ну что ж!

5. Товарищи, разгромите идущие с юга тучи,

6. да, кстати, и ллойд-джорджев помогать отучим.

1. Посредине нет пути:[58]

2. или за ним[59],

3. или за ним идти[60].

4. За этим пойдешь — сюда попадешь[61]

5. За этим пойдешь — это найдешь[62].

6. Эй, интеллигенты! Вы бы

поскорее делали выбор.

1. Товарищи! Опасность смотрит грозно[63].

2. На фронт, товарищи, пока не поздно!

3. Старается свора капиталистов — англичан и французов[64],

4. хочет, чтоб на Россию рабочую навалилось панское пузо.

5. · · ·

6. · · ·

1. Без глаз не нацелишься[65], не подымай рук.

2. Только зря перестреляешь всех вокруг.

3. Подстрелишь невиноватого,

4. а тот, кто нужен,

без всякой помехи продолжит ужин.

5. А только сниму повязку — ага!

6. Сразу рабочий увидел врага.

7. Зря, буржуй, подымаешь вой,

непримирим враг классово́й.

8. В одной — винтовка,

9. в другой — книга, — вот вооружение против капиталистического ига.

1. Против юга готовьте красные брони.

2. Баронское наступление — тылу удар.

3. Удар барона — по фронту труда.

4. Не прекратить России стона,

если Врангель уголь утащит с Дона.

5. Чтоб голод победить, и холод, и тиф,

6. надо на юг с винтовкой идти.

1. Врангель верховным правителем себя объявил.

2. Товарищи! — вот мишень для винтовок.

3. Крестьяне! — вот новая цель для вил.

4. Бывали и раньше «верховные правители»[66].

5. Конец одинаковый правители видели[67].

6. Товарищи! Чтоб не попасться в баронские сети,

скорей разделайтесь с правителем и с этим.

1. Почему меньшевистская братия забастовкам рада?

2. Потому, что забастовки фронт лишают снарядов.

3. Без снарядов же не отразишь нашествие па́ново,

4. а под буржуя попадешь на́ново.

5. Пэотому — долой нанятых капиталом!

6. Все объединяйтесь под знаменем алым!

1. Пилсудский и отродье па́ново,

идущие самодержавие восстановить на́ново.

2. Генерал Врангель, палач Юга,

идущий топливо отнять и уголь.

3. Если светлый хочешь видеть день,

красноармейскую звезду скорей надень.

Покажите силу и пану и барону.

Эй, товарищи,

все на оборону!

1. Захотелось в цари пролезть барону.

2. Думает, рабочих поведу, как баранов,

3. Товарищи, на оборону!

4. Господин барончик,

радоваться рано!

5. Не тронь Коммуну, заносчивое бароньё!

6. Как бы самим

капиталистам

не попасть в бараньё![68]

1. Оружие Антанты — деньги.

2. Белогвардейцев оружие — ложь.

3. Меньшевиков оружие — в спину нож.

4. Правда,

5. глаза открытые

6. и ружья —

вот коммунистов оружие.

1. Фронт первый номер —

старайся, чтоб пан помер.

2. Фронт второй —

Врангелю могилу рой.

3. Фронт третий —

смотри, чтоб враги подохли эти[69].

4. Четвертый фронт — фронт труда.

Обрушь на разруху за ударом удар.

5. Пятый фронт внутри нас:

расхлябанность из сердца вырвите враз.

6. Победите на этих фронтах, и тогда

радостью засветятся <…>[70]

Что такое II Интернационал?

Это чуть-чуть (на версту)

правей коммунистов

и чуть-чуть (на вершок)

левее кадетов.

Нас с буржуями оженить в одном венце —

вот II Интернационала цель.

Какая будущность предстоит им?

Убедиться, что капитал и труд непримирим.

А что такое Интернационал Третий?

На винтовку полевее буржуев эти[71].

Их примиришь в соглашательском венце ль?

Их лозунг: «Пролетарий, в буржуя цель!»

Будущность III Интернационала ясная —

расцветет под ним вселенная красная.

1. Отчего буржуи сидят у Европы на шее?

2. Отчего на фабриках капиталист, а не завком?

3. Оттого, что вожди рабочих в Европе не за оружие взяться зовут,

4. а только чешут языком.

5. И нам на шею сядут воры[72],

6. если станем слушать меньшевистские разговоры.

Оружие дипломатов Антанты — язычище.

Так наврут европейскому рабочему,

что не наврешь чище!

«Мы-де

ни Врангелю не помогаем,

ни Польше,

мы, мол,

мира жалаем,

чего больше!»

А ихние наймиты

здесь же рядом

в Польшу

шлют

снаряд за снарядом.

Попробуйте поверьте —

доверуетесь до смерти!

Рабочие,

забудьте дипломатический язык.

Ваш язык —

пушечный зык!

Разговоры — ерунда,

разговоры — нуль!

Язык рабочего —

язык пуль!

Речь одна в положеньи таком —

не языком вертеть,

а штыком!

Шел на Русь, да не ухарь купец,

маршал-пан — удалой боец!

Думал красных пан удавить,

думал пальбою весь мир удивить!

Шлет ему Англия кучи добра:

танки,

людей

и подол серебра.

Вот он

и в Киеве,

весел и пьян,

грабит,

громит

и насилует пан.

Красноармеец навстречу ему.

Думает пан

«Подойду, обниму!»

Мрачен конец ухажора был:

чуть

и штаны захватить не забыл.

1. Твой первый враг —

польское пановьё, —

2. не убьешь его —

петли тебе понавьет.

3. Дезертир —

твой враг второй.

4. Дезертир

для врагов

прорывает строй.

5. Твой третий враг —

грязь и вошь, —

6. тебя убьет,

если ты не убьешь.

1. II Интернационал — карточный домишко!

Могла б хвостом его сбить и мышка.

2. Был моментально революцией сдут…

Какая же причина тут?

3. Причина та, что капиталиста и рабочего

примирить хотел.

4. Плохая почва.

5. Пролетарская революция, — другого выхода нету.

6. Готовьте III Интернационалу почву эту[74].

1. Когда разгрызлись страны в империалистской войне,

2. остановил их Интернационал II? Нет!

3. Пролетарская революция разразилась когда,

4. отвернулся II Интернационал? Да!

5. Поэтому, пройдя по обломкам этим[75],

6. строится пролетариат Интернационалом Третьим.

1. У рабочих Европы от ярма на шее пена,

2. а Шейдеманы и Каутские Второго Интернационала

успокаивают их: «Не возмущайтесь, освободитесь постепенно».

3. Смирились, подавили рабочие ропот.

И стонет под капиталистами пролетарская Европа.

4. Пролетарии, не стойте, глазки пуча,

5. идите в ряды мирового Всевобуча^*.

6. Чтоб петля не стала у́же,

7. пролетарии Европы, беритесь за оружие.

8. И тогда, знамена взвивши а́ло,

объединясь под сводом III Интернационала,

9. пролетариат стеною станет, непобедим,

и власть буржуев рассеется, как дым.

1. Товарищи! Не забывайте о бароне и пане.

2. Лезет, руку подав барону.

3. Рабочих утопить в кровавой бане.

4. Товарищи! Все на оборону!

5. Чтоб победителями выйти,

бейтесь без у́стали.

6. Без у́стали заводами дымите.

1. Солдаты самодержавной армии мясниками бывали.

2. Только и умели делать, что резали и убивали.

3. А Красная Армия — армия труда.

4. Лишь защищаясь, рука ее наносит удар.

5. Лишь враг сражен и о пощаде молит,

6. умей винтовку сменить на молот.

1. Без хлеба,

2. без того, чтоб был уголь.

3. Чтоб был хлеб, надо, чтоб пан на Украи́не не был.

4. Для того чтоб уголь был, должен быть Врангель прогнан с Юга.

5. Если и того и другого погоним,

6. паровоз, насытившись углем, хлеб повезет в вагоне.

1. Если белогвардейщину не добьем совсем,

2. белогвардейщина снова встанет на́ ноги.

3. Если пана добьем и сложим руки,

4. руку к рабочему протянет Врангель.

5. Пока не укрепится красное знамя, —

6. винтовка не может быть брошена на́ми.

1. На две раскололся равные части старый буржуазный мир.

2. Они.

3. И мы.

4. Кому достанется победа: нам?

5. или им?

6. Куда свинье разрыхленной справиться с железом рабочих мускулов!

Ясно — мы победим!

1. С одной стороны, снаряжение Польше,

2. с другой — большевикам почтенье великое.

3. С одной стороны, возобновил торговые сношения,

4. с другой стороны — извольте эполеты для ношения.

5. Вопрос: как быть?

6. Ответ: с двух сторон бить.

Лига наций — европейский пожарный —

нюхает, не пахнет ли буржуазией жареной?

Увидит над Венгрией сноп огня,

мчится тушить, пожарных гоня!

Взовьется над Германией революции сноп,

сейчас же:

«Пожарные,

заливайте,

стоп!»

Растерялся пожарный —

          чересчур а́ло

огонь идет из III Интернационала.

А ну, товарищи,

весь мир подпалите-ка,

чтоб Лига наций не затушила политикой.

1. Англия за Польшу просит. Для чего?

2. Нетрудно понять:

с просьбой лезет не в первый.

3. Для того чтоб, пока дипломаты будут на Красную Армию пенять,

4. паны б собрали резервы,

5. чтоб снова угрозой рабочим быть.

6. Поэтому надо не увлекаться переговорами, —

бить пока что и бить.

Ха, ха, ха, ха, ха…

Можно со смеху умориться:

Врангель предлагает Советской России мириться.

«Я, — говорит он Керзону, — помирюсь,

только пусть меня признает Советская Русь».

Призна́ем обязательно,

как не признать

такую родовитую знать!

Тако́ва у Врангеля увидите министра финансова —

стоит посмотреть только на́ нос его!

Будут

у такого

финансы хороши,

будет

за водку

выколачивать гроши.

А министр юстиции

еще почище.

Посмотрите только

ему на кулачище.

Не успеем и оглянуться тут,

как в России всей равномордие введут.

А вот и иностранных дел министр,

перед дипломатами Антанты старается, быстр.

Не пройду и премьера ихнего мимо я,

вот он,

с товарами за плечами, орет:

«А вот подходите!

Единая-неделимая!»

Правильно, не врет.

По частям не продаст,

ждет, за неделимую

кто сразу даст!

Товарищи красноармейцы,

как в Крыму будете,

всё это правительство «попризнавать» не забудьте.

Подходи, рабочий!

Обсудим, дай-ка,

что это за вещь такая гайка?

Что гайка?!

Ерунда! Малость!

А попробуй-ка

езжай, ежели сломалась.

Без этой вещи,

без гайки той —

ни взад, ни вперед.

Становись и стой!

Наконец отыскали гайку эту…

Прилаживают…

Никакой возможности нету!..

Эта мала,

та велика, —

словом,

не приладишь ее никак.

И пошли пешком,

как гуляки праздные.

Отчего?

Оттого, что гайки разные.

А если гайки одинаковые ввесть,

сломалась —

новая сейчас же есть.

И нечего долго разыскивать тут:

бери любую —

хоть эту, хоть ту!

И не только в гайке наше счастье.

Надо

всем машинам

одинаковые части,

а не то, как теперь —

паровоз и паровоз, —

один паровозом,

а другой, как воз.

Если это

поймет

рабочего разум —

к Коммуне

на паровозах

ринемся разом.

Кто виноват,

что снова встретил Врангеля я?

  Англия!

Эй, товарищ,

что делать,

если новый лезет государь?

  Ударь!

Если Врангеля и пана добьем,

мир будет тогда?

  Да!

1. Рабочий, не смотри Антанте в рот^*.

2. Ртом Антанта, наверное, только врет.

3. Вырви язык, чтоб не лила елей.

4. Посмотри на руки лучше ей.

5. Нанесет тебе этими руками смерть,

6. если будешь без дел Антанте верить.

7. Ты пану покажи, каков ты в драке.

8. Врангелю покажи, где зимуют раки.

9. Расправься со всеми буржуазными псами,

10. да так, чтоб и хозяева попрятались сами.

11. И если так к Антанте придем мы,

12. то уж наверное получим мир.

1. Граждане! Зарубите себе на носу,

вот что Врангель и паны́ России несут.

2. Мы, говорят, восстановим —

будет Россия рада[76].

3. Расстреливайте каждого третьего.

Смотрите, чтоб был порядок.

4. Мы, говорят, землю у большевиков отнимем,

обратно народу вернем.

5. Правильно, каждому будет свой участок.

Как угодно располагайся в нем[77].

6. Мы, говорят, против насилия. Свободу дадим всем.

7. Правильно, в какую хочешь сторону шагай,

<нрзбр> шагов семь[78].

8. Разговор один на обещания их —

иди на фронт весел и лих.

1. Коль дадим мы пану лезть,

2. сами скрестим руки ж, —

3. хлеб с Украйны пану есть,

4. нам же с маслом кукиш.

5. На фронт добровольцами — вот клич,

6. чтоб не кукиш есть, а кулич.

1. Если в красный город белые войдут,

меньшевики сейчас же тут как тут.

2. Прилипают к сюртуку генеральскому молью.

3. Встречают победителей хлебом и солью.

4. А когда над городом красное знамя,

5. к нам примазываются, идут за нами.

6. На врага заряд — забивайте туго.

7. Но и от такого избавьтесь друга[79].

Хороша Коммуна!

И сад здоров!

Пройти бы туда,

да глубок ров.

Колчаком бы его заполнить, —

тощий,

не заполнишь рва,

сухой, как мощи.

Попробуем, что ли,

Деникина выкинем,

может быть, ров

заполним Деникиным!

Заполнили,

да не очень.

Вот Юденич толст:

из него

хороший получится мост.

Мельче,

но всё еще не заполнился ров,

сыпьте туда,

товарищи,

панов!

Теперь

посыпем мелкую челядь,

Врангелем забьем

хорошенько щели.

Чтоб путь был совсем ровным,

надо этим щебнем посыпать ров нам[80].

Ров заполните,

и открыты пути,

можете

свободно

к Коммуне идти!

1. Коммунистам отвратительно во́йны весть.

Цель их Коммуны здание возвесть.

2. Да приходится смирять рабочий зуд,

того и гляди леса перегрызут.

3. Отогнали одного. Убежал бит.

Взялись за стройку… Новый долбит.

4. Отогнали — и за работу. Новые два

все леса не перегрызли едва.

5. Красноармейцы, охладите у барона пыл!

6. Красноармейцы, панов отгоните от стропил!

7. Никто не сунется после трепки той.

Становись, возноси и скорей дострой!

1. Если жить вразброд,

как махновцы хотят,

2. буржуазия передушит нас, как котят.

3. Что единица?

Ерунда единица!

4. Надо

в партию коммунистическую объединиться.

5. И буржуи,

какими б ни были ярыми,

6. побегут

от мощи

миллионных армий.

1. Красноармеец, заруби себе на носу —

вот что паны и Врангели народу несут.

2. Земля — народу[81].

3. Рабочим — свободу[82].

4. Бездомным — по жилищу[83].

5. Голодным — пищу[84].

6. Такова белогвардейщина.

Не покоряйся ей!

Бей!

1. Раньше была война национальная,

2. стала теперь война классово́й.

3. Теперь каждый буржуй друг буржую.

4. Каждый пролетарий пролетарию свой.

5. Мы воюем с панским родом,

а не с польским трудовым народом.

6. И не с панами мы заключим мир,

пролетарию руку протянем мы.

7. Чтоб этого достигнуть и не воевать больше,

объединитесь, пролетарии России и Польши.

1. Если пустим так разговаривать Керзона,

2. если испугаемся фошевского^* звона, —

3. мир такой получим мы[85].

4. Если будем с Антантой разговаривать гордо,

5. если будем винтовку держать твердо, —

6. такой Россия получит мир[86].

7. Поэтому на ноту Антанты ответ:

мира с панами у красных нет.

8. А если думают паны набеги бросить,

то мир у России сами попросят.

1. Хлеб-соль ешь —

2. а панов режь.

3. Услышат звон —

4. знайте, где он.

5. Хлопы дерутся —

6. у панов чубы болят.

7. Коготок увяз —

8. всей птичке пропасть.

9. Кончим дело —

10. гуляй смело.

11. Лес рубят —

12. щепки летят.

1. Лезет насесть на рабочего.

2. Идите новоявленного, верноподданные, потчевать.

3. Встречайте его таким звоном.

4. Хлеб-соль подносите таким фасоном.

5. И, проведя сквозь народное ликование и вой,

6. такую коронацию устройте Москвой.

Что делать?

Паны идут верховодить тобой.

 В бой!

Врангель

лезет царем насесть,

как быть?

 Бить!

Какой разговор с социал-соглашателями,

бывшими министрами Деникина и Колчака?

 Чека!

Что делать?

Голод идет со своей разрухой-сестрой.

 Строй!

1. Пан Пилсудский горделиво

прямо в Кремль вчера спешил.

2. Что не ржешь, мой конь ретивый,

что ты шею опустил?

3. Не хотел переговоров,

грит: «В Борисов поезжай^*».

4. У осла бывает норов,

хоть прикладом вышибай.

5. Всё ж Чичерин, добрый батя,

вновь мириться захотел,

6. грит: «Теперь поедем, тятя,

чай, ты малость поумнел?»

7. Раскричался шляхтич гордый:

«Нет! А хошь — езжай до Минска^*.

8. Хоть мы и с побитой мордой,

сила наша исполинска!»

9. Испужалися мы снова,

ан, гляди, и Минск уж наш!

10. Что ж ты, пан, не держишь слова?

Аль в Варшаву приглашашь?!

11. Тут Дзержинский наш с улыбкой:

«Что ж, — должно, поедем шибко.

12. Хошь добром, не то нагайкой,

пан Пилсудский, в Чрезвычайку!»

1. Капиталисты-буржуи

2. и помещики-бары —

два сапога из одной пары.

3. Чтоб землям и фабрикам нашими быть,

надо и тех

4. и этих бить.

5. Крестьянину же и рабочему жить дружно.

6. И будет всё, что трудящимся нужно.

1. Рабочий без хлеба — умереть готов.

2. Без хлеба не будет никаких городов.

3. А деревне не прожить без этой стали.

4. Вот что без города деревни б делать стали[87].

5. Чтоб цвела сторона и эта и та,

надо, чтоб деревни городам помогали,

6. а деревням — города.

1. Ненавистью древней

против городов

2. горели деревни.

3. Трудились крестьяне,

4. а городу всё мало,

всё утроба городская отнимала.

5. Хлеб подай, мясо подай —

жрали сидящие в городах господа.

6. А взамен — ничего деревне той,

и стонали деревни под голодом и темнотой.

7. Так озлобили крестьянина господа эти,

что он и рабочего в городах не заметил.

8. Прошли денёчки те, что были,

господ в городах рабочие сбили.

9. Теперь в городах брат твой

такой же, как ты, рабочий трудовой.

10. Ты рабочему городскому — друг, тебе друзья — они.

Пролетарий деревни, пролетарию города руку протяни.

11. Дайте городу всё, чем деревни богаты,

12. а город всё, чем богат, понесет в деревенские хаты.

1. Крестьяне! Вы только должны быть рады,

если за хлебом продовольственные придут отряды.

2. Как белогвардейцы, хлеб не отнимаем мы.

3. Крестьянин, хлеб, который ты дал,

к рабочим голодным пойдет в города.

4. Фабрики задымят,

лишь рабочий насытится.

5. Новенькие косы заблестят,

6. засияет утварь,

7. горы навалятся ситца.

8. Крестьянин, ждать не будешь долго,

это принесет тебе рабочий в счет долга![88]

9. И вместо жизни теперешней в старье и в грязи́,

10. будет жизнь такая, что хоть рот разинь!

11. Вот почему, если красный просит пуд — давай тридцать:

12. всё возвратится тебе сторицей!

1. Кажется,

небольшая вещь камень, —

2. а сверзишься,

ежели окажется под ногами.

3. Что Врангель?..

— Небольшой нарыв

на необъятности советских нив.

4. А во-время не уничтожишь <этот пузырь>,

5. за пузырем пузыри разрастутся, как арбузы́.

6. На фронт сразу!

7. Срежьте нарыв, чтоб не распространять заразу!

1. Товарищи, чините паровозы больше.

2. Мчите красноармейцев к панской Польше.

3. Взмахивайте молотом, отделывайте за́ново.

4. Взмах — и треснет голова па́нова!

1. Товарищ, если ты ешь кусок хлеба,

2. помни: чтоб завтра тоже кусок есть —

надо, чтобы Врангель угрозой не был.

3. Товарищ, если ты пьешь воду,

помни, что для водопроводов нужен уголь.

4. А чтоб уголь был, надо Врангеля прогнать с Юга.

5. Товарищ, если ты летом устал

и хочешь на юг, резвиться на даче,

6. помни: надо Врангеля с Юга гнать.

7. А иначе…[89]

1. Щадите пленных!

2. Помните, красноармейцы, когда будете брать их,

3. о польских рабочих,

наших братьях.

4. Помните,

встретясь с врагами в поле,

5. что рабочие

идут

не по доброй воле.

6. Так в Польше держат рабочего[90].

7. В бараний рог их в Польше гнут,

8. воевать их гонит

только кнут.

9. Образуются, очутившись на нашем месте[91],

10. и в панов

ударят

с нами вместе!

11. Бей панов,

к победе иди!

12. Но если

в плен рабочий —

щади!

1. Мы и до войны хотели мириться,

2. да паны не хотят.

3. Красная Армия панов зажала, как котят.

4. Лезет мириться теперь пановьё,

помогает Антанта во всю мочь.

5. Ладно, помиримся, только голову не морочь.

6. С рабочими Польши заключим мир.

7. А с панами так покончим мы.

1. Если будем голодать, причины вот:

первая — недород.

2. Недород оттого, что разруха.

3. Если б разрухи не было, по каналам пустили бы океаны вод, —

разве было б тогда сухо?

4. А вторая причина вот:

Врангель хлеб изо рта рвет.

5. Добить разруху,

6. белых добить,

7. и недородам никогда не быть.

1. Красная Армия пана из Киева попросила.

2. Этого мало. Не иссякла панская сила.

3. Выкинули пана из Вильно.

4. Это еще не победа. Не смотрите умильно.

5. Вышвырнули Пилсудского из Гродно.

6. Мало. Мира еще не подано.

7. Вышвырните всех белогвардейцев из их гнезда.

8. Только это может мир России дать.

1. Товарищи, в миролюбие Антанты не верьте.

2. Антанта только временем вертит.

3. Польша через Антанту мириться просится,

4. а сама готовится, чтоб снова броситься.

5. Шляхта подбита, конец не пришел едва ей.

6. Чтоб был мир — бей ее, опомниться не давая.

1. Товарищи, помните о Врангеле бароне!

2. Везет ему Англия непробиваемые брони,

3. Америка — сухари и консервы,

4. Франция — инструкторов (уже приехал не первый).

5. Чтоб врангельщина разрастись не могла бы,

6. добейте — он слабый.

Если жить не хочешь зимой в стуже, —

иди на фронт в минуту ту же!

Если не хочешь

зимой голодать —

на фронт!

Чтобы Врангелю

разрастись не дать!

Если не хочешь,

чтоб осенью

затопила разруха, —

иди на фронт, пока сухо.

Словом,

и зимой,

и осенью,

и летом —

на фронт добровольцами:

спасенье в этом.

1. Что делать, чтоб сытому быть?

2. Врангеля бить!

3. Что делать, чтоб с топливом быть?!

4. Врангеля бить!

5. Что делать, чтоб одетому быть?

6. Врангеля бить!

7. Врангеля бить,

сжать винтовку рукой, —

выход один,

не может быть выход другой.

1. И остатки буржуазии русской,

спекуляцией взрастившей пузо.

2. И империалисты-французы.

3. Все — Врангелю идут на подмогу.

4. Товарищи! Нам помогать некому.

Себе поможем сами.

5. Крестьяне и рабочие! Винтовка с нами.

6. Покончим с буржуазными псами.

7. Дружно, товарищи, в ногу!

1. Шляпами панов не забить,

2. Врангеля шапками не закидать.

3. Шапок не хватит.

4. Надо штыкам работать дать.

5. Помните о Врангеле в городах,

6. помните о панах в хате.

7. Кто хочет хлеб защитить и дом,

кличьте клич:

«На фронт идем!»

1. Смотрите делающееся у военных действий в театре.

2. Печальная мелодрама на Западе.

Смотрите с грустью, слезами не закапайте:

«Куда, куда вы удалились…»[92]

3. На Востоке скушные арии — Семенов кончает^* «Жизнь за царя^*».

4. На фронте внутреннем, после стольких мен,

с большевиками меньшевистская Кармен.

5. Западного театра пока нету.

Пока на Западе театр марионеток.

6. А на южном театре без всяких нот

нам самим придется петь из «Гугенот»[93].

7. «Бедные овечки» —

разыгрываются в ВеЧеКа[94].

8. На северном — концерт не разыгрался бы нами —

вальс «Над волна́ми».

1. Товарищи! Крестьяне бывают разные:

есть крестьяне бедняки-пролетарии,

2. есть середняк крестьянин,

3. а есть и кулак-буржуй.

4. Коммунисты — друзья бедняка-пролетария, друзья середняка.

5. Только с кулаками их не примиришь никак.

6. Этих мироедов, доведших крестьян до сумы, —

из каждой деревни гоним мы.

7. Народу перейдут поля и леса,

8. народу трудовому скот перейдет,

9. народу трудовому груды машин:

10. сей, жни, паши!

11. Груды добра трудящимся давая,

зацветет земля республики трудовая.

1. Крестьянин, ты даешь рабочему хлеба пуд.

2. Рабочие тебе машины пришлют.

3. Книги пришлют.

4. Книга присланная тебя научит,

как землю обрабатывать лучше.

5. Ты эту книгу изучишь.

6. Ты этой машиной запашешь.

7. И в результате на каждый пуд — два пуда

тебе прибавки будет.

1. Снятся дурню чудеса:

2. мчит без колебаний…

3. На Кубань привел десант,

4. мчит в Москву с Кубани.

5. Плохо кончилась мечта же, —

так себя вознес сам,

6. что и не заметил даже,

как расшибся носом.

7. Лапу ничью не оставим на горле.

Эй!

С панами покончите скоро ли?

Сья история была

в некоей республике.

Баба на базар плыла,

а у бабы бублики.

Слышит топот близ её,

музыкою ве́ется:

бить на фронте пановьё

мчат красноармейцы.

Кушать хотца одному,

говорит ей: «Тетя,

бублик дай голодному!

Вы ж на фронт нейдете?!

Коль без дела будет рот,

буду слаб, как мощи.

Пан республику сожрет,

если будем тощи».

Баба молвила: «Ни в жисть

не отдам я бублики!

Прочь, служивый! Отвяжись!

Черта ль мне в республике?!»

Шел наш полк и худ и тощ,

паны ж все саженные.

Нас смела панова мощь

в первом же сражении.

Мчится пан, и лют и яр,

смерть неся рабочим;

к глупой бабе на базар

влез он между прочим.

Видит пан — бела, жирна

баба между публики.

Миг — и съедена она.

И она и бублики.

Посмотри, на площадь выйдь —

ни крестьян, ни ситника.

Надо во-время кормить

красного защитника!

Так кормите ж красных рать!

Хлеб неси без вою,

чтобы хлеб не потерять

вместе с головою!

Типографы книги делают.

Не говорят чушь:

пусть, мол, другие не читают.

Сам сработал — сам и читать хочу.

Наоборот, и учителям велит,

туда же, куда и докторам, идти:

учить крестьянина грамоте.

Не помогли бы крестьянину лишки,

если б рабочие только читали книжки.

И ты, крестьянин, не говори всем:

«Сам сработал — сам и съем».

Наоборот говори:

«Чем могут,

деревни городам помогут».

Если б, сделав паровоз,

изрекли б рабочие:

мы хотим, чтоб нас лишь вез, —

как хотите, прочие;

вас, плетущихся пешком,

мерил оком барина,

гнущих спину под мешком,

прошибай испарина;

подняло б крестьянство вой,

коль под синим небом,

по дорожке б столбовой,

дохло б вместе с хлебом.

Брось, крестьянин, петь «не дам»,

позабудь про ругань,

ни рабочему, ни вам

друг не жить без друга.

Эй, крестьянин, посмотри:

в голоде и в жажде

так рабочий года три

день трудится каждый.

И в казну не лишний пуд —

всё сдает он это,

сам же ходит не обут,

ходит неодетый.

И советская казна

труд их пота, крови

между всеми делит — на,

каждый с каждым вровень.

Будет мало — мало всем,

вдоволь — всем чтоб вдоволь,

а не то что сам, мол, съем

то, что сам сготовил.

Отдает рабочий всё,

с вас же просит лишек,

так несите ж хлеб из сел,

крестьяне, лише.

Дай с врагом покончить, брат,

чтоб не лезли бары,

и разбухнут от добра

у крестьян амбары.

          Власть советская любит ли мужика?

          Вопрошения бросьте праздные!

          Мужика с мужиком не сравнить никак,

          мужики бывают разные.

          Подходи, посмотри, как средь бела дня

          пред тобою пройдут показанные.

Вот крестьянин бедняк,

вот крестьянин средняк,

а вот кулаки буржуазные!

Наша власть к кулакам не была добра —

говорит без виляний и хитрости:

«Обери кулака, кулака ограбь,

надо все из жирнющего вытрясти».

Крестьянин средняк будет вслед за ним —

этот много милее и ближе нам.

С нами делится он, мы его охраним,

чтобы не был никем обижен.

Для крестьянина бедняка-батрака

власть советская грабит богатых.

К тем советской власти щедра рука —

кто без хлеба, скота и хаты.

Антанта развалилась.

Прошел военный зуд,

и скоро ихнью милость

на кладбище свезут.

Печальны речи Сфорцы^*,

в парламенте юлит:

«Антантовы запорцы,

мол, красные смели.

Что им блокада наша?

Ясна рабочих речь.

— Антантушка, мамаша,

ты красным не перечь^*. —

Коммуны этой бредни —

как мух июльских рой.

Стал властвовать намедни

совдеп над Бухарой^*.

Ллойд-Джордж стал с ними знаться.

Я только что из Спа^*, —

вконец, вишь, Лиги наций

расклеилась изба.

Грызут друг другу глотки,

военный делят приз, —

Вильсон чуть из-за лодки

Ллойд-Джорджа не загрыз.

Сказать вам это, ох ли,

не будет с горем слад:

сама Антанта сдохла

недели две назад».

Пришел к Мильерану Врангель.

«Хочешь, — говорит, — храм Христа спасителя

продается за рупь за двадцать?»

На рубле удалось сторговаться.

Рупь небольшая монета —

пропил и нету!

Пропил и пришел опять.

«Кремль, — говорит, — купить не хотите ли рублей за пять?»

Ну, думает Мильеран, Кремль — вещь редкостная,

один в мире.

Дал четыре.

Четыре рубля больше, чем рупь,

нализался Врангель — живой труп.

Встал с похмелья, денег ни копья, с пересохшим ртом.

Пришел к Мильерану: «За двести рублей всю Россию продаю гуртом».

«Это можно!

Бери всё что есть — 176 руб<лей> 40 коп<еек> и кошелек порожний».

Рад Мильеран до обалденья.

Едет в свои владенья.

Встретил на границе красноармейца.

«Кремль, — говорит, — у вас имеется?»

«Как же, есть».

«Тогда потрудитесь меня в Кремль провесть:

я его купил, он теперь мой».

«Проводить — проводим, да не в Кремль, а домой».

Смысл ясен: чтоб не вышло глупо,

без хозяина не делай покупок.

1. Эй, товарищ! Если ты пришел на Сухаревку за рубахой,

перед «Окном сатиры» на минутку стань.

2. 7 500 000 пудов хлопка приготовил для нас Туркестан.

3. Если б этот хлопок в материю перегнать,

можно б многим дешевые рубахи дать.

4. А так глазей на рубахи, пока не продрог[95].

5. Отчего же не везут хлопок?

Нет железных дорог!

6. Что же следует из этого?

7. Вместо того, чтоб на власть советскую сетовать,

8. молот возьми в трудовые руки, —

9. и будут и рубахи, и носки, и брюки.

1. Для чего оттягивают паны мириться?

2. Для того, чтоб дольше в чернилах мараться,

3. а пока усилиться раз в тридцать.

4. Товарищи, за переговорами не забывайте драться!

1. На солнце юга черная точка.

2. Товарищи, налягте во всю мочь-ка.

3. Если мы пойдем на попятный,

4. всё солнце закроют пятна.

1. Товарищи, близятся ужасы зимы.

2. На фронт хо́лода,

3. на голодный фронт броситься должны мы.

4. Нас тянет за фалды Врангель,

5. за руки пан держит.

6. Товарищи, покончим с врагами теперь же!

1. Кто без хлеба,

2. кто без отдыха,

3. кто в лишениях провел лето, —

4. Врангель и пан виноваты. Помните это.

5. Чтоб сытыми и вольными жить в следующем лете,

6. надо добровольцами идти,

7. надо последний удар нанести хищникам этим.

1. Раньше хлеб шел в голодный город.

2. А теперь и в самой деревне голод.

3. Отдайте хлеб!

До самого необходимого!

4. Мы голодным крестьянам отдадим его.

Власть советская —

власть России всей:

каждый угол в ней

равно дорог ей.

Сёла в ней стоят,

города стоят,

надо всюду

жизнь

повести на лад.

Лекарей дадут,

коль хрома нога;

если ноги целы,

то хромым помогай.

Это сказ к тому,

что была война.

Больше всех кого

разнесла она?

От войны

никому

удовольствия нет,

но с нее

городам

самый больший вред.

Фронту всё неси,

всё для фронта дай, —

для себя

совсем

не живут города.

Путь железный

жизнь

в городища льет,

по путям

война

городища бьет.

Чтоб дышать,

нужна городам руда.

На руду

война

направляет удар.

Сломан транспорт раз, —

в город хлеб не шлют.

Подкормиться в село

мчит рабочий люд.

Город — к свету путь,

город — в знание дверь.

Дверь закроют

Русь одичает, как зверь.

Много рук

война

отняла от сёл,

взято многое,

но не взято всё.

За селом,

как всегда,

сочный зелен луг.

Батареей

его

не застрелишь вдруг.

За коровою

ходит бык хвостат, —

так же множится

гущь крестьянских стад.

Власть советская

на Россию глядит, —

удивителен

и плачевен вид:

город-голову

искалечил бой,

ноги-сёла

живут,

занимаясь ходьбой.

Как живого

нельзя

пополам разделить,

так и это впредь

невозможно длить.

Надо взять у одних,

надо дать другим, —

если есть у вас,

было чтоб и им.

Отбирает власть

масло, хлеб и мед

и голодным даст

то, что с вас возьмет.

Коль у бедных берет,

братцы, верьте ей:

значит, есть

на Руси

те, что вас голодней!

1. Отрежь себе столько, сколько нужно

для обеда и для ужина.

2. Кусок для рабочих отрежь и дай им.

Слышишь, города кричат: «Голодаем!»

3. Голодным крестьянам, твоим братьям,

надо отрезать кусок и дать им.

4. А буржуев — к чертям из хлебных мест:

«Не трудящийся да не ест!»

1. Крестьяне! Несите продовольствие.

2. Ваш хлеб в советскую житницу пойдет,

3. а не буржуям в удовольствие.

4. Советская власть, чтоб все ели,

хлеб между всеми поровну делит.

1. Идет больной паровоз, — о́н<-то>

2. больше всех несет ремонта.

3. Как увидите — паровозы дымятся,

4. значит, стала Россия от болезни подниматься.

1. «Голодаем» — весть.

2. Хлеб есть.

3. Сумей привезть

4. и будешь есть.

1. Коммуна далека,

2. не дойдешь никак.

3. То ли дело починенный паровоз —

4. на всех бы парах в Коммуну ввез.

1. Холод идет.

2. Что делать?

3. Вот что делают обыватели: самосогреваются.

4. Согреваются огнем знания.

5. А в случае надобности и занимаются заготовкой

6. и налаживают транспорт.

7. Но холод плевать хотел на таких противников.

8. Как же должен бороться с холодом каждый сознательный гражданин?

Отнять у врага уголь,

9. победить в войне — победить в разрухе,

10. броситься на холод забронированным сталью.

11. Побежит холод —

12. и живите себе в двойном тепле — работе и отоплении.

В мастерской хохочет глухо

ведьма старая — Разруха,

веселится: «Это што?

Не станок, а решето!

Ну, потеха с чудаками![96]

И откуда эта прыть?!

Вишь, такими-то станками

и меня хотят убить?..

Что я вижу?

Неужели?

Сочтены мои деньки!

Ах, в течение «недели»

все повычинят станки»…[97]

Побеждай Разрухи злость:

каждый гвоздь —

в Разруху гвоздь.

Мы недаром гнули спину:

о Разрухе

нет помину!

1. Отчего в разные стороны бредут?

2. Значит, коммунистов нет тут!

3. Отчего на врагов не устают лезть?

4. Оттого, что здесь коммунисты есть!

5. Коммунистов дайте в районы больше, —

6. и не будут страшны ни Врангели, ни разрухи, ни Польши.

1. Серые! К вам орем вниз мы:

2. — Довольно в тине буржуазной плесниться.

3. Одно спасенье — в коммунизме!

4. Ловите! К счастью единственная лестница.

1. Нас не задушит пан,

2. не съест Врангель,

3. разруха не задавит,

4. пока

семья коммунистов спаяна и крепка.

1. У буржуев на весь мир пир.

2. Радуются: «Пан победил, мы победили!»

3. Пролетарий! В партию! Силы крепи!

4. Враг и к Орлу подходил. Это забыли или?

Скрал спекулянт миллион.

Мчит к Сухаревой башне.

Затеял с торговкой лепешками шашни.

«Сколько стоит булочка о́ная?»

«Оная булочка —

полторамиллионная!»

Кричит спекулянт:

«Караул,

обидели!

Где это булочки полторамиллионные видели?»

На шум

прибежал

милиционер постовой:

«Что это за вой?»

Смотрите на них:

до гроба

просидели в Чека оба.

Мораль:

чтоб хлеб у разрухи вырвать,

надо транспорт чинить,

а не спекулировать!

1. Рабочий!

Советская Россия — твой дом!

2. Иди и сам смотри за трудом.

3. Сам от труда не отворачивай взора,

больше не будет хозяйского вздора.

4. Если пыль сейчас не сотрешь, помни,

5. получишь чахотку и говори: «Поделом мне».

6. Кто дыр и щелей сейчас не чинит, —

7. зимой не жалуйся на страшный морозище.

8. Кто сейчас над чисткой спины не корчит, —

9. не удивляйтесь машин порче.

10. Всех нерях и лентяев пусть остановит грозная речь:

«Товарищи! Надо для себя заводы беречь!»

11. Чтоб это солнце взошло, мир согревать начиная[98],

12. пусть сейчас рабочий убирает, чистит и починяет.

1. Белогвардейщина лезла царями быть.

2. Пришлось на штык нанизаться ей.

3. Этих как врагов добить? —

4. Партийной организацией.

1. Если щель в ряд<ах> есть,

2. в эту щель враг норовит влезть.

3. Чтоб враг революцию пылью не вытер,

4. партийные ряды крепите.

1. Мы на вершину вылезаем из буржуазной но́чи.

2. Что делать, чтоб не свалились вниз мы?

3. Надо, чтоб в партию был пролетарий сплочен.

4. Спасение — в коммунизме!

1. Приехали делегаты к буржуям.

2. Не принимают буржуи делегации.

3. Собственные приглашения забыли,

4. стали лягаться.

5. Если газета правду пишет —

6. «Это, мол, на русскую деньгу».

7. Рабочий с рабочим говорят —

8. орут: «Молчите, ни гу-гу!»

9. Причины таких перемен понятны —

10. значит, где-то пошли на попятный!

11. Словами и ласками не победишь ослов —

12. красноармейское средство почище слов.

1. Мы дали панам урок.

2. Этот урок не пошел впрок.

3. Подымайтесь дружно!

4. Дать второй урок нужно.

1. Дело красноармейцев драться.

2. Наше дело красноармейцев одеть.

3. Наше дело красноармейцев накормить.

4. Наше дело за молот браться.

1. Нас потеснили, —

2. буржуи залились лаем:

«Не пускать мириться, — высылаем!»

3. Ничего! Снова попросят,

4. стоит только к Варшаве панов отбросить.

1. Снова с мирными предложениями Польше обратился ВЦИК.

2. Если паны останутся в положении таком,

3. крепче оружие сожми, пролетарская рука!

4. Мир добудьте штыком!

1. Через головы панов Польше шлем призыв:

2. «Идите мириться, польские низы!»

3. Или для того продолжите бойни,

4. чтоб польским панам жралось спокойней?

5. Если не помирятся после призыва — снова к оружию!

6. На нас за продление войны не придется сетовать.

1. Врангель прет.

2. Белая сволочь в новых сапогах и платье.

3. А чем белогвардейщина, если победит, за всё это Антанте заплатит?

4. Победит, так заплатит им

хлебушком вот чьим![99]

5. Значит, белым нам нельзя сдаваться,

6. значит, нам спокойно нельзя оставаться.

7. Чтоб крестьянину самому свой хлеб есть,

8. надо фронту добровольцами помогать!

9. Надо хлеб фронту несть!

1. Парижские газеты пишут: три четверти финансистов бывшей России признали Врангеля и объединились.

2. Что это значит?

3. Это значит: вылез фабрикант.

4. Помещик лезет.

5. Поп вылез.

6. Отчего осмелели и взялись за плеть?

7. Оттого, что пан продолжает переть.

8. Против буржуазного объединения выставим объединение наше.

9. На фронт, пролетарии фабрик!

10. На фронт, пролетарий, который пашет.

11. Сила неисчислимая у нас есть.

Строимся.

12. Отучим и панов и буржуев лезть.