Тот самый сантехник 6

Глава 30 — Дорожный роман

Гарнитура в дороге — вещь незаменимая. Выехал водитель ещё в ночь. Топил почти без остановок. Трасса зимой почти пустая, не считая фур дальнобойщиков. До туристических сезонов ещё далеко. А первую ночёвку планировал только в Екатеринбурге, сделав более 1400 километров по федеральной трассе.

Глобальный был уже под Уралом, когда позвонил Аглае:

— Слушай, а у нас нет никаких дел в Москве?

— Да вроде нет, — ответила сонная риелтор, только просыпаясь.

Её рабочий день начинается с десяти, могла себе позволить встать в девять. Преимущество уездных городов в том, что в любую точку города можно попасть быстро и почти без пробок. Исключение лишь ДТП на светофоре или утренний-вечерний поток по центральным улицам на полчаса-час.

— А в Питере? — сделал ещё одну попытку Борис, добавляя скорости Урусу.

Ламборджини ревел, но тут же сбавлял ход. Словно ругался, что максимально допустимая на трассе скорость всего лишь 109 километров в час, учитывая

— Ты что задумал? Опоздаешь сегодня?

И тогда Глобальный решил подсластить пилюлю:

— Помнишь то новое здание ресторана за городом с огромной прилегающей площадью, парковкой и прочими плюшками?

— «Печень на вылет»? Помню. Двести квадратов, не считая пристройки на крыше. Выставили гораздо дешевле рыночной цены. Говорят, там кого-то убили, разборки какие-то. Так что никто смотреть и не ходит. А что?

— А что, если я куплю его? — прикинул Боря, который ехал продавать автомобиль стоимостью от пятнадцати до двадцати миллионов рублей, в зависимости от спроса.

А с учётом перекрытого поступления европейских автомобилей на рынок, он повышался с каждым месяцем. Отечественный автопром и зашедшие на рынок «китайцы» не успевали за спросом. Тогда как «японцы» только сбавляли обороты.

«Ну а что?» — прикинул внутренний голос: «Шац же сказал развиваться, значит надо запускать те пару миллионов из-под плинтусов в бизнес, а недостающее позаимствовать на время. Можно даже под проценты. С магазином для взрослых же хорошо пошло».

— В каком плане куплю? — удивилась Аглая. — По-хорошему он стоит около десяти-двенадцати миллионов. Там же земли вокруг с лесом столько, что аквапарк можно построить. Даже я не могу себе позволить такие траты сразу.

— Ну, на аквапарк пока не хватит, — признался Боря. — А вот эко-ферму захерачить, коз завести с лошадьми и коровками для туристов, можно без проблем. В ресторане свои поставки будут. Он пока не особо прибыльный, но будет предложение, появится и спрос. А на территории замастрячить пару вольеров, складов, сараев, курятников, облагородить прогулочные дорожки, беседки поставить с мангальной зоной, пруды вырыть, траншею прокопать, чтобы соединялась, мостики сделать деревянные, карасей с карпами запустить. Так что ещё и рыбалка будет. Мужики такое любят. Детям отдельные бассейны поставить-лягушатники, они быстро нагреваются. Да и простой бассейн с подогревом всегда можно запустить. Крытый. Ну а там бани сам бог велел. С прямыми поставками веников из леса с этой же территории. Я даже подумываю ещё территории прикупить, как пойдёт. Там всё быстро застроится.

— Идея, конечно, супер. Но и повозиться немало с оформлением всех документов придётся. Кто тебе просто так курей в промышленных масштабах держать позволит?.. Хотя, если оформить как зоопарк, то… — тут она задумалась.

— Ага, ты знаешь, что делать. Я знаю, как строить. Давай разделим риски и вложения пятьдесят на пятьдесят. И будем партнёрами.

— Это мы ещё концепцию ресторана не обсудили! — воскликнула заметно повеселевшая риелторша. — Ты какую предпочитаешь, паназиатскую или европейскую?

— Я всеядный, давай ориентироваться на спрос и с просто вкусно кормить людей, а народ подтянется. Если есть большая асфальтированная парковка, то автобусами привозить будут.

— Да там не один год только строить придётся. И вкладывать пару лет до первой прибыли.

— Насчёт грузоперевозок стройматериалов я договорюсь с мужиками, и либо свой прицеп с контейнером в аренду отдам, либо в дело пущу. Ты на счёт доставки не переживай. Это я возьму на себя.

— Слушай… — она пожевала губу, прикидывая. — Мне надо подумать, желательно под кофе. Так ты что, в Москву собрался?

— Уже еду… за инвестициями, — прикинул Боря.

— Бизнес-партнёра нашел?

— Скорее, он сам попросил. Оказывается, хранить деньги в банках не удобно.

— Почему это?

— Потому что с пластиковой крышкой мыши обгрызают, а металлические закатывать не с руки. Это подпол заводить надо, а где огурчики с грибочками маринованными хранить?

Посмеялись.

— Боря, ты же сейчас не шутил насчёт проекта?

— Нет, я уже в Ёбурге. Поматерюсь, сделав кружок вокруг Ельцин-центра и в столицу.

— Хорошо, я тогда сделаю пару звонков. Позвоню актёрам.

— Актёрам?

— Ну да, цену скинем, — ответила Аглая и разъяснила. — Приходят подставные люди, назначают хорошую цену. За ними такие же люди и предлагают даже чуть больше. Продавец перестаёт суетиться с продажей, уже готов объявить аукцион, устраивает встречу для обоих. И тут они показательно словесно разносят объект недвижимости в пух и прах, перечисляя все косяки. После чего все уходят. Продавец задумывается, в этот момент он уже и сам готов скинуть цену. Но следом приходят смотреть лишь покупатели, которые предлагают ему половину цену, максимум две трети. И так неделю подряд. Продавец в панике, уже готов скинуть существенную цену. И тут появляемся мы и предлагаем самую лучшую цену, которая всё же меньше, чем изначальная на четверть. Если отталкиваться от десяти миллионов, то возьмём за семь с половиной. Думаю, продадут.

— Нам в любом случае будет куда их вложить… до связи! — добавил Боря и задумался.

Похоже, на рынке недвижимости были свои шуты и акулы. Но её приобретали при любом раскладе. Дешевле квадратные метры на становились, даже когда никто не желал брать новостройки прежними темпами. Дорожала и земля.

«Лучшее вложение!» — прикинул внутренний голос.

Но если потратить ещё не заработанные и даже не занятые деньги было просто, то найти Викторию Лопырёву в многомиллионном городе было гораздо сложнее. Ночуя в гостинице, Боря залез в социальные сети и обнаружил десяток таких девушек. Отчество и год рождения сузили поиск, но всё равно претенденток ещё хватало. Ведь жить она могла и не в Москве. Как и вообще — не жить.

Уже засыпая, боря обратился к брату сестры.

— Лёха, как жизнь? Попросторнее жить стало?

— Ты не поверишь, но теперь я могу ходить по дому в семейниках и никто не пилит, если на столе больше двух кружек из-под чая. А это, Боря, дорого стоит. Так что выручил ты нас не по-детски. Не забуду. Ну и с квартирой теперь тишина и покой, как родители на Дусю оформили. Спасибо, что отказ написал. Будет что Пашке в наследство передать. Манал я эту ипотеку.

— Живите, кайфуйте, — улыбнулся Боря. — Мне нужна твоя помощь. Можешь про человека биографию пробить?

— Конечно, а что надо?

— Надо найти из кандидаток тех, кто жил в детском доме. А потом узнать место работы, адрес прописки. Всё-такое. Человека мне надо одного найти. Вероятно, в Москве.

— Найду… кидай данные.

С чистой совестью Глобальный отключился на пару шесть часов, а когда проснулся, Лёха прислал фотографию блондинки лет двадцати с пометкой:

«Слушай, ну подходит только эта Вика. Закончила девять классов, получила средне-специальное, жила в общаге. Адрес, правда, для сиротки не подходит. Прописана в элитном посёлке, где дома дешевле тридцати миллионов не бывают, а работает администратором в каком-то оздоровительном или спортивном, или даже спортивно-развлекательном центре. Адрес прилагаю, есть и телефон. Пока всё».

Следующую ночёвку Боря организовал в Казани. Разглядывая самый большой в мире казан, даже позвонил по телефону. Вдруг не то?

— Администратор «Женского рая», Виктория. Слушаю.

— Здравствуйте, Виктория. Меня зовут Борис.

— Здравствуйте, Борис. Чем могу помочь?

— Скажу сразу, я к вам не по части вашей работы.

— Ой, только не навязывайте мне кредиты.

— Нет, это личное… Ваш отец попросил меня найти вас.

— Что-что?

— Отец. Лапырёв Матвей Алексеевич. Если у вас есть приложение, скину фотографию. У вас один и тот же взгляд.

Лёгкая заминка. Боре показалось, что сейчас повесят трубку, но дрогнувший голос продолжил стойко висеть на телефоне:

— Почему же он сам не нашёл меня?

Боря вздохнул, толком не зная, что добавить по этому поводу. И решил говорить, как есть:

— Вика, он на фронте. Зашёл в Бахмут. Планирует выйти из Артёмовска. Но смертность там… сама понимаешь. А мы вместе прошли через многое. Он попросил меня найти тебя и…

— И что? — её голос чуть взлетел.

— Я пока сам толком не понимаю, — признался Боря потише. — Мы можем обсудить это не по телефону? Я сейчас еду из Казани в Москву и завтра буду у вас. Куда можно подъехать, чтобы нормально поговорить?

— Вы…

— Ко мне можно «на ты», я парень простой. Не майор следственннейшего комитета, не сотрудник Центробанка и не коллектор с функцией повторного кредитования. Мы ровесники, если подумать.

— Ты… можешь перезвонить через пару часов? Мне тоже надо подумать над тем, как у моего «отца» образовался такой молодой друг? Вы вместе служили?

— Можно сказать и так, — улыбнулся Боря, припоминая полёт баллона через лобовое стекло и братание после первого «артиллерийского» обстрела.

«Чем не фронтовые условия?» — прикинул внутренний голос.

— Ты же понимаешь, что это звучит как-то…тупо.

— Жизнь вообще интересная штука, Вика. Могу я скинуть его фотографии, пока ты думаешь? Мне столько хочется о нём рассказать… если ты готова послушать.

— Да… — ответила она и связь оборвалась.

Боря тут же нашёл в галерее несколько фотографий, которые Шац присылал с фронта, разбавил своим домашним фото с Боцманом и отправил, не особо надеясь, что ему в следующий раз ответят, не занеся в «чёрный список».

Он вновь выехал на федеральную трассу и не смел смотреть на телефон до самой остановки у автозаправочной станции. Но пока пил кофе, поглядывая на фотографирующегося на фоне Ламборджини заправщика, проверил телефон. А там синие галочки. Доставлено, просмотрено, при этом абонент пока не скрылся от него за серым кружочком блокировки. А значит, всё получится…

Место встречи было назначено на рабочем месте Виктории. Подъехав к Женскому раю почти к самому входу, Боря однако обнаружил не одну блондинку, а в компании с начальницей.

— Лариса Борисовна, — представилась та, никак не ожидая, что мошенник приедет на престижном автомобиле, ещё и один, с номерами «с какой-то Тмуторакани». — Так это вы хотите мою сотрудницу украсть в Питер?

Боря приподнял бровь:

— Украсть? Нет. Только поговорить по дороге. Если хочет послушать. В принципе я уже убедился, что она жива. Передам место, где работает. Как только Шац вернётся, они наверняка встроятся сами, поговорят.

— Какой ещё Шац?

— Ой, это позывной Лопырёва, — улыбнулся Боря. — Он постоянно предлагает сдаться, но только врагам.

Вика с мольбой в глазах посмотрела на начальницу. Она была готова к путешествию. За спиной рюкзак, сама в спортивном под куртку и шапку, кроссовках. Никакой вызывающей одежды, белые волосы сплетены в две косички.

— Давайте вы начнёте разговор в столовой нашего центра. Заодно и отдохнёте с дороги.

— Я переночевал в гостинице, но от чая не откажусь, — спокойно отреагировал Боря и они вошли внутрь.

В Женском рае было немноголюдно. Причиной тому были ранние часы, или тут всегда так, Глобальный не знал. Но то, что даже в столовой можно было присесть в одиночестве без лишних ушей, подбадривало. Заказав коктейлей в фито-баре, они расселись за одним столом.

— А почему он сам ей не позвонит? — резонно спросила Лариса Борисовна.

— Я был в дороге и еще не связывался с ним. Да и связь там, сами понимаете, не мгновенная.

— Это почему это? — прищурилась строгая начальница. — Какая армия без связи?

— Потому что по сотовым телефонам могут наводить на цель. В последнее время вышки обнаружения подавили, да и связь врагу глушат, но ребята перестраховываются. Может спасти любая мелочь. Там же… другой мир сейчас.

Лариса Борисовна прищурилась и придвинулась:

— Давайте всё же попробуем открыть этот портал в другой мир.

Боря пожал плечами и положил телефон на стол, нашёл номер, активировал громкую связь.

Гудок… Гудок… Гудок…

— Да, Борь?

— Шац, я нашёл Вику. Она в Москве. Она тут…рядом, — он посмотрел на Вику.

В глазах блондинки застыли слёзы. Она прикусила кулачок, чтобы не разреветься. Но ничего не могла сказать.

— Правда? — переспросил её отец и на фоне послышалась разрыв. После чего голос сменился на командирский. — Стаян, блядь, ты гранатомётчик или хуй собачий? Подави точку, пока с архангелом Михаилом на обед не отправились. Сто двадцать вторым хуярят… ой, простите, мы тут с мотопехотой на пару подходы берём.

— Шац, ты охуел по телефону пиздеть? — донёсся голос крановщика вместе с серией автоматных очередей. — Нас щас накроют нахуй! До Клещиевки рукой подать. Закрепимся, там и пизди сколько влезет.

— Грабовщик, заглохни. Я дочь хочу услышать… *помехи*… Могила, что там со связью? Где первая гвардейская?

— Где патроны, блядь?! — донеслось рядом от Петра Евгеньевича Сидоренко, после чего прозвучал новый взрыв, который динамик передал на пределе доступного диапазона.

Затем всё стихло. И блондинку прорвало:

— Папа! Папоча-а-а!

Она бросилась к телефону, стараясь говорить, как можно чаще.

— Ви-и-к? — прохрипело в телефон от оглушенного, а то и контуженного человека. Если бы сидящие за столом знали, с каким трудом ему доставались те слова. — Вика, прости… Вик, я не слышу нихуя… Уши кровят. Перепонкам пизда… Борь… позаботься о ней… прошу… Борь, слышите?

— ПАПА! — подскочила Вика, уронив стул.

Борино сердце подскочило следом за ней, бахнув по горлу. Побледнела и Лариса Борисовна.

— Ухо, запроси эвакуацию… Шаца ранило.

— Вижу танк! За ним БМП чешет, — донёс динамик уже чей-то другой голос.

— Гробовщик, ты слепой нахуй? БМП на прорыв пошла! На носилки его и чешем навстречу!

— Какие носилки, к хуям? Я пустой. На плече донесу! — добавил Стасян, видимо подавив точку последним выстрелом с гранатомёта.

Все разговоры затихли, лишь фоном выстрелы, разрывы, и рокот лопастей. В небе по дальним позициям работали вертушки.

Через несколько долгих секунд связь пропала окончательно.

Боря поднял глаза на женщин. Сидели бледные, как мел. Лариса Борисовна дрожащей рукой подняла стаканчик с чаем, отхлебнула, расплескав и первой продолжила:

— Сначала Вова, теперь… — она не договорила.

Боря молчал, не зная толком, ни кто такой Вова, ни что там дальше произошло? Все мысли сбило. И все трое сидели как пыльными мешками пришибленные. Только глаза красные и в горле ком.

«Не стоило звонить на передовую», — корил его внутренний голос.

Эта же мысль читалась в глазах женщин.

— Володя? — первым спросил Боря.

Лариса Борисовна кивнула на Вику.

— Жених… Про Гомельский десант слыхал?

— Конечно.

— Ну вот как ушёл добровольцем с февраля в десантуру, ранение получил, подлечился и снова — туда. Не может тут с нами, пока всё это происходит. Понимаешь?

— Понимаю, — глухо добавил Боря, так и не разглядев колец на пальце ни одной, ни другой.

— Так толком год уже не видим. Наш лучший сотрудник. А с ним… — Лариса Борисовна сжала стаканчик, швырнула под ноги с психа и договорила. — … как будто вся наша удача ушла. Ни работы теперь толком, ни клиентов, ни денег. Едва в ноль выходим. Закрываться думаю. Да Вика вот не даёт, бесплатно работать готова.

— Богатырёв вернётся! — выдавила из себя блондинка. — Всего-то три недели не слышно. Бывало и хуже.

— Ага, с Новым Годом как поздравил и всё… тишина, — добавила Лариса Борисовна через силу.

Помолчали.

Боря взял телефон и набрал Алексея.

— Лёха, можешь узнать, где человек, если на передке?

— Если в тылу, могу, — поправил «хакер по возможности». — Если на фронте, никто не знает, кроме МО.

— Пробей, а? Владимир Богатырёв. Десантура.

Боря узнал подробности у Ларисы, добавил. Отключился.

Тут снова телефон позвонил с неизвестного номера.

— Я так понимаю, тебя зовут Боря, — донёсся знакомый и не знакомый голос одновременно.

Он вроде бы его слышал по динамику.

— Да, Боря.

— Так вот, Боря, не надо так! Объясняю один раз. И то только потому, что ты для моего брата много сделал, — первым делом возмутился Могила. — Война отдельно, семья отдельно. В моих окопах военкоров нет. Я всю эту журналистику на передовой на хую вертел. То, за что мы тут паримся, это для «всё хорошо» в блиндажах и на третьей линии шепотом, понимаешь? Когда втихаря, в телефонах, письма электронные читая, это другое. Это часы досуга, вырванные у сна, помывки, жратвы и стирки. Остальное — табу. Нельзя нам отвлекаться на мирную жизнь, понимаешь? Расслабляет это. Как потом в атаку идти? Как рубеж двигать? Жить сразу захочется, голова не на месте. Так и ловят осколки и пули. Смотрю, замер Шац, задумался. Телефон чего-то заелозил, батарею вставил. Бойцы его встали и начались заминки. Как почуял чего. А чего тут чуять? Прятаться надо и врага душить! А тут ты!

— Простите, обстоятельства. Семейное… Как там Шац?

— Контузило малёх, руку посекло, щёку порезало, но всё хуйня. Жить будет, Гр… Стасян его до брони допёр, — обронил Пётр Сидоренко, не решившись в одном контексте произносить «гробовщик» и «раненный». — В медсанбат доставят, подлечат. В крайнем случае в больничку положат. Через пару дней сам на связь выйдет.

— Он не слышит?

— Да мы все уже мало чего слышим, — хмыкнул старший брат крановщика. — Один звон в ушах, когда арта работает. Всё, Борь. Я за бэ ка двину, броня подъехала.

— На связи! — запоздало крикнул Боря.

Только записал новый номер, как Лёха перезвонил:

— Слушай, ну нет такого ни по госпиталям, ни в «списке выбывших». Числится на службе. А где — не скажу.

— Что это значит?

— Что на передке стоит, в разведку пошёл. Да мало ли вариантов?

— А без связи почему?

— Да откуда мне знать, Борь? Ты хочешь, чтобы меня посадили за мысли? Давай гадать не будем.

— Хорошо, спасибо.

Боря отключил связь и посмотрел на притихших девушек. Лариса достала платок, смахнула слезу со щеки, протянула Вике. Та взяла, но не притронулась. В себя приходила.

— В общем, вы сами всё слышали. Отец твой, Вика, жив. Как придёт в себя, на связь выйдет. Я оставлю ему контакт. С женихом, думаю, тоже никаких проблем. Если «похоронки» нет, значит, служит.

Вика кивнула, её приобняла начальника, к себе прижала. И тут её телефон блондинки зазвонил. Звонил неизвестный номер. Вика по привычке ответила, считая, что по работе.

— Вика, это Володя, — донёсся мужской голос. — Я тут у человека в автобусе взял телефон…

— Володя! — подскочила она, не сразу попадая пальцами в телефон от эмоций. — Ты где?

— На Новоясеневский автовокзал через пару часов прибуду.

— Откуда?

— Ну… можно сказать, что рейсом с Донецка. — Встретите? Я малость без денег и документов. Телефон ещё пулю словил. Долгая история.

— Конечно, встретим! Уже… уже собираемся! — глаза Вики сразу поблестели. Места себе не находила, отбежала в сторонку.

Улыбнулась и Лариса. Только к Борису наклонилась и добавила тише, не мешая разговору:

— Давайте так Борис, Вику я отпущу. В этот никаких сомнений. Но, думаю, сегодня она дальше автовокзала не доедет. Так что в Питер в другой раз, хорошо?

Боря кивнул и поднялся из-за стола. Тут его миссия — всё. Навёл мосты.

«Но ведь всегда можно добавить что-то и от себя», — добавил внутренний голос.

— Дамы, позвольте доставить вас на Новоясеневский автовокзал? — любезно предложил он, когда Вика прекратила разговор. Только добавил в смущении. — Эм… дорогу покажете?

Поехали обе, оставив Женский рай на третьих лиц…

Через полтора часа Боря наблюдал со стороны, как рослый десантник в форме, вообще без какого-либо багажа, но с неизменным беретом набок, поднимал, обнимал и расцеловывал сразу двух женщин, по отдельности, вместе, затем по очереди.

Они все тут же забыли про окружающий мир и Боря, улыбнувшись нечаянному, столь искреннему счастью, уже пошёл к припаркованному автомобилю. Дорога до Санкт-Петербурга предстояла немалая. Ещё и навигатор настраивать.

А дальше как дорога жизни выведет, то ровная и прямая как платное шоссе, то извилистая и кривая, как перехлёсты жизни.

Одно ясно точно — ехать надо. Этот дорожный роман ещё не дописан.

Продолжение следует…

Г. Биробиджан, 2023 год.

Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/269351