Транссексуалка

Глава 5 «Первые шаги»

А я продолжала вести свою двойную жизнь, и это не могла продолжаться вечно. Я должна была раскрыться, и произошло это в другой раз не совсем по моей воле.

Однажды, придя домой мама попросила меня подойти поближе и начала внимательно вглядываться в мое лицо.

— Ты снова красился?

— Нет!!!

— Не ври!

— Не вру!

Она подвела меня к зеркалу. Я уставилась на свое отражения. На веках явно остались следы черной подводки.

— Что у тебя с глазами? Ты красился!

И это был уже не вопрос, это было утверждение. Что мне еще оставалось делать?

— Да… — сказала я.

— Ты же обещал!

Я взяла маму за руку. Я решилась!

— Мама! Нам нужно серьезно поговорить!

Мама побледнела и как она рассказывала мне, потом ноги её просто подкосились.

— Мамочка, давай я налью тебе чашечку кофе и мы серьезно поговорим.

Я повела её на кухню, налила чашку кофе и начала свой диалог. Надо сказать, мама внимательно его выслушала.

— Мама, я должна рассказать тебе об одной важной для меня вещи. Мама не принимай это «в штыки». Это очень важно для меня! Мы два самых близких на земле человека и должны понимать друг-друга. Я не знаю как начать… Но я начну. Помнишь ты поймала нас с Женькой на балконе и я была в твоей одежде? Да я обещала тебе, что этого не повториться, но я не смогла. Мама пойми меня. Это не гомосексуализм, я не «голубой», это гораздо серьезнее.

Мамино молчание вдохновило меня, и я продолжала.

— Мама, вот я сейчас принесу тебе журнал, там есть статья, статья не обо мне, но ты почитай, там о таких как я.

Я побежала к себе в комнату и принесла тот выпуск журнала «Твое здоровье» и отдала маме. Но по внешнему виду мамы я поняла, что читать сейчас она не в состоянии.

— Мама, понимаешь — выпалила я, собравшись духом — я считаю себя девушкой!

Рука мамы дрогнула, и кофе разлился по столу. В глазах мамы стояли слезы.

— Сыночек, ты понимаешь, что ты сейчас говоришь? Я растила тебя одна, для того чтобы через 14 лет услышать, что ты не сын, а дочь?!

И после это фразы мама разрыдалась! А я тихо сидела рядом, гладила мамину руку и успокаивала её.

— Мамочка, ну не плачь! Пожалуйста, не плачь!

Мама встала, и пошла к шкафу с одеждой. Я испугалась и кинулась за ней. Она подошла к шкафу, открыла его и из под стопки белья достала пачку сигарет. Потом она пошла на кухню, села за стол и закурила. Я второй раз в жизни видела как курит моя мама. Первый раз она курила после суда, где слушалось дело о разводе её с отцом. Это было 5 лет назад. Развод был тяжелой стадией в жизни мамы. И вот теперь я. Сейчас я понимаю, что для неё в тот момент наш разговор стал потерей сына. Не окончательной потерей, она же приобрела дочь. Но ударом для нее это было очень тяжелым.

Она курила и плакала. Она даже не читала тот журнал. Она просто не знала, что ей сказать мне. Наконец она прервала эту тяжелую паузу.

— И как мы теперь будем жить? — спросила она.

— Как и жили, мама пойми для меня тоже это очень тяжелый разговор, но ты единственная на чью поддержку я могу рассчитывать. Если ты не сможешь понять меня, кто тогда еще сделает это?

Из моих глаз тоже самопроизвольно полились слезы. Я расплакалась навзрыд. Мы сидели и плакали вместе. Когда наконец мы весь вечер прошел в молчании, тяжелом молчании. Это было не молчание обиды, это было просто тяжелое пустое молчание. Мы просто не знали что говорить друг-другу.

Той ночью я долго не могла уснуть. И мама тоже. Мне очень хотелось закурить, но я не решалась. Мало маме стрессов и так, а тут «ты еще и куришь»! Поэтому я молча лежала в своей комнате, смотрела в потолок а по моему лицу текли слезы…

Утром я обычно вставала и уходила в школу уже после ухода мамы. Это утро было таким же. Мама собралась и ушла на работу пока я еще спала. Я собралась в школу и ушла. Придя домой из школы я села на диван в нерешительности. Что делать? Можно ли мне в данный момент принять свои «женский» облик или подождать? Но я решила идти до конца. Не желая сильно травмировать маму я решила переходить в свой образ плавно и одела мамин махровый халат, который давно уже стал моим. Я одевала его после ванной и это не вызывало у мамы никаких возражений, т. к. он вообщем-то был универсальным, или как говорят «унисекс». Но легкий макияж я все-таки наложила. Я чуть-чуть подвела глаза и подкрасила ресницы. Как сегодня отреагирует мама? Но почему-то сегодня она задерживалась после работы и я начала волноваться. Часов около девяти вечера наконец-то я услышала как мама открывает дверь. Как и принято у нас я пошла её встречать.

— Мамочка, ну почему ты так долго?

Мама посмотрела на меня. И я поняла что она не восприняла или не хотела воспринять наш вчерашний разговор всерьез. Видимо она надеялась, что сегодня снова все станет по-старому. Но я этого уже не хотела. Как бы мне было не тяжело, но я должна, должна была сделать этот шаг.

— Я была у тети Тани.

Сделав отступление, расскажу что у моей мамы есть закадычная подружка с которой они дружат уже очень много лет, еще со школы. Причем дружба их настолько крепкая, что даже наверное отношения между сестрами не всегда являются порой такими доверительными. На всех наших семейных торжествах, на семейных праздниках обязательно присутствует тетя Таня. Так же и моя мама присутствует на всех праздниках у тети Тани. Новый год мама очень часто ходила встречать к тете Тане, дни рождения — так это просто святое. Вообщем более близкой подруги у мамы просто нет. Но они не только вместе встречают радость, со всеми бедами они бегут к друг-другу. Вот и сейчас мама ходила поделиться своей бедой к тете Тане.

— Нам надо продолжить вчерашний разговор — сказала мама.

— Я слушаю тебя мамочка.

— Я была у тети Тани и рассказала ей о вчерашнем нашем разговоре.

Я насупилась. Но промолчала

— Так вот, ты знаешь что её родственник — главный врач в областной больнице.

Я знала про это но не понимала к чему клонит мама.

— И что? — спросила я

— А то, что тетя Таня обещала поговорить с дядей Васей по поводу твоего обследования.

— Обследования…?

— Да обследования, у врача!

— У какого врача?

— Врача — психиатра!

— Мама!!!

Я расплакалась навзрыд.

— Я не псих, я не хочу в психушку!!!

— Сыночек, так надо, пойми! Твое поведение в последнее время вызывает мое беспокойство. Дядя Вася договориться и мы вместе пойдем к врачу. — мама говорила это очень настойчиво.

Мама продолжала что-то говорить, а меня будто обволокло каким-то туманом. Я ничего не слышала. В моем сознании стояли врачи в халатах, белые стены больницы и страшное название «ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ ЛЕЧЕБНИЦА». Она располагалась у нас на окраине города и называлась в народе «желтый домик в Северном» по имени окраинного района где находилось это заведение. В слезах я бросилась в свою комнату, захлопнула дверь и упала на диван. Я ревела весь вечер и не выходила из комнаты. Мама несколько раз заглянула в комнату, но я лежала в темноте и всхлипывала. Мое сознание рисовало страшные картины. Смирительную рубашку, палату с решетками на окнах белыми стенами, санитаров размером со шкаф и бульдогообразными пропитыми красными лицами в грязных халатах. Вот уже вторую ночь мне не спалось…

Детально я не буду останавливаться на обследовании. Нет, мне не пришлось ехать в «желтый домик в Северном». Родственник тети Тани договорился с врачом из своей больницы. В то время не было такого распространения культа транссексуализма как сейчас и поэтому не было комиссий и консилиумов, специализированных центров и т. п. Со мной беседовал пожилой мужчина-врач, он назначал мне какие-то обследования, какие-то анализы. Мы беседовали с ним несколько раз на приеме, он беседовал со мной и при маме и без неё. Но он был специалистом по классическим психиатрическим заболеваниям, а транссексуализм не является в чистом виде психиатрическим заболеванием, которое можно вылечить назначив уколы и таблетки. Это другое, это несоответствие моей души и моего тела. Да это лечится — но хирургически, а таблетки и уколы помогают лишь восстановить правильный гормональный фон. Так сказать привести тело в соответствии с душой. На последний прием мы пришли вместе с мамой.

Врач посадил нас с мамой на стулья.

— Уважаемая Людмила Николаевна, я должен сказать вам что ваш мальчик с моей точки зрения здоров, я не нашел у него никаких психических отклонений в классическом понимании. У него есть некоторые отклонения в половой самоидентификации. Как врач, я очень часто посещаю разнообразные консилиумы врачей и семинары. На одной из конференции где я присутствовал рассматривалась тема транссексуализма, но я не являюсь специалистом в этой области. Что можно сказать в вашем случае? Я бы определили диагноз вашего сына как транссексуализм, но это мое личное мнение, для полного определения необходимо совсем другое обследование.

Лицо моей мамы невозможно описать. Больше всего её напугала фраза про диагноз. Не понимая значения слова транссексуализм, в тот момент она сделал вывод о правильности её подозрений о гомосексуализме.

Из больницы мы выходили молча. Я представляю себе в тот момент состояние моей мамы. Хотя это сложно представить.

Мы пришли домой и молча разошлись по своим комнатам. Я тихо сидела в своей комнате не зная что предпринять. В маминой комнате было тихо. Я решила зайти.

Мама сидела на диване и тихо плакала.

— Мама, ну не плачь. — попробовала успокоить её я.

А из маминых глаз тихо текли слезы. Теперь пришел мой черед попробовать успокоить её.

— Мама, ну пойми, это же не так страшно. Просто теперь я буду твоей дочерью! — выпалила я. Мама, это правда для меня очень серьезно, ты должна понять меня. Ты единственный близкий мне человек. Я только на тебя могу надеяться. Если ты не сможешь понять меня, то кто это сделает еще?

На мои глаза навернулись слезы. Я зарыдала. Мы сидели вдвоем и снова ревели навзрыд.

Следующим днем была суббота. Я проснулась, одела свой спортивный костюм, его я любила, т. к. он как я считала был в стиле «унисекс», хотя я с удовольствием одела бы халат и ходила бы в нем.

Мама уже не спала и готовила завтрак.

— Доброе утро мамочка!

— Доброе утро.

— Как тебе спалось — задала я «глупый» вопрос.

— Плохо, я всю ночь думала о тебе…

— И… — с трепетом спросила я.

— Скажи, это правда? Ты действительно ощущаешь себя девушкой, ты хочешь носить юбки, встречаться с мальчиками? Ты понимаешь что это серьезно? Это не игра?

— Нет мама, это не игра, да — я хочу встречаться с мальчиками, я хочу носить женскую одежду. И из вчерашней беседы с врачом ты же поняла, что я не «голубой». Я такая, я хочу быть девушкой.

— Ты что хочешь сделать операцию по перемене пола?

— Нет, я еще не думала об этом.

— Но если ты серьезно хочешь быть женщиной, тебе придется пойти на это!

— Если надо, значит пойду и на операцию — выпалила я.

— Ты вполне серьезно?

— Да!

— А ты понимаешь что будет с тобой после? Что буду говорить люди? Тебя будут осуждать в лучшем случае, а в худшем над тобой будут смеяться и тыкать пальцем!!! Ты просто будешь изгоем в этой жизни!

Я молчала. А мама тяжело вздохнула.

— Мне тяжело это говорить, но я попробую принять тебя такой!

Из моих глаз снова хлынули слезы.

— Мамочка!!! Спасибо тебе!

— Но предупреждаю, мне нужно время, чтобы привыкнуть к этому.

Радости моей не было предела. Я была просто счастлива, наконец мой единственный, родной и близкий человек — моя мама поняла меня.

Мы сели завтракать.

— И как же теперь тебя называть? — насмешливо спросила мама.

Но за этим показным юмором была, судя по всему очень глубокая боль. Растить 14 лет сына и вдруг понять что это дочь! Но моя мама сильная женщина, она стойко перенесла развод с моим отцом, и этот удар судьбы она встретила достойно.

— Ну я вообщем-то хотела стать Леной.

— Значить будешь Леной!

И на этом по-моему была поставлена «точка». А я теперь не знала как себя вести.

— Мама, ну я тогда теперь могу краситься? Носить юбку, и ты больше не заставишь меня коротко стричься?

— Нет! — ответ мамы расставил все точки на i.

Мне хочется написать что после этого я зажила долго и счастливо, как в сказке. Но если бы это было именно так. Это было мое первое испытание «на прочность» и не самое тяжелое для меня. Самое тяжелое для мамы, но не для меня.

А тогда я кинулась к маме на шею и начала целовать её. И мы опять разрыдались. Но это были слезы моей радости. Теперь хотя бы дома я могла быть спокойна.

— Мама, а мне можно накраситься? — спросила я.

— Красься… — махнула мама рукой и принялась мыть посуду, оставшуюся после завтрака.

Я помчалась в свою комнату, сияя от счастья. Теперь я спокойно могла достать свою косметичку и подвести глаза. В первый раз, при маме я делала, это. Я зашла в ванную и принялась за дело. Я решила не наводить полную боевую раскраску, а просто чуть подкраситься. Я достала свой карандаш и собралась было приняться за дело.

— Ты где? — крикнула с кухни мама.

— В ванной.

Мама зашла в незакрытую ванную.

— Покажи что у тебя тут.

Я покорно протянула свою косметичку.

— Вот, тут карандаш, помада, тени.

Мама тщательно изучала содержимое.

— Карандаш у тебя плохой, ты его не точишь, поэтому подводка получиться неровной. Тени мои старые, они давно просрочены, а ты со своей нежной кожей через неделю получишь аллергию!

Мама вышла из ванной и вернулась со своей косметичкой.

— Если хочешь краситься, то пользуйся тогда моей. А вообще я хочу тебе помочь. Я сама покажу тебе как надо накладывать макияж.

И начался мой первый урок макияжа.

— Для начала тебе нужно выщипать брови. Но учти, твоего полного превращения в девушку не будет. У тебя есть школа, там ты как была, так и будешь мальчиком!

— Я согласна.

Мама усадила меня на стул и принялась выщипывать мне брови, делая это аккуратно, но я все равно ойкала от боли.

— Терпи, хочешь быть девушкой, терпи! Красота требует жертв и ты это знаешь.

После 15 минут экзекуции, мама разрешила мне взглянуть на себя в зеркало. Я подошла, но глобальных изменений я не увидела. Мама подправила линю бровей и сделали их чуть тоньше. Она подошла ко мне и встала за спиной.

— Ну как?

— Да вроде не вижу особой разницы. Я думала ты больше уберешь?

— А в школе как ты объяснишь это?

Да, про школу я и не подумала. За последние полгода на меня и так стали бросать «косые» взгляды. Женька только понимающе помалкивал, а одноклассники как-то стали меня сторониться. Хотя я и раньше не была в школе душой компании, но сейчас отношения испортились окончательно. Я стала каким-то неформальны изгоем.

Ну да ладно, все-равно немного осталось. А там буду поступать в техникум.

Я еще раз осмотрела себя и попросила маму помочь мне сделать правильно макияж.

Мама согласилась и перед началом работы прочитала мне целую лекцию о том, что молодые девчонки накладывая на себя килограммы грима считают это красивым, но есть правила макияжа, но это они начинают понимать позже. Так вот чтобы избежать этих ошибок мама попыталась на примере объяснить как я должна накладывать макияж.

— Не мажься яркими помадами, не делай вычурными глаза и не накладывай килограмм теней на глаза — говорила она — а сейчас я попробую тебе показать как надо это делать.

Мама взяла свою жидкую подводку для глаз, усадила меня на стул и начала колдовать над моими глазами. Она легкими и уверенными движениями, подвела мне глаза и взяв тушь подкрасила ресницы. После этого она сказала, что на сегодня макияжа хватит.

— Теперь займемся твоей прической — сказала она.

Взяла плойку, расческу и принялась делать мне самую простую укладку. Она завила мне кончики волос, которые у меня напоминали слегка укороченное карэ. После этого взяла ножницы и решительно выстригла мне челку.

Надо сказать что все эти превращения мама делала с осторожностью, помня о том, что мне надо появляться на улице, ходить в школу и там не должно быть каких-то подозрений.

Когда она закончила я подошла к зеркалу и ахнула. Уверенная рука мамы, просто сделала чудо. На меня смотрела молодая симпатичная молодая девушка!!! Я просто запрыгала от счастья.

— Мамочка — ты чудо!

— Нет это ты мое чудо… Леночка

Моему счастью не было предела, я пошла в свою комнату, сняла свой спортивный костюм и одела халат, который иногда носила после ванны. Когда я вышла из комнаты, мама посмотрела на меня и покачала головой. Но что ей оставалось еще делать?

Она критически оценила меня. Потом подошла к своему шкафу и достала от туда пакет и подала мне.

— Вот возьми.

— Что это?

— Халатик, молодежный. Хотела его подарить на 8 марта Марине (это была моя 24 — летняя тетя), но теперь отдам тебе.

— Спасибо, мамочка, ты чудо.

Я примеряла халатик. Он был мне в самый раз. Короткий, красный шелковый халат. Супер!!! Я была так довольна! Я покрутилась перед зеркалом и в очередной раз нашла себя «шарман». Я достала из своего тайника всю свою женскую одежду и начала показывать маме. Она только удивлено смотрела на это все и молчала.

— Тебе не нравиться? — спросила я.

— Откуда этот хлам?

— Ну что-то я сама купила, что-то у тебя в шкафу взяла в старых вещах.

Мама критично осмотрела весь мой гардероб. Вещи она поделила на две кучки.

— Вот это мы выбросим. А вот это оставим.

— Но мама- попыталась возразить я.

— Не спорь, это хлам.

Я промолчала, не в первый раз я вытаскивала свои вещи из помойки, вытащу и в этот раз. А мама в это время начала собираться за продуктами. Но все-равно это не омрачило моего настроения. Когда за мамой закрылась дверь, я от счастья не знала что делать. Мне так хотелось поделиться этим счастьем. И я решила позвонить Женьке.

— Алло — Женька взял трубку.

— Привет!

— Привет!

— Слушай, я сейчас тебе такое расскажу… — я задыхалась от нетерпения

— Чего? — буркнул Женька.

Мои недельные похождения к психиатру и разговоры с мамой не были для Женьки тайной. Ему я рассказывала все, что происходило. Но он после случая когда мама застала нас вдвоем при весьма «интересных» обстоятельствах старался как можно реже появляться у нас и никогда не звонил мне первым, боясь что трубку возьмет моя мама.

— Мне мама разрешила быть девушкой!!!

— Ну…? — удивился Женька — И что?

— Она сама меня сейчас накрасила и подарила халатик, который должна была подарить тете Марине!

— Здорово! — порадовался за меня Женька.

Потом я во всех подробностях пересказала Женьке события произошедшие сегодня утром.

— А про меня она ничего не говорила? — спросил Женька.

Ему явно хотелось принимать участие в этих событиях. Да и зачем ему было терять такую безотказную подругу как я. Хоть оральный, но секс у нас все же иногда был.

— Нет ничего. Но я думаю она теперь будет не против.

— Не знаю — засомневался Женька.

— Зато я знаю — отрезала я.

Мы поболтали еще немного и я пообещала ему что спрошу про него у мамы, не против ли она наших отношений. На том мы и порешили.

Когда я положила трубку, я задумалась. Могу ли я теперь носить постоянно женскую одежду? Могу ли носить женское белье, которое так нравилось мне? А еще мне очень хотелось курить. Но я не могла, мало маме потрясений, так еще и это.

Звук поворачиваемого в двери ключа прервал мои размышления. Это мама вернулась из магазина. Странно, что-то она долго ходила! Обычно она ходила в магазин не дольше получаса, а тут задержалась на полтора часа. Мама достала пакет и подала мне.

— Что это?

— Разверни!

Я развернула. В пакете лежали женские трусики, колготки, несколько кофточек, джинсовая юбка и девичьи джинсы.

Я просто потеряла дар речи. Мама переломила себя и купила мне женские вещи.

— Померяй, — сказала она — если не подойдет я договорилась с продавщицей, она поменяет. Я задрожала от нетерпения. Это был чудесный день. Мама поддержала меня, не просто поддержала, она помогла мне накраситься и даже начала подбирать мне женский гардероб. Я помчалась в комнату и начала примерять то что принесла мама. В пакете было несколько трусиков, я выбрала черные. Натянула колготки и примеряла кофточку, которую принесла мама. Потом я конечно же одела юбку. В этот момент зашла мама.

— А вот с этой кофтой, я рекомендую тебе все-таки носить джинсы.

Я быстро стянула юбку и одела джинсы. Да, одевать женские джинсы несколько сложнее. Они были узкими, и я с трудом их натянула. Мама осмотрела меня.

— И куда ты теперь пойдешь в таком виде?

Я потупила взгляд.

— Не знаю. Но мамочка, ты чудо, спасибо тебе.

Я поцеловала её и почувствовала на её щеках соленые слезы. Теперь уже я могла без страха выбросить, то что отложила мама из моих вещей.

Как я благодарна своей маме за это, за то, что она быстро смирилась с моей «странностью», с моей отличностью от других и приняла меня такой какая я есть. Без долгих истерик и уговоров, без унижений и слез. Потому что это моя мама!!!

Теперь я уже смело приходила из школы домой и спокойно не опасаясь ничего переодевалась и чувствовала себя девушкой и так уже ждала маму. Женские трусики я носила постоянно, но мне так хотелось носить постоянно и женскую одежду, в школу, на улице. Но маленький провинциальный городок середины девяностых годов не принял бы меня. И мне просто оставалось довольствоваться тем, что я имела. В понедельник Женька поинтересовался, поговорила ли я с мамой по поводу него. Как она теперь посмотрит на нашу дружбу? Ведь теперь это не мальчишеская дружба в её глазах. Это несколько другое. Я заверила его, что все в порядке и мама не будет ругаться если Женька снова начнет приходить к нам в гости. Хотя конечно этот вопрос я с мамой не обсуждала.

— Приходи сегодня часа в три и ты увидишь какая я теперь — мне не терпелось похвастать своими новыми нарядами хотя бы перед Женькой.

— Ладно приду — согласился он.

Примчавшись из школы я бегом начала наводить красоту. Вчера мама снова показала мне как правильно наносить макияж. Но в этот раз она только руководила процессом, а я все делала сама. А сегодня я уже сама пыталась без маминого участия наложить неброский макияж. Что мне удалось. Я залезла в джинсики, одела кофточку. Вот лифчиков почему-то мама не купила и я довольствовалась своим «старым».

В половине третьего раздался звонок в дверь. Что-то рано Женька пришел. Наверное ему не терпится меня увидеть? Я помчалась открывать. Не посмотрев в глазок и не обратив внимания на то что звонок был не нашим «условным», я открыла дверь и обомлела. На пороге стоял мужчина с чемоданчиком.

— Газовая служба.

Я молча пялилась на него.

— Девочка, я проверяю газовую аппаратуру, установленную в вашем доме. Позволь мне войти?

— Да, конечно. — промямлила я.

Мужчина с чемоданчиком прошел на кухню.

Деловито поставив рядом с газовой плитой табуретку он положил на неё свой чемодан, открыл его и начал проверять состояние нашей газовой плиты.

— Можно тарелочку или блюдце? — попросил он меня

— Да, конечно.

Я достала из кухонного шкафчика блюдце и подала ему. Он налил в него воды, намылил какую-то тряпочку и помазал газовую трубу. Я молча наблюдала за его манипуляциями.

— Где у вас сервисная книжка? — спросил он меня.

Я достала из стола сервисную книжку и молча протянула ему. Он сделал какие-то записи.

— Спасибо, хозяюшка!

Он назвал меня хозяюшкой! Т. е. ему даже в голову не пришло, что я не девушка! Боже мой!

— Пожалуйста!

— Можно водички попить?

Я налила стакан воды и подала ему. Он быстро осушил его.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

— Ну вот и все, газовая плита в порядке, газопровод тоже.

Он подал мне сервисную книжку и пошел к двери и начал возиться с замками.

— Давайте я помогу, у нас очень капризные замки — предложила я.

Я подошла и стала открывать замок. Дверь поддалась мне быстро, я открыла её.

— До свидания — сказала я и отошла пропуская его.

— До свидания, хозяюшка — мужчина подошел к двери.

Проходя мимо меня он как бы невзначай погладил меня по попке. Я замерла. А он сделав вид что ничего не произошло, закрыл за собой дверь и стал спускаться по лестнице. Его прикосновение жгло меня, он принял меня за девушку и даже погладил по заднице.

В дверь снова позвонили. На этот раз нашим «условным» сигналом. Это был Женька. Я открыла дверь.

— Привет!

— Привет! Ух ты!! Супер! Ленка, ты так классно выглядишь! Лучше чем прежде! — Женька был в восторге.

А я никак не могла прийти в себя от только что произошедшего.

— Прикинь, — начала я — у нас только что был работник горгаза.

— И ты открыла ему в таком виде?

— В том-то и дело, я подумала, что это ты!

— И что?

— А ничего, он ничего не понял, он меня за девчонку принял, и еще по заднице погладил.

Женька нахмурился.

— Тебе что понравилось?!

— Да! — начала кокетничать я.

— Ну и иди к своему газовику, — обиделся Женька.

— Ладно не сердись!

Я подошла и поцеловала Женьку. Надо сказать, что Женькины поцелуй, так же как и оральный секс с ним, я уже перестала воспринимать как что-то сверхъестественное. А во мне трепетало желание. Я целовала Женьку и вспоминала свои ощущения от поглаживания того мужчины. Я моментально возбудилась и потащила Женьку в комнату, где на диване просто сорвала с него брюки и плавки. Женькин член был еще маленьким и невозбужденным. Я нежно обхватила его губами и начала посасывать. Чувствуя, как во рту у меня набухает его член я просто задыхалась от восторга и начала быстрее и быстрее обсасывать его. Чувствуя как по венам его фаллоса пульсирует кровь и слушая Женькино учащенное дыхание я сама возбудилась до невозможности. И вот Женька изогнулся, и я поняла что он сейчас кончит мне в рот. И вот, да!!! Вот он этот пряный поток хлынул мне в рот. Я захлебывалась им, я глотала сперму, а она вырывалась еще и еще! А Женька со громким стоном изогнулся и схватив меня за волосы насаживал все глубже. Ну нет!!! Я отстранилась.

— Все, хватит!

— О!!! Супер. Так было классно!

— Пойдем покурим!

Наше курение после минета стало уже традицией. Женька натянул штаны и мы вышли на лоджию и закурили по сигарете. Во время курения я вкратце поделилась с Женькой событиями произошедшими за выходные. Надо сказать что в школе мы старались не обсуждать эту нашу запретную тему.

— А на тебе джинсы и кофта, это тебе мама купила?

— Да.

Женька сидел и удивлялся. А удивляться было чему. Мы курили и болтали. Время пролетело незаметно, и ближе к шести вечера Женька засобирался домой.

— Посиди еще!

— Так мама же придет!

— Ну я же обещала что все нормально будет.

Женька плохо поддавался на уговоры. И мне пришлось прибегнуть к последнему способу.

— Жень, ты знаешь, мама сама хотела поговорить с тобой об этом.

— О чем — испугался Женька

— Ну о том что она не против наших встреч.

Вообщем Женьку я все-таки уговорила.

Когда пришла мама все было так как-будто это было уже не в первый раз. Мама накормила Женю ужином, меня при нем она называла Леной. Я была просто ошеломлена!

Женька еще посидел немного из приличия. Его похоже тоже поразило то, что происходило.

— Ну я пойду? — засобирался Женька

— Лена, проводи Женю.

Я пошла в коридор и смотрела как Женька натягивает куртку. Мама была на кухне. Я подошла и вдруг поцеловала его. Он ответил мне. Мы стояли в коридоре и целовались. Это было так необычно. Я почувствовала шевеление в Женькиных штанах и отстранилась.

— Пока!

— Пока!

Дверь закрылась, а я пошла на кухню.