Ты моя пара!

Глава 5

Стоит мне появиться на ступенях школы, Ник откладывает телефон и внимательно за мной наблюдает. Пытается понять, гаденыш, как сильно ему влетит.

Я молча завожу мотор и выезжаю с территории.

– Что еще наплел дир? Опять искать новую школу? – легко спрашивает, а за наглой ухмылкой прячет испуг. Я продолжаю многозначительно молчать, для усиления эффекта бросаю короткий хмурый взгляд и больше не отвлекаюсь от дороги.

– Да не бил я эту овцу… Лизочку, – быстро поправляется, зная, как я отношусь к оскорблению женщин. – Ее же можно соплей перебить. Я что, похож на дурака, чтобы трогать сорокакилограммовую девчонку, даже если она конченная овца?

Хлопаю ладонью по рулю, не проронив ни слова.

– Нет, ну она реально конченная, – оправдывается, не сводя с меня взгляда. – Королева школы. Они с подружками зажали какую-то малявку в сортире и втирали ей жвачку в волосы.

– И поэтому ты ее ударил? – решаю, что клиент созрел и пора поддержать разговор.

– Не бил я эту…

– Овцу, – хмыкаю я.

– Именно. – Племянник оживает, улавливая в моих словах насмешку. – Зашел в туалет и вывел девчонку, а Филиппова сама на меня кинулась. Я лишь отошел в сторону.

– И сама нанесла себе травмы? – я уже откровенно смеюсь, вспоминая с усердием замотанную голову девчонки.

– Да упала эта Лизочка. Поскользнулась на кафеле и максимум, что она могла себе повредить, это жо… локти.

– А с малявкой что?

– Ничего, сделает короткую стрижку. Реально волосы испоганили. Отец знает?

– Знает, он мне и позвонил.

– Хре… плохо, а мама?

Я жму неопределенно плечами в ответ. А я действительно не знаю, сказал Ар Лиле или нет.

– Не говори матери, – Ник чуть не скулит и строит жалобное лицо. Бездомные псы на свалке и то жизнерадостней выглядят.

– Не скажу, но при одном условии.

– Каком? – Племянник с надеждой вслушивается в каждое сказанное мной слово.

– После оборота все выходные и лето ты работаешь на складе. Отрабатываешь расходы.

Недовольное мычание вынуждает меня вскинуть брови и повернуть голову.

– Отработаю, – соглашается он, понуро повесив плечи.

– Никто и не сомневался. Как зверь? Кстати, ты теперь на домашнем обучении.

Договорить дальнейшие условия не удается, телефонный звонок вновь путает мои планы. Ника завожу домой, дальше с ним разберется отец. А сам стартую за сто семьдесят километров, там, где нашли машину пропавшей волчицы.

А вот в этот раз – реальная проблема, проблема всего клана, а не очередная шалость племянника. Девчонку Суворовых, пропавшую три дня назад, нашли мертвой.

Ребята из соседней стаи случайно обнаружили машину, брошенную в лесу, а в ней тело молодой волчицы. Девчонка – ровесница Мита, ей бы еще жить и жить.

Первый раз за день я вспоминаю о кофейных зернах, припрятанных в подлокотнике. Набираю горсть и закидываю по одному в рот, с хрустом разжевывая. Мой наркотик – кофе и горький шоколад, такой, чтобы сводило скулы и на языке оставалась терпкая горчинка. Иногда стараюсь себя ограничивать хотя бы в кофейных зернах, но проходит неделя, месяц, и я вновь на них подсаживаюсь. Однажды собрал всю волю в кулак и выбросил свои запасы. Как оказалось, подобные меры безуспешны. Что стоит заехать в ближайший магазин? Да и аромат кофе помогает избавляться от посторонних запахов, временами слишком навязчивых.

Съезжаю с асфальтированной дороги на проселочную, изредка поглядывая в навигатор, Илья предусмотрительно скинул координаты.

Коваль Илья – моя правая рука, тот, кому можно доверить свою жизнь и жизнь своей семьи. Он помогал в поисках Лилии и был плечом к плечу в битве со Светлыми вампирами.

Я оставляю машину у начала лесополосы с редкими вязами, за которой скошенное поле.

Слышны голоса, в нос бьет запах чужих оборотней и разлагающегося тела, что не удивительно: девочка пролежала на жаре трое суток.

Зверь внутри меня нервничает, он чувствует смерть – смерть члена своей стаи.

Закидываю с десяток зерен и тщательно разжевываю. Горькую кашицу не глотаю, а оставляю во рту, периодически посасываю.

– Ты быстро. – Илья жмет мне руку, я заглядываю ему за спину, туда, где на водительском сиденье, упершись лбом и свесив руки по бокам, находится мертвая Ирма.

Присаживаясь у открытой водительской двери, я бегло осматриваю лицо, руки. Видимых повреждений нет. Не нахожу ни следов удара при столкновении, ни гематом. Что удивительно, ведь капот красного седана практически всмятку, собран гармошкой к лобовому стеклу. Складывается впечатление, что было столкновение на большой скорости, но явно не тут, и явно без Ирмы. Регенерация помогла бы не только избавиться от внешних повреждений, но и от внутренних, а значит, девочка должна быть жива. Неужели кто-то приволок машину с места аварии сюда? И зачем?

Хочу вычленить запахи, но нос забивают десятки чужих и навязчивых ароматов.

– Здесь что, парад был? – я обращаюсь к Илье. – Ты не мог проследить, чтобы никто не топтался?

– Когда я приехал, было то же самое, – оправдывается, поглядывая на двух молодых оборотней, нашедших машину Ирмы.

Это очень странно, вряд ли кто-то приведет к месту аварии экскурсию.

– Не подпускай больше никого.

Я возвращаюсь к машине, быстро скидываю рубашку и брюки, забрасывая на водительское сиденье.

Трясу с силой головой, боль растекается по всему телу, трансформируя. К ней не привыкнуть, но с каждым разом оборот проходит быстрее, в тебя словно попадает молния, и ты уже не слышишь треск костей и мерзкий звук рвущейся плоти, а падаешь на землю волком.

Еще раз обхожу вокруг автомобиля, улавливая запахи, недоступные в человеческом облике. К запаху бензина, въедливой горьковатой вони стертых шин, от которого отфыркиваешься, но тот плотно садится на слизистых, к смраду разлагающегося тела прибавляется настойчивый душок страха, исходящий от молодых волков. Парни жмутся к стволу дерева, бросая взгляды на меня и не смея заговорить между собой даже шепотом, я чувствую, как их волки скулят, признавая силу.

– Иван приехал, – поясняет Илья, когда я поворачиваю голову на звук подъезжающего авто.

А вот и альфа соседнего клана. Зачем только притащил с собой девчонку?

Иван придерживает за плечи молодую волчицу, только недавно пережившую первый оборот. Девочка нервно осматривается, морщит носик, машет рукой парням и все же задерживается взглядом на машине.

– Зачем ты притащил сюда ребенка? – интересуюсь, перекидываясь в человеческое обличье.

– Хочу показать, что случается с волчицами, которые не слушают своих родителей. – Девочка не отрывает взгляда от ярких кед. Когда Иван отворачивается, стреляет взглядом в мою сторону. – Лео, оденься, это моя дочь. – Щеки девчонки вспыхивают.

Я возвращаюсь полностью одетый и наблюдаю картину: Иван подводит к машине дочь, оставляет ее буквально в шаге от открытой водительской двери, а сам осматривается, шумно втягивая воздух.

Девчонку откровенно потряхивает. Волна дрожи проходит по хрупкому телу, девчонка замирает на мгновение, стараясь расслабиться, и снова трясется. Дышит неглубоко – ртом, чтобы не ощущать неприятный запах.

М-да, то еще воспитание, надо будет запомнить и никогда так не делать, если появятся собственные дети.

– Рассказывайте. – Иван обращается к парням, вросшим спинами в ствол дерева. Вынести ауру двух альф одновременно дано исключительно сильным оборотням.

– Пусть ребенок сядет в машину. Дружеский совет, – поясняю я, ощущая закипающую злость Ивана.

– В машину, – отсылает он жестом дочь.

Илья стоит рядом с парнями, нетерпеливо пинает носком ботинка ближайшего:

– Хватит пялиться, – они провожают взглядом молодую волчицу. – Рассказывайте. Как нашли?

– Почему здесь столько посторонних запахов? – добавляю вопрос, согласно кивая.

Парни бросают опасливые взгляды, один толкает второго локтем, помогая решиться открыть рот.

– Рассказываем! – Оба вздрагивают при громком окрике их альфы. – Вы снова сюда бегаете?

Тот, что повыше, долговязый, еще нескладный и угловатый, наконец-то говорит:

– Да, мы прибежали вчера… а тут вот, – указывает рукой.

– Как вчера, Стас? – вспыхивает Иван. – Почему не сообщили сразу?

– Мы испугались. Ведь вы могли подумать на нас.

И обвинить ребят не в чем, логика в их словах есть. Убийство себе подобного – тяжелое преступление.

– Да вы уничтожили любые следы, а они были. Дураку же понятно, что волчица погибла не здесь. – Иван нервно подергивает плечами, сверля взглядом парней.

– Ты прав, – я нервно почесываю подбородок. Чертова борода! – Этого уже не изменить. Рассказывайте от и до. Сколько вас было? Кто увидел первым? Что трогали?

– Да мы как обычно. Я, Дэн, – указывает подбородком на друга, – еще Мира, Быстрый, то есть Алексей, его подружка, да и все.

– Что-то не сходится, – говорю, внимательно следя за реакцией, – еще одной девушки не хватает. Странная у вас компания: три парня и две девушки.

– Моя подруга не смогла прийти, – признается второй, поглядывая за наши спины.

– Вот, значит, как?

– Угу. Мы давно с друзьями нашли эту поляну, никто чужой нас здесь не увидит. Трасса далеко. Ничем запрещенным не занимаемся. Ну, бои устраивали. Дружеские, – быстро поправляется Денис.

– Это те, после которых пришлось ломать руку пацану Власовых и ставить ее на место? – Иван подходит к парням вплотную. – Я вас предупреждал?

– Потом разберешься со своими. Кто нашел? – перебиваю я.

– Ты рассказывай, Стас. Ты же первый и подошел к машине. – Денис перекладывает ответственность за разговор на друга, получая взамен злобный взгляд.

– Мы все подошли. Увидели девушку. Было и так понятно, что она мертва. Сердцебиения я не слышал, приблизившись вплотную к водительской двери. То, что она волчица, понял, когда открыл дверь.

– А зачем вы полезли в машину с мертвецом? – не выдержал Илья.

– Ну хотели найти телефон или какие-то документы. Сообщить родственникам или в полицию.

– «Ну хотели» или действительно хотели? – хмыкнул Коваль.

– Хотели, за кого вы нас принимаете? Думаете, мы совсем конченные?

Я невольно закатываю глаза, слишком часто сегодня слышу это слово.

– Дальше. – Ивану хочется побыстрее закончить разговор.

– А дальше Мира узнала волчицу, сказала, что из клана Рокотовых. – Парень замолкает, глядя мне в глаза.

– И?

Илья указывает на телефон, быстро шепчет:

– Константина встречу, – и бегом удаляется в сторону трассы.

– И мы испугались и убежали, – заканчивает пацан.

– При этом вытоптав все вокруг, – я раздраженно роняю и обращаюсь к Ивану: – Как можно встретиться с Мирой и остальными? Мы можем приехать к вам или, если желаете, встретимся на нейтральной территории.

– На нейтральной. Держи меня в курсе, – он хлопает меня по плечу. – Соболезную вашей утрате.

– Благодарю. Спокойно, это свои.

Иван резко оборачивается на приближение вампира, молодые же волки еле сдерживают оборот. Константин кивком приветствует и, держась на расстоянии, подходит к машине. Принимается за осмотр, аккуратно отклоняя Ирму. Остекленевшие глаза, смотрящие в никуда. На водительском сиденье, словно изумительно выполненная кукла. Безжизненная, в полный человеческий рост с небольшим кровоподтеком в уголке белесых губ, сделанная мастером с извращенной фантазией.

– Лео, мы уходим. Мои парни разнервничались. Да и Леська одна в машине, – слышу голос Платова, понимаю сказанные слова, а сам не свожу взгляда с лица девушки. Я еще не сообщил ее родителям о смерти, хотел убедиться сам, что не ошибка.

– Да, хорошо. На связи, – отвечаю на рукопожатие, замечая раскрытую ладонь боковым зрением. – Звони в любое время суток.

Приближаюсь к Илье, вижу по глазам, что ему есть что сказать. Он молчаливо раскачивается на пятках, положив ладони в карманы. Прислушивается к удаляющемуся звуку шин по грунтовой дороге. Я же, облокотившись спиной на тот же ствол вяза, что и парни ранее, думаю, как не хочется идти в дом погибшей девочки и сообщать родителям.

– Брешут! – Илью прорывает. – Ты заметил, как один из них, тот, что ниже, смотрел на Ивановскую дочку? Руку даю на отсечение, это и есть его подружка, которая якобы не смогла вчера с ним встретиться.

– Денис, – напоминаю я имя.

– Однохренственно.

– А что они говорили до приезда их альфы? Ты же успел с ними побеседовать?

– Обижаешь. – Коваль растягивается в широкой улыбке. – И по телефону успел, и уже тут. Но, – разводит руки, – все то же самое. Денис-на хрене повис повторил слово в слово. Но ты чувствовал ложь, да? – наседает.

– Стас. Сейчас с нами разговаривал Стас. И да, чувствовал, но не ложь, а больше страх, что естественно.

– Однохренственно, – повторяется Илья. – Надо прижать мальцов! – выдает идею.

– Нет. Мы будем вести себя адекватно, Коваль, – я осаждаю разгоряченного друга. – Если история связана с дочерью Платова, то при малейшем давлении он пошлет нас… ну ты понял, на твое любимое слово.

– Нахрен, что ли?

– Именно туда, а может, и дальше.

Константин дает знать о своем существовании и громко хмыкает. Протирает ладони влажными салфетками, подходит к нам.

– Что скажешь? – интересуюсь я.

– Смерть наступила не тут и точно не из-за столкновения. Подробности скажу позже, если бегло: кто-то ее удерживал, второй свернул шею. Причем удерживали ее долго, остались гематомы на предплечьях и выше. Смотрите, – пальцем приспустил с плеча свободную кофту. – Делайте выводы.

– Да что тут делать, сосунки Платова заигрались.

– Не логично. Сами убили, сами приволокли в известное только им место и сами же позвонили.

– Все верно, – подтвердил Коваль. – Теперь к ним минимум подозрений.

– Не исключаю эту возможность, но и зацикливаться нельзя.

– Я забираю девочку? – Константин прерывает наш спор.

– Да. Когда ее родители смогут вернуть тело?

– Утром.

Коваль остается дожидаться эвакуатора, а я возвращаюсь в город.

Въезжаю в долину. Темнота заливает все вокруг. Черные тучи плотно заволокли небо, изредка давая блеснуть тонкому месяцу. Глушу мотор, открываю подлокотник, щедро набираю зерен в ладонь. Сижу несколько секунд в тишине и не двигаясь. Решаюсь. Закидываю кофе в рот. Разговор с родителями Ирмы – и я смогу наконец смыть всю грязь сегодняшнего дня.